Текст книги "Возвращенный из плена"

Автор книги: Карен Кингсбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Глава 2

Элла Рейнолдс взяла салат «Цезарь» и диетическую колу и направилась к столику в центре обеденной зоны на свежем воздухе. С начала школьного года прошло четыре дня, а народу уже было не протолкнуться. Слышались громкие голоса и смех тысячи подростков.

– Элла! Иди сюда! – крикнул парень, с которым она сидела рядом на алгебре. Он широко, по-детски улыбнулся. Парень сидел в компании школьных интеллектуалов.

– В другой раз! – Она задорно улыбнулась и помахала ему рукой. – Ага, как же, – тихо пробормотала она, продолжая улыбаться.

– Иди сюда, детка! – Джейк Коллинз вскочил на стол и замахал ей. Он был одет в джинсы и спортивную футболку, как все остальные игроки. Джейк – высокий парень с мужественным лицом и волевым подбородком. Раньше она не догадывалась, какой он хороший, но за время работы в бассейне лучше его узнала. Джейк был добрым, заботливым и романтичным, хотя не показывал этого школьным друзьям.

Ну и что с того? Он милый и уверенный в себе. А главное, честный. Сегодня Джейк настроен по-боевому, ведь наступила пятница, и вечером состоится первая игра сезона. В местных газетах писали, что этот год станет очень успешным для «Орлов». В школе царило радостное оживление.

– Не могу! – Элла улыбнулась и беспомощно пожала плечами. – Сегодня матч! – громко крикнула она. – Значит, только мальчишки!

Он заворчал и опустил плечи. Его товарищи по команде – Сэм и Райан – схватили его за футболку и потянули вниз, чтобы он сел за стол. Джейк оглянулся через плечо и подмигнул ей. Его взгляд намекал на то, что они могут встретиться после матча.

Элла, чувствуя, что он наблюдает за ней, грациозно обошла несколько столов и села рядом с девушками из группы поддержки. Они радостно запищали, когда она поставила поднос на стол, а темнокожая Лашанте, ее лучшая подруга, вскочила со своего места и обвила ее шею руками:

– Поздравляю! Я знала, что у тебя получится!

– Ты уже знаешь?

– Конечно, знаю! – радостно воскликнула Лашанте. – Тебе доверили главную роль в мюзикле! Ты будешь Красавицей! – Она снова быстро обняла Эллу. – Эта роль тебе идеально подходит.

– Такого сложного мюзикла мы еще не ставили, правда?

– Правда. С ума сойти! Наверное, человек сто боролись за твою роль! – Лашанте взяла Эллу за руку. Они сели рядом. Девушки подвинулись к ним ближе. Лашанте понизила голос, чтобы никто не подслушал: – У тебя удачный год, подруга! Мало того, что ты встречаешься с Джейком Коллинзом, так ты еще будешь играть в школьном мюзикле!

Это верно. Все, о чем она мечтала в прошлом году, сбывалось. Прослушивания начались за несколько недель до начала занятий, но список ролей у репетиционного зала повесили только сегодня утром. Она получила главную роль, она получила Джейка. В тот день после прослушивания он попросил ее стать его девушкой и добавил:

– Скажи «да», Элла! Пусть этот день станет счастливым для нас обоих!

Когда она вспоминала о том, как они целовались тем вечером, у нее перед глазами плыли звезды. С тех пор они делали это много раз. Все ученики Фултонской школы знали Джейка Коллинза. Парни надеялись быть похожим на него, а девушки хотели с ним встречаться. Но в этом году он принадлежит ей. Раньше она ни с кем серьезно не встречалась. Элла прилежно училась, занималась пением. И не собиралась ни с кем спать. Многие девчонки делали это, но она не хотела спешить.

Теперь Элла думала по-другому.

– Джейк такой классный! – Она подалась вперед, к подругам, собравшимся вокруг стола. Она боялась, что ее кто-нибудь подслушает. – Он меня не торопит.

– А ты сказала ему, что никогда... ну, знаешь... что ты девственница? Ты сказала, да? – У Лашанте не было запретных тем. Она спрашивала обо всем, что в голову взбредет. Элла ее обожала. – Он должен знать, что у тебя есть принципы! Признайся, ты сказала?

– Конечно. – Элла бросила взгляд на столик, за которым сидели футбольные игроки. – Он ответил, что нам необязательно это делать. Просто я ему нравлюсь, и он не хочет меня терять.

– Здорово! – Лашанте снова обняла Эллу. – Видите, девочки? Главное – не сдаваться! – Она прищелкнула пальцами. – А то в нашей школе развелось слишком много мягкотелых.

– Верно. – Крисси, сидевшая с другой стороны стола, выразительно посмотрела на Дженни. – Я то же самое говорю.

Наступила неловкая пауза. Несколько девушек смущенно прятали глаза. Потом все захихикали, глядя на Крисси. Она сделала большой глоток кока-колы.

– На воре и шапка горит!

– В общем, – Лашанте обхватила Эллу за плечи и выразительно посмотрела на подруг, – мы должны брать пример с Эллы. Она смогла устоять перед Джейком Коллинзом! А мы чем хуже?

Девушки снова засмеялись. Элла не знала, что сказать. Она вовсе не хотела подавать пример воздержания. Просто она не была готова, вот и все. Хорошо, что Джейк все правильно понял и девчонки над ней не подшучивали. И все же она была рада, когда разговор зашел об учителе истории. Наконец-то можно спокойно поесть.

Спустя несколько минут Элла открыла телефон, чтобы посмотреть, не пришло ли сообщение от Джейка. Хм. Ничего. Она посмотрела в его сторону, но он о чем-то весело болтал с парнями. До урока оставалось десять минут. Надо позвонить маме, сообщить отличную новость о том, что ей доверили роль Красавицы. Элла улыбнулась подружкам и сказала:

– Мне надо позвонить домой. Я скоро.

Она перекинула светлые волосы через плечо и быстро вышла из обеденной зоны. Зашла за угол: там было тише. Нажала несколько кнопок и набрала домашний телефон. С каждым гудком радостное возбуждение спадало.

– Мама, возьми трубку! Ну где же ты? – Элла прошла в одну сторону, потом в другую. – Возьми трубку!

В трубке раздалось приглашение оставить голосовое сообщение. Элла быстро набрала номер мобильного телефона матери. После третьего гудка та сняла трубку.

– Милая, я немного занята, – напряженно ответила она. – Ты хотела сказать что-то важное?

– Вообще-то да... подожди-ка... а ты где?

– Эээ... – Мама долго молчала. – Какая разница? У меня дела.

– Дела? – Вдруг Элла догадалась. – Ты опять колешь ботокс? – Девушка вздохнула. – Ты же обещала, что не будешь торопиться.

– Я передумала, когда посмотрела в зеркало. – Наверное, мама еще сидела в кресле, потому что она говорила сдавленным голосом, словно с трудом открывала рот. – Серьезно, Элла, не могла бы ты позвонить потом?

Радость упорхнула из сердца, словно последний летний денек.

– Ладно, забудь.

– Спасибо, дорогая. – Послышался чужой женский голос. – Ну, мне пора, – прошептала Мама.

«Мило». Элла смотрела на погасший экран телефона. Родители переживали кризис в своих отношениях. На матчах отец все чаще оставался на скамье запасных, а его контракт заканчивался в этом году. Когда он возвращался в родной город, то в основном проводил время в спортивном клубе: тренировался или что-то в этом роде. Однажды Элла нашла его, чтобы рассказать о Джейке, но он все время переспрашивал: «Кто? Что?» Она так и не добралась до сути. Отец извинялся за то, что слушает невнимательно, но наконец ей это надоело.

Ну и ладно. Родители поглощены собственными проблемами. Братья-близнецы учатся в седьмом классе. Они играют в бейсбол, у них куча друзей и занятий. Она видела их дома лишь поздно вечером. Иногда ей казалось, что братья редко вспоминают о ее существовании. Впрочем, она тоже мало о них думала.

А мама словно сошла с ума. Элла носила одежду сорокового размера, а мама, похоже, хотела похудеть еще сильнее. Это выглядело ужасно. Как будто она мечтала превратиться в подростка. Она сильно обесцветила волосы, а на прошлой неделе еще и нарастила! Ее волосы выглядели неплохо, но все же... Мать так пристрастилась к солярию и ботоксу, что девочка с трудом ее узнавала. Она обращалась к Элле только в том случае, если ей было что-то от нее нужно: «Элла, не отвезешь мальчиков на тренировку?», «Элла, купи продуктов по дороге домой!», «Не могла бы ты забрать братьев после матча?».

Элла прогнала невеселые мысли, завернула за угол и направилась к кафетерию. Большинство столов опустело. Ученики выбрасывали мусор, надевали рюкзаки и расходились по классам. Подруги ушли. Она заметила, что Джейк и его приятели тоже встали со своих мест. Джейк ее не заметил, и она замедлила шаг. Им было по дороге. Если Джейк ее окликнет, они пойдут вместе.

Но спортсмены собрались в кружок. Они хохотали и били друг друга по плечам. Когда они разошлись, Элла заметила странного парня. Он шел с другого конца двора. Элла уже видела его раньше, но не знала, как его зовут. Он учился с ребятами, у которых были проблемы со здоровьем. Она прислонилась к кирпичной стене и стала наблюдать за происходящим.

Парень подошел к футболистам и остановился. Он на них не смотрел, но, видимо, знал об их присутствии, потому что сложил ладони у подбородка, развел локти в сторону и стал размахивать ими, словно птица крыльями. Джейк заметил его первым.

– Гляди-ка! – Он толкнул Сэма и шагнул в сторону, чтобы преградить парню дорогу. – А вот и наш уродец!

– Что? – удивленно шепнула Элла. Ей стало не по себе. Джейк не мог такое сказать! Она подалась вперед. Хорошо, что футболисты стояли к ней спиной, она не хотела, чтобы Джейк ее заметил. Надо разобраться. Может, мальчишки просто дурачатся? Она подошла ближе и остановилась. Джейк и его друзья загородили дорогу незнакомому парню.

Нет, это не игра! Они его задирают. Сердце бешено стучало в груди, вены набухли от гнева. Что им надо от бедняги? Она посмотрела на него. Он высокий, чуть ниже Джейка. Парень опустил руки по бокам и, не глядя на футболистов, устремил свой взгляд на...

Элла ахнула. Он смотрел прямо на нее! Впервые она увидела то, чего не замечала раньше. Он странно себя вел, но выглядел совершенно нормально: мускулистые руки и плечи, загорелое симпатичное лицо. А какие у него глаза! Ярко-голубые и прозрачные, как вода у острова Тайби, глубокие и чистые... Элла моргнула. Его взгляд показался знакомым, как будто она уже видела этого парня раньше.

Нет, этого не может быть. Ребята с ограниченными возможностями учатся в отдельном здании. Они никогда с ними не пересекались, разве что на паре уроков. Этой осенью она ни разу с ним не встречалась. Она бы его запомнила.

Сэм и Джейк, должно быть, заметили, что он смотрит на Эллу. Сэм подошел к нему и дал подзатыльник:

– Ты на кого пялишься? Это девушка Джейка. Не про твою честь!

Парень тут же стал снова дергать локтями. Элла страшно разозлилась. Довольно! Она прошла вперед, растолкала футболистов и повернулась к Сэму, потом к Джейку:

– Оставьте его в покое!

– Ну что ты, котенок! – рассмеялся Джейк. Однако его голос звучал смущенно, словно его поймали на месте преступления. Он обернулся к друзьям, рассчитывая на поддержку: – А что такого? Подумаешь, немного пошутили! – Он с невинным видом поднял руки. – Мы ничего плохого не сделали. – Затем шагнул вперед и легонько ударил парня по плечу. – Мы по-дружески!

Тот перестал размахивать локтями, но не ответил Джейку, словно ничего не слышал. Парень уставился на небо над их головами. Сэм недовольно посмотрел, нависая над ним с высоты своего огромного роста,

– Почему ты бродишь здесь во время обеда? – Он оглянулся на Райана и Джейка. – Тебе здесь не место. Верно я говорю, парни?

– Сэм! Хватит... – Элла потянула Джейка за рукав и прошептала ему на ухо: – Пожалуйста, Джейк, оставьте его в покое!

– Ладно, – усмехнулся он, словно происходящее – это всего лишь шутка. – Хватит, чувак.

Спортсмены отправились по своим делам, а странный парень остался стоять на том же месте. Он прерывисто дышал. Приятели Джейка направились в класс. Элла тоже пошла, затем оглянулась и увидела, что парень смотрит ей вслед. Какие красивые глаза! Девушка нерешительно остановилась. Джейк и его приятели уже забыли о нем. Может, он тоже о них забыл, если вообще понял, чего от него хотели.

Но он, несомненно, заметил ее, потому что перестал махать локтями и смотрел ей прямо в глаза. А еще он делал нечто такое, чего, возможно, никогда не делал раньше.

Он улыбался.

Глава 3

Обычно покупатели в универсаме шли непрерывным потоком, но у Трейси неожиданно образовался перерыв. Она рассеянно смотрела на ряды таблоидов и журналов с кричащими заголовками. Один из них привлек ее внимание:

«Голливуд заинтересовался темой аутизма».

Она не собиралась покупать журнал или читать статью, потому что и так знала, что журналисты и работники киноиндустрии много сделали для того, чтобы рассказать людям об аутистах. Ей часто хотелось их поддержать и устроить марш или основать фонд, чтобы собрать денег на исследования и распространение информации об этой болезни. Каждый месяц она приходила на собрания организации, которая помогала аутистам и их родственникам. Также Трейси общалась в Интернете с матерями детей-аутистов. Ее муж Дэн никогда этим не занимался.

Но сейчас она слишком устала и хотела лишь одного: увидеть Холдена таким, каким он был раньше – до того, как ему исполнилось три года.

Трейси перевела глаза на кассу и с облегчением вздохнула, увидев, что к ней подходит другая продавщица, ее сменщица.

– Что, сегодня мало народу? – Эта женщина работала в универсаме столько же, сколько Трейси, – около четырех лет.

– Да, негусто.

Трейси забрала выдвижной ящик с деньгами и пошла в комнату отдыха.

«Что ж, школьные базары позади. Вот и прекрасно».

Она вошла в комнату, отметила время окончания работы в своей карточке табельного учета и собиралась уходить, но ее окликнул управляющий мистер Гроувс:

– Подожди минуточку!

Он прибивал что-то к доске, на которую сотрудники приклеивали фотографии детей и внуков. Управляющий повесил над ней табличку со словами «Наши достижения».

Трейси ждала. Мистер Гроувс был дюжим мужчиной.

В колледже он занимался борьбой, а сейчас в основном играл со своими внуками после работы. Он прикрепил очередную фотографию и подошел к Трейси:

– Как Холден?

У Трейси сразу стало тяжело на сердце. Она чуть не заплакала.

– Все так же. – Она улыбнулась. – Спасибо, что интересуетесь.

– Мы молимся за него, – серьезно продолжил мистер Гроувс, – на каждом занятии воскресной школы.

– Спасибо. – Она представила, как управляющий, его жена и их товарищи каждую неделю молятся за ее сына. Неделю за неделей. – Мы должны молиться. Чем больше людей это делает, тем лучше.

– Верно. – Его лицо прояснилось.– Бог помнит о нем!

– Вы правы. – Трейси повесила сумочку на плечо. – Увидимся завтра!

По пути домой она зашла в канцелярский магазин и купила несколько ламинатных листов. Холден выражал свои мысли и чувства при помощи коммуникационной системы обмена карточками – КСОК. Эти карточки стоили дорого, и Трейси делала их сама. Она находила картинки в Интернете, распечатывала их и ламинировала. Холден часто пользовался карточками. Они были частью ежедневного курса лечения. Ей бы, конечно, хотелось, чтобы он разговаривал, как нормальный человек, но после долгих лет, когда она не могла понять, что он чувствует или чего хочет, карточки немного упростили им жизнь.

Она поставила пакет и задумалась о сыне. Он наверняка обрадуется, когда увидит ее последнюю находку. Недавно Трейси наткнулась в Интернете на музыкальные карточки КСОК и уже распечатала их. Теперь ей понадобились новые ламинатные листы. «Спасибо, Господи... как раз то, что нам нужно». Холден будет в восторге, даже если никогда этого не покажет.

Трейси подъехала к дому и оставила машину на парковке. Она почти не чувствовала усталости. Ей не терпелось вручить Холдену новые карточки. На них столько музыкальных отрывков и образов! Музыкальные карточки, которыми Холден пользовался раньше, уже истрепались. А эти еще лучше прежних: картинки ярче, слова выразительнее. Он любил музыку, совсем как в детстве, до того, как ему поставили диагноз. В детстве он всегда тянулся к певцам и музыкантам, выступавшим в церкви.

Раньше они часто ходили в церковь. Холден всегда старался пройти вперед, к источнику звука. Он наслаждался гармонией мелодии и подпевал. Он все время пел. Особенно ему полюбился гимн «Иисус меня любит».

Однажды Трейси смотрела по телевизору финал марафона в Нью-Йорке: спортсмены, добежавшие до финишной ленточки, сгибались пополам и жадно глотали воздух, стараясь вдохнуть как можно больше. Когда дело касалось музыки, Холден вел себя точно так же. Он внимал ей, словно от этого зависела вся его жизнь. Чтобы достучаться до Холдена, лучше положиться на музыку. Трейси и десяток врачей пытались подействовать на него, проигрывая его любимые песни и христианские гимны. Он обожал их в детстве.

Но им так и не удалось вырвать Холдена из клетки, в которой он прятался.

Во всяком случае, пока.

Трейси прошла по узкой тропинке к двери, повернула в замке ключ и вошла внутрь. Квартира была небольшой – всего две спальни. Зато новая. Дэн уехал рыбачить на Аляску, а им с Холденом больше места и не нужно. Впрочем, на этой неделе все изменилось. Холли, сестра Трейси, работала медсестрой в Ираке. Ее муж, священник, также недавно отправился туда. Холли вернется в Атланту только в конце школьного года, а пока Кейт, их дочь, будет спать на надувном матрасе в комнате Трейси и ездить в школу на автобусе. Холден тоже добирался в школу на автобусе, который приходил вслед за автобусом для малышей.

Трейси положила почту на кухонный стол. Часы на микроволновке показывали 15:10. Через двадцать минут Холден вернется домой. Его привозил специальный автобус. Они жили довольно далеко от Фултонской школы, но в ней разработали отличную программу для учеников-аутистов. В этом автобусе ездили подростки с ограниченными возможностями из разных концов округа.

Трейси стала открывать конверты. Пришло шесть счетов – четыре из них за лечение Холдена: социальная терапия, диетическая терапия, образовательная терапия, лекарства. В конце пачки лежал конверт с адресом, написанным аккуратным почерком Дэна. В августе сезон добычи лосося заканчивается, и Дэну полагался двухнедельный отпуск. Но он позвонил на прошлой неделе и сообщил, что нашел новую работу. Дэн будет ловить креветок на рыболовном судне в ледяных водах у полуострова Аляска.

«Дела идут не очень хорошо, – в тоне письма чувствовалась усталость. – Лицензии на ловлю рыбы подорожали, и на долю рабочих остается не так много денег. Сезон продлился недолго. Конкуренты не дремлют».

В общем, Дэн остался на Аляске. Несколько недель назад сильно похолодало, и Трейси беспокоилась о нем. Конечно, он бы никогда не признался, что ему тяжело. «У нас нет ни одной свободной минуты», – вот и все, что он написал в конце месяца. Тогда он еще прислал Трейси три тысячи долларов. К деньгам прилагалась записка. В ней было то же самое, что и во всех остальных. Она открыла конверт и вытащила сложенный листок:

«Тебе и Холдену... с любовью, Дэн».

На этот раз он прислал чуть меньше пятисот долларов. Нечему удивляться, ведь в последнее время он сидел без работы. Рыбаки на Аляске всегда зарабатывали по-разному. Бывали месяцы, когда ей с лихвой хватало денег, чтобы заплатить за квартиру, коммунальные услуги и лечение Холдена, а иногда счета приходилось откладывать в сторону.

Трейси взглянула на фотографию в рамочке. Они были запечатлены на ней втроем. Холдену здесь два года. Она помнила этот день. Они рано приехали в парк и качались на качелях, пока не раскраснелись и не выдохлись. Трейси, как обычно, захватила с собой фотоаппарат. Они снимала Холдена на качелях и на горке. На других фотографиях Дэн и Холден бегали по полю и играли в песочнице.

Когда они собирались уходить домой, к ним подошла пожилая пара и предложила их сфотографировать. Трейси до той минуты даже не приходило в голову, что ее нет ни на одной фотографии.

Сейчас она пристально вглядывалась в старый снимок: «Я думала, что у нас с Холденом куча времени... мы всегда будем вместе и сможем фотографироваться хоть каждый день». Впереди бесчисленное множество дней, чтобы сделать снимок, на котором они будут втроем, считала она.

Трейси посмотрела на Дэна. Выражение его лица, горящие глаза... Он любил Холдена больше жизни. Она в этом не сомневалась. Дэн – хороший человек. Он никогда не откажется от своих принципов и убеждений. Никто не посмеет сказать, что он мало заботился о Холдене. Он делал все возможное. После того как Холдену поставили диагноз, Дэн каждый день разговаривал с ним, читал, сидел рядом.

Он пытался достучаться до него.

Но десять лет усилий прошли впустую, и Дэн охладел к сыну. В каком-то смысле он стал похожим на Холдена. Трейси вспомнила, как однажды нашла его сидящим на кровати, он закрывал лицо руками.

– Дэн? – Она подошла к нему и легонько дотронулась до плеча. – Что случилось?

Он явно не хотел встречаться с ней взглядом, но наконец опустил руки. Его глаза покраснели, а щеки увлажнились от слез.

– Я больше не могу. – Дэн посмотрел на нее. – Я так старался, но не могу до него достучаться. Я его не вижу.

Трейси пыталась поговорить с мужем, но весной он посмотрел документальный фильм о рыбаках, после чего уволился из столярного цеха и улетел на Аляску. Трейси не хотела с ним расставаться, однако не могла его остановить.

Он приезжал домой весной, летом и на Рождество – всего три раза в год. Но иногда ей казалось, что лучше бы он больше никогда не возвращался. Она с ужасом воображала, как он скользит по палубе утлого суденышка, которое прокладывает путь меж высоченных волн океана, где вечно тонут корабли. Когда она думала об этом, ее парализовало от страха. Поэтому Трейси давным-давно поручила мужа заботе Господа. И все же она потеряла мужа. Еще одна утрата.

Сначала ей пришлось попрощаться с Холденом, потом со счастливой жизнью, которая осталась на фотографиях, и, наконец, – с Дэном.

Трейси снова взглянула на часы. Пора встречать Холдена. Она сняла свитер и бросила его на спинку стула. Вышла на улицу. Солнце ласково согревало плечи. Через несколько минут вдали показался автобус – тот самый, на котором развозили детей с ограниченными возможностями. Он был меньше, чем обычные школьные автобусы. Раньше это раздражало Трейси, потому что напоминало ей о том, что с сыном что-то не так. Но теперь она больше не думала об этом. Она с благодарностью принимала любую помощь и любые усилия, направленные на поиски ее прежнего сына. Теперь автобус казался ей доказательством того, что они не сдались.

Они никогда не сдадутся.

Двери автобуса открылись, и Холден, ссутулившись, быстро сошел по ступенькам вниз и неуклюже спрыгнул на землю. На сильных плечах висел тяжелый рюкзак. Он ее видит... наверняка видит. Но он не обнял ее, не поздоровался. Он ничем не показал, что заметил ее. А Трейси так мечтала об этом! Холден смотрел сначала на что-то за ее спиной. Потом сбоку от нее. А затем пошел вперед, словно ее не было.

– Холден, подожди! – Она протянула к нему руку, но он ловко увернулся. Что ж, прогресс. Раньше он вообще не давал к себе прикасаться. Он кричал, мычал или хныкал. Теперь он так не делал. Казалось, ему просто все равно. – Через минуту приедет автобус Кейт. Ты помнишь?

Холден остановился в нескольких футах от нее. Он стал что-то тихо напевать, но Трейси не узнала мелодию. Он поставил рюкзак на землю и достал оттуда карточки.

– У меня был хороший день, – заговорила Трейси. Попытка – не пытка. Она никогда не перестанет надеяться. – Все покупатели были очень милыми.

Раньше Холдену не приходилось ждать Кейт. Трейси знала, что перемена в расписании может вызвать у него нервный срыв. Она испытующе посмотрела на сына. Пока все шло хорошо. Холдену нравилась Кейт. Во всяком случае, насколько она могла судить после первой встречи, когда девочка приехала к ним домой с вещами.

Трейси рассказывала Холдену новости о покупателях, а он не спускал глаз с деревьев через дорогу. Спустя минуту на дороге показался школьный автобус. Трейси вздохнула с облегчением.

– Ну вот! – Она приблизилась к Холдену. – Автобус Кейт. – Трейси улыбнулась сыну. – Кейт будет вместе с нами смотреть кино.

Холден качнулся и перестал напевать. Он смотрел куда-то вдаль.

Автобус остановился. Из него вышла Кейт. Белокурые волосы обрамляли загорелое личико. На спине висел огромный рюкзак с Губкой Бобом. Увидев Трейси и Холдена, она радостно улыбнулась:

– Здравствуйте, тетя Трейси! – Девочка с сияющими глазами подбежала к ним. – Сегодня самый прекрасный день в моей жизни! – Радостно пританцовывая, она подошла к Холдену и обняла его за талию: – Привет, Холден!

Холден напрягся всем телом, но не отшатнулся и не замычал. Наверное, ему было приятно детское простодушие Кейт, ее открытость и любовь к людям.

Кейт быстро повернулась к Трейси:

– Учительница сказала, чтобы я не переживала из-за того, что пропустила прошлую неделю. Она поможет мне догнать остальных.

– Замечательно! – Трейси было приятно видеть девочку в отличном настроении. Она взяла ее за руку. – Пойдем домой. Я приготовлю что-нибудь перекусить.

– Хорошо, а потом мы с Холденом будем смотреть кино! Мама говорила, что Холден каждый день смотрит кино.

Трейси тихо рассмеялась:

– Да. Наверное, это тебе быстро надоест. – Она взглянула на сына: – Да, сынок?

Он опустил глаза, а потом поднял их ввысь, к небу. Они пошли вперед. Кейт шла между ними и держала Трейси за руку. Наверное, девочка инстинктивно поняла, что не стоит трогать Холдена.

– Учительница сказала, что у каждого будет свой шкафчик. Мы написали диктанты и положили их в красную коробку, а на следующий день достали из желтой коробки. Знаете, что было дальше?

Трейси любовалась непосредственной малышкой.

– Что? – Трейси было так приятно прикосновение маленькой детской ручки. Кейт льнула к ней, она в ней нуждалась. В эту минуту Трейси поняла, как ей самой этого не хватало.

– Учительница сказала, у нас будет целых два шкафчика, а не один! Правда, здорово, тетя Трейси? – Девочка засмеялась и побежала вприпрыжку. – А знаете, что было потом?

Они уже почти подошли к дому.

– Что, солнышко?

– Учительница сказала, что нас будут учить музыке и танцам! Каждую среду и пятницу. Что может быть лучше! – Личико Кейт стало серьезным. – В моей старой школе, когда я училась в подготовительном классе, музыки и танцев не было. – Девочка помолчала. – А потом я вернусь в старую школу?

– Конечно, детка. – Трейси обожала племянницу за ее веселый живой нрав. Она так не похожа на Холдена. – В следующем году ты вернешься в старую школу.

– О, это хорошо! Ведь Сара и Тесса остались в старой школе, а они мои самые лучшие подруги.

– Им тебя не хватает, не сомневаюсь.

На минуту Кейт погрустнела, но затем ее глаза вновь заискрились.

– Зато мне будет о чем им рассказать, правда?

– Правда.

Кейт посмотрела на идущего рядом Холдена:

– Правда, Холден? – Парень повел глазами в ее сторону, но так и не посмотрел на нее. Кейт сочувственно улыбнулась: – Холден такой застенчивый. Да, тетя Трейси?

– Да. – Трейси стало больно оттого, что даже такая малышка сразу поняла, что с Холденом что-то не так. – Он очень тебя любит, Кейт, просто не хочет разговаривать.

– Ничего страшного. – Она кивнула Холдену.– Я тоже тебя люблю, Холден. – Она погладила его по руке, и он ее не отдернул.

Они подошли к квартире. Холден перебрал свои карточки и достал карту с изображением телевизора. На ней было написано «Кино». Трейси хотела ее взять, как обычно, но Холден не отдал ее, а прижал к груди.

Кейт растерянно наблюдала за ними:

– Что он делает?

– Минутку, дорогая, – ласково попросила Трейси, прижав палец к губам.

Кейт кивнула, ей явно хотелось разобраться в том, что происходит. Широко раскрыв глаза, она с любопытством смотрела на Холдена.

Трейси повернулась к сыну. Может, в школе что-то произошло? Или кто-то его напугал?

– Холден, я все понимаю, – сказала она,– ты не хочешь отдавать мне карточку. – Трейси говорила спокойно, с улыбкой. – Прекрасно. Ты хочешь смотреть кино. Я понимаю. – Она боялась его огорчить. Когда Холден расстраивался, он бросался на пол и делал отжимания. Врачи говорили, что такое поведение нетипично для аутистов. Он делал десятки, сотни отжиманий.

Кейт наверняка испугается. Трейси хотела, чтобы они быстрее вошли в квартиру.

– Зачем ему карточки? – недоуменно спросила Кейт, наклонив голову. – Это какая-то игра?

– Да, игра. – «Держись так, как будто все нормально, – напомнила себе Трейси. – Незачем пугать Кейтрассказами о болезни двоюродного брата». – Иногда

Холден разговаривает при помощи карточек. Это похоже на игру.

– О! – Кейт запрыгала и захлопала в ладоши. – Обожаю играть.

Холден поднял глаза к потолку. Трейси каждый раз поражалась их красоте: голубые, как лед, и такие глубокие, что это казалось сверхъестественным.

Надо зайти внутрь.

– Пойдем смотреть кино! – Она открыла дверь квартиры, и Кейт с Холденом последовали за ней.

– Давайте я помогу вам готовить. Можно? – Кейт побежала на кухню и положила рюкзак на стул. – Я каждый день помогала маме готовить закуски.

– Я только рада! – Трейси прошла на кухню. Холден всегда делал все по расписанию, и она легко могла предсказать, чем он займется в ближайшую минуту. Он положил рюкзак на пол, взял набор карточек и прошел по комнате к дивану, который стоял у окна в гостиной. Точными, словно отрепетированными движениями, он составил диванные подушки в ряд и разгладил оставшиеся на них складки. Получилось идеально, словно на журнальном снимке. Потом Холден тщательно расправил белые занавески по обе стороны от дивана.

Это заняло у него некоторое время. Кейт ничего не заметила. Она увлеченно помогала Трейси доставать сыр, яблочный сок, морковь и изюм.

– Я так люблю изюм, тетя Трейси! Пожалуй, я навсегда останусь с вами жить, – засмеялась девочка.

– Почему бы и нет? – Трейси нравилось радостное оживление, которое поселилось в их доме благодаря Кейт. – Хотя, конечно, мама и папа будут по тебе ужасно скучать.

– Это точно. – На минуту ее личико стало серьезным. – Мне без них плохо, тетя Трейси. Я тоже по ним скучаю! Сначала мама уехала, а теперь еще и папа...

Трейси раскрыла объятия. Кейт бросилась к ней и крепко сжала маленькими ручками, впитывая любовь, тепло и поддержку. «Я чувствую, что она нуждается во мне, – подумала Трейси. – Наверное, Холли и Аарон сильно тоскуют по своей дочурке».

Вскоре они поставили тарелки на стол. Холден сидел на безглютеновой диете с пяти летнего возраста. Насколько Трейси могла судить, это не улучшило его состояние, но попытка – не пытка. Диетолог больше не давал никаких советов.

Холден закончил уборку в гостиной и прошел на кухню. Кейт села напротив него рядом с Трейси. Она сложила руки под подбородком и поставила локти на стол:

– Давайте помолимся!

Кейт зажмурила глаза и наклонила голову. Холден отрывал маленькие кусочки волокнистого сыра и раскладывал их по краю тарелки. Он ничего не сказал и даже не взглянул на Кейт.