Текст книги "Принуждение (ЛП)"

Автор книги: Кэндис Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 34

Побродив по дому и саду, я решаю посидеть на качелях, которые заметила на крыльце.

Взяв еще кофе и одеяло, я собираюсь немного почитать на телефоне, пока Атлас не вернется домой.

Я колеблюсь, держа руку на дверной ручке, гадая, заперта ли она. Когда я поворачиваю ее, она открывается.

С облегчением я направляюсь к качелям и скидываю туфли-лодочки, поджимая под себя ноги, чтобы устроиться поудобнее. Завернувшись в одеяло, я потягиваю кофе и погружаюсь в книгу о романе "второй шанс", которую начала вчера.

Я осторожно раскачиваюсь и ненадолго теряю себя, прежде чем скрип заставляет меня поднять голову и нахмуриться.

Сбоку от дома расположен огромный гараж с двойными дверьми. Ранее я видела, как Кензо и Атлас уезжали на Range Rover через большую дверь слева. Теперь дверь справа слегка приоткрыта.

Нахмурившись, я ставлю свою пустую кружку рядом с собой и убираю телефон в карман. Встав, я снова надеваю туфли и оглядываюсь по сторонам, но никого не вижу. У домработницы сегодня выходной, и Пит отдал машину в сервис, вот почему Кензо и Атлас сегодня поехали.

Где-то здесь есть охрана, они всегда есть. Атлас утверждает, что богатство делает из него мишень, и теперь, когда мы женаты, то из меня тоже. Я могу никого не видеть вокруг, но это не значит, что они не патрулируют. Двое всегда остаются возле ворот, особенно когда я одна, но я не хочу спускаться туда, когда там, скорее всего, ничего нет.

Я спускаюсь по ступенькам и направляюсь к гаражу. Опустившись на четвереньки, я заглядываю внутрь. Темно, но из-под двери просачивается достаточно света, чтобы показать, что в комнате никого нет. Я предполагаю, что датчик на двери, должно быть, барахлит. Я уже собираюсь встать, когда что-то привлекает мое внимание.

Лежа на животе, не заботясь о том, что запачкаюсь в пыльном гравии, я подкатываюсь под дверью и направляюсь к машине в дальнем конце гаража.

Думаю, что мой разум, должно быть, играет со мной злую шутку, но когда я протягиваю руку и кладу ее на помятый капот, я чертыхаюсь, чувствуя, насколько это реально.

Этот ублюдок угнал мою машину.

– Он хотел, чтобы Пит отвозил тебя. Он знал, что ты будешь сопротивляться, поэтому устранил единственное, что стояло у него на пути.

Я оборачиваюсь на звук голоса и вижу кого-то, стоящего в тени.

– Кто там?

Я отступаю и достаю из кармана мобильник, благодарная за то, что смирилась и приняла его от Атласа.

Человек в тени выходит вперед и показывает себя, заставляя меня отшатнуться и захныкать, роняя телефон на пол.

– Знаешь, обычно я не произвожу такого эффекта на женщин. Обычно они умоляют меня трахнуть их, но, полагаю, тебе нравятся парни с кошельками больше, чем их члены.

– Как, черт возьми, ты прошел мимо охраны? Ты причинил им вред?

Я вижу, что его лицо зажило, а с руки снят гипс, но по одной стороне его лица проходит рельефный шрам, который я не заметила с того ракурса, с которого он стоял у моего дома той ночью.

Он смеется и подходит на шаг ближе, пока я ищу свой телефон.

– Зачем им останавливать меня, когда я здесь работаю? – я снова замираю, мои ноги словно приклеены к полу.

– Ах, ты не знала? Бедная Айви. Ты вообще знаешь человека, за которого вышла замуж?

– Я знаю, что он убьет тебя, если ты прикоснешься ко мне.

– Я выжил в прошлый раз, не так ли? – он проводит пальцем по своей щеке, но от меня не ускользает, как напрягается его тело от моих слов.

Я прикусываю язык, чтобы не закричать от того, на что он намекает.

– О, я вижу, теперь до тебя дошло. Твой муж заплатил мне, чтобы я приставал к тебе, пугал тебя. Я не знал, что мне запрещено прикасаться к тебе. Жаль, что я не учел этого, если бы знал, что этот засранец собирается сломать мне за это руку.

– Нет. Ты лжешь. Я видела тебя в своей квартире. Я видела цветы.

– Когда босс говорит мне прыгать, я прыгаю, Айви. Это то, что мы, миньоны, делаем. Но ведь ты все об этом знаешь, не так ли? Скажи мне, он приказывает тебе встать на колени и отсосать его член?

Я снова отступаю назад, и моя нога задевает телефон, отбрасывая его под грузовик. Ругаясь, я обегаю свою машину сбоку от него, пытаясь увести его подальше от двери.

– Атлас убьет тебя, – кричу я.

– Я знаю, но таков был план с самого начала. Я был просто слишком глуп, чтобы понять это. Ему нужен козел отпущения, и после того, что произошло в "Дрифт", моя судьба была предрешена. Вот тебе и верность. Он повернулся ко мне спиной ради киски. – рычит он. – А теперь посмотри на себя, ждешь, когда твой муж придет и спасет тебя от твоего преследователя. Что за гребаная ирония. Проснись и почувствуй запах мышьяка, Айви. Атлас – твой преследователь. Каждое его действие было направлено на то, чтобы привести тебя сюда.

– Ты лжешь. Зачем прилагать столько усилий? Я никто, и я одинока. По мне никто не будет скучать. Он мог бы забрать меня в любой момент, и я была бы беспомощна остановить его, – я не позволю его лжи запутать меня, это именно то, чего он хочет, чтобы я усомнилась в Атласе.

Мой телефон звонит, заставляя наши взгляды метнуться в ту сторону. Воспользовавшись моментом, я бегу к двери и бросаюсь под нее. Он быстро хватает меня за лодыжку, оттаскивая назад. Мой живот скребется о землю, когда моя футболка задирается, заставляя меня взвизгнуть. Он переворачивает меня на спину и садится верхом.

– Думаю, если я умру, то возьму и тебя с собой. Это единственное, что причинит ему боль, потому что по-своему он действительно любит тебя. Каково это – быть любимой психопатом? Знать, что он скользит пальцами каждую ночь в твою киску после того, как теми же руками перерезал кому-то горло?

Его твердый член упирается мне в живот, заставляя меня бороться с желанием блевать. Я осматриваю пол в поисках чего-нибудь, что могло бы мне помочь. Все, что я нахожу, – это пригоршни грязи и гравия.

– Пора выяснить, что такого особенного в этой киске, – он ухмыляется, потянувшись к пуговице моих шорт.

– Ты говоришь о том, что Атлас психопат и убийца, словно я должна бояться, когда это ты планируешь изнасиловать меня. В аду есть особое место для слабаков вроде тебя, и Атлас сам отправит тебя туда. И ты можешь быть уверен, черт возьми, что я позволю ему трахнуть меня над твоим высохшим трупом в качестве благодарности.

Мои слова заставляют его остановиться. Когда он поднимает потрясенный взгляд, я бросаю горсть грязи ему в глаза.

Он взвизгивает и делает то, что приходит инстинктивно – он трет их, царапая глазные яблоки песком. Я отступаю назад и бью его по лицу так сильно, как только могу, вздрагивая, когда что-то хрустит в моей руке. Этого достаточно, чтобы вывести его из равновесия. Наклонившись, я хватаю его член и выкручиваю, отпускаю только тогда, когда он бьет меня по лицу, и комната на секунду кружится.

Из последних сил я дергаюсь и сбрасываю его с себя, прежде чем ударить ногой ему в лицо. Я использую секунды свободы, которые это дает мне, чтобы проскользнуть под дверью гаража и поползти к дому.

Сердитый рев заставляет меня игнорировать боль в лице и руке. Я, спотыкаясь, поднимаюсь на ноги, но руки обвиваются вокруг меня, прежде чем я могу продвинуться дальше.

Я пинаюсь и сопротивляюсь, но голос в ухе говорит мне успокоиться. Я понимаю, что это Кензо.

Все мое тело расслабляется, когда ноги подгибаются, вынуждая его подхватить меня. Он поднимает меня на руки и садится на ступеньки, держа меня на коленях. Я смотрю на дверь гаража, которая теперь широко распахнута, и вижу, как Атлас вытаскивает Кей Ти за волосы.

– Атлас, – шепчу я. Хотя он никак не может меня услышать, он поворачивается в мою сторону и оценивает мои травмы. Выражение его лица – это то, чего я никогда в жизни не забуду.

– Ты посмел прикоснуться к моей жене?! – рычит он.

Прежде чем мужчина успевает ответить, Атлас набрасывается на него. Он избивает Кей Ти голыми руками снова и снова, пока я с трудом его узнаю. Тем не менее, я не могу отвести взгляд, застыв в шоке от явного уровня насилия.

– Атлас, – я слышу предупреждение в голосе Кензо и отрываю взгляд от распростертого тела Кей Ти, чтобы увидеть, что Атлас вытащил пистолет и направляет его на него.

– Айви не обязательно это видеть, – тихо говорит ему Кензо, но Атлас смотрит только на меня.

– Никто не причинит вреда тому, что принадлежит мне, – отвечает он, стреляя из пистолета. Эхо выстрела заставляет меня подпрыгнуть и вскрикнуть, в то время как Атлас продолжает стрелять снова и снова, пока не заканчиваются патроны.

Он роняет пистолет, грудь вздымается, когда он делает шаг вперед.

– Вот кто я, Айви, – говорит он мне, призывая меня бежать. Я слезаю с колен Кензо и бегу прямо в его объятия, зная, что он поймает меня.

Он крепко держит меня, металлический запах крови и дыма в воздухе маскируется запахом Атласа и всего, чем он является. Любимый. Муж. Дом.

– Я сказала ему, что ты убьешь его.

– Я убью любого, кто прикоснется к тебе.

– Спасибо, – шепчу я, не испытывая никаких угрызений совести к человеку, который собирался меня убить.

– Отведи ее внутрь и приведи в порядок. Я разберусь с этим, – шепчет он Кензо поверх моей головы.

Я протестую, но не сопротивляюсь, когда Кензо берет меня на руки.

– Мне нужна минутка, Айви. Просто… – окровавленные руки Атласа сжимаются, его гнев ощутим. Он так сильно сдерживает себя, что это причиняет ему боль. Несмотря на то, что я хочу, чтобы он был со мной, прямо сейчас ему нужно, чтобы я была сильной.

Я протягиваю руку и обхватываю его подбородок.

– Со мной все будет в порядке. Я не покину Кензо, – заверяю я его, когда он целует мою ладонь и кивает Кензо.

Мы не разговариваем, пока Кензо несет меня на кухню. Он усаживает меня на кухонный стол, оставляя только для того, чтобы взять аптечку первой помощи.

– Ладно, Айви, мне нужно, чтобы ты была честна со мной и рассказала, что этот ублюдок сделал с тобой.

– Он ударил меня по лицу, – тихо отвечаю я. Одно упоминание об этом заставляет чертову штуку пульсировать.

– А где еще у тебя болит? Потому что я знаю, что это не все.

– Моя рука болит после того, как я ударила его. – я поднимаю ее и показываю ему. Она выглядит немного опухшей и красной. Один из моих суставов болит, но я могу пошевелить всеми пальцами, так что не думаю, что что-то сломано.

– Чертовски хорошая девочка, – он осматривает мою руку, заставляя меня вздрогнуть, прежде чем он приходит к тому же выводу, что и я.

– Я не думаю, что что-то сломано, но понаблюдай на всякий случай. Мы заморозим ее и посмотрим, поможет ли это.

– Хорошо. Кроме этого, у меня просто несколько царапин на животе и руках, там, где он тащил меня по полу.

Кензо выдыхает, словно пытаясь успокоиться.

– Приподними немного рубашку, и давай посмотрим.

Я делаю, как он просит, сосредотачиваясь на точке на стене, когда он наклоняет голову, чтобы оглядеть меня.

– Все это выглядит не так уж плохо. Хотя, возможно, оно будет болезненно, когда появится корочка. Тебе нужно будет нанести немного антисептика и содержать в чистоте.

– Да, мам, – поддразниваю я, заставляя его посмотреть на меня и закатить глаза, прежде чем его лицо снова становится серьезным.

– У тебя все в порядке? Я имею в виду, здесь, наверху, – он касается своей головы.

– Не думаю, что я еще это осознала. Я чувствую себя странно спокойной, что обычно означает, что это ударит по мне позже, и я буду плачущей развалиной, – признаю я.

– Ты хорошо держалась, детка.

– Что-то мне так не кажется. Я не знаю, что бы я делала, если бы вы, ребята, не появились вовремя.

– Я называю это чушью собачьей. Ты уже убежала от него и добралась бы до дома, где нажала бы тревожную кнопку, если бы я не добрался до тебя первым.

Я сглатываю и киваю, позволяя его словам принести мне утешение.

– Серьезно, не кори себя. Ты все сделала правильно.

Он подходит к морозилке и берет немного льда, заворачивая его в полотенце для рук, прежде чем вернуться ко мне.

Я широко улыбаюсь ему, не заботясь о том, что это причиняет боль. Я говорила это раньше, но в жизни есть вещи похуже, чем чувствовать, что кто-то заботится о тебе.

– Как она?

Я подпрыгиваю при звуке голоса Атласа, не осознавая, что он вошел.

– Она может говорить сама за себя, – ворчу я, но Атлас игнорирует меня и ждет ответа Кензо.

– Она немного пострадала, но ничего смертельного. Но нужно присматривать за ее рукой, просто на всякий случай.

– Хорошо. Я закончу здесь. Я не хочу, чтобы меня беспокоили остаток ночи. Дай знать всем остальным, если им что-нибудь понадобится, чтобы они обращались к тебе.

– Понял, босс. Береги себя, Айви.

– Спасибо тебе, Кензо. За все, – я нежно улыбаюсь, когда он уходит, закрывая за собой дверь.

– Не раздавай улыбки, которые принадлежат мне.

Я замираю, его слова взрываются в моем мозгу, открывая правду, которую я не замечала раньше. Правду, которую Кей Ти пытался протолкнуть мне в горло, но я отказывалась глотать.

– Что ты только что сказал?

ГЛАВА 35

Как только слова слетают с моих губ, я понимаю, что сказал слишком много.

Я не отвечаю ей. Я просто смотрю, как она наконец складывает все кусочки головоломки вместе.

– Почему моя машина в твоем гараже?

Опять же, я ничего не отвечаю. Она не нуждается в ответе. Она уже знает.

– Ответь мне, черт возьми! – кричит она, и слезы неверия текут по ее щекам.

Я поднимаю руку, чтобы смахнуть их, но она отбрасывает ее.

– Почему? Атлас? Как ты мог так поступить со мной? – ее голос срывается на каждом слове, но я по-прежнему не отвечаю. У меня нет слов, чтобы объяснить ей это, и я сомневаюсь, что она стала бы слушать.

– Если ты мне ничего не скажешь, ничего не объяснишь, я уйду, и ты меня больше никогда не увидишь.

Я поднимаю ее и перекидываю через плечо, взбегая по ступенькам на первый этаж. Не обращая внимания на ее крики, я набираю код доступа на клавиатуре в закрытую комнату дома.

Оказавшись внутри, я ставлю ее на ноги, включаю свет и наблюдаю, как она задыхается, прикрывая рот руками, а ее раскрасневшееся лицо становится белым как мел.

Хватаясь за стену для опоры, она замечает одинокий стол и стул в углу комнаты с компьютером, стоящим на нем. Если бы он был включен, она увидела бы комнаты своей старой квартиры. Но прямо сейчас ее внимание сосредоточено на том, что украшает каждый квадратный дюйм каждой стены.

Я остаюсь у двери, пока она нерешительно касается одной из тысячи своих фотографий.

– Когда твое заявление легло на мой стол в "Дрифте", я понял, что должен заполучить тебя. Никогда в жизни я ни в чем так сильно не нуждался, как в тебе. Я не могу объяснить это сейчас, как и тогда, но в тебе есть что-то такое, что взывает ко мне. Я не могу отгородиться от этого или заткнуть. И, честно говоря, я этого не хочу.

Я подхожу на шаг ближе к ней, пока она сквозь слезы рассматривает фотографии. Те, где она смеялась на работе, те, где она в метро, и даже те, которые я снял в ее квартире той ночью.

– Более семи миллиардов людей в мире, и каким-то образом я нашел ту, которой суждено стать моей.

– Расскажи мне и ничего не скрывай, – ее голос хриплый, а тело напряжено так, что одно прикосновение может просто разбить ее вдребезги.

Сползая по стене, я сажусь, согнув одну ногу и кладу руку на колено, вспоминая прошлое.

– В тот день Кензо испортил твою машину, и мы следили за тобой, пока она не сломалась. Я думал, что как только я встречу тебя лично, я пойму, что реальность не может соответствовать фантазии. Но я был чертовски неправ.

– Ты украл мой телефон из сумки и поставил на него жучки в тот день, – шепчет она, заставляя меня кивнуть.

– Мне нужно было знать, где ты. Если бы я этого не сделал, я бы начал терять контроль, а когда это случается, люди страдают.

– Цветы. Я спрашивала тебя о них в тот день, когда ты выломал мою дверь, – затем она смеется, но в этом звуке нет ничего веселого. – Кензо. Он установил камеры в тот день, не так ли? А новая дверь означала, что у тебя был ключ. Боже, я такая дура.

Она обхватывает себя руками, прежде чем повернуться ко мне лицом.

– Я послал тебе цветы, но когда понял, насколько ты будешь упряма, я понял, что мне нужен другой план. Ты была такой пугливой. Большинство женщин бросаются на меня, но не ты. – я сардонически смеюсь.

– Итак, ты решил захватить мое убежище и уничтожить его?

– Я хотел быть твоим убежищем! – я кричу на нее. – Я хотел, чтобы ты нуждалась во мне так же, как я нуждаюсь в тебе. Каждый день я жил с осознанием того, что ты была одной ногой за дверью, готовая сбежать, но я не мог позволить этому случиться. Я, блядь, не могу жить без тебя, Айви.

Я встаю и подхожу к ней. На каждый мой шаг она делает один назад, пока не упирается в стену.

– Отойди назад.

– Нет, – я втискиваю ее внутрь, прижимая к стене, не прикасаясь к ней.

– Верно. К черту то, чего я хочу, да? Просто расскажи мне остальное.

– Кейн должен был поставить тебя в неловкое положение, а затем напугать, чтобы я мог прийти на помощь. Он не должен был, блядь, прикасаться к тебе.

– Кейн? Ты имеешь в виду Кей Ти? Так его звали? – она качает головой. – Он сказал, что ты с самого начала сделал его козлом отпущения. Сказал, что ты собираешься убить его.

Я не отвечаю, потому что это правда. Как только он прикоснулся к ней, он решил свою судьбу.

– Значит, в ту ночь, когда меня заперли на складе?

– Это был Кейн. И я позвонил и удостоверился, что ты видела его в ту ночь, когда ты переехала сюда. Я знал, что это будет тем толчком, который тебе нужен.

Она кивает, как будто тоже это поняла, но отказывается смотреть на меня.

– Какую роль в этом играет Генри?

– Я купил тренажерный зал у Боба, но мне нужен был кто-то, кто управлял бы им вместо меня. Я избавил Генри от некоторых долгов, оставив его подставным лицом при условии, что он сохранит мое участие в тайне и что, когда придет время, он уволит тебя. Если бы ты не могла позволить себе свою квартиру… – мой голос затихает, когда она резко поднимает на меня взгляд и кивает. Умная девочка тоже это поняла.

Ее глаза расширяются от осознания: – Фотографии, – она смотрит на стены, находя те, которые соответствуют, те, что подходят друг другу, те, что показывал ей Майлз, те, которые были сняты мной. – Ты убил Генри.

– Я не собирался, но я застукал его за поглаживанием своего члена под видео, где мы трахаемся в VIP-комнате.

Она закрывает глаза, явно расстроенная.

– Детектив…

– Работает на меня, – подтверждаю я.

– Что-нибудь было настоящим? – боль в ее голосе заставляет меня потянуться к ней.

Я хватаю ее за оба запястья, когда она пытается вырваться.

– Это реально, – я кладу одну руку на свой твердый член.

Она шипит, когда я крепко держу ее за запястье, сжимая достаточно сильно, чтобы помешать ей сжать кулак и оторвать мой член.

– Это реально, – я прикладываю другую руку к своему сердцу.

Она всхлипывает: – Зачем ты все это сделал? Почему просто не забрал меня в тот первый день, когда я села в твою машину?

– Я не хотел, чтобы ты ненавидела меня. Мне нужно было, чтобы ты влюбилась в меня, прежде чем поймешь какой я монстр.

– Я не испытываю к тебе ненависти, Атлас. Я ненавижу себя. Я игнорировала каждый красный флаг, каждый предупреждающий знак и зловещее предчувствие, потому что так чертовски сильно хотела поверить в сказку, а в итоге оказалась в кошмаре, – она смеется, даже когда текут слезы. – Я влюбилась в монстра.

– И он любит тебя в ответ.

– Это не любовь, это гребаная болезнь, разъедающая нас, как раковая опухоль. Это болезнь, Атлас. И что случится со мной, когда однажды ты проснешься и обнаружишь новую одержимость, и сотрешь меня из своей жизни? Узнаю ли я женщину, которой стала, после того, как ты переставишь все мои части?

– Тебя никто не сотрет, Айви. Ради всего святого. Ты можешь слышать слова, которые я тебе говорю, но ты не слышишь ни единого чертова слова из того, что я говорю. Больше нет тебя и меня, только мы.

Ее плечи трясутся, когда теперь она плачет по-настоящему. Даже с влажными щеками, ввалившимися глазами и печалью, запечатленной в каждой клеточке ее существа, я все равно никогда в жизни не видел более красивой женщины.

– Сладкая.

Она сильно толкает меня за то, что я называю ее ласкательным именем, шокируя меня и заводя.

– Не называй меня так. Я больше не могу этого сделать.

Что-то темное скручивается внутри меня, заставляя меня прижаться к ней, прижимая ее к стене своим телом.

– Не можешь сделать что, Айви?

– Это. Ты. Мы. Освободи меня, – шепчет она, заставляя эту тьму вырваться наружу, прежде чем я успеваю обуздать ее.

– Никогда, – рычу я. – Ты моя жена. Может, я тебе сейчас и безразличен, но мне плевать. Я люблю нас достаточно за нас обоих. Мы справимся, Айви. Больше никаких секретов. Ты не можешь любить только ту часть меня, которая тебе нравится. Это так не работает. Черт возьми – любовь, ненависть, гнев, похоть – все это просто какой-то абстрактный образ в моей голове, где все кусочки сливаются воедино, создавая нечто прекрасное. Вот что у нас есть, какие мы есть – чертов беспорядок. Но ни один мужчина никогда не полюбит тебя так, как я, Айви. Я бы умер ради тебя, убил бы ради тебя, сжег бы мир дотла, если бы ты попросила меня об этом, но я сделаю это, когда ты будешь рядом со мной.

– А если я умру? – тихо заданный вопрос ощущается как пуля в грудь.

– Тогда я последую за тобой.

С криком она обрушивается на меня, колотя меня в грудь, пока все ее силы не иссякают, и она хнычет мне в горло.

Неся ее к столу, я одной рукой придерживаю ее, а другой смахиваю содержимое на пол, прежде чем уложить ее сверху.

В ней не осталось сил бороться, но это не мешает ей настороженно наблюдать за мной.

Потянувшись за своим ножом, я не сводя с нее взгляд, вытаскивая его из ножен и используя, чтобы разрезать ее футболку и лифчик, обнажая ее груди и розовые соски.

Мой взгляд прикован к царапинам на ее животе, напоминающим мне, как близко я был к тому, чтобы потерять ее.

Поднимая свободную руку, я обвожу это место кончиками пальцев.

– Моя женщина – боец, – хвалю я ее, расстегивая пуговицу на ее шортах, прежде чем стянуть их вниз по ногам.

Распростертая передо мной сейчас, одетая только в белое кружево, прикрывающее ее киску, и слезы на ее щеках, я знаю, что никогда не насытюсь. Мой аппетит к этой женщине ненасытен, жажда настолько сильна, что может поставить меня на колени. Единственный способ насытиться – попробовать ее на вкус.

– Атлас.

Я просовываю нож сбоку под ее стринги и разрезаю их, прежде чем поднять на нее взгляд.

Ее кожа все еще бледна, но щеки пылают. Несмотря на ее гнев и обиду, я по-прежнему влияю на нее так же, как и она на меня.

– Между нами больше ничего нет, Айви. Никаких секретов, никакой лжи. Если ты спросишь меня о чем-то, я тебе отвечу. Я открытая книга. Но только потому, что ты можешь, не значит, что ты должна. Если ты не можешь смириться с правдой…

– Больше никакой лжи, никаких секретов, – повторяет она, прерывая меня, когда я бросаю нож на пол.

Широко раздвигая ее ноги, я наклоняюсь и вдыхаю, заставляя ее извиваться.

– Если бы я попросила тебя остановиться, ты бы сделал это? – спрашивает она, удивляя меня еще раз.

Ах, проверка. Глядя ей в глаза, я говорю ей правду: – Нет, – я провожу языком по ее и без того скользким складочкам. – Ты хочешь, чтобы я остановился?

Она поворачивает голову и сглатывает, но отвечает тихо, с ноткой стыда в голосе.

– Нет.

– Хотеть этого нормально, Айви. У тебя в голове есть представление о том, что правильно, а что нет, но мы никогда не собирались соответствовать этому шаблону. К черту то, что думает мир, все, что имеет значение, – это я и ты.

Я просовываю палец внутрь нее, скользя им внутрь и наружу, пока ее дыхание становится прерывистым.

Опускаясь еще раз, я посасываю ее клитор, медленно трахая пальцами, наслаждаясь властью, которую я имею над ее телом. Она промокла насквозь и задыхается, готовая кончить, когда я остановлюсь.

– Скажи мне, чего ты хочешь, – я снимаю пиджак и бросаю его на пол, прежде чем расстегнуть рубашку.

Она прикусывает губу, но упрямое дерьмо держит ее рот закрытым. Ухмыляясь, я снимаю с себя остальную одежду и возвращаюсь к вылизыванию ее киски. Я ласкаю ее, посасывая и вращаю языком там, где она наиболее чувствительна, пока ее тело не сотрясается, и я снова останавливаюсь.

– Черт возьми, Атлас, – шипит она.

– Умоляй меня. Скажи, что я нужен тебе так же сильно, как и ты мне. Скажи, что любишь меня, – я уговариваю ее, проводя головкой члена по ее сокам, замирая у ее входа. Я не сдамся раньше, чем это сделает она, и она это знает.

– Я не хочу любить тебя, – стонет она, когда я склоняюсь над ней.

– Но ты все равно любишь.

– Боже, помоги мне, но я люблю, – шепчет она, когда я врываюсь в нее.

Жаль, что я не могу двигаться медленнее ради нее. Только в этот раз я хотел бы быть кем-то большим, хотел бы я быть мужчиной, о котором она мечтает, а не тем, кто был в ее кошмарах. Но мечты – это для детей, которые не знают лучшего. Жизнь – дерьмо. Выживают только сильные. Айви намного сильнее, чем она осознает.

Айви не нужен герой. Ей нужен злодей, который будет резать и убивать любого, кто встанет на ее пути.

К счастью для нее, немного крови никогда не беспокоило меня.