Текст книги "СССР: Бесконечная онлайн закупка (СИ)"

Автор книги: Карим Татуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

– А во взрослую категорию нельзя записаться? – Как Паша сегодня услышал нечто неожиданное, так и он заставил тренера глупо хлопать длинными и густыми ресницами, которым позавидовала бы любая женщина. – У меня через полтора месяца день рождения. Восемнадцать исполнится. Так что это даже не обман. Хочу побороться с кем посильнее, не ради медальки, а чтобы проверить себя.

На лице тренера при последних словах разгорелось возбуждение, смешанное с одобрением. Он по-новому взглянул на юного атлета.

– Молодец. Смелый ты Паша, и дух воина, как у настоящего горца. – Похлопав новичка по плечу, Расул Абдулрашидович серьезно продолжил: – Запишу во взрослую категорию, но эти две недели будешь готовиться очень серьезно. Каждый день приходи тренировку, без опозданий.

Разумеется Паша кивнул, и распрощавшись рукопожатием, вместе с измотанным до состояния холодца другом, поплелся домой.

К половине девятого в квартире мать с отцом уже готовясь звонить в милицарню. Они долго обсуждали наедине неожиданный появление финансовых средств у отпрыска, так что поводов для волнений накопилась масса.

– Ты где был? – С порога Пашу встретила гневная Карина, сжимающая в руке кухонное полотенце, будто это сабля, а он – не уплативший дань рус.

– Был на тренировке, чего всполошились? – Сняв обувь, чем сразу дал почувствовать родителям правдивость потного времяпровождения, Паша устало распрямился.

Выяснять отношения совсем не хотелось. Сейчас он набьет брюхо, немного поучится, и спать. Завтра – воскресенье, для одних отдых, для других день неисчерпаемых возможностей.

– И что за тренировка? – Поняв, что сына не пырнули, и не изнасиловали, Сергей с интересом спросил.

В последнее время Пашка начал активно заниматься спортом, и в целом кардинально изменился. Даже деньги в дом стал приносить. Совсем другой человек, а ведь недавно только автомобильными журналами и интересовался.

– Тайский массаж. – Пожав плечами, Паша протиснулся сквозь родителей в кухню, где давно остыла его порция макарон по-флотски.

– Правда? Чему учили? – Услышав слово «массаж», Карина вдруг сменила гнев на милость.

Это как сказать, что он записался на аэробику, или танцы. Радость для матери, и разочарования для отца.

– Натирать мужиков маслом, и елозить по ним бритой жопкой. – Налив чаю, Паша спокойно сел, и тут же начал отхватывать по голове полотенцем. Стоически терпя трепку он широко раскрыл рот, и намотав на вилку замасленные макароны, проглотил первую порцию.

Устав бить нерадивого сына под смех отца, Карина гневно удалилась в зал, щелкать телевизор.

Паша, наконец, спокойно поел рядом с отцом, который принес в кухню газетку, со странным названием «Эволюционисты среди нас», и начал решать кроссворд. Они обменялись парой новостей, Сергей с работы, сын со школы, после чего молча погрузились в свои мысли.

Если ничего не происходит, мир мужчин молчалив.

Глава 28

Бычье молоко

Утром, после пробежки и занятий общефизической подготовкой с Мишаней, Паша потащил его на рынок.

Воскресенье – прекрасный день, отвлеченный от будних дел. Можно разведать обстановку, и прикинуть, куда дальше развиваться в торговле. Хватит цыганить по школе, все-таки, Паша, а не Баро.

Несмотря на ранний час и холодноватую, хоть и солнечную, погоду, на рынке оказалось много народу.

Кто-то пришел за вещами, примеряя паль на картонках, кто-то присматривался к барахолкам с зажигалками, кварцевыми часами, портсигарами, и прочим-прочим.

Были даже люди, останавливавшиеся возле лавки с самоварами, расписанными хохломой.

«Чудо чудное…».

Паша не совсем понимал, как именно работает данная система. Не в смысле, завлеки-продай, а в смысле, в СССР же нет бизнеса. Запрещен на законодательном уровне. Да, сейчас уже вовсю шла приватизация государственных производств, открывались кооперативы, начиналась общекапиталистическая порнуха, но ведь рынки существовали и до перестройки. Может то были государственные рынки?

В сомнениях, он оглядывал места с наибольшим скоплением людей. А конкретно лавки, возле которых сложно возникнуть толкучке из-за достаточного свободного пространства напротив.

После непродолжительного наблюдения, выбор пал на центральные позиции.

Найдя самую скудную, где на клеенке лежали молочные продукты, а за прилавком сидела бабушка с серой шалью, Паша немедленно подошел.

– Здравствуйте. – Они с Мишей поздоровались в унисон, в ответ на что бабка солнечно улыбнулась.

– Здравствуйте внучки. – Демонстрируя неполные ряды прогнивших зубов, бабушка, кажется, совсем не стеснялась. – Молоко, творог, сметана. Для здоровья полезно и вкусно очень.

Ассортимент действительно не богат, но на пенсию сейчас, да и в будущем, довольно сложно прожить. Если ты, конечно, не ветеран ментовских и депутатских войн.

– Молоко коровье? – Миша облизнулся, скорбя о продиктованной другом диете.

Он до сих пор думал, что они сюда за покупками пришли, дабы отметить первые дни успешного воздержания от жирной продукции.

– И коровье, и козье есть. – Придвинув две банки: одну трехлитровую, и одну литровую, старая леди с жалостью взглянула на заплывшее синяками лицо Миши.

– А бычье? – У задумчивого Паши вылетало на автомате. Он опомнился только, когда заметил странный взгляд противоположенной стороны. – Для друга. Слышал, помогает от синяков.

Поняв, что шутка не удалась, он перешел к делу:

– Ладно, мы чего подошли. Вы сколько времени здесь сидите, и по каким дням? В смысле, конкретно на этом месте. – Спрашивал Паша не из праздного интереса.

Пока нет возможности открыть собственный магазин и продавать товары там, рыночная лавка – лучший вариант.

Хотя есть еще идея с передвижными ларьками, для их осуществления требуется персонал, готовый развозить и продавать товар неизвестного происхождения, рискуя нарваться на ментов. А тут, вроде как, спокойно. Можно на пару-тройку часиков после школы захаживать, продукцию будущего реализовывать.

– Дак каждый день, в выходные с утра, а в другие дни с обеда. – С легкой настороженностью ответила бабка, подозревая в молодцах бандитов. – Кто на работу пойдет, молочка возьмет, кто с работы…

Видя, как друг задумчиво кивает, Миша тоже кивнул, не зная, в чем дело, но стараясь не выглядеть полным идиотом.

– Круто. Послушайте, раз вы тут завсегдатая, и это место ваше, можем мы его иногда арендовывать на часок другой? – Еще раз оглядевшись, и убедившись в оптимальности местоположения, Паша поднял ладони с растопыренными пальцами. – За час платим десять рублей.

«Сумма, конечно, не маленькая, но она учитывает будущие заработки и возможное повышение стоимости аренды со стороны бабки. Лучше на месте обыграть твердую договоренность без плавающих цифр».

От такого предложения морщинистые веки старушки отчаянно распахнулись. Она быстро закачала головой, словно столкнулась с бесовщиной.

– Вставайте на свободные места бесплатно. Никто вас не прогонит, ребята. – Указав на пространство через пятнадцать лавок, бабушка тяжело задышала. – В прошлом году за места в рынке аренду государству платили, а сейчас лавки бесплатно ставят. Только за помещение деньги отдают.

Ее продукция стоила от пяти, до двадцати копеек. Какие десять рублей? Эти деньги она за целую неделю не выручит!

– Нет, так не пойдет. Бесплатные вещи порой дороже всего обходятся. Мы лучше заплатим. – Разумеется, Паша знал, что предлагает высокую цену, однако в будущем, когда станет понятно, насколько много можно заработать с правильными товарами, нужно убедиться, чтоб бабка не соскочит с возросшими требованиями. Самое главное – удобное расположение центральной лавки. – Деньги у нас есть. Если что мой похожий на побитого кота друг с картонкой посидит на переходе и заработает еще. В общем, договорились? Договорились.

Не дожидаясь ответа, Паша положил на стол десять рублей, и забрал литровую банку козьего молока, после чего, как ни в чем небывало, ушел.

Миша побежал следом, но не пройдя и десяти метров, увидел, как друг разворачивается и настойчиво возвращается к бабке.

– А бычьего молока точно нет? – Паша пристально всматривался в морщинистое лицо почти минуту, но так и не дождавшись улыбки, расстроенный поплелся домой.

Ему нужно всерьез поработать над юмором. Если не может даже улыбнуть людей, как можно надеяться облапошить их на бабки?

«Бабки… бабки на бабки, хе-хе. Как же я хорош…»

Глава 29

Разборки

– Это… это… мне мерещится? – Миша ошеломленно протер глаза, и еще раз заглянул в сумку Паши, куда тот сложил заработанные с утра деньги.

Копошение Порея и Репчатого на задних партах не привлекло особого внимания, а зря. Прояви кто-нибудь любопытство, одноклассники бы узнали, что их некомпетентный соученик с не самой благонадежной репутацией заработал кругленькую сумму.

Вчера, после тренировки, Паша потратил оставшиеся на счету деньги на заказ часов, убедившись в хорошем спросе на них. А с утра распродал все двадцать три пары.

Шестьсот девяносто рублей! Много ли это? По меркам будущего, шестьдесят девять тысяч. Однако цифры не всегда равны цифрам, особенно когда речь о финансах.

В восемьдесят восьмом году за три тысячи рублей можно купить полноценную однушку в крупном городе! А он за утро в школе заработал пятую часть этой суммы!

Покупательная способность учеников казалась ненормальной, особенно на фоне перестройки. Но стоит знать, что минимальная цена за электронные часы сейчас составляет пятьдесят семь рублей. Паша продавал их за тридцать. Причем больше половины часов толкнул двум ученикам. Их родители, похоже, быстро прикинули на пальцах выгоду от краткосрочных вложений, и не преминули воспользоваться ситуацией.

«Как говорится: тяжелые времена рождают барыг…»

Сейчас все вертелись как могли: интеллигенция, военные, простые работники, и даже научные сотрудники. Еще в позапрошлом году всем стало ясно – планировщики перестройки обосрались с подливой.

Экономическая ситуация вынуждала людей искать возможности в предпринимательстве. И появление невероятно дешевых электронных часов – даже не спусковой крючок, а рыбка, подплывшая к берегу, рядом с которым оголодавшие сельчане отчаянно пытались научиться рыбачить.

Словно этого мало, после первого урока в сторонку подозвал Витя, передавший заработанные на наушниках и подвесках деньги. Он сумел за выходные распродать треть товара. Как оказалось, отличник не просто так пренебрег субботником, он побежал барыжить в соседние школы.

С вычетом доли Витьки, Паша получил еще двести тридцать пять рублей, семьдесят копеек. По итогу в сумке монетами и мелкими купюрами почти тысяча рублей!

Пришлось даже переложить учебники пухляшу, и притрамбовать ценные бумажки, дабы все влезло. Но даже так бедная сумка выглядела как опухший труп, всплывший по весне. Ну или как цветущая бодипозитивщица.

– Колебать чей бы то ни было рот… – Даже Паша, готовый к успешному успеху благодаря упражнениям с маткой, все равно не сдержал легкой дрожи в пальцах.

Тысяча рублей… когда он в прошлой жизни распоряжался суммами, в десять тысяч раз превышающими эту, то не испытывал особого волнения.

Но сейчас все иначе. Сейчас каждая копейка могла приумножиться десятикратно! А затем снова, и снова! Паша словно оседлал курицу, несущую золотые яйца, но не распродал продукт, а дождался, пока вылупится следующее поколение несушек.

– Катя, тебя Совьялов ищет. – Взволнованный голосок Маши разошелся по всему классу, привлекая всеобщее внимание.

То же самое касалось и Паши, смотревшего на одноклассников, с видом «Какого черта?».

Он тут думает о делах великих, распространяя ауру зрелости, мудрости, и состоятельности, а эти бездари даже не взглянули. Но стоило только запахнуть поводом для сплетен, как все активизировались.

«Кроты, не видевшие великолепия солнечного света».

Под любопытными взглядами Катя поднялась и направилась к выходу из класса, но перед дверями вдруг оглянулась на последние парты. Заметив безразличную физиономию Порея, она фыркнула, и тряхнув белокурыми волосами, продолжила путь.

Стоило только девушке выйти, весь класс будто с ежей слетел, и бросился следом, толкаясь и перешептываясь.

– Глянем? – Миша, явно заинтересованный в происходящем не меньше одноклассников, не мог усидеть на месте.

Если бы не спокойный друг, чья задница будто приросла к стулу, он бы уже перескочил через парту.

– Миш, завязывай, а? Я – взрослый дядька, восемнадцать скоро. Ну какие нахрен подслушивания и подглядывания за малолетками?..

В итоге через пару секунд переглядываний, друзья грохоча стульями бросились к дверям, расталкивая тех, кто спохватился раньше них. Высунув головы в коридор парочка засвидетельствовала, как Игорь стоит напротив Кати с букетом гвоздик, явно сорванных с какой-то клумбы.

– Интересно, школьные косяки рассчитаны на оленьи рога? – Странный вопрос Паши озадачил одноклассников, но не нашел ответа. Все пытались вычленить понятные слова из далекого разговора. Но из-за шума, генерируемого младшеклассниками, не могли ничего разобрать.

В какой-то момент Катя обернулась, и заметив ухмыляющегося Пашу, бросила на него уничижительный взгляд. Немые гляделки могли бы продолжиться, но незадачливых шпионов заметил Игорь.

С мрачным лицом он сжал стебли гвоздик, едва не выдавливая последний осенний сок.

Паша, волосками на заднице ощутив злость боксера, широко улыбнулся, и протиснувшись сквозь стену голов, выбрался в коридор.

– Малышка, этот хулиган пристает к тебе? – Подойдя к Кате и бесцеремонно закинув руку на шею, Паша оскалил белые зубы, выровнявшиеся после принятия Титанида.

Катя немедленно попыталась избавиться от похабной культи, но не смогла. Она свирепо посмотрела на наглого одноклассника.

«Если он – хулиган, тогда ты – бандит и разбойник с кривой дорожки!».

Но поняв, что это шанс избавиться от одного назойливого ухажера, блондинка перестала сопротивляться, и перевела равнодушный взгляд на побагровевшего Игоря.

На шее и висках вздулись вены, а кулаки сжались так, что букет сломался, обвиснув словно пятидесятилетний корнишон.

– Ступай Игорюш. Там, где влюбляются двое, третьему места нет. Это же не свинг-пати. – Прижав к себе Катю, Паша едва не рассмеялся, настолько он был счастлив видеть ярость противоположенной стороны. – Но если уж совсем не в терпеж, мы тебя потом пригласим. Постоишь за дверкой, будешь заглядывать в щель и теребить стручочек. Добро?

С последними словами Паша резко отклонился назад, оттаскивая и Катю от кривого хука. Провоцируя боксера, разумеется он был готов к такому повороту событий.

Быстро освободив девушку из объятий, Паша нырнул в ноги Игоря, и получив разок по куполу, успешно схватил оба бедра. Резкой толчок вперед и вверх за счет ног, а затем скручивание на бок, с последующим впечатыванием боксера в бетонный пол.

Игорь ухнул, но продолжил бить по крепкой голове, плотно прижатой к корпусу.

Не зная, что делать дальше, Паша подтащил ноги под тушу противника и резко встал, а затем снова впечатал в бетон. На этот раз еще сильнее.

Поняв, что обновленное тело не слишком-то напрягается при таких нагрузках, он проделал данный трюк еще два раза. Игорь, забывший как дышать, уже не мог сопротивляться и побитой амебой развалился на полу. Ему еще повезло, что головой особо не приложился.

– Вы что тут устроили⁈ – Завуч с громким криком добежала до дерущихся. К тому времени Паша уже встал, не слишком заботясь о состоянии поверженного. – Коновалов, ты… родителей в школу! Немедленно!

Глава 30

В учительской

– Тебя на учет поставят! Ты!… ты в тюрьму сядешь! – Крики невысокой женщины, с миниатюрным носиком и высоким лбом, приходившейся Игорю матерью, дребезжали в учительской.

Завуч и директор, уже пять минут слушавшие агрессивные завывания, устали успокаивать беспокойную наседку.

Родители Паши хмуро поглядывали на нее, однако не могли ничем ответить. Все таки, их сын избил другого старшеклассника, да так сильно, что тот еле смог передвигаться самостоятельно.

Лишь Паша, в раскалившейся добела атмосфере, демонстрировал удивительное спокойствие, будто лобстер в кастрюле. Он вяло прочистил ухо мизинцем, сохраняя флегматичный вид, будто все происходящее вокруг – пыль.

– Посмотрите! Посмотрите на него! Он меня даже не слушает! – Тыча пальцем в сторону драчуна, Совьялова старшая все больше распалялась. – Никакого уважения! Точно уголовником вырастет!

Паша усмехнулся.

«Кто из великих не сидел в тюрьме? Чем ты меня пугаешь, овца облезлая?».

Было весело, но пора бы и заканчивать цирк. Впереди еще реализация планов на рыночную торговлю.

– Тетенька, это ваш сын с кулаками накинулся. – Паша устало откинулся на стул, не зная, с какой стороны подобраться к сирене.

– Я тебе не тетенька! – Дамочка взвизгнула, хлопнув ладонью с обручальным кольцом по столу.

– Выглядите и правда более поношенной, чем среднестатистическая тетка, но я сгладил углы. Может, вместо того, чтобы кричать, спасибо скажете? – Паша пожал плечами, не слишком заботясь о гневе противоположенной стороны. Игорь вскочил, услышав оскорбление в адрес матери, но под пристальным взглядом учителей сел на место. – Вся школа видела, как Совьялов на меня налетел. Я – сторона обороняющаяся.

– Ты его спровоцировал! – Женщина часто и гневно дышала, отчего маленькие ноздри ненормально расширялись, словно у бычка.

– Как именно? Ни разу не оскорбил, даже слова плохого не сказал. – Замечания Паши вызвали легкое негодование даже у собственных родителей.

Придя в школу Сергей и Карина более-менее разобрались в ситуации и знали, как именно маленькое отродье провоцировало Совьялова. Даже если не обзывался и не лез в драку, разве такое можно выдержать?

– Ладно, хватит вам всем. – Директор устало потер виски, и оборвал не прекращающийся спор. – Никто ничего не сломал друг другу, отделались синяками. Пусть дети помирятся, пожмут друг другу руки, и Паша… извинись перед Игорем.

Несмотря на то, что школа должна занять нейтральную позицию, все учителя, да и директор, куда больше сочувствовали Игорю. Спровоцированный унизительным образом, а затем еще и побитый… Чтобы у мальчика не возникло психологических травм, нужно встать на его сторону.

– Хорошо. – Паша не сопротивлялся инициативе принести извинения, чем удивил учителей. Они не ожидали, что драчливый подросток проявит зрелую сознательность. – Игорь, извини что избил тебя, опозорив перед всей школой. Извини что впечатал в пол несколько раз, заставив чувствовать себя бессильным слабаком. Извини что обнимал девушку, в которую ты влюблен. Мне искренне жаль. В следующий раз, мы будем делать это наедине.

У присутствующий от извинений почернели лица. Коновалов явно продолжал издеваться над мальчиком, от которого во все стороны расходился зубной скрежет.

Но слова Павла не были чрезмерными, даже тон полон искренности и сочувствия. Придраться не к чему. Да и устали все…

– Все, хватит извиняться. Идите, и поговорите со своим сыном дома. – Директор быстро спровадил Коноваловых, пока со стороны закипающей матери Совьялова не поднялась очередная волна воя.

Мама подняла сумочку, поставленную на пол, и вместе с отцом поспешила за сыном.

– Ну я тебе дома устрою… – Змеиный шепот Карины, пережившей в учительской череду унизительных выговоров, ударился в спину Паши. Он вздрогнул, но не посмел обернуться, боясь встретиться взглядами и окаменеть на месте. – Это родители той девочки? Иди и извинисссссь.

Заметив в коридоре светловолосую пару, рядом с которой в скуке мариновалась чрезвычайно красивая белокурая старшеклассница, мама толкнула сына в их сторону.

Чету Димченко, после выяснения причины конфликта, тоже вызвали. По большей части они выступали в роли статуй. И даже вышли, когда поднялся вой Совьяловой.

– Здравствуйте. – Делать было нечего, и Паша подошел к родителям Кати с располагающей улыбкой. Но получил в ответ кивок только матери. Отец семейства – худощавый мужчина со снежными волосами, бледной кожей, и красноватыми глазами, выдающими признаки альбинизма, даже не взглянул на него. – Катя, снова я со своими извинениями за то, что втянул в неприятности.

Высокомерное отношение главы семейства покоробило самоуважение, но он не стал распылять дерьмо на пустом месте. Может, мужик злится на то, что ненаглядную дочурку использовали в роли эмоционального триггера?

– На этот раз ты не виноват. – Катя равнодушно покачала головой, оставив при себе фразу, что обнимать все-же не следовало.

Во время вынесения оправдательного приговора, отец девушки соизволил опустить глаза на Павла. Но лучше бы этого не делал. Столько презрения и пренебрежения к себе он не чувствовал даже от бывшей жены.

«Вот урод. Не помню, чтобы твою дочку у тебя на лице не имел. Какого хрена так смотришь?».

Сжав кулак, он быстро вернул самообладание и лучезарно улыбнулся.

– Кстати, раз уж все так сложилось, может сходим на свидание? – Паша решил подрасшатать невозмутимость альбиноса, подкатив к дочурке у всех на глазах. – Уроки закончились. Прогуляемся по городу, по мороженому съедим, за руки подержимся.

Мама Кати глупо хлопала серыми глазками. Возмутительность юноши напротив и раздражала, и восхищала. А вот отец семейства вообще перестал дышать, хмурой физиономией разливая мед по душе Паши.

Виновница же торжества, оглянулась на родителей, а затем неожиданно кивнула.

– Пойдем. – Простое слово, не отягощенное никаким двойным смыслом, заставило Пашу впасть в ступор.

Глава 31

Свидание

– Пойдем. – Катя согласилась пойти на свидание, и… пошла.

Паша, превратившийся в статую, не знал, как реагировать на неожиданный поворот событий.

«Как-то… не по сценарию. Я твоего папашу хотел позлить, а ты чего творишь, дурная?».

– Ты идешь? – Спокойный вопрос Кати уже отошедшей на пару метров, заставил Пашу проснуться ото сна.

Он повернулся к родителям, которые разводили руками с вопросительными выражениями, и пожал плечами.

«Я не знаю». – Вот и все, что говорило его вытянутое лицо в данный момент.

Родители же Кати выглядели так, будто закинулись смертельной дозой аскорбинок. Кислые, скривившиеся физиономии. Особенно карикатурно корчился альбинос-батяня, ему вдобавок к аскорбинкам, прямо под носом какулей мазнули.

Догнав снежную королеву, спускавшуюся по лестнице, Паша поравнялся с ней.

– Это из-за отца? – Девушка задала вопрос, даже не поворачиваясь к собеседнику. Кажется, это у них семейное, болезнь охеревшего лица.

– Он на меня как на говно смотрел. – Не отрицая очевидного, Паша хмыкнул.

Много чего можно спустить на тормозах, но не неуважение к себе. Это первоочередное правило, нарушая которое убиваешь собственную уверенность и стремление к победе. Для бизнесмена подобное непозволительно.

– Ты слишком мелочен. И с Игорем, и с папой. – У самого выхода из школы Катя окрыла дверь, и пропустила первоклашек, спешащих на вторую смену. – Но за этим довольно забавно наблюдать.

Несмотря на произнесенные слова, выражение лица девушки не изменилось от начал и до конца. Кажется, забавно в ее понимании – нечто, способное заставить дернуться кончики губ. Максимум.

– Забавно, как же. – Паша, удивленный такой оценкой себя, покачал головой. – Это ты сейчас так говоришь, а через тридцать пять лет брака собрала бы вещички со словами «ты так и не повзрослел».

Катя, наконец, соизволила взглянуть на партнера по свиданию, с чрезвычайно странным выражением лица. Она никак не могла понять, по какой такой схеме работает мозг одноклассника.

Только девушка посчитала, что может предугадать поведение резко изменившегося Паши, как вдруг выдает такое…

«У него в голове явно полнейший хаос».

Лишь так Катя могла объяснить себе одноклассника, не поддающегося разумному анализу, как это было с другими людьми.

Парочка, от которой не то что романтикой, даже дружественностью не веяло, дошла до парка. Они молча думали каждый о своем, не вмешиваясь в хрупкий внутренний мир спутника. Но Паша не был бы собой, если бы заметив чайный домик, не соизволил превратиться в неуклюжего слона.

– Кстати, ты ведь тоже согласилась на свидание, чтобы родителей позлить? Тяжелые отношения в семье? – Задавая неприятие вопросы, Паша заметил, как взгляд девушки ужесточился. – Можешь не говорить, я это на раз-два определяю. Требовательные родители, с минимальным эмоциональным присутствием в жизни ребенка. Распланировали все за тебя, забили свободное время кружками и занятиями. Невозможно свободно вздохнуть и пернуть.

Катя ошеломленно подняла глаза на одноклассника, ударившего по самому больному. Она даже пропустила мимо ушей грязный тон и омерзительные словечки, пытаясь понять, как же ее так просто прочитали.

– Послушай, мотивы родителей бывают разные, даже совершая одни и те же поступки. Некоторые думают, что заботятся о ребенке, делая его жизнь лучше. Другие заинтересованы в поддержании репутации семьи, превращая чадо в оправдывающего ожидания робота. Третьи вообще следуют примерам, вычитанным из околонаучных книжек. – Паша осекся на третьем случае. Если бы продолжил перечислять варианты мозговых червей у родителей, спич растянулся бы на час. – Короче, не знаю я, о чем думают твои родители, но кое-что могу подсказать. Как говорила одна неверная женщина, изменявшая своему мужу: «еда не ограничена тарелкой». То, чего не хватает дома, ты можешь с лихвой восполнить вне его. Я могу побыть твоим папочкой на сегодня. Посидишь на коленке, покормишься с ложечки, но под юбку лазить не будку, а ведь это священный долг отца…

Разумная речь неожиданно закончилась возмутительной фразой, заставившей внимательно слушавшую Катю фыркнуть.

– Испорченный мозг. – Она ускорила шаг, не желая пребывать рядом с кем-то настолько невоспитанным.

Паша не стал догонять, спокойно шагая позади с легкой улыбкой. Он знал о будущих проблемах Димченко с социализацией, и раз уж провинился перед ней, попытается помочь. Хотя бы советом.

Оглядевшись, Паша нашел взглядом небольшой ларек на входе в парк. Там продавалось мороженое, квас, и другие прохладительные напитки, включая содовую. Быстро сбегав и купив два рожка, он вернулся к замедлившейся девушке.

– Держи. – Протянув рожок, Паша едва не рассмеялся, наблюдая за тем, как Катя делает вид, будто не видит его. Снежная королева вертела головой из стороны в сторону, словно надувшийся ребенок. – Самолетик летит, вррррр…

Лавируя рожком в воздухе и целясь в маленький ротик, Паша вызвал возмущение на некогда равнодушном лице девушки. Прохожие, молодые парочки, и старики тихо посмеивались, и быстро проходили, чтоб не мешать голубкам.

Заметив странные взгляды, Катя с широты души своей таки приняла мороженное. И даже соизволила попробовать, сев на лавочку под тенью елового массива.

– Да расслабься уже, мы на свидании. – Заметив, что девушка сидит с ровной, слово кол, спиной, Паша толкнул нежное плечико, прикрытое сарафаном. Чем заслужил еще один раздраженный взгляд. – Почувствуй атмосферу, ощути неуловимый аромат феромонов. Мы же – подростки, накачанные по самое не могу естественными афродизиаками. Ты должна была это испытать…

«…какой бы фригидной не воспитывали тебя родители».

Продолжил про себя Паша, разумеется, вслух он этого не сказал.

– Любовь, эмоции, все это – мишура, которая нужна, чтобы заставить нас размножаться. Не обманывайся гормональной иллюзией. – Назидательным тоном проповедовал Паша, ложась на колени возмущенной девушки. Катя попыталась стряхнуть надоедливую блоху, но одной рукой сделать это не могла, а вторая занята мороженным. – К сожалению мы рождены всего-лишь людьми, ими и умрем. Избавиться от инстинктов просто так не получится, можно лишь уживаться с ними, а лучше, использовать во благо. Знаешь, чувства, если не управляют нами, могут приносить массу удовольствия без серьезного вреда. Так что люби меня, или Мишу, или Игоря, или Сашу, да хоть Кристину, и будь счастлива.

«Пока вы все счастливы, я могу заработать много денег на восьмое марта, четырнадцатое февраля, дни рождения, и другие праздники… Кхе-хе-хе…».

Снова огорошив девушку, от такой наглости выпавшей в осадок, Паша прикрыл глаза. Вся эта психологическая благотворительность, в виде реабилитации будущей социопатки, утомляла. Он немного расслабился. Да так, что через пару минут окончательно отрубился, проснувшись только тогда, когда почувствовал неловкие шевеления девушки.

– Колени отлежал? – Резко поднявшись, и заметив, что солнце немного сдвинулось на небосводе в сторону запада, едва ли на час-полтора, Паша обеспокоенно спросил девушку. Та кивнула, ощущая, как по стопам бегают мурашки от вновь приливающей крови. – Помассировать?

Девушка шлепнула по похотливым ладоням одноклассника, тянувшимся к бедрам. Она с раздраженным видом выпрямила ноги и прикрыла глаза от удовольствия.

Спустя некоторое время Катя осторожно встала, пошатываясь, и была немедленно поддержана Павлом. Но уже после нескольких шагов сама смогла уверенно стоять на ногах.

– Я домой. – На безапелляционное объявление девушки Паша мог лишь криво улыбнуться, и сопроводить до подъезда.

На протяжении всего пути парочка не обменялась ни единым словом. Но это не то холодное молчание, что сопровождало их в начале свидания. Напротив, в тишине и недосказанности, проницательные люди могли уловить тень тепла и близости.

Глава 32

Рынок

– Это настоящий плеер, а не муляж? – Высокий парень с рыжими волосами, зачесанными за уши, и веснушками на продолговатом лице, с сомнением спросил. Он вертел в руках кассетный плеер ярко синего цвета, сильно отличавшийся от обычных образцов персональных музыкальных проигрывателей современности. – Что так дешево?

В толкучке возле прилавка, собравшего десятки заинтересованных людей, голос парня был практически неразличим, но Паша услышал его.

– Ну, давай за сто двадцать рублей продам, а не за пятьдесят, Билл Уизли. Ты как Рон, честное слово. – Оставив Мише, не успевающему взымать расчет за покупаемые товары, разбираться с этим студентом, Паша поднял руку и закричал: – Для парней и мужчин – электроника! Ультра-мега крутые часы, бомбические кассетные плееры по цене арбуза, но с качеством космической станции! Девушкам – кошельки, украшения, и косметика на любой вкус! Хотите быть неотразимой? Выглядеть так, чтобы даже самая красивая подруга на фоне смотрелась страшилой? Тогда вам сюда!

Зинаида Васильевна – бабушка, у которой школьники арендовали лавку на два часа, ошеломлено смотрела на разгоряченную толпу. Десятки людей приходили, чтобы посмотреть на уникальный для рынка товар. Чрезвычайно дешевый, красивый, и с виду качественный.

Пухлый мальчик, с немного рассосавшимся синяком на лице, только и успевал брать деньги. Он доставал из клетчатых товарных сумок дорогостоящую электронную аппаратуру, а так же женские кошелки, помаду, тени для век, пудру с зеркальцами, разноцветную тушь, увлажняющие крема, и многое другое. Ассортимент товаров, как для только что открывшейся лавки, поражал воображение. Даже в самых престижных столичных магазинах такого не увидишь.