Текст книги "Прикосновение теней"

Автор книги: Карен Мари Монинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

– Доброе утро, мисс Лейн. – Ко мне шагнул инспектор Джайн.

Я быстро его оглядела. На нем были облегающие джинсы цвета хаки, простая белая футболка и военные сапоги, зашнурованные поверх штанин. Он был увешан оружием, пистолеты на поясе и в наплечной кобуре, УЗИ на плече. Книге или еще чему-либо злобному было негде спрятаться. Несколько месяцев назад у Джайна начинал появляться животик. Но теперь он исчез. Джайн был мускулистым долговязым мужчиной, шагавшим с уверенностью и силой впервые за многие годы.

Я улыбнулась, обрадовавшись встрече, но с трудом сдержалась, чтобы не потянуться за копьем. Я надеялась, что Джайн оставил идею отнять у меня оружие.

– Просто отличное утро.

Я рассмеялась.

– Я думала о том же. Что с нами не так? Дублин опустел, а мы, кажется, готовы весело насвистывать.

Инспектор, когда-то пивший чай с мясом Невидимых, и я определенно прошли долгий путь.

– Никаких бумажек. Я ненавидел эту волокиту. И даже не понимал, сколько времени она у меня съедает.

– Новый мир.

– Чертовски странный.

– Но хороший.

– Айе. На улицах тихо, Книга залегла на дно. Я несколько дней не видел Охотников. Мы, ирландцы, знаем, как взять от передышки все возможное, прежде чем снова начнется война. Прошлой ночью я занимался любовью с женой. Дети у меня здоровые и сильные. Я рад, что жив, – словно между делом сказал Джайн.

Я кивнула с полным пониманием.

– Кстати об Охотниках. Скоро вы увидите одного из них в небе. Я вкратце обрисовала ему наш план: я буду обыскивать улицы на Охотнике в поисках «Синсар Дабх».

– Так что не подстрелите меня, ладно?

Джайн с мрачным видом прищурился.

– Как вы его контролируете? Вы можете заставить Охотника отвести вас в его логово? Обнаружив их гнездо, мы бы многих уничтожили.

– Давайте сначала уберем Книгу с дублинских улиц. А потом я помогу вам, обещаю.

– Обещание придется сдержать. Мне не нравится использовать девочку, но я вынужден это делать. У нее и так тяжелая жизнь. Такой девчонке надо бы посидеть дома, почувствовать заботу о себе. А она убивает, словно прирожденный киллер. И мне интересно, сколько она уже...

– МакКайла, – сказал В'лейн.

Джайн замер с открытым ртом на середине шага. Он не замерз. Просто застыл.

Я напряглась и потянулась за копьем.

– Нам нужно поговорить.

– Неверно. Это тебенужно объясниться.

Я вертелась по кругу, сжимая копье. Почему-то оно не исчезло.

– Убери копье.

– Почему ты его не забрал?

– Это жест доброй воли.

– Где ты?

Я слышала его голос, но источник голоса двигался, не показываясь.

– Я появлюсь, когда тыответишь мне жестом доброй воли.

– А именно?

– Я позволил тебе оставить копье. А ты спрячешь его в ножны. Мы проявим взаимное доверие.

– Ни за что.

– Не только мне следует объясниться. Как ты пронесла Королеву сквозь Зеркало Короля?

– Слушай, вот чего я не понимаю. В прошлый Хеллоуин меня насиловали Невидимые Принцы. Ты сказал, что был занят, потому что тебе пришлось провожать Королеву в безопасное место. Но теперь я знаю, что, по твоим же словам, много человеческих лет она была в темнице Невидимых. Где ты был на самом деле,В'лейн?

Он возник в нескольких метрах передо мной.

– Я не лгал тебе. Не совсем. Я сказал, что не мог быть в двух местах одновременно, и это правда. Я воспользовался этим временем, чтобы искать Королеву в Зеркалах Дэррока. Я был уверен, что за ее исчезновением стоит он. Я считал, что он прячет Королеву в одном из Зеркал на ЛаРу, но не мог подобраться к ним, пока не пала магия наших миров. Когда я разгромил для тебя дольмен – мы его восстановили только вчера, и я смог вернуть Кристиана, иначе пришел бы раньше, – я исследовал Зеркала. Но Дэррок многое узнал из дневников, которые украл в Белом Особняке, и я не смог прорваться сквозь его барьеры.

– И всю ночь, пока меня насиловали, ты обыскивал его дом и ничего не нашел?

– Мое решение прискорбно лишь тем, что не дало результата. Я был уверен, что Королева там. Если бы я нашел ее, оно бы того стоило. Но все же, когда я узнал, что упустил, я почувствовал... – В'лейн прикрыл глаза, лишь тонкая серебряная ниточка блестела из-под ресниц. – Я почувствовал.– Он горько улыбнулся. – Это было невыносимо. Фейри мало что чувствуют. И уж точно не чувствует первый Принц Королевы. Я завидовал темным собратьям, которые познали тебя так, как мне не дано. Я задыхался от ярости, потому что они причинили тебе вред. Я оплакивал потерю того, чего не мог определить и никогда больше не смог бы познать. Это не человеческое сожаление? Я испытывал... – Он глубоко вздохнул и выдохнул: – Стыд.

– Это ты так говоришь.

Его губы задрожали.

– Впервые за все свое существование я жаждал забвения. Я не мог подчинить себе свои мысли. Они помимо моей воли возвращались к темам, которые были адом для меня. И я не мог их остановить. Я захотел остановить себя.Это любовь, МакКайла? Это она такое с вами делает? Тогда зачем вы, люди, так ее жаждете?

Я вздрогнула, вспомнив, как лежала на земле рядом с Бэрронсом и истекала кровью.

– Я устал находиться в невыносимом положении. Целую вечность я был всецело предан Королеве. Без нее моя раса обречена. Наследницы нет. И нет никого, кто мог бы вести мой народ. Я не мог помочь тебе, оставив ее поиски. Я не позволял вмешаться эмоциям, на которые не имел права. Слишком долго лишь я один стоял между миром и войной. – В'лейн всмотрелся в мои глаза. – Разве что...

– Разве что?

– Ты все еще угрожаешь мне копьем.

Я шагнула к нему, убирая копье в ножны.

Он исчез.

И заговорил за моей спиной.

– Возможно ли, что ты становишься одной из нас?

Я резко обернулась.

– Что?

– Ты становишься Фейри? Подозреваю, что молодой друид проходит те же муки рождения. Это крайне неожиданное развитие событий.

– И нежелательное.

– Это еще неизвестно.

Я ощутила возле уха дыхание В'лейна, его губы на моих волосах.

– Для меня нежелательное! Я не собираюсь становиться одной из вас. Убери это. Я не хочу.

Его руки обняли меня за талию, скользнули ниже.

– Бессмертие – это дар. Принцесса.

– Я не Принцесса, и я не превращаюсь в Фейри!

– Пока что нет. Но ты не человек, верно? Я размышлял об этом. Я устал наблюдать, как Бэрронс метит территорию вокруг тебя. Я все время ждал, что рано или поздно ты увидишь, что я не только Фейри и Принц. Я мужчина. И безмерно жажду тебя. Мы подходим друг другу, как никто во вселенной.

В'лейн был в десятке метров от меня, смотрел мне в глаза.

– Я не хочу продолжать в том же духе. Я разделен и не ведаю мира. Гордость не позволяла мне сказать это прямо. Но больше такого не будет.

Он исчез и возник прямо передо мной, так близко, что я видела дрожание радуги в его глазах.

Между нами оказалось копье.

Я сжала рукоять. В'лейн накрыл мою руку своей, направил копье себе в грудь, подался вперед. Я чувствовала, как он возбужден. Его дыхание было частым и поверхностным, глаза мерцали.

– Прими меня или убей, МакКайла. Но выбери. Просто, на хрен, выбери.

35

В последний раз я говорила с мамой второго августа, когда прощалась перед полетом в Дублин. Мы сильно поссорились по поводу этой поездки. Она не хотела потерять вторую дочь в «проклятом месте». В то время я думала, что Рейни просто слишком все драматизирует. Теперь я знала, что у нее были причины бояться отпускать сюда сначала Алину, а затем и меня. Я сожалела, что наш последний разговор был таким резким. После этого мы говорили по телефону, но это было не то.

Три недели спустя мой папа пришел в «КСБ», чтобы забрать меня. Бэрронс использовал Глас для того, чтобы Джек Лейн отправился домой и не вернулся в Ирландию. Это сработало: папа несколько раз пытался приехать, но не смог заставить себя сесть в самолет.

Я видела родителей через две недели после Рождества, когда пришла в себя после состояния при-йа.В'лейн отнес меня в Ашфорд и показал, что помог восстановить город и защищает моих родителей.

В тот раз я с ними не говорила. Я пряталась в кустах за домом, а они сидели на веранде и беседовали обо мне, о том, что я могу погубить мир.

Я видела их в плену у Дэррока. Тогда они были связаны, с кляпами во рту.

А потом я увидела их здесь, в «Честерсе», в ту ночь, когда «Синсар Дабх» захватила Фейда и убила Бэрронса и Риодана, но тогда мои родители были за стеклом.

Итак, со дня нашей последней встречи прошло девять месяцев. Я потеряла время, находясь в состоянии при-йа,в Фейри, в Зеркалах, и мне казалось, что прошло только три месяца, три самых долгих месяца в моей жизни.

Я хотела увидеть родителей. Прямо сейчас. И пусть я не приняла предложение В'лейна, но я и не убила его, и правильно сделала, потому что он наконец сказал, что сегодня мы все собираемся в «Честерсе», чтобы окончательно обсудить план поимки Книги. В'лейна, который мог телепортироваться, назначили связным.

И я решила, что припасы могут подождать. Мы очень близко подошли к поимке Книги, и мне не терпелось увидеть маму и папу до ритуала. Ведь что угодно могло пойти не так. Плевать на мой личностный кризис. Я считала и буду считать их своими родителями. И пусть даже у меня была прошлая жизнь, она меркла в сравнении с этой.

Я ворвалась в «Честере», спокойно прошла через бары, которые с самого утра были до отказа забиты клиентами, и направилась к лестнице. Сегодня мне не хотелось говорить с загадочными здешними обитателями.

У подножия лестницы Лор и массивный мускулистый мужчина с длинными белыми волосами, бледной кожей и горящими глазами синхронно блокировали мне путь.

Я уже размышляла, что бы такого вытащить из своего темного озера – Бэрронс же слопал мои руны как конфеты, – но Риодан крикнул сверху:

– Пропустите!

Я задрала голову. Владелец крупнейшего логова секса, наркотиков и экзотических развлечений стоял за хромированной балюстрадой, сжав серебристые перила. На широких запястьях блестели серебряные браслеты, лицо скрывалось в тени. Риодан выглядел, как модель «Гуччи», если не принимать во внимание шрамы. Кем бы он ни был до прихода сюда, кем бы все они ни были, жизнь у них была сложной и суровой. Как и они сами.

– Почему? – спросил Лор.

– Я так сказал.

– Время собрания еще не наступило.

– МакКайла хочет увидеть родителей. И собирается настаивать на этом.

– И?..

– И она считает, что должна что-то доказать. Ей хочется подраться.

– Ха, как это мило. Мне не нужно даже говорить, – промурлыкала я.

Мне действительнохотелось подраться. Риодан будил во мне самое худшее. Как и Ровена, он заранее делал обо мне выводы.

– Ты сегодня излучаешь эмоции. Эмоциональные люди непредсказуемы, а ты с самого начала не отличалась предсказуемостью, – Риодан, кажется, веселился. – У Джека появился иммунитет к Гласу Бэрронса. Он требует встречи с тобой. Говорит, что возьмет Королеву в заложницы. Безопасность Королевы меня не волнует. Она нравится Рейни, а Джеку нравится все, что нравится Рейни. Но он может заспорить нас до смерти.

Я слабо улыбнулась. Если кто и мог победить в споре, то только мой папа. Я оттолкнула Лора плечом. Его рука взвилась, обхватывая мою шею, удерживая на месте.

– Посмотри на меня, женщина! – зарычал он.

Я повернулась и холодно встретила его взгляд.

– Если Бэрронс что-то расскажет тебе о нас, мы убьем тебя. Ясно? Одно слово, и ты умрешь. Так что если ты считаешь, что можешь выделываться, а Бэрронс защитит тебя, потому что ему нравится тебя трахать, подумай еще раз. Чем больше ему нравится тебя трахать, тем выше шансы, что один из нас тебя прикончит.

Я посмотрела на Риодана.

Владелец клуба кивнул.

– Никто из вас не убил Фиону.

– Она была тряпкой.

Я сбросила руку Лора с шеи.

– Уйди с дороги.

– Я бы посоветовал тебе решить эту проблему, если хочешь выжить, – сказал Лор.

– О, я-то выживу.

– Чем дальше ты от Бэрронса, тем в большей безопасности находишься.

– Ты хочешь, чтобы я нашла Книгу, или нет?

Ответил Риодан:

– Нам плевать, где Книга. И стоят ли стены. Времена меняются, мы существуем.

– Тогда почему ты помогаешь нам провести ритуал? В'лейн сказал, что Бэрронс попросил вас с Лором хранить камни.

– Ради Бэрронса. Но если он скажет о себе хоть слово, ты труп.

– Я думала, что он ваш босс, ребята.

– Да, он босс. Он устанавливает правила. Но это не мешает нам забрать тебя у него.

– Мы уже делали такое раньше, – сказал Лор. – Кастео с тех пор не произнес ни слова. Я ему говорил: ну какого черта? Тысячу лет прошло. Какая женщина того стоит?

Я медленно и глубоко вдохнула, ожидая, пока осядет внутри полученная информация. Так вот почему Бэрронс не отвечал на мои вопросы и не ответит на них. Он знал, что сделают его приятели, если он во всем признается, – то, что сделали с женщиной Кастео тысячу лет назад.

– Можете не беспокоиться. Бэрронс ничего мне не сказал.

– Пока, – буркнул Лор.

– Но, что более важно, – продолжила я, глядя на Риодана, – я не стану спрашивать. Мне не нужно это знать.

И я поняла, что это правда. Мне больше не хотелось понять Иерихона Бэрронса. Он был тем, кем он был. Ни название, ни причины не изменят его. И моих чувств к нему.

– Каждая женщина рано или поздно такое заявляет. Ты знаешь сказку о Синей Бороде?

Ага. Он просил своих жен об одном: не заглядывать в запретную комнату – где прятал тела предыдущих жен, которых убил за нарушение этого же запрета.

– Жены Синей Бороды – это выдумка. – Я смотрела на них. Все они были собранными, безжалостными и жестокими. – Скольких женщин вы отняли друг у друга? Хватило, чтобы возненавидеть друг друга? Веселая группка братьев стала ходячей бессмертной холодной войной?

Лицо Риодана окаменело.

– Разденься, если собралась наверх.

Я смерила его взглядом.

– На мне одежда в обтяжку.

– Это не обсуждается. Только голая кожа.

Лор скрестил руки на груди, прислонился к лестнице и рассмеялся.

– У нее классная задница. Если нам повезет, на ней танга. Лысый тоже рассмеялся.

– Раньше вы не заставляли меня раздеваться, – сказала я.

– Новые правила, – улыбнулся Риодан.

– Я не…

– Не увидишь родителей, если не разденешься.

– Я не хочу, чтобы они видели меня голой. Мама не оправится от такого потрясения.

Риодан показал мне короткий халат.

– Так ты это спланировал!

Сволочь!

– Я же говорил: новые правила. Учитывая присутствие Королевы, их едва ли достаточно.

Он не думал, что я соглашусь. Он ошибался.

Я фыркнула, пинком сбросила ботинки, стянула футболку через голову, сняла джинсы, расстегнула лифчик и выскользнула из трусиков. Затем снова надела перевязь с копьем и зашагала по лестнице. Не опуская взгляд, я добавила походке чувственности.

Наверху Риодан резко завернул меня в короткий халат. Я оглянулась. Лор и второй страж не сводили с меня глаз. Они больше не смеялись.

На втором этаже «Честерса» приятно пахло. Я наклонила голову, принюхиваясь. Парфюм и... выпечка. Здесь есть кухня?

Три женщины выскочили из стены, болтая и смеясь, и исчезли за другой шипящей панелью, неся тарелки с едой. Это меня задело. Они могли открывать и закрывать двери, а я нет.

Риодан швырнул мне мою одежду.

– Бабы Келтаров неуправляемы. Они готовят. Болтают. Смеются. Идиотки.

Я посмотрела на него. Он уже шел прочь. И мне с трудом удалось сдержать смех. Я отошла в сторону и оделась, наблюдая за тем, как он исчезает в одной из комнат.

А когда я зашагала снова, рядом со мной возник Лор. Мне не нравился его взгляд – слишком горячий и сосредоточенный взгляд мужчины, который испытал возбуждение, увидев меня голой, и не скоро это забудет.

– Джек и Рейни здесь.

Лор повернул налево в этих стеклянных сотах, а я даже не видела, что там есть коридор. Стеклянные стены создавали иллюзию бесконечности. Второй этаж был больше, чем мне казалось.

– Ты их перевел в другое место.

– Туда, где мы можем лучше их защитить. Там же теперь Королева.

В коридоре перед нами стояли Драстен и Дэйгис и говорили с... Я присмотрелась. Фейри? Но я не чувствовала его как Фейри. Так кто же это? Длинные черные волосы, золотая кожа, море обаяния. Фейри, но не Фейри.

Мы приблизились, и я различила слова Дэйгиса:

– Мы только просим подтвердить, что это действительно Эобил. Ты был ее фаворитом тысячи лет, Адам. Ты знаешь ее лучше нас. Она очень ослабела, и, хотя мы уверены, что это она, нам было бы спокойнее, если бы ты, ее бывшая правая рука, это подтвердил.

– Я смертный, Габи беременна, и я не собираюсь погибать на дурацкой войне Фейри. Это не моя битва. Это больше не моя жизнь.

– Но мы же просим только подтверждения. В'лейн вынесет тебя оттуда...

– Скажете этому козлу, что я здесь, и ни черта больше от меня не добьетесь. Никто не должен знать, что я в Ирландии. Ни один Фейри. Ясно?

– Ты считаешь, что они до сих пор за тобой охотятся?

– У них длинная память. Королева слаба, а меня никогда не любили. Некоторые пили из котла реже, чем мне бы хотелось. Один взгляд. Я отвечу вам, но затем уйду. И не смейте опять меня искать.

Дэйгис холодно произнес:

– У тебя был шанс убить Дэррока. Но ты сделал его смертным.

Адам сверкнул глазами.

– Я знал, что вы, ублюдки, будете обвинять меня в этом. Я позволил ему жить. Люди позволили жить Гитлеру. Я не в ответе за уничтожение трети земного населения.

– Твое счастье, что не погиб никто из Келтаров, иначе случилось бы братоубийство.

– Не угрожай мне, горец. Меня не зря называли sin siriche du,и осторожность мне не изменила. У меня еще есть пара тузов в рукаве. Я защищаю свой клан.

Мы шагали мимо, а я рассматривала его. Внезапно он резко обернулся в мою сторону, сузив глаза.

– Кто она? – расслышала я за спиной.

– Одна из избранных Королевы, кажется. Она может выследить Книгу.

– Еще бы, – пробормотал Адам.

Я оглянулась и начала поворачиваться. Я хотела знать, почему он так сказал.

Лор схватил меня за руку.

– Шагай. Часы посещения в «Честерсе»... для тебя их вообще нет.

Он остановился в дальнем конце коридора перед гладкой стеной из стекла, расписанного дымчатыми рунами. Затем прижал ладонь к панели. Дверь скользнула в сторону, и я увидела, что стены и пол тоже покрыты рунами.

– Если ты устанешь от Бэрронса, – Лор холодно взглянул на меня, – и при этом выживешь...

Я посмотрела на него с насмешливым удивлением.

– Чудеса не кончаются? Лор решил сделать мне предложение. Держите меня семеро.

– На ухаживание нужны силы, а их я приберегаю для траха. Дубиной по башке – и вперед.

Он зашагал прочь.

Я закатила глаза, расправила плечи и переступила через руны. Точнее, попыталасьпереступить.

Они жестко отбросили меня, и все сирены в клубе разом взвыли.

– Да нет со мной Книги! Ты видел меня голой. Отвали!

Рука Лора сжимала мне горло, не давая дышать. Еще немного, и я отключилась бы от нехватки кислорода.

– Что случилось? – К нам бросился Риодан.

– Она потревожила барьер.

– И почему же, Мак?

– Убери от меня этого козла, – сказала я.

– Отпусти ее. – К Риодану присоединился Бэрронс. – Живо.

Риодан посмотрел на него, и что-то между ними проскочило.

Я поняла, что они этого ждали. Они знали, что рано или поздно я попрошусь к родителям. И Риодан пустил меня сюда, только чтобы что-то проверить. Но что я доказала?

– Это ничего не меняет, – сказал наконец Бэрронс.

– Нет, – согласился Риодан.

– Что?! – завопила я.

– Барьер опознал в тебе Фейри, – произнес Бэрронс.

– Это невозможно. Мы все знаем, что это не так. Наверное, сирена сработала потому, что я ела Невидимых.

– Ты ела Фейри? – с отвращением спросил Адам.

– Ты ее узнаёшь? У тебя был странный вид тогда, в коридоре, – сказал Лор.

– В ней просто есть нечто от Фейри, – ответил Адам. – Кто-то в ее роду был Фейри. Из королевского рода. Не знаю какого. Не моего.

Все уставились на меня.

– Кто бы говорил. Никто из вас не человек. Ну, кроме Кейона и Драстена, но они избраны Королевой и учились на друидов. Так что нечего на меня смотреть, как на чудовище. Возможно, дело в том, что я ши-видящая. Потому что нас мог создать Темный Король. В аббатстве на меня не реагировали барьеры против Фей.

Или реагировали? Каждый раз меня очень быстро обнаруживали. И та блондинка, охранявшая коридор, повторяла: «Тебе здесь не место. Ты не одна из нас».Что она имела в виду? Что я не ши-видящая? Не член Хевена? Не человек?

– Я хочу увидеть родителей, – холодно сказала я.

Бэрронс и Риодан снова обменялись взглядами. Риодан пожал плечами.

– Пусть идет. Отведите их в следующую комнату.

– Мак! – воскликнул Джек, подбежав ко мне, как только я вошла. – Господи, детка, как мы скучали!

И я исчезла в медвежьих объятиях, которые пахли перечной мятой и лосьоном после бритья. Этот запах потянул за собой цепочку воспоминаний. Целые месяцы жизни осыпались с меня, словно листы отрывного календаря.

Я не была Фейри, я не была Королем Невидимых. Я не была гибелью мира. Я была в безопасности, меня защищали, любили. Я была маленькой девочкой. Всегда была.

– Папа! – Я ткнулась носом в его рубашку. – И мама, – выдавила я, прижимаясь лицом к ее плечу.

Мы обнимались, словно виделись последний раз в жизни. Я отстранилась и посмотрела на них. Джек Лейн был высоким, красивым и собранным, как всегда. Рейни лучилась улыбкой.

– Отлично выглядите. Мам, посмотри на себя!

Ни следа горя или страха не осталось на ее нежном лице. Глаза были ясными, точеные черты лица сияли.

– Отлично выглядит, правда? – спросил Джек, обнимая Рейни за плечи. – Твоя мама теперь изменилась.

– Что случилось?

Рейни рассмеялась.

– Жизнь в стеклянной комнате с Королевой Фейри многое меняет. А еще эта постоянная музыка отовсюду. И не забывай о нудистах.

Папа зарычал.

Я улыбнулась. Интересно, каково им пришлось. Мама прошла ускоренный курс знакомства со странностями.

– Добро пожаловать в Дублин, – сказала я ей.

– Не то чтобы мы многое видели. – Она выразительно посмотрела на стекло, словно точно знала, где стоит Риодан. – Но и так неплохо. – Мама снова взглянула на меня. – Пойми меня правильно. Поначалу мне было сложно. Твоему папе пришлось со мной повозиться. Но однажды я проснулась, а все мои страхи словно растаяли во сне. И с тех пор они не возвращались.

– Потому что здесь столько странностей, что страхам некуда деться?

– Именно! Ни одно из правил, по которым я привыкла жить, здесь не работало. Все было настолько неправильно, что мне пришлось выбирать: сойти с ума или отказаться от старых схем. И мне нравится чувствовать себя живой. Я не ощущала такого с тех пор, как вы были маленькими и мне все время приходилось за вас волноваться. А тут меня волновало лишь то, когда я тебя снова увижу. И вот ты здесь, Мак, и отлично выглядишь, мне так нравятся твои волосы! С короткой стрижкой тебе лучше. Но ты похудела, милая, и сильно. Ты хорошо ешь? Нельзя так похудеть, если правильно питаешься. Что ты ела на завтрак?

Я посмотрела на папу и покачала головой.

– Мама все еще готовит на завтрак сырные гренки и бекон? Они пускают ее в кухню?

– Лор постоянно ее туда таскает.

– Лор?

– Ему нравятся ее кукурузные лепешки.

Я моргнула. Лор водит мою маму в кухню, чтобы она пекла ему Лепешки?

– А твой Бэрронс предпочитает яблочный пирог, – просияла Рейни.

– Он не мой, и я не думаю, что он стал бы такое есть. Бэрронс и яблочный пирог были так же совместимы, как... ну... как вампиры и щенки. Мне сложно было даже думать об этом.

– Но без мороженого. Он ненавидит мороженое.

Мама знала о вкусах Бэрронса больше, чем я. Нельзя же принимать во внимание те куски тушек, которые он оставлял мне, когда был монстром. Я знала, что он не любит лапы, а кости предпочитает мозговые. И сердца он всегда съедал, даже если не трогал тушу.

– Я слышал, что вы собираетесь провести ритуал, – сказал Джек.

– Они все вам рассказывают? – ахнула я.

Они доверяли моим родителям, а не мне?

– Келтары говорят об этом между собой, – пояснила Рейни. – А их жены приходят к нам в гости.

– И мы немного шпионим, – подмигнул папа.

Интересно, сколько понадобится времени этим женам, чтобы понять: Джек Лейн умеет убедить, что вы самый интересный в этом мире человек, и вы выложите ему все как на духу. На самом деле он методично, не меняя дружеского тона, выворачивал их наизнанку в поисках прямых и косвенных улик. Это его очарование позволило вытянуть из околдованных собеседниц больше признаний, чем добились бы адвокаты в Ашфорде и девяти ближайших округах.

– К слову, – сказала я, – мне есть в чем признаться.

– Ты приходила к нам в январе, но не зашла, – сказала Рейни. – Мы знаем. Ты оставила фото Алины. Мы очень удивились, что ты положила его в ящик. Мы же могли туда и не заглянуть. И нашли карточку только потому, что папа решил убрать бидон из-под ящика, потому что там поселились осы.

Я просто не подумала о такой мелочи.

– Ой. Почту же не носят.

– Некоторое время разносили, но слишком многие почтальоны стали гибнуть в порталах или от лап Невидимых. Никто не хотел работать почтальоном.

– Мы нашли фотографию в тот день, когда нас похитили, – сказала Рейни.

– Значит, это случилось после того, как я оставила снимок. – Я посмотрела на папу. – Я была дома в ту ночь, когда вы с мамой говорили на веранде. Обо мне.

Джек пытался поймать мой взгляд.

– Кажется, я помню этот разговор.

– Вы с мамой беседовали о том, в чем никогда не признавались мне.

Это была вполне невинная фраза. Я знала, что Риодан и Бэрронс внимательно прислушиваются к нашим словам. Я хотела узнать о пророчестве, но не решалась спросить об этом прямо. Учитывая то, как на меня среагировал барьер, мне достаточно обмолвиться, что я могу погубить мир, – и к ритуалу меня не подпустят. А мне нужно быть там. Я не позволю исключить меня из игры. У меня своя роль. Большая и важная. И для этого нужно лишь полетать на Охотнике и найти Книгу.

– Да, – кивнул Джек, глядя на меня. – Действительно. Когда понимаешь, что второго шанса может и не быть, всегда сожалеешь о том, что не успел сказать. Мы не знали, увидим ли тебя снова.

– И вот я здесь, – весело проговорила я.

– Мы очень по тебе скучали, детка.

Я знала, что он меня понял.

Мы снова обнимались со слезами на глазах, потом немного поговорили. Родители рассказали мне об Ашфорде, о том, кто выжил, кто погиб. Рассказали о нападении Теней (о нем узнали только по пергаменту останков). Затем пришли Носороги, но «этот прекрасный Принц Фейри, которому ты определенно вскружила голову, а Принц – это не самый худший вариант, он ведь смог защитить тебя и обеспечить всем необходимым», по словам мамы, пришел и единолично спас мой город.

Я поощряла ее и дальше говорить о В'лейне, в надежде что Бэрронс и Риодан уйдут. Или сойдут с ума.

Не успела я опомниться, как прошло полчаса и с той стороны по стеклу застучали, пролаяв, что уже без четверти двенадцать и мое время вышло.

Я обняла родителей на прощание и опять сморгнула слезы.

– Я вернусь, как только смогу. Я люблю тебя, мама.

– И я тебя, милая. Возвращайся скорей.

Папа снова сгреб меня в охапку.

– И я тебя люблю, Мак. – Он зашептал мне на ухо: – Сумасшедшую женщину звали Августа О'Клэр, она из Девоншира. У нее есть внучка по имени Телли, она помогала вашей маме выбраться с вами из страны. Ты солнышко и свет, детка. В тебе нет ничего плохого, не забывай об этом.

Он отстранился и улыбнулся. В его глазах светились любовь и гордость.

Телли. Это имя Бэрронс упоминал, когда говорил по телефону с Риоданом в день своего возвращения из мертвых. Он хотел знать, нашел ли Риодан эту Телли, и советовал подключить к поискам больше людей.

– Иди спасать мир, детка.

Я кивнула. У меня дрожала нижняя губа. Я могу охотиться на монстров. Спать с мужчиной, который превращается в зверя. Хладнокровно убивать.

Но папа все так же способен заставить меня расплакаться из-за того, что он в меня верит.

– Я не хочу, чтобы она ступала на нашу землю, – пятнадцать минут спустя заявила Ровена. – Для этого нет причин. У нас есть рация. Ей нужно лишь пролететь над нами, заметить Книгу, сообщить нам расположение камней и улететь прочь на дьяволе.

Грандмистрис бросила на меня ядовитый взгляд, говоривший, что ни одна ши-видящая не согласилась бы летать на Охотнике и что нет более убедительного доказательства моей измены.

– Келтары прочтут заклятие и отнесут Книгу в аббатство, где мы научим девочек, как ее охранять. Ее присутствие не нужно.

Я фыркнула. Воздух звенел от напряжения, мне не хватало кислорода. Я никогда не встречалась с таким количеством агрессии и отвращения в одной комнате. Риодан заставил всех ши-видящих раздеться и обыскал их одежду внизу, что не добавляло оптимизма. Я знала, что дело не в новых правилах. Он хотел дать им понять, что они ничего не решают. Раздевание в присутствии охраны подчеркнуло их уязвимость.

Я оглядела комнату. У восточной стены стояли пятеро Келтаров в узких брюках и футболках.

У южной – Ровена, Кэт, Джо и еще три ши-видящие, все в облегающих комбинезонах. Дэни не было, и это меня удивило: Ровена рискнула поступиться таким преимуществом только потому, что Дэни любила меня.

У северной стены стояли В'лейн, Вэлвет и Дрии'лья – снова со ртом, но благоразумно молчащая – и еще трое Видимых той же касты, задрапированных в полупрозрачные одеяния. Их отличали безупречные черты лица и такие же безупречные гениталии.

Бэрронс, Лор, Риодан и я стояли у западной стены, ближе к двери.

Ровена таращилась на пятерых горцев, выстроившихся боевым клином.

– Вы знаете, как запечатать Книгу, верно?

Келтары уставились на нее с разной степенью враждебности.

Они были не из тех, кто позволит женщине командовать, особенно такой женщине, как Ровена. А унижение, завязывание глаз и сопровождение на верхний этаж «Честерса» не добавили ей ни грамма очарования и дипломатичности.

«Извращение и декаданс! – рявкнула Грандмистрис, избавившись от повязки. – Вы прощаете это... эту... связь? Плоть людей и Фейри смешивается в этом месте. О, да вы будете прокляты всем человечеством!» – шипела она на Риодана.

«Наплевать мне на человечество. Это не мои проблемы».

Я чуть не рассмеялась, увидев лицо Ровены, но вскоре мне стало не до смеха. Она пыталась отменить мое участие в ритуале. Вела себя так, словно я пария, которой не место даже на общем собрании.

– Ну конечно, знаем, – ответил Драстен МакКелтар, который должен был взять «Синсар Дабх» и отнести ее в аббатство.

По словам его брата, он был закален в горниле ада и обладал несокрушимым мужеством. Я в это не верила. Никто не может полностью сопротивляться злу. У всех есть слабости. Но мне пришлось признать, что обладатель серебряных глаз лучится каким-то... спокойствием, и это свидетельствовало в его пользу. Драстен выглядел, как человек из прошлого. Его легко можно было представить шагающим по горам, с посохом и мечом. Это можно было сказать обо всех Келтарах, кроме Кристофера, который очень напоминал Драстена, за вычетом регресса генов. В Драстене было величие. Он умел говорить, и голос у него был властным, глубоким и при этом мягким. Он произносил слова тише, чем другие Келтары, именно его я хотела и почти не могла расслышать, когда они говорили одновременно, то есть большую часть времени.