Текст книги "Тремор (СИ)"
Автор книги: Каролина Эванс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
Глава 14
«Сегодня вечером мы с Крис поехали к Тому. Он живет недалеко от нас, но я еще ни разу не была у него.
Вместо укромного домика на берегу перед нами предстало протяженное здание с белыми стенами. С обеих сторон коридора располагались двери. Мы шли и шли, прямо, не сговариваясь, и остановились лишь в конце, сбоку от выхода на балкон, с которого открывался вид на другие такие же постройки.
На кровати сидел Том и обсуждал с кем-то проект по видеосвязи. На нас он даже не взглянул. Мы молча сели напротив. Крис затянулась электронкой, а я просто водила по сторонам взглядом.
Комната производила совсем не такое впечатление, как это здание. Вдоль стен стояло множество шкафов с, на первый взгляд, не сочетающимися, но все же гармонично стоящими рядом, вещами. Ряды книг по саморазвитию, психологии, бизнес-коучингу отсвечивали своими лакированными обложками. Их прерывала видеотехника, коллекция самурайских масок, статуэтки в модернистском стиле и бытовые вещи, вроде скотча и ножниц.
– Ну что, как доехали? – посмотрел он на меня, резко оторвав взгляд от ноутбука.
– Отлично, – сказала Крис, сев рядом с ним.
Он укусил ее за шею, и та засмеялась. Поднявшись, она задернула шторы, зачем-то включив неоновую подсветку.
– А сколько вы уже вместе? – с чего-то решила спросить я, внезапно сменив устоявшуюся тему.
– Ну, где-то два года, – сказал он, смотря на Крис так, будто влюблен в нее меньше месяца.
– А вы не думали… пожениться?
Они как-то странно засмеялись.
– Мы не собираемся этого делать, – сказала Крис.
– Брак нужен обществу, а не человеку. Так ему легче контролировать нас и наши желания. Для людей он – лишь мнимое чувство стабильности. Они боятся, что однажды партнер уйдет от них, поэтому надеются, что в браке вероятность этого будет меньше. Но они забывают, что он может уйти в любом случае. Так что сделать его своей женой или мужем – это сказать «ты мой», а по-настоящему твоим ничего быть не может. Конечно, мы с Томом хотим всегда быть вместе, но пути в любой момент могут разойтись. Если это произойдет, мы спокойно примем это и все.
Том кивнул.
– Мне кажется, я никогда не смогу принять это. Без «своего человека» жизнь для меня словно теряет смысл.
– Но разве не главное, здесь и сейчас кайфовать от чувств к нему? – спросил он.
– Да, но это как-то потребительски. Ведь настоящая любовь – хотеть дать, а не взять, ты сам говорил так.
– Это никак не противоречит тому, чему Крис тебя учит. Без ярлыка «мое» не будет ревности и желания контролировать партнера. Останется лишь чистая любовь, и ты с радостью будешь делиться ей с ним. Ну, и, в конце концов, – отклонился он к стенке.
– Лучше всякой теории все скажет практика. Двое из трех браков заканчивается разводом. Только неправильным подходом можно объяснить то, почему любящие люди начинают ненавидеть друг друга.
– Но ведь это сложно. Сложно не привязаться, сложно быть готовым всегда отпустить то, что любишь, – возразила я.
Том переглянулся с Крис.
– Этим и занимается школа, в которой состоят ребята.
Они резко смолкли, а потом перевели тему. Напряжение ушло, и больше мы не возвращались к этому».
***
Дмитрий позвонил в тот момент, когда Таня больше всего нуждалась в нем. Оказалось, он был у ее дома. Хотел сделать сюрприз, но именно в этот момент ее не оказалось там. Пока она шла обратно, вид у нее совсем приободрился. Ведь она уже знала, что, оказавшись рядом с ним, ей станет куда легче и радостнее.
Нажав кнопку лифта, Таня замерла. Вспомнила, что не высохшая картина стоит у двери, и Дмитрий может увидеть ее.
Пока она шла до квартиры, сердце, ускорившись, колотило грудную клетку. У угла Таня остановилась и прижалась спиной к стенке. Скрестила руки. Прямо перед ней было окно с узорчатой решеткой. Оно было приоткрыто, и ветер врывался в пространство вместе с шумом улицы. Сирены машин, отсчет светофора, чьи-то голоса на испанском. Таня словно была отделена от всего этого. Она ритмично вдыхала воздух, медленно выдыхая его. Закрыв глаза, она вздохнула в последний раз и открыла дверь в свой блок.
Дмитрий стоял у двери. В руках у него был огромный букет красных роз. Когда она подошла к нему, он убрал телефон и долго смотрел на нее. Радужки его глаз, как две чашки чая, согревали своим теплом, обещая укрыть от забот и печалей. Уголки губ слегка размыкались в стороны. Он был смущен не меньше нее, и она ясно видела это.
– Надеюсь, ваза для них найдется, – произнес он, протягивая ей розы.
Улыбнувшись, Таня поднесла к лицу еще не раскрывшиеся бутоны. Прикрыв глаза, она с наслаждением вдохнула их запах.
– Только не порежься, они с шипами, – мягко сказал он.
– Спасибо. Я… Даже не ожидала.
Дмитрий кивнул и подошел ближе. Таня не сделала ни шагу в сторону. Казалось, из непробиваемого стекла она наблюдает за тем, как он опускает голову к ее волосам и осторожно зарывается в них. Она не движется. Лишь чувствует его дыхание рядом. То, как он целует ее в щеку, а затем отстраняется, обдавая нежной бархатистой улыбкой.
– Может, поставишь их и пройдемся? У меня сегодня выходной, а мы с тобой ни разу не гуляли.
Кивнув, Таня достала ключи из сумочки. Проскочить в квартиру одной не удалось.
– Давай, я помогу тебе, – сказал Дмитрий, взяв у нее букет.
Пока она выбирала вазу, он развернул от стены мольберт. Интерес в его лице сменился удивлением. Затем задумчивостью. Он медленно повернулся к ней.
– По-моему, эта в самый раз, – как ни в чем не бывало, сказала она, ставя на стол вазу. Дмитрий погрузил в нее цветы и обнял Таню. Уткнувшись в кашемировое пальто, она тоже обхватила его.
– Послушай, – сказал он, взяв ее за плечи.
– Я не знаю, что произошло у тебя в прошлом, и никогда не спрашивал об этом. Но я хочу, чтобы ты знала – я ни в чем не тороплю тебя. Если ты не готова…
– Дим…
Она отвела взгляд к мольберту. К отчаянию и боли – тому, что было с ней этой ночью.
– Мне хорошо с тобой. Правда. Но сейчас мне нужно переосмыслить кое-что и понять мое отношение к любви в принципе. Дай мне немного времени.
Он кивнул и как-то нежно, по-отечески поправил ей на лбу волосы. Таня, не шелохнувшись, смотрела на него.
– Пойдем гулять, – прошептал он.
Они вышли из квартиры. К лифту шли молча. Зайдя в него, оба пытались незаметно посмотреть друг на друга в зеркале. Когда это случалось одновременно, они тут же отводили взгляд, едва сдерживая смущенную улыбку.
Солнце пригревало все, на что ложились его лучи. Недавно распустившиеся листья восторженно трепетали на ветру. Воздух насыщался тягучими сладкими ароматами. Все приветствовало весну. Все наслаждалось ее приближением.
Людей на улице стало куда больше, чем когда Таня только приехала в Мадрид. Их шаг сбавил темп, лица стали расслабленнее. Теперь улицы были заняты экскурсионными группами, что с восторженным интересом осматривали здания и памятники. Но вот Дмитрий свернул на менее людную улицу. Посторонний шум стих, и они стали обсуждать выставку, искусство и планы на будущее. На последнее ей было нечего ответить ему. Никаких решений пока не зрело в ней. Все, что ей хотелось – это жить здесь и сейчас и наслаждаться моментом. Тем, как они с Дмитрием идут вдоль ягодных деревьев, как ветер колеблет ее волосы, а душа пытается ощущать это все так же ярко, как раньше.
– Крис звонила, – внезапно произнес он.
– Сказала, что беспокоится за тебя. Ты почти не отвечаешь ей.
Вздохнув, Таня посмотрела перед собой. Пальцы сами сжались в карманах ее кожаной куртки.
– Не знаю, что на нее нашло. Я уже говорила ей, что хочу побыть одной. Скучать, вроде как, не в ее правилах.
– Просто… Она сказала, что планирует улететь на Фареры.
– Одна?
– Да. Видимо у нее сейчас тоже не самый лучший период.
Таня задумчиво смотрела под ноги.
– Она спрашивала о твоих планах и… состоянии.
– Скажи ей, что все отлично. Что у меня временная печаль, и скоро я выйду на новый уровень в том, что она учила меня. – А чему она тебя учила? – с интересом спросил Дмитрий.
– Тому, что умеет лучше всего. Свободе и счастью в ней.
***
Таня усмехнулась, вспоминая этот разговор вечером. «Свободе и счастью в ней». Как емко.
Она достала дневник. Его она хранила под книгами и скетчбуками в дальнем углу ящика. Крепко сжав тетрадь, Таня замерла прямо посреди комнаты. Мысли клубились в уголках сознания, но не хватало сил, чтобы ухватиться хотя бы за одну, снять основную идею с их потока. Все, что ей оставалось, это наблюдать за движением теней на паркете. За тем, как все ярче на нем отражается продолговатый свет фар и фонарей вдоль улиц. День близился к своему завершению и, может быть, не только он.
Таня задумчиво провела ногтем по страницам. Те строчки, что ей предстоит прочитать, осмыслить, те дни, что остались в прошлом, но не покинут ее никогда, должны всплыть в памяти не здесь, а где-то там, в прохладе вечерних улиц. Они так манили ее выйти к ним.
Накинув черный плащ, Таня вышла из квартиры. Странно, кругом никого, но сейчас это совсем не тревожило ее. Сквозь кожаную сумку ощущался переплет дневника. Попадал под руку, и пальцы каменели в бессильной просьбе сжечь его.
В парке звезд куда больше, чем на мадридских улицах. Каждая из них мерцает на своем языке, но доносит одну и ту же просьбу. Та, что ближе к горизонту, размеренно подмигивает ей красноватым сиянием. Та, что окружают менее яркие звезды, озаряется серебристым светом. Все они ждут одного – когда Таня доверится им. Сядет на скамейку под ракитой, откроет дневник и прочтет, то, что так долго гложет ее. Воздух обдал ее тишиной. На мгновение закрыв глаза, она глубоко вздохнула.
***
Прошло две недели после того, как Таня и Крис приехали к Тому. Все шло своим чередом. Они, как и прежде, много говорили, медитировали, ездили кататься на багги, занимались дайвингом, серфингом. Потому что именно во время чего-то интересного оставаться в состоянии ребенка получается лучше всего. Как и с людьми. Чтобы не привязываться к ним, нужно ценить только настоящее без планов на будущее. И так как сильнее всего с человеком хочется быть, пережив совместные положительные эмоции, нужно регулярно получать их с разными людьми. Так ни от кого зависеть не будешь.
Эти слова ей сказала Диана во время одной из поездок по острову. Никакого двойного дна она в них не увидела. Ни их переглядывания с Крис, ни странные паузы не смутили ее. Она бы ни за что не догадалась о чем шла речь, если бы случайность сама не подвела ее к этому.
В ту ночь сон не шел к ней. Как бы Таня не ворочалась в постели, как бы ни пыталась отключить мысли, уснуть не получалось.
Крис не было дома. В ее комнате была заправлена кровать, а каждый уголок мебели светился так, словно тут только что убирала горничная. Слишком чисто. Словно никто и не жил в этих стенах. От этой мысли Тане стало не по себе. Спустившись на первый этаж, она вышла к морю.
Оказывается, ночью вода сильно остывала. Было холодно даже просто подставлять под нее ноги. Холодный песок, не самый теплый воздух. Днем тут совсем не так. Может, тяжелая зловещая атмосфера накрыла ее душу из-за темноты непроходимых джунглей, а может, из-за зеленого света маяка на горизонте.
Таня смотрела лишь на него. На то, как с дрожанием он проходил сквозь потоки воздуха, а вода рядом с ним отражала его свечение. Время остановилось. Она замерла, забыв обо всем, поддавшись какой-то тайне, ее тихому шепоту. Но вот прибрежный ветер подул сильнее. Его порывы разрушили тишину – листья пальмы стали тяжело стучать друг об друга. По телу пошли мурашки, руки мелко подрагивали. Она стала возвращаться к дому и, приближаясь, увидела силуэт. Дверь закрылась, и он исчез за ней. Она ускорилась. Волны все сильнее разбивались об скалы. Когда ветер обрел голос, Таня перешла на бег. До дома оставалось совсем немного, и ей уже не терпелось завернуться в плед.
– Крис, ты здесь? – воскликнула она, открыв дверь.
Ответа не последовало. В свете лампы, на ковре, рядом с ликом Будды стояла Крис. На ней не было одежды. Тело покрывали лишь веревки, сквозь которые просматривались синяки и даже ссадины. Таня замерла у двери. Глаза в ореоле потекшей туши смотрели прямо на нее, и впервые ей стало не по себе от ее взгляда.
***
– Объясни мне! – просила ее Таня на утро. Та долго не решалась сделать это. Лишь к обеду, когда она в очередной раз стала упрашивать ее, Крис замерла и как-то пристально взглянула на нее. Всего на мгновение, но оно растянулось на вечность.
– И от чего я думала, что ты не готова к этому? – рассмеялась она и села на диван, закинув на столик ноги.
Во взгляде блеснула усмешка.
– Ты уже все знаешь, и, кажется, пора переходить к главному.
Таня, не дыша, наблюдала за ней. Пальцы то и дело соскальзывали с подоконника.
– Может у тебя есть догадки? – спросила у нее Крис.
– Просто интересно послушать.
– Тебя кто-то связал? Сделал тебе больно?
Она рассмеялась и отвела взгляд к окну. Затянулась электронкой.
– Отчасти ты, конечно, права.
Взгляд ее опять стал непроницаемым и как бы отстраненным от своих же слов.
– Диана как-то сказала тебе, что сильные эмоции лучше всего связывают людей. Это как инстинкт. Мы вновь и вновь хотим возвращаться туда, где нам было хорошо. А привыкнув, без этого жить не можем. Это наркотик в чистом виде. Мы с ребятами учимся противостоять этому. Знаешь, что связывает людей сильнее всего?
Таня покачала головой в стороны.
– Секс.
В пальцах неприятно зажгло холодом.
– Это заложено природой. Особенно у девушек. Но люди – существа строптивые, и многое в них уже не сочетается с ее законами. Вспомни своего Кирилла. После первого секса ты хотела всегда быть с ним, так ведь?
Она медленно кивнула, смотря в невидимую точку. Лицо побледнело, кожа в тени напоминала мрамор статуи. Таня даже не заметила, как она подошла к ней. Прохладное дыхание мелко зашевелило у ушей волосы.
– Подумай об этом. Потом мы продолжим. А к этому, – она плавно раздвинула языком ее губы.
– Не привязывайся.
Крис вышла к морю. Таня замерла, ощущая вишневый аромат ее блеска.
***
– Так вот, – вернулись они к этой теме вечером.
– Сначала скажи, о чем думала днем. Может тебе что-то вспомнилось?
Крис села к ней на кровать. Таня тут же убрала книгу в сторону.
– Даже не знаю.
Весь день она не могла сосредоточиться. В голове то и дело проносились воспоминания. Таня пыталась их обдумать, но кроме вспышек случайных озарений никаких выводов сделать не могла. Только в одном она была уверена.
– Я привязалась к Кириллу, когда поняла, что мои чувства взаимны. Секс был намного позже.
Крис усмехнулась.
– Ну да, ты у нас особый случай, – сказала она как-то по-доброму и взяла ее за руку.
– Но все будет хорошо. Доверься мне, и страдать ты больше не будешь.
На пару секунд стало тихо. Крис замолчала, а из закрытых окон не проникал даже шум волн. Казалось, весь мир отгородился от них. Она смотрела на Таню, крепко сжав ее ладонь в своей.
– Что чувствуешь? – наконец спросила Крис.
Таня глубоко вздохнула.
– Взгляни на меня, – сказала она на ее молчание.
– Ты хочешь жить, чувствуя то же, что и я? Свободу от реальности и при этом уверенность в каждом новом дне. Ты хочешь жить счастливо, без боли?
– Ну, конечно, – прошептала Таня.
– Просто все это…
– Не твоя тема? – улыбнулась Крис.
– Так ничего, я помогу тебе во всем разобраться. Бросать тебя сразу в воду никто не собирается.
Что произошло в то мгновение, Таня не могла понять даже по прошествии времени. Реальность остановилась, замерла и пошла совсем другим ходом. Казалось, на все, что говорит Крис, она смотрела ее глазами. Словно стала ей, а себя в тот миг больше не слышала.
Каждый жест придавал правдивости сказанному. То она вовремя отводила взгляд, то вовремя поглаживала ее по руке пальцами. Даже изумрудный цвет ее халата внушал спокойствие и расслабленность. Все это время Таня слушала и кивала ей. Все не могла забыть блеск синих глаз прошлой ночью.
– Ну что, завтра мы пойдем вместе? – спросила у нее Крис в завершение.
Таня кивнула. Позже она не раз думала, как бы все сложилось, если бы она не сделала этого.
Глава 15
Как и в тот раз маяк зажегся зеленоватым отсветом ночью. Таня переводила взгляд то на него, то на себя в зеркале. Скоро должна была прийти Крис и помочь с макияжем.
– Неплохо, – вошла она к ней в комнату.
Поверх черного лакированного плаща легкими волнами струились волосы. Идеально ровная кожа сияла как в люксовых рекламах. Стрелки придавали лицу лисье выражение, а растушеванные тени у нижнего века приковывали к глазам внимание. Таня никогда не видела Крис такой красивой. Та показала ей на стул и принялась раскладывать косметику.
– На первый раз яркий образ делать не стоит. Что у тебя под платьем?
Таня показала ей белое белье с легким кружевом.
– Сойдет, – кивнула она, настраивая лампы у зеркала.
– Макияж будет нежным.
Кисть коснулась Таниной щеки. Она закрыла глаза, пытаясь унять дрожь.
– Вспомни, как тебе было тяжело, когда все случилось. Как ты хотела убить себя.
Кожа враз покрылась мурашками. Таня почти не дышала, пока она говорила это.
– Знаешь, что было бы тогда, если бы ты знала все то, чему я научила тебя? Да, ты была бы в шоке. Да, прорыдала бы всю ночь и, вполне возможно, месяцами приходила в себя, но закончилось бы это куда раньше, чем вышло. Только подумай, тебе не пришлось бы никого бросать, страдать, умирать и с таким трудом возвращаться к жизни. Скажи, я права?
Она хотела ответить, но почувствовала на губах кисть. Ее плотные касания не давали ей даже приоткрыть рта, и она просто кивнула ей. Крис всматривалась в ее лицо, но Таня не видела этого. Полностью уйдя в себя, она лишь ощущала на щеке ее дыхание.
– Когда мы приедем, я скажу тебе, что делать. Ребята тоже будут там, так что ничего не бойся.
– Я и не боюсь, – сказала Таня, открыв глаза.
Ангел в зеркале с беспокойством смотрел на нее.
***
В сумрачном зале, напоминающем амфитеатр, каждый ряд лучился красноватой подсветкой. На широких деревянных выступах с мягкими пуфами сидели мужчины и женщины. Они пили коктейли, что-то вдыхали и, казалось, совсем не стеснялись своей наготы.
Когда Крис сняла с себя плащ, все приветственно кивнули ей. Под ним оказался черный латексный боди с молниями. Таня последовала ее примеру.
Сев на самый дальний ряд, она молча наблюдала за входящими людьми. На некоторых из них не было даже белья. Их тело было увито веревками, цепями или покрыто стразами. Часто они входили группами, брали коктейли на стойках и занимали места. Лица некоторых были скрыты под масками в виде дьяволов, лика мраморных фигур и животных. Все люди выглядели по-разному, но у всех сияли тела от масел. Крис села рядом с ней и протянула ей баночку.
– Если хочешь, можешь намазаться, – сказала она. Таня тут же ощутила кокосовый аромат. Только она хотела что-то сказать, как заиграла плавная музыка. Оказывается, все это время в дальнем углу стояли музыканты. Луч фиолетового света выделил их. Они играли на тайских инструментах, названия которых Таня не знала. Восточные мотивы тут же расслабили ее. Крис протянула ей зеленоватый коктейль.
– Что это? – прошептала она.
– То, что оставит позади все твои страхи.
Сказав это, она взяла себе еще один и так же быстро выпила его. Но Тане хватило и одного коктейля. Музыка тут же поглотила все ее внимание. Казалось, она слилась с ней и всем, что ее окружало. Мысли больше не приходили в голову. Сомнения и вправду оставили ее. Всем своим нутром она погрузилось в происходящее. Мелодия, голоса людей, эфирные ароматы и приглушенный свет ламп стали неотделимы от нее.
Взглянув на Таню, Крис улыбнулась. Они молча смотрели друг на друга, пока с трибуны не раздался знакомый голос. Это был голос Тома.
– Приветствую всех. Вы знаете, для чего мы собрались здесь. Каждый из вас должен полностью ощутить жизнь, самые лучшие эмоции, а завтра забыть обо всем и жить дальше.
Он сделал паузу, обводя присутствующих взглядом.
– Кайфаните.
Свет тут же потускнел вслед за его призывом. Музыка стала еще медленнее. Обернувшись, Таня не увидела Крис рядом. Только она принялась ее высматривать, как перед ней выросла высокая фигура. В красноватом отсвете показалось лицо Тома. Сначала он просто смотрел на нее. Потом принялся целовать ее спину, плечи. Потом перешел к запястьям.
Какой-то затаенной стороной сознания ей хотелось убежать оттуда. Вырваться из его рук и лететь без оглядки вдоль дорог и тропических джунглей. Она пыталась остановиться, отпихнуть его в сторону, но мысли путались. Все было тщетно. Тело так расслабилось, что совсем не подчинялось ей. Под пальцами Тома ноги стали ватными, в груди разлилось тепло, и она, как кукла, все позволяла ему.
Тогда мир остановился, замер. В нем было место лишь чьим-то стонам, ласкам и прерывистому дыханию. Музыка ускорялась, как и вздохи людей рядом. Таня закрыла глаза. Огонь поглотил ее.***
Самолет приземлился на Пхукете. Когда шасси коснулись земли, на горизонте алела полоса рассвета. Кирилл с легкой улыбкой смотрел на нее. Ему уже не терпелось вдохнуть утренний солоноватый воздух.
Выйдя из аэропорта, он сразу подошел к ближайшему таксисту. Нетерпение так завладело им, что тратить время на завтрак, отдых после полета или хотя бы примерный план действий он не смог бы даже насильно.
Назвав адрес, Кирилл сел на переднее сидение. Открыл окно. Под ритмичную музыку и встречные порывы ветра машина летела мимо скал и ярко-лазурного моря. Даже с такой высоты виднелось песчаное дно. Манило пройтись ногами по берегу и дойти до него. Отдать тело прохладной воде и забыть обо всех невзгодах. Так он и сделает. Как только найдет Таню, поговорит с ней, поймет, что сделал все, чтобы вернуть ее, то тут же нырнет в море. И не важно, согласится ли она быть с ним. Все, что он хотел – это видеть ее здоровой и радостной. В очередной раз он прислушался к своим ощущениям. Это действительно было правдой.
Когда солнце поднялось над горизонтом, он спросил у водителя, скоро ли они приедут к месту. Тот кивнул.
– Осталось минут десять.
Кирилл глубоко вздохнул. Они резко свернули, и вскоре машина остановилась у зарослей.
***
– Что с тобой? – вошла к ней Крис утром.
Таня лежала, скрыв в подушке лицо. Она отозвалась, лишь когда Крис села рядом и стала гладить ее по спине. Тогда она подняла на нее заплаканные глаза. По краям от них были разводы от туши.
– Я была вчера с Томом…
Крис медленно кивнула ей. С ее лица не сходила нежная улыбка.
– Я этого не хотела. Мне так неловко, правда. Ведь он твой парень.
Крис издала такой смешок, словно услышала наивность от ребенка.
– Дорогая, – сказала она, убирая с ее лица волосы.
– Помнишь, о чем я вчера говорила тебе? Мы с ним не ограничиваем друг друга. Зачем запрещать ему то, от чего он будет счастливее, ведь это же глупо. Я сама попросила его подойти к тебе. С незнакомыми людьми в первый раз не стоит. Таня долго не отвечала ей. Взгляд помутнился, ноздри раздувались в такт размеренному дыханию. Крис, словно заботливая мама, гладила ее по руке. С каким-то трепетом она смотрела на Таню. Взяв с комода ватный диск, она промочила его в мицеллярной воде и стала стирать ей тушь с глаз. – Тебе было хорошо, это главное. Поверь, Том будет говорить с тобой так же, как прежде. Ведь в этом суть практики. Не привязываться к тем, с кем сближаешься. Если ты научишься этому, то больше ничего не сможет тебя расстроить. Больше ничего не будет принадлежать тебе.
Она замолчала и продолжила, лишь когда Таня подняла на нее взгляд.
– Помнишь, неделю назад мы встретили ребят в баре? Ты тогда спросила у Ника, когда мы еще увидимся с ними. Он сказал тебе, что это часть практики. Вы классно пообщались с той девчонкой, и, может, вскоре бы стали подружками, но мы ушли. Не стали брать ни у кого номер. С теми ребятами нам было хорошо, но больше мы не увидимся с ними. Это было лишь начало, и ты хорошо справлялась. Теперь никакие друзья не причинят тебе боли. И парни тоже. В любви надо сохранять границы, цветочек. Нельзя растворяться в человеке и тешить себя глупыми иллюзиями. Конечно, общество назовет нас извращенцами. Как и любой системе, ему невыгодны свободные люди. Оно будет тыкать в нас пальцами, считать пропащими, но только не мы будем проливать в подушку слезы, а ее винтики. С их мышлением им откроются все страдания мира. Они будут думать, что над ними бог, судьба, карма, но нет. Над ними только их слабости. Когда Крис говорила это, в ее взгляде не было того, что обычно. Равнодушие и отстраненность уступили место чистому огню. В синих глазах отражалось небо, что с непокорностью и свободой парило над миром. На его бескрайних просторах не было ни единого облачка.
– Ты очень красивая, – прошептала Таня.
Крис протянула ей руку, и они пошли к морю. К обеду приехал Том. Все прекрасно провели время вместе.
***
На следующий день они ели только фрукты и воду. Весь день каждая из них была в своих мыслях, а вечером Крис позвала Таню бегать.
Надев легинсы и футболки, они прошли по привычной тропе и двинулись вдоль дороги. Вскоре перед ними стали простираться небольшие домики местных жителей. Вдоль них шла разделительная полоса. Добежав до нее, Крис тут же ускорилась, и Таня стала еле поспевать за ней. Та чуть сбавляла темп, когда отрыв между ними становился слишком большим. Она с улыбкой оборачивалась на Таню, и, дождавшись, пока та догонит ее, вновь набирала скорость.
Когда оранжевое небо стало темнеть, вдоль дороги зажглись серебристые огни. На пару минут Крис перешла на шаг и стала что-то настраивать на своих спортивных часах. Таня тут же поравнялась с ней.
– Да ты вся вымокла, – засмеялась Крис, увидев, как капает пот с ее передних прядей.
– Я просто не привыкла бегать, – с громким выдохом сказала Таня.
Крис с одобрением взглянула на нее. Ведь открыться чему-то новому – всегда самое сложное.
Они побежали вперед, и лишь на обратном пути вновь пошли шагом. Слово за словом, разговор вышел на Тома.
– Том – для меня редкий человек. Он никогда не пытался удержать меня. В своей независимости он преуспел даже больше, чем я. Того, что ты видела вчера, ему мало. Он общается с другими девушками не только ради секса. Хочет почувствовать с ними то же, что и со мной. Пока ему не удается это.
– Но зачем это нужно?
– Мы связаны не только телом и эмоциями. У нас есть свой мирок, и быть не привязанным к нему труднее всего.
– Но неужели тебя не расстраивает то, что он хочет найти тебе замену?
Крис замолчала, будто впервые обдумывая это. Часто моргая, она смотрела себе под ноги. Потом ее лицо скрылось в тени, и Таня не могла ничего разглядеть в нем. Наконец она подняла голову. Вся выпрямилась, будто стала еще выше.
– Нет, – отрезала она.
– Я всегда могу быть одна. Мне хорошо как с ним, так и без него. В отношениях по-другому никак. Иначе кто-то из вас всегда будет догонять другого. Одному будет необходим человек, а другой будет ощущать пресыщение. Все дело в перекосе важности. Том понимает это. Он захотел устранить его своими методами, и это его выбор. От того, что он проводит время с другими девушками, я любить его не перестану. Мы принимаем друг друга такими, какие мы есть. Настоящая любовь – безусловная. Иначе ты просто любишь образ в своей голове, проекцию разума, понимаешь?
Они вышли к дому. До самого сна Таня размышляла над этими словами. Все в ее голове было подчинено им.
***
Гуляя утром вдоль моря, Таня поняла, что боль исчезла. Больше тоска не щемила сердце. Слезы не появлялись на ее глазах, и мысли о прошлом почти не мутили ее рассудок. Все утихло. Замерло. Унеслось к горизонту. А в душе у нее не было ничего, словно она стала пером и поднялась в воздух.
Ей было подозрительно плевать на все. Подозрительно безразлично. Словно анестезия добралась до самого нутра ее сердца, и страх наконец оставил ее. Все решено. Пути назад уже не было.
***
Кирилл еще раз заглянул в телефон. Координаты действительно соответствовали месту. Он в нерешительности посмотрел на джунгли у правой стороны дороги. За ними располагалось море. Плотные лианы свисали с тропических деревьев, преграждая ему путь.
Кирилл стал аккуратно обходить их, не забывая смотреть на извилистые корни у ног. Пару раз он чуть не споткнулся об них. Идти медленно не получалось. Горячая решимость то и дело подгоняла его. Он не смотрел по сторонам. Не обращал внимания на красоту растений и необычную форму их листьев. На обезьян, что иногда с криками проносились мимо него. Он просто шел вперед. Сверялся с навигатором, пытаясь найти выход к морю.
Солнце припекало все сильнее. Его лучи отражались от листьев и, преломляясь, доходили до земли обрывистыми линиями. Кирилл снял джинсовку, но даже в одной белой майке было жарко. Пот стекал с его выбритых висков, обжигая глаза солью.
Он посмотрел на карту. Совсем скоро должно показаться море. Собрав выдержку в кулак, Кирилл прибавил скорость. Лианы он больше не обходил, а просто смахивал с дороги. Упавшие ветки пинал в сторону. Спина вымокла насквозь, а рюкзак стал больно натирать плечи. Он понес его в руках, все чаще смотря в экран телефона.
За плотными зарослями стали виднеться кусочки синей полосы. Яркий свет обильно проходил сквозь листья. Кирилл раздвинул их в стороны. Перед ним простирался белый песок и ярко-голубое море.
***
Звезды мигали холодным светом. Она отвлеклась от воспоминаний и взглянула на время – был час ночи.
Тяжело вздохнув, Таня откинулась на скамейку, утирая с щек слезы. Она закрыла дневник. Идти домой не хотелось, но становилось все холоднее. Ее руки дрожали, а зубы мелко бились друг об друга. Пришлось подняться. На окаменевших ногах Таня двинулась к выходу из парка. Крепко обняв себя руками, она старалась идти как можно быстрее.
Главные ворота оказались закрыты. Несколько раз она дернула цепи, и они звонким скрежетом разрезали воздух. На шум вышел охранник. Он объяснил, как еще можно выйти из парка. Кивнув, Таня поблагодарила его и пошла искать калитку.
Дрожь становилась все сильнее. Казалось, вместе с собой она вырывала что-то изнутри. Словно сама душа хотела оставить ее, чтобы запастись теплом и спасти себя.
Впереди показался фонтан. Его Таня видела еще в первый день, как приехала в город. Люцифер по-прежнему взывал к небу в падении. Зеленоватый луч света делал его искаженное лицо еще более зловещим. Таня быстро прошла мимо.
Чуть поодаль от него оказалась калитка. Выйдя из нее, она помчалась к дому. Продолговатый свет фонарей выделял на дороге ее тень. Та всюду следовала за ней.
Улицы совсем опустели, и лишь у баров стояли компании людей, что с интересом провожали ее взглядом. Смотря прямо перед собой, она проходила метр за метром и наконец забежала в свой дом. Весь путь до лифта никто не встречался ей.
