Текст книги "Прикосновение теней"

Автор книги: Карен Мари Монинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– Нам не нужны стены. Вас убить не сложнее, чем людей. – Это Фейд.

– Королева в сознании? – спросила я.

– Нам нужны стены, – тихо сказала Кэт.

– Она приходила в себя, но большую часть времени находится в забытьи, – ответил на мой вопрос Риодан. – Дело в том, что если кто и будет читать проклятую Книгу, то точно не Фейри. С них все началось.

Спор продолжался еще десять минут, до тех пор пока мы не оказались в пещере для хранения «Синсар Дабх».

Кристиан взглянул на меня, и я кивнула. Я знала, о чем он думает. Мы видели похожую дверь во дворце Короля, но эта была меньше. Кэт прижала руку к рисунку из рун, и дверь бесшумно открылась.

Тьма за ней была непроглядной, свет фонариков не проникал дальше чем на метр.

Я услышала чирканье спички. Это Джо зажигала факел на стене. Он ожил, а за ним остальные, один за другим, пока вся пещера не осветилась.

Все смолкли.

Потолок пещеры из молочного камня без видимых опор терялся вверху. Каждый дюйм пола, стен и потолка был покрыт серебряными рунами, которые сверкали, как алмазная пыль. Свет факелов отражался от них так ярко, что больно было смотреть. Я прищурилась. Видимо, в Дублине солнцезащитные очки нужно надевать только под землей.

Пещера была размером со спальню Темного Короля. Оценив ее размеры и дверь, я подумала, сколько правды в теории о том, что орден ши-видящих был основан самим Королем.

В центре на двух камнях лежала плита. Она тоже была покрыта символами, но эти постоянно двигались, скользили, как татуировки под кожей Принцев. Руны исчезали на краю и снова появлялись на полу.

– Видел такие раньше, Бэрронс? – спросил Риодан.

– Нет. А ты?

– Новенькие. Они могут быть нам полезны.

Я услышала щелчки. Он фотографировал руны телефоном.

Затем телефон разбился о камень.

– Ты с ума сошла? – спросил Риодан. – Это был мой телефон.

– Возможно, – сказала Джо. – Но здесь запрещено снимать.

– Еще раз сломаешь мою вещь, и я проломлю тебе череп.

– Я устала от тебя.

– А я от тебя, ши-видящая!

– Отстань от нее, – вмешалась я. – Это их аббатство.

Риодан покосился на меня. Бэрронс перехватил его взгляд, и Риодан отвернулся, хотя и не сразу.

– Книгу нужно положить на плиту, – велела Кэт. – Вокруг нее – четыре камня.

– А затем, МакКайла, ты уберешь руны, – сказал В'лейн.

– Что? – Я обернулась к тому месту, где он возник. – Я не собираюсь их убирать!

– Ты же отправлялся за Королевой, – добавил Бэрронс.

– Я должен убедиться, что здесь безопасно.

В'лейн осмотрел комнату и присутствующих. Ему явно не хотелось рисковать.

На миг он задержал взгляд на Вэлвете, затем кивнул. И посмотрел на меня.

– Прости, но это единственный способ ее защитить. Я не могу раздвоиться, не уменьшив своих способностей.

– О чем ты?

Он не ответил.

Возникли мои родители. Мама и папа, здесь, с «Синсар Дабх», в месте, куда бы я ни за что их не привела. Может, руны и нужно убрать, но об этом я еще подумаю.

Папа держал на руках Королеву, завернутую в одеяла. Она была так закутана, что виднелись лишь пряди волос и кончик носа. Мама прижималась к папе, и я поняла, почему В'лейн извинился.

Джек и Рейни защищали Королеву своими телами.

– Ты используешь моих родителей как щит?

– Все нормально, детка, мы хотели помочь, – сказал Джек.

Рейни кивнула, соглашаясь с ним.

– Ты так похожа на сестру, все берешь на себя. Но мы одна семья и будем бороться вместе. К тому же еще пара минут в стеклянной комнате, и я сошла бы с ума.

Бэрронс мотнул головой, и Риодан, Лор и Фейд обступили моих родителей, заслоняя.

– Спасибо, – тихо сказала я.

Он всегда защищал меня и моих близких. Господи, какая же я дрянь.

В'лейн все еще рассматривал присутствующих.

– У меня не было выбора, МакКайла. Кто-то похитил Королеву. Сначала я считал, что это сделал кто-то из нас. Теперь думаю, что виновна твоя раса.

– Давайте просто закончим, – предложила я. – Зачем убирать руны?

– Это непредсказуемые паразиты, а ты уложила их на разумное создание. В качестве стен или клетки они полезны. Но на живой и мыслящей сущности невероятно опасны. Со временем руны будут меняться. Кто знает, каким монстром они могут стать?

Я выдохнула. Чертовски умно для Фейри. Я поместила нечто Невидимое и живое на нечто Невидимое и живое. Кто знает, не усилят ли они друг друга и не попытаются ли вместе выбраться?

– Книгу нужно разместить точно так же, как раньше. Без рун.

– МакКайла не станет их убирать, – сказал Бэрронс. – Это слишком опасно.

– Слишком опасно их оставлять.

– Если они изменятся, мы с ними справимся.

– Тебя может не оказаться поблизости, – отрезал В'лейн. – На помощь Иерихона Бэрронса рассчитывать не приходится.

– Я всегда буду рядом.

– Рун на стенах, полу и потолке достаточно. Они сдержат Книгу.

– Однажды она уже вырвалась.

– Тогда ее вынесли, – напомнила Кэт. – Это сделала Исла О'Коннор. Она была Грандмистрис и могла пронести Книгу сквозь барьеры.

Я молчала и думала. Я чувствовала, что В'лейн прав. Я сама боялась красных рун. Они были мощными, но их дала мне «Синсар Дабх», что само по себе делало их подозрительными. Еще один расчет? Я запечатала ее так, чтобы она могла вырваться?

Все смотрели на меня. Я устала принимать решения.

– Я согласна с обеими сторонами. И не знаю ответа.

– Проголосуем, – предложила Джо.

– Мы не будем голосовать о столь важных вещах, – сказал Бэрронс. – У нас тут не хренова демократия.

– Ты предпочитаешь тиранию? Кто же главный? – спросил В'лейн.

– А почему не демократия? – вмешалась Кэт. – Все присутствующие были полезны и важны. Все должны высказаться.

Бэрронс уставился на нее.

– Некоторые тут полезнее и важнее остальных.

– Особенно ты! – прорычал Кристиан.

Бэрронс скрестил руки на груди.

– А кто впустил сюда Невидимого?

Кристиан рванулся вперед. Дэйгис и Кейон перехватили его.

Молодой горец напрягся, стряхивая дядюшек.

– У меня есть идея. Как насчет того, чтобы проверить Бэрронса на детекторе лжи?

Я вздохнула.

– А с чего бы нам исповедоваться тебе? Кто проверит тебя самого? Ты решил быть нам судьей и присяжными?

– Могу, – холодно сказал Кристиан. – У тебя есть пара секретов, которыми ты не хочешь делиться, Мак?

– Кто бы говорил. Принц Кристиан.

– Хватит, – сказал Драстен. – Никто из нас не может принять такое решение в одиночку. Давайте голосовать и заканчивать.

Фейри доверяли В'лейну и были за снятие алых рун. Келтары, которые работали на Фей, естественно, тоже. Риодан, Лор, Бэрронс, Фейд и я были против. Ши-видящие разделились на два лагеря: Джо была за то, чтобы убрать руны, Кэт против. Я почти не видела папу за Лором, Фейдом и Риоданом, но родители были на моей стороне. Молодцы.

– Их голоса не считаются, – сказал Кристиан. – Они тут ни при чем.

И снова тупик.

Драстен положил Книгу на плиту. Бэрронс окружил ее тремя камнями. В'лейн уложил последний, четвертый, и камни засветились, завели жуткую звенящую мелодию.

Вся плита была залита черно-синим светом.

– Давай, МакКайла, – сказал В'лейн.

Я прикусила губу и помедлила, думая, что будет, если я откажусь.

– Мы проголосовали, – напомнила Кэт.

Я вздохнула. Я знала, что это случится. Завтра, послезавтра и так далее мы снова и снова будем спорить, что делать.

У меня было плохое предчувствие. Но такое случалось и раньше. Наверное, во всем виноваты расшатанные нервы, негативный опыт, да и просто близость Книги.

Я посмотрела на В'лейна. Он кивнул.

Я взглянула на Бэрронса. Он был настолько неподвижен, что я чуть не упустила его из виду. Он показался мне чьей-то тенью в этой пещере. Ловкий трюк. Я знала, что означает эта неподвижность. Ему это не нравилось, но он пришел к такому же выводу. Мы проголосовали. Если я выступлю против, придется драться со всеми. А что принесет нам междоусобица?

Здесь мои родители. Если я уберу руны, подвергну ли я риску их жизнь? Или же отказ подставит их под удар? Верного решения не было.

Я протянула руку к синему свету и начала снимать первую руну. Она пульсировала, как маленькое злое сердце, и оставила ранку, которую залило темной кровью.

– И что мне с ними делать?

– Вэлвет отправит их прочь, когда ты закончишь.

Я снимала руны одну за другой, и они исчезали. Прежде чем снять последнюю, я прижала руки к обложке. Она была инертна. Значит, рун в пещере вполне достаточно? Я собиралась это выяснить.

Я сняла последнюю руну. Она не торопилась отрываться, извивалась, как пиявка, и пыталась присосаться ко мне.

Вэлвет убрал ее.

Я затаила дыхание. Двадцать секунд спустя все с облегчением вздохнули. Думаю, все мы ждали, что Книга превратится в Монстра и устроит конец света.

– Ну? – спросил В'лейн.

Я открыла чутье, пытаясь почувствовать Книгу.

– Она запечатана? – спросил Бэрронс.

Я потянулась всем, что во мне было, даже той частью, что ощущала ОС, и на миг поняла назначение пещеры и смысл всех рун.

Если бы кто-то соединил руны линиями, стала бы видна частая сеть, окутывающая все помещение. Руны активировались, как только Книга легла на плиту в окружении камней. Они окутали пещеру гигантской паутиной. Я почти видела серебристые нити над головой, чувствовала, как они проходят сквозь меня.

Даже если бы Книга покинула плиту, ее немедленно бы склеили нити. И чем сильнее она бы боролась, тем более прочный кокон свивался бы вокруг нее.

Все было кончено. Действительно кончено. Больше никаких сюрпризов не предвиделось.

Было время, когда я думала, что этот день не настанет. Миссия казалась невыполнимой, шансы мизерными, а преграды огромными.

Но мы справились.

«Синсар Дабх» была заперта. Запечатана. Закрыта. Нейтрализована. Инертна.

До тех пор пока никто не спустится сюда, чтобы ее освободить.

Нужно придумать замки получше. И я собираюсь удостовериться, что у членов Хевена нет ключа. Я не понимала, зачем он был дан им изначально. Никто не должен был сюда входить. Вообще. Никогда.

Я испытала облегчение. Мне сложно было понять, что все закончилось, и осознать, что это значит.

Жизнь продолжается. Она уже не будет такой, как раньше, но станет куда более нормальной, чем могла бы быть. Главная угроза нейтрализована, и можно начинать восстановление мира. Я решила набрать горшков с землей и начать с садика на крыше магазина.

Теперь не нужно бояться, что Книга подкараулит меня на темной улице, атакует бешеной мигренью и попытается соблазнить иллюзией. Она больше никого не захватит, не устроит бойню, не будет угрожать тем, кого я люблю.

Мне не придется больше раздеваться в «Честерсе»! Мода на облегающие тряпки прошла.

Я повернулась. Все смотрели на меня с ожиданием. Думаю, если бы я крикнула «Бууу!», они выпрыгнули бы из штанов. Но я не поддалась соблазну.

Я не хотела портить момент. Разведя руками, я пожала плечами и улыбнулась.

– Все кончено. «Синсар Дабх» – просто книга. Не более.

Вопли были оглушительными.

50

Ладно, пусть не оглушительными, но я чуть не оглохла, потому что кричала громче всех. На самом деле ши-видящие аплодировали, мама и папа орали, Драстен улюлюкал, Дэйгис и Кейон хрюкали, Кристофер выглядел взволнованным, Кристиан отвернулся и молча пошел прочь, Бэрронс и его люди скалились, а Видимые просто смотрели. А затем снова началась ссора.

Я громко вздохнула. Им стоило бы научиться праздновать победы чуть дольше, а уж потом переходить к проблемам. На мне висел груз пророчества, согласно которому я либо уничтожу, либо спасу мир, и я... на самом деле не сделала ни того, ни другого. Я не обрекла мир на уничтожение. Но и не видела способа его спасти. Разве что я спасла его тем, что не стала уничтожать. Но я все равно понимала, как важно научиться радоваться, чтобы избавиться от стресса.

– Без Песни мы не сможем восстановить стены, – говорил В'лейн.

– А кто сказал, что их нужно восстанавливать? – поинтересовался Бэрронс. – Вы тараканы, а мы – «Рейд». Рано или поздно мы вас вытравим.

– Мы. Не. Насекомые, – процедил Вэлвет.

– Я говорил о Невидимых. Вы же, надменные фейрийские ублюдки, добровольно покинете наш мир после того, как поможете избавиться от вашей вонючей половины.

– Я не надменная, – оскорбилась Дрии'лья. – И ты отлично помнишь радость моих объятий.

Я уставилась на Бэрронса, не веря своим ушам.

– Ты с ней спал?

Он закатил глаза.

– Это было давно и только потому, что она притворилась, будто знает что-то о Книге.

– Лжешь, Древний. Ты бегал за мной...

– Бэрронс никогда ни за кем не бегает, – парировала я.

В темных глазах промелькнула насмешка. « Неожиданно, но спасибо за поддержку».

« Ну так ты же не бегаешь. Даже за мной».

« Спорный вопрос. Риодан бы с тобой не согласился».

« Переспи с феей еще раз, и я стану личной при-йа В'лейна».

Бэрронс ответил мне взглядом убийцы, но тон оставался веселым. « Ревнуешь?»

« Что мое, то мое».

Он замер. «Так вот как ты обо мне думаешь?»

Казалось, что время застыло, пока мы смотрели друг на друга. Споры прекратились. Пещера опустела, остались только мы. Секунда, беременная вероятностью, все тянулась и тянулась. Я ненавидела такие моменты. Они всегда требуют поставить что-то на кон.

Бэрронс ждал ответа. И не собирался двигаться, пока не получит его. Я видела это в его глазах.

А я была в ужасе. Что, если я скажу «да», а он ответит насмешливым отказом? Что, если я откроюсь и доверюсь ему, а он отвернется? И хуже того: что случится со мной, когда Бэрронс поймет, что у меня нет заклятия, которое может освободить его сына? Он уничтожит мою метку, заколотит досками мой любимый магазин, уведет своего ребенка в ночь и растает, как туман под солнцем, а я больше никогда его не увижу?

Но я кое-чему научилась.

Надежда дает силу. Страх убивает.

« Твоя задница принадлежит мне, не сомневайся, приятель!» – выпалила я. Я поставила на кон все и готова была за это бороться – лгать, предавать, красть. Да, у меня не было заклятия. Пока. Но завтра будет новый день. И если это было все, что Бэрронсу от меня нужно, он меня недостоин.

Бэрронс запрокинул голову и рассмеялся, сверкнув зубами на темном лице.

Только раз я слышала подобный смех, в ту ночь, когда он застал меня танцующей в МакОреоле. Я тогда перепрыгивала с кушетки на кушетку, сражалась с подушками и полосовала воздух. Я задержала дыхание. Это был радостный смех, и он, как смех Алины, делал мой мир ярче и теплее.

Постепенно я начала различать присутствующих. Они все молчали, глядя на Бэрронса и на меня.

Он резко оборвал смех и прочистил горло. А затем его глаза сузились.

– А какого хрена он делает? Мы еще не приняли решения.

– Я пытался тебе сказать, – произнес Джек. – Но ты меня не слышал. Ты смотрел на мою дочь как...

– Отойди от Книги, В'лейн! – зарычал Бэрронс. – Если кто и будет ее читать, то только Мак.

– Мак к ней не прикоснется, – тут же вмешалась Рейни. – Эту жуткую вещь нужно уничтожить.

– Нельзя, мам. Так просто не получится.

Пока все спорили, а мы с Бэрронсом вели безмолвный диалог, В'лейн забрал у моего отца связанную фаворитку/Королеву и теперь стоял у плиты, глядя на «Синсар Дабх».

– Не открывай ее, – предупредила Кэт. – Нам нужно поговорить. Составить план.

– Она права, – сказал Дэйгис. – Такой риск нельзя недооценивать, В'лейн.

– Нам нужно обсудить предосторожности, – добавил Драстен.

– Разговоров было достаточно, – ответил В'лейн. – Мой долг перед моей расой ясен, как всегда.

Бэрронс не стал размениваться на разговоры. Он просто рванулся вперед со скоростью зверя. Только что он был в метре от меня и вот уже...

...врезался в барьер и отскочил от него, зарычав.

Вокруг В'лейна возникли прозрачные кристальные стены. Они тянулись до самого потолка, перемежаясь черно-синими полосами.

Он даже не обернулся. Словно перестал нас видеть. Бесчувственное тело Королевы он опустил на пол у самой плиты и потянулся к «Синсар Дабх».

– В'лейн, не открывай Книгу! – закричала я. – Она пока инертна, но мы не знаем, что с тобой случится, если...

Я опоздала. Он открыл Книгу.

В'лейн раскинул руки, опираясь ладонями по обе стороны страниц, опустил голову и начал читать, шевеля губами.

Бэрронс бросился на стену. И отскочил.

В'лейн оградился от нас.

Риодан, Лор и Фейд присоединились к Бэрронсу, миг спустя! Келтары и мой папа тоже попытались пробить барьер кулаками или плечом.

А я стояла, смотрела и пыталась понять, вспоминая день своей встречи с В'лейном. Он сказал мне, что служит своей Королеве, что Книга нужна ей для того, чтобы восстановить утерянную Песнь. В то время меня волновал только поиск убийцы Алины и сохранение стен. Я очень хотела, чтобы Королева нашла Песнь и усилила стены.

Однако он же рассказал мне легенду о том, что, если у Королевы ко времени ее смерти не останется достойных наследниц, магия матриархата Истинной Расы перейдет к самому могущественному мужчине.

В'лейн не стал бы этого говорить, если бы с самого начала не планировал эту магию заполучить. Или стал бы? Он настолько глуп?

Или настолько высокомерен, что дал мне подсказки и все время смеялся над «жалким человечком», не способным понять общий план?

Если В'лейн прочтет всю «Синсар Дабх», станет ли он самым могущественным существом, сильнее Короля Невидимых?

Принцы Невидимых исчезли. А Светлые Принцессы – по словам В'лейна – мертвы.

Что, если он закончит читать и убьет Королеву?

Он обретет все темное знание Короля и всю магию Королевы. И тогда его не остановить.

Так это В'лейн был тем игроком, который манипулировал событиями, тянул время, ждал идеального момента?

Я потянулась чувствами к копью. Его не было в ножнах. Я резко вздохнула. Как давно его там нет? В'лейн отнял его, чтобы убить Королеву? А нужно ли ему это копье? Впитав Книгу, он может просто развоплотить ее.

Или у меня паранойя?

Это же В'лейн, в конце концов. Он может искать для своей Королевы фрагменты Песни, а когда найдет, закроет смертоносный том.

Я шагнула в сторону, чтобы лучше видеть.

Мужчины боролись с барьером, как могли. Кристофер и Кристиан творили какое-то заклинание, остальные полагались на силу ударов. Все было бесполезно.

В просвет между ними мне удалось рассмотреть В'лейна. Совершенно не обращая внимания на шум за созданной им стеной, он стоял, запрокинув голову и закрыв глаза. Он не опирался руками по обе стороны от Книги, как мне показалось сначала.

Он опирался наКнигу, положив ладони прямо на страницы.

Как он смог коснуться Реликвии Невидимых? Страницы были завораживающе прекрасны. Листы из кованого золота были украшены драгоценными камнями и покрыты удивительно крупным беглым почерком, который волнами струился по страницам. Изначальный Язык был текучим настолько же, насколько Королева была статичной.

В'лейн вовсе не читал «Синсар Дабх».

Заклятия золотых страниц исчезали из Книги, втягивались через его ладони в руки и дальше, в тело, оставляя пустые листы. Он осушал Книгу. Впитывал. Становился ею.

– Бэрронс. – Я пыталась перекричать рычание и удары тел о несокрушимый барьер. – У нас серьезные проблемы!

– Та же страница, Мак. То же чертово слово.

51

Когда мне было пятнадцать, папа научил меня водить машину. Мама боялась пускать меня за руль. Но я неплохо справлялась.

Я помнила, как свернула по широкой дуге, чуть не снесла наш почтовый ящик и спросила папу: « Но как же ты остаешься на дороге? Как люди с нее не съезжают? Ведь машина не на рельсах».

Он рассмеялся. « На дороге есть колея, малыш. На самом деле ее там нет, но если ты повторяешь путь снова и снова, ты начинаешь чувствовать габариты машины, а затем включается автопилот».

Жизнь была такой же. Колея на дороге. Я по накатанной колее считала В'лейна одним из хороших парней.

« Но будь осторожна, – добавил тогда Джек, – автопилот может быть опасен. Тебе может встретиться пьяный водитель. Главное – знать, где проходит колея, и уметь вовремя с нее свернуть».

Я застыла в нерешительности. В'лейн и правда был одним из плохих? Он пытался впитать все силы Фейри и править? И мне нужно вмешаться? Но что я могу?

Мы с мамой наблюдали за происходящим, а Кэт, Джо и остальные ши-видящие присоединились к штурму стен. Я едва не шагнула к ним, но тут мама спросила:

– А кто этот красивый молодой человек? Раньше его здесь... – Она застыла на полуслове.

Как и все остальные в пещере.

Келтары оборвали заклинание. Бэрронс и папа замерли на середине рывка. Даже В'лейна проняло. Заклятия, бегущие по его рукам, замедлились, превратившись из быстрой речки в ручей.

Я взглянула в ту сторону, куда показывала мама, и забыла, как дышать.

Он стоял у двери. Нет, за мной. Нет, справа и передо мной! Когда он улыбнулся мне, я утонула в его глазах. Они расширялись, становились бездонными, и меня поглотила тьма. Я парила в космосе среди сверхновых.

– Привет, красавица, – сказал мой знакомый бармен.

– Пальцы-бабочки, – выдохнула я наконец. – Ты.

– Лучший хирург, – согласился он.

– Ты помог мне.

– Я советовал тебе не разговаривать с этим. Ты послушалась.

– Я выжила.

– До сих пор.

– Так будет и дальше?

– Всегда.

Я не могла отвести от него глаз. Я знала, кто он. И теперь, понимая это, не могла поверить, что не увидела этого раньше.

– Я бы тебе не позволил, малышка.

– Позволь сейчас.

– Зачем?

– Любопытство.

– ...сгубило кошку.

– У нее девять жизней, – возразила я.

Он улыбнулся и склонил голову, как делали Невидимые. И я увидела многослойность пространств, которых не могло существовать, по крайней мере в этой реальности, – и эта невероятная тьма смотрела на меня. Его голова не просто повернулась, она заскрежетала камнем о камень. Казалось, Король был настолько огромен, что ни одна реальность не могла принять его целиком. Измерения вокруг него дробились, слоились, просеивались. Он смотрел мне в глаза, расширяясь все дальше и дальше, пока они не проглотили все аббатство и я не полетела кувырком в их глубину.

Меня обнимали безмерные черные бархатные крылья, привлекая в сердце тьмы, которым был Король Невидимых.

Он был настолько вне пределов моего понимания, что я не могла даже частично его воспринять. Слово «древний» ему не подходило, поскольку с каждой секундой он рождался заново. Он определял время. Он не был смертью или жизнью, созиданием или разрушением. Он был всеми вероятностями и их отсутствием, всем и ничем, той самой бездной, которая смотрит на вас в ответ, если вы рискнули в нее заглянуть. Он был истиной бытия: однажды открывшись ему, невозможно остаться прежним. Он был как яд, поражающий кровь и мозг, заставляющий возникать новые связи между нейронами, чтобы помочь выдержать этот краткий контакт. Иначе следовало безумие.

На краткий миг, дрейфуя в безбрежных древних объятиях, я поняла все. Все обрело смысл. Вселенные, галактики – бытие разворачивалось именно так, как должно было, во всем была симметрия, рисунок, немыслимая красота структуры.

Я была маленькой и голой, я потерялась в бархатных черных крыльях, настолько пышных, мягких и чувственных, что мне хотелось бы никогда их не покидать. Его тьма не пугала. Она была напоена жизнью, готовой вот-вот родиться. Среди перьев сияли жемчужины миров. Я катилась между ними и смеялась от радости. И он катился со мной, следил за моей реакцией, изучал меня, пробовал. Я кувыркалась среди планет, созвездий, звезд. Они свисали с маховых перьев, дрожащие от растущей боли. Они ждали дня, когда он выпутает их и бросит на бейсбольное поле, чтобы посмотреть, чем они могут стать. Хоум ран – эй, отбивающий! Мяч, берегитесь! Поганый мяч, его плохо сшили... он разлезается по швам...

Я смотрела глазами Короля: пыль застывала в шахте солнечного света, пробившейся через дыру в ржавой крыше амбара. Он готов был пропустить сквозь нас руки, развеяв по ветру, и так же готов был развернуться и уйти от побочного продукта в виде пробитой в крыше дыры. Или чихнуть, чтобы нас вынесло наружу, где мы разлетимся в десятке разных направлений, потеряемся в одиноком забвении и никогда больше не встретимся.

По нашим стандартам Король был безумен. Целиком и полностью. Но он то и дело выныривал из безумия и шел по тонкой грани здравого смысла. Очень недолго.

А по его стандартам мы были бумажными куклами, плоскими и одномерными. Чокнутыми. Но то и дело один из нас ступал на тонкую грань здравого смысла. Очень ненадолго.

Король многое мне показал. Он взял меня за руку и проводил в огромный театр, где я, с почетного места в первом ряду, наблюдала бесконечную игру света и теней. Он следил за мной, подпирая кулаком подбородок, с бархатного красного кресла у сцены.

– Я так и не избавился от этого полностью. – Его голос доносился из всех динамиков, густой, мелодичный.

– От Книги?

– Нельзя выхолостить собственную сущность.

– Снова играешь в доктора?

– Пытаюсь. На этот раз ты слушаешь?

– Он крадет твою Книгу. Ты слушаешь?

Парень с мечтательными глазами отвернулся от сцены, и театр исчез. Мы снова оказались в пещере.

Крылья больше не баюкали меня.

Мне было холодно и одиноко. Мне не хватало его крыльев. Я тосковала по нему. Было больно.

– Это пройдет, – сказал Король с отсутствующим видом. – Ты забудешь боль разделения. Все всегда забывают. – Он сощурился на В'лейна. – Да, крадет.

– Ты не собираешься его остановить?

– Que sera, sera.

Эта песня преследовала меня адским саундтреком.

– Ты несешь за нее ответственность. Ты должен был о ней заботиться.

– «Должен» – фальшивый бог. Это неинтересно.

– Некоторые изменения лучше других.

– Объясни.

– Если ты его остановишь, изменения будут намного интереснее.

– Это субъективное мнение.

– Твое тоже, – огрызнулась я.

Звездные глаза засияли весельем.

– Если он заменит меня, я стану чем-то иным.

Я почти слышала слова «Синсар Дабх»: « Разве не каждый акт разрушения с течением времени становится созиданием?» Яблочко от яблоньки...

– Я не хочу, чтобы тебя заменяли. Ты мне нравишься таким, какой есть.

– Флиртуешь со мной, красавица?

Я попыталась вздохнуть и не смогла. Король Невидимых касался меня, целовал меня. Я чувствовала его губы на коже, я... я... я...

– Дыши, красавица.

Я снова смогла вдохнуть.

– Пожалуйста, останови его.

Я готова была умолять. Встать на колени. Если В'лейн преуспеет и получит всю силу их расы, я не хочу жить в этом мире. Только не с ним во главе. В'лейн может убить Бэрронса, наложив заклятие отмены, и он ясно дал понять, что именно так и поступит. Его нужно остановить. Я не хочу терять никого из своих. Мои родители будут жить до старости. Бэрронс будет жить вечно. А я? Ну что ж. В том, что касалось меня, я была не уверена. Но я планировала долгую и интересную жизнь.

– Это очень много значит для меня.

– Ты будешь мне должна. Как и моей Серой Женщине.

Было ли что-то, чего он не знал? Сделки с дьяволом... Бэрронс сказал бы это, если бы не застыл.

– Договорились.

Король подмигнул мне.

– Я в любом случае собирался это сделать.

– Ох! Так зачем ты...

– Красивая девушка просит... Мне нравится роль героя. Она редко мне выпадает.

Он исчез. Затем возник у плиты, глядя на В'лейна сквозь прозрачные стены.

Я с ужасом поняла, что В'лейн уже добрался до середины Книги.

Но все будет хорошо. Король его остановит, раздавит, как жука. Стоит В'лейну увидеть, кто пришел, и он сбежит, поджав хвост, всхлипывая от страха. Король запечатает пещеру. Все будет хорошо. Никто не завладеет заклятиями отмены. Бэрронс так и останется бессмертным. Он будет той самой вечной опорой, которая мне нужна.

– ...не было. Откуда он вообще взялся? – закончила фразу моя мама. И нахмурилась. – И куда он делся?

Время возобновило свой ход, и все в пещере снова задвигались.

В'лейн опустил голову и приоткрыл глаза.

Я ожидала совсем иной реакции.

Его губы сложились в холодную усмешку.

– Как дьявольски вовремя ты явился, старик.

– Ах, – сказал Король Невидимых. – Круус.

52

Круус? В'лейн был Круусом?

Я огляделась. Все казались такими же ошеломленными и только переводили взгляд с В'лейна на парня с мечтательными глазами.

Когда я рядом с Дэрроком смотрела, как на заснеженной дублинской улице встречаются две армии Фейри, я была зачарована значением этого события.

Но теперь, согласно словам глазастика, а точнее Короля Невидимых, Светлый, который сотни тысяч лет скрывался под личиной В'лейна, вдруг оказался легендарным Круусом, Войной – последним и самым совершенным из всех Невидимых.

И он встретился со своим создателем.

Круус смотрел на Короля Невидимых.

Событие из легенд, которым миллионы лет.

Я переводила взгляд с одного на другого. В пещере была абсолютная тишина.

Я взглянула на Бэрронса, брови которого поднялись. На его лице застыло изумление. Для разнообразия он тоже встретился с тем, чего не знал. Но Бэрронс тут же прищурился на глазастика.

– Король? Этот старый трухлявый пень?

– Пень? Это же симпатичная француженка, – сказала Джо. – Официантка из «Честерса».

– Француженка? Это пародия на Моргана Фримена ^[15]из бара с седьмого уровня «Честерса», – сказал Кристиан.

– Нет, – возразил Дэйгис. – Это бывший садовник из Эдинбурга, после падения стен он устроился водителем у Риодана.

А я смотрела на студента колледжа. И он снова мне подмигнул. Все мы видели что-то свое.

Я уставилась на В'лейна... на Крууса.

Как я могла его не узнать? Почему меня так легко провести? В ту снежную ночь встретились не Темный и Светлый Принцы, а два Принца Невидимых. Но если брат Войны опознал Крууса, он ничем этого не выдал.

В'лейн был Круусом.

В'лейн был Войной.

Мы гуляли с ним по пляжу, взявшись за руки. Я целовала его. Столько раз, что сбилась со счета. Я дрожала в его руках от мультиоргазма. Он вернул мне Ашфорд. Но он же его сначала и отнял?

Война. Ну конечно. Он заставил мой мир восстать. Стравил армии и любовался созданным хаосом. Он даже сам принял участие в войне и сражался с нами. Наверняка он хохотал про себя, наслаждаясь хаосом.

Это он стоял за всем, что было? Он тысячелетиями управлял Дэрроком. Это он выдал его Королеве? А когда Дэррок стал смертным, Круус нашептал Невидимым, как помочь Дэрроку разрушить стены? Круус наблюдал и ждал того дня, когда сможет подобраться к «Синсар Дабх», украсть знание Короля и убить Королеву, чтобы завладеть ее магией?

Терпение Фей настолько безгранично?

Он убил всех Принцесс и вовремя спрятал от Короля фаворитку.

Он посеял вражду между дворами Фей и сделал наш мир полем их битвы.

Все мы были пешками на его доске.

Я не сомневалась в том, что Круус охотится за абсолютной силой. Им управляло высокомерие – он сам сказал мне, что это возможно и как это сделать! Он рассказал мне эту легенду. Не мог сдержать бравады? Когда я спросила его о Круусе, он разозлился и сказал: « Однажды ты захочешь так говорить обо мне». Он ревновал к самому себе, жалел, что не может показать своего истинного величия. Он говорил: « Круус был прекраснейшим из Фей, но мир никогда этого не узнал. Жаль, что никому не довелось взглянуть на это совершенство». Ему наверняка претило так долго скрывать свое истинное лицо.