Текст книги "Собрание сочинений, том 19"

Автор книги: Карл Генрих Маркс

Соавторы: Фридрих Энгельс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 47 страниц)

Самая низшая [норма] – одна треть надела (см. последние строки стр. 116, Скалдин). Там, где надел меньше, [первоначально] предполагалась прирезка земли, но Государственный совет этого не допустил (стр. 116, Скалдин, начало).

Установление оброка при выкупе в зависимости от местности^*(Скалдин, стр. 117).

Общее повышение оброка (стр. 125, Янсон)

2)  при установлении высших и низших наделов.

Меньшие наделы у временнообязанных (¹/₂, ¹/₄ высшего надела) (стр. 117, 118, Скалдин). Низший надел при выкупе^*   – одна треть [высшего] (Скалдин, стр. 118) (см. стр. 118 к пункту 2; выкуп одной только усадьбы^*фактически никогда не происходит, 118). Установление надела, главные принципы (стр. 124, Янсон).

Одна треть [земли] как минимум [остается] у помещика (об этом у Янсона на стр. 125). Это еще значительно ухудшено и в конце концов [принято] Положением^* (там же). Система градации (стр. 125, Янсон).

3) «Сиротский надел» в чисто земледельческих губерниях (стр. 115, Скалдин).

a)  Капитализация завышенного оброка при выкупе^* ; отсюда преувеличенная оценка земли (Скалдин, стр. 117, пример Смоленской губернии). В нечерноземной полосе (117). В черноземной – там же.

b) Банк и выкуп (стр. 126—130) (стр. 132, конец).

c)  Нынешнее положение крестьян: (Янсон) условия переселения [приемлемы] лишь для наиболее зажиточных (Янсон, стр. 143) – они равносильны запрещению переселений (см. стр. 144).

а) Черноземная трехпольная полоса (стр. 120, Янсон).

в) Степная полоса (западная часть) – Херсонская, Таврическая, Екатеринославская губернии (Янсон, конец 120 и начало 121).

у) Западные губернии (119, Скалдин; стр. 121, Янсон, там же 126).

III

ЗЕМСТВО

 Обязательные расходы (на местное гражданское и военное управление) поглощают большую часть [земских средств]; пока эти [земские] учреждения – только орудие правительственной администрации. Государственные расходы растут с каждым годом. Беспрерывные займы – только для выплаты процентов по прежним займам.

За короткий промежуток времени с 1862 по 1868 гг. обыкновенные государственные расходы возросли на 42%, или в среднем на 20,5 млн. руб. (В 1862 г. обыкновенные ежегодные расходы – 295532000 руб., в 1868 г. – 418930000 руб.) Как пример возрастания обязательных губернских и уездных расходов возьмем одну из беднейших русских губерний – Новгородскую; ее обязательные расходы в 1861 г. составляли 80000, в 1868 г. – 412000 рублей.

 * * *

Подлинная сущность освобождения [крестьян]

Между крестьянами и помещиками шла партизанская война. Освобождение сводится попросту к тому, что благородный помещик не может более располагать личностью крестьянина, продавать его и пр. Это личное рабство уничтожено. Помещики потеряли власть над личностью крестьянина.

Едва распространились слухи о предполагающемся освобождении крестьян, как правительство было вынуждено принять меры против попыток помещиков насильственно экспроприировать крестьян или переселить их на самые бесплодные земли.

Прежде, во времена крепостного права, помещики были заинтересованы в том, чтобы поддержать крестьянина, как необходимую рабочую силу; это отпало. Крестьянин попал в экономическую зависимость от своего прежнего помещика.

Выкуп

Вследствие падения на 20% ценности выкупных (обменных) обязательств, выпущенных правительством, многие помещики не приступили к «обязательному» выкупу, требуя от крестьян дополнительного платежа, чтобы возместить эту потерю. В некоторых местах крестьяне по добровольному соглашению с помещиками уплачивали эту дополнительную сумму, но спустя 1¹/2 года перестали платить правительству выкупные платежи. Эта дополнительная плата – 27 руб. на ревизскую душу.

Выкупной период – 49 лет (а не 41 год); крестьяне уже тогда скептически [относились] к тому, что обещание будет выполнено и что после этого срока им не придется платить оброк^* с земли, которую они купили у правительства.

Вычет долгов при выплате [выкупных ссуд] помещикам.

Правительство сразу вычло долги помещиков Опекунскому совету, который играл для них роль банка, без какой-либо компенсации за время, оставшееся до истечения срока займа.

Например, 1 апреля 1870 г. из 505652107 руб., выплаченных за счет крестьян, было удержано 235032183 руб. – задолженность помещиков государственным кредитным учреждениям.

Повышение подушной подати

С 1864 г. подушная подать возрастает приблизительно на 80%; одновременно [возрастает] государственный^*   земский^*  сбор^*. Наибольшее повышение подушной подати – в 1867 году.

Из «Трудов комиссии»[286]286
  «Труды Комиссии высочайше учрежденной для пересмотра системы податей и сборов», т. XXII, ч. III, отдел I, СПБ, 1873, стр. 6—7. Цифры, приведенные Марксом, получены путем вычисления.


[Закрыть] видно:

1862: из общей суммы налогового обложения в России (прямые и косвенные налоги), а именно из 292000000 руб. – 76%, т. е. 223 млн. руб. ложатся на бедные классы (крестьян и ремесленников). С течением времени это бремя еще значительно увеличивается: повысилась подушная подать с крестьян всех категорий, оброчная подать^* с государственных крестьян и государственный^* земский^* сбор^*, который взимается почти исключительно с податных^* душ^*.

1863: подушная подать [увеличена на] 25 коп. на душу. В 1867 г. [увеличена] уже на 50 коп. Душевой* сбор* на государственные* земские* повинности* с 1865 г. увеличен на 20 коп. на душу и теперь в среднем составляет 98 коп. на душу.

Оброчная^* подать^*с государственных крестьян увеличена с 1862 по 1867 г. с 25256000 до 35648000 руб. (более, чем на 1 рубль с души). 1 июля 1863 г. подушная^* подать^*, [лежавшая] на мещанах^*, отменена, но она возмещается с избытком [налогом] на недвижимую собственность в городах, посадах и местечках, в платеже которого мещане^* и крестьяне имеют свою долю [участия], и сбором^* со свидетельств на мелочную торговлю и с промысловых билетов, который почти целиком падает на одни податные^* классы.

С 1862 по 1867 г. обыкновенные государственные расходы (не считая экстраординарных) возросли с 295532000 руб. до 398298000, т. е. почти на 35%, а государственный долг увеличился на 461160000 руб., т. е. на 60%; следовательно, ежегодных [процентов и погашений на эту прибавку] приходится платить более 25315000 руб. (весь государственный долг в 1867 г. —1219443000руб., платеж по этой сумме – 73843000 руб. в год).

В 1874 г. государственный долг (консолидированный и не внесенный в гроссбух) [составляет] уже свыше 1471¹/2 млн. рублей.

Кроме того, свыше 1208 млн. неконсолидированного долга (= 4833 млн. франкам).

В 1867 г. непосредственно на податные сословия приходилось 111 млн. прямых налогов, в том числе одних подушных налогов (подушная^* подать^*, государственный^* земский^* сбор^* и общественный^* сбор^*с государственных крестьян) более 62 млн. рублей. Сюда не входят ни выкупные платежи, ни губернский^* и уездный^* земский^* сбор^*, ни особый^* сбор^*на^* содержание^* мировых^* по^* крестьянским^*делам^* учреждений^*в тех губерниях, где не введены земские^* учреждения.

(Скалдин)

По Янсону (профессор Императорского С.-Петербургского университета) («Опыт*»[287]287
  Ссылка на книгу Ю. Э. Янсона «Опыт статистического исследования о крестьянских наделах и платежах».СПБ, 1877.


[Закрыть]и т. д. 1877 г.) крестьяне платят прямых налогов 176млн. руб., а именно:

63,6 млн. подушной подати, общественного* и государственного* земского* сборов*,

37,5   млн.     оброчной* подати* ,

свыше 7 млн. губернских* и уездных* сборов*,

свыше 3млн. местных сборов* в тех губерниях, где не введено Положение*,

свыше 39 млн. выкупных платежей; сюда не входят натуральные повинности.

К этому следует присоединить почти целиком акцизы, питейный и соляной (180 млн.) и оброки* бывших* помещичьих* крестьян*—свыше 25 миллионов. – Итого более 372 млн., свыше 56% государственного бюджета. В руках казны

находятся:.151 684 185 дес.(= 165 335 762 гектарам)

у крестьян: .120 628 246 дес.(= 131 484 744 гектарам)

у помещиков:.. 100 000 000 дес.(= 109 000 000 гектаров)

в удельном ведомстве:.7 528 212 дес.,или 8 205 859 гектаров.

1) Государственные крестьяне (без Архангельской и Прибалтийских губерний):. 9 194 891 душа —77 29 7 029 дес.

2) удельные крестьяне: 862 740 душ —4 336 454 дес.

3) бывшие помещичьи крепостные всех наименований   35 149 048 дес.

На первое января 1878 г. выкуплено с помощью правительства в 37 губерниях (кроме Западных, Бессарабии и трех Прибалтийских губерний) 4898072 души (74,6% всех помещичьих^* крестьян^*) и 17109229 десятин.

[Выкуп совершается] по требованию помещиков – во всех нечерноземных губерниях, где выкупная стоимость намного выше реальной стоимости земли. В чисто черноземных губерниях – по соглашению крестьян с помещиками.

К группе 3) – отчасти оброк, отчасти барщина. 4) Временнообязанные. Январь 1878 г. = 1882696 душ с 6657919 дес. душевых наделов.

Министерство двора (1 апреля 1870 г.) насчитывает: 5830005 выкупившихся бывших помещичьих крестьян с 20123940 десятинами земли.

Государственный долг

Государственный долг 1867 г. = 1 219 443 000 руб.

Увеличился с 1862 г. на 461 160 000.

Следовательно, в 1862 г. последний был – 758 283 000 руб.

В 1869 г. государственный долг: 1 907,5 млн. руб.

» 1878 г. государственный долг: 3 474 млн. руб.

 * * *

Выгоды правительства от освобождения крестьян:

1)   Перевод долга банкам, находящимся под гарантией правительства (позднее все они слились с Государственным банком), на правительство, которому крестьяне должны за это платить проценты.

2)   В работах Редакционной комиссии (Скребицкий. Письмо Ростовцева императору: «Правительство^* получит много кандидатов на высшие места как губернского, так и государственного управлений»).

3)   Взыскание налогов непосредственно с крестьян (прежде за налоги отвечал помещик^*) и тем самым более широкая возможность повышения налогов.

4)   Прекращение вотчинной власти поместного дворянства.

5)   Благодаря этому более широкие возможности набора рекрутов (и общей реформы армии).

6)   Связанные с освобождением крестьян так называемые земские* учреждения: бремя, которое несло государство, теперь взваливается большей частью на губернии и уезды (без понижения прямых государственных налогов, напротив – с повышением их).

По данным XXII тома официальных публикаций «Комиссии для пересмотра системы податей» (1873 г.), а также из «Синих книг», публикуемых «Сельскохозяйственной комиссией», мы видим:

1)   Государственные и удельные крестьяне в 37 губерниях (здесь исключены Западные губернии) выплачивали из так называемого чистого дохода 92,75%, так что на все их другие нужды им оставалось из дохода с сельского хозяйства только 7,25%.

2)   Бывшие помещичьи крепостные платили из своего дохода с сельского хозяйства 198,25%, так что им приходилось отдавать правительству не только весь свой доход с земли, но почти столько же отдавать из заработков, которые они получали за разные работы, сельскохозяйственные и другие.

1862 г. бюджет: 292 000 000руб. 1878 г. » 626,9млн. руб.

Подушная подать – в 1852 г. около 18¹/2 млн. руб. В 1865 г. налоговые поступления сократились вследствие Крымской войны и составили менее 15 млн. рублей. В 1862 г. сумма поступлений возросла до 28¹/2 млн. рублей. В 1867 г. благодаря взвинчиванию податей – до 40¹/₂ млн., теперь – свыше 94¹/₂ млн. руб.

Из публикаций Министерства государственных имуществ мы видим, что с 1871 по 1878 г., несмотря на большие изменения в количестве зерна по годам, продукция оставалась в среднем абсолютно одинаковой. (Между тем, экспорт зерна увеличивался в широчайшем масштабе и несколько падал лишь в голодные годы – приблизительно один раз в 5 лет – и совсем прекратился в 1880 голодном году.)

В то же самое время экспорт зерна увеличился в 1877—1878 гг. приблизительно на 86% по сравнению с экспортом зерна в 1871—1872 годы. На Западе видели, что с развитием железнодорожной сети экспорт зерна в колоссальной степени возрастает, но не замечали, что этот экспорт компенсируется сокращением времени между повторяющимися голодными годами, которые теперь наступают каждые 5 лет и достигли своей наивысшей точки в 1880 году.

Положение крестьян после отмены

крепостного права

Отметив, что экономическое положение крестьян в черноземной полосе (той ее части, где существует трехпольная система, а не в степной части) вообще хуже, чем это было при крепостном праве, Янсон берет следующие данные из официальных отчетов о разведении скота (также в черноземной полосе):

В Казанской губернии количество скота значительно уменьшилось (у бывших крепостных, которые прежде могли посылать свой скот на пастбища помещиков); причины этого сокращения: нужда в пастбищах, продажа скота для уплаты налогов, низкие урожаи. В Симбирской губернии [количество скота] уменьшилось; более зажиточные крестьяне сбывают скот, в котором они не ощущают крайней нужды; они продают его заблаговременно, чтобы их не заставили продать его для [уплаты] недоимок, за которые они отвечают в силу круговой поруки общины (ответственность бывает личная или совместная). Другая причина – отрезка земель при наделах главным образом отрезка лесных пастбищ. То же самое в Самарской, Саратовской, Пензенской губерниях (где уменьшается также количество лошадей); в Рязанской губернии количество скота уменьшилось на 50% из-за нужды в пастбищах. В Тульской губернии – по той же причине и вследствие принудительной продажи скота сборщиками налогов, а также вследствие падежей разведение лошадей и скота уменьшилось. В Курской губернии также [скотоводство сокращается] из-за беспощадной продажи скота для [уплаты] недоимок, недостатка пастбищ, семейных разделов и пр. (см. стр. 75).

Нечерноземная полоса (северные губернии)

 Одного примера будет достаточно.

В Новгородской губернии согласно оценке [доходности земель], произведенной земствами, платежи по отношению к доходу с десятины для бывших государственных крестьян [составляют] 100% (т. е. весь доход);

для бывших удельных крестьян ..161% 

Ф. ЭНГЕЛЬС
К ИСТОРИИ ДРЕВНИХ ГЕРМАНЦЕВ[288]288
  Рукопись Ф. Энгельса «К истории древних германцев», как и примыкающая к ней рукопись «Франкский период», представляет собой выполненную в 1881—1882 гг. по единому плану большую работу. Об этом свидетельствует составленный Энгельсом план «К истории древних германцев». Это исследование является результатом специального изучения истории Германии и Западной Европы, которым Энгельс занимался на протяжении ряда лет.
  Работа «К истории древних германцев» при жизни автора не была опубликована. По первоначальному плану Энгельса, приложенному к рукописи, она делилась им на две части. Первая часть подразделялась на четыре главы. Вторая часть была задумана автором как «Примечание» к первой, – добавление источниковедческого, этнографического и лингвистического характера.
  В процессе работы первоначально составленный план изменялся. Так, в конце первой главы Энгельсом написано: «Следует глава об аграрном и военном строе». Этой главы в рукописи нет. Очевидно, Энгельс этот материал использовал для второй главы работы о франкском периоде – «Областной и военный строй». Из второй части работы имеется только вторая глава. Третья глава, озаглавленная Энгельсом в плане – «Франкский диалект» – перенесена им в исследование о франкском периоде.
  Последовательность отдельных глав, а также заглавие четвертой главы даны редакцией в соответствии с планом Энгельса.


[Закрыть]

 ЦЕЗАРЬ И ТАЦИТ

Немцы отнюдь не первые обитатели той территории, которую они занимают в настоящее время [Я придерживаюсь здесь преимущественно Boyd Dawkins. «Early Man In Britain». London, 1880[289]289
  W. В. Dawkins. «Early Man in Britain and his place in the tertiary period». London, 1880 (У. Б. Докинс. «Первобытный человек в Британии и его место в третичном периоде». Лондон, 1880).


[Закрыть]».]. По меньшей мере три расы предшествовали им. Древнейшие следы человека в Европе находят в Южной Англии, в некоторых пластах, возраст которых до сих пор нельзя точно установить, но которые, вероятно, приходятся на промежуток между обоими периодами оледенения так называемой ледниковой эпохи.

С постепенным потеплением климата после второго периода оледенения человек появляется во всей Европе, Северной Африке и Передней Азии вплоть до Индии вместе с вымершими крупными толстокожими (мамонт, слон с прямыми бивнями, волосатый носорог) и хищными животными (пещерный лев, пещерный медведь), а также с животными, существующими и в настоящее время (северный олень, лошадь, гиена, лев, зубр, тур). Орудия этой эпохи указывают на весьма низкую ступень культуры: совсем неотделанные каменные ножи, грушевидные каменные рубила или топоры, употреблявшиеся без рукоятки, скребла для очистки звериных шкур, сверла, все из кремня, несколько напоминающие стадию развития современных коренных жителей Австралии. Найденные до сих пор остатки костей не позволяют сделать заключение о строении тела этих людей; их широкое распространение и повсеместно единообразная культура дают основание считать этот период очень продолжительным.

Что сталось с этими людьми раннего палеолита, мы не знаем. Ни в одной из тех стран, где они появлялись, в том числе и в Индии, не сохранилось человеческих рас, которые могли бы служить их представителями среди современного человечества.

В пещерах Англии, Франции, Швейцарии, Бельгии и Южной Германии орудия этих вымерших людей встречаются большей частью только в низших слоях отложений почвы. Над этим низшим культурным слоем находится второе наслоение, содержащее орудия и часто отделенное от первого более или менее толстым пластом сталактитов. Эти орудия, принадлежащие более поздней эпохе, сделаны уже с гораздо большим умением и притом из более разнообразного материала. Каменные орудия, правда, еще не отшлифованы, но уже более целесообразны по замыслу и по выполнению; тут же находятся наконечники стрел и копий из камня, рога северного оленя, кости, кинжалы и иглы для шитья из кости и оленьего рога, ожерелья из просверленных зубов животных и т. д. На отдельных более крупных орудиях мы находим иногда весьма живо изображенных животных – северного оленя, мамонта, тура, тюленя, кита, – охотничьих сцен с фигурами голых людей и даже начатки скульптуры из рога.

Людям раннего палеолита сопутствуют животные преимущественно южного происхождения, тогда как в эпоху позднего палеолита наряду с человеком появляются животные северного происхождения: два существующих и в настоящее время вида северного медведя, песец, росомаха, белая сова. Вместе с этими животными переселились, вероятно, с северо-востока и эти люди; их последними остатками в современном мире являются, по-видимому, эскимосы. В орудиях тех и других полное сходство не только по отдельным видам, но и по всей группе; то же и в рисунках; пищу они получали от животных почти точно тех же самых видов; их образ жизни, насколько мы его можем установить для исчезнувшей расы, вполне сходен.

И эти эскимосы, существование которых до сих пор установлено лишь к северу от Пиренеев и Альп, также исчезли с территории Европы. Как американские краснокожие еще в прошлом столетии в результате беспощадной истребительной войны оттеснили эскимосов на крайний север, так, по-видимому, и появлявшаяся в Европе новая раса постепенно вытесняла их и, наконец, искоренила, не смешиваясь с ними.

Эта новая раса пришла, по крайней мере так было в Западной Европе, с юга; она проникла, вероятно, из Африки в Европу, в то время, когда обе эти части света у Гибралтара и Сицилии были еще соединены сушей. Она стояла на значительно более высокой ступени культуры, чем ее предшественники. Она была знакома с земледелием; у нее были домашние животные (собака, лошадь, овца, коза, свинья, крупный рогатый скот). Ей было известно ручное гончарное производство, прядение и ткачество. Ее орудия были еще, правда, из камня, но уже сделаны с большей тщательностью и большей частью гладко отшлифованы (их называют неолитическими в отличие от орудий более раннего периода). Топоры снабжены рукоятками и поэтому впервые становятся пригодными для рубки деревьев; тем самым становится возможным выдалбливать из древесных стволов лодки, в которых можно было переправляться на Британские острова, отделившиеся к этому времени от материка вследствие постепенного опускания суши.

В противоположность своим предшественникам люди этой расы тщательно погребали своих покойников; поэтому до наших дней сохранилось достаточно скелетов и черепов, по которым можно судить о строении их тела. Длинные черепа, небольшой рост (средний для женщины – приблизительно 1,46, для мужчины —1,65 метра), низкий лоб, орлиный нос, выдающиеся надбровные дуги, слабо выраженные скулы и умеренно развитые челюсти указывают на расу, последними представителями которой в настоящее время являются баски. Неолитические обитатели не только Испании, но и Франции, Англии и всей территории по крайней мере до Рейна, принадлежали, по всей вероятности, к иберийской расе. Италия также была населена подобной низкорослой черноволосой расой перед приходом арийцев[290]290
  См. примечание 195.


[Закрыть], о более или менее отдаленном родстве которых с басками в настоящее время трудно судить.

Вирхов прослеживает эти длинные черепа басков вплоть до самой Северной Германии и Дании[291]291
  Имеется в виду сообщение Р. Вирхова на заседании Берлинского общества по вопросам антропологии, этнологии и первобытной истории 21 декабря 1878 года. См. «Verhandlungen der Berliner Gesellschaft fur Anthropologie, Ethnologie und Urgeschichte». Jahrg. 1878, S. 418– 424, опубликованные в: «Zeitschrift fur Ethnologie», Bd. X, Berlin, 1878 («Журнал по вопросам этнологии», т. X, Берлин, 1878).


[Закрыть]; древнейшие неолитические свайные постройки северных склонов Альп принадлежат также им. С другой стороны, Шафхаузен считает ряд найденных близ Рейна черепов определенно финскими, в частности лапландскими[292]292
  Имеется в виду сообщение Шафхаузена на VIII Всеобщем конгрессе немецкого антропологического общества, происходившем в Констанце 24—26 сентября 1877 года. См. «Correspondenz-Blatt der deutschen Gesellschaft fur Anthropologie, Ethnologie und Urgeschichte» № 11, Munchen, 1877 («Сообщения немецкого общества по вопросам антропологии, этнологии и первобытной истории» № 11, Мюнхен, 1877).


[Закрыть], а древнейшая история знает только финнов в качестве северных соседей немцев в Скандинавии, литовцев и славян в России. Обе эти расы низкорослых темноволосых людей, – одна, переселившаяся с противоположного берега Средиземного моря, другая – непосредственно из Азии, с северного побережья Каспийского моря, – по-видимому, столкнулись впоследствии в Германии. При каких обстоятельствах, – остается совершенно невыясненным.

За этими различными переселениями последовало, наконец, – также еще в доисторическую эпоху, – переселение последней главной крупной племенной группы, арийцев, народов, языки которых группируются вокруг древнейшего из них – санскритского. Самыми ранними пришельцами были греки и латины, которые завладели обоими юго-восточными полуостровами Европы; тогда же, вероятно, пришли и ныне исчезнувшие скифы, обитатели степей к северу от Черного моря, – народ, более всего родственный мидийско-персидским племенам. Затем следовали кельты. О переселении последних мы знаем только, что оно имело место к северу от Черного моря и прошло через Германию. Их передовые массы вторглись во Францию, завоевали страну до Гаронны и подчинили себе даже часть Западной и Средней Испании. Море, с одной стороны, сопротивление иберов – с другой, заставили их остановиться, в то время как сзади с обеих сторон Дуная на них еще напирали другие кельтские племена. Здесь, у самых берегов океана и у истоков Дуная, их застает Геродот. Однако они, должно быть, переселились сюда уже гораздо раньше. Раскопки могил и другие находки, сделанные во Франции и в Бельгии, свидетельствуют о том, что кельты, когда завоевывали страну, еще не знали металлических орудий, тогда как в самом начале их появления в Британии они уже имели бронзовые орудия. Следовательно, между кельтским завоеванием Галлии и переселением в Британию должно было пройти некоторое время, в течение которого кельты, благодаря торговым связям с Италией и Марселем, ознакомились с бронзой и ввели ее у себя.

Тем временем все сильнее напирали находившиеся позади кельтские племена, в свою очередь теснимые германцами; впереди проходы были заперты, и начался поэтому обратный поток в юго-восточном направлении, подобный которому мы позднее снова встречаем при переселениях германских и славянских племен. Кельтские племена перебрались через Альпы, прошли по Италии, Фракийскому полуострову и Греции и частью погибли, частью прочно осели в долине реки По и в Малой Азии. Главную массу племени мы находим в это время (—400 до —300 гг. [Я обозначаю хронологические даты до нашего летосчисления для краткости математическим знаком (—).]) в Галлии до реки Гаронны, в Британии и Ирландии и к северу от Альп, по обеим сторонам Дуная, до Майна и Исполиновых гор, если не дальше. И хотя кельтские названия гор и рек в Северной Германии менее часты и бесспорны, чем на юге, все же нельзя предположить, будто кельты выбрали только более трудную дорогу через гористую Южную Германию, не пользуясь одновременно более удобным путем через открытую равнину Северной Германии.

Кельтское переселение лишь частично вытеснило оказавшихся на его пути обитателей страны; особенно в Южной и Западной Галлии последние и тогда еще составляли большую часть населения, хотя и на положении угнетенной расы, и передали по наследству современному населению строение своего тела. Что как кельты, так и германцы господствовали в своих новых местах пребывания над местным темноволосым населением, которое они там застали, следует из существовавшего у кельтов и германцев обычая красить волосы мылом в желтый цвет. Светлые волосы были признаком господствующей расы, и там, где этот признак вследствие смешения рас утрачивался, приходилось восполнять его утрату с помощью мыла.

За кельтами следовали германцы; для них мы уже с некоторой долей достоверности можем установить, по крайней мере приблизительно, время переселения. Оно едва ли началось задолго до – 400 г. и еще не вполне закончилось ко времени Цезаря.

Около – 325 г. Пифей в отчете о своем путешествии дает нам первые подлинные сведения о германцах[293]293
  Сведения о путешествии Пифея Энгельс взял из книги И. Лелевеля: «Pytheas de Marseille et la geographie de son temps». Bruxelles, 1836 («Пифей из Марселя и география его времени». Брюссель, 1836).


[Закрыть]. Он отправился из Марселя к Янтарному берегу и упоминает о живущих там несомненно германских племенах гуттонов и тевтонов. Но где находился этот Янтарный берег? Обычно под этим названием подразумевают, конечно, только берег Восточной Пруссии, и если соседями этого побережья названы гуттоны, то это несомненно верно. Однако расстояния, которые указывает Пифей, не соответствуют этой местности, но довольно хорошо подходят для большой бухты Северного моря между берегом Северной Германии и полуостровом кимвров. Там как раз место и тевтонам, также названным в качестве соседей. Там – на западной стороне Шлезвига и Ютландии – также имеется Янтарный берег; Рингкёбинг еще и теперь ведет довольно значительную торговлю собираемым там янтарем. К тому же представляется совершенно невероятным, чтобы Пифей мог уже так рано проникнуть так далеко в совсем незнакомые воды, и еще более невероятно, чтобы опасное плавание от Каттегата до Восточной Пруссии не только осталось без всякого упоминания в его столь тщательных описаниях, но и вообще не совпадало с ними. Итак, следовало бы со всей решительностью присоединиться к мнению, впервые высказанному Лелевелем, что Янтарный берег Пифея нужно искать у Северного моря, если бы не упоминание о гуттонах, которых можно локализировать лишь на побережье Балтийского моря. К устранению этого последнего препятствия сделал шаг Мюлленхофф: он считает, что гуттоны – искаженное название тевтонов[294]294
  К. Mullenhoff. «Deutsche Altertumskunde», Bd. I, Berlin, 1870, S. 479 (К. Мюлленхофф. «Германская археология», т. I, Берлин, 1870, стр. 479).


[Закрыть].

Около 180 г. до нашего летосчисления бастарны, несомненные германцы, появляются на Нижнем Дунае и несколько лет спустя они уже выступают в войске македонского царя Персея, воевавшего против римлян, в качестве наемников – первых ландскнехтов. Это – дикие воины:

«Люди не знают ни земледелия, ни судоходства и не питаются продуктами скотоводства; они знают только одно занятие, одно искусство: постоянно воевать и преодолевать всякое сопротивление».

Таковы первые сведения об образе жизни германского племени, которые сообщает нам Плутарх[295]295
  Плутарх. «Сравнительные жизнеописания». Биография Эмилия Павла, гл. 12.


[Закрыть]. Этих же бастарнов мы находим еще столетия спустя к северу от Дуная, хотя и в местности, лежащей несколько западнее. Через пятьдесят лет в занятые кельтами земли на Дунае вторгаются кимвры и тевтоны, но будучи отражены жившим в Богемии кельтским племенем бойев, направляются несколькими ордами в Галлию до самой Испании, разбивают одно римское войско за другим, пока, наконец, Марий не кладет предел их почти двадцатилетним переселениям, уничтожая их полчища, явно уже весьма ослабленные, – тевтонов при Эксе в Провансе (—102 г.), а кимвров при Верчелли в Северной Италии (—101 г.).

Полстолетия спустя Цезарь столкнулся в Галлии с двумя новыми полчищами германцев: сначала на Верхнем Рейне с войском Ариовиста, в котором были представлены семь различных племен, в том числе маркоманны и свевы, и вскоре после того на Нижнем Рейне с войском узипетов и тенктеров; их вытеснили свевы из мест их прежнего поселения; они покинули эти места и после трехлетних странствований достигли Рейна. Оба полчища были уничтожены римлянами с помощью военного искусства, а узипеты и тенктеры, кроме того, с помощью вероломства. Дион Кассий знает о вторжении бастарнов во Фракию в первые годы царствования Августа; Марк Красс разбил их на Гебре (теперешняя Марица). Тот же историк упоминает еще о движении гермундуров, которые около начала нашей эры по неизвестным причинам покинули свою родину и были поселены римским полководцем Домицием Агенобарбом «в одной части земли маркоманнов»[296]296
  Дион Кассий. «Римская история», кн. LV, гл. 10а.


[Закрыть]. Это последние передвижения той эпохи. Укрепление римского господства на Рейне и Дунае надолго загородило им дорогу; однако слишком многие признаки указывают на то, что на северо-востоке, по ту сторону Эльбы и Исполиновых гор, народы еще далеко не окончательно осели на своих местах.

Эти передвижения германцев представляют собой первый акт того переселения народов, которое сдерживалось римским сопротивлением в течение трех столетий, но к концу III века с непреодолимой силой прорвалось через обе пограничные реки, наводнило Южную Европу и Северную Африку и приостановилось только с завоеванием Италии лангобардами в 568 г., – приостановилось, поскольку речь идет об участии в нем германцев, а не славян, которые и после них еще долгое время находились в движении. Это были подлинные переселения народов. Целые народности или, по крайней мере, значительные их части отправлялись в дорогу с женами и детьми, со всем своим имуществом. Повозки, прикрытые шкурами животных, служили им для жилья и для перевозки женщин, детей и скудной домашней утвари; скот они также гнали за собой. Мужчины, вооруженные и в боевом порядке, были готовы преодолевать всякое сопротивление и отражать нападения, днем – военный поход, ночью – военный лагерь в укреплении, сооруженном из повозок. Потери людьми во время этих переходов в результате непрерывных боев, от усталости, голода и болезней, должны были быть огромными. Это была отчаянная борьба не на жизнь, а на смерть. Если поход удавался, то оставшаяся в живых часть племени селилась на чужой земле; в случае же его неудачи, переселявшееся племя исчезало с лица земли. Кто не пал в кровавом бою, погибал в рабстве. Гельветы и их союзники, переселение которых задержал Цезарь, пустились в путь в числе 368000 человек, среди которых было 92000 способных носить оружие; после поражения, нанесенного римлянами, их осталось только 110000 человек, которых Цезарь в виде исключения, по политическим соображениям, отправил обратно на родину. Узипеты и тенктеры перешли Рейн в числе 180000 человек; почти все они погибли в сражении и во время бегства. Нет ничего удивительного, что в этот продолжительный период переселений часто исчезали бесследно целые племена.

Этому еще не устоявшемуся образу жизни германцев вполне соответствует то положение, которое Цезарь нашел на Рейне. Рейн ни в какой мере не представлял резкой границы между галлами и германцами. У белго-галльского племени менапиев были деревни и пахотные поля в окрестностях Везеля, на правом берегу Рейна; с другой стороны, дельта Мааса у левого берега Рейна была занята германцами – батавами, а у Вормса и до Страсбурга жили германские племена вангионов, трибоков и неметов – со времен Ариовиста или еще раньше, точно неизвестно. Белги вели постоянные войны с германцами, везде еще были территории, из-за которых шли споры; к югу от Майна и Рудных гор германцы в ту пору еще не жили; гельветы были лишь незадолго перед тем изгнаны свевами из области между Майном, Рейном, Дунаем и Богемским лесом, так же как и бойи из Богемии (Boihemum), носящей еще до сих пор их имя. Но свевы не заселили этой земли, а превратили ее в пустошь протяжением в 600 римских (150 немецких) миль [Римская миля равна приблизительно 1,5 км; немецкая (географическая) миля равна 7,420 км. Ред.], которая должна была служить им прикрытием с юга. Далее к востоку Цезарь знает еще кельтов (вольков-тектозагов) по северному Дунаю, там, где Тацит впоследствии называет германских квадов. Только во времена Августа Маробод повел свое свевское племя маркоманнов в Богемию, между тем как римляне замкнули укреплениями угол между Рейном и Дунаем и заселили его галлами. Область по ту сторону этого пограничного вала была потом занята, по-видимому, гермундурами. Из этого с несомненностью следует, что германцы прошли в Германию через низменность, лежащую к северу от Карпат и богемских пограничных гор; только заняв северную равнину, они прогнали за Дунай кельтов, живших южнее в горах.