Текст книги "Шах и Мат (ЛП)"

Автор книги: Кэмерон Джейс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Глава 60

И всё же кровь не моя. Она черной пешки, которую я только что прикончила. Её голова катится по шахматной доске. Этот человек мне не знаком. Он пытался убить меня, вместо этого я убила его. Мы не встречались прежде, и точно больше не встретимся, если только в аду.

Внезапно я сознаю, насколько уродлива война.

– Не переживай за нашу смерть, – кричит мне Фабиола, ее стеклянный куб открывается. – Он использует нас… меня по большей части, чтобы добраться до Кэрролианского Рыцаря.

– Как? – кричу я, собираясь перейти на клетку ближе к ней.

– Не пытайся уйти с клетки – отчаянно кричит Фабиола. – У нее есть невидимое электрическое поле, которое поджарит тебя, стоит тебе выйти за пределы!

Её слова, словно кончики пальцев, ловят меня на самом краю. Я замираю на месте и спрашиваю её:

– Откуда тебе это известно?

– Я конструировала их! – признается Фабиола. – Это позволяет нам убить противника в пределах досягаемости меча, но нам самим никогда не выйти за пределы клетки, если только не твоя очередь делать ход в игре.

– И в чём смысл всего этого? Любопытно.

Фабиола колеблется, поднимая наизготовку свой Вострый Меч.

– Он хочет обмануть тебя, чтобы выиграть.

– Обмануть меня?

– Он использует тебя, чтобы выиграть битву на шахматной доске, поскольку знает, что ты чуть что, готова на мое спасение, и если ты одержишь верх, произойдет нечто такое, чего он ждал все эти годы.

– Дай угадаю, – говорю я. – Найдется Кэрролианский Рыцарь?

Фабиола кивает.

– Так отдайте ему этого дурацкого рыцаря, если это спасет всех нас! – Королева Червей прыгает на черной клетке, её стеклянный бокс тоже открыт. – Отдайте ему всё, что он хочет, или он убьет нас!

– Заткнись! – кричит Маргарет Королеве со своей клетки в самом дальнем углу. – Ты мелкая злая коротышка.

– Я отрублю тебе голову, если выживу, – предупреждает Маргарет Королева.

– Прекратите! – кричу я. – Вы обе! Быть может, пришло время нам всем встать на одну сторону, иначе мы умрем, и Шахматист получит коня. И кто знает, что он сделает тогда?

– Неплохо сказано, Алиса, – замечает Королева. – Почему бы не начать с того, что ты играешь не на своей стороне?

– Что Вы хотите сказать?

– Ты на белых клетках. Тебя там быть не должно. Хватит притворяться. Пиллар совсем задурил тебе голову, – спорит Королева. – Иди сюда, милая. Присоединяйся к своей Королеве.

Я понимаю, что оборачиваюсь и смотрю на Фабиолу. Её взгляд непроницаем, и я не могу прочесть его.

– Что скажешь, Белая Королева? – спрашиваю я у неё. – Всё еще считаешь, что моё место на стороне черных?

– Я больше понятия не имею, кто ты на самом деле, – отвечает Фабиола. – Я уверена лишь в одном – я убью тебя, если ты присоединишься к Алой Королеве.

– Боже, Фабиола, – вздыхаю я. – Отчего ты стала такой жестокой? Ничего не понимаю. Сперва, ты подбадриваешь меня не поддаваться на уловки Шахматиста, потом обещаешь убить.

– Я всю жизнь посвятила этой войне, Алиса, – возражает Фабиола. – Порой перед собой я вижу не людей с чувствами и сердцем; я вижу лишь черное или белое; Инклингов и Черные Шахматы. Если ты, во имя всего святого, встанешь на сторону Черных Шахмат, я клянусь, что убью тебя.

– Не вставай на её сторону, Алиса, – говорит Маргарет.

– С чего это тебе говорить нечто подобное? – уж от неё я такого не ожидала.

– Я стою на темной стороне, – говорит Маргарет. – У меня свои на то причины, но поверь мне, темная сторона обещает тебе влияние, славу и много денег, но спать по ночам ты перестанешь.

– Тогда почему бы тебе не уйти, Маргарет? – спрашиваю я.

– Я настолько увязла в коррупции, что выхода для меня уже нет, – отвечает она. 0 И хотя я призываю тебя не присоединяться, это не значит, что я не убью тебя, если ты окажешься на нашей стороне.

– Это просто поразительно, – я всплескиваю руками, пораженная их логикой. – Кажется, сегодня всем не терпится прикончить меня.

– Включая меня, – смеется через динамики Шахматист. – Теперь довольно мыльной оперы, давайте сражаться на шахматной доске.

– Что ты задумал? – спрашиваю я.

– Я отключу электрическое поле, и белой армии придется сражаться с черной.

– Это же сумасшествие, – возражаю я. – Я могу погибнуть. Фабиола может погибнуть, и ты никогда не получишь своего рыцаря.

– Ты не погибнешь, Алиса, не от рук черной армии, так же как и Фабиола, и знаешь почему? – спрашивает Шахматист. – Потому что вы обе были на темной стороне. Вы знаете как убивать и выигрывать. Ты, Алиса, самый отважный воин, идеальная пешка и машина для убийств. Все рано или поздно подчиняется тебе. И как только ты победишь, шахматная доска откроет координаты Кэрролианского Рыцаря.

– Я знаю, что раньше была на темной стороне, – говорю я ему, – но Фабиола?

Шахматист громко смеется.

– Ты не знаешь, да?

– Не знаю чего?

– Разве ты не видишь татуировки на её руках? – говорит он, и я бросаю взгляд на Фабиолу. – Думаешь, они с тех времен, когда она была бесстрашным воином и Белой Королевой в Стране Чудес?

Я вопросительно смотрю на Фабиолу.

– Я, как и ты, – говорит она, пристыжено. – Когда-то была одной из Черных Шахмат.

Ад над моей головой застывает. Невероятно осмыслить то, что она сказала.

– Почему, как ты думаешь, я хочу убить тебя? – говорит она. – Не из-за того что ты в прошлом сделала в Стране Чудес или на что ты способна, а потому что каждый день я борюсь с желанием. Желанием вернуться к Черным Шахматам.

– Как трогательно, – говорит Шахматист. – Сцена похлеще Голливудских фильмов, но не пора бы нам пролить немного крови на шахматную доску.

И на этом месте электрическое поле отключается. Фабиола устремляется ко мне, и мы становимся спина к спине, готовые к атакам черной армии под руководством Алой Королевы.

Глава 61

Подземная Кухня, Оксфордский Университет

– Вот! – Шопен Мясорубка передал Тому кухонный нож. – Нарежьте мне моркови.

– Серьезно? – сказал Том, выхватывая нож.

– Если вам нужна ценная информация, тогда придется помочь мне, – ответил Шопен. – Закончите с морковью, принимайтесь за лук. Пока мы будем готовить, я расскажу что знаю.

– Ненавижу лук. Я от него плачу, – возразил Том.

– Чтоооо? – Шопен скорчил рожу, словно младенец. – Ты от него плачешь, сахарный мой?

Том стиснул кулаки.

– Почему Инспектор Соня не помогает?

– Теперь ты канючишь, как ребёнок, – сказал Шопен. – Инспектор уснул еще пару минут назад. Он мог пораниться. Так и со мной случилось однажды, видишь? – она показывает руку, на которой не хватает пальца. – Отрезал, когда заработался допоздна однажды, потому что чуть не заснул.

– Оу. – Том отстраняется от руки с отсутствующим пальцем. – Что ты сделал с пальцем?

– Добавил в морковный суп. Было похоже на побелевшую морковку, но со своей задачей справился, – сказал Шопен. – Теперь, откуда вы хотите, чтоб я рассказал вам про историю Четырнадцати?

– Почему Четырнадцать? – Инспектор Соня успел проснуться, чтобы задать вопрос.

– Потому что в их маленьком круге доверия было Четырнадцать членов, – ответил Шопен.

– Я думал, присутствовали только Пиллар и та дюжина, – возразил Том.

– Поначалу Пиллар не был частью тех четырнадцати членов, – сказал Шопен. – Он был главой сообщества; заботился о нуждах и организовывал встречи.

– Ладно, – сказал Том. – Судя по твоим словам, было еще два пропавших человека из тех Четырнадцати.

– Ну, конечно, – Шопен яростно порубил огурец, явно наслаждаясь процессом; словно серийный маньяк отрубал части тела от жертвы. – Двое никогда не приходили.

– Тогда как ты об этом узнал? – поинтересовался Инспектор Соня.

– Они разговаривали о них. Пиллар по большей части. Он был очень заинтересован в поимке тех двух, – сказал Шопен.

– То есть, хочешь сказать остальные двенадцать не видели интереса в том, чтобы найти их?

– Главной задачей той дюжины на встречах было выслеживать тех двоих. Приказ Пиллара.

– Так те встречи назначались, чтобы присматривать за теми двумя? – спросил Том.

– Отчасти, – ответил Шопен. – У той дюжины была своего рода сделка, заключенная предварительно с Пилларом. Какой-то грандиозный план, в который я посвящу вас через минуту, потому что он реально безумный. А пока позвольте рассказать о тех двух.

– Слушаю, – сказал Том. Инспектор Соня уже храпел и Том подумал о том, что они трое самые худшие детективы на свете.

– Один из двух был наиболее важным для Пиллара, – сказал Шопен. – Из того что я слышал, Пиллар не знал как найти другого.

– Значит, расскажи о том, кого Пиллар знал, как найти, – сказал Том.

– Он очень известный человек. Когда я впервые услышал его имя, я случайно письнул в суп… но на следующий день подсунул его какому-то министру, – сказал Шопен. – Учтите, этот человек под номером тринадцать, и Пиллар не мог привести его на собрания.

– Почему?

– Потому что этот человек был воплощением зла, его охраняли преступники в далекой-далекой стране, и, кажется, Пиллар его боялся.

– Пиллар боялся этого человека? – удивился Том.

– Этот тринадцатый был частью сделки Пиллара, – объяснил Шопен. – Безумной сделки, сути которой я так и не понял. Это как-то было связано с четырнадцатым, и самим Пилларом, открывало проход в место под названием Страна Чудес.

– Страна Чудес? – Том разочарованно почесал голову, думая о том, сколько вещей произошло, а он даже не знал об этом. Быть может, тогда он был слишком наивен, никто кроме Льюиса Кэрролла не говорил с ним.

– Страна Чудес реальна? – подпрыгнул разбуженный Соня.

– Иди еще поспи, – ответил Том, сосредоточившись на Шопене. – Ты узнал, что за сделка там была?

– Всё что я понял, лишь все четырнадцать были связаны с Пилларом, и что сделка была не завершена. И чтобы завершить её, нужно было найти тех двоих.

– И убить, – предположил Том. – Пиллар всего лишь игрался с теми четырнадцатью несчастными людьми. В чем бы ни заключалась сделка, он в какой-то момент решился убить их, – он замолчал на мгновение, а потом сказал, – И поэтому он не убивал эту дюжину все те годы, начиная со Страны Чудес. Дюжина была ключом к поиску тех двоих.

– Хотите сказать, Пиллар убил не двенадцать, а четырнадцать людей? – зевнул Инспектор Соня, а Шопен ухватился за возможность и сунул помидор ему в рот. Том вынул помидор изо рта, закатив глаза на глупость своих компаньонов.

– Это единственное объяснение. Пиллар прикончил двенадцать человек, лишь убедившись в личности тех двух и как найти их.

– Ты точно Шерлок Холмс, – сказал Шопен. – Хотя Инспектору Соне больше бы подошел Шерлок Холмс.

– Не лезь к Инспектору Соне, – сказал Том. – Мы подбираемся ближе к тому, что же случилось с Пилларом. Теперь, расскажи мне о человеке, которого Пиллару удалось идентифицировать из тех двоих.

– Ты имеешь в виду тринадцатого человека, которого Пиллар захотел убить, но боялся, да? – усмехнулся Шопен, показывая серебряный зуб.

– Да, его, – сказал Том, гадая, что если Шопену удалось вырезать собственный зуб.

– Надеюсь, вы готовы к сюрпризу, – произнес Шопен.

– Поверь мне, я повидал чудеса на своем веку, – ответил Том. – Меня сложно удивить.

– Но вам все же придется, – сказал Шопен. – Потому что тринадцатым был человек по имени Палач.

Том ошибся. Это его очень удивило.

– Хочешь сказать колумбийский наркобарон? Тот, на чьи посевы совершил набег Пиллар и прикончил его армию?

– Пиллару пришлось убить всех в Грибландии, чтобы удостовериться наверняка, что Палач, тринадцатый член сообщества, мертв, – сказал Шопен. – Разве я не говорил, что смогу удивить вас?

Затем Шопен случайно оттяпал себе еще один палец.

Глава 62

Шахматный Город, Калмыкия

Позор войны размазался по моему лицу. С каждой головой, что я отрубала или каждого, кого я убивала, его кровь лилась на меня и Фабиолу.

– Я прикрою тебя, – закричала Фабиола, режа направо и налево, стоя спиной ко мне. Она сказала, так она сражалась со своими лучшими воинами против врагов в Стране Чудес.

– И, по-твоему, я должна чувствовать себя в безопасности, пока спину мне прикрывает женщина, пообещавшая убить меня? – кричу я, готовая к следующему атакующему.

– Заткнись и делай то, что умеешь лучше всего, Алиса, – ответила Фабиола. – Убивай.

Почему все думают, будто это такая честь – иметь талант к убийствам? Если я лучший убийца Страны Чудес, не думаю, что этим стоит гордиться. Сама идея убивать людей, с которыми не встречался прежде, лишь потому, что у них униформа иного цвета, смущает меня. Но я вынуждена защищаться.

– Почему пешка? – кричу я Фабиоле. Мы всё еще держимся, несмотря на то, что большинство нашей армии мертвы. Тем не менее, стратегия Фабиолы сработала. Вынуждена признать – она безжалостный воин. Она даже пронзает своих жертв еще раз, даже после убийства, на всякий случай.

– Какая еще пешка? – спросила она.

– Почему Льюис сделал меня пешкой? – я отрубаю еще одну голову. – Самой слабой в королевстве?

– Пешки не самые слабые, – говорит Фабиола. – Их просто недооценивают.

– Как это? Я ощущаю себя безмозглой машиной для убийств, которую послали на поле боя, и мои навыки годятся лишь на то, чтобы выполнять приказы.

– За всем этим сокрыта большая мудрость.

– Какая еще мудрость, Фабиола? Хватит врать.

– Несмотря на то, что я против, чтоб ты находила Кэрролианского Рыцаря или попросту Коня, я надеялась, что ты сама поймешь, в чем хитрость быть пешкой.

– Глупость какая, Белая Королева. Я умру прежде, чем смогу что-либо выяснить.

– Сзади, – Фабиола невероятным и необъяснимым маневром движется и убивает черную пешку передо мной.

– Спасибо, – говорю я, замирая на месте.

– Не благодари своих собратьев по оружию на войне, – ворчит она.

– Почему?

Она отрубает голову черной пешке, которая собиралась убить меня.

– Поэтому, Алиса.

Я понимаю смысл и, охваченная яростным гневом, движусь вперед, срубая головы направо и налево, используя приемы ЧепуХи. Головы катятся по шахматной доске, которая уже похожа на место кровавой бойни.

– Где Маргарет и Королева? – спрашиваю я у Фабиолы.

– Не вздумай даже искать их. Все люди из правительства – трусы. Прячутся где-нибудь, – отвечает Фабиола.

– Тогда как же нам одержать победу? – спрашиваю я. – Разве нам не полагается убить их всех, или ты обеспокоена лишь тем, что Шахматист найдет Кэрролианского Рыцаря если мы победим?

– Я обеспокоена, но у нас нет выбора, в противном случае мы обе погибнем, – Фабиола снова становится ко мне спиной. – Но победить еще не значит убить их всех.

– Тогда как нам победить?

– Будучи пешкой?

– На что ты намекаешь?

– Ищи в себе, Алиса. Ты должна знать ответ.

Мгновенно, я вспоминаю, как Пиллар жаловался на то, что ему надоели голливудские фильмы. Когда Фабиола говорит мне это, я думаю о том же. Почему бы ей просто не сказать мне, что нужно сделать, чтобы выиграть? Зачем говорить фразы типа «ищи в себе»? Сплошное клише.

Но потом, посреди схватки, в моем воспаленном мозгу появляется мысль. Я слышала о чем-то подобном ранее. Кажется, Пиллар упоминал об этом.

– Я знаю, что нужно делать, – кричу я, продвигаясь вперед. А как только пешка доберется до противоположного края доски, она сможет обменять фигурку на короля или королеву, или более сильного воина.

– Вот Алиса, которую я искала, – говорит Фабиола.

– Хочешь сказать, Алиса, в которую верит Пиллар, – говорю я.

Она морщится, потом мотает головой.

– Послушай, я спроектировала эту доску, чтобы спрятать шахматную фигурку Кэрролла. Не нужно менять фигурки. Всё что тебе нужно сделать, будучи пешкой, дойти до края доски и выиграть.

Несмотря на то, что я готова, я понимаю, насколько сложно будет драться и двигаться по доске. Как мне перебить их всех и добраться до края?

– Не бойся, – говорит Фабиола. – Я помогу тебе добраться до края доски.

– Как это?

В мгновении ока, она громко выкрикивает ругательства Алой Королеве.

– Не провоцируй меня, Фабиола, – слышен крик Алой Королевы. Я не вижу её, вероятно, потому что она слишком мелкая для меня. – Я не сдохну в этом побоище лишь потому что я коротышка, ни один меч не срубит моей головы, – дразнит она Фабиолу. – Но я не позволю тебе делать из меня дуру! Ты знаешь, кто я, и что я могла сотворить с тобой все эти годы. Ты жива благодаря тому, что я позволила.

– Тогда убей меня, – кричит Фабиола.

– Что ты делаешь? – кричу я ей. – Она отправит целую армию прикончить тебя.

– В этом и весь смысл. – Фабиола слабо улыбается, по её взгляду я все понимаю. Она собирает вокруг себя черную армию, чтобы я смогла добраться до края доски.

– Я рискую целым миром ради тебя, Алиса, – говорит Фабиола. – Поэтому не подведи.

Я хочу возразить, но черная армия уже здесь. Голова Фабиолы исчезает в толпе черных зонтов. И прежде чем это происходит, в её взгляде мелькает нечто такое, чего мне не понять. Что она только что сказала? Добраться до края доски и не подвести?

Глава 63

Самолет Пиллара

Сян, Тибетский Монах, откинулся на спинку модного кожаного кресла на самолете Пиллара. Он потягивал пину коладу и разглядывал журнал «ПлейБой» округлившимися глазами, того гляди и сознание потеряет.

– На этом в Америке свет клином не сошелся, – Пиллар выхватил журнал у него из рук. – Я не собираюсь давать тебе визу, чтобы ты стал обузой для этой великой страны. Я хочу, чтобы ты стал моим помощником. Большинство иммигрантов этим живут.

– Прости Цао Пао Вонг, – Сян выглядел смущенным. – У меня слабость к западным искушениям.

– Нет такого понятия как восточные или западные искушения, Сян, – Пиллар приготовил свой мини-кальян, пока они улетали из Калмыкии. – Вот кальян – искушение, даже зависимость, если сунут туда правильное дерьмо, и определенно восточное.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я хочу сказать, что ты можешь быть монахом, ослом или хорошим человеком, без разницы. Выбор за тобой.

– Значит, Американская Виза – мой выбор?

– Да, но тогда всё – выбор. – Пиллар затянулся кальяном.

– К чему такая критичность и мрачность, Цао Пао Вонг? Всё из-за Алисы?

Пиллар кивнул, слегка дернув головой.

– Тогда почему ты бросил её?

– Всё сложно, Сян. Иногда мы вынуждены бросать людей, которых любим.

– Не понимаю этого. В монастыре мы никогда не бросаем тех, кого любим.

– Всё потому что ваши задницы по кругу занесены снегом, – ответил Пиллар. – И потому что в своем изолированном мирке вы в безопасности от ужасов этого мира. Поверь мне, виза просто вскружила тебе голову, чем принесла покоя. А знаешь почему? Потому что она заставляет тебя делать выбор.

– А что не так?

– Ну, одним выбор представляется гениальным решением, – Пиллар кашлянул, уже не радуясь дыму. – И лишь потом, ты понимаешь, что твой выбор был неверным.

– Это ужасно.

– А знаешь, что по-настоящему ужасно? Жить потом с последствиями.

– Но это не объясняет, почему ты бросил Алису?

– Я не бросал её. Всё с ней будет в порядке.

– Ты, правда, веришь, что она доберется до края доски и выиграет?

– Она это сделает, поверь мне. Она невероятная молодая женщина.

– Тогда что тебя тревожит?

– Правда, с которой ей придется столкнуться, – ответил Пиллар. – Победа приведет её к еще одному разрушительному выбору.

– Почему у меня такое ощущение, будто это как-то связано с её прошлым?

– Верно. Алисе придется иметь дело с теми ужасными вещами, что она совершила в прошлом.

– Не все ли мы совершаем нечто подобное в прошлом?

– У тебя нет прошлого, снежная пташка, так что избавь себя от этого, – напрягся Пиллар. – Алисе придется выбирать между Черными Шахматами и Инклингами.

– У меня предчувствие, что она выберет Инклингов.

– У меня тоже, но было всё так просто. Потому что стоит спросить любого о правде, они ответят либо белое, либо черное..

– Инклинги или Черные Шахматы, – предположил Сян. – Имеет смысл.

– Ошибаешься, Сян. Правда никогда не бывает белой или черной. Это всё Голливудские фильмы напортачили.

– Тогда каков же цвет правды?

– Серый, – ответил Пиллар. – Уродливый серый, который превращает дождливые лондонские дни в райский цветник.

Глава 64

Шахматный Город, Калмыкия

Каждый мой шаг на пути к краю шахматной доски напоминает мне о трусости. Как же я могу позволить Фабиоле погибнуть? Вся эта логика войны и то, как в ней нужно драться, снова сбивает меня с толку. Я повторяю снова и снова. Война уродлива и ослепительно серая.

Пара солдат черной армии замечает мое бегство, и возвращаются, чтобы напасть на меня, но я с лёгкостью расправляюсь с ними. Запах крови на мне не только тошнотворен, но и унизителен. Ненавижу убивать их всех.

За спиной я всё ещё слышу голос Фабиолы, она кричит, убивая направо и налево. Отважный и великолепный воин. Но я отчётливо слышу, как она дважды кричала от боли. Её ранили ножом, но она не сдаётся, пока они не украдут её последних вздох.

И вот я здесь, в одном шаге от последней клетки. Меня некому остановить, кроме коренастой коротышки королевы, которая покрикивает на своих охранников. Но сейчас здесь нет и их. Фабиола полностью завладела их вниманием.

Я ступаю на последнюю белую клетку на краю, и внезапно всё прекращается. Все солдаты оборачиваются и смотрят на меня, хотя я не вижу Фабиолу, которая, вероятно, лежит мёртвая на полу позади их всех. Ужас на лице королевы достоин номинации «Фотография года в Instagram». Меня озадачивает, насколько же глупа королева. Хочу сказать, достигнув края шахматной доски, Шахматист узнает, где Кэрролианский Рыцарь, и у него больше не будет причин убивать Алую Королеву. Но война упряма и голодна, и потому она не понимает. Как только кровь пролилась на пол, война застила ей разум. Быть может, Шахматист прав, ей просто нравится убивать.

После нескольких мгновений тишины, мне удается перевести дух и успокоиться, все мы слышим грохот от куба с белым конем, размером с настоящего. Из доски появляется еще один куб. Он открывается сверху. Он больше похож на подиум с ценником. На нем шахматная доска с черными и белыми фигурками, застывшими на поверхности. Это те самые фигурки, что были вырезаны из костей Льюиса. Ради этого Шахматист убил столько людей.

Интересно, стоит ли оно того.

Появляются люди Шахматиста и дают сигнал черным и белым армиям расходится. Ему больше нет дела до королевы или Маргарет. Вдалеке я вижу Фабиолу, распростертую на полу.

– Этого я и ждал. – Наконец, появляется сам Шахматист в сопровождении своих людей.

Он подходит к подиуму и рассматривает фигурки одну за другой. Он даже нюхает их с чувством эйфории, я такого никогда не видела.

– Я же говорил, что отыщу твои кости, Льюис, – шепчет он им, но не нужно быть гением, чтобы прочесть это по губам.

– Так ты этого хотел? – спрашиваю я.

– Безусловно, так приятно, – отвечает он. – А ты знаешь, что за фигурки на этой шахматной доске? Это означает, что собранные тобой фигурки – подделки. Фабиола безусловно придумала блестящий план, чтобы спрятать кости Кэрролла. Я имею в виду, что все эти фокусы-покусы с шахматными фигурами, разбросанными по всему свету и наймом подобных отцу Уильямсу, были лишь для того, чтобы отвлечь от настоящих фигурок. И посмотри где она всё же их спрятала? В Шахматном городе, который когда-то считался порталом в Страну Чудес, – он хихикает, не сводя с меня глаз. – Ты ведь помнишь Страну Чудес, Алиса, не правда ли?

– Едва ли.

– Но тебе придется вспомнить, – говорит он. – А если не вспомнишь, поверь мне, я тебе напомню.

– Давай покончим с болтовнёй. Ты получил что хотел. Освободи мировых лидеров и разбуди уснувшие города. У меня нет намерений узнавать тебя поближе.

– Но тебе придется. – Шахматист прячет руки на спину и подходит ко мне. – На самом деле, однажды, не так давно, ты знала меня очень хорошо.

– Я тебя не помню.

– Ну, тогда я напомню тебе, кто я такой и что ты со мной сделала.

– Так это личное? – я пожимаю плечами. – Я причинила тебе боль, когда мы были в Стране Чудес? Почему я должна сожалеть о том, что причина вред такому монстру, как ты?

– Хочешь знать почему? – я ощущаю дыхание Шахматиста на своем лице. – Потому что тогда я еще не стал монстром. Это ты была монстром, Алиса из Черных Шахмат.

Глава 65

Подземная Кухня, Оксфордский Университет

– Стало быть, Пиллар, убивший Палача, обман? – вопрошает инспектор Соня.

– Возможно, – предположил Том. – Он заставил мир думать, что освобождает их от худшей наркоимперии в мире, одновременно претворяя свой блестящий план.

– Какой план? – спросил инспектор Соня. – Нам даже неизвестно, почему он прикончил тринадцать или четырнадцать человек.

– Сделка, которая сорвалась, это всё, о чем нам нужно узнать, – сказал Том. – Важно лишь то, что это не имело никакого отношения к спасению мира или к тому, что Алиса – это настоящая Алиса.

– Я слышал, как несколько членов сообщества говорили об этом, когда Пиллар как-то не пришел на одно из собраний, – сказал Шопен. – Они утверждали, будто он использовал Алису, чтобы она убила Палача вместо него. Они верили, будто Алиса обладает некими силами или секретами, которые помогли ему в этом.

– Не важно, – сказал Том. – Это человек само зло. У него достаточно способностей и коварства, чтобы одурачить мир и выйти сухим из воды, не испачкав перчатки кровью.

– Опять же, мне по-прежнему необходимо узнать, зачем всё это, – вмешался Инспектор Соня. – Четырнадцать человек заключили сделку с дьяволом, в нашем случае с Пилларом, а затем он же убивает их спустя годы. Зачем? Неужели они нарушили условия сделки? Или он обманул их?

– Сложно сказать, Инспектор, – ответил Том. – И еще ничто из этого не проливает нам свет на то, кто же такой Пиллар на самом деле.

– Быть может, мы никогда не выясним этого, – задумался Инспектор Соня. – Шопен, что-нибудь еще? Как на счет четырнадцатого члена сообщества?

– Сложно сказать, – ответил Шопен. – Всё что мне известно – Пиллар не смог его найти.

– Есть идеи почему?

– Я случайно подслушал на собрании Четырнадцати, что четырнадцатый был настолько хитёр, что ему удалось скрыть свою личность ото всех, – сказал Шопен. – То есть, он сменил имя и сбежал раньше оговоренного времени.

– Значит, смена имён была частью сделки? – спросил Том.

– Разве Вы еще не поняли? – произнес Соня. – Вся сделка заключалась в том, что Четырнадцать хранят секрет и меняют имена в определенное время, потому они уносят секрет с собой в могилу, за исключением того, что Пиллар нарушил условия сделки, и по какой-то причине решил избавиться от них от всех.

– Возможно потому, что почувствовал, что они обличат его, – ответил Том. – Но что во имя Господа была за сделка?

– Кажется, я знаю, – сказал Шопен, отложив нож с возбужденным видом. – Слушайте, я не уверен, что расслышал верно, но раз вы в тупике, я всё-таки вам скажу.

– Говори громче, – требует Том.

Шопен осмотрел рану на недавно отрубленном пальце, убедившись, что та больше не кровоточит, он сунул отрубленный палец в карман, вероятно, для другого морковного супа.

– Я не верю ни в магию, ни в духов, ни в прочую ерунду, но вот что я однажды услышал.

– Просто скажи это, – сказал Том.

– Я услышал, как Четырнадцать однажды пошутили, что продали свои души дьяволу.

Глава 66

Шахматный Город, Калмыкия

Люди Шахматиста ведут меня к зданию с буддийской архитектурой, и украшенному орнаментами. Это одно из самых запоминающихся зданий в Шахматном Городе. Никто со мной не разговаривает. Внутри несколько тибетских женщин помогают мне принять ванну, и надеть красивую чистую одежду. Они приводят в порядок мои волосы и ногти, но не говорят на моем языке, поэтому я не понимаю, что происходит. У меня нет иного выбора, кроме как согласиться, поскольку Шахматист, несмотря на то, что нашел, что хотел, отказался освободить мировых лидеров.

– Нам с тобой, Алиса, предстоит сыграть финальную шахматную партию, – таковы его слова. – Я хочу, чтобы ты хорошо выглядела в последний день своей жизни, ну, или моей.

Одна из женщин приносит мне шахматную доску, книги о шахматах и DVD с предыдущими играми Шахматиста. Они, в отличие от всего прочего – на английском.

– К чему все это? – интересуюсь я.

– Тебе нужно подготовиться, – отвечает она. – Шахматист никогда не проигрывал, ни одной партии. Он даже играл со..

– Боже, я в курсе, и мне плевать на всё это. Я даже понятия не имею, как играть в шахматы.

– Тогда ты умрешь, – радостно улыбается она.

– Он серьезно хочет сыграть со мной в шахматы? – спрашиваю я. – Настоящую партию в шахматы? Я думала, это какая-то метафора.

– Шахматист обожает шахматы. Это его жизнь, и чтоб ты знала, есть пророчество о том, что вас с ним суждено сыграть последнюю партию в мире.

– Я слышала об этом глупом пророчестве. Я прочла это в какой-то древней записке, – отвечаю я. – Но это же смешно. Он знает, что я проиграю.

– Если ты проиграешь, люди погибнут, и миру тоже придет конец.

– Спасибо, что напомнили, – я кашляю, хихикая. – Хотите сказать, что я буду играть в ту же самую игру, в которой он убил самого Папу Римского?

– И всех остальных мировых лидеров, – замечает она. – За последние несколько часов он убил еще нескольких человек и погрузил в сон несколько городов. Поговаривают, что Оксфорд и Лондон уснут следующими.

– Я должна увидеть Шахматиста и поговорить с ним. Он должен узнать, что я не умею играть в шахматы. Что бы ни случилось между нами в прошлом, должен быть другой способ решить это.

– Другого способа нет, выиграй или проиграй, – отвечает она. – Помни, после каждого хода ты выпиваешь рюмку яда. Яд вызывает головокружение, но не убивает тебя до седьмого хода. Если тебе не удастся победить Шахматиста, ты погибнешь.

– Ну, спасибо.

Глава 67

Финальная Шахматная Партия, Шахматный Город, Калмыкия

Комната, в которую меня отправили, залита яркими огнями, они ослепляют, и сосредоточены на столике с двумя стульями в середине, на столе шахматная доска. Доска Кэрролла, с фигурками из его костей.

Поднимаясь на подиум, я слышу шепотки и тяжелое дыхание среди зрителей, но они во мраке и их не видно. Это пугает еще больше.

Меня просят сесть на стул со словами: Алиса-Лузер. Больше похоже на надгробие, а не на стул. Но выбора у меня нет, и я сажусь.

Я понимаю, что передо мной черные шахматы. Шахматист играет белыми. Не уверена, что происходит.

Почему Шахматист играет белыми?

Потом я замечаю одну странность. Одна из белых фигур, белый конь, отсутствует. Это единственная отсутствовавшая фигурка среди белых шахмат. Полагаю, это тот самый Кэрролианский Рыцарь. Но я не понимаю смысла, сокрытого за всем этим.

По обе стороны шахматной доски располагаются семь рюмок, наполненных ядом, о котором упоминала тибетская женщина. Я сглатываю комок в горле. Неужели мне, правда, суждено выпить этих семь рюмок и погибнуть сегодня?

Пару мгновений спустя невидимая аудитория начинает аплодировать. Склонив голову набок, я вижу появление Шахматиста. Он идет так, словно в прошлой жизни был Юлием Цезарем. Приглаживает усы. Он даже причесал тонкие волоски на голове, и кланяется невидимой толпе в чудном рыцарском наряде.