Текст книги "Том 24. Куда исчезла Чарити"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 29 страниц)

Глава 10

Довольно рано, часов в семь, я торопливо поужинал. Судя по этой торопливости, нервы явно начали подводить меня. То, что я пытался осуществить, было не очень оригинально: я хотел подбросить приманку, достаточно соблазнительную для того, чтобы добыча добровольно вошла в ловушку. Но все мое нутро протестовало против того, что в качестве куска сыра я использовал сам себя.

Пистолет 38-го калибра в кобуре на поясе уютно устроился у меня под пиджаком, но именно в этом месте его прежде всего стали бы искать. Мне нужен был какой-нибудь «туз в рукаве», о котором никто бы не подозревал. Мэри Рочестер в качестве такого туза использовала Джонни Легарто. И посмотрите, что с ним стало! Тут я вспомнил, что пистолет, который я забрал у Джорджа, все еще торчал между передними сиденьями моей машины. Я пошел и забрал его. Заполучить дополнительный ствол было только первым этапом операции. Второй этап состоял в том, чтобы найти место, куда его можно было бы спрятать, а при необходимости быстро достать. Причем спрятать надо было так, чтобы никому и в голову не пришло там его искать. Все мои идеи на этот счет иссякли, пока я готовил себе напиток со льдом. Наконец отчаяние подсказало мне старую, затасканную мысль. Кто-то где-то когда-то сказал, что прятать что-нибудь лучше всего прямо на виду, тогда никто не обратит на спрятанную вещь внимания. Я подумал, что это не очень глупо, если хочешь укрыть что-нибудь вроде письма или даже кольца с бриллиантами. Но спрятать увесистое оружие, пожалуй, не так-то легко. Я уже начал жалеть, что вспомнил об этом проклятом пистолете. С раздражением я бросил его на стойку бара, и он долго крутился по полированной поверхности, пока не задел дулом за бокал, расплескав его содержимое.

Я отыскал стопку чистых льняных салфеток на полке под баром – все-таки это было лучше, чем ничего. Вытерев то, что разлилось, я тщательно завернул пистолет в грязную салфетку, а сверху положил стопку чистых. Как только я снова наполнил бокал, раздался звонок в дверь. Живот мой судорожно втянулся, я быстро отхлебнул глоток и медленно пошел к двери. Когда я вышел в прихожую, звонок умолк, но наступившая тишина была еще более жуткой. Я вытащил пистолет из кобуры на поясе и, держа его за правым бедром, открыл входную дверь. Мне показалось, что все это со мной уже происходило.

На дальнем краю крыльца стояла девушка, а позади нее на дороге виднелся черный силуэт автомобиля. Ее лицо было в тени, но я заметил ее длинные черные волосы, струящиеся по плечам, и округлые очертания ее элегантной фигуры. Она была одета в белый свитер и черные брюки в обтяжку.

– Пожалуйста, помогите мне, – проговорила она низким взволнованным голосом. – Моя мама только что умерла от сердечного приступа, который случился с ней возле вашего дома, и я ищу, где бы ее похоронить!

– Свой парик обратно ты не получишь, – сказал я. – Я в нем так здорово выгляжу!

Она засмеялась:

– Я все равно знаю, что ты настоящий брюнет, Холман! – Голос был уже совсем другим, на целый тон выше, она говорила быстро и решительно, а не медленно и неуверенно. Она стянула черный парик, мотнула головой, и ее естественные светлые волосы рассыпались по плечам. – Признавайся, Рик, – радостно воскликнула Сара Маннинг, – я тебя здорово одурачила в ту ночь!

– Да уж, – согласился я.

– Это вместо извинения за все те слова, которыми я тебя обзывала прошлой ночью, – сказала она. – Между прочим, я надеюсь, что ты предложишь мне выпить в память о том, что было между нами в домике.

– Почему бы и нет? – согласился я. – У тебя в машине опять твой друг?

– Ты имеешь в виду Чака? – самым невинным голосом прощебетала она.

– Кого же еще? – проворчал я.

– Конечно. Хочешь его угостить выпивкой?

Я кивнул:

– Мы можем устроить вечеринку. Я знаю, что Чак великий молчун, но, если нам станет скучно, мы всегда можем пригласить одного из наших соседей, и Чак из него всю душу вытрясет!

Сара повернула голову в сторону черной машины и крикнула:

– Эй, Чак! Рик все простил. Он нас приглашает выпить!

Дверца машины медленно приоткрылась, и оттуда появилась неясных очертаний фигура. «Черт возьми, – со злостью подумал я. – Я-то считал, что Чак примерно такого же телосложения, как Эдди, или даже крупнее!» Когда он шел по дорожке к дому, мне показалось, что он явно относится к легкой весовой категории – фунтов сто пятнадцать вместе с большими тяжелыми ботинками. Но когда он шагнул на ярко освещенное крыльцо, я несколько изменил свое первое впечатление: это был псих легчайшего веса. На нем была мягкая фетровая шляпа, надвинутая на самые глаза, и плащ размеров на десять больше, чем нужно, который чуть ли не волочился по земле!

– Скажи «здравствуйте» этому приятному молодому человеку, Чак, – сказала Сара, давясь от смеха.

– Зачем, Сара? – раздался отвратительно знакомый голос. – Зачем говорить такие ужасные вещи мужчине, который однажды наполовину стянул с меня трусы в порыве безумной страсти?!

Сара взмахнула рукой и сбила с Чака шляпу. Я посмотрел на знакомое до тошноты лицо, блестящие черные волосы, причесанные простенько, как у маленькой девочки, на великолепные фиолетовые глаза – и чуть не задохнулся:

– Чак?!

Сара хохотала:

– Как ты и говорил, Рик, Чак большой молчун. В основном из-за того, что сопрано никак не вяжется с тем образом, который мы хотели создать!

– Дело не в голосе, – сказал я. – Как насчет тех синяков, которые на мне до сих пор видны?

– Здесь я немножко схитрила. – Голос Клаудии Дин звучал почти застенчиво. – Я уже давно собираю коллекцию сувениров из всех этих фильмов про рабов и гладиаторов. В тот раз я прихватила с собой набор кожаных «суставов», которые надо только надеть на пальцы – и получится что-то вроде кастета. И еще хорошенький маленький замшевый мешочек, его обычно туго набивают мокрым песком. К нему прикреплена длинная веревка, эту веревку надо раскрутить, мешочек с мокрым песком набирает достаточную скорость, и тогда…

Я оборвал ее:

– Понятно! Предполагалось довести меня до такого состояния, чтобы на следующий день я принял предложение Сары, каким бы оно мне ни показалось?

– Ты прав, – сказала Клаудиа. – И мы делали это с большой неохотой, Рик. Когда Сара распахнула твой халат, мы обе чуть не упали в обморок. Я изо всех сил старалась не нанести увечий твоему прекрасному телу, Рик!

– А я оставила тебе свой парик! – снова залилась смехом Сара.

Клаудиа расстегнула свой дурацкий плащ, и он упал на землю. На ней осталось только маленькое шелковое платье, через которое все просвечивало.

– Мы пришли извиниться, Рик. – Ее нижняя губа дрожала. – Сказать, что мы сожалеем о случившемся и готовы предоставить компенсацию за причиненный ущерб. А если ты так хорош, как уверяет Сара…

– Он и вправду хорош! – с удовольствием подтвердила Сара.

– …то почему бы нам двоим не извиниться и не предоставить соответствующую компенсацию?

– Она хочет спросить: на твоей кровати поместятся три человека одновременно? – пояснила Сара.

Я почти забыл о пистолете, спрятанном за правым бедром, но через секунду вспоминать о нем было уже поздно. Кто-то схватил меня за руку и вырвал из нее спасительное оружие.

– Добрый вечер, мистер Холман, – раздался позади меня еще один до отвращения знакомый голос. – Сколько еще машин вы взорвали за последнее время?

– Я думала, ты уже никогда не придешь, – холодно сказала Клаудиа. – Пыталась выдумать еще какой-нибудь разговор о сексе, чтобы поддержать его интерес.

– Давайте войдем, – предложила Сара. – Мне надо выпить!

Я медленно повернулся и увидел свой собственный пистолет, направленный на меня. Взгляд выцветших голубых глаз Джорджа дал мне ясно понять, что он ничего не простил и обо всем помнит. Он стоял спиной к стене.

– Проводите нас, мистер Холман, – предложил он. – Вы знали, что Эдди умер?

– Нет, – ответил я. – Не знал.

– Второй удар по черепу довершил разрушительную работу первого, – сказал он. – Это вы подговорили меня оглушить моего друга, и если получится, то и убить его. А вышло так, что вы оглушили меня, мистер Холман.

– Я провожу вас, – сказал я.

Когда мы вошли в гостиную, я направился к бару, стараясь, чтобы это выглядело совершенно естественно и непринужденно.

– Нет! – решительно сказал Джордж. – Напитки может приготовить кто-нибудь из женщин. Я хочу, чтобы вы сели туда, где я смогу видеть каждое ваше движение, Холман.

Я опустился в ближайшее кресло и стал уныло соображать, как можно попросить разрешения (ни с того ни с сего!) взять грязную салфетку, да еще так, чтобы это прозвучало убедительно. Тем временем Сара прошла к бару и достала несколько бокалов.

– Шотландское виски со льдом, – попросила Клаудиа.

– А вам, Джордж? – спросила Сара.

– Ты же знаешь, что я не прикасаюсь к алкоголю, – ответил он.

– А ты не хочешь дать Рику напиток, который он уже начал пить? – небрежно спросила она.

– Почему бы и нет?

Свободной рукой он взял бокал со стойки бара и принес его туда, где я сидел. Я ждал, что он выплеснет содержимое мне в лицо, а он вместо этого сунул бокал мне в руку. Когда Джордж отошел от меня со слабой усмешкой на лице, я понял, что это у него была такая шутка. Клаудиа взяла свой бокал и пошла с ним на кушетку. Когда она там удобно устроилась, подол ее мини-платья поднялся до самого верха бедер. Но мне теперь было все равно. Бабу, которая может избить тебя до полусмерти кастетом, трудно воспринимать как женщину, способную возбудить желание.

– Мэри приносит свои извинения, что не пришла сегодня вечером, – небрежно сказала она. – Ей что-то нездоровится.

– Я боялась, Клаудиа, что ты ее убьешь, – спокойно уточнила Сара.

– Моя старшая сестра – грязная старая сука, – меланхолично продолжала Клаудиа. – Я это давным-давно знаю. И еще она паршивая лгунья. – Ее фиолетовые глаза смотрели прямо на меня. – То, как она рассказала историю о том, что Даниэла якобы услышала от тебя, выглядело совершенно бездарно. Это же абсолютная лажа! Ее бы вышвырнули из театрального училища за такую игру! Поэтому мы подождали, когда Эрл выйдет из дома, поднялись к ней в комнату и тоже поиграли с ней в одну старую игру: или правда, или… Она выбрала правду, хотя и не сразу.

– Так что теперь мы знаем, зачем ты пригласил ее сюда сегодня днем, Рик, – сказала Сара. – Мы знаем, что ты говорил ей и что она говорила тебе. У Клаудии талант пробуждать воспоминания!

– Это была банальная задумка, Рик, – презрительно скривила губы Клаудиа. – Ты хотел напугать нас, чтобы мы сделали какой-нибудь неосторожный шаг, и это доказало бы нашу вину!

– Но мы подумали, что можно и клюнуть на твою приманку, – подхватила Сара. – Рано или поздно нам все равно пришлось бы что-нибудь против тебя предпринять. Кардинальное.

– И мы решили, что это можно сделать и пораньше, – заливалась Клаудиа. – Теперь расскажи нам, что ты знаешь, дорогой!

– С вершины своей славы ты покатилась так быстро, что публика даже не поинтересовалась, что же случилось с Клаудией Дин. Они уже забыли твое имя, – решил я надавить на больное место.

– Не преувеличивай, дорогой, – холодно возразила она.

– Потом кто-то решил, что может оказать тебе небольшую услугу и тем самым сократить свои производственные расходы, – продолжал я. – Поэтому ты и попала в фильм с Эрлом Рэймондом. Фильм этот, как мне сказали, станет величайшей кассовой катастрофой! Рэймонд тоже катился вниз, но ты тогда этого еще не знала. Он показался тебе решением всех твоих проблем. Выйдя за него замуж, ты бы снова разбогатела, это выдернуло бы тебя из забвения, да вдобавок ты нанесла бы страшный удар твоей старшей сестре. Все было просто прекрасно, пока дело не дошло до развода. Мэри потребовала огромную компенсацию и оставила Эрла почти без собственности. К тому же вы оба остались без работы. Получилось не совсем так, как ты предполагала.

– Продолжай! – проворчала она.

– Чарити убежала от матери, потому что решила, что она была несправедлива к отцу. Когда она появилась на пороге дома Эрла в обществе хиппи, он решил, что это прекрасная возможность проявить благородство по отношению к своей бывшей жене, к тому же он надеялся получить назад часть своей прежней собственности. Только у Мэри ничего не осталось: она оформила доверенность, по которой все должно быть отдано Чарити, когда ей исполнится двадцать один год.

– Ты что, собираешься рассказывать всю ночь, Рик? – нетерпеливо перебила меня Сара. – Ближе к делу!

– Гармоничное партнерство, – прокомментировал я. – Клаудиа, хитрая женщина с убийственным темпераментом и садистскими наклонностями, и ты, ее верный адъютант, с радостью выполняющий все, что она попросит. Например, несмотря на ваши извращенные интимные отношения, с удовольствием переспишь с любым мужчиной, на которого укажет Клаудиа, даже с ее собственным мужем.

– Мы прекрасно знаем об этом, дорогой. – По голосу Клаудии было заметно, что мой рассказ показался ей забавным. – Лучше расскажи нам, почему мы можем оказаться в ответе за то, что этот странный парень-хиппи вдруг оказался мертвым?

– Потому что на его месте должна была оказаться Чарити, – сказал я ей. – Если бы она умерла, то все деньги вернулись бы к ее матери. А уж со своей старшей сестрой ты как-нибудь бы справилась. Она всегда боялась тебя. Поэтому, когда Чарити решила поехать в институт в Биг-Суре, это показалось тебе прекрасной возможностью. Ты подала Эрлу идею фальшивого похищения. Этот трюк мог поднять большой шум, и он снова оказался бы на вершине. Потом ты уверила его, что этот замысел – блестящее детище его собственного ума. Или, может быть, ты подложила Сару к нему в постель, чтобы убедить его? И уж наверняка ты загнала Сару в постель Малоуну, чтобы в дальнейшем знать все детали происходящего. Например, насчет тех парней, которых нанял Малоун для выполнения работы. Кто они, какова их квалификация?

– Пришлось немало повозиться, прежде чем появился нужный человек, – вмешалась Сара. – Я имею в виду Джорджа.

– Профессиональный убийца, – согласился я. – С таким парнем, как Джордж, всегда можно договориться, надо лишь назначить цену. Поэтому Малоун полагал, что все это только игра на публику, я должен был думать, что спасаю девушку от похищения, а вы договорились с Джорджем, что он убьет ее.

– Я все-таки хочу знать, как там очутился этот дурачок-хиппи и почему его убили? – перебила Клаудиа.

– Ты только что хвалилась, что «убедила» Мэри все тебе рассказать. Думаю, она рассказала тебе и о Джонни Легарто, и о том, как сильно он любил ее дочь? – спросил я.

Внезапно вспыхнувшая в ее фиолетовых глазах ненависть подсказала мне, что Мэри далеко не во все посвятила свою сестру, поэтому я повторил рассказ Мэри Рочестер о ее «тузе в рукаве» и о том, как она планировала навсегда поставить крест на карьере и благополучии Эрла.

– Все пошло не так, как надо, с того момента, когда Джонни выманил Эдди из домика и помог Чарити бежать. – Тут я посмотрел на Джорджа и улыбнулся ему. – Только это был не Эдди, это были вы, Джордж. Надо платить по векселям. Джонни, должно быть, заглянул в окно – что-то вроде этого, да?

– Та еще была ночка, – бесстрастным голосом произнес он. – Дверь в домик была у меня открыта. Я засунул кляп в рот этой девчонке и связал ей руки, потому что не хотел, чтобы она кричала, поняв, что с ней должно случиться. На моем пистолете был глушитель – шум от выстрела разнесся бы не больше чем на двадцать футов. И тут он мне чем-то врезал. До потери сознания не вырубил, но на некоторое время оглушил. Девчонка, конечно, сбежала до того, как я очухался и смог что-то предпринять. Поэтому я пошел искать ее. Увидел, как возле туалета мелькнуло ее платье. Я крикнул, она повернула голову и получила пулю в лоб. Кто мог подумать, что это парень разгуливает в платье!

– Насколько я могу предположить, когда Джонни освободил Чарити, он велел ей бежать к институту, – сказал я, обращаясь прямо к Клаудии. – А сам остался возле домика, готовый отвлечь Джорджа от того направления, куда побежала Чарити. И тут удача отвернулась от него.

– Жаль, что она не отвернулась от него сразу, – холодно сказала она. – Но это все ретроспектива, дорогой. А где же твой дар предвидения?

– Тебе пришлось все переиграть, когда я отказался поверить в историю с похищением, – сказал я. – Ты понимала, что уже слишком поздно остановить выполнение контракта Джорджем, поэтому надо было любой ценой заставить меня изменить свое мнение. Твоей первой мыслью, как всегда, было соблазнить меня. Но у твоего адъютанта возник вариант получше. Пусть Эрл объявит, что история с похищением была фальшивкой, а потом надо признаться, что он, дескать, только что услышал, будто Чарити исчезла из института два дня назад. При таких обстоятельствах, поскольку я уже принял чек, я не мог отказаться продолжить работу, ведь дело заварилось уже настоящее. – Я слегка улыбнулся Саре. – Это было сделано так аккуратно… Ты даже заставила меня сказать, что поиски надо начинать с Биг-Сура и, прежде всего, связаться с Малоуном. Эрл разыграл из себя бдительного ревнивого мужа и не позволил своей жене поехать со мной. Сам он тоже отказался, приведя неотразимый аргумент: мол, дочь может прийти домой, и поэтому он хочет быть там. Это дало тебе прекрасную возможность сделать благородный жест, предложив свои услуги.

– Я думала, что тебе это будет приятно, Рик, – невозмутимо сказала Сара.

– Конечно, – кивнул я. – Надо было притащить меня к домику под тем предлогом, что там Малоун. Я бы вошел и обнаружил на полу тело Чарити. Впоследствии Малоун доказал бы, что все это время он находился в мотеле. Но когда мы вошли, а тела Чарити не оказалось, это стало для тебя чертовски сильным ударом!

– Единственное, что я могла еще предпринять, – занять тебя на остаток ночи, – самодовольно ухмыльнулась она. – Это было нетрудно!

– Когда на следующее утро ты увидела тело Джонни Легарто, ты поняла, что я тоже его уже видел.

– Ты прав, черт побери, поняла! – нервно сказала она. – Я там пережила довольно неприятные мгновения, раздумывая, о чем ты уже знал или начал догадываться. Я поняла, что Чарити сбежала и единственное место, куда она могла направиться, – «Санктуари». Если это было хорошо для нее, то хорошо и для меня. Я посчитала, что рано или поздно ты сообщишь полиции о трупе. Поэтому я разыграла перед Даниэлой истерику, и ты превратился в чудовище-убийцу. Это помогло мне попасть в институт и узнать, там ли Чарити.

– А Джордж между тем, – я посмотрел прямо в блекло-голубые глаза, которые по-прежнему пристально наблюдали за мной, – пытался обвести вокруг пальца Малоуна, сваливая вину за побег Чарити на Эдди и старательно забывая упомянуть о «неправильном» трупе, лежащем возле туалета!

– Хватит, дорогой, – внезапно оборвала меня Клаудиа, – Мне все совершенно ясно. Все испортил Джордж!

– Кто, черт возьми, мог ожидать, – выругался он, – что какой-то псих с бородой напялит на себя бабье платье!

– Не говори мне о твоих проблемах, у меня своих хватает! – зловеще прошипела она. – Я знаю только, что тебе не заплатят, пока ты не выполнишь все условия контракта. Ни гроша, пока Чарити Рэймонд не будет мертва! – Неожиданно голос ее стал бархатным. – Но тебе придется немного подождать, Джордж. В контракте могут появиться новые пункты…

– За Холмана я готов на пятьдесят процентов скидки, – тихо сказал он.

– Как ты думаешь, Сара? – Клаудиа посмотрела в сторону бара. – По-моему, рассуждения Рика настолько великолепны, что я хотела бы, чтобы их больше никто не услышал.

– Думаю, ты права, – кивнула Сара и, поставив локти на стойку бара, обхватила подбородок руками. – С Чарити можно пока подождать, а то все станет слишком очевидным. Но кто-то должен заплатить за смерть бедного мальчика, храброго Легарто!

– Мы с тобой думаем об одном и том же, дорогая! – хихикнула Клаудиа.

– Эрл! – произнесла Сара нарочито трагическим голосом. – Ему так отчаянно нужны деньги, что он, выжив из ума, планирует убить свою собственную дочь. Но у него ничего не выходит, в результате трагически погибает этот прекрасный, храбрый хиппи. Но у матери Чарити остались подозрения, и она делится ими с кристально честным профессиональным детективом…

– И сексуальным маньяком, – радостно продолжила Клаудиа, – который подтверждает ее подозрения с помощью дедуктивного метода и блестящей интуиции. Как раз сегодня вечером Рик приглашает нас обеих в гости, чтобы поделиться своими подозрениями. Вдруг раздается телефонный звонок. Это Мэри. Не в силах больше сдерживать себя, она открыто обвинила Эрла в убийстве Легарто и в намерении убить собственную дочь. Эрл понял, что он разоблачен, пришел в настоящее бешенство, и она опасается за свою жизнь. Бесстрашный Холман бросается на помощь. Но когда он добирается до дома Эрла, уже поздно. Эрл уже убил бедную Мэри. Он стреляет в Холмана, когда тот входит в дом, потом – в себя.

– Мне это нравится, – одобрила Клаудиа. – А тебе, Джордж? За одну только ночь ставка гонорара вырастает втрое!

– А мне не нравится! – резко отреагировал тот. – Все это импровизация! Может случиться миллион неожиданностей. Я даже не видел, как выглядит внутри этот ваш дом! А представляете ли вы, как трудно сделать фальшивое самоубийство убедительным?

– Боюсь, что тут произошла ошибка, – с презрением сказала Сара. – Я думала, мы наняли исключительно опытного профессионального убийцу! А это оказался какой-то маленький нервный старикашка!

Джордж покраснел как рак.

– Я не отказываюсь от вашего предложения! Но мне нужно немного времени, чтобы кое-что спланировать!

Я встал с кресла и сделал шаг в сторону бара. Дуло пистолета дернулось в мою сторону.

– Сядь, Холман! – приказал Джордж.

– Мне нужно выпить, – возразил я. – Я сам налью.

– Знаешь, как я буду рад пустить пулю тебе в живот? – Его блеклые голубые глаза ярко засветились. – Еще один шаг – и я стреляю.

– Разве ты не слышал, о чем только что говорили твои работодатели? – насмешливым голосом спросил я. – Без меня весь их замысел ни к черту не годится. По их плану меня должны прикончить в Бель-Эре, там же, где и остальных двоих. Если ты убьешь меня здесь, Джордж, то одним выстрелом пошлешь к черту три своих новых контракта! – Я сделал еще шаг вперед. – Вас не затруднит, сэр, если я попрошу вас немного посторониться? – вежливо спросил я.

Пару секунд (у меня в это время чуть не остановилось сердце) он стоял на месте, а я продолжал идти на него. В последний момент он вдруг отодвинулся в сторону. Я зашел за стойку бара. Сара посмотрела на меня с уважением:

– Я приготовлю тебе напиток, Рик.

– Ни одна женщина никогда не умела готовить настоящие напитки! – сказал я ей.

Салфетки лежали прямо перед ней на полке под стойкой бара, и, пока она стояла на этом месте, добраться до них, не вызвав подозрений, было невозможно. Я встал рядом, повернулся к стойке бара, произнес голосом бездарного конферансье:

– Мне надо место, чтобы создать мой алкогольный шедевр, – и сделал соответствующий широкий жест левой рукой.

Она вскрикнула, потому что моя рука ударила по ее бокалу и содержимое выплеснулось на нее и на стойку бара.

– Не волнуйся, – быстро отреагировал я, – я вытру!

Схватив верхнюю салфетку, я стал суетливо прикладывать ее к мокрым пятнам на ее брюках. Она закричала, чтобы я отстал от нее, употребив при этом не менее десятка неприличных слов.

В создавшейся суматохе я поменял салфетку на более тяжелую, лежавшую внизу, быстренько протер этой салфеткой пару раз стойку бара и положил ее так, чтобы легко можно было достать рукой.

– Извини, Сара, – голосом кающегося грешника произнес я. – Наверное, было бы лучше, если бы все-таки ты сама занялась коктейлями?

– Неуклюжий ублюдок! – еще раз выругалась она и выставила два бокала на стойку бара.

– Если вы уже кончили эту идиотскую игру, – ледяным тоном произнесла Клаудиа, – то мы можем приступить к детальному планированию, на котором так настаивает Джордж!

– Я бы не беспокоился слишком сильно насчет Джорджа, дорогая, – перебил я ее. – Думаю, что с ним у вас все равно ничего не получится. Среди множества его недостатков один просто так и бросается в глаза: он слишком много врет.

Я посмотрел ему прямо в лицо и услышал рядом судорожный вздох Сары. Он стоял в десяти футах от бара, и пистолет в его руке был по-прежнему направлен на меня. Его кадык резко дернулся.

– Не искушай меня, Холман, – произнес он неестественно низким голосом. – Мне все больше хочется забыть про контракты и убить тебя просто для своего личного удовольствия!

– Сначала ты говорил, что Легарто оглушил Эдди, – дружелюбно продолжил я. – Потом сказал, что он оглушил тебя. Несколько минут назад ты сообщил, что Эдди умер, потому что его ударили по голове второй раз за два дня. Но если это случилось в домике, когда Легарто спасал Чарити, то Эдди ударили только один раз вчера днем, и это сделал ты!

– Ты просто пытаешься нас запутать, Холман!

– Меня ты сначала тоже запутал! – улыбнулся я ему. – Ты уверен, что не перепутал себя с Эдди?

– Что это значит, черт побери?

– Давай попробуем разобраться, – сказал я ему. – Когда вы оба ждали меня в моей машине возле института, то именно Эдди поехал за нами, когда мы возвращались к домику. Именно Эдди охранял нас снаружи, когда ты вошел со мной в домик, чтобы увидеть Малоуна. Вполне логично сделать вывод, что именно он специалист по меткой стрельбе.

– У Эдди был IQ[2]2
  IQ – «интеллектуальный коэффициент», выявляемый в США с помощью специальных тестов. В норме составляет около 100 единиц. (Примеч. перев.)


[Закрыть] не больше шестидесяти! – заорал он.

– Это могло и не повлиять на его способность метко стрелять! И вот еще что: давай вспомним, как обращался с тобой Малоун. Эта большая жирная скотина, этот жалкий трус должен был относиться к профессиональному убийце с величайшим уважением. А он с тобой обходился как с каким-нибудь дворником: «Расскажи ему, Джордж! P-расскажи ему… Д-джордж!» – передразнил я пьяный голос Малоуна.

– Последний раз говорю, Холман, заткнись!

– Ты готов был предать своего партнера, когда я пообещал тебе десять штук, – продолжал я. – Ты просто счастлив был угробить его за десять тысяч. Сколько вы должны заплатить ему по контракту, Клаудиа?

– Двадцать тысяч. – Наконец-то в ее голосе почувствовалось напряжение.

– Тот, кто убил бы Чарити, получил бы львиную долю вознаграждения, – медленно произнес я. – Сумма вашего контракта вдвое больше той, за которую Джордж охотно продал своего партнера. И не только продал, но и готов был его прикончить.

– Мне кажется, Рик близок к истине, – задумчиво сказала Сара. – Ты уверен, что не перепутал себя с Эдди, Джордж?

Ошеломленный взгляд блекло-голубых глаз говорил о том, что я, пожалуй, прав в своих подозрениях. Но этот же взгляд подсказал мне, что я, кажется, несколько переусердствовал. Какая, черт возьми, польза быть правым, но оказаться мертвым? Моя рука наконец отыскала пистолет под грязной салфеткой.

– Послушай, Джордж! – быстро сказал я. – У меня в руке пистолет. Скорее всего, ты сумеешь пальнуть первым, но второй выстрел будет моим. Если ты уверен, что убьешь меня первым выстрелом, тебе остается только нажать на спусковой крючок.

Струйки пота потекли по его лицу, и оно исказилось страшной гримасой. Дуло пистолета поднялось на пару дюймов, потом внезапно дрогнуло.

– Опусти пистолет немного пониже, Джордж, – посоветовал я ему. – Так ты только собьешь штукатурку с потолка.

Дуло пистолета резко опустилось вниз. Потом он поднял голову, и я увидел в поблекших голубых глазах ненависть, смешанную с отчаянием и неприкрытым животным страхом.

– Не надо молиться, Джордж, – ласково произнес я. – Выстрела не будет! Так же как никогда не было и старых добрых времен в Чикаго и Гаване, не так ли?

Это был последний момент его нерешительности. Дуло пистолета держалось твердо, и я смотрел прямо на него. Мне показалось, что в это мгновение я прожил целую жизнь. Вдруг его пальцы разжались, и пистолет упал на пол, а сам он не то взвыл, не то застонал, закрыв лицо обеими руками.

– Бедный Джордж! – придав своему голосу как можно больше сочувствия, воскликнула Клаудиа и, спрыгнув с кушетки, побежала к нему, вытянув вперед руки.

Я поднял пистолет, прицелился и твердо сказал:

– Не надо!

Ее фиолетовые глаза были полны обиды за то, что ее неправильно поняли. Она смотрела на меня с немой трепетной мольбой, а ее правая рука застыла в воздухе в шести дюймах от пистолета Джорджа.

– Ты не сделаешь этого? – неуверенно прошептала она.

– Только попробуй! – пригрозил я.

Она закусила нижнюю губу и медленно выпрямилась. Ослепительная улыбка, которая вдруг расплылась по ее лицу, выглядела, пожалуй, более гротескно, чем тот ужасающий парик у меня на голове.

– Рик? – Ее голос был полон надежды. – Может быть, мы сможем это уладить?

– Ты бы много выиграл от этого, – подхватила Сара притворно застенчивым голосочком. – Я имею в виду, ты мог бы взять нас обоих.

– И все деньги, – быстро добавила Клаудиа.

– Мы обе в твоем распоряжении! – продолжала Сара. – Трое в одной кровати! Или только двое, если ты устал!

– Получишь все эти деньги и можешь отдыхать сколько тебе вздумается!

«Вполне определенно о Клаудии можно сказать только одно, – подумал я, – ее скромная извилина всегда была занята единственной проблемой – деньгами».

– Что скажешь, Рик? – проворковала Сара.

– Размышляю, – ответил я. – Если иметь в виду, что я только что спас Эрла Рэймонда от смерти, было бы резонно выставить ему счет еще на пять штук, не так ли?