Текст книги "Три темные короны (ЛП)"

Автор книги: Кендари Блэйк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Я б хотела поучаствовать в охоте, – Катарина подошла к кровати и присела, чтобы втереть масло в кору. – Было б неплохо взять лошадь в горы и пойти на перепелов и фазанов.

Ты будешь на коне или пешком?

– Я не пойду. Останусь с тобой.

– Пьетр, не надо! Я буду скучна, буду переживать о черноте и высадке…

– Нет. Не беспокойся об этом.

– Трудно думать о другом.

– Ну, я тебе помогу.

Пьетр притянул её к груди и вновь поцеловал, пока они оба не начали задыхаться.

– Не думай об этом, Катари. Не переживай, – он уложил её на кровать. – Не бойся.

Он придвинулся ближе, дыша ей в ухо. В Пьетре что-то изменилось – его прикосновения были отчаянны и немного грустны, она представляла, что это потому, что скоро между

ними встанут ухажёры, но молчала, боясь, что он остановится.

Его поцелуи заставляли её голову кружиться, даже если она не понимала, когда он скользил пальцами по коже, где были руки,

плечи, невидимые линии у горла…

Лагерь Милонов

Джулс поднималась на высокий холм по палаточной карте –

прикосновениями. Когда она пошатнулась, то разделила всё пополам. Потеряла хорошую часть, но это пугало зевак. После того, как Арсиноя пропала, Джулс не было покоя. Все думали,

что она знала, куда ушла та.

Даже отец Билли. На следующий день после пропажи лодки

Уильям Чатворт наконец-то нанёс Милонам визит, но только требовал ответов. Наказания. Но не было кого наказывать.

Королева ушла вместе с Билли.

Эллис наклонился к белому спаниелю Джейку.

– Я не хотела разбивать его, – сказала Джулс.

– Я знаю. Не переживай, Джейк сможет потянуть это и то, что на тележке…

Джулс вытерла лоб, когда собака остановилась под акацией.

Их главная палатка валялась на траве, как крыло мёртвой летучей мыши, пахла, словно сметана. Это было совсем не то,

что палатки Катарины и Мирабеллы. Но не важно. Не стоит её устанавливать. Не надо было прибывать в Айнисфил без

Арсинои вообще.

Джулс коснулась палатки, отыскав дырку, которую надо было зашить.

– Стыдно. Нам стоило больше заботиться. Относиться к ней,

как королеве…

– Мы это делали, – сказал Эллис.– Относились, как к королеве

Природы. Нос в грязи, бег и рыбная ловля. Природа – это королева народа. Потому они такие хорошие, когда достаточно сильны для победы.

– Чёрт!

Джулс и Эллис повернулись и увидели, как Каит выгнала

Камдэн из палатки. Ворона каркала и кружилась вокруг головы пумы.

– Что случилось? – спросила Джулс.

– Ничего. Только съела бекон, – она кивнула на подбородок. –

И вот Джозеф…

Она помахала рукой сгорбившемуся силуэту. Остров тоже косо смотрел на него после пропажи Билли и Арсинои.

– Эй, Джозеф! – воскликнул Эллис. – Где вы с семьёй поселились, где ночевали?

– Мы только проделали путь, – он указал на восток. – Мои родители остались с Ионой, так что прибыли лишь я и Мэтью.

– Вы разведали почву для охоты? – спросила Каит.

– Ещё нет.

– Лучше поскорее сделать это. Вдвоём с Джульеной. Если будете идти достаточно медленно, можете прихватить этого зверя.

При своём упоминании Камдэн с надеждой посмотрела на

Джулс. Её левая передняя лапа и плечо плохо заживали, но глаза уже посветлели и зазеленели. "Я не бесполезна, -

говорили они, – а ещё жива и готова".

– Пошли, – шепнула Джулс, и кошка захромала на трёх ногах.

– Сделай хорошее дело, – сказала Каит. – В этом году будет столько смертей от затаптывания… – она смотрела огромный луг. – Скоро палатки потекут на пляж.

И дойдут до вершины. А потом будут спать под звёздами без палаток.

– Джулс… – проронил Джозеф, когда они оказались под деревьями.

– Подлесок не годится, – сказала Джулс. Тут было легче идти,

но охота в темноте деревьев опасна. Людей топчут. Они ломают кости на неровной поверхности. Или их ловит неосторожная стрела.

– Джулс.

Он коснулся её плеча.

– Как дела? Я имею в виду, после всего этого…

– Разве мы не должны радоваться? – она отмахнулась от него. – Разве не мы всегда желали, чтобы она сбежала?

– Да, но я не думал, что это будет так внезапно и без слов. И

без нас.

Глаза Джулс жгло.

– Да, но я не сужу. У неё появился шанс.

Камдэн прорвалась вперёд и заворчала на краю скользкого обрыва вдоль расширяющихся берегов ручья. Во время охоты

Кэм будет в лагере с другими фамилиарами. Она хочет присоединиться, но это не место для неё, ведь собаки могут принять её за добычу.

– Мирабелла тут, – сказала Джулс, увидев, как насторожился

Джозеф. – Ты видел её повозку? Позолоченная… Люди не беловолосы. Это серебро – и они походили на теней.

– Я не видел их. И не видел её, Джулс.

– Хорошо, что Арсиноя ушла, – продолжила Джулс. – Она не хотела выиграть. Она могла бы, если б была с Вествудами или

Арронами, не с нами. Вествуды или Арроны. Если б мы были способны дать ей что-нибудь…

– Арсиноя была счастлива, она была нашим другом и… Ты сделала её достаточно сильной, чтобы уйти.

Уши Камдэн насторожились, когда хрустнула ветвь. Другие охотники просматривали лес. Он их не знал. Природа, но у них может быть любой дар. В костры люди смешиваются и смешиваются, хотя палатки этого не показывают. Природа разбила лагерь рядом с Природой, Принн и Индрид-даун стояли вместе. Лаже во время охоты только Война выйдет за пределы партии, только потому, что их мало, да и дар Природы обеспечивает более широкие возможности для убийства.

– Время близится, – глаза Джозефа просветлели. Он был ещё молодым волком и впервые оказался тут.

– Не думаю, что на материке была столь грандиозная охота.

– Нет. Мы охотились, но ничего подобного не было. При дне,

чтобы можно было что-то увидеть, для начала.

В отдалении у лагеря кто-то бил в барабан. Скоро наступит завтра. Огонь будет высоко гореть, люди будут прыгать через него. Натуралисты станут торговать замшевой одеждой с чёрно-белыми красками на телах.

К тому времени они вернулись на луг, и солнце уже спряталось за деревьями, свет стал сумеречно-жёлтым. Каит была права. Айнисфил наполнилась почти до предела. Палатки занимали всё вокруг, даже шагу не ступишь, а ещё дорожки и огненные ямы, возбуждённые, улыбающиеся лица.

Они добрались до палатки Джозефа, и он снял рубашку.

– Ты оставишь это? – Джулс указала на его брюки из материка.

– Почему нет? Всё равно все считают, что я с материка.

Он помог ей выбраться из рубашки – до мягкой кожаной туники и леггинсов. Она не была в настроении для охоты, но кровь Природы в её жилах не позволит остаться. Её тянуло к деревьям.

– Оставишь руны? – спросил Джозеф, протягивая ей банку с чёрной краской.

Сначала она не знала, что рисовать, а потом решилась.

Она умочила четыре пальца и провела линию по плечу.

Потом опять – вниз по правой щеке, прежде чем сделать это для себя.

– Для Арсинои, – сказала она.

– Это прекрасно. Но надо ещё один.

– Ещё один?

Он взял её за запястье.

– Хочу носить отпечаток твоей руки под своим сердцем.

Рука Джулс парила над его грудью. После она покрыла ладонь краской, прижала к сердцу. И прижала губы в его губам.

Она позволила коснуться. Тепло, сила рук… С Мирабеллой или нет, он иногда чувствовал, что не стоит возвращаться на остров. Но даже если нет Арсинои, даже если они обещали быть вместе на костры, это было испорчено.

Джозеф крепко обнимал Джулс. И целовал так, словно боялся остановиться.

Она подняла руки к груди и оттолкнула его.

– Джозеф, я неправа. Не стоило это делать.

– Нет, – он затаил дыхание. – Всё хорошо. Мы можем остаться на ночь, Джулс, мы не должны охотиться.

– Нет.

Он коснулся её лица, но она не смотрела ему в глаза. То, что она бы там увидела, могло заставить её изменить своё мнение.

– Неужели ты никогда не простишь меня?

– Не сейчас. Не хочу, чтобы всё испортилось. Хочу, чтобы это было правильно – потом.

– А если это потом никогда не наступит?

– Значит, мы будем знать, что это не должно было случиться никогда.

Достояние

– Такой чёрный, – сказала Катарина.

– Да, – сказал Пьетр. – Но чёрный – цвет королев.

Его голос звучал за её спиной. Он отказался идти так близко к краю. Но когда Катарина увидела Достояние Бреччии, она скользнула к нему змеей.

Достояние Бреччии было глубокой пропастью, "сердцем острова". Священное место. Говорили, тут нет дна, и Катарина не могла описать темноту. Чёрный до синавы.

Пьетр провёл её, как только Натали и Женевьева отвлеклись на Охоту. Они тихо скользнули в глубокие южные леса, где запрещено охотиться, пока деревья не открыли серые скалы и тёмную трещину острова, словно рану от зубчатого лезвия.

– Иди ко мне, – сказала она.

– Нет, спасибо.

Она засмеялась и наклонилась через край. Пьетр не видел того, что видела королева. Это её место.

Она ещё раз глубоко вздохнула.

Достояние Бреччии существовало. Было много священных мест на Феннбёрне, но оно соединяло всё. Это источник. Если б

Катарину растили в храме, как Мирабеллу, она бы слышала что-то в гуле в воздухе, понимала, что касается холодом её шеи.

Холодный, плотный воздух врывался в кровь и делал её более легкомысленной, чем следовало.

– Катари, отойди оттуда сейчас же!

– Ну зачем идти? Тут хорошо!

– Не вижу причин. Тут плохо.

Она положила голову на руку и смотрела вниз на трещину.

Пьетр прав. Ему не так хорошо. Прежде сюда сбрасывали тела королев, что не выживали. Женевьева говорила, что внизу они разрушенные лежали горой.

Но теперь Катарина так не думала. Достояние Бреччии было таким огромным, королевы не разбились о дно, они ещё падают.

– Катарина, нельзя быть тут всю ночь. Надо вернуться до конца охоты.

Она ещё долго смотрела в черноту и вздыхала, а после встала и счистила пыль с платья. Лучше вернуться. Она должна отдохнуть до завтра.

Завтра они будут готовиться к высадке на закате, когда они с Мирабеллой впервые увидят женихов и друг друга. Она задавалась вопросом, будет ли её элементаль удивлён, увидев,

что слабенькая отравительница столь здорова.

– Какие траты… – сказала Катарина. – Целоваться с этим парнем, Билли, что бежал с Арсиноей.

– Целоваться? Что ты имеешь в виду? – спросил Пьетр. – Ты его поцеловала?

– Конечно, да. А для чего, по-твоему, я покинула гостинную?

Чтобы ты не видел.

– Да, но я не смогу этого избежать. Ты должна делать вид,

что меня нет, Катари. Сделать вид, что меня не существует.

– Да, не просто делать вид. Никто не коснётся меня во время костров. Я не останусь с ними до Вознесения.

Пьетр смотрел в сторону, и Катарина быстро подошла к нему и поцеловала. Она украдёт у него куда больше поцелуев сегодня вечером, и завтра, скрываясь от осуждающих взглядов

Женевьевы.

– Мы не расстанемся, – прошептала она ему в губы. –

Несмотря на то, что всегда надо будет скрываться.

– Я знаю, Катари, – он обнял её, и она положила голову ему на грудь.

Это трудно, но не невозможно. Они научились хорошо скрываться.

Охота

Когда началась охота, Джулс была так близка к Джозефу,

что они почти соприкасались, стоя среди первых линий

Природы под бой барабанов. Жрицы дунули в рога, и они помчались с остальными, и в ушах были только крики охотников и хруст трав под ногами.

Они были вместе некоторое время, бежали, пока Природа мчалась к деревьям. А потом она посмотрела направо, и он пропал.

Она искала его везде, где могла. Она даже схватила факел и посветила на землю, если он упал, но его не было, и лес затих.

– Джозеф? – повторила она. Природа и Война оставили её далеко позади. Какое-то время на слышала победные возгласы,

но не теперь. Отравители с испорченными стрелами и мечами заняли высокие охотничьи угодья в горах ниже скал, и быстрая

Природа затопит северные леса позади палатки драгоценных королев.

– Джозеф! – позвала она вновь и ждала.

Он будет в порядке. Он здоров и способен. Легко потерять компаньона в такой толпе, может, они были глупы, пытаясь остаться вместе.

Джулс держала свой факел и вглядывалась в темноту.

Ночной воздух не хладил её кожу, когда она не бежала. Через мгновение она направилась в противоположную сторону –

далеко зашла. И нет причин, по которым она не должна найти что-то.

Мирабелла сидела перед холодными фруктами и сыром.

Она быстро встала, когда что-то ударилось за пределами палатки, а спустя несколько мгновений Бри и Элизабет затащили её потерявшую сознание стражу внутрь.

– Что это? – спросила она.

Бри была очень красива в чёрной подпоясанной тунике с серебряной окантовкой, в высоких мягких сапогах. Они с

Элизабет были в плащах из тёмно-серой шерсти. Охотничьих плащах.

Мирабелла изучала бессознательных жриц – ну, пока что они не шевелились.

– Что вы сделали?

– Мы их не убили, – сказала Бри таким тоном, словно ей было плевать на это. – Они только под воздействием снадобий.

Трюк отравителей, но что хорошего может быть тут среди

Арронов, если тебе могут принести отравленную воду?

Элизабет протянула сложенный серый плащ для

Мирабеллы.

– Нас обнаружат, – Мирабелла посмотрела на то место, где должна быть рука Элизабет. – Нельзя рисковать.

– Не используй меня в качестве оправдания, – сказала жрица. – Пусть я из храма, контролировать меня они не будут! –

её оливковые щёки покраснели от волнения.

– Ты будешь плохой жрицей, – Бри расхохоталась. – Почему ты остаёшься? Можешь жить с нами! Ты не владеешь своей судьбой.

Элизабет втолкнула плащ в руки Мирабеллы.

– Это не так плохо быть изгоем. Отвернулись Жрицы, не богиня. Пора. Нельзя уходить надолго. Мы просто увидим

Природу. Настоящих охотников, с перьями в волосах и костьми вокруг шеи.

– И с голым торсом, – добавила Бри.

– Мы можем отправить этих двух на посты, когда вернёмся.

Может, они проснутся и постыдятся того, что уснули!

За пояс Бри был заправлен лук и стрелы, арбалет был перекинут через плечо Элизабет. Не для игры, для защиты.

Глаза Мирабеллы уставились на отсутствующую руку подруги.

Ей надо будет помощь для перезарядки.

– Хорошо, – сказала она, заворачиваясь в плащ. – Но быстро.

Джулс услышала медведя, прежде чем увидела логово. Она сместила свой факел, так что свет падал на вход, и он смотрел на неё яркими, пожарно освещёнными глазами.

Он был огромен и бур. Она не искала его. Она мчалась за оленем и почти догнала его – вот бы ещё подъём…

Медведь не хотел неприятностей. Он просто отступил в логово, чтобы избежать от охотников.

Джулс выхватила нож, длинный и острый, что мог прорезать шкуру медведя. Но медведь всё равно её убьёт, если он решит сражаться.

Медведь посмотрел на нож и понюхал её. Часть её мечтала,

чтобы он подошёл. Она была удивлена теплоте гнева, весу отчаяния.

– Если ты ищешь королеву, то пришёл слишком поздно.

Не нужно было видеть отравителей или элементалей,

чтобы знать, что у Природы мяса будет больше. Так много охотников среди деревьев, столько победных криков.

Большинство тех, кого видела Мирабелла, привязывали к поясу кроликов или хороших жирных фазанов. Кто-то из Природы поднял даже козла.

Они с Элизабет и Бри побежали с охотниками. Может,

забежали дальше, чем следует. Но все двигались так быстро.

Почти невозможно было оставаться в стороне.

– Дар Природы становится сильнее, – сказала Мирабелла,

думая о Джульене Милон и её горной кошке.

– Я слышала шёпот о девушке с пумой, – сказала Элизабет.

– Не только шёпот. Я видела её в лесу в тот же день с моей сестрой.

– С твоей сестрой? – спросила Бри. Она говорила встревоженно, но в тусклом свете луны была всего лишь тенью.

– Что? – спросила Мирабелла. – В чём дело?

– Ты не удивляешься, что натуралисты умны и сильны?

Может, это скрытая сила Арсинои, а пума её?

– Я так не думаю, – ответила Мирабелла.

– К тому же, – добавила Элизабет, – горная кошка или нет,

Арсиноя б не пропала.

Мирабелла кивнула. Они должны вернуться в лагерь.

Жрицы скоро проснутся. Но прежде чем она сказала это, другая охота налетела на них и смела в сторону.

– Джулс!

Это был только резкий шёпот, едва слышный над криками охотников и смехом Бри с Элизабет.

– Джулс!

Мирабелла замедлилась, остановилась. Бри и Элизабет бежали без неё.

– Джозеф?

Ещё один, держит пылающий факел. Чёрные следы на его лице и плече. Но это он.

Когда он увидел её, то замер.

– Королева Мирабелла… что ты тут делаешь?

– Не знаю. Наверное, я не должна тут быть.

Он мгновение колебался, а после взял её за руку и потянул за широкий ствол дерева, где их не было видно.

Никто не знал, что говорить. Они крепко держали друг друга за руку. Подбородок Джозефа был испачкан кровью, едва видной при свете умирающего факела.

– Ты поранился, – сказала Мирабелла.

– Это просто царапина. Споткнулся в начале охоты.

Потерял свою часть.

Потерял Джульену, вот что он имел в виду. Мирабелла едва заметно улыбнулась.

– Кажется, ты часто ранишься. Может быть, тебе нельзя быть одному.

Джозеф засмеялся.

– Думаю, да. Вернувшись сюда, я будто притягиваю всякие проблемы.

Она коснулась следов крови на его подбородке – ничего серьёзного. Только добавляло ему дикости в сочетании с чёрными полосами на его лице и на голом плече. Она задавалась вопросом, кто это рисовал, представила себе пальцы Джулс, что скользили по коже Джозефа.

– Я знала, что ты тут. Даже после побега Арсинои. Знала.

Надеялась.

– Не думаю, что хотел бы тебя видеть. Тебе стоит спрятаться.

Спрятаться. Быть в плену под усиленной охраной. Но они с

Бри срывали попытки храма запереть её с детства.

Удивительно, что жрицы не отказались теперь от этого.

Мирабелла коснулась рукой груди Джозефа, сжала плечо.

Он был горяч от бега, пульс его подскочил от её касания. Она прижалась ближе, и их губы почти соприкоснулись.

– Ты не знаешь меня, как Джулс, – сказала Мирабелла. – Но ведь хочешь? Имело значение то, что случилось той ночью, в шторм?

Джозеф тяжело дышал. Он смотрел на неё из-под нахмуренных бровей. Он не сопротивлялся. И не мог.

Она обвила его шею руками, и он поцеловал её, прижимая к дереву.

– Это имело значение, – прошептал он. – Но, богиня, я бы хотел, чтобы это было не так…

Лагерь Арронов

Отравители в основном убивали птиц и кроликов. Ничто в сравнении с Природой, но того стоило ожидать. Охота – это часть Природы на кострах.

Катарина присоединилась к Натали в длинной белой кухонной палатке, когда та ощипывала фазана.

– Я должна, – начала Катарина, – позвать слуг?

– Нет, – сказала Натали. – Те, кого мы привезли, заняты. Но есть ещё птицы… Белтейн заставляет нас кружиться.

Катарина закатала рукава платья и схватила ближайшую птицу.

Натали одобрительно кивнула.

– Пьетр оказывает на тебя хорошее влияние.

– Он не учил меня ощипывать птиц, – сказала Катарина. – Я

могу всё испортить.

– Но ты уверена в себе. Очаровательна. Ты выросла с тех пор,

как он появился.

Катарина улыбнулась и стянула перья со своего носа.

Большинство птиц готовились на праздник, но лучшие будут оставлены на церемонию её Черноты.

– Разве это не то, почему он остался в Грэйвисдрейк?

– То. Это была его задача, превратить тебя в прекрасную леди, и он справился, – на её пальцах была кровь – она тянула слишком сильно и порвала кожу. – Это была моя задача развить твой дар и держать в безопасности. Сделать из тебя королеву.

– Натали, в чём дело? – спросила Катарина. – Ты говоришь,

словно думаешь, что мы проиграли.

– Может быть, – её голос обратился в шёпот, хотя никто не был в палатке, и не было теней на холсте. – Я надеялась, что побег Арсинои изменит планы… Что они будут слишком заняты поисками. Сочтут нужным… Но я видела ящики и знаю,

что там. Ножи.

Катарина продолжала работать. Далёкий, отсутствующий взгляд в незамерзающих голубых глазах Натали и страх в её голосе заставлял её дрожать.

– Арсиноя умна, – сказала Натали. – Труслива, но умна. С

помощью материкового мальчика… Кто б мог подумать, что это реально?

– Я не думаю, что они это сделали, – сказала Катарина. – Они на дне моря, и рыба их съела.

Натали рассмеялась.

– Но если она на дне моря, она не тут. И у них только одна цель.

– У них? Натали, о чём ты? Что-то не так? Ты думаешь, я проиграю на Черноте?

– Нет, нет. Это будет поразительный успех.

Катарина опустила голову. Она боялась черноты. Такое унижение в день рождения… Это означало, что Женевьева и

Натали плохи… Неудача испортит остров.

– Поразительный? Нет, – сказала она.

Натали оттолкнула в сторону мёртвых птиц Её глаза скользнули по Катарине, словно видели её впервые.

– Ты мне веришь, Катари?

– Конечно.

– Тогда ешь на Черноту, сколько можешь! – её рука скользнула, чтобы схватить королеву так быстро, как змея. –

Без страха! И поверь, не будет никакого яда.

– Как? Как?!

– Жрицы могут думать, что умны, – сказала Натали, – но никто не лучше меня! И я сделаю всё, чтобы ты показалась сильной! И никто не скажет, что это Жертвенный год!

Лагерь Милонов

– Мы используем наше мясо вместе, – сказал Эллис, – вместо того чтобы делить на отдельные праздники. Отравители,

натуралисты, воины, элементали, бездарные. Мы все едины были на праздники во времена моей молодости.

– И когда ж это было, дедушка? Сто или двести лет назад? –

спросила Джулс.

Эллис усмехнулся и согнал Джейка со стола.

Следующее утро после охоты было тихим. Каждый человек на лугу работал или отдыхал. Или был ранен. Как и предполагалось, многие получили ранения, но о смерти не было ни слова. Некоторые шептались, что этот Белтейн благословлён.

Но это не было благословление ухода Арсинои.

Камдэн неуклюже забралась на колени Джулс и обнюхивала порез на её плече. Не от медведя. Он ушёл, обратно в логово.

Она вместо этого поймала оленя и быстро перерезала ему горло, но копыто задело её.

Джулс потянулась через стол и протянула Кэм большой кусок оленьего сердца.

– Этот олень лучшее с охоты, – сказала Каит. – Сердце по правилам сделают королевам.

– Отправьте остаток, – сказала Джулс. – Всех королев тут нет.

Арсиноя отдала бы Кэм свою часть.

Зашелестело в палатке Мадригал. Джулс нахмурилась и сжала пуму. Палатка шуршала – она проснулась… Хихикала. И

была не одна.

– Вставай! – Каит пнула заслонку. – Есть работа!

Лоскут отогнулся. Мэтью держал его так, что Мадригал скользнула под его рукой.

Каит и Эллис замерли. Мэтью был с Мадригал, но это бессмысленно. Он любил тётю Караф. Но любит ли? Пальцы

Мадригал сжимали открытый воротник рубашку, он улыбался.

И ничто спрятать это не могло.

Джулс вскочила так быстро, что почти уронила Камдэн.

– Что ты сделала? – она закричала. Рука опустилась вниз, и стол затрясся. – Отойди от него!

– Джулс, нет, – Эллис схватил Камдэн, чтобы она не бросилась вперёд. Мэтью выступил перед Мадригал, защищая её, и Джулс зарычала.

– Я… – начала Мадригал. – Я…

– Мне плевать, что ты моя мать! Закрой рот!

– Джульена Милон!

Джулс успокаивалась. Она сжимала кулаки и зубы, слёзы накатывались на глаза, она смотрела то на Мэтью и Мадригал,

то на бабушку.

– Уйди, – спокойно промолвила Каит. – Иди.

Джулс глубоко вдохнула воздух, но успокоилась, и Эллис отпустил Камдэн. Она повернулась на каблуках.

– Джулс, подожди! – воскликнула Мадригал.

– Мадригал, – оборвала её Каит, – соблюдай тишину.

Джулс проникла в толпу костров и спустя мгновение затерялась в ней.

Некоторое время она бродила без цели, и горная кошка отпугивала всех. Мэтью и Мадригал были такими непринуждёнными. Совсем не похоже на новоявленных любовников. Учитывая частные пропажи Мадригал, трудно понять, когда это началось.

– Я ненавижу её, – тихо сказала Джулс Камдэн. Эгоистка

Мадригал всегда творила то, что хотела. Она превратила жизнь

Джулс в хаос и не пыталась это исправить. А теперь Мэтью… Ей всегда нравилось отбирать что-либо у Караф. Даже это.

Единственное, что осталось у Караф.

– Джулс!

Она повернулась. Это Лука проталкивался сквозь толпу.

Она не была уверена, что он прибудет. Верный Лука. Он верил в Арсиною с самого начала. Единственный, кто никогда не сомневался.

Когда он добрался до Джулс, то заключил её в свои тёплые объятия. Хэнк спрыгнул с его спины и приветственно клюнул

Камдэн.

– Я рада, что ты тут, – промолвила Джулс. – Один из немногих желанных на этом фестивале.

Он протянул ей пакет, завёрнутый в бумагу.

– Что это? – спросила она.

– Платье для Арсинои.

Джулс сдавила ткань внутри упаковки.

– Зачем? Ведь некому носить…

Оно никогда не предназначалось для неё. Она попросила сделать это для тебя. Сказала, чтобы ты сияла. Ты – и в глазах своего возлюбленного.

Джулс прижала пакет к груди. Милая, глупая Арсиноя думала о ней, а не о себе. Или нет. Может, она сделала это,

потому что и тогда знала, что сбежит.

– Она и вправду оставила тебя, Джулс? – спросил Лука. – Или это материковец? Принудил её…

Джулс не мог себе представить, чтобы Арсиноя делала то,

чего не хотела. Но это возможно. И мысли утешат Луку.

– Не знаю. Всё может быть.

Лука вздохнул. Вокруг них было столько бодрых лиц.

Безмятежные гости фестиваля. Большинство радовалось, что

Арсиноя ушла. Меньше препятствий на пути Мирабеллы.

Теперь есть только Катарина, слабая и болезненная отравительница.

– Полагаю, теперь стоит поддерживать Мирабеллу, – сказал

Лука. – Может, и полюбить её. Легче это сделать, когда она не убивала нашу Арсиною.

Джулс угрюмо кивнула. Она никогда не полюбит Мирабеллу по определённым причинам, но это не значит, что та будет плохой королевой.

– Я видел корабли женихов, когда проходил мимо Сэнд-

Харбор, – сказал Лука. – Пять штук, но не стоит рассчитывать на

Билли.

Джулс мрачно кивнула, ведь Лука говорил ей о том, какие были флаги. Два из земли супруга Бернадины. Один от

Камиллы. Один неизвестный. Но Джулс больше не слушала.

Корабль отца Билли был в Айнисфиле. С Билли? Она так не думала. Она сомневалась, что Чатворт больше знал о судьбе

Билли и Арсинои, чем кто-то другой.

– Странно, да? – задумался Лука. – То, как мы принимаем жителей материка, пускаем их…

На юго-востоке гавани делегации будут ждать захода солнца, а потом отправятся к заливу. И только там бросят якорь для высадки пассажиров. Если б Арсиноя была с нею,

Джулс могла бы взять Камдэн в скалы, чтобы посмотреть.

Сейчас это не имело значения. Пусть Мирабелла выбирает того,

кто ей понравится. Это неважно. Короли-консорты лишь номинальные правители, символ мира с материком.

– Что это? – спросил Лука.

Жрицы бежали вниз от скал чёрно-белой линией. Джулс и

Лука подались вперёд, чтобы видеть получше. Так делали многие. Невысокая Джулс вынуждена была прыгать, чтобы увидеть за их головами и плечами.

Что-то случилось у палаток Вествудов. Или, может, палатка

Верховной жрицы… Они были так близко друг к другу, что трудно определить. Лука ткнул высокого парня в спину.

– Что там происходит?

– Я не уверен, – ответил мужчина, – но, кажется, поймали предательницу-королеву.

– Этого не может быть!

– Может. Жрицы прибывают.

– Пустите! – закричала Джулс, но толпа была слишком густой. Она зарычала, а Камдэн разодрала кому-то рубашщку.

Ткань покраснела, он закричал.

Толпа расступилась. Они кричали на неё – Природа со зверем. Но плевать. За её спиной Лука мчался к Каит и Эллис.

Если это действительно Арсиноя, Джулс понимала, что она будет нуждаться в них всех.

Лагерь Верховной Жрицы

Собрать Чёрный Совет в палатке Луки получилось быстро.

Палатка была маленькой, обычно пустовала, тут оказалось только несколько ковров и ящики.

Непродуманное непостоянство, но люди заставляли всё это казаться значительным, словно твёрдая порода.

Отравители Паола Венд и Лукиан Марлоу, и Война Маргарет

Бьюлин стояли с Ренатой Харгроув. Натали Аррон во главе всего этого… Змеиная голова, как говорила Лука. За нею стояли остальные Арроны – Аллегра, Антонин, Лукиан, Женевьева.

Женевьева так близко к Натали… Она – её уши на совете,

говорят. Нож во тьме. Мирабелла её ненавидела.

Мирабелла тут оказалась случайно. Она была с Лукой, когда жрицы пришли с новостями об Арсиное, и Лука не имела времени заставлять её уйти.

Мирабелла и Джулс смотрели друг на друга через всю палатку. Казалось, это не длилось долго, но Мирабелла запомнила пламя в выражении Джулс и сходство с её пумой.

– Королева Мирабелла не должна быть тут, – холодно и ровно промолвила Натали. Она была единственной в палатке,

чьё сердце не вылетало из груди. – У неё нет голоса на совете.

– Тут у многих нет голоса на совете, – хмыкнула Каит.

– Каит, разумеется, ты можешь остаться, – сказала Натали. –

Как воспитатели, Милоны могут тут находиться.

– О, да, благодарим, – с сарказмом ответила та. – Но это правда? Её нашли?

– Скоро узнаем, – сказала Лука. – Я послала жриц к побережью, чтобы забрать путешественников, кем б они ни были.

Чёрный совет фыркнул на слове "путешественники", и

Натали шикнула на них, как на детей.

– Если одна из них действительно Арсиноя, королеве

Мирабелле следует уйти. Вы лучше всех знаете, что им не стоит знакомиться до высадки.

– Они однажды встречались. Второй раз хуже не сделает, -

сказала Лука. – Королева останется. Останется и будет молчать.

Как и молодая Милон.

Пума прижала уши. Старики Милоны положили руки на плечи Джулс.

Жрицы вернулись с пляжа и пытались протолкнуться.

Мирабелла напряжённо слушала, как бормотала и душилась толпа. А после палатка открылась, и жрицы швырнули

Арсиною внутрь.

Мирабелла закусила щёку, чтобы не закричать. Трудно было сказать, что это Арсиноя. Она промокла до костей, тряслась,

сжалась на тонком храмовом ковре, и её лицо испортили глубокие порезы

Жрицы стояли на страже и держали руки на рукоятях ножей. Смешно – девушка едва могла стоять!

– Что случилось с её лицом? – спросила противная Рената

Харгроув.

– Так это вправду был медведь… – пробормотала Женевьева за спиной Натали.

Швы казались красными – раздражёнными от солёной воды.

Шум грохотал снаружи, и две жрицы вступили с парнем, что боролся с ними. Благодаря пропитанной песком одежде,

Арсиноя узнала в нём парня, что был в лесу, когда Арсиноя и

Джулс искали Джозефа. Он искал лошадей, она приняла его за слугу, но это оказался жених, Уильям Чатворт Младший.

Парень рухнул рядом с Арсиноей и задрожал.

– Арсиноя, – шептал он. – Всё будет хорошо.

– Арсиноя, я тут! – закричала Джулс, но Каит и Эллис удержали её.

Лукиан Марлоу наклонился и потянул Чатворта за шиворот.

– Мальчонку следует убить! – сказал он.

– Может быть, но он делегат, – Натали подошла к нему и сжала пальцами подбородок. – Вы сознательно похитили королеву Арсиною? Может, пытались помочь ей бежать? Или она сама взяла судно под контроль?

Её голос был нейтральным, словно ей было всё равно, что именно он ответить.

– Нас поймал шторм… Мы едва оказались тут и не хотели уходить!

Маргарет Бьюлин громко рассмеялась, Женевьева Аррон покачала головой.

– Он не знал, – прошептала Арсиноя с ковра. – Это я сделала.

Я.

– Прекрасно, – сказала Натали. Она щёлкнула пальцами, и жрицы схватили Билли за руки.

– Нет! Она врёт.

– Почему мы должны верить словам материковца, а не нашей королевы? – спросила Натали. – Отведите его к гавани.

Отправьте к отцу. Скажите, что мы испытываем облегчение,

что он вернулся целым и невредимым. И спешите, у него мало время до высадки.