Текст книги "Не родись красивой, или Точка опоры"

Автор книги: Карина Тихонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

* * *

Мой слух меня не обманул. Голоса звучали все ближе, пока я не спустилась на один пролет и не оказалась в огромном холле, похожем на зимний сад из-за большого количества разнообразных живых цветов. Среди этих уютных зарослей стоял угловой диван, перед ним располагался плетеный журнальный стол, а у противоположной стены виднелся гигантский домашний кинотеатр с метровым экраном.

Впрочем, кинотеатр меня, как раз, заинтересовал мало.

На диване, спиной ко мне, сидели двое мужчин. По круглому затылку одного я определила Колобка. По густой шевелюре цвета «соль с перцем» – загадочного Сашу, лечившего меня и делавшего это вполне успешно.

Мужчины переговаривались вполголоса, но не таились. Я посмотрела на часы, висевшие на стене.

Все правильно. От кого им таиться? Элла с Генриэттой еще не вернулись из школы, я, как предполагается, валяюсь в кровати, прислуга на своей половине…

Прятаться незачем. И собеседники не стали обременяться конспирацией.

Разговор шел обо мне.

─ Я бы на твоем месте был осторожнее, ─ говорил Саша Колобку. – Уж очень все это странно: явилась ниоткуда, как царевна-лягушка… Никаких ниточек…

─ Ты уверен, что не пропустил нужного заявления? – еще раз придирчиво вопросил Колобок.

─ Уверен, уверен, ─ досадливо заверил его приятель. – Сам посмотрел все фотографии женщин, пропавших за последние две недели не только в Москве, но и в области! Ничего похожего!

─ Никого! – поправила я, вклиниваясь в беседу. – Я, простите за дерзость, предмет одушевленный…

Мужчины разом обернулись.

Минуту они смотрели на меня, разинув рот. Первым опомнился Колобок; медленно поднялся с места и вымолвил слабым голосом:

─ Боже мой, кто это?

─ Не узнаете? – спросила я, дружески улыбаясь. Подошла поближе и остановилась, давая возможность хорошенько себя рассмотреть. Чего-чего, а внешности мне стыдиться не приходится.

Колобок сделал судорожное глотательное движение.

─ Вы? – спросил он невнятно.

─ Я, ─ подтвердила я.

Повернулась к Саше и протянула ему руку.

─ Здравствуйте.

Тот тоже медленно поднялся с места, не сводя с меня неприятных зелено-карих глаз. Впрочем, их выражение меня сейчас порадовало. Даже не думала, что у подобного человека может быть такое идиотское растерянное выражение лица.

Тем не менее надо отдать должное военному хирургу. Очухался он быстро и молча пожал мою руку. После чего вежливо спросил:

─ Как вы себя чувствуете?

─ Я чувствую себя вполне здоровой, ─ ответила я. – Благодаря вам.

Саша небрежно махнул ладонью.

─ Пустяки, ─ сказал он, рассматривая меня внимательными глазами, которые в ярком дневном свете казались зелеными. – Вы барышня крепкая, сами бы справились.

─ Все равно спасибо, ─ повторила я.

Саша молча наклонил голову.

─ Вы извините, ─ покаялась я, ─ но я услышала часть вашей беседы.

Мужчины молча переглянулись.

─ И я вполне согласна с вами, ─ продолжала я, сделав жест в сторону Саши. – Мое появление в этом доме выглядит подозрительно. Так подозрительно, что я сама себя подозреваю. Правда, не помню в чем.

Мужчины вежливо посмеялись. После чего Колобок принес из зарослей плетеное кресло и придвинул его к дивану.

─ Прошу вас, ─ пригласил он вежливо.

Только сейчас я сообразила, что мужчины стоят, ожидая, когда сядет дама. Честно говоря, приятно, когда мужчины так хорошо воспитаны.

Я неторопливо продефилировала к креслу и плавно опустилась на сиденье. Выпрямила спину, сложила руки на коленях и скромно скрестила щиколотки.

Институтка, иначе не скажешь.

Мужчины уселись на диван с заметным облегчением.

Предположим, Колобку было тяжело держать вес своего кругленького упитанного тела, а вот с чего радоваться военному хирургу? Он еще в хорошей форме!

Разве что возраст… Лет пятьдесят, не меньше. Хотя, повторяю, моложав. Весьма моложав.

Усевшись, мы некоторое время разглядывали друг друга и светски улыбались. Молчание нарушил Саша.

─ Видите ли…

Он сделал паузу.

─ …Анна…

Еще одна пауза.

─ Да, называйте так, ─ откликнулась я, уловив общую неловкость. – Я все равно не помню, мое это имя или нет.

─ Понятно, ─ тактично закруглил тему Саша. – Так вот, мы как раз говорили о том, что заявлений о вашей пропаже мне обнаружить не удалось.

─ Да, я слышала, ─ подтвердила я.

─ Выходит, либо вы приезжая, либо…

Он сделал еще одну паузу. Я напряглась в ожидании слова «аферистка».

─ …живете одна, ─ завершил гость свою мысль, и я вздохнула немного свободней.

Впрочем, расслабляться было рано.

─ Вы совсем ничего не помните? – спросил Колобок, вклиниваясь в беседу.

─ Совсем, ─ покаялась я убитым голосом. – Впрочем…

Мужчины застыли.

─ Нет, ничего существенного, ─ отказалась я от собственных подозрений.

─ А все-таки? – мягко настоял Колобок.

Я вздохнула.

─ Вспоминаю какие-то неопределенные вещи. Например, запахи. Или что-то из косметической продукции…

И я беспомощно развела руками. Не густо.

─ Ну, уже что-то, ─ оптимистично высказался Колобок, предварительно переглянувшись с гостем. – Будем надеяться…

─ Мне очень не хочется вас обременять, ─ сказала я с раскаянием.

─ Ничего страшного, ─ вежливо ответил хозяин дома, хотя его подозрительно прищуренные глаза говорили совершенно обратное.

─ Нет-нет, я понимаю, что вас тяготит мое присутствие!

Хозяин не стал возражать. Свинство с его стороны.

Я беспомощно сжала руки, хрустнула пальцами и сказала:

─ Мне хотелось бы переехать в гостиницу. Да-да, я помню, что денег у меня не было! Но, может быть, вы окажете мне любезность и купите мои драгоценности? Я продам недорого, а вашей жене они очень нравятся.

Тут я поняла, что выдаю себя с головой. Разговор о драгоценностях происходил в то время, когда я предположительно была без сознания, и слышать его не могла. Поэтому я перехватила инициативу раньше, чем Колобок мог это сообразить, и добавила:

─ Она мне сама говорила…

Колобок откинулся на спинку дивана и немного подумал.

─ Нет, ─ сказал он наконец. – Я не стану наживаться на даме, попавшей в беду. И потом, ваш гарнитур явно подарочный. Есть же надпись…

─ Я не помню никакой бабушки, ─ ответила я мученическим тоном и провела рукой по лбу.

─ Не важно, ─ подытожил Колобок. – Наживаться на вас я не стану, а свободных денег, чтобы купить ваш гарнитур по настоящей цене, у меня сейчас нет.

─ Что же мне делать? – спросила я тихо.

Минуту мужчины молчали. Затем Саша откашлялся и вкрадчиво предложил:

─ Есть один вариант. Можно показать по телевизору вашу фотографию и попросить откликнуться тех, кто вас узнал. Как вы к этому относитесь?

─ Господи, конечно положительно! – вскричала я с энтузиазмом. – Это просто гениально! Конечно, нужно сделать именно так! И как можно скорей!

Атмосфера немного разрядилась. Моя готовность пойти на все, чтобы установить свою личность, почти рассеяла подозрения собеседников.

─ Ну, торопиться не стоит, ─ сказал Колобок более гостеприимным тоном.

─ Стоит! – ответила я убедительно. – Еще как стоит! Думаете, это приятно: жить, не зная собственного имени?!

Мужчины снова переглянулись. По-моему, они общались на телепатическом уровне и в словах не нуждались.

─ Значит, так и сделаем, ─ ответил Саша вместо хозяина. – Я вас сфотографирую, а Максим пристроит снимок в какую-нибудь популярную передачу. Может, что-то и получится…

─ А пока я перееду в гостиницу, ─ упрямо настаивала я. – Не хотите покупать мои драгоценности – не нужно. В ломбарде заложу.

─ А документы? – отрезвил меня Колобок.

─ При чем тут документы? – не поняла я.

─ В ломбарде документы потребуют, да и в гостиницу вас без паспорта не пустят.

Я молча хлопнула себя кулаком по лбу.

─ Забыла, ─ сказала я с виноватой улыбкой. – Все забыла.

─ Ничего страшного, ─ успокоил меня Колобок. – Все образуется. Пока поживете у нас. Места много, вы никого не стесните. Может, сами все вспомните…

Я только развела руками.

─ Постараюсь!

─ Особенно не старайтесь, ─ предупредил меня Саша, до этого молча разглядывавший мое лицо. – Можете навредить излишними усилиями.

─ Что же мне делать? – спросила я доверчиво.

Саша пожал плечами.

─ Да ничего особенного! Вы в гостях. Гуляйте, читайте книги, смотрите телевизор… И Элла будет рада, она тут совсем одна. В общем, живите в свое удовольствие.

─ Трудно жить в свое удовольствие за чужой счет, ─ тихо сказала я, потупившись.

Колобок виновато развел руками.

─ Ну, уж простите! Что же с вами делать? На улицу выставить?

Я вспомнила свое долгое бесцельное блуждание по мокрому снегу и передернулась.

─ Только не на улицу!

─ Вот видите.

Минуту мы молчали, потом Колобок улыбнулся и сказал:

─ Могу вас успокоить. Лишняя тарелка супа меня не разорит.

Я окинула взглядом роскошный интерьер и одобрительно заметила:

─ Это я уже поняла.

─ Ну, вот. Тем более что барышня вы худенькая, сильно не объедите.

─ Я постараюсь, ─ заверила я неловко.

─ Ловлю на слове, ─ весело подхватил Колобок. Поднялся с места и сказал:

─ Простите, мне пора ехать.

Вслед за ним встал Саша.

─ Поправляйтесь, ─ вежливо пожелал он мне.

─ Постараюсь, ─ так же вежливо пообещала я.

─ На днях зайду с фотоаппаратом, ─ повторил он мне план действий.

─ Буду очень рада, ─ ответила я церемонно, и мы раскланялись.

Мужчины меня покинули, а я направилась на разведку.

Дом, в который меня привела судьба, внутри оказался еще просторней, чем выглядел снаружи. Странный, но, в общем, приятный оптический обман. Для хозяев, разумеется…

Дом представлял собой трехэтажный коттедж с той самой ассиметричной мансардой, которая мне нравится. Еще к нему прилагалась большая пристройка, в которой располагался примерно двадцатиметровый бассейн. Как говорилось в одном хорошем фильме, «скромненько, но со вкусом».

Интерьеры выглядели миленько, как на картинке современного журнала «Ваш дом». Чувствовалось, что здесь поработала рука хорошего дизайнера.

Я побродила по этажам, соскучилась в четырех стенах и спустилась вниз. Отыскала гардеробную комнату, примыкавшую к просторной прихожей, открыла дверцу шкафа.

Моя шуба висела в самом конце длинной выставки меховой продукции. Боже мой, чего здесь только не было!

И роскошная чернобурка, состоящая сплошь из серебряной седины, и шоколадная норка, и бобровый полушубок! Была даже накидка из шиншиллы. Не знаю, откуда всплыло это слово в моей ущербной памяти, но оно всплыло.

Я вытащила свою рыжую норку и внимательно осмотрела полы снаружи и изнутри.

Так я и думала. Вычищено на совесть.

Не успела я надеть шубу, как позади меня раздалось негромкое покашливание. Я быстро обернулась и увидела высокую представительную женщину средних лет в строгом деловом костюме.

─ Добрый день, ─ сказала женщина вежливо.

─ Здравствуйте, ─ откликнулась я.

─ Меня зовут Марья Гавриловна, ─ представилась собеседница. – Я здесь работаю. Руковожу прислугой, выполняю обязанности секретаря. В общем, если вам что-то понадобится, обращайтесь ко мне.

─ Спасибо, ─ поблагодарила я и набросила шубу на плечи. – Свое имя я не помню, но мы договорились, что пока меня будут называть Аней. Так и обращайтесь.

Женщина неловко переступила с ноги на ногу.

─ Просто Аня? – спросила она неуверенно.

─ Просто Аня, ─ подтвердила я.

─ Это не совсем удобно, ─ пробормотала женщина.

Я развела руками.

─ Что же делать? Отчества я тоже не помню! Так что, придется обойтись именем.

Женщина вздохнула.

─ Придется, ─ согласилась она. И тут же приступила к выполнению профессиональных обязанностей:

─ Завтракаем мы рано. Элла Сергеевна отвозит Генриэтту в школу, поэтому за столом все садятся в половине восьмого. Я думаю, вам нет необходимости подниматься в такую рань…

─ Я тоже так думаю, ─ согласилась я.

─ В таком случае скажите, во сколько вы будете завтракать?

Я прикинула.

─ Скажем, в половине девятого.

Женщина почтительно наклонила голову.

─ Вам удобней завтракать в своей комнате или в столовой?

─ В своей комнате.

Возражений не последовало и в этот раз.

─ Обедаем мы в три часа, ─ продолжала домоправительница. Насколько я понимаю, так звучит ее официальный титул. – Ужинаем поздно, часов в девять. Впрочем, если у вас есть свои пожелания, мы их выполним.

─ Никаких пожеланий, ─ отказалась я. – Я думаю, мне дадут на кухне бутерброд, если я проголодаюсь раньше времени.

Марья Гавриловна вежливо улыбнулась.

─ Разумеется, ─ заверила она меня. – Все что вы захотите и в любое время.

Я глубоко вздохнула. Не дом, а санаторий повышенной комфортности. Век бы отсюда не уходила. А придется ведь…

─ Я вам еще нужна? – спросила меня домоправительница.

Я хотела спросить, сколько человек работает в доме, но передумала и не спросила. Мое любопытство выглядело бы подозрительным, а если учесть, что и сама я особа в высшей степени подозрительная…

Я улыбнулась и сказала:

─ Спасибо, я все поняла.

Марья Гавриловна еще раз вежливо наклонила голову и бесшумно растворилась в необъятных просторах дома.

Интересно, как ей удается передвигаться бесшумно на таких высоких каблуках?

Я нашла свои сапоги, вычищенные столь же добросовестно, как остальные мои вещи, влезла в них и отправилась на прогулку.

Сегодня двадцать первое февраля. И ровно пять дней назад я появилась возле этих железных ворот. Села на рыхлый снег и приготовилась к смерти.

Дрожь пробрала меня при этом воспоминании.

Двор перед домом был довольно пустынным. Возле забора торчали заснеженные кусты сирени, стояла одинокая скамейка, а больше в наличии ничего не имелось. Очевидно, над внешним видом двора дизайнер не работал, а у самой Эллы фантазии на большее не хватило.

Впрочем, и так неплохо. Места много, можно играть в разные подвижные игры: например в теннис, или в бадминтон, или в футбол.

Я нажала на кнопку, светившуюся кровавым светом. Железная калитка с щелканьем открылась, и я вышла на территорию поселка.

Дорога между домами довольно широкая, только вот чистить ее никто не собирался. Посреди тающего бурного снега пролегала двусторонняя колея, по которой и выезжали дорогие иномарки здешних обитателей. Впрочем, люди они оказались предусмотрительные и запаслись внедорожниками.

При слове «внедорожник» я внезапно вспомнила реплику одного японца, побывавшего на выставке российского автомобилестроения. Наши машины, если я правильно вспоминаю, были представлены исключительно вездеходами на гусеничной подошве. Выглядели модели весьма грозно и эффектно, и предлагались для использования на любой пересеченной местности. Так вот, один рядовой японец, осмотрев экспозицию, сказал следующее: «Странные люди, эти русские. Вместо того, чтобы построить нормальные дороги взамен плохих, они изобретают машины, которые могут по ним ездить!»

Тут я остановилась, потрясенная тем, что ко мне вернулось воспоминание из прошлой жизни. Маленькое воспоминание, не принципиальное воспоминание, но все же вернулось!

Ура!

Еще немного, и я вспомню все. Вспомню свое имя, узнаю, где я жила, узнаю, почему я оказалась в этом поселке…

Господи, скорей бы!

Но тут я вспомнила рецепт бывшего военного хирурга и постаралась не зацикливаться на достигнутом успехе. Саша сказал, что чрезмерные усилия могут привести к обратному результату.

Я медленно побрела по дороге, с интересом рассматривая крыши особняков, видневшиеся из-за забора.

Коттеджи были славные. Двух-трех этажные, сложенные из уютного красного кирпича, напичканные современной техникой и электроникой, снабженные системой защиты и сигнализацией…

Чувствовалось, что здесь живут отнюдь не сиротки. В социальном смысле этого слова. Кто из соседей в каком доме живет, я не знала. Поэтому шла вдоль дороги и строила предположения.

Вот в этом роскошном трехэтажном коттедже с кокетливыми дверными ручками на входных дверях живет, наверное, успешная и богатая Виктория Грачева, издательница нескольких глянцевых дамских журналов.

Вот в этом строгом двухэтажном доме обитает, очевидно, бывший военный хирург Саша с трудной мужской судьбой.

Вот в этом доме, где на калитке расположена ручка в виде львиной головы…

Тут я остановилась, потому что наружу вышла та самая хлопотливая девушка, которую я видела раньше. Как и тогда, девушка вытащила наружу какой-то половичок и принялась яростно лупить по нему веником.

─ Здравствуйте! – сказала я громко.

─ Ой!

Девушка вздрогнула от неожиданности, но тут же пришла в себя и приветливо улыбнулась мне.

─ Здрасте!

─ Вы здесь работаете? – спросила я, останавливаясь рядом.

─ Здесь, здесь, ─ охотно подтвердила девушка. Она выглядела милой и доброжелательной, портила ее только готовность к мгновенному испугу. Очевидно, это привычная манера поведения людей, не имеющих московской прописки или регистрации.

─ Вы приезжая? – спросила я доброжелательно.

Девушка стрельнула по сторонам испуганным взглядом.

Была она темноволосой, пухленькой и славной. Над верхней губой у нее явственно пробивались темные усики.

─ Да вы не бойтесь! – поспешила я успокоить свою визави. – Я же не милиционер.

─ Совсем одолели, проклятые! – в сердцах созналась девушка и тут же снова испуганно замолкла.

─ Достают? – спросила я сочувственно.

Девушка махнула рукой.

─ И не говорите! Проходу нет! Добро бы за порядком следили, а то ведь им только денег нужно! Не напасешься на проклятых!

Легкий говорок убедил меня в том, что девица «не местная», как любят выражаться попрошайки в метро.

Стоп! Я снова что-то вспомнила! Но девушка не дала мне сосредоточиться на воспоминаниях.

─ Из Молдавии я, ─ поделилась она застенчиво. – Работаю у Стефана Викторовича… Третий год уже работаю…

─ Понятно, ─ ответила я.

Значит, этот добротный домик с львиной мордой на входе принадлежит Стефану Богдановичу, бывшему директору ювелирного магазина. Впрочем, почему «бывшему», я не знала. Элла мне этого не поведала.

─ А как вас зовут? – спросила я приветливо.

Девушка застеснялась.

─ Марийкой зовут.

─ Мария? – уточнила я полное имя.

─ Марика, ─ поправила девушка.

─ Прямо как Марику Рекк, ─ сказала я одобрительно.

─ Это кто? – испугалась девица.

Мне стало смешно.

─ Да не пугайтесь вы так! Это одна хорошая актриса тридцатых-сороковых годов! Кстати, одна из любимых актрис Гитлера…

─ Ой! – испугалась девица.

─ Она в этом не виновата, ─ успокоила я собеседницу, умолчав о том, что и Гитлер вышеуказанной даме вовсе не был противен.

─ А, ну ладно, ─ успокоилась Марийка.

─ Значит, вы работаете у Стефана Викторовича? – повторила я, еще раз окинув взглядом дом.

─ У него…

─ И как он вам? Нормальный мужик? – поинтересовалась я вполголоса, по-соседски.

Марийка застенчиво пожала плечами.

─ Да вроде ничего себе…

─ Зарплатой не обижает?

─ Да нет… Триста долларов платит, ─ похвасталась Марийка гордо. – У нас дома за такую работу триста рублей не получишь…

─ Понятно.

Марийка окинула меня испытывающим взглядом и решилась:

─ А вы, говорят, ничего про себя не помните?

─ Ничего, ─ созналась я в очередной раз.

Марийка жалостливо зацокала языком.

─ От беда-то!

─ Почему это? – не согласилась я.

─ Ну, как же? Молодая, красивая, богатая, а дороги домой не помните! Разве хорошо?

Я усмехнулась.

─ Не знаю, не знаю… С чего вы решили, что я богатая?

─ Ну, как? – снова удивилась Марийка. – Вон шуба у вас какая! И колечко, и сережки дорогие…

Я придвинулась ближе к ней и сказала заговорщическим шепотом:

─ А вдруг я банк ограбила?

─ Ой! – в очередной раз вскрикнула Марийка.

Я расхохоталась в полный голос.

─ Да вы не шутите так, ─ начала Марийка и тут же оборвала себя на полуслове. Склонилась над половичком и с остервенением завозила по нему веником.

Калитка с львиной мордой отворилась, и наружу вышел высокий мужчина. Я бросила на него короткий взгляд. Что ж, очевидно, это и есть тот самый павлин, по которому тайно страдает моя новая подруга Элла.

Хорош, ничего не скажешь.

Мужчина был очень высоким, почти под два метра. И при этом имел удивительно пропорциональную фигуру, которая дается только от природы и не приобретается никакими мучениями в спортзале. Стройные ровные ноги подчеркивали облегающие светло-серые джинсы, широкая грудь под не застегнутой модной дубленкой так и манила слабую женщину выплакаться.

Додумать я не сумела.

Мужчина подошел ко мне и весело сказал:

─ Приветствую вас!

─ Добрый день, ─ ответила я осторожно. Подняла взгляд на его лицо и обмерла.

Мама дорогая! Нельзя быть таким красивым!

Описывать этого суперсамца было бесцельным занятием. Сами по себе черты его лица ничего особенного из себя не представляли, но будучи собранными вместе производили необыкновенно сильное впечатление.

Коротко постриженные волосы черно-синего цвета. Прямой нос. Упругие улыбчивые губы. Великолепные зубы. Ровный смуглый цвет лица.

Но самой эффектной деталью его внешности были, разумеется, глаза.

Мне почему-то вспомнилось выражение из дамских романов – «бархатные».

Глаза мужчины были темно-карего, почти черного цвета. Черный зрачок, растворенный в шоколадном великолепии, лениво плавал в отведенном ему пространстве, почти сливаясь с коричневым кругом. И от этого глаза казались странными, нечеловеческими, инопланетными…

Идеально белый зрачок. Не знаю откуда, но я вспомнила, что белый зрачок говорит о здоровой печени.

Очевидно, мужчина не злоупотреблял горячительными напитками.

Даже дурацкое нерусское имя «Стефан» подходило этому суперсамцу как вторая кожа!

─ Спящая красавица! – приветливо сказал мужчина, одобрительно рассматривая меня.

Я неуверенно хихикнула. Взять себя в руки не получалось.

─ А мы тут думаем-гадаем, кто это к нам забрел на огонек?

Я наконец пришла в себя. Кашлянула и ответила:

─ Самой интересно.

─ Так вы ничего не вспомнили? – быстро спросил мужчина.

─ К сожалению, ничего…

─ Примите соболезнования.

─ Принимаю, ─ смущенно ответила я.

Еще одну минуту мы молчали. Я старалась смотреть в сторону, потому что при взгляде в необыкновенно яркое лицо у меня начинала кружиться голова, словно от большой высоты.

─ И что вы дальше думаете делать? – спросил новый знакомый с абсолютно искренним участием.

Я пожала плечами.

─ Саша с Максимом обещали показать мою фотографию по телевидению. Может, кто-то меня узнает…

─ А пока вы останетесь здесь? – снова быстро уточнил Стефан.

─ Ну, придется…

Он немного подумал.

─ Простите за бестактность… Макс с Эллой, конечно, люди порядочные, платы за кров не попросят… Но вы ведь совсем без денег?

─ Совсем, ─ призналась я смущенно.

Он цокнул языком.

─ Элла говорила, на вас были побрякушки? – спросил он небрежно.

─ Побрякушки? – не поняла я. Но тут же спохватилась:

─ Ах, да! Вы же ювелир!

Стефан хлопнул себя по лбу и рассмеялся. Смех у него был негромкий и обаятельный.

─ Простите, ради бога! Забыл! Мы же тут совсем одичали без общества…

Он поклонился и церемонно представился:

─ Стефан Викторович Богданович. Бывший директор швейцарского ювелирного магазина.

─ Почему «бывший»? – не утерпела я. – Растрата?

Стефан небрежно отмахнулся от моего оскорбительного предположения.

─ Да что вы! Если бы! Ограбили магазин год назад. Подчистую.

Я сочувственно присвистнула. Стефан тяжело вздохнул.

─ Да, ─ сказал он негромко. – Такие дела. Меня после уволили.

─ А почему вас уволили? – поинтересовалась я. – Разве вы в этом виноваты?

Стефан пожал плечами.

─ Конечно, нет! Швейцарцы народ въедливый, расследование провели тщательное, нашим доблестным органам не доверили… Выяснили, что я не виноват, но держать меня дальше на службе не захотели.

─ Почему? – не отставала я.

Бархатные карие глаза насмешливо посмотрели на меня.

─ Потому, что служащий компании «Лонжин» должен быть как жена Цезаря – выше подозрений.

─ «Лонжин»? – переспросила я медленно. – Часы?

─ Часы, ─ подтвердил мой собеседник охотно. – И много всякого другого добра, не менее замечательного. Что-то вспомнили?

Я поднесла руку к голове.

─ Что-то мелькает, но не очень четко.

─ Не напрягайтесь, ─ посоветовал собеседник.

Я рассмеялась.

─ Саша то же самое говорит.

─ Саша?

Брови Стефана удивленно приподнялись.

─ Я смотрю, вы уже всех тут знаете, ─ сказал он насмешливо.

Мне стало неловко. В этих словах явно скрывался подтекст: молодая, да ранняя.

─ Он меня лечил, ─ объяснила я.

─ Это он любит, ─ согласился Стефан. В его голосе мелькнула неприязненная нотка.

─ И умеет.

─ Возможно. Я никогда не болею, поэтому верю вам на слово. Так что?

─ Что? – не поняла я.

─ Что с побрякушками? Продавать будете?

Я пожала плечами.

─ Думаю, да. Только не все сразу. Сережки продам, а кольцо пока попридержу.

Стефан сделал нетерпеливый досадливый жест.

─ Нет, так не пойдет. Либо все, либо ничего. Меня интересует весь гарнитур.

─ Я подумаю, ─ пообещала я.

─ Долго?

─ До завтра.

─ Ну что ж…

Он немного помедлил.

─ Значит, завтра увидимся. Кстати, как вас называть?

─ Решили пока Анной.

─ Анна…

Стефан посмаковал предложенное имя, как вино.

─ Неплохо! Сами-то ничего не чувствуете?

─ Ничего, ─ ответила я. – Может, мое имя, а может, и нет… Не знаю.

Стефан улыбнулся и легко тронул меня за плечо.

─ Все будет хорошо, ─ сказал он интимно. – Все образуется.

Я молча кивнула, не в силах сопротивляться мощному потоку сексуального обаяния, исходившему от этого суперсамца.

─ Ну, пока, ─ попрощался Стефан и легко перебежал через дорогу к противоположному дому. Порылся в кармане, достал ключ и отворил калитку.

─ К Виктории побег, ─ прокомментировала Марийка, про которую я уже успела забыть.

─ К Виктории? – переспросила я машинально.

─ Ну, да! Баба его тут живет! За ним сюда из Москвы приехала!

─ Декабристка! – похвалила я.

─ Чего? – не поняла Марийка.

─ Не обременяйся, ─ бодро ответила я.

Тут в поселок въехал огромный черный автомобиль. Машину я, возможно, не узнала бы, но огромные оттопыренные уши шофера, реявшие как флаги, были заметны издалека.

─ Элла Сергеевна приехала, ─ отметила Марийка. – Дочку из школы привезла.

─ Я смотрю, вам хорошо известен здешний распорядок, ─ сказала я.

─ Чего? – снова не поняла Марийка.

─ Ну, знаете, кто, куда и во сколько едет, ─ перевела я.

─ А! Это знаю. Да и как не знать? Три года тут живу, как не знать? Как по будильнику все, с утра до вечера.

Джип поравнялся с нами и остановился. Опустилось стекло задней дверцы, оттуда выглянула улыбающаяся Элла.

─ Ты встала? – спросила она радостно.

─ Да. Хватит, навалялась.

Из-за плеча приятельницы высунулась смешная мордочка Генриэтты.

─ А мы с мамой в магазине были! – похвасталась она.

─ Да что ты?

─ Ага! Столько всего накупили!

─ Аня, ты долго будешь гулять? – перебила Элла.

─ Да нет, уже возвращаюсь.

─ Садись.

Дверь распахнулась, и Элла немного отодвинулась, подбирая полы роскошной белой норки.

Я повернулась к Марийке и сказала:

─ Еще увидимся.

─ Поправляйтесь, ─ пожелала мне девица.

─ Спасибо.

Я подошла к машине, взгромоздилась на сиденье рядом с Эллой и захлопнула дверцу.

Поймала в зеркале заднего вида любопытный взгляд шофера, обращенный на меня, и весело сказала:

─ Здравствуйте, Толик!

Но ответить мне он не успел. Элла кашлянула и строго велела:

─ Поехали!

Машина тронулась с места и плавно въехала в распахнутые железные ворота.

Обедали мы втроем: Элла, Генриэтта и я. Как я поняла, такой расклад был совершенно обычным. Максим уезжал утром и возвращался домой поздно вечером. Общаться Элле было абсолютно не с кем, поэтому моему выздоровлению она обрадовалась даже больше, чем я сама.

После обеда Элла усадила Генриэтту за рояль.

─ Кто с ней занимается? – спросила я.

Элла махнула рукой.

─ Не спрашивай… Раньше возили в музыкальную школу, но ребенок из сил выбивался. Она у меня слабенькая, две школы не тянет. Вот и приходится самой…

─ Ты пианистка? – спросила я.

Элла засмеялась.

─ Да нет. У меня только музыкальная школа. Стараюсь, конечно, как могу, только толку от меня немного. Все что могла, уже показала. Что дальше с ребенком делать – не знаю.

─ Наймите педагога, ─ посоветовала я.

Элла снова махнула рукой.

─ Пытались! Не получается.

─ Почему?

Она вздохнула.

─ Потому что преподавательнице придется либо ездить сюда два раза в неделю, либо жить здесь. Я ребенка дергать не стану и по два раза в город возить не буду.

─ И в чем проблема? – снова не поняла я.

─ Не хочет никто ездить на такое расстояние, даже если мы машину пришлем. Час сюда, час обратно, час на урок… День пополам!

─ А жить здесь тоже никто не соглашается?

─ Не-а, ─ равнодушно ответила Элла. – То есть не соглашаются люди, которым мы это предлагали. Постороннего человека в дом тащить не хочется…

Тут Элла поперхнулась и быстро посмотрела на меня.

─ Все в порядке, ─ успокоила я ее.

Еще часа полтора после обеда мы с приятельницей пересматривали ее гардероб. Гардеробная комната примыкала к хозяйской спальне и была битком набита дорогими и качественными шмотками. Некоторое время мы развлекались, по очереди примеряя различные тряпки и комбинируя разные аксессуары. Потом нам это надоело, мы побросали вещи и спустились вниз, в библиотеку.

Здесь Генриэтта уныло и старательно зубрила что-то на рояле. Что-то очень знакомое…

Что-то прямо невозможно знакомое…

─ Си-бемоль! – сказала я вдруг.

─ Что? – не поняла Элла.

Генриэтта продолжала играть, не расслышав моего возгласа.

─ Си-бемоль! – повторила я уже громче.

Генриэтта остановилась.

─ Ты мне? – не поняла она.

─ Тебе, тебе! В левой руке си-бемоль в аккорде!

─ Там бекар стоит, ─ попробовала поспорить девочка.

─ Бекар там был в прошлом такте, ─ отпарировала я. – Посмотри внимательно. Что это значит?

Генриэтта мученически вздохнула и принялась уныло излагать теорию.

─ Случайный знак означает, что ноту, перед которой он стоит, нужно играть на полтона выше или полтона ниже. Случайным знаком может быть диез, бемоль или бекар…

─ Не говори «случайный знак», ─ перебила я с досадой. Терпеть не могу этот нелепый оборот, который еще встречается в старой музыковедческой литературе!

─ А как тогда говорить? – растерялась Генриэтта.

─ Говори «встречный знак», ─ объяснила я. И внушительно добавила:

─ В музыке случайностей не бывает. Во всяком случае, в хорошей музыке. А ты играешь хорошую музыку.

─ Старье! – фыркнула Генриэтта.

─ Ничего подобного! – возмутилась я. – Скарлатти не старый, а старинный композитор, и у него можно многому научиться. И вообще эта ре-минорная соната прелестна. Давай покажу.

Я поднялась с кресла, подошла к роялю и вытеснила Генриэтту с кожаной концертной банкетки. Села на нее, осмотрела ряды черно-белых клавиш как добрых старых знакомых. Прочитала название инструмента, написанное на черной крышке готической вязью: «Bechstein».

Удовлетворенно вздохнула. Отличная фирма.

Белые клавиши были не совсем белыми, а нежно-кремовыми. Все дело в пластине, покрывающей дерево. У хороших роялей она делается из слоновой кости и с годами слегка желтеет. Вот как на этом инструменте.

Я положила руки на клавиатуру. И что дальше?

Но подумать об этом я не успела.

Пальцы встрепенулись и ожили. Пальцы правой руки уверенно забегали по рядам клавиш, левая рука подхватила легкое плетение темы.