Текст книги "Диалектический материализм"
Автор книги: Карл Генрих Маркс
Соавторы: Иосиф Сталин (Джугашвили),Фридрих Энгельс,Владимир Ленин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 79 страниц)
...Когда этот красавчик впервые заявился ко мне – я говорю о чудачке Каутском, – первый вопрос, который у меня вырвался, был: – похожи ли вы на свою мать. Да вовсе же нет, ответил он. Про себя я поздравил его мать. Он посредственность с мелочными взглядами, сверхмудрец (всего лишь 26 лет), всезнайка, в известной мере прилежен, очень много занимается статистикой, однако извлекает из этого мало толку, принадлежит от природы к племени филистеров, впрочем в своем роде порядочный человек, я по возможности стараюсь сплавить его другу Энгельсу. (Письмо Маркса к Дженни Лонге, от 11 апреля 1881 г., журн. «Большевик» 1931 г., № 5, стр. 76 – 78.)
VII. Всеобщий кризис капитализма и превращение социал-демократии в социал-фашизм
Революционный кризис и контрреволюционная социал-демократияВ ходе международной революции особое значение крупнейшей контрреволюционной силы, активно боровшейся с революцией и активно поддерживающей частичную стабилизацию капитала, приобрели руководящие кадры социал-демократических партий и реформистских профессиональных союзов, а с другой стороны – боевые капиталистические организации фашистского типа.
Военный кризис 1914 – 1918 гг. сопровождался позорным крахом социал-демократического II Интернационала. В полном противоречии с тезисом «Коммунистического манифеста» Маркса – Энгельса о том, что при капитализме пролетарии не имеют отечества, в полном противоречии с антивоенными резолюциями Штутгартского и Базельского конгрессов лидеры национальных социал-демократических партий, за единичными исключениями, голосовали за военные кредиты, высказались решительно за защиту империалистских «отечеств» (т. е. государственных организаций империалистической буржуазии) и вместо борьбы с империалистической войной стали ее верными солдатами, пропагандистами и певцами (социал-патриотизм, перерастающий в социал-империализм). В последующий период социал-демократия поддерживала грабительские договоры (Брест, Версаль); она выступала активной силой на стороне генералов во время кровавых подавлений пролетарских восстаний (Носке); она вела вооруженную борьбу с первой пролетарской республикой (Советская Россия); она изменнически предавала ставший у власти пролетариат (Венгрия); она вошла в империалистическую Лигу наций (Тома, Поль Бонкур, Вандервельде); она прямо становилась на сторону империалистических рабовладельцев против колониальных рабов (английская рабочая партия); она активно поддерживала самых реакционных палачей рабочего класса (Болгария, Польша); она брала на себя инициативу империалистических «военных законов» (Франция); она предала великую всеобщую стачку английского пролетариата; она помогла задушить стачку горняков; она помогла и помогает душить Китай и Индию (правительство Макдональда); она является пропагандистом империалистической Лиги наций, глашатаем капитала и организующей силой в борьбе против диктатуры пролетариата в СССР (Каутский, Гильфердинг).
Систематически проводя эту контрреволюционную политику, социал-демократия оперирует двумя своими крылами: правое крыло социал-демократии, открыто контрреволюционное, необходимо для переговоров и непосредственной связи с буржуазией, левое – для особо тонкого обмана рабочих. «Левая» социал-демократия, играющая пацифистской, а иногда даже революционной фразой, на деле выступает против рабочих, в особенности в самые критические моменты (английские «независимые» и «левые» вожди Генсовета во время всеобщей стачки 1926 г., Отто Бауер и Ко во время венского восстания и т. д.), и является поэтому наиболее опасной фракцией социал-демократических партий. Обслуживая интересы буржуазии среди рабочего класса и стоя целиком на почве классового сотрудничества и коалиции с буржуазией, социал-демократия бывает в известные периоды вынуждена переходить на положение оппозиционной партии и даже симулировать защиту классовых интересов пролетариата в его экономической борьбе только для того, чтобы, завоевывая на этом доверие части рабочего класса, тем постыднее предавать его длительные интересы, в особенности во время решающих классовых битв.
Основная роль социал-демократии заключается теперь в подрыве необходимого боевого единства пролетариата в его борьбе с империализмом. Раскалывая и разлагая единый фронт пролетарской борьбы с капиталом, социал-демократия является главной опорой империализма в рабочем классе. Международная социал-демократия всех оттенков, II Интернационал и его профессиональное филиальное отделение – Амстердамское объединение профсоюзов – стали, таким образом, резервом буржуазного общества, его наиболее верным оплотом. (Программа и устав Коминтерна, стр. 36 – 40, Партиздат, 1932 г.)
Кризис капитализма и фашизмНаряду с социал-демократией, при помощи которой буржуазия подавляет рабочих или усыпляет их классовую бдительность, выступает фашизм.
Эпоха империализма, обострение классовой борьбы и нарастание, особенно после мировой империалистической войны, элементов гражданской войны привели к банкротству парламентаризма. Отсюда «новые» методы и формы управления (например, система малых кабинетов, создание закулисных олигархических групп, падение и фальсификация роли «народного представительства», укорочение и уничтожение «демократических свобод» и т. д.). Этот процесс наступления буржуазно-империалистической реакции приобретает при особых исторических условиях форму фашизма. Такими условиями являются: неустойчивость капиталистических отношений; наличие значительных деклассированных социальных элементов, обнищание широких слоев городской мелкой буржуазии и интеллигенции, недовольство деревенской мелкой буржуазии, наконец постоянная угроза массовых выступлений пролетариата. Чтобы обеспечить себе большую устойчивость власти, ее твердость и постоянство, буржуазия все более вынуждается переходить от парламентской системы к независимому от межпартийных отношений и комбинаций фашистскому методу. Этот метод есть метод непосредственной диктатуры, идеологически прикрываемой «общенациональной идеей» и представительством «профессий» (а по существу разнообразных групп господствующих классов), метод использования недовольства мелкобуржуазных, интеллигентских и прочих масс путем своеобразной социальной демагогии (антисемитизм, частичные вылазки против ростовщического капитала, возмущение парламентской «говорильней») и коррупции в виде создания сплоченной и оплачиваемой иерархии фашистских дружин, партийного аппарата и чиновничества; при этом фашизм стремится проникнуть и в рабочую среду, вербуя наиболее отсталые слои рабочих, используя их недовольство, пассивность социал-демократии и т. д. Главной задачей фашизма является разгром революционного рабочего авангарда, т. е. коммунистических слоев пролетариата и их кадрового состава. Комбинация социальной демагогии, коррупции и активного белого террора наряду с крайней империалистической агрессивностью в сфере внешней политики, являются характерными чертами фашизма.
Используя в особо критические для буржуазии периоды антикапиталистическую фразеологию, фашизм, упрочившись у руля государственной власти, все более обнаруживает себя как террористическая диктатура крупного капитала, теряя по дороге свои антикапиталистические побрякушки.
Приспособляясь к изменению политической конъюнктуры, буржуазия использует и методы фашизма и методы коалиции с социал-демократией, причем сама социал-демократия в моменты, наиболее для капитализма критические, нередко играет фашистскую роль. В ходе развития она обнаруживает фашистские тенденции, что не мешает ей при другой политической конъюнктуре фрондировать против буржуазного правительства в качестве оппозиционной партии. Метод фашизма и метод коалиции с социал-демократией, будучи методами необычными для «нормального» капитализма и являясь признаками общего капиталистического кризиса, используются буржуазией для замедления поступательного хода революции. (Программа и устав Коминтерна, стр. 40 – 43, Партиздат, 1932 г.)
Фашизм опирается на социал-демократиюДальнейшее обострение в результате экономического кризиса всех основных противоречий капитализма, сказывающееся в первую очередь в наиболее слабых его звеньях, растущее недовольство широчайших народных масс, рост коммунизма, вырастающий престиж страны пролетарской диктатуры приводят, с одной стороны, ко все более открытому применению буржуазией аппарата насилия своей диктатуры, с другой стороны – к росту революционного подъема и нарастанию в ряде стран предпосылок революционного кризиса.
Органически вырастая из так называемой буржуазной демократии как замаскированной формы диктатуры буржуазии, фашизм как оголенная форма буржуазной диктатуры заостряет все методы подавления и закабаления трудящихся, присущие капиталистическому строю и неотделимые от всей системы диктатуры буржуазии.
Буржуазия воздвигает и оформляет фашистский режим, переплетающийся с остатками буржуазной демократии, на пути разгрома классовых организаций пролетариата, запрещения компартий, создания особых военно-террористических организаций, независимо от упразднения или сохранения парламентских форм.
Стремясь ослабить революционизирующее влияние страны пролетарской диктатуры на миллионные массы угнетенных и порабощенных всего мира и задержать революционное движение рабочих, крестьян и колониальных народов, фашисты прибегают для обмана масс к социальной демагогии, скрывающей контрреволюционные цели буржуазной диктатуры. Играя на нужде и бедствиях трудящихся масс, разжигая национальную вражду, империалистический дух реванша в побежденных странах, антисемитизм, спекулируя в Германии на плане Юнга, прикрывая свою службу капиталу лживой антикапиталистической фразеологией, фашисты, оплачиваемые финансовым капиталом (Гитлер), используют недовольство масс в целях усиления буржуазной диктатуры и беспощадного подавления рабочего класса.
Рост фашизма за последнее время стал возможен только на основе поддержки международной социал-демократии в течение всего послевоенного периода диктатуры буржуазии, независимо от ее форм. Противопоставляя «демократическую» форму диктатуры буржуазии фашизму, усыпляя бдительность масс в деле борьбы с нарастающей политической реакцией и фашизмом, прикрывая контрреволюционный характер буржуазной демократии как формы диктатуры буржуазии, социал-демократия является сама активным фактором и проводником фашизации капиталистического государства.
Успешная борьба против фашизма требует от компартий мобилизации масс на основе единого фронта снизу против всех форм буржуазной диктатуры, против всех ее реакционных мероприятий, расчищающих путь к открытой фашистской диктатуре. Она требует быстрого и решительного исправления ошибок, в основном сводящихся к либеральному противопоставлению фашизма буржуазной демократии и парламентских форм диктатуры буржуазии ее открыто фашистским формам, что являлось отражением социал-демократических влияний в коммунистических рядах. (Тезисы, резолюции и постановления XI пленума ИККИ стр. 9 – 10, Огиз, «Московский рабочий», 1931 г.)
Социал-демократия как главная социальная опора буржуазии1. Мировой экономический кризис вскрыл со всей ясностью роль международной социал-демократии как главной социальной опоры диктатуры буржуазии. На всех основных этапах развития классовой борьбы со времени мировой империалистической войны и возникновения пролетарской диктатуры социал-демократия была на стороне капитализма, против рабочего класса. Она посылала миллионы пролетариев на империалистическую бойню под флагом «защиты отечества». Она помогала «своей» буржуазии проводить военную интервенцию в СССР в 1918 – 1920 гг. Она спасала капитализм от пролетарской революции непосредственно после войны (Германия, Австрия, Венгрия, Италия, Финляндия). Она активно помогала буржуазии укреплять капиталистическое хозяйство. Она впрягла рабочие массы в ярмо капиталистической рационализации. Она прилагает сейчас, в момент тягчайшего кризиса, все усилия, чтобы спасти капиталистическую систему эксплоатации и рабства от надвигающейся гибели.
2. Все развитие социал-демократии со времени войны и возникновения советской власти в СССР есть непрерывный процесс эволюции к фашизму.
По линии наступления капитала на рабочий класс – это прямая и косвенная поддержка политики снижения зарплаты, свертывания всей системы социального обеспечения, поддержка новой волны самой беспощадной рационализации, это организация саботажа и срыва стачек, усовершенствование арбитража как орудия штрейкбрехерства и закрепощения рабочего класса.
По линии экономического и финансового ограбления народных масс – это всесторонняя поддержка политики банков, трестов и картелей, политики дороговизны всех товаров массового потребления, завинчивание налогового пресса, активная поддержка протекционизма.
По линии колониального грабежа – это прямое подавление национально-революционного движения в колониальных и полуколониальных странах; это десятки тысяч заключенных и массовые расстрелы в Индии, разрушение деревень с аэропланов, в Китае – прямая поддержка палаческого правительства Чан Кай-ши и открытая война, которую ведут иностранные военные суда на Янцзы с отрядами красной армии на юге Китая, массовые экзекуции в Индо-Китае.
По линии империалистического разбоя – это активное непосредственное соучастие в версальской системе, в закулисных интригах сугубо тайной дипломатии, поддержка под «пацифистским» флагом вакханалии вооружений и подготовки к войне, поддержка империалистических военных союзов.
В Англии «рабочая партия», идя к власти, обещала смягчение безработицы и улучшение положения безработных, борьбу против снижения жизненного уровня рабочих, мир с Индией, твердую политику разоружения. На деле, осуществляя волю империалистической буржуазии, «рабочее» правительство проводит капиталистическую рационализацию, сокращает путем арбитража зарплату, удлиняет рабочий день (билль об угольной промышленности), урезывает бюджет социального страхования, подавляет в потоках крови революционно-освободительное движение в Индии, Египте и Арабистане, превосходит правительство Болдуина в строительстве и перевооружении военного флота, готовит совместно с французским империализмом единый фронт военной интервенции против СССР (роль рабочего правительства в морском соглашении Франции и Италии).
В Германии социал-демократия, во время своего недавнего пребывания у власти, руками правительства Мюллера открыла первой наступление на социальное страхование, начала первой строительство новых броненосцев, расстреливала рабочих на первомайских демонстрациях 1929 г. в Берлине, запретила Союз красных фронтовиков, преследовала рабочую печать, душила рабочие забастовки. Прогнанная буржуазией из правительства после проведения ее руками плана Юнга, антирабочего закона о «защите республики», после того как она расчистила путь рядом реакционных мероприятий правительству проведения фашистской диктатуры (Брюнинга), социал-демократия, будучи в правительстве (Пруссия) и вне правительства, голосует за все антирабочие законы правительства Брюнинга, является организатором штрейкбрехерства и инициатором полицейского террора против бастующих и безработных, активно поддерживает вооружение германского империализма (строительство новых броненосцев), выступает в роли застрельщика антисоветской пропаганды и подготовки военной интервенции.
3. Вся контрреволюционная, антирабочая политика международной социал-демократии находит свое завершение в подготовке блокады и военной интервенции против первого в мире пролетарского государства. Поворот к военной интервенции мировой буржуазии, потерявшей надежду на капиталистическое перерождение СССР, на победу правых элементов в ВКП(б), проведение генерального наступления на капиталистические элементы в СССР и развитие революционного подъема в странах капитала усилили интервенционистскую и вредительскую ориентировку всех партий II Интернационала (прежде всего германской социал-демократии, являющейся ядром II Интернационала), сознающих, что победа социализма в СССР окончательно подорвет их влияние в рабочих массах капиталистических стран.
Процесс «союзного бюро» русских меньшевиков (социал-демократов), вскрывший гнусную, двурушническую роль социал-демократии, показал, что II Интернационал, ставя себе целью восстановление капитализма в СССР путем военной интервенции, организовывая через свою контрреволюционную агентуру в СССР вредительство во всех областях народного хозяйства, пытаясь сорвать снабжение рабочих и крестьян, стараясь сознательно снизить реальную зарплату рабочих, превратился в боевой отряд мирового империализма, готовящего войну против СССР.
4. Под давлением растущего недовольства и начинающегося массового отхода рабочих, социал-демократия, обнаружившая свое бессилие перед лицом кризиса и безработицы, вынуждена для обмана масс прибегать к «левым» демагогическим маневрам, лицемерно выступая на словах за сокращение рабочего дня и пятидневную рабочую неделю, за расширение социального страхования, за разоружение, за борьбу против фашизма. На деле социал-демократия этими маневрами помогает капиталу осуществить его наступление на жизненный уровень рабочего класса, укрепить свою диктатуру, ускорить фашизацию буржуазного государства, подавить сопротивление масс фашизму, задержать стихийную тягу широчайших рабочих масс к единому фронту, прикрыть подготовку войны против СССР.
Все эти и подобные им факты наглядно вскрывают контрреволюционную роль международной социал-демократии как главной социальной опоры буржуазии в ее борьбе с пролетариатом.
Поэтому разоблачение социал-демократии, разоблачение II Интернационала, высвобождение рабочих масс из-под влияния социал-демократии есть очередная задача коммунистических партий, без разрешения которой невозможна успешная борьба пролетариата за свое освобождение от цепей капитализма. (Тезисы, резолюции и постановления XI пленума ИККИ, стр. 14 – 16, Огиз, «Московский рабочий».)
VIII. Борьба Ленина за чистоту марксистской теории
Ленинизм как непосредственное продолжение и развитие марксизма...Между Марксом – Энгельсом, с одной стороны, и Лениным – с другой, лежит целая полоса господства оппортунизма II Интернационала. В интересах точности я должен добавить, что речь идет здесь не о формальном господстве оппортунизма, а лишь о фактическом его господстве. Формально во главе II Интернационала стояли «правоверные» марксисты, «ортодоксы» – Каутский и другие. На деле однако основная работа II Интернационала велась по линии оппортунизма. Оппортунисты приспособлялись к буржуазии в силу своей приспособленческой, мелкобуржуазной природы, – «ортодоксы» же в свою очередь приспособлялись к оппортунистам в интересах «сохранения единства» с оппортунистами, в интересах «мира в партии». В результате получалось господство оппортунизма, ибо цепь между политикой буржуазии и политикой «ортодоксов» оказывалась замкнутой.
Это был период сравнительно мирного развития капитализма, период, так сказать, довоенный, когда катастрофические противоречия империализма не успели еще вскрыться с полной очевидностью, когда экономические стачки рабочих и профсоюзы развивались более или менее «нормально», когда избирательная борьба и парламентские фракции давали «головокружительные» успехи, когда легальные формы борьбы превозносились до небес и легальностью думали «убить» капитализм, – словом, когда партии II Интернационала обрастали жиром и не хотелось думать серьезно о революции, о диктатуре пролетариата, о революционном воспитании масс.
Вместо цельной революционной теории – противоречивые теоретические положения и обрывки теории, оторванные от живой революционной борьбы масс и превратившиеся в обветшалые догмы. Для виду, конечно, вспоминали о теории Маркса, но для того, чтобы выхолостить из нее живую революционную душу.
Вместо революционной политики – дряблое филистерство и трезвенное политиканство, парламентская дипломатия и парламентские комбинации. Для виду, конечно, принимались «революционные» решения и лозунги, но для того, чтобы положить их под сукно.
Вместо воспитания и обучения партии правильной революционной тактике на собственных ошибках – тщательный обход наболевших вопросов, их затушевывание и замазывание. Для виду, конечно, не прочь были поговорить о больных вопросах, но для того, чтобы кончить дело какой-либо «каучуковой» резолюцией.
Вот какова была физиономия II Интернационала, его метод работы, его арсенал.
Между тем надвигалась новая полоса империалистских войн и революционных схваток пролетариата. Старые методы борьбы оказывались явно недостаточными и бессильными перед всесилием финансового капитала.
Необходимо было пересмотреть всю работу II Интернационала, весь его метод работы, изгнав вон филистерство, узколобие, политиканство, ренегатство, социал-шовинизм, социал-пацифизм. Необходимо было проверить весь арсенал II Интернационала, выкинуть все заржавленное и ветхое, выковать новые роды оружия. Без такой предварительной работы нечего было и отправляться на войну с капитализмом. Без этого пролетариат рисковал очутиться перед лицом новых революционных схваток недостаточно вооруженным или даже просто безоружным.
Эта честь генеральной проверки и генеральной чистки авгиевых конюшен II Интернационала выпала на долю ленинизма.
Вот в какой обстановке родился и выковался метод ленинизма.
К чему сводятся требования этого метода?
Во-первых, к проверке теоретических догм II Интернационала в огне революционной борьбы масс, в огне живой практики, т. е. к восстановлению нарушенного единства между теорией и практикой, к ликвидации разрыва между ними, ибо только так можно создать действительно пролетарскую партию, вооруженную революционной теорией.
Во-вторых, к проверке политики партий II Интернационала не по их лозунгам и резолюциям (которым нельзя верить), а по их делам, по их действиям, ибо только так можно завоевать и заслужить доверие пролетарских масс.
В-третьих, к перестройке всей партийной работы на новый революционный лад в духе воспитания и подготовки масс к революционной борьбе, ибо только так можно подготовить массы к пролетарской революции.
В-четвертых, к самокритике пролетарских партий, к обучению и воспитанию их на собственных ошибках, ибо только так можно воспитать действительные кадры и действительных лидеров партии.
Таковы основа и сущность метода ленинизма.
Как применялся этот метод на практике?
У оппортунистов II Интернационала существует ряд теоретических догм, от которых они танцуют всегда, как от печки. Возьмем несколько из них:
Догма первая: об условиях взятия власти пролетариатом. Оппортунисты уверяют, что пролетариат не может и не должен брать власть, если он не является сам большинством в стране. Доказательств никаких, ибо нет возможности оправдать это нелепое положение ни теоретически, ни практически. Допустим, отвечает Ленин господам из II Интернационала. Ну, а если сложилась такая историческая обстановка (война, аграрный кризис и т. д.), при которой пролетариат, составляющий меньшинство населения, имеет возможность сплотить вокруг себя громадное большинство трудящихся масс, – почему бы ему не взять власть? Почему бы не использовать пролетариату благоприятную международную и внутреннюю обстановку для того, чтобы прорвать фронт капитала и ускорить общую развязку? Разве Маркс не говорил еще в 50-х годах прошлого столетия, что дело с пролетарской революцией в Германии могло бы обстоять «прекрасно», если бы можно было оказать пролетарской революции поддержку, «так сказать, вторым изданием крестьянской войны»? Разве не известно всем и каждому, что пролетариев в Германии было тогда относительно меньше, чем например в России в 1917 г.? Разве практика русской пролетарской революции не показала, что эта излюбленная догма героев II Интернационала лишена всякого жизненного значения для пролетариата? Разве не ясно, что практика революционной борьбы масс бьет и побивает эту обветшалую догму?
Догма вторая: пролетариат не может удержать власть, если нет у него в наличии достаточного количества готовых культурных и администраторских кадров, способных наладить управление страной, – сначала нужно выработать эти кадры в условиях капитализма, а потом брать власть. Допустим, отвечает Ленин, но почему нельзя повернуть дело так, чтобы сначала взять власть, создать благоприятные условия для развития пролетариата, а потом – двинуться вперед семимильными шагами для подъема культурного уровня трудящихся масс, для выработки многочисленных кадров руководителей и администраторов из рабочих? Разве российская практика не показала, что кадры руководителей из рабочих растут при пролетарской власти во сто раз быстрее и основательнее, чем при власти капитала? Разве не ясно, что практика революционной борьбы масс безжалостно побивает и эту теоретическую догму оппортунистов.
Догма третья: метод общей политической забастовки неприемлем для пролетариата, ибо он теоретически несостоятелен (см. критику Энгельса), практически опасен (может расстроить обычный ход хозяйственной жизни страны, может опустошить кассы профессиональных союзов), не может заменить парламентские формы борьбы, являющиеся главной формой классовой борьбы пролетариата. Хорошо, отвечают ленинцы. Но, во-первых, Энгельс критиковал не любую общую забастовку, а лишь определенный род общей забастовки, всеобщую экономическую забастовку анархистов, выдвигавшуюся анархистами взамен политической борьбы пролетариата, – причем тут метод общей политической забастовки? Во-вторых, кто и где доказал, что парламентская форма борьбы является главной формой борьбы пролетариата? Разве история революционного движения не показывает, что парламентская борьба является лишь школой и подспорьем для организации внепарламентской борьбы пролетариата, что основные вопросы рабочего движения при капитализме решаются силой, непосредственной борьбой пролетарских масс, их общей забастовкой, их восстанием? В-третьих, откуда взялся вопрос о замене парламентской борьбы методом общей политической забастовки? Где и когда пытались сторонники общеполитической забастовки заменить парламентские формы борьбы формами борьбы внепарламентскими? В-четвертых, разве революция в России не показала, что общая политическая забастовка является величайшей школой пролетарской революции и незаменимым средством мобилизации и организации широчайших масс пролетариата накануне штурма твердынь капитализма, – причем же тут филистерские сетования о расстройстве обычного хода хозяйственной жизни и о кассах профессиональных союзов? Разве не ясно, что практика революционной борьбы разбивает и эту догму оппортунистов?
И т. д. и т. п.
Вот почему говорил Ленин, что «революционная теория не есть догма», что «она складывается окончательно лишь в тесной связи с практикой действительно массового и действительно революционного движения» («Детская болезнь»), ибо теория должна служить практике, ибо «теория должна отвечать на вопросы, выдвигаемые практикой» («Друзья народа»), ибо она должна проверяться данными практики.
Что касается политических лозунгов и политических решений партий II Интернационала, то достаточно вспомнить историю с лозунгом «война войне», чтобы понять всю фальшь и всю гнилость политической практики этих партий, прикрывающих свое антиреволюционное дело пышными революционными лозунгами и резолюциями. Всем памятна пышная демонстрация II Интернационала на Базельском конгрессе с угрозой по адресу империалистов всеми ужасами восстания, если империалисты решатся начать войну, и с грозным лозунгом «война войне». Но кто не помнит, что спустя некоторое время, перед самым началом войны, Базельская резолюция была положена под сукно, а рабочим был дан новый лозунг – истреблять друг друга во славу капиталистического отечества? Разве не ясно, что революционные лозунги и резолюции не стоят ни гроша, если они не подкрепляются делом? Стоит только сопоставить ленинскую политику превращения империалистской войны в войну гражданскую с предательской политикой II Интернационала во время войны, чтобы понять всю пошлость политиканов оппортунизма, все величие метода ленинизма. Не могу не привести здесь одно место из книги Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский», где он жестоко бичует оппортунистическую попытку лидера II Интернационала К. Каутского судить о партиях не по их делам, а по их бумажным лозунгам и документам: «Каутский проводит типично мещанскую, филистерскую политику, воображая... будто выставление лозунга меняет дело. Вся история буржуазной демократии разоблачает эту иллюзию: для обмана народа буржуазные демократы всегда выдвигали и всегда выдвигают какие угодно «лозунги». Дело в том, чтобы проверить их искренность, чтобы со словами сопоставить дела, чтобы не довольствоваться идеалистической или шарлатанской фразой, а доискиваться классовой реальности» [Ленин, т. XXIII, стр. 377.].
Я уже не говорю о боязни партий II Интернационала самокритики, об их манере скрывать свои ошибки, затушевывать больные вопросы, прикрывать свои недочеты фальшивым парадом благополучия, отупляющим живую мысль и тормозящим дело революционного воспитания партии на собственных ошибках, манере, высмеянной и пригвожденной к позорному столбу Лениным. (Сталин, Вопросы ленинизма, стр. 11 – 15, изд. 9-е.)
