Текст книги "Сестры по крови и духу (ЛП)"

Автор книги: Кэди Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Кто-то прибил доски в ствол уже очень давно – мы говорим о 70-х годах, судя по дереву. Кора на нем скололась и стерлась от годов движения.

– Там веревочная лестница на одной из ветвей, – объяснил Мейс. – Мы поднимемся на дерево, а затем спустимся по лестнице.

– Обалденно, – пробурчала я, взглянув на свои милые туфли, не созданные для лазанья по деревьям. Как и моё платье. Я чувствовала себя совершенно нелепо.

– Хочешь, чтобы я пошел первым? – спросил он.

– Если ты не хочешь быть напуганным на всю жизнь видом трусиков моей бабушки, то да.

Вообще это были мальчишеские трусики, но кто может различить их в темноте.

Он странно посмотрел на меня, затем запрыгнул на дерево так, будто был рожден для этого. Я последовала за ним, но более изящно. У моих туфель была гладкая подошва, поэтому они не могли зацепиться за самодельную лестницу. В моих руках до сих пор была соль, поэтому мне пришлось держаться только одной рукой.

– Ой! – чертова заноза попала в мою ладонь.

Передо мной появилась рука Мейса.

– Дай мне соль или свою руку – что-то одно.

Я отдала ему соль. Не хотела, чтобы он подумал, будто был моим чёртовым рыцарем в сияющих доспехах или ещё что.

Как только я добралась до ветви, Мейс был на ее конце – достаточно толстой, чтобы выдержать нас обоих, он схватился за другую ветвь для опоры и вылез над стеной. Я медленно двигалась вслед за ним. Упасть и сломать себе дурацкую шею на стороне приюта было бы в моем стиле. К тому времени, как я добралась до веревочной лестницы, Мейс уже был на земле, держа мне веревку для устойчивости. Не было никакого изящного способа, чтобы спуститься по лестнице, которая покачивалась и уклонялась с каждым движением. Я бранилась все время, спускаясь вниз, себе под нос, конечно.

– Ты бранишься, как моряк, – прокомментировал Мейс, когда я присоединилась к нему. Трава была коричневой и примятой на десятки футов. Это было хорошо.

Я открыла соль и начала рассыпать ее.

– Встречал много моряков, да? Есть что-то, чего Сара о тебе не знает, Мейс?

– Мне нравится мужчина в военной форме, – пошутил он. – Что ты делаешь?

– Круг из соли.

– Зачем?

Я не взглянула вверх.

– Потому что эта штука знает твой вкус и может учуять тебя здесь, а я не хочу объяснять Саре, что это утащило тебя у меня на глазах.

– Твоя забота такая трогательная, Ларк. Правда.

Не его сарказм заставил меня посмотреть вверх, хотя я и оценила его умения в этой области.

– Я у тебя в долгу. Это значит, что я сделаю всё, что в моих силах, чтобы ты остался в живых. Ты это понимаешь?

– Да, думаю, да.

Его взгляд встретился с моим. Мы стояли там, пялясь друг на друга. Неловко.

Холодный ветер прошёлся по моим оголённым ногам. Я повернула голову в этом направлении.

– Чувствуешь это?

– Да.

Краем глаза я увидела, как его рука двинулась к его груди, словно что-то причиняло ему боль.

Призрак приближался.

Я проверила круг, который сделала вокруг него – всё было хорошо, толстая насыпь соли могла выдержать спектральный ветер.

Хорошо.

Я сделала глубокий вдох, в то время, как мои волосы зашевелились. В Белл Хилл я сталкивалась с несколькими злорадными духами, и я делала это под кайфом от антидепрессантов, антипсихотических и успокаивающих лекарств. Я могла бы столкнуться с ним здесь.

Даже если этот был тем, который посылал мне видение моей сестры, поедающей глазные яблоки.

По моему телу пробежала дрожь, вызывая мурашки на руках. Волосы поднялись у корней. Эта вещь была голодна и пьяна. Оно даже не пыталось быть незаметным, когда пришло к нам. Обнюхало Мейса и было полно страстного желания попробовать его на вкус.

Честно говоря, я не могла сказать, что винила его, но он все равно надоедливый.

Нет ни единого способа, чтобы описать столкновение с призраком. Да, здесь было холодно, но это было чуть ли не единственной вещью, которая их объединяла. Каждый призрак, по моему опыту, имел свою собственную энергию и свои слабые места. Я предполагала, что знала эти вещи благодаря Рен, или из-за нашей ситуации, или, может быть, из-за моего столкновения с потусторонним миром. Так что, может, я и не знала, почему мне были известны эти вещи, но я знала, когда поблизости был призрак и, как правило, могла сказать, насколько они сильны.

Этот был сильным. Старым и сильным.

И злым. Я могла чувствовать его ярость в своих костях, в давлении стиснутых зубов. Оно кружилось вокруг меня, как рычащая собака, пытающаяся поймать мой запах. Оно не удосужилось принять форму и выглядело, как рой мух, окружающий меня. Как если бы они имели крылья, словно замороженные клинки.

– Ларк?

Мейс казался обеспокоенным.

– Я в порядке, – прокричала я, перекрывая шум призрака. Скорее всего, он даже не услышал меня. Моё сердце выбивалось из груди.

"Что ты?" – этот голос был, словно визг тормозов в ушах.

Я проигнорировала его. Держа свои руки по обе стороны, я просеивала призрака сквозь пальцы, приглашая раскрыть свою личность. Это было похоже на тысячу клочков бумаги, когда его злая энергия скользнула по моей коже. Я чувствовала, что они будто наждачная бумага, как зуд, даже перья, но не это. Я бы оставила кровотечение на потом: нет никаких невидимых для меня ран. К счастью, я не повреждаюсь, как нормальные люди. Царапины на подобие Мейса причиняли мне боль, но не надолго – предполагаю, это обусловлено тем, что я была связана с мертвыми. Это не значило, что я была готова пройти через это снова.

Ну же. Покажи себя. Образы начали плавать в моей голове – вспышки крови. Крики. Именно это я увидела, когда прикоснулась к Мейсу, но ускоренно и отрывочно. Это был тот самый призрак, все было в порядке. Теперь мне просто нужно было держаться немного дальше, чтобы он мог показать мне что-то полезное. Что-то личное.

Призрак отдалился от меня, как будто мог читать мои намерения. Дерьмо.

Я наблюдала, как жужжание черного вихря темной энергии прыгнуло на Мейса. Он смахнул защиту из соли, как жуков на лобовом стекле. Его яростный рев сотряс землю под ногами. Я могла сказать, что Мейс тоже это чувствовал. Это был теплый вечер сентября, а его дыхание обрушилось порывами воздуха, которые больше подходили к концу ноября. Призрак снова заряжен.

В этот раз линия соли пошла рябью под атакой.

Плохо. Он потерял ко мне интерес до поры до времени и собирался ухватиться за Мейса, пока бы не удалось разорвать круг. Все что ему было нужно – это щель, толщиной в волос и он мог бы проникнуть туда. Я не могла так рисковать.

Я подняла правую руку и наполнила ее солью. Черт, жалит при соприкосновении с порезами. На мои глаза навернулись слезы. Я шагнула вперед и бросила соль в призрака. Ветер большинство поймал из жмени, но дух зашипел от боли.

– Когда я скажу тебе бежать, я хочу, чтобы ты вернулся на кладбище так быстро, как только сможешь, – сказала я Мейсу, набирая больше соли в свою жалящую ладонь.

– А как же ты? – спросил он.

– Я могу себя сегодня спасти, спасибо, – я сжала кулак с солью и вытащила руку. – Теперь беги!

Он не стал возражать, он просто сделал, что я сказала, что, вообще-то, удивило меня. Не очень многие, кого я знала, поверили бы мне, если бы знали, что я собиралась делать. Или может, он просто хотел убраться отсюда ко всем чертям.

Я бросила соль, как только призрак задрал нос, чтобы преследовать. Крошечные кристаллы попались ветру, и едва задели духа. Этого было недостаточно, чтобы рассеять его, но достаточно, чтобы он отстал. Прекрасно. Он хлестал вокруг, собирая себя в неясную человекоподобную форму. Я не могла сказать, был ли это мужчина или женщина, и прямо тогда это не имело значения. Мне едва хватило времени насыпать в свои ладони больше соли, как он рванулся. Вместо того, чтобы бросить соль, я сжала кулак вокруг нее, отодвинулась, и ударила призрака в "лицо". Сила удара разнеслась по всей моей руке. Это было как удар о кирпичную стену. Мой кулак открылся и высыпал соль.

Призрак на секунду повис в воздухе, а затем взорвался в шрапнели черной пыли и соли. Я повернула голову, чтобы защитить глаза и приняла взрыв щекой. Ауч.

И не тратила время зря. Я только задела его. Не потребовалось бы много времени, чтобы перегруппироваться и вернутся снова, и на этот раз было бы действительно безумно. Мне не хотелось столкнуться со злостью такого рода не больше, чем с банкой кухонной соли и милыми туфлями. Я побежала.

Подниматься по веревочной лестнице было куда труднее, чем спускаться, и мои окровавленные руки не упрощали задачу. Как и биение сердца. Я должна была умереть от сердечного приступа, если бы не добралась до святой земли быстрее.

Мейс ждал меня на стороне Фэирфилдской стены и помог спуститься с дерева. Этого не было, пока я не оказалась на земле и не поняла, как сильно меня трясло.

– Ты в порядке?– спросил он.

Я кивнула. Мои зубы стучали.

Он схватил мои руки и повернул ладонями вверх.

– Дерьмо.

– Я буду в п-порядке. Нам н-надо идти.

Мы побежали к машине. Я, честно говоря, не знала, как мне это удалось на моих трясущихся ногах. Мейс практически запихнул меня на пассажирское место. Я всё ещё возилась с ремнём безопасности, когда мы выехали оттуда, направляясь обратно к Кевину.

– Ты видела это, да? – спросил он.

Кроме бледности и немного дикого взгляда он вышел оттуда в удивительно хорошей форме. Я видела взрослых мужчин, которые превращались в детей, орущих при виде маленьких призраков.

– Что это было?

Я откинулась на спинку сиденья. Моё сердцебиение, наконец, замедлилось.

– Я не знаю, – сказала я ему, глядя на свои окровавленные руки. – Но ради нас всех мне лучше узнать.

Рен

Ларк была в беде. Я это чувствовала.

– Они уже должны были вернуться, – констатировал Бен, наблюдая за ночью из окна. Он сидел за кухонным столом с чашкой кофе. Пахло хорошо.

Ларк позволяла мне пить с ней кофе иногда. Пахло лучше, чем оно есть на вкус. Он допил, а потом повернулся и посмотрел на своих друзей.

– Должны же?

Он переживал за Ларк – я это чувствовала. Он влюблён в мою сестру?

Кевин провел рукой по шее. Он тоже волновался. Свет над головой отражался в его очках, из-за чего я не могла видеть его глаз.

– Они ушли всего лишь полчаса назад.

Гейдж взял коробку с пончиками, которая стояла на столе.

– Думаете, они поехали в приют?

– Им бы пришлось подняться на дерево, – заметила Рокси.

Моя сестра не была одета для восхождения на деревья.

– В этих туфлях? – Сара покачала головой. – Нужно было одолжить Ларк свои кроссовки.

Их компания обменялась взглядами, что увеличило мое беспокойство. Я пообещала Ларк, что останусь здесь, чтобы ей не пришлось беспокоиться обо мне, но теперь мне это не казалось хорошей идеей. Я хотела пойти к ней. Хотя, мне было лучше знать. Несмотря на мое беспокойство, неожиданно сказать им, где она была, не было бы хорошей идеей. Я бы привлекла больше призраков. Мы вместе с Ларк могли бы привлечь их всех, если бы не приняли меры предосторожности, для которых у нас на руках не было провизии. Я бы хотела помочь, но сделала бы все только хуже.

Как это было в Белл Хилл.

Тем не менее, если я не могла пойти к ней, то могла поддерживать связь. "Нормальные" близнецы всегда имели невероятную связь, но мы с Ларк не были нормальными, по крайней мере, не в общепринятом смысле. Большинство людей были привязаны к земле по физической привязке их тела. Призраки часто были связаны со своими останками. В этой маленькой могиле осталось немного меня, но тело Ларк состояло из той же ДНК, делая ее тело почти как мое собственное, поэтому я могла обладать ею так легко и найти ее безовсякого труда. Все, что мне нужно было сделать, – отпустить место, в котором я находилась, и пустить мое сознание (потому что, действительно, это было почти все, чем я была в этом мире, наряду с некоторой мощной энергией) достучаться до той, которая была наиболее похожа на меня.

Что-то задело меня – не физически, конечно. Это было похоже на другое сознание, шуршащее против моего. Просто щекотка, а затем оно исчезло. Я не знала, что это было, да и меня не волновало. Наверное, еще один призрак. Может быть, один рядом с моей сестрой.

Я нашла ее. Прицепилась к ней.

Мое сердце, и у меня оно есть, но только не в смертном смысле этого слова, отчаянно трепетало внутри меня. Моя сестра боялась. Ларк, которая всегда была такой безрассудно храброй, которая вызывающе смотрела на опасности и позволяла им прийти к ней, столкнулась с чем-то мрачным.

Что-то, что испугало ее, несмотря на то, что она не боялась смерти.

И она сделала это для меня, потому что мне хотелось помочь этим тупым детишкам.

Потому что мне хотелось нравиться Кевину. Потому что я хотела друзей. Они просто хотели избавиться от того, во что влезли. И они не имели ни малейшего понятия о том, чем была вся эта бестолковщина. И в то время как моя сестра могла не опасаться смерти, я все-таки хотела, чтобы она была жива. Я хотела каждый день наблюдать, какой должна была быть очень длинная жизнь.

Я отстранилась, возвращаясь к себе. Я посмотрела на подростков, собравшихся на кухне. Они выглядели обеспокоенно. И скучающими. Почему они не говорили, как выбраться из этого беспорядка? Почему они настолько не осведомлены на счет моего вида и ущерба, который мы нанесли? Судя по всему, телевидение было безусловно забито программами о так называемых охотниках за привидениями. Наверняка там должна быть информация? И все же, они сидели, глядя друг на друга или на стены. Даже Кевин, казалось, был в недоумении.

Если Ларк пострадала из-за них...

– Вы чувствуете это? – спросила Сара, поднимая голову. Она была великолепной девушкой со светлыми волосами и яркими голубыми глазами. Заражение призрака немного поработало над её внешностью.

Бен взглянул на неё, его тёмные волосы спадали ему на глаза.

– Холодно.

Рокси вздрогнула.

– Очень холодно.

– Рен? – Кевин был на ногах, встал в середине кухни, неподалёку от места, где была я. – Это ты?

О Боже. Это была я. Моё эмоциональное состояние заставило проявить себя. Дыхание Кевина превратилось в клубы пара. Сара потирала руки. Остальные смотрели друг на друга.

А потом они посмотрели на буфет, когда дверцы распахнулись. Столовые приборы гремели, когда ящик выдвигался. Лампочки под потолком начали мерцать.

Вот теперь они были обеспокоены. Теперь они боялись, но не за Ларк. За себя.

Одна из лампочек над головой Кевина треснула.

– Отойди! – закричала я ему.

Он услышал меня, сделал выпад в сторону тогда, когда стекло взорвалось и осыпалось туда, где он стоял.

– Что за чёрт? – Гейдж почти увернулся, вскидывая руки над головой. – В чём её проблема?

– Простите, – сказала я. – Мне жаль. Мне так жаль.

Это было так неловко.

– Я знаю, – ответил Кевин.

Одно преимущество проявления заключалось в том, что медиумам было легче общаться и слышать меня. Он повернулся.

Он смотрел на меня. Я имею в виду, прямо на меня.

Он видел меня. Должна признаться, я прошлась рукой по своим волосам. Я понятия не имела как выглядела в этот момент: у меня могли быть щупальца или гнить лицо, что-то ужасное, что могло напугать.

Кевин слегка улыбнулся. Тогда, видимо, лицо у меня не гнилое.

– Я знаю, ты беспокоишься о Ларк. Мы тоже беспокоимся, но тебе нужно расслабиться, хорошо?

Рокси посмотрела в моём направлении:

– Да, Рен. Мы тоже беспокоимся о ней.

Затем она посмотрела на Кевина:

– Мы можем что-нибудь сделать?

– Призрачная тусовка? – предложил Бен. Кевин хмуро на него посмотрел.

Я рассмеялась. Может, эти люди в конце концов были моими друзьями. По крайней мере, они не убежали прочь с криками.

– Начинает теплеть, – заметила Сара.

Кевин взял небольшой веник и совок в одном из нижних шкафов, который я открыла, и начал убирать разбитое стекло. Я закрыла все ящики и шкафы, которые могла, но чем больше я успокаивалась, тем меньше силы у меня оставалось. Гейдж подошел и посмотрел, как я закрыла ящик со столовыми приборами. Я чувствую заражение, которое забирало его. Оно было как горячий, жирный мазок над его душой.

– Вот здорово, – размышлял он. – Мне интересно, она поможет мне убрать в комнате?

– Нет, – хором сказали я и Кевин. Я знала, он услышал меня, потому что улыбнулся, но его взгляд не совсем дошел до меня. Я думаю, его единственный взгляд в мою сторону был всем, что у меня было. Мне повезло, что у меня это было.

Гейдж пожал плечами.

– Неважно.

Это было, когда распахнулась дверь и вошли Мейс и Ларк. Я взглянула на свою сестру и застыла. Я была слишком отвлечена, чтобы чувствовать ее рядом. На голове у нее был беспорядок, одежда грязная: на колготках огромная затяжка, и ее руки были в крови. Но я была больше ошеломлена ее лицом. Я уже видела это выражение. Я видела его, когда она была в ужасном месте. Это было лицо, которое говорило, что дела плохи, и что она была готова к битве, вполне возможно, к смерти.

Мне не нравилось это лицо – призрако-боевое лицо. Я хотела, чтобы моя сестра жила долгой и счастливой жизнью, и я хотела испытать с ней каждый шаг ее жизни.

Сара обняла Мейса. Он вздрогнул, когда она прижалась к нему. Бен хлопнул его по плечу. Из всех них, я заметила, что у Бена меньше всего заражения. Я не знала почему, но некоторые люди имели сильное сопротивление к духовным ранам. Это скорее не в религии дело, а в силе души.

– О Боже мой, твои руки, – тёмные глаза Рокси были размером с блюдца, когда она увидела окровавленные пальцы Ларк. – Нужно их промыть. Что произошло?

– Он напал на тебя, да? – спросила я, проследовав за своей сестрой к раковине.

– Ваш призрак хотел испробовать меня на вкус, – Ларк включила воду и подставила руки под кран. Она зашипела, когда теплая влага ударила по ее коже. – Выглядит хуже, чем есть.

Могло быть и хуже – мы обе знали это. Моя сестра испытывала и похуже. Она быстро исцелилась от этих ран, но они все еще причиняли ей боль.

– Так что ты знаешь, как от этого избавиться? – спросил Гейдж.

Вытирая руки бумажным полотенцем, Ларк повернулась к нему с угрюмым видом. Она была огорчена больше, чем казалась. Боль и неопределенность всегда делали ее раздраженной.

– Как ты думаешь? Ты чувствуешь, что он ушел? Или у тебя все еще прокатываются капельки пота по спине?

Парень отпрянул, немного скрываясь за своими черными волосами по плечи.

– Не надо говорить с нами, как с идиотами, – горячо потребовала Сара. – Или так, будто ты круче, потому что знаешь что-то о призраках. Мы этого не просили.

Ларк выбросила окровавленное бумажное полотенце в мусор.

– Нет? Так вы не слышали истории о Хейвен Крест перед тем, как решили пойти в полночь на прогулку по его территории? Вам же не кажется, что я куплюсь на это дерьмо, ведь так? Вы все пошли туда, чтобы вас немного напугали, может, надеялись найти призрака. Что ж, мои поздравления, вы его нашли.

Бен выпрямился:

– Эй...

Ларк подняла руку.

– Слушайте, я понимаю. Я знаю, вы не просили об этом, но вы это получили и просили помочь это исправить. Ну, если вам нужна моя помощь, не говорите мне чертову ложь. Не говорите мне, что вы надеялись, будто что-то случится, и не надо оправдываться, когда я говорю вам это. – Она подошла прямо к Саре и посмотрела на нее: – Ты хочешь думать, что я сучка? Хорошо, но я только что стояла между тобой и милой дерьмовой смертью, поэтому ты простишь меня, если я иногда немного высокомерна. – Думаю, каждый в комнате на секунду затаил дыхание, когда они столкнулись. Я получила ясное представление о том, что Сара не привыкла, когда с ней пререкаются.

– Хорошо, – сказала Сара, выдерживая взгляд моей сестры. Она улыбнулась. – Что дальше, сучка?

Ларк практически усмехнулась, что оказалось сюрпризом для всех, кроме меня.

– Нам нужно выяснить против кого мы выступаем.

– Много людей погибло в том месте, – напомнил им Кевин. – Это будет непросто.

Ларк подняла руки. Множество крошечных разрезов выделялось на фоне ее бледной кожи.

– Да, но у нашего парня есть вещь для бритв.

Они улыбнулись друг другу, как будто сделали какое-то фантастическое открытие. Как будто все, что происходило было нормальным.

Но это не так. Я могла бы сказать им это.

Глава 5

Ларк

– Это старый призрак. Сильный. Злой. И это не первый раз, когда он наносит вред людям, но некоторое время он был спокоен, так что теперь голоден.

Были лишь Рен и я. Мы были дома, в моей, нашей, спальне. Я была в кровати, а она лежала рядом со мной поверх одеяла. Нэн спала, когда мы приехали домой, поэтому я не беспокоила ее, но утром планировала рассказать ей обо всем, что происходило. Я любила хорошую ложь настолько, насколько любой человек, но я не хотела врать единственному человеку, который принял и поддержал меня, поставив при этом под удар свою репутацию.

Плюс, Нэн жила здесь всю свою жизнь. Она знала о городке и о его истории. Может быть, она знала и о призраках.

– Почему ты не рассказала это другим?

Что Рен действительно понимала, так это каково быть смертным. Но также было то, что до сих пор приносило ей немало проблем, как, например, разница между ложью и искаженной правдой для чужого блага. Хотя она училась.

– Им не нужно быть ещё более напуганными, чем они уже есть.

Временами, когда люди становились действительно напуганными, они совершали по-настоящему глупые вещи.

– Если я хочу, чтобы они помогли мне, нам, остановить это, они нужны мне в здравом уме.

Моя сестра насмешливо улыбнулась.

– Тебе нужна их помощь? Или помощь Мейса?

Я закатила глаза.

– Да ладно. Об этом даже шутить неудобно. Должны быть еще истории об этой штуке – он слишком силен, чтобы его кто-то мог разозлить. Надеюсь, мы сможем свести количество призраков к одному или двум, но тогда нам придется войти в Хейвен Крест.

Выражение лица Рен стало серьёзным.

– Ты можешь это сделать?

Я пожала плечами.

– Я должна. Я единственная могу видеть мёртвых и говорить с живыми.

Как поэтично это звучало.

– Кроме Кевина. Да и я не думаю, что он готов к этому.

Я не была сентиментальна, просто рациональна.

– Я иду с тобой.

Моей первой мыслью было сказать "нет", но я поняла, что это было глупо.

– Вместе мы сильнее, – кивнула я.

Ее улыбка заняла большую часть лица, серьезно. Она была похожа на чертового Чеширского кота.

– Это действительно беспокоит, – сказала я ей. Ее зубы были почти такого же размера, как домино. – Прекрати.

Она засмеялась и вернула свое нормальное выражение, когда прижалась ко мне.

– Ты же ничем таким не занималась с Кевином, когда была в моём теле, ведь так?

Она выглядела сконфуженно.

– Нет!

Теперь я ухмылялась.

– Ты так реагируешь, потому что я спросила или потому что ты не думала об этом в то время?

– И то, и другое.

Да, ей никогда не приходило в голову соврать.

Я рассмеялась.

– Это не смешно! – заявила Рен, беззвучно спрыгнув с кровати. – Если тебе нравится парень, ты можешь видеть его, где захочешь, и он может видеть тебя. Мне же приходится "одалживать тебя" или проявляться, чтобы он увидел меня!

Мой смех поутих.

– Проявляться? Когда ты проявлялась?

Она не лгала, но могла в свое удобство не упоминать некоторые вещи.

Рен выглядела смущённой.

– Сегодня. Это, должно быть, произошло, когда ты пострадала. Я почувствовала, что ты в беде, и не смогла это остановить.

Ну, дерьмо. Я даже не волновалась об этом. Я и раньше видела, как она вытворяла свои сумасшедшие призрачные штучки, но тогда все было иначе: в такие моменты я была с ней. Я должна была осознавать, что это могло случиться и без моего присутствия. Черт, это же, наверное, чаще происходило именно из-за моего отсутствия.

– Ты в порядке? – спросила я сперва, а потом: – Кто-нибудь пострадал?

Она покачала головой, яркие волосы подпрыгнули на ее плечах. Было несправедливо, что у нее были эти волосы. Может быть, я могла бы покрасить и свои. Мама никогда не позволила бы мне, но Нэн вполне могла.

– Нет. Взорвались лампочки. Вот и всё.

Хорошо. Я почувствовала облегчение. Когда я лежала в больнице, то видела однажды, как она вынесла пару окон. Санитар получил неплохие порезы. Я была не слишком этим расстроена – я не была расстроена вообще, но это выглядело довольно жутко со стороны. Я никогда не боялась Рен, но иногда я боялась за нее.

– Стекло чуть не задело Кевина, – призналась она.

И она выглядела подавленной из-за этого.

– Я могла причинить ему боль.

– Но ты этого не сделала, – напомнила я ей.

Что-то в выражении её лица беспокоило меня. Она выглядела более расстроенной, чем я предполагала.

Обычно Рен только смотрела в одну точку, когда делала что-то, что влияло на меня.

О, черт. Кто-то действительно должен был ударить меня по голове. Парень приглядывал за ее могилой все время, пока меня не было. Вы не станете этого делать для случайного призрака, которого однажды встретили. Это было жестом заботы. Это было тем, что вы делаете для кого-то, когда заботитесь о нем.

Черт, она была чертовски хороша в том, чтобы забывать упоминать некоторые вещи. Но это было большим. Это было частью ее жизни, она целенаправленно вычеркнула меня из нее. И от этого мне было больно. Очень.

– Как часто вы встречаетесь? – мой голос был хриплым из-за огромного комка в горле.

Она даже не пыталась этого отрицать.

– Так часто, как могу. Чаще всего он даже не знает, что я прихожу. Но сегодня, когда я проявилась, он увидел меня. – Она что, собралась плакать? – Он по-настоящему увидел меня.

Я не знала, как чувствовать себя из-за этого. О, я знала, как я себя чувствовала: грустно, счастливо и немного страшно. И гневно. Я хотела рвать и метать из-за того, что была заперта, пока она флиртовала во всех измерениях, но как я могла это сделать, когда флирт был тем, что я могла получить в любое время, когда захотела бы, а она была той, кто находился в ловушке и не мог этого получить? И почему я так боялась, что она могла бросить меня ради Кевина, когда она на самом деле не могла?

Так, может быть, то, что я чувствовала, было беспокойством. Ничего хорошего из этого не вышло бы. Они могли общаться, флиртовать и делать все, что они делали. Он, скорее всего, сказал себе, что не мог бы причинить ей боль, потому что она была мертва. Они даже не могли сказать себе, что ничего из этого не вышло бы. Но однажды Кевин встретил бы живую, дышащую девушку и разбил бы моей сестре сердце.

Я была всё ещё зла из-за того, что она не говорила мне о нём.

– Почему ты ничего не рассказывала?

Она снова села на кровать, едва всколыхнув постеленное покрывало.

– Ты никогда не хотела чего-нибудь только для себя?

– Не особо, – ответила я. – У меня всегда была ты, так что мне не была нужна очередная тайна.

Мне казалось, что и ей меня было достаточно. Лишь я и Рен против всего мира, верно?

Рен улыбнулась.

– Кевин единственный человек, кроме тебя, который когда-либо слышал меня. – Затем ее улыбка исчезла. – Те времена, когда ты не пускала меня или была слишком обдолбанная, чтобы допускать к себе, я шла к нему. Ты никогда не покидала меня раньше – не так. Он заставил меня чувствовать себя менее одинокой и заставил меня поверить, что ты вернешься.

Великолепно, так теперь я была у него из-за этого в долгу.

Более важно то, что я была должна Рен. Я проглотила комок в горле.

– Я не собиралась оставлять тебя, просто позволила им на некоторое время забыть меня.

Неубедительно.

– А потом ты хотела защитить меня от призраков.

Я кивнула.

– А потом это.

Некоторые из более вредоносных духов в Белл Хилле решили, что хотели, чтобы Рен присоединилась к ним, стала одной из них. Было время, когда я боялась, что им это удалось бы и она покинула бы меня навсегда, чтобы быть порочной, пагубной вещью.

Об этом мне совсем не нравилось думать. Именно поэтому видение о ней с глазными яблоками вывело меня из строя.

– Ты злишься на меня?

– Нет.

И я действительно это имела в виду. Может, я завидовала или что-то ещё, потому что даже у моей мёртвой сестры был парень, но я не злилась.

Холодные пальцы сжались вокруг моих.

– Как твои руки?

Я открыла их, чтобы она могла посмотреть. Порезы больше не были такими воспалёнными, и уже сошли корки.

– Тебе могли бы сделать больно.

– Неа, – уверенно произнесла я. – Не во время первого танца. Он просто хотел проверить меня. Я не представляю, чтобы Хейвен Крест видел что-то подобное раньше.

– Думаешь, кто-либо видел раньше таких сестер, как мы?

– Я не знаю. Возможно?

Я имела в виду, что мы были довольно причудливы, но мы не могли быть первыми или единственными. Так ведь?

– То есть в папиной семье были близнецы раньше.

Рен склонила голову.

– Интересно...

Видимо, это было все, что она собиралась сказать.

– Ммм.

Я глянула на часы. Было уже поздно.

– Я должна провести небольшое исследование о Хейвен Кресте.

– Я могу помочь?

– Ты можешь растереть мне ноги.

Она закатила глаза, но это не помешало ей спуститься до нижней части кровати и устроить одну из моих ног у себя на коленях. Я вздохнула. Рен лучше всех растирала ноги.

Час спустя мои веки начали смыкаться от прочтения дерьмового аккаунта за дерьмовым аккаунтом о "активности духов" в Хейвен Кресте, я вдруг вскочила.

– Я что-то нашла.

Рен оторвалась от собственного чтения. Ей нравилось читать мои учебники, и она уже погрузилась в текст пьесы, которую нам надо было прочитать к занятиям по английскому.

– Что?

– Это из дневника девушки, которую зовут Мэйбелин Скаут, родившейся в 1900 году.

«2 мая 1918 – Недавно я посетила свою подругу Энн в больнице Хейвен Креста. Она находилась в этом ужасном состоянии со смерти своего жениха, Рассела, борющегося с немцами.»

Я подняла взгляд.

– Энн, наверное, было 16 или 17 лет в этот период. Ты можешь представить себе какого это, быть помолвленной в таком возрасте?

Рен пожала плечами.

– Илоне было 14, когда она вышла замуж за своего первого мужа.

Илона была старой женщиной, которая иногда говорила с Рен. По-видимому, у неё было несколько мужей. Я часто задавалась вопросом, не помогла ли Илона всем своим кавалерам отбросить коньки.

– Читай дальше, – скомандовала моя сестра.

«Моя сестра Онория, которая всегда была чувствительна к духам, была со мной, что привело к ужасной ошибке. Несколько неприятных духов, обитающих в больнице, нашли Онорию и начали высмеивать ее и бедную Энн, чье психическое состояние уже и так было хрупким. Я никогда не видела призрака до этого дня, но одного я видела так ясно, как стекло – человек с бритвой...»

Я остановилась.

Сглотнула. Мой язык внезапно стал сухим, как песок.

«... сильно ранил мою сестру и спровоцировал ее так, что она напала на Энн и меня с каким-то насилием, не свойственным моей дорогой сестре даже в ее худшее время. Я ударила призрака кочергой от камина, которая изгнала его, но не раньше, чем он оставил меня с ужасной раной, к моему несчастью. Что касается Онории, ей потребовалось два дня, чтобы прийти в себя. Энн, я боюсь, никогда не поправится, ее здравомыслие полностью погублено этим опытом».