Текст книги "СССР: Бесконечная онлайн закупка (СИ)"

Автор книги: Карим Татуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

«Все естественные эволюционисты – мастера качалки? Вектор со своими извращенными способностями, Юлиан, едва не разнесший здание… Да и Катя неизвестно, показала ли все, на что способна, и достигла ли она пределов своего развития. В сравнении мои одиннадцать кило соединений кремния – пыль на их мощных жопках».

– Вези домой. – Дав указание Вениамину, Паша напоследок вытащил из кармана детектор аномалий, и снова убедился: На экране, в квартире Димченко, четыре точки. И все они движутся. Значит, четвертая аномалия не является статичным предметом, это человек. Но кто?

Посетовав на жизнь, становящуюся все опаснее и непредсказуемее, Паша всерьез задумался форсировать темпы торговли, для преодоления следующей категории.

«На этот раз никаких считалочек. Я абсолютно точно выберу подарок из области здоровья, и тогда посмотрим, кто босс в качалке».

Надеясь получить нечто вроде титанида, или даже более мощный бустер, Паша начал подсчитывать имеющиеся активы, пассивы, связи, и возможности. Он искал выход из стабильной, но не слишком обнадеживающей экономической ситуации. С нынешними темпами развития, свободные пятьдесят миллионов удастся скопить только через полгода. За это время могло случиться что угодно. И в какой угодно позе. Он меньше чем за месяц дважды оказался в критической ситуации, заочно познакомившись со жнецами костлявой.

Во власти мрачных мыслей, он вскоре увидел дома родного двора, и, не прощаясь, покинул машину.

Возвращаться домой, зная, что никто не ждет, стало совсем непривычно. Но не сказать, что неприятно, или одиноко. Просто по-другому.

«Интересно, мамуля уже навернула проводнице поезда за холодный чай, или…? Хотя какое тут или, по любому навернула».

Улыбка самопроизвольно наползла на уста. Вдруг остановившись у самых дверей подъезда, Паша повернул голову влево. Вдалеке он увидел закутанного в черный плащ мужчину среднего роста, с меховой шапкой, и рожей, погруженной в шерстяной воротник.

– Да вы заколебали все уже… Один вечерок, могу я хоть один вонючий вечерок без приключений подергать на воспоминания о половозрелой дочери? Будьте же вы людьми, в конце-то концов. – Отпустив ручку двери, Паша раздраженно направился к старавшемуся не отсвечивать «гостю». Лицо мужчины даже в полутьме, и с большого расстояния, было легко узнать благодаря улучшившимся органам чувств. – Ну и чего ты здесь яйца морозишь?

Схватив за плечо капитана Синицына, Паша завел его за угол, и прижал к бетонной стене.

На уровне внутреннего восприятия он ощутил наличие кремниевого кольца на том месте, где оно, должно быть. Значит, операций по извлечению не проводилось. Хоть одна хорошая новость.

– Из-за тебя весь отдел думает, что я – продажная тварь. – Вместо объяснений, или хотя бы приветствия, Алексей огрызнулся. На что здоровяк, после пары секунд размышлений, достал из внутреннего кармана пиджака пятидесятирублевую купюру, и попытался затолкать в рот служителю закона. Синицын начал отбиваться, не позволяя опорочить офицерскую честь сквозь плотно сомкнутые зубы. – Ублюд… тьфу… да отстань у!.. Стой! Дай!… пфф!.. сказать! Оценочная комиссия организована, я собрал нескольких коррумпированных сотрудников, они согласятся выдать патент, если получат… премию.

Когда, наконец, Паша перестал пытаться осуществить оральное проникновение, капитан возмущенно продолжил. Он не желал ни секунды больше находиться рядом с наглухо отбитым эволюционистом, и даже представлял в фантазиях, как расстреливает гада из автомата. Однако желание жить победило даже мужскую гордость, что уж там про офицерский долг, и желания…

– Мог бы и обычных проверяющих собрать, а не коррумпированных. Я показал бы производство экспертам, похвастался бы… – Отпустив капитана, Паша скомкал обслюнявленную купюру, и засунул в правый карман, к гранате. Мысленно делая заметку, что нужно не забыть избавиться от негигиеничной купюры в качестве внеочередной премии кому-нибудь. – Говорил же, товары не импортного производства, они делаются мной.

Несмотря на то, что КГБ-шник на крючке страха, Паша продолжал гнуть ложную линию. Все-таки реального контроля над сердечным колечком на большом расстоянии нет. Так что вариант, при котором звездоплечий стал бы без лишних предупреждений относиться к нему, по крайней мере, касательно вопросов торговли, не так уж плох.

– Хорошая шутка. – Коротко фыркнув, Алексей заглянул в глубокие карие глаза, во тьме ставшие совершенно черными. Однако так и не дождался ни смеха, ни иронии, ни иного проявления несерьезности. – Ты сейчас серьезно?..

Недоверчиво оглядывая здоровяка, сохранявшего невозмутимость от начала и до конца, Синицын засомневался в самом себе. Неужели, вся эта отвратительная ситуация – одна большая ошибка?..

Глава 112

Договоренности с капитаном

«Может ли быть… Может ли быть так, что я зря нарвался на безумного эволюциониста, и достаточно было просто провести реальную проверку? Неужели у него и правда, свое производство? Это чертово кольцо на сердце… моя вина?».

Чуть ли не плача про себя, рассуждал капитан.

– Говоришь, в отделе продажной крысой считают? – Вдоволь насладившись стенаниями КГБ-шника, Паша перевел разговор в более серьезное русло. – У нас проблемы?

Сказать, что ему доставляло удовольствие вводить в заблуждение людей, значит сильно приуменьшить. Это не просто выгодно, но и довольно забавно. Однако делу время, потехе тоже время, но потом. Сначала разобраться с насущными вопросами. Совсем не хотелось навлекать на себя лишний геморрой в виде совестных сотрудников КГБ, и других дурачков.

– Есть несколько человек, и они не намерены прекращать расследование. – Не стал отрицать Синицын, ожидая яростной реакции Павла. Но то, что прозвучало дальше, погрузило капитана в уныние:

– Ну, так разберись с ними. – Здоровяк пожал плечами. Он, правда, не желал стать правовым тугосерей из-за ненужного геморроя со стороны органов, но не слишком серьезно воспринимал обычных людей. Тем более, после ужина с Юлианом Димченко. Эволюционист своими речами и силой дал понять, что возня на городском уровне вообще ничего не стоит, большие дядьки играют в государства. – Уговори взять взятку, приведи вместе с комиссией, чтобы они уверились в производстве, устрой несчастный случай, в конце концов. Ты же не хочешь, чтобы ими занялся я?

Капитан хватал ртом снежинки и холодный воздух, не в силах справиться с эмоциями.

«Вообще-то хочу! Хочу! Ты же – чертов эволюционист! Почему бы просто не поместить в них такие же кольца, как в меня⁈ Почему я должен этим заниматься⁈ »

От гнева и негодования он на мгновение позабыл, насколько силен противник, и уже планировал накинуться с кулаками.

Мысли мыслями, а задача, поставленная человеком, контролирующим пистолет у виска, требует выполнения.

– Если у тебя всамделишно организовано производство всех этих товаров… – Не дождавшись отрицания со стороны эволюциониста, Синицын продолжил более уверенным тоном: – Тогда я постараюсь собрать настоящую комиссию, и включу всех сомневающихся. Как насчет послезавтра?

По крайней мере, это лучше, чем убийство. Брать грех на душу из-за какого-то недочеловека он не хотел, даже если на кону стояла собственная жизнь.

– Дача моей семьи знаешь где?.. Да конечно знаешь, супер-экстра-мега-Бонд с ментолом. Кароч, приведешь всех туда. Производство на даче. И давай как-нибудь после обеда, часа в четыре-пять. У дяди Паши свои дела есть. – Закончив, здоровяк повернулся, и уже собирался уходить, однако вдруг остановился с поднятым указательным пальцем.

На квадратном лице, огороженном от света фонарей тенью здания, появилось выражение: «Эврика!».

– Точняяяк. Вообще-то хотел загрузить этим Акорина, но КГБ ведь круче полицаев, так?.. – Оглянувшись на капитана, у которого физиономия буквально кричала о том, что он не желает принимать еще какие-то поручения, Паша улыбнулся. – Так. О Сергеевых в курсе? Ну, тех, что из благородного семени и вагины лепятся.

Дождавшись осторожного кивка Алексея, который, как местный, просто не мог не знать Сергеевых, Паша продолжил:

– У них в собственности находится имущество, которое я хочу получить. Поместье Егорова, загородом которое, смекаешь? – Многозначительно закончил он.

Паша не собирался отказываться от старинного дома, расположенного в уединенном, и одновременно доступном месте. Но раз уж самостоятельно получить поместье не удалось, нужно пойти другим путем. Так завещал Ленин, так что все вопросы к нему.

– Хочешь, чтобы офицер службы государственной безопасности вымогательством занимался? У меня нет таких полномочий, и нет точек воздействия на чье-то имущество, даже не проси. – Капитан тут же начал давать заднюю, не желая ввязываться во что-то сверх того, во что итак ввязался.

После отказа Синицын сглотнул загустевшую слюну, немигающим взглядом уставившись на массивную фигуру эволюциониста. Снег продолжал кружить в полутьме, заставляя думать, что если случиться ужасное, его не обнаружат, пока кто-нибудь не споткнется о странный сугроб.

– Я ж не прошу, чтобы ты заставлял подписывать дарственную между процедурами анального фистинга раскаленным паяльником. Найди предлог, любой, типа подозрение в шпионаже, потаскай по кабинетам, припугни. И между строк дай понять, что дело в поместье Егорова. – На удивление, Коновалов не разозлился. Но он говорил так, будто речь шла о чем-то пустяковом. Как хотя как бы… Ну ни хера себе! Подозрение в шпионаже! Это не колбасу с ларька украсть! – Вот и все что требуется, дальше я разберусь сам.

Алексей, успевший трижды поседеть из-за собственной дерзости, прочистил горло, прежде чем ответить:

– Если только припугнуть… – Потирая нывшую рану на груди, Синицын все же дал согласие.

Отвратительное бессилие наполняло естество капитана, но в отличие от Павла, недавно столкнувшегося с Юлианом, у него даже не возникало идеи бороться. Да и как бы она возникла при такой-то разнице в силах?

– Вот видишь, как мы хорошо ладим. Друзья же. – Улыбнувшись, Паша достал обслюнявленную пятидесятирублевую купюру, затем добавил из внутреннего кармана пиджака еще одну, и вложил в руку вялого офицера КГБ. – Основа дружбы – взаимность. Со мной намного выгоднее иметь хорошие отношения, чем плохие. Если справишься с комиссией, и с Сергеевыми, чеку на сердце можно будет удалить.

От доброжелательных слов Коновалова, у Синицына расширились глаза, и участилось сердцебиение. Потерянная надежда на свободную жизнь вновь зажглась в этот холодный вечер. И никем иным, как виновником бессонниц, панических атак, и суицидальных мыслей.

Страх – эффективное средство управления, но он всегда приводит к сопротивлению. А без надежных методов подавления, Павлу оставалось только понемногу сбавлять обороты, и заниматься переквалификацией подчинительных отношений. В долгосрочной перспективе именно добровольность имеет решающее значение. К тому же, независимо от того, будет ли удалена чека, глубокий страх перед его способностями сохранится.

«Рано или поздно афера с кремниевым кольцом раскрылась бы, и тогда начнется настоящий генг-бенг со всеми вовлеченными. А если сниму, даже при возможном сценарии предательства, нужно просто показательно прикончить смельчака. И никаких тебе таинственных игр со смертью на расстоянии тысячи километров от сердечного кольца. Такую хрень я не проверну, но вот башку открутить – запросто».

Взвешивая плюсы и минусы принятого решения, он полез в карман, за детектором. Процедура, которая проводилась каждый день с момента получения подарка за преодоление категории, должна состояться независимо от обстоятельств.

Глава 113

Неожиданная аномалия

«Я должен… должен справиться!».

С решительностью античного героя, и взглядом киношного злодея, Алексей вновь дотронулся до раны на груди. Неожиданно та перестала напоминать о себе, словно тело ощутило прилив положительных эмоций. Без промедлений капитан направился прямо в отдел, чтобы откопать дела Сергеевых, и заняться дворянами вплотную. Однако не успел он отойти и на двадцать метров, рядом, высокоскоростным поездом, пронеслась массивная фигура. Она умчалась вдоль пятиэтажек, в северном направлении, со скоростью гепарда.

«Что за?..».

Капитан ошеломленно замер, увидев, как эволюционист, пробежав несколько сотен метров, запрыгивает на балкон третьего этажа далекого здания. А затем безумным рывком взлетает на крышу. Он глупо хлопал ресницами, не в силах понять, как такое произошло.

В это время Павел, крепко сжимая жетон элементального абсорбатора, огляделся по сторонам.

Он давно взял в привычку, прежде чем заходить домой, проверять окружение детектором аномалий. И только что, не ожидая ничего особенного, развернул поиск в радиусе километра. Каков же был шок, когда источник сверхъестественной активности обнаружился совсем неподалеку, в трехстах метрах к северу. А когда Паша повернулся в сторону аномалии, то на далекой крыше увидел фигуру, смотрящую прямо на него.

«Это Димченко? Кончевласый мудак решил добраться до меня⁈ Или пурпурный скелетон? Надеюсь, последний… Я его порву, сука…».

Паша кровожадно заозирался на заснеженной крыше многоэтажки, однако так никого и не обнаружил. Детектор на экране фиксировал только хозяина, хотя неизвестный, пялившийся на него, не пытался убежать. Отображавшаяся точка аномалии не двигалась до самого приближения к пятиэтажке. Он явно стоял на месте, а затем… испарился?

«Маскировка? Телепортация? Глушение электроники и моего детектора? Что из этого⁈».

– Ушлепок, хватит прятаться… Выползай, спускай штаны, я покажу твоей заднице, что бесконечность не предел. – Высвободив глефу, Паша с детектором в другой руке принялся рыскать по просторной крыше.

Вдруг глаза зацепились за небольшой источник дыма на самом краю парапета. Паша осторожно приблизился, и увидел практически истлевшую веточку.

На крыше, куда не пробивался свет фонарей, было совсем темно, так что пришлось использовать экран детектора для подсветки.

– Уважаемые китайские демоны еврейского происхождения, вы блин будильник завезли, а фонарик не судьба? – Паша недовольно пробубнил.

На встречу с четой Димченко смартфон он не брал. Мало ли, будет захвачен, и артефакт будущего, вместе с черной картой, окажется у эволюционистов. Но сейчас приходилось жалеть об отсутствии нормального фонарика.

Тем не менее, даже при слабом освещении удалось сразу разглядеть странный фиолетовый цвет ветви, и удивительный рельефный узор, вихристыми выпуклостями украшающий поверхность. Когда ногтем была содрана кора, фиалковая сердцевина также оказалась покрыта выпуклостями. Возможно, и удастся вырастить нечто подобное в специальной форме, но вероятнее всего это что-то естественного, а не искусственного происхождения.

– Деревяшка отражается на детекторе? – Паша, уменьшив радиус отображения до десяти метров, начал водить палочкой из стороны в сторону. И она действительно то возникала, то исчезала в восприятии устройства. Правда, не стабильной крупной точкой, как обычные аномалии, а крошечной мерцающей помехой.

Еще более странным оказался запах дыма. Мятный, густой, щекочущий нос, совсем непривычный. Хотя на всяких шашлыках и походах он сжег немало древесины: Осину, лиственницу, березу, ясень, дуб, да чего только не горело в проклятых климатоубийственных руках. Если б только Гретта знала, удавилась бы. Хотя… Раз уж к суициду не подвигло даже собственное отражение, то и такие мелочи вряд ли бы справились.

Решив, что странную древесину оставил после себя настоящий источник аномалии, Паша пальцами потушил тлеющую часть, после чего еще раз огляделся. Никого нет, а жаль… Двулезвийное дилдо осталось без работы.

Вернув оружие в жетон, он незатейливо спрыгнул с парапета пятиэтажки.

С завывающим ветром в ушах Паша шлепнулся прямо на асфальт, припорошенный десятью-пятнадцатью сантиметрами снега. Едва не познакомив свое, и без того не самое красивое, лицо с коленной чашечкой. Благо он чуть сместился в сторону, и сложился внутрь себя, словно уроборос из легенд. Ноги тут же разъехались, и массивное тело со стоном распласталось на снежном покрове.

– Ух… Ска… – Позабыв как дышать, Паша перевернулся на живот, и подобрал под себя конечности, вставь в позу собачки. – Гребаный жилет…

Он совсем позабыл, что помимо собственного веса, с плеч свисали толстые стальные пластины, скрепленные внахлест. Сам по себе может быть и смог бы удачно приземлиться, но чертова броня не только едва не привела к самоотсосу, но и, лопнув в районе плеч, содрала пиджак.

За всем этим, с круглыми, как свиные пятачки, глазами следил капитан. Увидев жалкое положение своего угнетателя, у Синицына вдруг появилось желание подбежать, и добить гада. Однако тот, как назло, медленно поднялся, и с хрустом распрямился.

Паша додрал висевший на расслоившихся нитях кевлара пиджак с броней. Перекинул звенящие остатки через плечо, и, прихрамывая, направился домой.

– Че, обломался лошара? – Проходя мимо замершего капитана, Паша усмехнулся, будто в этой жалкой ситуации, именно он – победитель. – В следующий раз будешь делать ставку на десятиэтажку.

Так и не дождавшись ответа, Паша, наконец, смог попасть домой. А вот Алексей некоторое время стоял под снегопадом, все еще приходя в себя после демонстрации нечеловеческих возможностей. Любой, кто спрыгнет с пятиэтажки, подохнет. Или, по крайней мере, переломает ноги, и позвоночник. Однако Павел обладал не только контролем над странным темно-серым песком, что уже делало его чрезвычайно опасным эволюционистом, он был сверхчеловеком во всех смыслах этого слова.

«Коновалов, конечно, тупой, раз такое вытворяет. Но слишком крепок, чтобы надеяться на несчастный случай. Пойду-ка, займусь Сергеевыми…».

В приподнятом расположении духа Алексей потопал в отдел.

А Паша, вернувшись домой, первым делом запил капсулу титанида водой из-под крана. Одной таблетки более чем достаточно, чтобы восстановить несерьезные повреждения, полученные в результате приземления. Однако лекарство не имело столь же чудесного воздействия на ментальное здоровье.

«Ну, че я за бичуганище, а? Всем позорам позор».

Совокупность плохого настроения, полученного после ужина с четой Димченко, осознания собственной слабости, невозможности решить экономические проблемы, и неудачного падения, сделали его совершенно несчастным.

Паша посмотрел на загнутый подржавевший кран, ощутил вымоченные в хлорированной воде губы, и становился все более унылым.

«Нет. Бичуганы – не те, кто посасывает вялого, а те, кто с этим не пытается ничего сделать».

Воспаряв духом, Паша сбегал в свою комнату, и достал из-под матраца дорогой смартфон с выпирающим блоком камер. Он без лишних сомнений заказал кофемашину, зерновой кофе, и сладкого на последние деньги.

Еда в онлайн-магазине продавалась в приличном ассортименте, за исключением быстро портящихся продуктов, типа мяса, и молока. Конфеты на любой вкус, зерновые, печенья, что душе угодно. Все, со сроком хранения выше десяти дней, можно приобрести.

Расчехлив и собрав аппарат, Паша проследовал инструкции, на этот раз, на русском, и вскоре пил горячий экспрессо.

Ощущения… бомбические. И паршивое настроение куда-то делось. Захотелось одеть бардовый халат, тапочки с инициалами, и свесить кучерявые яйца сквозь разрез, чтоб нечаянно показывать внукам. Вероятно, Баффет именно этим и занимался на закате жизни. А чем еще?

Чашка за чашкой он закидывался бодрячком, заедая не самой полезной едой из онлайн-магазина. Мамуля приготовила много всего, и поставила в холодильник, но сегодня как-то не хотелось.

Из-за передозировки кофе Паша, улегшийся после часа гастрономического извращения, так и не сомкнул глаз. Он все думал, как очень быстро заработать очень много денег и при этом, не налезть на чей-нибудь очень мощный венозный половой орган.

«Если бы продавались торговые аппараты с напитками и закусками, которые принимают советские рубли, я бы уже заказал парочку. Но почему-то в будущем никто не думает о нас, о перерожденцах. Что блядь за политика притеснения? Жирным места расширяют, а нам значит, кукиш без масла?».

В возмущении он начал обдумывать другие, более реальные варианты заработка. Но все упиралось в отсутствие нужных связей, которые бы прикрыли подставляющуюся под удар задницу. Магазины, кафешки, конторы различных услуг, вроде парикмахерской… Короче, официально не развернешься.

Не забывал он и о периодической проверке детектора аномалий. Но тот продолжал молчать, вяло реагируя на брошенную в ящик стола веточку.

Уснуть Паша смог только под утро, а когда вновь открыл глаза, было уже три часа дня.

«А вот и взрослая жизнь без родителей. Никаких в школу. Спишь, сколько хочешь. Правда, стыдно за не сделанные дела уже не перед другими, а перед собой… Эх, маму бы, переложить немного вины и ответственности на эти мощные татарские плечи…».

Быстро одевшись, Паша выбежал на улицу, и обнаружил верного, как собака Хатико, Вениамина. Хотя с учетом того, сколько платили, Веня должен не просто караулить хозяина все время, но и руки облизывать при каждой встрече. А лучше, вставить хвостик и вилять им.

Таксист, точнее уже личный водитель, отвез Павла в поместье, где его ждал довольно серьезный сюрприз.

Глава 114

Палестинские беженцы

– Че за палестинские беженцы?.. – Выйдя из такси с совершенно растерянным лицом, Паша огляделся.

Рядом с поместьем Егорова сновало человек семьдесят, не меньше. Какие-то газики, припаркованные возле соснового бора. Женщины бальзаковского возраста, болтающие в узких кружках. Кто-то и вовсе разжег костер, греясь вокруг, словно американские бомжи.

– Павел, тебя-то мы и ждали!

– Ну, наконец-то! Рад познакомиться, я – Аристарх Осипович…

– Михаил Михайлович – электрик, и монтажник промышленного оборудования.

– Здрасти, я – Фрося, просто Фрося. А вы, значит, Павел?

Приезд двухметрового здоровяка не остался незамеченным. Со всех сторон начали сбегаться незнакомые мужики, и даже несколько теток, желающих наперебой пожать руки, и представиться.

Глядя на них, как кот, зажатый сворой бешеных собак, Паша, наконец, разглядел знакомую физиономию.

– Здравствуй, прости, что мы тут это… У твоего дома беспорядок развели. Все уберем. – Низенький жилистый тренер из Дзержинска протиснулся сквозь галдящую толпу незнакомцев. – В общем, откликнулись на твое предложение не только спортсмены…

Юрию Головко было немного неловко сообщать об этом постфактум, но делать вид, что ничего странного не происходит, он тоже не мог. Парни, вернувшиеся с соревнований, и получившие приглашение о трудоустройстве, тут же начали рассказывать об этом. Слухи поползли не только среди родственников, но и среди друзей, знакомых.

Новость, что в областном центре появился кооператив, производящий новомодные товары высокого качества, и которому не хватает персонала, тут же вызвала массовый ажиотаж. Люди с деревень, и ближайших городов, до которых дошли слухи, собрали вещи, и приехали попытать счастья. Народ был в отчаянии, и цеплялся за любую, даже самую призрачную, возможность.

– Ты не руби с плеча. Здесь не какие-то бездельники. Бухгалтеры, швеи, столяры, да много кто приехал. Работу ищут люди, тяжело сейчас. – Заметив неприятный взгляд Павла, тренер указал на самых близких товарищей, с которыми лично знаком.

За остальных Юрий ручаться не решался. Так что они сами начали лезть, и пытаться представиться. Проявить себя, так сказать, чем только усугубили раздражение большого парня.

– Так, ладно. Разберусь с вами позже. – Паша, державший толпу на вытянутой руке, с недоумением всматривался в лица. – А спортсмены где? Пришли все, кроме них?

Помимо тренера не найдя никого, кто присутствовал на городском чемпионате по самбо, он почувствовал себя обманутым.

– Да их в дом запустили, а нас не пустили. – Возмущенно высказался короткостриженый златовласый парень, ростом метр девяносто, и немного скошенной набок челюстью. – Ты здесь начальник, ну так разберись с беспорядком.

Толпа поддержала самовыдвиженца единогласными: «Да! Правильно говоришь!». Многие на морозе проторчали не один час. Самые расторопистые и вовсе вчера вечером приехали. Так что настрой уже околореволюционный.

Зрачки Павла опасно сузились, он из-под бровей посмотрел на высокого парня, который в сравнении с ним был просто щепкой.

«Вот ушлепок… Указывает он мне, что делать, с чем разбираться. Я вас вообще вас не звал, идите на… бомж подскажет».

Однако припомнив, сколько усилий и денег потрачено на приобретение репутации среди спортсменов, он проявил удивительную для себя сдержанность.

– Товарищи, спокойно. Сейчас я пойду в дом, посовещаюсь со своими коллегами, и во всем разберусь. – Паше нужно было время, чтобы обдумать неожиданную ситуацию.

Он мог бы сразу прогнать всех, однако ночь размышлений о способах заработка натолкнула на несколько идей, для которых требовался персонал. И раз уж люди сами пришли…

– Конечно, ты-то в тепло пойдешь, а мы на морозе торчать? – Тучная женщина лет тридцати, в платке, порцией негодования выделилась из толпы. – Запускай, давай всех, и обсуждай, сколько влезет.

Поднялся одобрительный гул, на который тренер из Дзержинска тщетно пытался повлиять своим авторитетом. Люди не слушали, им хотелось, наконец, согреться.

– Вас целая орава, а дом не резиновый, да и не просятся таким тоном в гости. – Потихоньку закипая, Паша сделал вдох-выдох, пытаясь постичь дзен. Влияние титанида в такие моменты было деструктивным, так как подмывало поотрывать бошки раздражителям. – Либо вы спокойно подождете на улице, и дадите мне время все хорошенько обсудить с коллегами, либо никакой работы не получите.

Он говорил без улыбки, заглядывая в глаза каждому.

– Что? Угрожаешь фарцовщик проклятый? А мы тогда в милицию пойдем, и расскажем, какие ты тут товары делаешь. И делаешь ли? А детали тоже Советские? Или импортные? – С жирнейшим намеком тучная особа.

Она не собиралась отказываться от защиты своих прав, даже столкнувшись с холодным и мрачным взглядом огромного парня.

– Люба, что ты такое несешь⁈ Разумеется, Павел все делает сам! Ты что, не знаешь, сколько он спортивного инвентаря своего производства детишкам подарил? – Юрий Головко покрутил пальцем у виска, пытаясь привести бывшую работницу сельского совета в чувства.

– А он мог инвентарь и через таможню провести. Кто ж его знает, этого Коновалова? – Люба отступаться не желала. Она точно знала, что получить хорошее рабочее место и зарплату можно только пробиваясь, а не молча в тряпочку. Схватить работодателя за яйца – лучший из возможных вариантов, ведь тогда точно не будет никаких сокращений, и задержек с оплатой труда.

Толпа притихла, с любопытством взирая на Павла, гадая, как же он ответит. У многих возникали похожие вопросы, когда впервые появились слухи о том, что новомодные товары, леваком продававшиеся на рынке, вовсе не импортные, а местного производства. После убеждения спортсменов и тренеров люди все же поверили, иначе кто бы сюда приперся в мороз? Но сомнения оставались.

– Послушай сюда… – Паша прошел сквозь толпу словно ледокол, и, добравшись до среднестатистической носительницы скина доярки, навис над ней. – Пизда с обвисшими сиськами… В душе не чаю, что у тебя, и у этих недоумков в башке творится. Раз уж вы пришли к возможному работодателю, во времена, когда ни у кого нахрен нет работы, когда никому не платят зарплату, и сразу же начали качать права. Вы кто? Вас кто-то звал? Вас кто-то ждал?

Схватив узелочек платка под подбородком двумя пальцами, Паша начал несильно дергать его вместе с перепуганной головой.

Люба выглядела как среднестатистическая собачка-маятник, приклеенная к торпедо автомобиля.

– Хочешь в милицию обратиться? Обращайся. У меня все чисто. А потом товарищи милиционеры по секрету скажут, кто им доносил. Я приду к этому нехорошему человеку. Приду не с цветами и конфетами. Понимаешь, пизда?… Кивни если да. – Паша подергал за узелок, и женщина яростно закивала. Она пыталась обеими руками освободиться от хватки, и даже несколько раз ударила негодяя вбок. Но ощутив, будто кулаки стучат по бетонной стене, быстро перестала. – Хорошо, что понимаешь. Так что сейчас ты, с наглухо заваленным хлебальником, уползешь в нору, из которой выползла. Пока тебе кто-нибудь не помог.

Паша, наконец, отпустил узелок, чтобы тут же перехватить кулак какого-то мужика, с кучерявой бородкой.

Быстрый удар под дых без работы ног и корпуса, заставил защитничка сложиться в позе креветки на снегу.

– Что касается вас, товарищи, будьте добры… не бесите меня. – Наступив на голову скулящего мужчину, Паша прошел через него к крыльцу поместья. – Приехали за работой? Я могу об этом подумать, но только подумать. В качестве одолжения, в качестве услуги. Вы здесь – просящая сторона. Не пытайтесь из себя изображать большевиков, пришедших требовать к дворянам справедливости. Я вам не дворянин, и по-дворянски рассусоливать не стану. Вопросы есть?

Оглядев молчаливую толпу, Паша подождал десять секунд. После чего повернулся, и молча зашел в поместье.

Глава 115

Отчет Витька

– Тварина ошалевшая… Так бы и выдран поганые кишки через волосатые ноздри, а затем… – Летучей походкой ворвавшись в гостиный зал, взбешенный Паша обнаружил там человек тридцать, сидящих прямо на полу. – Да колебать ваши рабочие рты, есть здесь место, где нет людей?

Он повернулся к Евгению, Расулу, Мишане, и Никите. Все четверо недвижимыми изваяниями нависли над Витьком, за партой записывающим что-то в толстую общую тетрадку.

Потребовалось несколько секунд, чтобы успокоиться, и перестать смотреть на них, как бульдог на почтальона.

– Начальник, здорова. – Аксаев, все еще пребывающий в унынии из-за жалкой бронзы на городских соревнованиях, без особого энтузиазма поприветствовал здоровяка.

Его даже не испугал полубезумный взгляд карих глаз, и громкий скрежет зубов в квадратной челюсти.

– Ты где шлялся? – Мишаня, слегка струхнув, упер кулаки в бока, копируя поведение мамы. Защитная реакция, чтоб ее. – В школе не был, сюда опоздал. Тут короче такое…

Отмахнувшись от друга детства, Паша прошелся перед передними рядами крепких парней, внимательно следивших за ним. Кто-то уже видел амбала на соревнованиях, но больше половины – афганцы, приведенные Евгением, столкнулись с ним впервые. Нет, конечно, Жека рассказывала в своем начальнике. О странном чувстве юмора и ненормальных габаритах, но большинство посчитало, что Фуня сильно преувеличивает. Оказалось, он серьезно так преуменьшил…

– Наши будущие товаро-тело-хранители? – Паша оценивающе оглядел каждого в просторном помещении, сразу же выделяя спортсменов и афганцев. Первые, покрупнее, а вторые, с чем-то особенным, необъяснимым в глазах.