Текст книги "Соло (ЛП)"
Автор книги: Кайли Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Он фыркнул.
Я прижалась к нему.
– Рада, что тебе понравилось.
– Лена, я чист, – сказал он, уткнувшись в мою шею. – Я проходил обследование, оно показало отрицательные результаты, так что всё в порядке.
– А, правда? – Я сглотнула, даже не задумываясь об этом.
Его руки, державшие меня в стальной хватке, не дрогнули.
– Мне понравилось, что ты так сделала.
Тёплые, влажные губы прикоснулись к моей шее. Какой нежный жест с его стороны, даже не думала, что ему такое по душе. Моя голова кружилась от радости, и самые тревожные слова поднимались из сердца, пока не застряли в горле. Но всё-таки они проталкивались наружу с идиотским намерением. Я пыталась остановить их, потому знала, что лучше для меня, а что нет. Но они выплеснулись из моей измученной влюблённой души, в то время как рассудок наблюдал за всем этим в полнейшем ужасе.
– Я люблю тебя, Джимми.
И тишина.
Абсолютная, мёртвая тишина.
Парень в моих руках замер на месте, у него даже перехватило дыхание.
– Знаешь, это вовсе не так уж и важно. – Мой поганый рот, я хотела придушить себя всевозможными долгими, мучительными способам. Мы были в хорошем месте, в хорошее время, и вот нужно было мне всё испортить, надавив на него. – Тебе не нужно ничего отвечать. Вообще-то, ты и не обязан, будет лучше, если ты промолчишь, и мы продолжим то, на чём остановились, делая вид, что ничего не было, ладно? У нас ведь всё было отлично, просто замечательно, и я действительно не хочу ничего менять.
Он взялся за мои руки и с силой отцепил меня от себя. Инстинкты подсказывали увернуться и сбежать от него, скрыться. Что бы ни случилось, лучше мне не смотреть ему в лицо. Потому что оно было бледным и напряжённым, а в его глазах читался испуг.
– Ты меня любишь?
– Джимми...
Он смотрел на меня как на чужую, как на девушку, которую не знал, и с которой не хотел иметь ничего общего.
– Лена, я не могу... я не...
– Нет, я знаю.
В этот момент, я умерла всеми возможными способами. Лишь мои лёгкие этого ещё не поняли.
Снизу донёсся визг и лай. Маленькие коготки царапали мои икры. Теперь с чулками можно было попрощаться. Должно быть, щеночек вздремнул за шкафом и проснулся от криков Джимми.
– Привет, Киллер. – Я подняла маленький чёрно-белый клубочек. Он был идеальным отвлечением от боли в моём сердце. – Я тебя не заметила. Где ты прятался?
– Нам пора возвращаться.
Джимми с великим энтузиазмом уставился на дальнюю стену. Полагаю, всё лучше, чем смотреть на меня и те эмоции, что творились на моём лице. Как же стыдно.
– Да. Пожалуй.
Я повела его обратно, так же как привела в свою эмоциональную минет-ловушку. Женщины самые ужасные создания. Киллер потёрся мокрым носом о мой подбородок.
– Сынок, – позвал Мал щенка в качестве приветствия. Он до сих пор болтал с Энн и Лиззи на диване. – А я думал, куда ты пропал.
– Он спал в ванной. – Я протянула шерстяного малыша его папочке.
Мал сощурил свои зелёные глаза.
– У тебя неестественно опухли губы и стёрлась помада. Чем, черт возьми, вы вдвоём занимались в ванной на глазах у моего первенца?
– Ничем, – ответила я, отступая назад. Этого разговора мне ещё не хватало.
Он поднёс щенка к своему лицу.
– Киллер, скажи папочке, где эти плохие люди прикасались к тебе.
– Да не было ничего.
Я повернулась к Джимми, но он всё ещё находился в состоянии шока. Бесполезный придурок.
– Он травмирован! Только посмотрите на него.
Мал поднял щенка вверх на всеобщее обозрение. Счастливый от внимания Киллер завилял хвостом и дважды громко гавкнул.
– Дай его сюда. – Энн осторожно забрала у Мала щенка. – Не травмирован он. Может, стал немного осведомлённее, чем необходимо. Хотя у нас в спальне он тоже далеко не всегда спал, пока мы кое-чем занимались.
– Разве ему недостаточно расти с позором из-за того, что его родители не расписаны? – Мал печально покачал головой. – Мой бедный мальчик, у него так и не выпало шанса на нормальную жизнь.
– Хм-м, – сказала Энн, протягивая собачку сестре. Кажется, в ближайшие годы лапы Киллера ещё не скоро коснутся земли. Среди всех собак, живущих с богатыми и известными хозяевами, его, скорее всего, баловали больше всех. И да, переживать за тисканье собачки куда безопаснее, чем обернуться и посмотреть, вышел ли Джимми из своей эмоциональной комы.
Энн встала на ноги, а затем опустилась перед барабанщиком на одно колено.
– Ты женишься на мне?
Вокруг смолкли все разговоры.
– Обычно я отмачиваю шутейки, – сказал Мал, нахмурив брови. – А не ты.
– Я не шучу. – Она потянулась к его рукам и крепко сжала. – Я люблю тебя и хочу выйти за тебя замуж, Малкольм Эриксон. Что скажешь?
У Мала открылся рот, и мы все затаили дыхание. Но он ничего не ответил.
В итоге, снова заговорила Энн:
– Я больше не боюсь. Я знаю, что это правильно, и, если ты всё ещё хочешь сделать это, то и я хочу, всем своим сердцем.
– А мы можем полететь в Вегас и пожениться с Санта Элвисом на Рождество? – спросил Мал. Его глаза были подозрительно яркими.
По щеке Энн скатилась слеза.
– Было бы здорово.
Воцарилась суматоха, когда Мал прыгнул на Энн, и счастливая пара начала кататься по полу. Все разразились аплодисментами, возгласами, и ещё бог знает чем. Киллер вовсю лаял во время этой суматохи. Только мы с Джимми стояли отдельно, до сих пор ошеломлённые моим признанием. Я хотела порадоваться за их пару. Правда хотела, но стояла на месте, пытаясь сохранить вкус Джимми на своих губах, с потерянным сердцем и острыми шипами, терзающими меня на части.
К моей руке мимолетно прикоснулся Джимми.
– Пойдём.
Посмотрела на его красивое любимое лицо и мрачно ему улыбнулась.
– Ага.
Посреди всего празднования и суматохи, мы двинулись к лифту. Поездка на первый этаж выдалась безумно тяжёлой. Никто из нас не проронил ни слова. Снаружи моросил горький, холодный дождь. Я потуже закуталась в пальто, а Джимми открыл для меня пассажирскую дверь. Через дорогу, держась за руки, перебежала счастливая парочка людей. Из-за дождя и моих очков городские огни размывались в пятна.
Вам знакомо чувство, которое появляется в преддверие зимы, когда тебя до самых костей пробирает дрожь и кажется, что никогда больше не сможешь согреться? Вот его я сейчас и испытывала.
– Лена, – сказал он, до сих пор держа дверь открытой.
– Извини.
Я залезла в роскошный, оббитый кожей, Мерс, и Джимми осторожно закрыл за мной дверь.
Через несколько секунд он занял место водителя, стирая дождь с лица. Мы не разговаривали. Да и говорить было не о чем. Дорога домой прошла без происшествий, огни и здания сменялись одни на другие. Вскоре перед нами появились мрачные серые стены его особняка. Несмотря на плохую погоду, возле входа было несколько смелых фотографов. Их не пускали двое охранников.
Мы сделали круг и направились в подземный гараж. За нами закрылись большие двери, запирая нас внутри. Я долго сидела, пялясь в никуда. Джимми открыл мою дверь, предлагая свою руку.
– Спасибо. – Я поднялась без его помощи. – Я в порядке.
Я даже близко не была в порядке. Любовь без взаимности та ещё сука.
Мы поднялись по лестнице наверх, миновали первый этаж и оказались на втором. Вторая дверь слева вела в мою комнату. Он остановился возле входа, и я включила свет, понизив его до полумрака. Это было освещение для особого настроения.
– Лена. – Он сглотнул, его глаза помрачнели. – Позволь мне войти.
– Я не могу.
– Но...
– Я не могу, – повторила я. – Нам нужно остановиться.
– Нет, не нужно.
– Нужно, – ответила я. – Я не могу так. Не могу от этого отгородиться. Не могу сделать вид, что ничего к тебе не чувствую. Просто я не такой человек.
– Нет, между нами всё нормально. Поверь, нормально. – Он провёл по моим рукам и прижал к себе. Я хотела его, всего его, так отчаянно хотела. Его прикосновениям невозможно противостоять. – Всё хорошо.
– Джимми...
– Ш-ш-ш, все хорошо. Это просто я.
Он прижался ко мне губами, и я ощутила их вкус. Боже. Нет ничего вкуснее этого. Я не смогла бы отступить, если бы попыталась. Я повернула лицо, открыла рот и нашла его губы своим языком. Звук чистого голода раздался из его горла, и его руки обхватили мои бёдра, яростно сжимая их пальцами.
Наутро останутся следы.
Мои руки обвились вокруг его шеи, прижимая его сильнее. Вплотную, до тех пор, пока он не начал стягивать с меня пальто, и мне пришлось его отпустить. Раз он был самой большой любовью моей жизни, то нам стоит достойно закончить наши отношения. После сказанного уже ничего не исправишь. Я знала это. Чувствовала это всеми фибрами души. Это было прощание.
Мы избавились от одежды, и, спотыкаясь, двинулись к кровати. Но не успели проделать и половину пути, как руки Джимми заскользили по моим бёдрам, задирая юбку до талии. Слава Господу за чулки. Наши рты не отрывались друг от друга, языки тёрлись и дразнили. Он сорвал мои трусики, прижал меня к ближайшей стене, и опустился на колени.
Первое прикосновение его языка было сравни экстазу, затем нарастало давление с посасыванием его губ. Вся кровь в моем теле двигалась по его приказу. Я прижалась своей киской к его лицу, и он застонал в знак одобрения. Он изголодался по мне. Если бы можно было обойтись только этим.
– О, боже, Джимми.
Мои руки запутались в его волосах, его язык нашёл мой клитор и чёрт... как же хорошо. Я закатила глаза. Осторожно он положил мою ногу к себе на плечо, раскрывая меня ещё больше. Он быстро и сильно довёл меня до оргазма, всё моё тело дрожало. Я была наполовину возбуждена предыдущими ласками, несмотря на эмоциональное смятение. И, слава богам, вагине было наплевать на разбитое сердце и боль. Мне не хотелось упустить этот момент: наши последние минуты вместе.
Два толстых пальца скользнули в меня и надавили на сладкое местечко внутри. Он сказал, что знает моё тело, и он не лгал. Я закричала и кончила, ошарашенная потрясающим финишем. Мои пальцы крепко вцепились в его волосы, потянув сильнее. Но он не жаловался. Мои кости дрожали, разум был пуст, и это было прекрасно. На один яркий прекрасный момент всё в мире приобрело смысл. Я была там, где должна была. Потом реальность и грусть вновь вернулись. Глаза закрылись, его губы прижались к моему лобку в мягком благоговейном поцелуе. Это казалось актом восхищения. Он упёрся своим лбом мне в живот всего на мгновение, как будто это его только недавно вывернуло наизнанку.
Я перебирала пальцами шёлковые пряди его волос.
– Эй, ты в порядке?
– Да.
Джимми Феррис не шутил.
Он поднялся на ноги, расстегнул штаны и подошел ко мне. Мне всё ещё нужно было время, чтобы отойти от оргазма, но он не ждал. Он поднял меня на руки, оборачивая мои ноги вокруг своей талии. Хотела бы я быть достаточно сильной, чтобы удержать его вот так навсегда. Толстая головка его члена надавила на мой вход, и он медленно погрузился в меня. Он заполнял меня так, как мог только он, и дело было не в его размере.
– Ты охренеть как прекрасна, Лена.
– Боже. Джимми.
– Ты нужна мне.
Его зубы захватили моё ухо, сладкая боль пронзила меня, заставляя задыхаться. Он покрыл моё лицо поцелуями, жаркие губы были повсюду, помечая меня как его собственность. Казалось, что он тоже не мог насытиться мною. Моё глупое сердце тяжело и быстро билось, и было готово вырваться из груди, но я ничего не могла с этим поделать. Я обхватила его, позволяя ему врываться в меня, оставляя отпечаток на каждой моей поре. Все во мне принадлежало ему, хотела я того или нет.
Несмотря на доводы рассудка, моё сердце вновь и вновь отдавало ему свою любовь, пока внутри не осталось ничего, кроме ноющей пустоты.
Но разве не в этом суть любви? Джимми кончил сильно, его член дергался внутри меня, зубы вцепились в мою шею. Его голова лежала на моём плече, пока он пытался отдышаться, и мы привалились к стене.
Джимми отнёс меня в кровать и уложил нас на мою половину кровати. Я перевернулась, чтобы посмотреть на него. Он выглядел выжатым, смертельно уставшим. Что ж, мне тоже хотелось заснуть на тысячу лет. Тёмные волосы упали ему на лицо, пряча от меня его глаза. Свет от лампы ослеплял. Нужно было сделать освещение ещё темнее. Чёрт, нужно было вообще его выключить.
– Я больше так не могу, – сказала я.
Он не ответил.
– Нам нужно вернуться к чисто деловым отношениям. Так будет лучше. – У меня не нашлось слов лучше.
По нему пробежала дрожь, и он лёг на свою сторону, повернувшись ко мне спиной.
Едва пробила полночь, как самый красивый мужчина из всех, кого мне довелось повстречать, вылез из моей постели, и я отпустила его.
18 глава
Я проспала. Когда я проснулась, по всему дому уже разносился стук и смех.
Ещё один трудоёмкий день в мире «Стейдж Дайв».
Если честно, я не знала, чего ожидать. Поскольку Джимми спугнул Тома, мне придётся подыскать ему новую замену на своё место. А вот моё ученичество у Пэм было вопросом времени. Быть может, мне стоит поступить в колледж искусствоведения или типа того, изучать технику фотографирования другим путём. Я наконец-то поняла, чем бы хотела заниматься всю оставшуюся жизнь. К чему лежала моя душа. Хотя бы один плюс во всей этой хреновой ситуации.
– Привет, – сказала я по пути на кухню. Мои волосы были всё ещё мокрые после душа.
Парни собрались за столом, попивая кофе и разные энергетики. Мал, по всей видимости, готовил клятву на свадьбу для Вегаса. Он стоял на стуле, в то время как остальные потешались над ним и бросали вверх скомканные листы. Дин стоял в углу. Он кратко мне улыбнулся. Здесь были даже Тэйлор и Пэм, которые не выпускали друг друга из объятий. Ещё одно доказательство вечной любви и совместного счастья.
В следующий раз я поступлю разумно и влюблюсь в кого-то, кто захочет меня так же сильно, как и я его. В следующий раз.
– Лена со мной согласна. Так ведь, Лена? – крикнул Мал через всю комнату.
– Конечно, Мал.
– Даже не представляешь, с чем ты сейчас согласилась, – сказал Бен, улыбаясь мне поверх чашки с кофе.
– Захлопнись, Бен, – сказал безумный барабанщик. – На каждой свадьбе в Вегасе должна быть пара танцовщиц бурлеска для эффекта, Лена это понимает. Она более продвинутая, чем вы, глупцы.
– Энн сотрёт тебя в порошок, – сказал Бен.
Я покачала головой и двинулась дальше. Продолжать участвовать в этом разговоре я не собиралась.
Я заметила Джимми краем глаза, полностью одетого в традиционный чёрный цвет, который прислонился к барной стойке. Если бы я не посмотрела на него, то, возможно, смогла бы выйти из этой ситуации с маленьким, целым и не поврежденным кусочком себя. Но сперва стоит подумать о главном, о кофе. Я потянулась за чайником и до краёв залила чашку. Какой там сахар или молоко, мне нужно было закачать кофеин прямо в кровеносную систему, прежде чем кто-нибудь пострадает.
– Дэйв, убери грёбаные сапоги со стола, – заворчал Джимми.
– А ты сегодня само очарование, Джим, – ответил Дэвид. – Что же послужило такому хорошему настроению?
Его брат не ответил.
Я отхлебнула кофе и обожгла язык. Неважно, это боль была едва ощутима, сущий пустяк.
– Мне нужна та готовая хрень по интервью и планы на первый этап турне, Лена. Сейчас же. – Джимми резко бросил свою пустую кружку в раковину. Удивительно, что она не разбилась. – И, на будущее, попытайся вставать пораньше и вовремя приходить на работу, идёт?
Медленно я повернулась к нему, держа в руке кофе.
Он смотрел прямо на меня.
– Хватит маяться дурью. Правильно, Лена?
Моя чашка начала трястись. Его посыл нашёл отклик на всех уровнях. Значит, нашим отношениям конец, не могу сказать, что это было неожиданно. Это почти принесло облегчение: демонстрирование наших обид, выбрасывание их в этот в мир. Хотя из вежливости он мог подождать, пока во мне уже не будет его семени.
– Верно, – согласилась я, мой голос звучал ровно, странно. Я не была похожа на саму себя.
Тени пролегли под его холодными бледными глазами, а разрез его губ и скулы казались грубее, суровее, чем обычно. Я спала не очень много, но Джимми, казалось, не спал вообще. Всё его тело будто застыло, находясь на пределе.
Всё разговоры за столом смолкли. Даже Мал вскочил со стула.
– На свадьбу твоей сестры найди себе кого-нибудь другого. Я улетаю в ЛА, чтобы повидаться с Лив. – Его руки вцепились в столешницу, мышцы на руках напряглись. – Я буду занят.
Я кивнула. Мои слёзные протоки готовились к чему-то масштабному, я это чувствовала.
– И как только вернёшься, начинай искать собственное жильё.
Я начала задыхаться, живот сжался. Казалось, будто меня ударили и задели ребро или два. Так больно, внутри и снаружи. Глупая я, этот бардак предполагался с самого начала. Не стоило вообще влюбляться в такого мужчину как Джимми Феррис.
– Нефиг постоянно маячить передо мной, – сказал он. – Будешь работать с девяти до пяти, пока мы не отправимся в турне, как положено. Понятно?
Дэвид медленно встал.
– Джим...
– Не вмешивайся. Это строго между нами. – Он повернулся ко мне, враждебно сжав губы. – Тебе ясно, Лена?
Бен тихо выругался.
– Ясно. Ещё что-нибудь, мистер Феррис? – спросила я, поставив кружку с кофе, пока не уронила.
Его голос резал остро, словно нож.
– Больше никаких милых вещей. У нас чисто деловые отношения. Мне не нужно твоё мнение и, уж тем более, твои советы.
В горле пересохло, словно в пустыне.
– С этих пор делай свою работу и только.
– Джимми. – Дэвид стукнул руками по столу, на котором мы с Джимми занимались любовью. Трахались. Всё равно.
– Прекрати, – сказал Дэвид, его лицо наполнилось яростью. – Не говори с ней в таком тоне.
– Не твоего ума дело, Дэйв. И никогда не было.
Я оцепенела на месте, но зная, как стоит поступить.
– Уволь меня.
– Что?
Все взгляды в комнате были направлены на меня, но я смотрела только на него. Он хотел зрителей, и он их получил. Чёрта с два я продолжу играть в эту игру. Люди могли думать, всё что хотели, я ничего не могла с этим поделать, относительно этого он был прав. Наши отношения оказались в подвешенном состоянии с тех самых пор, как я призналась ему в любви. Пришло время с этим покончить.
– Уволь меня, – повторила я. – Вот, как это должно закончиться.
У Джимми раздулись ноздри.
– Вот, как это всегда должно было закончиться.
В его глазах промелькнула ярость.
– Ну же.
– Ты ведь этого не хочешь, – сказал он, впервые по его лицу пробежало сомнение.
– Я не могу получить желаемое, Джимми. Никогда не могла. Всё, что от тебя требуется – уволить меня, и я уйду. Тебе даже не придётся вспоминать об этом. Будет так, словно ничего не было. Ты же этого хочешь, верно?
Тот, кто сказал, что любовь и ненависть – это одно и то же, понимал, о чём говорил. Потому что, тот взгляд, с которым Джимми смотрел на меня, мог бы спалить менее стойкую женщину дотла. Прошлой ночью он хотя бы любил меня или моё тело. А сейчас на месте, где я стояла, должен был остаться пепел.
– Я уйду и всё снова станет проще, без заморочек, – сказала я. – Ты сможешь вновь прятаться от мира. Меня здесь не будет, чтобы остановить тебя.
– Замолчи.
– Уволь меня, Джимми. – Моя улыбка, должно быть, выглядела горькой, под стать моим чувствам. – Отошли меня.
Кто-то что-то сказал, но слова прошли мимо меня, я их не слышала. Здесь были только я и он.
– Ты знаешь, что делать, – сказал я. – Всё было бы намного проще, не будь здесь меня.
– Закрой свой грёбаный рот, Лена.
– Давай, – настаивала я, наклоняясь вперёд. – Нужно ловить момент, да? Сделай это.
На его челюсти дёрнулась мышца.
– СДЕЛАЙ ЭТО.
Он кивнул подбородком.
Сделано.
Воздух покинул меня, и я крепко закрыла глаза. Но слезам всё-таки удалось просочиться, вот же коварные сволочи. Грёбаная истерика. С меня хватит.
– Ты обещал, что рецидива не будет, если я уйду. Надеюсь, ты сдержишь обещание, – сказала я, мой голос дрожал. Сейчас слова давались труднее.
Ещё один кивок.
– Погоди, – сказал Мал, спеша к нам. – Джим, чувак. Да ладно тебе, это же Лена. Ты не можешь её уволить!
– Лена, подожди, – Дэвид вытянул руку.
– Всё в порядке, – сказала я, вытирая лицо и проходя мимо группы.
Я не хотела ни на кого смотреть, но естественно посмотрела, попадая в некрасивую жалкую ситуацию. На меня были направлены потрясенные лица и один непонятный смущенный взгляд со стороны Дина. Не то чтобы это было важно, ведь я никого из них больше никогда не увижу. Эта часть моей жизни окончена.
Позади меня разразился спор. Кухня наполнилась громкими голосами, в которых преобладали злость и тревога. Я не остановилась, не повернулась.
Думаю, есть много чего, что я могла сказать о природе любви. Но что именно, я значила или не значила для Джимми, всегда останется тайной, возможно, даже для него самого. Любовь – по-настоящему одна из загадок жизни. Она может поиметь тебя всеми возможными способами и при этом остаться ошеломляющей и неизвестной, что это в какой-то степени впечатляет. Думаю, всё зависит от того, как на это посмотреть. Тогда я смотрела на длинную одинокую дорогу домой. В дом моего детства. Дом, в котором я жила с ним, остался позади.
Слёзы полились быстрее, и я позволила им беспрепятственно катиться.
Некоторые вещи стоит прочувствовать на полную катушку.
Мне хотелось думать, что ему будет не хватать меня, но правда в том, что он будет в порядке, как только я исчезну.
Конец.
***
На входной двери красовался массивный белый атласный бант. Господи, ох уж эта Элис со своей долбаной тягой к показухе. За время моего отсутствия эта свадьба достигла гигантских масштабов. Может, мне стоило отсидеться в гостиничном номере до тех пор, пока всё не утрясётся.
Нет. Это было бессмысленно.
Я сильная.
Как-никак я уже ушла на этой неделе от одной жизненно важной, разрушительной для сердца ситуации. И пережить свадьбу сестры и своего бывшего – это ерунда. Крик, от которого лопались барабанные перепонки и визг ликования, который издавали девчонки, доносился изнутри. Это была ночь накануне её свадьбы и, думаю, она и все три подружки невесты были там. Внезапно заиграла песня Бритни Спирс, довольно громко и надменно.
А знаете, что, нет, я не могла этого сделать.
Ни за какие коврижки.
Моё уставшее тело и душа уже преодолели половину чёртовой страны. Я оставила много вещей в ящиках с посланием для Эв с просьбой переслать. Всё, что имело значение, это убраться к черту из его дома в здравом уме.
Пэм подкинула меня в аэропорт, несмотря на мои протесты и желание вызвать такси. Такая милая женщина, жаль, что мне так и не стать её ученицей. Остальная часть группы и компании к счастью осталась внизу. Хватило и того, что они были свидетелями нашего с Джимми расставания, большего я бы не вынесла. «Никон» стоимостью 10 000$ остался лежать в моей комнате на прикроватной тумбочке.
Джимми мог делать с ним всё, что захочет. Ни за что его не возьму.
Моя нынешняя жизнь сводилась к тому, чтобы вычеркнуть следы его существования из памяти. Я хотела забыть звук его голоса и запах его потного тела. Я больше никогда не вспомню о наших глупых разговорах, обо всех тех вещах, из-за которых мы ругались. Моё разбитое сердце было обмотано скотчем и склеено до совершенства. И всё это осталось в прошлом.
Всего этого не должно быть, чтобы я могла смотреть в будущее и оставить прошлое позади.
Но вынести хрень, которая происходила сейчас дома, было выше моих сил. Бритни Спирс. Да пребудет со мной сила. Моё такси уже уехало, и я была близка к тому, чтобы самой потащить свой забитый до отвала чемодан пару кварталов по направлению города. Насколько мне известно, Тони всё ещё работала в «Бёрнс Бэд энд Брэкфаст». Если я подсуну ей двадцатку, она сохранит в тайне моё местонахождение на пару дней.
Но нет, прямо посреди моего пути к отступлению стоял мой папа. Время его не изменило, он был всё таким же крепким и надежным, как и всегда. Может, более поседевшим. В каждой руке было по пакету, полностью забитых контейнерами с едой из японского ресторана «Квонг». Самая лучшая еда в нашем городе, по моему экспертному мнению.
– Лена?
Он заприметил меня в фиолетовом и сером свете вечера. Тиски вокруг моего сердца немного разжались.
– Привет, пап.
Он осмотрел меня, лицо замерло в шоке.
– Моя девочка приехала домой!
– Ага. Я вернулась.
Блин. Я тут же разрыдалась, а лицо превратилось в мокрое месиво. Моим эмоциям нужно бы остепениться, чёрт бы их побрал.
Папа сделал два больших шага в моём направлении и подарил мне самые лучшие из всех возможных объятий, после того как опустил вниз еду на вынос. Восхитительный запах курицы в медовом соусе заставил мой рот наполниться слюнкой, а живот заурчать. Для меня это слишком, быть одной из этих девчонок, которые худеют, когда очевидно, что их любовная жизнь катится к чертям.
Я прижалась к нему, в поисках утешения.
– Хорошо, что ты дома, дорогая, – сказал он.
– Хорошо быть дома.
И это было правдой.
Мгновение мы просто смотрели друг на друга, улыбаясь удивленно. Приятно осознавать, что некоторые вещи не меняются. Наша связь с отцом была одной из таких вещей.
– То, что сделала твоя сестра, было плохо, – сказал он. – Твоя мама и я жестко высказали ей своё мнение.
– Правда?
Ну, я всегда думала, что Элис считали чудо-ребёнком, и она не могла быть не права. А тут такое.
– Конечно, мы её отругали. Впрочем, ты всегда была слишком хороша для этого идиота Брэндона. Он бы никогда не сделал тебя счастливой. – Папа посмотрел на меня поверх оправ своих очков. – И ты до сих пор несчастна. Что случилось, милая?
– Моё сердце опять разбито, – я усмехнулась и пожала плечами. – Дурында, да?
– Дурак тот, кто разбил его. Моя девочка – королева. Любой парень, который этого не видит, не достоин находиться рядом с тобой.
Этот мужчина должен стать президентом. Он говорил милейшие сердцу слова.
– Спасибо, пап.
Он просто смотрел на меня, ожидая больше информации.
– Это очень длинная история, – сказала я.
Чрезвычайно пронзительный, закладывающий уши крик, как я предполагаю выражающий чрезвычайный восторг, донёсся из дома. Я поморщилась.
– Это будет очень длинная ночь, – вздохнул отец. – Как тебе идея войти внутрь, по пути поздороваться со всеми, а потом скрыться в подвале с моим холодильником с пивом?
– Отличная идея.
– Мама скучала по тебе, Лена.
Он покопался в кармане пальто в поисках ключей. Судя по его утомлённому виду, процесс не из лёгких.
– Давай я помогу. – Я забрала у него один из пакетов. – Я тоже по ней скучала. Мне просто нужно было на время уехать, понять себя и прочее.
– И что ты поняла?
– Поняла, что я всё еще не разбираюсь в выборе мужчин. Но знаешь что, пап?
– Что, Лена? – спросил он с улыбкой.
– Мне хорошо и самой.
Его ключи звякали, пока он копался, разыскивая нужный.
– Конечно, хорошо, ты всегда была самой сильной из моих девочек. Твоя сестра всегда тебе завидовала, знаешь?
– Да ладно тебе, – засмеялась я. Что за глупости. – Яркая, идеальная Элис завидовала?
– Сказала яркая, дерзкая Лена, со всегда готовым возражением и способностью найти общий язык с каждым человеком.
Папа улыбнулся и открыл дверь.
Свет и шум окружили нас в дополнение к девчонкам, которые с удивлением выкрикивали мое имя.
– Привет.
Я пригладила свои волосы.
Элис одарила меня робкой улыбкой. Пять футов и восемь дюймов, утонченная фигура с блестящими ниспадающими волосами цвета красного дерева.
– Лена. Привет.
– Привет, – повторила я, подтверждая, как хороша я была в беседе.
Папа прошёл мимо меня, занося еду на кухню. Подружки невесты смотрели на меня большими любопытными глазами. Долбаные сплетницы. Без сомнения, новости о моём возвращении разлетятся по всему городу в течение нескольких минут.
– Спасибо, что вернулась, – сказала моя сестра, выглядя робко и неуверенно. Её взгляд метался по всей комнате, не в состоянии задержаться на мне надолго.
– Не проблема.
Потом моя миниатюрная мама как ураган вылетела из кухни и заключила меня в объятия. Наши пышные груди впечатались друг в друга со звуком «уумф». Рок-н-рольные рестлеры5 уже были бы на своих задницах.
Мои очки, скорее всего, съехали на бок.
– Наконец-то, – прошептала она. – С возвращением, дорогая.
– Спасибо, мам.
Я обнимала её в ответ до тех пор, пока не заболели руки. Это было самое правильное в приезде домой. Я уже чувствовала себя лучше, легче. Здесь я могла собрать себя по кусочкам. Забыть о рок-звёздах и шёлковых костюмах, и обо всём остальном.
Мама, папа и я наложили себе полные тарелки свинины в кисло-сладком соусе и отправились вниз. Дикие подружки невесты могли резвиться на первом этаже. Кажется, даже мама была готова устроить себе отдых от эстрогена.
Мы быстро оставили папу в меньшинстве и вместо игры отдали предпочтение старому чёрно-белому фильму по ТВ. Было здорово оказаться дома, быть с родителями – всё это. Очень хорошо.
– Ещё пива, Лена? – спросил папа со своего места в углу.
– Буду считать это тонким намёком принести тебе ещё пива?
– Я пожилой человек. Ты должна ухаживать за своим папой.
– Ла-а-адно.
Мама только хихикнула. Одному только Богу известно, как много белого вина она высосала, до того как мы пришли домой. Я не могла её упрекнуть за это, свадебные планы Элис обошлись слишком дорого.
Подвал был мужской берлогой отца. Огромный телевизор с плоским экраном, удобные диваны и, конечно же, вышеупомянутый холодильник для пива в углу. Фотографии футбольных маек в рамках разместились вдоль стен. Иногда я задавалась вопросом, жалеет ли папа, что у него не было сыновей, но он никогда не говорил и не выражал ничего подобного. Мои родители были хорошими людьми. Всё, что мне приходило в голову, было только моими мыслями. И хотя вернуться домой было отлично, надолго я здесь не останусь.
Я собиралась позабыть прошлое, заняться своими делами (не важно, чем) и быть счастливой. Я приняла решение.
Я взяла бутылку пива для папы, вторую для себя, но насторожилась. У меня не было проблем со спиртным. Я отказывалась от употребления алкоголя в знак поддержки Джимми.
– К чёрту все, – пробормотала я, хватая ещё одну бутылку из холодильника. Я могла расслабиться с близкими и выпить без проблем. Джимми Феррис не руководил мною, ни в какой форме или виде. Никогда не руководил и никогда не будет. Хотя он и не запрещал мне пить, таким способом я выражала свою солидарность. Вот только к чему это привело?
Неважно. Сейчас пора расслабиться и отдохнуть. Я пила пиво.
– А это не тот мужчина, на которого ты работала? – спросила мама.
Я повернулась и вот их во всей красе показывали в прямом эфире из Голливуда. Джимми и Лив на красной дорожке на каком-то мероприятии. Он выглядел чертовски хорошо с уложенными назад чёрными волосами и в чёрном костюме. Ощущение такое, словно мне повернули нож в груди. Всё моё тело застыло в шоке. Бутылка пива выскользнула из моих рук, разбиваясь о плитку на полу. Стекло заблестело, и повсюду разлилась пенистая жидкость. Я подняла голову, но его уже не было, на этом всё, новости закончились. Наш милый, старый чёрно-белый фильм вернулся на экран.
