Текст книги "Три темные короны (ЛП)"
Автор книги: Кендари Блэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Тут все сошли с ума! – зарычал Билли. – Не трогайте её, не смейте к ней прикасаться!
Он вырывался изо всех сил, но был так измучен, что увести его не составило труда.
После его ухода все уставились на Арсиною.
– Это печально, – проронила Рената.
– И неприятно, – добавила Паола. – Лучше б она потерялась или утонула. Теперь будут беспорядки.
Женевьева выскользнула из-за Натали и склонилась к уху
Арсинои.
– Очень глупо, – прошептала она. – Ещё одна лодка и мальчишка. Даже не придумала другой план…
– Отойди от неё, – голос Джулс Милон превратился в рычание. Женевьева посмотрела мгновение на пуму, словно не понимала, кто именно это сказал.
– Тихо, – сказала Верховная Жрица. – И ты, Женевьева.
Вернись.
Женевьева стиснула челюсти. Она смотрела на Натали, но
Натали не соглашалась. Костры – это храм. Время Богини, хотел этого Чёрный Совет или нет.
Лука встала на колени перед Арсиноей. Она взяла руки королевы в свои и принялась их растирать.
– Ты как лёд. Как всплывшая вверх животом рыба, – она кивнула одной из жриц. – Принесите ей воды.
– Я не хочу пить.
Лука вздохнула. Но она любезно улыбалась Арсиное,
стараясь быть терпеливой.
– Чего ты хочешь? Ты знаешь, где ты?
– Я пыталась уйти от вас, – сказала Арсиноя. – Бежать, но туман не пускал. Мы боролись. Плыли. Но он держал нас, как сети.
– Арсиноя, – промолвила Каит, – помолчи…
– Это не имеет значения, Каит. Я не могла уйти. Она держала нас в тумане, пока не вышвырнула прямо в эту проклятую гавань.
Руки Арсинои дрожали, но взгляд был твёрд. Красные,
усталые глаза, с ненавистью и отчаяньем, но они были неподвижны – смотрели на верховную жрицу.
– Она знает? – спросила Арсиноя. – Ваша драгоценная королева знает, что вы собираетесь сделать?
Лука резко выдохнула. Она попыталась вырваться, но
Арсиноя не отпускала. Жрицы бросились на помощь и схватили
Арсиною за плечи.
– Она знает, что вы собираетесь убить меня?!
Жрицы толкнули Арсиною на ковёр. Джулс закричала, и
Эллис крепко сжал Камдэн, дабы удержать её от прыжка.
– Она знает?! – кричала Арсиноя.
– Убейте её, – спокойно промолвила Лука. – Побег нельзя помиловать во второй раз, – она кивнула жрицам, и те достали свои ножи. – Отрежьте ей голову и руки. Вырежьте сердце. И
бросьте это в Достояние Бреччии.
Арсиноя сопротивлялась, когда жрицы надвигались на неё.
Они вдавили её в землю. Подняли свои ножи. Совет шокировано смотрел на это. Даже отравители не были к этому готовы. Только Война Маргарет Бьюлин ещё держалась.
– Нет! – вновь закричала Джулс.
– Уберите её отсюда, – вмешалась Натали. – Для её же блага,
Каит! Ей не надо видеть это.
Каит и Эллис тянули Джулс, потянули её из палатки.
Мирабелла шагнула вперёд и взяла Луку за руку.
– Вы не можете сделать это, – сказала она. – Не тут. Не сейчас.
Она королева!
– И она получит смертельные обряды королевы, хотя умирает в позоре.
– Лука, остановись. Остановись!
Верховная Жрица мягко оттолкнула Мирабеллу.
– Ты не должна оставаться. Может быть, лучше было бы сопроводить тебя…
Арсиноя на тонком коврике закричала, когда жрицы потянули её руки, чтобы заложить за спину. Казалось, она плакала кровавыми слезами, но только потому, что швы на лице расходились.
– Арсиноя, – прошептала Мирабелла. Арсиноя преследовала
Катарину, как грязный монстр… Всегда грязная. Всегда сердитая. Всегда смеющаяся.
Одна из жриц поставила ногу на спину Арсинои и так потянула руку, что вырвала её из сустава. Арсиноя завопила.
Она больше не могла бороться. Не будет трудно отрубить ей руки и голову.
– Нет! – закричала Мирабелла. – Вы этого не сделаете!
Она призвала шторм. Ветер поднимал полы палатки, срывал их. Жрицы были так сосредоточены на Арсиное, что ничего не заметили, пока первая молния не сотрясла землю под ними.
Чёрный совет разбежался, будто крысы, прежде чем она смогла послать на них пламя свечей или обрушить на голову молнии. Лука и жрицы пытались её остановить, но Мирабелла только усилила бурю. Половина палатки разрушилась под действием силы ветра.
Наконец-то они отступили.
Мирабелла бросилась к Арсиное, убрала волосы с раненной щеки сестры. Буря успокаивалась.
– Всё будет хорошо, – мягко промолвила Мирабелла. – Ты будешь в порядке.
Арсиноя моргнула уставшими чёрными глазами.
– Ты заплатишь за это.
– Мне всё равно. Пусть убьют нас обеих.
– Хм, – фыркнула Арсиноя, – я б хотела увидеть, как они попробуют.
Мирабелла поцеловала сестру в лоб. Та была слаба, её лихорадило. Узловатые раны на лице порвались. Каждая клеточка болела. Но Арсиноя не морщилась.
– Ты сделана из камня, – прошептала Мирабелла, касаясь защитой щеки Арсинои. – Удивительно, что они смогли тебя схватить.
Арсиноя вырывалась их рук Мирабеллы. Она помнила сестру такой. Дикая, не способная на объятия.
– Есть вода? – спросила Арсиноя. – Или ты превратила её в лёд и пронзила Натали Аррон?
Мирабелла потянулась к кувшину, который сбросил на пол шторм. Почти всё вытекло, но на чашку ещё хватало.
– Тут немного, – сказала она. – Я не сосредоточилась. Я
только хотела удержать их подальше от тебя. Это так похоже на тот день в Чёрном Коттедже…
– Я не помню тот день, – Арсиноя потянулась к кувшину и жадно пила. Она не могла его даже отбросить.
– Потом попробуй вспомнить.
– Не хочу, – Арсиноя поставила кувшин. Это заняло немного времени, но она смогла подняться.
– Твоё плечо, – промолвила Мирабелла. – Будь осторожна.
– Я попрошу Джулс его вправить. Мне надо идти.
– Но… Совет и Лука… Они будут ждать…
– О, – Арсиноя сделала шаг, задержала дыхание, повторила попытку. – Не думаю. Ты им показала.
– Но если ты позволишь мне…
– Позволю что? Слушай, я знаю, ты думаешь, что только что сделала что-то грандиозное. Но я тут. Я в ловушке. Мы все.
– Ты меня ненавидишь? – спросила Мирабелла. – Хочешь меня убить?
– Да, я ненавижу тебя, – сказала Арсиноя. – Всегда. Я не пыталась бы бежать, если б могла от тебя избавиться.
Мирабелла наблюдала, как её сестра хромала к выходу.
– Полагаю, я была очень глупа, – сказала она. – Думаю…
– Не говори так грустно. И не смотри на меня так. Это то, что мы есть. Неважно, что мы этого не просили.
Арсиноя схватилась за палаточный лоскут. Она колебалась,
словно могла сказать больше. Словно ей было жаль.
– Я ненавижу тебя куда меньше теперь, – тихо промолвила она, а после ушла.
Лагерь Милонов
Джулс ждала Арсиною у полуразрушенной палатки.
Арсиноя не опёрлась о плечо, но приняла руку Джулс и подтянула к лицу воротник рубашки. По крайней мере, это хоть немного защищало её от толпы.
– Назад все! – закричала Джулс. – И ни слова!
Они отступали благодаря Камдэн. Но говорили – и бросали что-то.
– Как и дома, да? – мрачно промолвила Арсиноя.
Внутри палатки в лагере Милонов, вдали от посторонних глаз, к ним присоединились Эллис и Каит. Лука и Джозеф тоже были тут. Как только Эллис вправил плечо Арсинои, Лука зарыдал.
– Королева Мирабелла права, – сказал Эллис. – Даже жрицы не могут нанести вред королеве раньше времени.
– Она потому остановила их? – спросила Джулс. – Или хочет сделать это сама?
– Какой бы ни была причина, думаю, храму будет труднее её контролировать, чем они думали, – промолвил Эллис.
– С Билли всё в порядке? – спросила Арсиноя. – Кто-нибудь слышал о нём?
– Он был в безопасности, когда его сопроводили в Сэнд-
Харбор, – ответил Джозеф. – Уверен, он сейчас там, готовится к высадке.
– Высадка, – проронила Мадригал. – Времени до захода солнца мало.
– Молчи, Мадригал, – отрезала Джулс. – Её это не беспокоит.
– Нет, – возразила Арсиноя. – Беспокоит. Я тут и не позволю тебе попасть из-за меня в неприятности.
– Но… – промолвила Джулс.
– Я предпочла идти к скалам, а не тащиться за жрицами.
Каит и Эллис торжественно посмотрели друг на друга.
– Мы лучше закончим подготовку к празднику, -
промолвила Каит, – и вытащим одежды из нафталина…
– Я помогу, – Лука выглядел очень красиво и умно в своей фестивальной одежде, но Лука всегда одевался лучше, чем остальные в волчьей Зиме. – Если я останусь и поем, то должен буду тянуть свой вес… – он сжал руку Арсинои. – Был рад тебя увидеть, – и он последовал за Каит и Эллисом из палатки.
Арсиноя устроилась на импровизированном ложе из подушек и одеял. Она могла спать несколько дней в воняющей плесенью палатке, без мебели, на деревянном столе, лишь бы там был кувшин с водой.
– Я должна свернуть тебе шею, – промолвила Джулс.
– Будь ко мне доброй. Мою шею почти оторвали час назад.
Джулс налила Арсиное чашку воды, прежде чем присесть рядом.
– Я должна тебе кое-что сказать. Я всё должна тебе рассказать…
Они придвинулись. Джулс и Джозеф. Мадригал. Они слушали о том, что рассказал ей Билли. О жертвенном годе, о том, что жрицы хотели убить её и Катарину.
– Это не может быть правдой, – выдохнула Джулс, когда
Арсиноя закончила.
– Но это правда. Я видела это в старых глазах Луки, -
вздохнула Арсиноя. – Луке следовало уйти. Кто-то должен его защитить. Он встанет между мной и ножами тысячи жриц, и я не хочу, чтобы он пострадал.
– Подождите, – промолвил Джозеф. – После всего этого нельзя отказаться… Это… Надо найти способ их остановить.
– Перехитрить Верховную Жрицу на Кострах? – спросила
Арсиноя. – Нет. Тебе следует… – она умолкла. – Тебе следует увести Джулс, Джозеф. Как и Луку.
– Я никуда не поеду, – глаза Джулс вспыхнули при виде
Джозефа, будто бы он планировал увести её прямо сейчас.
– Я не хочу, чтобы ты это видела, Джулс. Не хочу, чтобы кто-либо это видел.
– Тогда мы это остановим, – промолвила Мадригал.
Они повернулись к ней. Говорила она очень чётко.
– Вы говорите, что храм пользуется жертвенным годом, -
сказала Мадригал. – Сильная королева и две слабые.
– Да, – кивнула Арсиноя.
– Значит, мы сделаем тебя сильной. Они не смогут ударить после Вознесения, если остров не увидит слабость. Ложь не удержится.
Арсиноя смотрела на Джулс и Джозефа.
– Это может сработать, – устало промолвила Арсиноя. – Но нет никакого способа сделать меня сильной.
– Подожди, – взгляд Джулс был каким-то далёким.
Независимо от мыслей, она отвлеклась так сильно, что даже не отреагировала, когда Камдэн впилась в её штанину своими когтями.
– Что делать, если есть способ заставить тебя выглядеть очень сильной? – её взгляд метнулся к Арсиное. – Если ты завтра на сцену призовёшь фамилиара, и он окажется огромным бурым медведем?
Арсиноя коснулась порезов на лице.
– О чём ты?
– Я видела одного в западных лесах. И могу заставить его пойти к тебе. Я даже смогу его удержать.
– Это слишком трудно, даже для тебя. Огромный бурый медведь среди толпы и шума… Ты его не удержишь. Он порвёт меня на части на глазах у всех, – Арсиноя покачала головой. –
Хотя, предполагаю, предпочла бы, чтобы это сделал он, а не жрицы.
– Джулс способна на это, – сказала Мадригал. – Но удержать медведя на сцене – это не всё, что нужно. Надо, чтобы он тебе повиновался, или никто не поверит. Мы должны привязать его к тебе кровью.
Джулс схватила мать за запястье.
– Нет. Не надо больше!
Мадригал вырвалась и пренебрежительно содрогнулась.
– Джульена, нет выбора. Это опасно. Это не будет сильная связь. Ты не сможешь с ним общаться. Это будет просто домашнее животное.
Арсиноя посмотрела на Камдэн. Это не домашнее животное, это продолжение Джулс. Но лучше это, чем разорванное горло или потерянные руки и голова.
– Что тебе нужно? – спросила Арсиноя.
– Его кровь и твоя.
Джулс шумно выдохнула воздух. Джозеф взял её за локоть.
– Слишком много… – сказал он. – Притянуть медведя – это одно, но кровь? Должен быть другой путь!
– Его нет.
– Это слишком опасно, Джулс.
– Тебя долго не было, – сказала Мадригал. – Ты не знаешь,
на что она способна.
Джулс сжала ладонь Джозефа.
– Поверь. Ты прежде всегда верил.
Джозеф стиснул челюсть. Кажется, каждая мышца его тела могла лопнуть от напряжения, но он сумел кивнуть.
– Чем я могу тебе помочь? – спросил он.
– Держись подальше.
– Как?
– Увы, но я именно это имею в виду. Это самое трудное, что я когда-либо требовала от своего дара. Нельзя отвлекаться. И
времени у меня нет. Надо будет привести его из леса. Я должна обвести его мимо долины, чтобы никто не видел. Даже если я
улизну вечером, когда все уснут, не сделаю это вовремя, а если охота загнала его далеко…
– Это наш единственный шанс, – промолвила Арсиноя. –
Джулс, если ты готова, я хочу попробовать.
Джулс бросила взгляд на Мадригал, а после кивнула.
– Сегодня вечером.
Высадка
Арсиноя была последней королевой, что заняла своё место на вершине скалы перед Высадкой. К тому времени, как она проделала путь через луг и вверх, долина опустела. Все собрались на пляже у факелов и ждали двор.
Арсиноя поправила маску на лице. Даже самое лёгкое прикосновение к её порезам было болезненно, но маска ей нужна. Эллис столько всего сделал… Кроме того, красные полосы выделяются на кострах. Пусть и не так, как её настоящие раны.
Она подошла к импровизированному павильону на вершине скалы и посмотрела вниз на людей. Они увидят. Одетая в чёрные брюки, рубашку и жилет, Арсиноя не скрывалась.
В самом дальнем углу от Арсинои стояла Катарина, статуя среди Арронов. Чёрное платье плотно облегало молодую королеву, чёрные камни сжимали горло. Живая змея вилась вокруг запястья.
На центральной платформе Мирабелла была в платье,
раскинувшемся вокруг неё. Её волосы были распущены и спадали на плечи. Она не смотрела на Арсиною. Она смотрела прямо перед собой. Мирабелла стояла, как королева, и не было смысла искать другую.
Арроны и Вествуды отошли от своих павильонов. Арсиноя запаниковала и бросилась к Джулс.
– Подожди! Что надо делать?
– То, что и всегда, – Джулс подмигнула ей.
Арсиноя сжала её руки. Джулс должна стоять там, между факелами, в прекрасном платье от Луки. Вернувшись в палатку,
Мадригал подкрасила губы Джулс красным, свернула медные волосы тёмно-зелёными лентами, чтобы те соответствовали окантовке платья… Если б на платформе была Джулс, на
острове увидели бы прекрасную Природу с её горной кошкой, и ни у кого не было бы сомнений.
Арсиноя бросила взгляд на пляж, и её голова закружилась.
– Мне страшно.
– Нет, не страшно, – промолвила Джулс, прежде чем отойти к своей семье.
Барабаны начали бить, и желудок Арсинои сжался. Она ещё была слаба после лодки, а в животе была соль.
Она выпрямила плечи. Не упадёт, не потеряет сознание.
Либо рухнет со скал к удовольствию её сестёр.
Она вновь посмотрела на Мирабеллу, красивую и величественную, на прекрасную, как чёрный бриллиант,
Катарину. В сравнении с ними она ничто. Предательница и трусиха. Бездарная, отвратительная, со шрамами. В сравнении с ними она и вовсе не королева.
В бухте ждали пять королей с материка. Как часы Арсинои,
каждый корабль ждал своего мгновения, каждый нёс парня, что мечтал стать королём острова. Все они были украшены и освещены факелами. И она задавалась вопросом, какой из них принадлежал Билли. Она надеялась, что его отец был добрым,
когда он вернулся.
Барабаны ожили, и толпа отвернулась от королев, чтобы наблюдать за Высадкой. Толпа, вся чёрная, казалась внушительной с берега, но только один ухажёр, казалось,
испугался: загорелый, темноволосый парень с красным цветком на своём камзоле. Остальные подавались вперёд,
улыбаясь.
Билли отставал от остальных. Женихи были далеки от слов или введений. Это позже. Высадка церемониальная. Первое впечатление и первая влюблённость.
Арсиноя подняла подбородок, когда первый парень поклонился Катарине. Катарина улыбнулась и присела в полуреверансе. Когда он поклонился Мирабелле, она кивнула.
Когда он наконец-то поклонился Арсиное, то словно не видел её. Только смотрел на маску. Он подарил только слишком длинный взгляд.
Арсиноя не двигалась. Она смотрела на них до последнего и позволила маске сделать свою работу. Пока Билли не ступил на берег.
Её сердце забилось. Он не был слабым и раненным.
Билли стоял ниже и смотрел на неё снизу вверх. Он поклонился, медленно и низко, и толпа забормотала. Арсиноя задержала дыхание.
Он поклонился только ей.
Лагерь Арронов
Отравители не допускали яд на праздниках Костров. Таковы правила храма, чтобы любой мог поучаствовать и попробовать.
Кажется, это было несправедливо по отношению к Натали,
когда элементали могли провевать долину ветром, а Природа позволяла играть своим противным фамилиарам.
На тарелке Натали была безголовая жаренная птица,
полностью лишённая яда. Она не наклонилась, чтобы попробовать её. Вчера она пела в кустах, а теперь – это просто отходы.
Она боролась с раздражённым отвращением, а после прошла внутрь палатки. Ткань пошатнулась за ней, и она повернулась,
чтобы увидеть Пьетра.
– Они должны позволить нам делать то, что мы хотим, со своим пиром, – промолвил он, читая её мысли. – Всё равно никто не смел достаточно, чтобы попробовать нашу еду.
Она смотрела в ночь, на костры и людей. Он прав,
разумеется, даже те, кто слишком много выпьет, не посмеет попробовать еду отравителей. Нет. Слишком много страха.
Слишком мало доверия.
– Делегаты могут подойти достаточно близко, чтобы поесть,
– сказала Натали. – А мы не хотим их отравить. Хотя это было бы зрелищно, их конвульсии на ковре.
И они не могут позволить себе кого-то потерять. Каждое поколение было всё меньше и меньше женихов. На материке истощается число семей, что делят тайну острова. Однажды
Феннбёрн окажется лишь слухом, легендой для местных детей.
Натали вздохнула. Она видела некоторых женихов перед праздником Катарины. Первый был красивым широкоплечим парнем с золотыми волосами. Казалось, она ему очень понравилась, хотя они ещё не могли поговорить.
– Надеюсь, ты научил её флиртовать на расстоянии, – сказала
Натали.
– Она знает, как пользоваться глазами и движениями, не волнуйся.
Но он волновался, она видела это в линии его плеч.
– Жаль, что Чатворт так верен Арсиное, – сказал Пьетр.
– Да? Я не уверена. Я была уверена, что он попадёт в лини….
– Нет, путь на пляже.. Он и сейчас вне праздника, бегает за
Арсиноей, словно собака, молящаяся о куске мяса.
Натали закрыла глаза.
– Всё в порядке, тётя? Ты выглядишь уставшей.
– Всё хорошо.
Но она устала. Этот год был вторым в её жизни. И
последним, вероятно. С Камиллой было проще, когда Натали была ещё девушкой, а мама была жива и могла быть главой семьи.
Пьетр смотрел сквозь палатку.
– Дураки – страна приближается к нашему празднику… Вот одно, влияние. Трудно поверить, что завтра всё закончится. Что жрицы победили.
– А кто тебе такое сказал? – спросила Натали, и Пьетр удивлённо уставился на неё. – Ты говоришь, что я устала, но почему ты так думаешь? Ты просил меня найти способ спасти
Катарину. Весь день я готовила неотравленную еду на Черноту.
– Как? – спросил Пьетр. – Жрицы ведь всё контролируют!
Натали склонила голову. Никто из отравителей не ловчее её.
– Натали, они всё проверят.
Натали не ответила. Будто бы это не она незаметно подливала яд большую часть своей жизни.
Лагерь Верховной Жрицы
– Не могу поверить, что это отродье вернулось, – сказала Ро,
стоя с Лукой рядом с палаткой верховной жрицы, наблюдая за тем, как свои дела заканчивала последняя из храма.
– Это любопытная вещица, – сказала Лука – Королева
Арсиноя… Не ждала я её на пляже, конечно, но это был не её выбор.
– Но её роль в этой истории ещё не окончена, – сказала Ро. –
Или, может быть, Богиня, если помнить о традиции, не оставляет ни одну королеву и правит руками сестёр её?
– Что ты слышала Ро? – спросила Лука, скользя по ящикам. –
О сегодняшнем фиаско? Какой шепоток?
– Шепчутся только о возвращении Арсинои. Они упоминают шторм Мирабеллы, говорят о её ярости. Никто не говорит о причинах шторма.
Ро крикнула на одну из жриц, что позволила поставить чтото повреждённое. Она одёрнула воротник. Посвящённая, едва тринадцати лет, убежала в слезах.
– Не стоило это делать, – сказала Лука. – Трещины неопасны.
– Это для её же блага. Если б её поймали, она б потеряла руку.
Ро схватилась за клеть и дёрнула её. Сколько лезвий. Три десятка зазубренных ножей храма.
Лука взяла один из них из ящика. Длинное, слегка изогнутое лезвие зловеще накалялось в свете костров. Она не знала, сколько ему лет, но рукоятка выглядела притёртой. Оно побывало в стольких храмах до Айнисфила. Может быть, от природы, использовался там для резки чего-либо… Но неважно,
каково происхождение, нет сомнений, что он уже почувствовал вкус крови.
Она повернула нож назад и вперёд. Как верховная жрица,
она столько лет не делала этого…
– Завтра сделаем, – сказала Лука. – В тишине, после того, как закончится танец Мирабеллы. Прежде чем я заговорю. Иди в часть Арронов, доберись до Катарины, это не займёт много времени. Я хочу, чтобы ты была рядом, когда мы возьмём
Арсиною.
– Да, я буду там. Милон с горной кошкой – единственное,
что будет проблемой. Сначала кошка, если нас попытаются остановить.
Лука провела пальцем по лезвию ножа и не осознавала, что он разрезал ей кожу.
– Они должны быть такими ж острыми. Это случится быстро, и они ничего даже не почувствуют.
Лагерь Милонов
Стол Милонов был самым популярным на фестивале, не только из-за жареного оленя Джулс. Несмотря ни на что,
Арсиноя произвела впечатление на высадке. Люди толпами крутились вокруг стола и палаток, чтобы поближе рассмотреть её чёрную маску. Она не была, как другое королевы на скалах.
Теперь они задавались вопросом, не большее ли она, чем казалось на первый взгляд. Не пропустили ли они что-то.
– Последний, – заявил Джозеф ртом, забитым рагу. Он кивнул на мельтешившие тела, и Арсиноя увидела поклонника с золотистыми волосами, тот смотрел на неё с того конца стола.
Она позволила себе усмешку и взгляд в сторону Билли, что наблюдал за нею совсем рядом.
– Это все они, – сказал Лука.
Арсиноя не ожидала увидеть никого. Странно было получать столько внимания.
– Если б я не знала, как приятно безразличие жителей материка, я бы так не волновалась, – она вновь посмотрела на
Билли. – Младший не должен остаться в стороне. Идите и заберите его кто-нибудь, пусть храм чешет языками.
Джулс рассмеялась.
– Посмотрите, какие люди на торжестве! Ну, Арсиноя, ты нарушила достаточно много правил, – она коснулась Джозефа. –
Мы с Джозефом составим ему компанию.
– Перед тем, как он начнёт борьбу с другими женихами за твоё имя, – Джозеф усмехнулся.
Перед тем, как они ушли, Джулс легонько задела плечо
Арсинои. Наступала ночь. Скоро огни погаснут, и она отправится в лес за большим бурым медведем.
Арсиноя долго смотрела на Джулс. Смелая девушка. Её дар столь силён, но большой бурый медведь может оказаться куда сильнее…
– Жаль, что я нужна тут, – сказала Арсиноя. – Мне хочется пойти с тобой.
– Я буду осторожна. Не волнуйся.
Билли был угрюм, когда Джулс и Джозеф присоединились к нему под конец праздника. Он стоял со скрещенными руками,
наблюдая за другими ухажёрами со скрытой враждебностью.
– Мы принесли вам немного стушенного Эллисом, – Джозеф пихнул чашу ему в руки. – Ты ж не отважишься подойти достаточно близко, чтобы взять что-то.
– Не знаю, насколько близко мне позволено подходить, -
ответил Билли. – И после того, как нас нашли, мне показалось,
что лучше держаться на определённом расстоянии.
– Но ты не думал, что это плохая идея – поклониться только ей? Отец оторвёт тебе голову.
– Поверь, я знаю. Не понимаю, о чём думал, – он взял еду.
– Ты помог ей, – сказала Джулс. – Посмотри на всех этих людей. Ты приложил к этому руку. И то, что сделал раньше –
попытался забрать её.
Билли опустил голову.
– Сожалею, что не сказал вам. Надо было сделать это,
учитывая то, что запланировали жрицы. И вот она, всё равно сюда вернулась… Пошло всё к чёрту!
– Всё будет хорошо. У нас есть план.
– Какой? – спросил Билли, и Джулс тихо пересказала ему всё.
Его лицо просветлело. – Джозеф всегда говорил мне, что ты прекрасна… И это платье! В нём ты просто восхитительна!
– Восхитительна? Очень красивое слово. Даже слишком.
– Может быть, но это правда.
Джулс покраснела и придвинулась ближе к Джозефу, чтобы скрыться за его рукой.
– Ну… – Билли вздохнул. – Вам не нужно составлять мне компанию. Я собираюсь остаться тут на всю ночь, пока эти жрицы опять не уволокут меня обратно к кораблю.
– Ты уверен? – спросил Джозеф, но Джулс дёрнула его за руку. Они помахали рукой на прощание и скрылись в толпе.
– И что мы делаем? – спросил Джозеф, когда она сжала его ладонь.
– Думаю, это хорошая идея, если нас увидят, – сказала она. – И
если я завтра не появлюсь, кто-то будет думать, что я задержалась где-нибудь в твоей палатке.
Ночь была наполнена кострами и смехом. Стройные девушки тянули парней в танец, щёки румянились, а платье
Луки казалось красивее, чем все вокруг.
– Я никогда не видел тебя такой, – сказал Джозеф, и его глаза довольно скользили по её телу. – Луке стоит закрыть книжный магазин и стать портным.
Джулс рассмеялась. Она чувствовала это с начала Белтейна.
Арсиноя вернулась. И они не будут стоять в стороне и не позволят её убить. Они предпримут какие-то меры, и идея захватила её настолько, что Камдэн скакала по кругу, будто котёнок.
Уголком глаза девушка заметила голую грудь парня. Многие пары сегодня будут скрываться в палатках или на мягком грунте под деревьями.
– Как мы сюда попали? – спросил Джозеф.
Джулс уже горела в медленном круге – они оказались прямо возле своей палатки.
Она потянула Джозефа внутрь.
– Я должна извиниться, что трачу время впустую, – сказала она.
– Нет, никогда не извиняйся.
Она зажгла лампу и закрыла палатку. Её палатка была маленькой, а кровать превратилась в тонкий рулон одеял – но придётся это сделать.
Она подошла близко и скользнула пальцами по воротнику рубашки. Его пульс был безумен, когда она коснулась его губ и шеи. Он пах специями, которые использовали во время готовки,
и его руки сжали её.
– Я скучала по тебе, – сказала она.
– Перед Охотой ты меня не хотела, – начал он, но она покачала головой. Это было прежде. Теперь всё иначе.
Джулс приникла к его губам и прижалась к нему всем телом.
Сегодня она была смела. Может, виновато платье или сила костров?
Они целовались жадно, и руки Джозефа сжимали её с силой.
– Мне так жаль… – шептал он.
Она расстёгивала рубашку, подтолкнула его руки к завязкам своего платья.
– Джулс, подожди.
– Мы ждали достаточно долго.
Она потянула его к своей импровизированной кровати, и они рухнули на колени.
– Я должен сказать тебе… – начал он, но Джулс остановила его очередным поцелуем. Она не хотела ничего слышать о
Мирабелле. Всё кончено. Мирабелла не имела значения.
Они лежали вместе, и руки Джулс скользили под его рубашкой. Она прикоснётся ко всему нему сегодня вечером. К
каждому дюйму обнажённой кожи.
Джозеф крепко сжимал её, целовал плечи и шею.
– Люблю тебя, – вторил он. – Люблю, люблю, люблю…
А после он закрыл глаза, и его лицо скривилось. Он соскользнул с неё и перевернулся на спину.
– Джозеф? В чём дело?
– Мне жаль, – он прикрыл глаза рукой.
– Я сделала что-то не так? – спросила Джулс, и Джозеф крепко обнял её.
– Позволь мне просто обнимать тебя. Я просто хочу тебя обнимать.
Лагерь Арронов
После того, как праздник закончился и костры погасли,
Катарина и Пьетр лежали в её палатке бок о бок, Пьетр на спине, Катарина на животе, слушая последние возгласы ночи.
Воздух пах искрами и дымом, горелым деревом и разнообразным мясом. Тёплые ароматы, вечнозелёные деревья, солёный воздух над обрывами…
– Ты веришь Натали? – спросил Пьетр. – Относительно
Черноты?
Катарина барабанила пальцами по его груди.
– Она никогда не давала мне повода усомниться в ней.
Пьетр не ответил. Он был спокоен во время пира. Катарина забралась на него, чтобы заставить его ожить от поцелуев.
– Что случилось? – спросила она. – Ты сам не свой… Ты так нежен… – она подняла его руку и положила на бедро, – где твои требовательные прикосновения?
– Я был такой скотиной? – Пьетр заулыбался, а после закрыл глаза. – Катарина… Милая, глупая Катарина. Я не знаю, что делаю.
Он перевернулся на бок и сжал её подбородок.
– Ты помнишь дорогу к Достоянию Бреччии?
– Думаю, да.
– Там… – промолвил он, указывая через палатки в направлении южных лесов. – Через деревья за пятиугольной палаткой с белой верёвкой. Иди оттуда до камней с трещинами.
Ты должна пересечь поток, ты помнишь?
– Я помню, Пьетр. Ты поднял меня над водой.
– Но не завтра вечером. Я не смогу.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Катарина.
– Послушай меня, Катари… Натали считает, что сможет. Но если нет…
– Нет?
– Меня не будет вечером на Вознесении. Если она не справится, я не смогу на это смотреть.
– Ты не веришь в меня, – с болью выдохнула она.
– Это не так. Катарина, пообещай мне. Если что-то пойдёт не так завтра, я хочу, чтобы ты бежала. Прямо ко мне в Достояние
Бреччии. Понимаешь?
– Да, – тихо промолвила она. – Но, Пьетр, почему…
– Ничего, Катари. Если что-то пойдёт не так. Никого не слушай. Просто иди туда. Ты обещаешь?
– Обещаю, Пьетр. Обещаю.
Вознесение
Лагерь Вествудов
Элизабет прикрепила чёрный плащ к спине Мирабеллы,
Бри завязала его на груди. Он нависал над мокрой травой,
пропитанной чернотой, обернулся вокруг бёдер и груди. Это всё, что будет на ней во время церемонии Вознесения, кроме огня.
– Твой молодой человек не сможет оторвать от тебя взгляда, – промолвила Бри.
– Бри! – шикнула на неё Мирабелла. – У меня нет молодого человека!
Бри и Элизабет обменялись заговорщицкими улыбками.
Они не верили ей после того, как отыскали на краю поляны после охоты, покрасневшую и задыхающуюся. Но Мирабелла не смогла заставить себя рассказать им о Джозефе. Он – Природа,
и верен её сестре. Это слишком даже для Бри.
Снаружи загорелся оранжевый свет, окрасил небо розовым и голубым. Церемония начнётся на пляже на закате.
– Ты видела Луку? – спросила Мирабелла.
– Она ходила по пляжу сегодня. Она много должна сделать.
Не знаю, увидит ли она тебя раньше срока, – Элизабет ободряюще улыбнулась. Да, Верховная Жрица занята. Она не злится на Мирабеллу за то, что та вмешалась в казнь Арсинои.
– Ты должна сердиться на неё! – промолвила Бри.
– Да, – кивнула Мирабелла, но не могла. Лука была дорога ей эти годы. Привыкнуть к пропасти между ними в последние месяцы было трудно.
– Что со жрицами, Элизабет? – спросила Бри, выглядывая из щели между тканями. – Они странны. Прижимаются друг к другу, бормочут….
– Не знаю. Я одна тут, они знают это. И мне ничего не говорят.
Мирабелла повернулась, чтобы посмотреть. Бри была права. Жрицы весь день вели себя странно. Более жестокие и остранённые, чем обычно. И некоторые казались испуганными.
– Что-то в воздухе… – выдохнула Бри. – И мне это не нравится.
Лагерь Милонов
Арсиноя застёгивала пуговицы жилета и чёрной рубашки,
поправила ленту маски. За её спиной Мадригал ёрзала в мягком чёрном платье.
