Текст книги "Лондон бульвар"
Автор книги: Кен Бруен
Жанры:
Криминальные детективы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)
~~~
РАННЕЕ УТРО. ПОЗВОНИЛ Нортон. Я попросил найти мне участок земли на кладбище. Он отвечает:
– Это кое-чего стоит. Не только денег. Мне нужна твоя помощь.
– Говори.
– На Брикстон наедем, пацаны не справляются.
– Видимо, там деньги просто сами в ладоши сыплются.
– Завтра вечером, Митч. Я тебя подхвачу.
Когда на следующий вечер Нортон меня подхватил, он очень нервничал.
Я залез в фургон, Нортон сказал:
– Могилу я нашел, вот контакт.
И протянул мне клочок бумаги с адресом.
– Спасибо, Билли, – сказал я. – Очень тебе благодарен.
Огляделся в фургоне, спрашиваю:
– «Ред Булла» нет?
– Сегодня другие заморочки.
– В смысле?
– Может быть реальный напряг, ничто не должно мешать. Заходим, берем бабки, валим.
Брикстон стоял на рогах. На улицах толпа. Прямо карнавал. Я говорю:
– Господи, они дома когда-нибудь бывают?
Нортон угрюмо кивнул:
– Ага, бабы… Субботний вечер, мужики слоняются, бабы как приклеенные смотрят сериалы.
Припарковались у многоэтажки недалеко от Голдхарбор Лейн. Нортон сунул мне спортивную сумку, сказал:
– Бейсбольная бита. Если будет напряг, сразу сваливай. Понял?
– Понял.
Вышли из фургона, прошли мимо мусорки, зашли в дом. Первые несколько квартир прошли нормально. В двух Нортон получил деньги, в остальных забрал арендные книжки. Добрались до третьего этажа. Нортон на взводе. Я говорю:
– Ну что? Все идет как надо?
А он головой покрутил, говорит:
– Мы еще отсюда не выбрались.
Подходим к квартире на третьем этаже, Нортон впереди, я сзади. Стоят шесть черномазых, в черных костюмах, белых рубашках и сияющих черных ботинках. Один впереди, другие сзади шеренгой.
– Черт, – произнес Нортон сквозь стиснутые зубы.
Я спросил:
– Что, плохо?
Он крикнул:
– Бежим!
И помчался как подорванный. А я стою. Не то чтобы меня от храбрости расперло, просто я на парней посмотрел и понял, что не убежать мне никуда.
Биту бросил, сказал:
– Это мне, наверное, не пригодится? Да, парни?
Главный слегка улыбнулся. Я спросил:
– Вы кто? «Нация ислама»?
«Нацию ислама» я с тюряги знаю, и, самое главное, знаю, что с ними не стоит выделываться.
Мой последний вопрос был:
– Больно будет, да?
Первый удар разбил всмятку мой нос. Били меня
грязно
со знанием дела
жестоко.
И самое главное, тихо. Ни слова не произнесли, пока меня обрабатывали. Настоящие профи. Закончили и без звука промаршировали наружу. Я хотел крикнуть: «Это всё, что вы можете?!»
Но рот не раскрывался. Двое вернулись, выволокли меня и бросили в мусорку. На некоторое время я отключился. В конце концов выбрался оттуда, упал на землю. Дохромал до полицейского участка и опять вырубился. Пока «скорая» ехала, кто-то украл мои часы.
Очнулся в больнице Святого Фомы, надо мной стоит доктор Пател.
Покачал головой, говорит:
– Какую захватывающую жизнь вы ведете, ребята.
О господи, мне было совсем кисло. Все тело болело. Я спрашиваю:
– Что, совсем плохо?
– Нос разбит. Я полагаю, об этом вы знаете.
Я кивнул. Зря, конечно: больно было ужасно. Доктор продолжил:
– Ничего больше не сломано, но вы весь как один большой синяк. Похоже, тот, кто вами занимался, хорошо знал, что делал. Побольнее и чтобы не очень навредить.
Я попросил его взять мои шмотки, поискать адрес могилы Джои. Он нашел. Я спросил:
– Можете об этом позаботиться?
– Да, конечно.
– Когда меня выпишут?
– Вам нужно отдохнуть.
Договорились, что я уйду утром; доктор накачал меня обезболивающими, дал с собой на несколько дней. Пока я там валялся, мне пришло в голову, что Джои, может быть, еще здесь. И я ему по-прежнему компанию составляю. Хотя совсем не так я себе это представлял.
~~~
ВЕЧЕРОМ В ВОСКРЕСЕНЬЕ ехал до дома на частнике. Попросил водилу:
– Можешь купить бутылку ирландского виски?
Подумал, что сам выйти из машины еще смогу.
Но вот залезть обратно – вряд ли.
Он кивнул. Я ему бабки даю, он говорит:
– Тебя что, автобусом переехало?
– Ага, черным.
– Это хреново. Вискарь какой-нибудь особенный?
– «Блэк Буш».
– Хороший выбор.
Он за секунду смотался, протягивает бутылку, говорит:
– Налей горячую ванну, и «Рэдокса» [17]17
Освежающий и тонизирующий гель для душа.
[Закрыть]туда.
– Да, спасибо.
Дома я передвигался, как инвалид, проглотил несколько таблеток обезболивающего.
Доктор Пател предупреждал: «Не принимайте их вместе с алкоголем».
Ага, щас. Открыл бутылку, глотнул хорошенько. Ох-хо-хонюшки, прям как будто осел лягнул. Очень норовистый осел. Включил радио. Трейси Чепмен, «Прости». Настроил. Открыл кран в ванной, пустил кипяток. Отхлебнул еще немного «Буша».
Час спустя я блестел от ванны и выпивки, боли совсем не чувствовал.
Нашел шерстяной банный халат, завернулся в него. На халате была монограмма, но я не разглядел букв. Позвонили в дверь. Я прошаркал, открыл.
Стоит Нортон, голову повесил, говорит:
– Господи, что они с тобой сделали?
– Все самое худшее.
Он посмотрел на банный халат, ничего не сказал, потом спросил:
– Войти можно?
– Почему нет?
Глянул на почти пустую бутылку:
– Расслабляешься?
Я проигнорировал вопрос, зашел, плюхнулся на софу. Сказал:
– Там в холодильнике пиво есть.
– Да, хлебну немного.
Открыл банку, сел напротив меня, говорит:
– Извини, Митч. Я думал, ты за мной подорвешь.
– А я не подорвал.
Он попытался возмутиться:
– А я тебе разве не сказал? Не говорил, что ли, если круто будет, сваливай?
– Я, наверное, забыл.
Он сделал большой глоток, посмотрел на меня:
– Не беспокойся, Митч, мы их сделаем, да?
Я совсем расклеился – и сердиться не мог. Оставим на потом. Он бросил на стол толстую пачку денег, сказал:
– Самое малое, что я могу заплатить, о'кей, старина?
– О'кей.
Пытаясь выглядеть дружелюбным, полюбопытствовал:
– А что за работу ты нашел?
Я ему все рассказал, даже как дворецкий толстяка отделал. Он говорит:
– Старуха?.. Так ты ее греть, что ли, будешь?
– Не пори чушь.
– Расскажи мне еще раз о «Серебряном призраке».
Черт бы побрал эту выпивку, но я рассказал, и, наверное, рассказал слишком много. Надо было видеть, как у него глаза загорелись. Но, как я уже сказал, я тогда вообще ничего не замечал. Он говорит:
– Пахнет поживой.
– Что?
– Надо бы зайти.
– Эй!
– Да ну, брось, Митч, все как в старые добрые дни… Будет тонна
бабла
ювелирка
картины.
Я поднялся – в банном халате я выглядел, конечно, не очень круто, – сказал:
– Билли, забудь об этом. Как ты думаешь, копы кого первым дернут?
– Да ладно, просто сказал. Я пойду.
В дверях я предупредил:
– Я серьезно, Билли, держись от этого дома подальше.
– Ладно, Митч, век воли не видать.
Опять в койку. Посмотрел на остатки «Буша». Сон сморил меня раньше, чем я дотянулся до бутылки. И я был очень рад этому, когда проснулся утром в понедельник – потрепанный и грязный, но более или менее готовый к работе.
Зазвонил телефон. Доктор Пател. Он организовал всё, что нужно для похорон, и спрашивал, нужны ли какие-нибудь дополнительные услуги. Я сказал, что нет. Джои похоронят во вторник вечером. Я поблагодарил доктора, и тот повесил трубку.
Вы же знаете, метро у нас на последнем издыхании, поэтому иногда приходится ездить на автобусе. И снова Холланд-парк показался чуть ли не другой планетой.
Джордан открыл входную дверь, как только я к ней подошел. Посмотрел на меня неодобрительно, говорит:
– Несчастный случай?
– Слишком усердная тренировка.
– Вам здесь нельзя.
– Что, простите?
– Для работников вход через задний двор.
Мы обменялись взглядами, я запомнил это на будущее.
С заднего двора зашел в кухню. Выглядела она как в «Слуге». И, увы, за кухонным столом не было Сары Майлз. [18]18
«Слуга» (1963) – кинодрама режиссера Джозефа Лоузи (1909–1984). Английская актриса Сара Майлз (р. 1945) исполнила в этом фильме главную женскую роль.
[Закрыть]Вошел Джордан, предложил:
– Чай… кофе?
– Кофе сойдет.
Он начал прилаживать фильтры, я спросил:
– Кофе настоящий?
Он натянуто улыбнулся, махнул рукой на шкаф и сказал:
– Здесь мюсли, кукурузные хлопья, хлеб для тостов. Что хотите.
Я кивнул. Он посмотрел на меня, добавил:
– Или вы привыкли к овсянке?
Теперь была моя очередь натянуто улыбнуться. Я спросил:
– Вы тут один за всех?
– Мадам больше никто не нужен.
Кофе закипел. Запах был отменный, это точно. Одно из постоянных разочарований: кофе никогда на вкус не бывает так же хорош, как его аромат. Взял чашку, попробовал, говорю:
– Черт, хороший кофе.
Он поднял указательный палец, говорит:
– Мадам не позволяет ругаться в доме.
– А она нас слышит?
Ответа не последовало. Я достал пару таблеток болеутоляющего, проглотил их, запил кофе. Джордан спросил:
– Сильно болит?
– А вы как думаете?
Он вышел. Вернулся с какими-то пакетиками, сказал:
– Размешайте один в стакане воды, эта штука просто чудеса творит.
Терять мне было нечего, взял стакан, разорвал пакетик, высыпал, добавил воды. Вода стала розовой.
– Красивый цвет.
– Мадам получает их из Швейцарии.
Я выпил: вкус сладковатый, но не противный. Говорю:
– Хоть я и люблю поболтать, но пойду-ка лучше поработаю.
Джордан мне:
– Вы ведь здесь для этого, не так ли?
В гараже я еще раз восхитился «роллс-ройсом». Я бы дорого дал, чтобы на нем порулить. Долго переодевался в комбинезон. Нос болел как сволочь. Сверился с графиком работ:
Понедельник – покраска.
Очень хорошо. Оконные рамы и ставни действительно не мешало покрасить… Вытащил лестницу, принялся смешивать краску. Прошло полчаса, и я почувствовал облегчение. Боль, которая корежила мое тело, ушла. Я сказал вслух:
– Господи, благослови Швейцарию.
Одна из самых полезных вещей в тюрьме – это плеер «Уокмен». «Уокмен», и еще телохранитель. Надеваешь наушники – и улетаешь. Но на прогулке этого делать не стоит. Тут ты обязан быть бдительным на все сто процентов.
Прислонил лестницу к стене, надел наушники. На кассете была Мэри Блэк.
Она зажигательно пела «Все еще верую» – странные молитвы в неподходящих местах.
Веруйте.
Войдя в рабочий ритм, я даже не заметил, как оказался у окна спальни. Увидел кровать под балдахином. Потом появилась Лилиан в шелковом халате. Я подумал: «Ого, лучше свалить отсюда».
Но даже не пошевелился.
Она сняла халат. Охренительно голая. Тело в великолепной форме. У меня встал. Потом она начала медленно одеваться. Черные чулки и шелковое нижнее белье. Посмотрела вверх, улыбнулась одними уголками губ. Я отодвинул лестницу, мозги аж вскипели. Мэри Блэк пела «Ярко синюю розу», но я уже не слушал. Передвинул лестницу к другому окну, занялся им.
Весь остаток дня я не видел Лилиан. Но она засела мне в мозг, как раскаленный уголь. Подошло время ланча, я отправился на кухню. На столе аккуратно разложены сэндвичи. Рядом ваза с фруктами. В доме ни звука. Я перекусил в тишине, вышел покурить. Пришел Джордан с хозяйской половины. Я сказал:
– Вы совсем не шумите.
– А зачем?
На это ответить нечего. Я и не стал отвечать.
Подумал: «Да пошел он» – и занялся сигареткой. Он стоял, наблюдал за мной. Потом заметил:
– Вы хорошо работаете.
– Рад, что вам нравится.
Помолчали. Я сказал себе: пусть копает. Он спросил:
– Вам здесь нравится?
– Что? А… немного непривычно.
– Можете жить здесь.
– Что?
– Не в хозяйском доме – над гаражом есть комната, выглядит немного по-спартански, но уютная. Ну конечно, телевизор и душ.
Я встал, говорю:
– Вы серьезно?
– Сэкономите время на дорогу.
Я подумал: отказаться всегда успею. Если афера с Клэпхемом накроется, всегда приятно иметь запасной вариант. Кивнул:
– Я подумаю.
А Джордан, как будто прочитав мои мысли, добавил:
– Возможно, будете также водить «Серебряный призрак».
Когда я добрался до Клэпхема, швейцарский эффект прошел, и я был весь разбит. Напротив дома стоял BMW. Затемненные окна. Открылась дверь, появился Нортон, говорит:
– Кое-кто хочет тебя видеть.
– Сейчас?
Я не смог скрыть раздражения в голосе. Нортон меня утихомирил. Очень люблю, когда меня утихомиривают Он сказал:
– Это босс. Лично приехал, чтобы встретиться с тобой.
– Срань господня!
Из машины вылез громадный мужик в кашемировом пальто. Иссиня-черные волосы, лицо в оспинах, лет ему было хорошо за шестьдесят. В повадке – сознание привычной силы. С водительского места вылез еще один тип, крупнее, чем первый. Просто бычара.
Нортон сказал:
– Мистер Гант, это Митч.
Гант протянул руку, мы обменялись рукопожатиями. Он говорит:
– Я много слышал о тебе… Митч.
– Мистер Гант… О вас я совершенно ничего не слышал.
Он посмотрел на Нортона, потом громко рассмеялся. Манерно так, откинув голову назад и показав все тридцать два зуба.
– В дом зайдем?
Я открыл дверь, пропустил их внутрь. Гант оценивающе огляделся, сказал:
– У тебя нет автоответчика.
– Нет.
Он посмотрел на Нортона, щелкнул пальцами, и сказал:
– Позаботься об этом.
Я сказал:
– Я пивка глотну. Вам чего-нибудь предложить?
Нортон и телохранитель отказались. Гант сказал, что выпьет со мной пива. Я пошел, принес, глотнул пару таблеток болеутоляющего. Гант спросил:
– Можно присесть?
– Конечно.
Он снял пальто, закатал рукава. Татуировка Королевского флота Ее Величества. Выпил пива из бутылки. Обычный работяга, да и только.
Я начал сворачивать сигаретку. Он говорит:
– Можно одну попросить?
Протянул ему готовую, дал прикурить. Он глубоко затянулся, проговорил:
– Я почти совсем не курю, но скажу тебе: это вещь.
Я кивнул, прикинул, что скоро перейдем к делу. Он спросил:
– Что у тебя здесь за табак?
– «Голден Вирджиния», какой же еще!
Гант еще раз щелкнул пальцами, сказал Нортону:
– Закажи для Митча про запас.
Я понял, кого Гант мне напоминал. В серии романов Лоуренса Блока о частном детективе Мэтте Скаддере есть персонаж по имени Мик Баллу. Кровожадный убийца, мясник, безжалостно расправлявшийся с врагами. И в то же время он – работяга, для которого нет ничего приятнее, чем выпить со своими ребятами.
Но самая большая ошибка – думать, что он один из них.
Гант наклонился ко мне и говорит, типа, между нами, мужиками:
– Ты вел себя молодцом в Брикстоне.
Я еле удержался, чтобы не потрогать разбитый нос. Гант продолжил:
– Надо иметь кое-что в штанах, чтобы не драпануть от полудюжины парней.
Я попытался изобразить на лице скромность. Что весьма трудно, когда оно разбито. Он прибавил:
– Такого человека, как ты, сразу видно. Хочу отдать многоэтажку в Пэкхеме под твой контроль.
Я посмотрел на Нортона – он был невозмутим. Я сказал:
– Я польщен, но я в вашем деле пока что новичок Помотаюсь немного с Билли, поучусь еще.
Он широко улыбнулся, говорит:
– Веско. Но я люблю награждать тех, кто того заслуживает. У меня есть для тебя особый сюрприз, мой мальчик.
– Да?
– В среду свободен?
– Конечно.
– Вот и хорошо. Билли заберет тебя в семь. Ты не пожалеешь.
Гант поднялся – дело сделано. Когда он был у дверей, я спросил:
– Слышали когда-нибудь о Мике Баллу?
– Кто это?
– Персонаж из романа.
Он покачал головой:
– Я выдумками не интересуюсь.
И все трое ушли.
Во вторник я чувствовал себя лучше. Пошел на работу. Не видел ни Джордана, ни Лилиан. Вход для работников был открыт, моя еда была на столе. Я хорошо проработал весь день. Было очень странно никого не видеть. Подошло время ланча, я прогулялся до Ноттинг-Хилл Гейт. Просто хотелось посмотреть на людей. Зашел в «Девоншир», взял полпинты горького с «ланчем пахаря». [19]19
Крестьянский хлеб, сыр, маринованный лук, один-два помидора и хороший кусок говядины.
[Закрыть]Занял место у окна, стал смотреть на мир. Напротив сидел хиппи в футболке с надписью:
ДЖОН ЖИВОЙ
ЙОКО ОТСТОЙ
Такие типы водились на Портобелло Роуд. Длинные, свисающие прядями волосы. Его мозги законсервировались в 60-х, и с тех пор с реальным миром он не пересекался. В руках он держал потрепанный томик «Беовульфа». Сделал мне знак «мир тебе». По крайней мере, так я его понял. Перед хиппи стояла пинта «Гиннеса», он изрек:
– Ты трудящийся.
– Что, заметно?
– По рукам, приятель. Хорошая честная пахота.
Я подумал, что он был бы хорошим судьей. Кивнул. Он говорит:
– Ты герой рабочего класса, приятель.
– Ты так думаешь?
– Приятель, Джон обо всем сказал… закурить есть?
Дал ему самокрутку, он сказал:
– Класс.
Мне было пора уходить. Говорю ему:
– Развлекайся.
– Слышь, братан, купи часы.
– Не, не надо.
– Это «ролекс», чувак, настоящий.
– Это мне не по статусу.
– Мне тоже, приятель, но ты можешь попробовать, а?
На это у меня были разные варианты ответов, но я сказал:
– Просто… представь себе. [20]20
Намек на песню Джона Леннона «Imagine» – «Представь себе».
[Закрыть]
Осчастливил его.
В четыре пополудни я закончил работу, вокруг ни души. Я подумал:
а) они мне доверяют;
б) они меня проверяют.
В любом случае, я ничего не украл. Если по-честному, я немного посидел в «Серебряном призраке». Погрузился в какие-то сумасшедшие мечты. В машине пахло
полированной обивкой
дубом
старой кожей
богатством.
По дороге к аллее оглянулся на дом. В окне спальни качнулась штора.
Улыбнулся.
На Гейт зашел в лавку «Оксфам», нашел темный костюм. Он был почти впору. Волонтер за кассой сказал:
– О, какая великолепная находка.
– Никакая она не великолепная, просто мне нужен такой костюм.
А удачной находкой было старое пингвиновское [21]21
Имеется в виду книга, выпущенная Penguin Books, международным издательским концерном.
[Закрыть]издание сборника Лори Ли «Как я вышел однажды из дома летним утром».
Напротив «Бургер Кинг» парень продавал «Биг Ишью». Я купил один экземпляр, сказал:
– Сегодня вечером хоронят одного продавца «Биг Ишью».
– Да?.. Где?
– В Пэкхеме.
– Я пас, приятель, слишком опасный район.
– Думаю, он оценил бы, если бы ты пришел.
– Он умер, ему уже нечего оценивать.
Через двадцать минут я был дома, принял
душ
пиво
болеутоляющее.
Не болит.
Примерил костюм из «Оксфама». Рукава пиджака были коротки, брюки длинноваты, но в остальном сидел он на мне как перчатка. Я достал из шкафа хрустящую белую боссовскую рубаху. Она подошла как молитва.
Позвонили в дверь.
Бриони. Она была великолепна в черном костюме. Я сказал:
– Бри, ты великолепна.
– Я знаю.
Вошла, критически меня осмотрела, говорит:
– Выглядишь как гробовщик.
– Спасибо, Бри.
Она порылась в сумке, извлекла свежую розу и спросила:
– Подойдет?
– То, что надо.
– Выпить можно?
– Что хочешь?
– Что-нибудь смертельное, а то я только пару колес заглотила.
– «Блэк Буш»?
– Отлично.
Чокнулась с моим пивом, сказала:
– За Майкла.
– За кого?
– Твоего друга.
– Он Джои.
– Ты уверен?
– Я точно знаю.
– О'кей, за Джои.
Мы выпили. Я вызвал такси, машина прибыла через минуту.
Водила оказался растаман, в салоне воняло марихуаной. Я сказал: «Пэкхем», и таксист кивнул:
– Отпад.
Кладбище находилось на задворках автобусной станции. Через дорогу был игровой зал. Я подумал, что Джои будет приятно услышать:
Служащий похоронного бюро нас уже ждал. Могила была готова, над ней стояли двое. Священника не было. Несколько минут спустя подошел еще один человек.
– Доктор Пател, – сказал я, – как хорошо, что вы пришли.
Представил его Бри. Она не отпускала его руку дольше, чем следовало. Служащий спросил:
– Кто-нибудь скажет прощальное слово?
Я покачал головой. Он дал сигнал могильщикам; они опустили гроб в могилу. Я бросил на гроб «Биг Ишью», Бри бросила розу. Внезапно в воротах появился мужчина в килте, при всех шотландских делах, с волынкой, и заиграл «Одинокого лодочника».
Я не разбираюсь в красоте, но волынщик был великолепен.
Бри сказала:
– Сюрприз напоследок.
– Как ты его нашла?
– Рядом с «Селфриджиз», он там всегда играет.
– Спасибо, Бри.
Она таинственно улыбнулась, проговорила:
– Тебе спасибо за доктора.
О-хо-хо.
Я сунул могильщикам немного денег. Один сказал:
– А вы знаете, что Род Стюарт работал могильщиком?
Что на это сказать? Я спросил:
– А сам-то ты поешь?
– Не, я только танцую, – ответил он.
И смеются во всю глотку.
Потом я заплатил волынщику. Взял на себя, так сказать, все расходы.
Доктор Пател о чем-то очень серьезно разговаривал с Бри. Я сказал:
– Как водится, после похорон нужно освежиться. Можно вас угостить?
– Да, – ответили они. Оба.
Надо было сваливать к черту из Пэкхема, и мы поехали в бар «Чарли Чаплин». Самое лучшее, что можно сказать об этом заведении, – это что оно очень большое.
Бри и доктор сели за столик, я пошел сделать заказ.
Бармен пританцовывал над своей винной картой, с чувством произнес:
– Мне нравится твой костюмчик.
– У нас в семье он передается по наследству У него глаза загорелись, подумал, наверное, что я игрок Добавил:
– Смотри, не потеряй его.
– Ни в жизнь.
Мое остроумие истощилось, я заказал
поджаренные сэндвичи
горячий пунш
закуски к пиву
чипсы
орешки.
Бармен наконец принес заказ, сказал:
– Voilà! [23]23
Вот! (фр.).
[Закрыть]
Мы набросились на еду. Доктор вел себя как надо. Опрокинул горячий пунш, запил пивом, прилично откусил от сэндвича. Бри пошла зарядить музыкальный аппарат, и вскоре раздалось:
– «Хей, если видел ты самую красивую девчонку…»
Даже я так петь могу. Говорю доктору:
– Док, так здорово, что ты пришел.
– Пожалуйста, называй меня Санджи.
– Я попробую.
Он засмеялся, сказал:
– Ужасно будет, если я скажу, что мне очень весело?
– Это просто необходимо, чтобы тебе было очень весело.
Вернулась Бри, сказала:
– Этот музыкальный автомат просто какой-то импровизатор.
Повернулась к Санджи, спросила:
– Ты родился в Индии?
– Да, я из Гоа. Кроме рейвов и хиппи у нас там есть еще мощи святого Франциска Ксаверия.
Бри и я, должно быть, выглядели озадаченными. Он спросил:
– Вы не католики?
– Даже не атеисты.
Он похрустел орешками, сообщил:
– Его тело остается нетленным, и это считается чудом.
Сказать на это было нечего, и я промолчал. Он продолжил:
– А кто-то украл большой палец его ноги.
– Что?
– Правда. В нашем мире есть почитатель святого Франциска, укравший большой палец его ноги.
Черт бы побрал этот горячий пунш, но я не мог придумать ничего толкового. Сказал:
– Это, наверное, добрая католическая традиция – равняться по носкам.
Он улыбнулся, но, я полагаю, его это не очень развеселило. Бри извинилась и ушла попудрить нос. Санджи оценивающе на меня посмотрел, спросил:
– Могу я… встречаться с твоей сестрой?
Черт!
– Я бы тебе отсоветовал.
– Тем не менее….
– …ты будешь. Санджи, ты хороший парень, ты мне очень нравишься. Но она не для тебя.
– Ты позволишь мне сделать попытку?
– А я могу тебя остановить?
– Нет.
Пришла Бри, Санджи сказал, что следующий заказ сделает он, и спросил:
– Всё то же самое?
Я сказал:
– Почему бы и нет.
И он ушел.
Бри наклонилась ко мне, сказала:
– Я его люблю.
– Господи.
– Нет… правда, Митч, он как будто мой двойник по духу.
Я постарался не злиться и отвлечь ее. Спрашиваю:
– А как же Фрэнк?
В ответ – испепеляющий презрительный взгляд.
– Фрэнк умер, Митч. И чем быстрее ты с этим свыкнешься, тем будет лучше для нас всех.
Вернулся Санджи, и я понял, что мне пора уходить. Пожал ему руку, сказал:
– Уверен, что мы с тобой еще встретимся.
Он сосредоточенно на меня посмотрел, не то как врач, не то как индус, заверил:
– Я буду вести себя с ней как джентльмен.
– Это ты так думаешь.
На выходе бармен мне говорит:
– Эй ты, мрачняга, тебе еще рано уходить.
– Уже отвеселился.
Он руку на бедро положил, глаза закатил и произнес:
– Уммм… крутой парень.
На улице я поймал такси, решил, что на следующей неделе куплю себе машину.
Приехал домой, хотелось только одного – упасть и отрубиться.
Включил ящик. Вы не поверите, только начался «В упор».
А когда появился Ли Марвин [24]24
Американский актер Ли Марвин (1924–1987) сыграл в детективном триллере «В упор» (1967, режиссер Джон Бурмэн) главную роль – классического гангстера.
[Закрыть]– и почти в таком костюме, как у меня, – я сказал:
– Вот это крутой парень.
