Текст книги "Родник счастья"
Автор книги: Каролин Лэмпмен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)
39
«А это еще кто?» – удивилась Никки. Она перестала развешивать белье и приставила ладонь козырьком к глазам, пытаясь разглядеть всадника, мчащегося по дороге. Потом встревоженно бросилась к дому. Кто бы это ни был, он ужасно торопится. Она была уже у самого дома, когда всадник осадил коня рядом с ней. Никки увидела молодого человека, лицо которого было ей смутно знакомо. Волосы его растрепались, он тяжело дышал после скачки.
– Аманда не сказала вам, куда она уехала?
– Аманда? – его выговор удивил Никки не меньше, чем его вопрос.
– Ну да, Аманда Лоувелл, – нетерпеливо пояснил он. – Вы не знаете, где ее можно найти?
– Так она…
– Чарльз?
Никки обернулась. Аманда стояла на крыльце, широко распахнув глаза и прижав кончики пальцев к полураскрытым губам.
– Аманда! Слава Богу! – С этими словами молодой человек спрыгнул с лошади. Не успела Никки сообразить, что это не кто иной, как Чарльз Лафтон, как он взбежал на крыльцо и стиснул Аманду в объятиях. – А я уж боялся, что потерял тебя. Ваш дом заколочен. Я спрашивал в городе – мне сказали, что твой отец умер, а где ты – никто не знает.
– Но, Чарльз, я не понимаю… – Аманда не договорила, ее слова были прерваны страстным поцелуем.
Никки стояла, разинув рот, и смотрела, как Аманда обвила руками шею Чарльза и поцеловала его в ответ. Никки пришла в себя, лишь когда Питер похлопал ее по плечу.
«Мы им мешаем».
Никки кивнула, и они ущли в кухню.
Когда Аманда и Чарльз Лафтон наконец присоединились к ним, прошло немногим меньше часа. Аманда радостно зарделась, а Чарльз выглядел еще более растрепанным, чем раньше.
Аманда сразу взяла быка за рога.
– Никки, ты не раздумала покупать ранчо?
– Нет… – Никки была удивлена таким вопросом.
– Тогда можешь купить. – Аманда покосилась на Чарльза, потом снова посмотрела на Никки. – Но должна тебя предупредить. Чарльз говорит, что дни «коровьих баронов» сочтены, и через год ранчо в Вайоминге не будет стоить ни гроша.
Лицо у Чарльза вытянулось. Что за нелепая откровенность! Никки скрыла усмешку.
– Ты знаешь, Аманда, мы все равно не собирались заниматься скотоводством. Мы земледельцы. Так ты поэтому решила продать ранчо?
– Нет. Потому что Чарльз приехал. – Аманда вспыхнула и опустила глаза. – Мы поедем в Англию и там поженимся. Чарльз хочет, чтобы мы непременно обвенчались в их семейной церкви в Кенте. Мы уедем сразу, как только я найду себе компаньонку.
– Ну что ж, поздравляю! – Никки искренне радовалась за подругу, но при этом ощущала в душе какую-то пустоту. А вот она сама упустила свое счастье! – Тогда нужно побыстрее заключить сделку, чтобы вы могли отправиться в путь! – весело сказала она. Ее улыбка была натянутой, но никто этого не заметил.
На заключение сделки ушел почти месяц. Главная проблема была в том, чтобы выяснить, сколько скота еще принадлежало ранчо Лоувелла. Они целыми днями объезжали пастбища, собирая коров и телят. Наконец сошлись на том, что Никки заплатит за тот скот, что удалось собрать, а остальных получит даром. Правда, Чарльз Лафтон и Питер возражали: каждый из них боялся, что его сторона останется в убытке, – но женщины не обращали на них внимания.
Никки с Амандой вместе обошли дом, решая, что останется здесь, а что Аманда заберет с собой. Поскольку вкусы у них были абсолютно противоположные, раздел оказался делом нетрудным. Аманда взяла себе все, что Никки сочла аляповатым и чересчур пышным, а то, что Аманда отвергла как простоватое и скучное, как раз понравилось Никки. То, что не понравилось ни той, ни другой, они решили продать.
Однажды они вместе рылись в комнате позади кабинета Лоувелла. Вдруг из глубины большого шкафа послышался голос Никки:
– Аманда! Иди сюда, помоги-ка мне вытащить эту штуку.
Вместе они извлекли из недр шкафа нечто, завернутое в одеяло.
– Длиннющая какая, футов восемь будет. Что это, как ты думаешь?
– Понятия не имею, – Аманда была заинтригована не меньше самой Никки. – Давай посмотрим.
Она развернула одеяло. Это оказались огромные рога, которые некогда венчали голову техасского лонгхорна.
– Ой, а я про них и забыла. Папа их в покер выиграл. И куда же их девать?
Никки задумчиво погладила блестящий рог.
– Ты знаешь, по-моему, они понравятся Чарльзу. Повесь их у себя в гостиной.
– А еще лучше – в парадной столовой! – усмехнулась Аманда и продолжала, весьма удачно подражая аристократическим интонациям своего жениха: – Да-да, леди Агата, эти рога настоящие. Из Вайоминга, с Дикого Запада, знаете ли. Боже мой! Дживс, подайте нюхательные соли. Леди Агате дурно.
Они обе фыркнули.
Так хорошо было смеяться вместе! Сегодня они чувствовали себя гораздо более близкими друг другу, Чем за все предыдущие годы знакомства.
Отсмеявшись, Никки прислонилась к стене.
– Аманда, а он тебе действительно нравится? Он ведь такой… такой…
– Понимаю. Нет, он действительно такой, но я люблю его.
– Ты уверена?
– Абсолютно! – Аманда театрально вздохнула. – Как только я встретила Чарльза, я сразу поняла, что других мужчин для меня не существует.
– Да? А как насчет Леви Кентрелла?
– Ах да, мистер Кентрелл! – улыбнулась Аманда. Она уселась на вышитую подушку на полу и рассеянно поглаживала рога. – Ты знаешь, папа всегда хотел для меня такого жениха, как Леви. Я очень старалась в него влюбиться, но это было всего лишь легкое увлечение. Нет, он, конечно, ужасно привлекателен, но… – Она смахнула пылинку с рукава и вздохнула. – А потом, я ведь с самого начала знала, что у меня нет никаких шансов.
– Почему это?
Аманда стрельнула глазами в Никки.
– Можно подумать, ты не знаешь.
– Чего я не знаю?
Аманда изумленно уставилась на нее.
– Ты что, не понимаешь, о чем я говорю?
Никки покачала головой.
– Господи, Никки, как ты могла не заметить! Он же был по уши влюблен в тебя, меня он даже не замечал.
– Никогда не замечала… – Никки была ошеломлена. – Ты уверена, что тебе это не померещилось?
– Конечно, уверена! Он так смотрел на тебя… – Аманда приподнялась на локте. – Уж я-то узнаю влюбленного мужчину. А Леви Кентрелл был просто без ума от тебя.
На следующее утро Эмили застала Никки в разгар ее утреннего приступа.
– Никки, – начала она, входя в комнату, но Никки снова скорчилась в приступе тошноты, и Эмили осеклась на полуслове. – Господи, ты не заболела?
– Да нет, – Никки снова легла на кровать и закрыла глаза. – Наверное, съела что-нибудь не то.
Эмили пощупала ей лоб.
– Хм, жара нет. Знаешь, полежи-ка ты, пока не придешь в себя. – Чаю хочешь?
– Нет, спасибо. Вот полежу еще немного, и все будет в порядке.
– Хорошо, милочка.
И тетя Эмили тихо прикрыла за собой дверь.
Никки выругалась про себя. Надо же, она так старалась, чтобы никто ничего не заметил! И все равно попалась. Ладно, теперь придется целый день изображать больную, чтобы сбить тетю Эмили с толку.
Не так-то легко было лежать в постели в такой чудный день. Но за завтраком она спросила Питера, когда они думают перебираться в новый дом.
«Мы с Лианой никуда не поедем, – ответил он знаками. – Нам и здесь хорошо. Мы останемся в этом доме».
– Но, Питер! Я ведь уже обещала Аманде, Мы не можем нарушить сделку.
«Ты не понимаешь. Покупай усадьбу. Хороший дом, как раз для тебя».
– Что же я там, одна жить буду? – ужаснулась Никки. – Одна я не управлюсь.
«Я знаю, – кивнул Питер. – Я тебе помогу для начала».
– А потом?
«А потом за дело возьмется твой муж».
– Муж?! Не хочу я никакого мужа!
Питер понимающе посмотрел на нее. «Ничего, захочешь».
– Но ты же не можешь отказаться от всех этих денег! Они принадлежат тебе не меньше, чем мне.
«Я и не отказываюсь, – ухмыльнулся Питер. – Я буду твоим партнером. Но жить я буду здесь».
Что бы она ни говорила, Питер остался непреклонен. Радость от приобретения ранчо была омрачена.
Когда они уселись обедать, тетя Эмили объявила:
– Мне нужно сказать вам одну вещь. Я решила отправиться на Восток вместе с Амандой и Чарльзом.
Ответом ей было изумленное молчание.
– Мама, что-нибудь случилось? – осторожно спросила Лиана.
– Да нет… ничего особенного. Просто доктор Бейли уже давно сделал мне одно интересное предложение, и я наконец решила согласиться.
У Никки упало сердце. Если тетя Эмили вернется к своей прежней работе у доктора Бейли в Массачусетсе, это значит, что ее не будет, когда Никки придет срок рожать…
– О… очень рада за вас, – пробормотала она.
– Погоди-погоди, – сказала Лиана с подозрением. – Что это за предложение сделал тебе доктор Бейли?
– Он предложил мне стать его женой. – Эмили зарделась, как школьница.
Лиана вскочила, подбежала к матери и обняла ее.
– Ой, мамочка, я так и знала, что он в тебя влюблен! Как здорово!
Все заговорили разом. А Никки чувствовала себя совершенно лишней. Ну вот, все женятся: Питер и Лиана, Аманда и Чарльз, теперь вот тетя Эмили и доктор Бейли, одна она осталась без пары. Очень скоро Никки и впрямь почувствовала себя плохо и отправилась в постель.
Наутро Никки снова выворачивало, да так, что она даже не слышала, как отворилась дверь. Она тяжело вздохнула и упала на подушку,
– Опять что-то съела, да? – сказала тетя Эмили, кладя ей на лоб влажную салфетку. Никки дернулась. – Скажи, пожалуйста, Леви знает, что скоро станет папой?
– Почему вы решили, что это Леви?
– Деточка, я же видела прошлым летом кровь на одеяле.
– О, Господи! – Никки попыталась отодвинуться. – Тетя, это не то, что вы думаете.
– Я думаю, – сказала Эмили, притянув Никки к себе, – что вы с Леви любите друг друга и выразили свою любовь самым естественным образом. Только забыли оформить это официально. Ну что ж, не вы первые, не вы последние.
Никки наконец решилась открыть глаза. Она ожидала увидеть осуждение и жалость, но во взгляде тети Эмили были лишь любовь и забота.
– Ах, тетя Эмили! – воскликнула Никки, бросившись в ее объятия.
Она долго рыдала, изливая свой страх и стыд, а Эмили баюкала ее, как ребенка. Наконец Никки стало легче. Она вытерла глаза и улыбнулась сквозь слезы.
– Ну что, каково быть носовым платком для любимой племянницы?
– Хорошо, – ответила Эмили, улыбаясь в ответ. – И что же нам теперь делать?
– Ничего.
– Но, Никки, надо же сообщить Леви…
Никки покачала головой.
– Я не знаю, где он. Да если бы и знала, все равно ничего бы ему не сказала. Разве вы не понимаете? Он ведь решит, что обязан жениться на мне. А я не хочу устраивать ему такую ловушку. Ни ему, ни мне от этого лучше не будет.
На этом Никки уперлась. Что ни говорила тетя Эмили, Никки оставалась непоколебимой. В конце концов Эмили сдалась.
Вечером, когда Никки чистила хлев, в сарай с решительным видом вошел Питер. Очевидно, он был ужасно разгневан. Сжав кулаки, он остановился, глядя на нее с таким видом, будто вот-вот ударит.
– Питер, что случилось?
Его пылающий взгляд обжег Никки, пальцы сплетали сердитые, жесткие слова:
«Нет, это ты мне скажи, что с тобой случилось. Я всегда звал тебя сестрой, а теперь вот сомневаюсь».
Никки побледнела. Значит, Питер все знает.
– Тебе тетя Эмили сказала?
«Нет, Лиана. Она не нарочно, просто я заметил, что она взволнована. – Питер смотрел на Никки исподлобья. – А я не взволнован, я просто взбешен».
– Ты что, злишься, что я беременна? А шел бы ты! Плевать мне, что ты или кто другой…
«Я злюсь не из-за ребенка, а из-за твоего эгоизма!» – прервал ее Питер.
– Ты о чем? Какого еще эгоизма? Я два месяца держала все при себе. Я кто угодно, только не эгоистка.
Питер скрипнул зубами.
«Ты одна все решаешь за троих. Как же не эгоистка? Ты решила, что у твоего ребенка не будет отца, а Леви не будет знать, что у него есть ребенок. Ты понимаешь, что ты хочешь отнять у них обоих»?
– Но… но, Питер, – пробормотала Никки, сраженная его логикой, – а что, если Леви не хочет жениться на мне? Он ведь все равно женится, ты же знаешь.
«А ты даже не хочешь дать ему возможность поступить так, как он сочтет нужным? – Питер возвел глаза к небу. – Ты что, решила, что они должны никогда не видеться в угоду твоей дурацкой гордости? Никки, мне за тебя стыдно».
Никки в ужасе смотрела на него. Ну да, Питер прав! Она хочет разлучить отца с его ребенком!
– Я… я об этом даже не подумала…
И она разревелась второй раз за день, уткнувшись лицом в грудь Питера. Поэтому она не видела облегчения, появившегося на его лице. Не видела она и знака, который он подал женщинам, выглянувшим из-за угла: «Сработало!»
40
– Ну, вот – Конский Ручей, – сказала Никки, въезжая на оживленную главную улицу поселка. – А дальше куда?
Питер указал на вывеску, которая гласила: «Конский Ручей. Владелец лавки Фрэнк Коллинз».
– Если это такая же лавка, как у Адамсов, здесь должны знать, где живут эти Кентреллы.
Никки кивнула, и они повернули лошадей к коновязи. Слезая с коня, она снова подумала, что, наверно, все это они затеяли напрасно.
Последней Леви видела миссис Адамс. Он запасся едой на дорогу и уехал на север. Других следов они найти не могли. И тогда Никки случайно вспомнила, как Аманда говорила что-то насчет богатых Кентреллов с Конского Ручья. Может, они и вправду родственники Леви? Если так, они, наверно, знают, где он теперь. Немного, конечно, но это была их единственная зацепка.
Когда они входили в лавку, над дверью весело брякнул колокольчик, и навстречу им улыбнулся человек, стоявший за стойкой.
– Добрый вечер, ребята. Чем могу служить?
– Вы не подскажете, как найти семью Кентреллов?
– А то как же, подскажу, конечно. Ихние земли вон там, милях в десяти на север. Поезжайте по этой вот дороге, и она вас выведет прямиком к главному дому. Заблудиться негде. Что, хотите купить еще одну лошадь? – с любопытством добавил он.
– Еще одну? – вскинула брови Никки.
– Ну да. Я думал, вам охота прикупить еще одну ихнюю лошадку под пару к той, на которой ездите, – сказал Фрэнк Коллинз, кивнув на Огневушку.
– А… м-может быть. Мы не решили еще, – промямлила Никки. Сердце у нее упало. Если Огневушка – действительно лошадь Кентреллов… Ей даже не хотелось додумывать до конца. – А вы случайно не знаете некоего Леви Кентрелла?
– А то как же! С тех пор, как здесь живу. Ихнее семейство владеет ранчо Три К. Так вы его ищете?
– Я не уверена, что мы говорим об одном и том же человеке. Как он выглядит?
– Здоровый такой ковбой. Аж испугаться можно, только он все улыбается. Зимой бороду носит, на лето сбривает. Девицам нравится. – Фрэнк Коллинз снял очки и принялся протирать их. – В последние годы его чего-то было не видать, но сейчас он, кажись, дома. Говорит, кончились его бродячие деньки.
Он снова надел очки и ахнул, увидев, как побелело лицо его посетительницы.
– Вам что, плохо?
– Да нет, ничего. На солнце, наверно, перегрелась.
Никки с облегчением почувствовала, как в ней начинает просыпаться ярость. Она повернулась и вышла на улицу. Вскочила на Огневушку и повернула назад, откуда приехали. Но тут Питер схватил ее лошадь под уздцы.
«Куда тебя несет? Дом Леви в другой стороне».
– Питер, этот сукин сын мне врал.
Она сказала непристойность, но Питер не обратил внимания. «Когда это?»
– Он мне не сказал, кто он и откуда.
«А ты спрашивала»?
– Не в этом дело. Питер, он же владелец ранчо, одного из самых больших ранчо в Вайоминге!
«Ну и ты тоже», – пожал плечами Питер.
– Слушай, не валяй дурака. Я не еду, икончено.
«Ну что ж, коли так, не буду с тобой спорить. – Питер отвязал лошадь и вскочил в седло. – Поеду сам. Найду Леви и скажу ему, что ты беременна и что я приехал заставить его обойтись с тобой по чести. – Он похлопал свою винтовку. – Я привезу его обратно, чего бы это ни стоило».
– Ты не сделаешь этого! – ужаснулась Никки.
Питер ответил ей твердым взглядом, развернул коня и поскакал в сторону ранчо Кентреллов.
Никки ничего не оставалось, как последовать за ним. Первые полмили она бранилась, обзывая Питера последними словами. Это несколько остудило ее гнев, но других последствий не имело. Что было толку кричать Питеру в спину? Он ехал и ехал себе, не подозревая, что она там орет. Когда она наконец догнала его, Питер поглядел на нее сочувственно.
– Терпеть не могу, когда ты так делаешь! – заявила Никки.
«Я знаю, – кивнул Питер. – Но ведь действует!»
Остыв, Никки стала думать о предстоящей встрече. А Леви ей обрадуется? Напрасно она напоминала себе то, что говорили ей Питер, Аманда и сам Леви: что он любит ее, и любит давно.
За эти три месяца она снова и снова переживала тот вечер в пещере. Но сегодня эти воспоминания были особенно яркими. Именно это дало ей смелость приехать сюда. Еще до вечера она будет знать, действительно ли волшебство, сотворенное их близостью, столь же прочно, сколь незабываемо. Чем ближе они подъезжали, тем сильнее колотилось у нее сердце, тем больше пересыхало во рту.
Когда Никки с Питером уже завидели вдали постройки ранчо, навстречу им попался мальчик на большой вороной лошади. Мальчишка явно был опытным всадникам: он осадил коня и одарил их сияющей улыбкой, которая напомнила Никки улыбку Леей.
– Здрасте, – сказал он, с любопытством разглядывая гостей. – Чем могу помочь?
– Мы ищем Леви Кентрелла, – ответила Никки, улыбнувшись в ответ.
– Он утром погнал табун на северное пастбище, но скоро должен вернуться.
– А где его можно дождаться?
– Да езжайте к дому. Может, даже кто-нибудь вас проводит прямо к Леви. Мне-то велели записку отвезти соседям, а то бы я сам проводил. Ну и как вам Крохотуля?
– Кто-кто?
– Ну, кобыла ваша, – он кивнул на Огневушку. Мы ее так прозвали – очень она маленькая была. Я помогал ее объезжать, – похвастался он. – Я вижу, она подросла малость.
– Я… Да, она здорово подросла. Чудесная лошадка. У нее самый мягкий ход из всех лошадей, на каких я ездила.
Мальчишка кивнул с довольным видом.
– Ну да, я так и думал, что добрая будет лошадь. Ну ладно, пора ехать. Может, еще увидимся.
Он махнул рукой и умчался, оставив за собой облако пыли.
«Интересно, вот это и есть братишка Леви?» – подумала Никки. Она почему-то думала, что Коул постарше, ровесник ей самой. Во всяком случае, мальчишка развеял последние сомнения: Леви живет здесь.
Когда они подъезжали к дому, Никки снова охватил страх. И зачем она только сюда приехала? Какой человек в здравом уме женится на беременной женщине, внешне смахивающей на мальчишку? Когда она спрыгнула с Огневушки, у нее вдруг мелькнула дурацкая мысль: хорошо, если бы на ней было ее розовое платье. Когда она была в нем, Леви просто глаз от нее оторвать не мог.
Она боязливо покосилась на Питера и постучала в дверь. Почти тотчас послышался женский голос:
– Сейчас-сейчас! Иду!
Вскоре за дверью послышались шаги, и Никки вытерла о штаны ладони, вспотевшие от страха.
Дверь отворила молодая женщина с очаровательной улыбкой.
– Извините, что задержалась. У меня был пирог в печке. Что вам угодно?
Никки словно язык проглотила. Это лицо преследовало ее много месяцев подряд. Она лишь раз видела эту женщину в Саутпасс-сити, но ошибиться она не могла. Это была Стефани. И она была беременна.
Пока Никки глазела на нее, Стефани с удивлением переводила взгляд с одного посетителя на другого. Наконец молчание стало неловким. Но Никки все еще не могла выдавить ни слова. Питер ткнул ее в спину, и она очнулась.
– Э-э… добрый день, – промямлила она, лихорадочно ища предлог уехать отсюда, и как можно быстрее, чтобы Леви даже не знал, что она приезжала. – Мы… это… мы, кажется… то есть… мы вроде того… заблудились, значит…
– Господи помилуй! – воскликнула Стефани. – А я все думаю, где же я вас видела! Вы ведь Никки! – глаза ее радостно заблестели. – А вы, значит, Питер. Входите, входите!
Никки беспомощно оглянулась на Питера. Он пожал плечами и подтолкнул ее к двери. Большая кухня была наполнена солнцем и ароматом яблочного пирога. Стефани с улыбкой указала им на стулья.
– Садитесь, пожалуйста. Сейчас будет кофе.
Она достала из шкафа три чашечки, поставила их на стол и налила кофе.
– Даже не верится, что вы к нам приехали. Подождите, вот вернется Леви – он так удивится! – Она поставила кофейник на плиту и повернулась к гостям. – О, Господи, какая же я рассеянная! Так и не представилась. Я Стефани Кентрелл.
Никки кивнула, стараясь не смотреть на ее выпяченный живот.
– Я знаю.
– Откуда?
– Тем летом, когда у Леви была малярия, я помогала ухаживать за ним. И он много говорил о вас. И потом, я… я видела вас в Саутпасс-сити.
Никки поняла, что ребенок Стефани, должно быть, был зачат именно тогда. Ей стало нехорошо.
– О, вы там были? А Леви мне ничего не сказал, – она обошла стол и села. – Хотя нет, он что-то такое говорил. Вроде бы обещал вернуться и привести товарища…
Но тут распахнулась дверь и вошел высокий человек. Он был черноволосый, и глаза у него были ярко-голубые – и все же его лицо было ей до боли знакомо. Никки тотчас поняла, что это братишка Леви, Коул. Ничего себе братишка! Никки едва не рассмеялась. Он занял весь дверной проем. Коул был не такой широкоплечий, как Леви, но зато выше на несколько дюймов. Никки боязливо подумала, что она ему и до подмышки не достанет, даже на каблуках.
– Я видел, там Крохотуля привязана. Надеюсь, с ней все в порядке, – сказал Коул, закрыв за собой дверь и повесив шляпу.
– Да-да, – торопливо ответила Никки. – Все отлично.
Стефани запрокинула голову, Коул поцеловал ее в лоб и сел за стол.
– Вот, это Никки и Питер, друзья Леви, а это Коул, мой муж.
Муж?! У Никки перехватило дыхание. Перед ней калейдоскопом завертелись события. Внезапно все встало на свои места. Леви считал, что Стефани будет прекрасной женой… для Коула. Он отправился за Стефани в Сент-Луис… ради брата. Он поцеловал Стефани… – свою невестку.
Какая же она дура! Стефани замужем за Коулом, а не за Леви. Она носит ребенка Коула! Наконец Никки заметила, что трое присутствующих смотрят на нее очень внимательно.
«Что случилось? – спросил Питер. – Ты какая-то странная».
– Я… да нет, все нормально. Голова закружилась, вот и все.
Стефани все еще выглядела озабоченной.
– Вы уверены, что все в порядке?
Никки кивнула. Ну вот, устроила переполох!
– Мы как раз собирались перекусить. Вы с Питером, наверно, тоже не откажетесь, голодные ведь с дороги.
И Стефани, не дожидаясь ответа, встала и принялась резать горячий яблочный пирог.
– Но ведь вы же не видели меня в Саутпасс-сити, откуда же вы меня знаете? – спросила Никки, пытаясь привести в порядок свои мысли.
– Я видела у Леви ваш портрет. – Стефани поставила на стол блюдо с пирогом и пошла за вилками. – Вы на нем гораздо моложе, но сходство поразительное.
– Что за портрет?
– Деревянный бюст. – Стефани села, – У вас там длинные косички и переднего зуба не хватает. Наверно, я больше смотрела на лицо, чем на другие детали.
Никки в изумлении обернулась к Питеру.
– Ты дал ему мой портрет? Зачем?
«Он ему нравился», – ответил Питер и занялся пирогом.
– Знаешь, Питер, мне тоже нравятся твои скульптуры, но мне ты их никогда не дарил.
«Так тебе они не нужны. – Питер улыбнулся Стефани. – Скажи миссис Кентрелл, что пирог превосходный».
Никки передала слова Питера, потом смущенно уставилась в свою тарелку. Решительно сегодня день сюрпризов! И еще неизвестно, как встретит ее Леви.
– Мистер Кентрелл, мы по дороге повстречали мальчика, и он сказал, что можно поехать и найти Леви.
– А, наверно, Джош, мой сынишка, – усмехнулся Коул. – Странно, что он сам не вызвался вас проводить.
– Он сказал, что проводил бы, но ему нужно отвезти записку.
Коул хмыкнул, допил свой кофе и встал.
– Ну, вышло так, что мне самому надо в ту сторону. Поезжайте со мной, если хотите.
– Коул, поезжайте-ка вы вдвоем с Питером, – вмешалась Стефани. – По-моему, Никки нужно отдохнуть.
– Да я прекрасно себя чувствую! – возразила Никки.
– Вы очень бледная, – ответила Стефани. – И пирога почти не ели. Они через час вернутся.
«Верно, лучше тебе остаться, – заметил Питер. – Тебе-то, может, и ничего, а как насчет твоего ребенка? Ему надо отдохнуть, а не трястись в седле».
Никки сердито зыркнула на него глазами, но, понимая, что он прав, спорить не стала. Она так привыкла, что посторонние не понимают жестов Питера, что иногда забывала, что многие из них понятны любому. Никки смотрела на Коула и не заметила ошарашенного взгляда Стефани.
Коул явно чувствовал себя неуютно. Это выражение Никки было хорошо знакомо. Ему не хотелось оставаться наедине с Питером.
– Вы можете говорить с ним, мистер Кентрелл. Он читает по губам. Только смотрите ему в лицо, когда будете разговаривать.
Коул с облегчением кивнул и вышел. Никки осталась наедине со Стефани. К ее немалому удивлению, они очень приятно провели время. Стефани расспрашивала ее с искренним интересом. Никки даже не замечала, как много она выбалтывает сокровенного. Она знала только, что перед ней человек, которому нравится говорить о Леви – Стефани явно любила его.
– Если бы не он, я бы просто с ума сошла, дожидаясь, пока Коул образумится. Мы с ним очень быстро стали близкими друзьями.
– Как же вы в него не влюбились?
– Леви сказал, что это лишь потому, что я уже была влюблена в Коула, когда повстречалась с ним, – рассмеялась Стефани.
– Коул очень красивый мужчина, – вежливо сказала Никки.
Стефани улыбнулась. Это был простой комплимент: Никки, очевидно, думала, что она сделала глупость, предпочтя Коула Леви.
Стефани вздохнула и уселась поудобнее, положив руку на живот.
– Маленький сегодня все шевелится. Уже недолго, всего несколько недель.
– Это больно? – с любопытством спросила Никки.
– Когда он шевелится? – улыбнулась Стефани. – Да нет. Наоборот, хорошо. А все-таки поскорее бы. Опять смогу верхом ездить. Мне этого очень не хватает.
– Что, вам пришлось перестать ездить верхом? – ужаснулась Никки. – Почему? Для ребенка опасно?
– Да нет. Не думаю. Просто в дамском седле мне теперь ездить тяжело, а в брюки я больше не влезаю. Если бы у меня была подходящая одежда, я бы, наверно, пару лишних месяцев могла ездить.
– А, это лучше. А вам бывает плохо, когда утром просыпаетесь?
– Теперь не бывает, – усмехнулась Стефани. – А раньше было. И по ночам тоже. Даже не знаю, кто больше обрадовался, когда это прекратилось – я или Коул.
– Это проходит, да?
– Слава Богу, да. Но к тому времени, когда одежда становится мала. Словно меняешь одно неудобство на другое.
Они перешли на другую тему, и Никки так и не догадалась, что выдала себя. Время шло быстро, и все же она то и дело поглядывала в окно. Наконец с улицы послышался топот копыт.
Стефани встала и подошла к окну.
– А, вот и Леви. Но вам с Питером лучше заночевать у нас. Завтра приедут родители Леви, они непременно захотят с вами познакомиться.
– Спасибо, вы очень любезны, – пробормотала Никки, торопясь на улицу. – Было очень приятно побывать у вас.
И она выскочила на улицу и сбежала по ступенькам, забыв обо всем, кроме порыва страсти, охватившего ее при виде Леви, который привязывал Леди рядом с Огневушкой.
Что же она скажет ему? «Мне тебя не хватает», «Я была не права», «Я люблю тебя», «Прости, если можешь» – что же выбрать? Но когда Никки наконец подбежала к нему, она не могла сказать ни слова.
Они долго-долго смотрели друг другу в глаза, лаская друг друга взглядом, подмечая полузабытые черточки. Любовь омывала их мощным потоком, а они все не верили ей, боясь надеяться. Прошли секунды, минуты, прошла целая вечность, а они все стояли как завороженные. Наконец одна из лошадей переступила с ноги на ногу, и скрип седла нарушил чары.
– Здравствуй, Никки.
– Здравствуй.
Первым желанием Леви было схватить ее и осыпать поцелуями. Но он ждал, пока она заговорит. Чего хочет она сама? Сердце колотилось так, словно вот-вот разорвется, но он хорошо помнил, что она сказала ему тогда, в пещере. Леви снял шляпу и нервно провел рукой по волосам. «Ну, что же ты молчишь?»
«Ну, что же ты стоишь? Поцелуй меня!»
– Мы со Стефани очень мило побеседовали.
– Я так и думал, что вы понравитесь друг другу. – «Никки, разве ты не видишь, как я люблю тебя?» – Питер говорит, твоя тетя выходит замуж.
«Ты что, меня больше не любишь?»
– Да, за этого доктора Бейли. А Аманда – за Чарльза Лафтона.
– То-то Амур потрудился!
– Кто-кто? – удивилась Никки.
– Никто, это я так. Питер говорит, ты хотела мне сказать что-то важное?
«О Господи, ну не могу я вот так взять и сказать ему… Мне надо подумать…»
– Я… я хотела бы, чтобы ты был моим управляющим, – сказала она, чтобы протянуть еще несколько минут.
– Управляющим? – фыркнул Леви. – Это на ста шестидесяти акрах?
– Да нет, ты не понял. Я купила ранчо Лоувелла.
– Что-о?
Не так уж много потребовалось времени, чтобы объяснить все, но сердце Никки готово было разорваться. Куда делся ее добрый, заботливый Леви? Как он мог так перемениться? Это был холодный, равнодушный чужак с лицом ее любимого. За эти несколько минут Никки поняла, что не сможет ему сказать ни о том, почему она приехала, ни о своем ребенке.
– …Ну и вот, поэтому мне нужен человек, который разбирается в скотоводстве.
Леви покачал головой. Ему не хотелось верить своим ушам. «Ах, черт побери! Так я для тебя всего лишь хороший управляющий! И это все?»
– Ага, и ты, значит, решила, что я тотчас брошу всю эту ерунду, которой я здесь занимаюсь, только потому, что ты купила ранчо?
– Да нет, что ты! Я только…
– Оглядись вокруг, Никки. Все, что ты видишь, добыто тяжким трудом. Я двадцать пять лет вкалывал здесь. Теперь это один из лучших конских заводов во всем Вайоминге, и я его не оставлю. Здесь – вся моя жизнь.
– Ну-у… а может, ты купишь часть моего ранчо? Ты мог бы быть моим партнером… – в отчаянии предложила Никки.
– Да нет. Вряд ли у меня найдется время работать на двух ранчо сразу.
Никки обожгло гневом. Она вытянулась. Да почему она должна уговаривать его? Что он о себе воображает? Она предложила ему долю в одном из крупнейших скотоводческих ранчо на всей территории Вайоминг, а он ведет себя так, словно она его оскорбила.
– Черт возьми, а я знала, что у тебя здесь хозяйство? – сказала она. – Мы-то думали, ты просто бродяга. Насколько я помню, ты нас в этом не разуверял. Я просто хотела поделиться своей удачей с человеком, который помог нашей семье в тяжелый год. Я и не думала тебя оскорблять!
Ее фиалковые глаза метали молнии. И как это Питеру с Эмили удалось уговорить ее ехать сюда? Не нужен ей этот Леви Кентрелл, ни ей, ни ее ребенку.
Леви остановил ее за руку и вздохнул, глядя в эти пылающие глаза.
– Извини, Никки. Погорячился. Я не хотел.
Стоило Никки увидеть его печальное лицо, и гнев ее тут же испарился. Ну да, конечно, Леви не хотел ее обидеть. Он просто ее больше не любит, вот и все. Она проглотила ком в горле и отвернулась, чтобы скрыть слезы.
– Ты… ну да, у тебя здесь очень хорошо. Ты не напрасно гордишься своим хозяйством.
– Никки, я… – любовь душила его. Что ему стоит сделать то, о чем она просит? Но нет, ему нужно гораздо больше… – Мне очень жаль, честно. Я постараюсь найти тебе управляющего.
