Текст книги "Ничего не обещай"
Автор книги: Карен Хокинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Глава 7
– Вперед! – приказала Клара. – И поскорее!
Рокси, улыбнувшись, поставила коробку Дойла Кларе на колени, взялась за ручки кресла и трусцой побежала по коридору через портик в холл.
Из-под цветастого халата торчали тощие как палки ноги Клары. Она крепко держала коробку и хихикала как ненормальная. Рокси с трудом сдерживала смех.
Когда они свернули к портику, она мельком увидела собственное отражение в зеркальных окнах. Господи, почему она сегодня с утра не накрасилась? И даже не причесалась? Меньше всего ей хотелось выглядеть бледной и растрепанной при встрече с Ником.
И что еще хуже, она знала, что от нее пахнет бурбоном. Рокси остановила каталку и торопливо стащила резинку с волос, пригладила их и снова убрала в хвост.
– Зачем мы остановились?
Рокси ущипнула себя за бледные щеки.
– Мне нужен мятный леденец. – И расческа. И немного румян. Возможно, и лоботомия, если бы у нее было время.
Клара сдвинула коробку в сторону, полезла в карман и вытащила оттуда наполовину развернутый леденец:
– Вот!
Привередничать не приходилось. Не стоило и задаваться вопросом о том, был ли данный леденец в употреблении.
– Вперед, мисс Рокси, – сказала, взмахнув рукой, Клара. – Нам надо избавиться от моего внучатого племянника как можно быстрее и заняться наконец настоящей детективной работой!
Предложение звучало заманчиво, но, возможно, дело было только в том, что продолжало сказываться действие бурбона. С каждым шагом Рокси все сильнее ощущала волнующее предвкушение. Тело радостно пело, предчувствуя победу.
– Тише! – шикнула на нее Клара.
Рокси остановила каталку, перед самой дверью в холл.
– Что-то не так?
– Ничего. Я просто хочу убедиться, что замаскировала запах от винокуренной установки. Дымок-то от нее идет, а у Ника острый нюх. Не хочется, чтобы он ее у нас забрал. – Клара сунула руку в карман, достала оттуда маленький пузырек и щедро обрызгала себя туалетной водой, сильно отдающей ладаном.
Рокси поморщилась и замахала рукой, разгоняя воздух.
– Господи, от этого запаха тут все растения сдохнут. В громадных глазах Клары блеснул озорной огонек.
– Вот и хорошо. А теперь поехали.
Рокси открыла тяжелую дверь, надеясь, что обе не благоухают, как французские проститутки.
– Приятно, что теперь, когда Ник в Глори, мы можем видеться чаще, – как ни в чем не бывало сказала она.
Клара опустила руку и поставила каталку на ручной тормоз. Глаза ее воинственно блестели.
– Мне плевать, что там болтают сплетники, но лучшего шерифа, чем мой племянник, в Глори не было и не будет.
Рокси заморгала. Клара словно пыталась защитить Ника от возможных нападок с ее стороны. К чему бы это?
– Я в этом не сомневаюсь.
– А разве есть повод сомневаться? У Ника прекрасные рекомендации с прежней работы в Атланте. Единственная причина, по которой он вернулся в Глори – это… – Клара вдруг замолчала. – Не важно. Он был классным полицейским. То, что произошло в Атланте, конечно, неприятно, но кто мог это предвидеть?
Вот уже во второй раз она упоминала неприятности Ника в Атланте. Интересный поворот.
– Так… как часто Ник приходит вас навестить?
– Через день. Он хороший парень. Но не переживай. Я знаю, как от него избавиться.
– Как?
Клара захихикала:
– Я начну рассказывать ему о своем состоянии здоровья. Когда я дохожу до частоты стула, он тут же вспоминает про срочные дела.
Рокси усмехнулась.
– Чем быстрее мы от него избавимся, тем скорее вы сможете заняться коробкой Дойла. – Клара сняла каталку с тормоза и, едва не наехав на ногу Рокси, двинулась вперед.
В холле было много света и воздуха, стены были выкрашены в приглушенные оттенки розового и голубого. Много цветов в горшках, уютные уголки с диванами и креслами. У дальней стены потрясающе сексуальный в своей приталенной униформе стоял Ник. Бекки и еще одна сестра пожирали его глазами.
Ник улыбнулся:
– Доброе утро, тетя Клара. У тебя отдохнувший вид.
– Спала как убитая, – сказала Клара, – и перистальтика кишечника у меня в норме. Как раз перед завтраком я сходила в туалет.
Ник поморщился.
– Приятно это слышать. – Он скользнул взглядом от Клары к Рокси, а потом отвел взгляд в сторону, словно ему было совершенно все равно, здесь она или нет.
Рокси вытянулась в струнку. Бурбон неожиданно заиграл в крови. Он не желает ее замечать? После такого жаркого поцелуя?
Рокси показалось, что она заметила снисходительную ухмылку второй медсестры и сочувственную Бекки. Ник еще пожалеет о том, что так с ней обошелся. Он ее еще не знает…
– Надо же, мэр Харкинс здесь. – Клара помахала ему рукой. – Привет!
Высокий, с солидным брюшком мужчина в темном костюме, который только что вошел в холл, остановился и посмотрел в их сторону. Он был довольно интересным мужчиной южного типа и, как все настоящие южане, элегантен. Судя по всему, он совсем не радовался тому, что его заметили. Вымучив улыбку, он поздоровался с Кларой.
Бекки тихо пояснила:
– Он пришел навестить мать.
– Старая склочница, – продолжая приветливо улыбаться мэру, прокомментировала Клара. Искоса взглянув на Рокси, она, едва шевельнув губами, добавила: – Он наш главный подозреваемый, верно?
Рокси кивнула. Итак, вот он какой – мэр Харкинс. Когда она училась в школе, Харкинс был членом городской управы, но она и тогда его едва знала.
– Рада встрече с вами, Харкинс! – громко крикнула Клара через холл. – Как поживает ваша жена?
Мэр покраснел и прищурился, но очень быстро справился с собой. Лицо его прояснилось. Наклеив на лицо фальшивую улыбку, он направился через холл к Кларе.
– Мисс Клара, я развелся два года назад, и вы об этом знаете.
– Ах да. Верно. Мне бы надо было спросить у вас, как поживает ваша фифа. Она все еще работает у вас секретаршей?
Бекки внезапно закашлялась. Вторая сестра стала что-то деловито записывать, уткнувшись в планшет.
Харкинс безмятежно улыбнулся, хотя в прищуренных глазах его проглядывала злоба. Понимая, что в помещении находятся потенциальные избиратели, он сказал с напускной жизнерадостностью:
– Я бы с удовольствием поболтал еще, но мне надо идти. – Он хотел было повернуться, но никак не мог оторвать глаз от Клары, и его цветущее лицо покрыл лихорадочный румянец.
Рокси нахмурилась. Он что, болен?
Мэр перевел взгляд на Ника:
– Шеппард, ваша тетя – та еще штучка.
Ник пожал плечами:
– Согласен.
Мэр Харкинс улыбнулся Кларе:
– Приятного вам дня, мэм. – Кивнув, он вышел из холла.
– Скатертью дорога, – сказала ему вслед Клара. Будь на то ее воля, Клара плюнула бы ему в спину.
Рокси не могла этого не заметить.
– Он такой плохой человек?
– Бросил Тэмми Джо после сорока одного года брака ради молоденькой фифы.
Ник снова пожал плечами:
– Любовь зла. Они с Робин не расстаются с тех пор, как он развелся.
– С Робин? – переспросила Рокси.
– Робин Райт. Ты, возможно, помнишь ее со школы.
Рокси хорошо ее помнила. Она была на два года младше ее, и более жадного, более хитрого капитана группы поддержки не видел свет.
– Она для него слишком молода, тебе не кажется?
– На двадцать семь лет моложе, – сказала Бекки.
– Безобразие, – добавила вторая медсестра.
– Этого Харкинса надо бы пристрелить, – сказала Клара, не потрудившись приглушить голос. – За то, что он бросил жену и потратил все их пенсионные сбережении нa «БМВ» для этой фифы и еще ей на эти новые титьки. За все за это его надо пристрелить как собаку.
Бекки заинтересовалась:
– Он купил ей имплантаты?
– На Рождество, – сказала Клара, – Тэмми Джо все мне рассказала. Она сказала, что этот гад потратил чуть ли не все деньги с пенсионного счета, покупая своей шлюхе эти пластиковые протезы и…
– Клара! – перебил ее Ник несколько встревожено, – Ты не должна распускать сплетни.
– Это не сплетни, это правда.
– Ну что же, у тебя сердце не выдержит, если ты будешь так злиться на каждого, кто выставляет себя дураком. – Ник наклонился, чтобы поцеловать Клару в лоб, замер на мгновение и, нахмурившись, сказал; – Клара, от тебя пахнет как-то…
– Я знаю, – сказала она возмущенно. Ее таланту перевоплощения, позавидовала бы любая профессиональная актриса, – Духи, что подарила мне твоя мать, – сущее дерьмо.
Ник заморгал:
– Клара, я говорил не о…
Клара понюхала свое предплечье и наморщила нос:
– Воняет мышами. Точно, они пахнут мышами. В следующий раз, когда твоя мать придет проведать меня, я скажу ей, что, по твоим словам, ее духи пахнут мышами и что больше мне ее духов не нужно.
– Нет-нет, – торопливо возразил он. – Я этого не говорил, и ты это знаешь.
– Выходит, тебе нравятся мои духи?
Ник вымучил любезную улыбку:
– Мне нравятся духи. Я собирался спросить, где ты их взяла, чтобы я мог купить маме такие же. Думаю, мне придется ее об этом спросить.
– Трус, – одними губами сказала Рокси, стоявшая у Клары за спиной.
Ник прищурился, но сказать ничего не успел, Клара смяла его своим натиском.
Она уже ехала к боковой двери, что вела на маленький внутренний дворик.
– Плюнь на этих медсестер, – бросила она через плечо, – еще успеешь построить им глазки. Иногда надо и со старухой на солнышке посидеть.
Ник виновато улыбнулся медсестрам и пошел открывать дверь своей тетке.
Проезжая мимо него, Клара кивнула в сторону Рокси:
– Кстати, это Рокси – дочь Лиды Тремейн. Она навещает нас, пока ее мать болеет, и нас это устраивает, ведь ее мать – ханжа и стерва.
Ник встретился глазами с Рокси:
– Извини.
– Ничего. Это правда.
Ник сделал удивленное лицо, но она лишь улыбнулась. Она не знала, благодарить ли ей провидение или бурбон за столь приподнятое настроение, но, как бы там ни было, Рокси нравилось ее теперешнее состояние. Кто честен, тот свободен.
– А теперь Рокси будет вывозить нас на прогулки и все такое, – продолжила Клара.
– Да? Поедете смотреть на статую в парке?
– Статуи меня не интересуют, – сказана Рокси. Отмечая на немой вопрос Ника, она добавила: – Ты знаешь, что я имею в виду.
Он усмехнулся и помог вывезти Клару во двор. Рокси взяла коробку Дойла с колен Клары и поставила ее на ближайший столик. Она села в некотором отдалении от Клары и Ника, чтобы дать им возможность пообщаться наедине.
В течение следующих двадцати минут Клара угощала посетителей отчетом о состоянии своего здоровья во все более интимных подробностях. Чем больше говорила Клара, тем меньше вопросов задавал Ник, хотя с места он не вставал. Что давало возможность Рокси вдоволь налюбоваться тем, как ладно облегала униформа его воистину божественную фигуру. Какие у него плечи!
Ник перехватил ее взгляд и не отпускал довольно долго. Тело Рокси ответило немедленно. Ей стало очень тепло. В его глазах было что-то гипнотическое. От этого взгляда у нее подкашивались ноги.
До развода она отвела бы глаза и покраснела, но новая Рокси взгляд не отводила. Более того, чтобы придать ситуации пикантность, она даже ему подмигнула.
Глаза его расширились, но он ответил ей весьма интимной улыбкой и тоже подмигнул.
По телу ее прокатилась волна приятного возбуждения. Флиртовать с Ником было легко. Слишком легко.
Он был все еще невероятно красив, и волосы его были по-прежнему густыми и темными, и глаза его были все такими же таинственными, все так же бросали вызов. С той лишь разницей, что теперь, принимая вызов, надо отдавать себе отчет в том, что соблазнить Ника стало куда сложнее, ибо жизнь сделала его твердым как гранит и куда более целеустремленным.
Но с ней все обстояло совсем не так. Может, и ее жизнь закалила, но только от жаркого взгляда Ника она таяла все так же стремительно, как и раньше. Впрочем, на деле и он не такой уж стойкий, каким хочет казаться. Ведь, хотя это она поцеловала его вчера, его отклик не заставил себя ждать. И этот отклик был жарок и страстен, совсем как в юности. Ник потрясающе целовался. Он превратил поцелуи в искусство: губы его не были ни слишком твердыми, ни слишком мягкими, ни слишком влажными, ни слишком сухими. Когда он отрывался от ее губ, она вся превращалась в трепещущую массу, которой хотелось еще!
Клара приготовилась приступить к отчету о своих «женских проблемах», и Ник встал.
– Тетя Клара, мне очень не хочется тебя перебивать, но я должен идти.
Клара почувствовала еще большее облегчение, чем он, и со стороны это было заметно. Ник еще не успел задать свой вопрос, когда она торопливо сказала:
– Приятно знать, что ты печешься о нашей безопасности. – Она развернула каталку и направилась к двери. – Приходи завтра, и мы снова поговорим. Поехали, мисс Рокси!
Ник не уходил. Похоже, он… заинтересовался. Внезапно ей расхотелось возвращаться в комнату Розы. Она хотела остаться здесь, на солнышке, наслаждаясь тем, как весело булькает теплый бурбон, растекаясь по венам, хотелось, чтобы Ник смотрел на нее, заставляя ее чувствовать себя привлекательной, забавной и сексуальной.
Прежняя Рокси, более всего ценившая в жизни надежность, женщина с амбициями, идеальная жена, чувствовала бы себя безопаснее в присутствии Клары. Новая Рокси…
– Клара, я думаю, что мне тоже пора.
Клара посмотрела на нее через плечо:
– В самом деле?
– В самом деле. Я вернусь завтра, но с полным отчетом по этим запискам. – Рокси похлопала ладонью по коробке Дойла.
Клара просияла:
– Вы думаете, что могли бы просмотреть их все до завтрашнего дня?
– Я попытаюсь.
Клара радостно вскинула руки:
– Отлично! В кои веки на меня кто-то будет работать. А я отправляюсь смотреть шоу. До завтра! – С поразительным проворством она развернула кресло и покатила обратно в холл.
Ник смотрел на Рокси с любопытством.
– Что ты с ними сделала? Прежде их было не вытащить в город.
– Я нашла нечто такое, от чего они все без ума.
– Что-то, кроме «Места преступления» и Гила Гриссома?
– На самом деле это имеет некоторое отношение и к тому, и к другому. Я думаю, что могла бы теперь чаще вывозить их в свет.
– Спасибо. Я пытаюсь водить тетю Клару в кино и все такое, но она довольно упряма. – В глазах его блеснул озорной огонек, когда он добавил: – Ты знаешь, какими упрямыми бывают женщины.
Рокси смотрела ему в глаза.
– Ты на меня наезжаешь?
Он окинул ее взглядом, задержавшись на ее губах, груди, затем на бедрах.
– О да, – тихо сказал он. – У меня получается?
– Нисколько. – Она прижала коробку к бедру. – Прошу меня извинить, но я, пожалуй, пойду. Подожду Марка снаружи. Он должен скоро подъехать. – Должен ли? Она должна была ему позвонить, как только закончит, но ей не хотелось, чтобы он подъезжал прямо сейчас.
Ник направился следом за Рокси. Медсестра Бекки и ее коллега завистливо на нее смотрели. Куда приятнее ощущать себя предметом всеобщей зависти, чем ловить на себе жалостливые взгляды.
Приятно вновь чувствовать себя королевой.
Рокси подставила лицо солнцу и закрыла глаза. Ее обдувал легкий ветерок, ерошил волосы. Солнце приятно согревало кожу, весело щебетали птицы, где-то далеко жужжала газонокосилка.
– Я забыла, сколько всего можно услышать за городом.
– Разве ты жила не в пригороде Роли?
– Наш район был в черте города. Участки были громадные, что создавало ощущение пригорода, но шум транспорта с шоссе слышался постоянно.
– Какая идиллия. – Ник прислонился к своей машине и скрестил руки на груди, глядя на нее этими своими необыкновенными серыми глазами.
Она всегда питала слабость к сероглазым мужчинам. Ник покачал головой:
– Не могу поверить, что ты здесь. Никогда не думал, что снова увижу тебя в Глори.
– И я тоже. – Рокси наклонила голову, окинув его долгим взглядом. – Что заставило тебя вернуться сюда? Клара упомянула о том, что в Атланте что-то произошло…
Дружелюбие Ника разом улетучилось.
– Это давняя история.
Выражение его лица чем-то напомнило Рокси ее собственное, когда ей задавали вопросы о разводе.
– Знаешь, иногда помогает, когда с кем-то поговоришь.
Ник приподнял брови.
– Так говорят люди, когда узнают, что я развелась.
– А… – Взгляд его скользнул по ее лицу, задержавшись на губах. – Надо понимать, ты с ними согласна.
– Вообще-то нет. С другой стороны, если ты расскажешь мне свою печальную историю, а я расскажу тебе свою, то мы узнаем правду, не собирая обрывочные сведения из сплетен.
Ник усмехнулся одними губами.
– Ты стала другой – рубишь сплеча.
Его одобрительный взгляд придавал Рокси смелости.
– А ты все такой же скрытный.
Ник пожал плечами:
– Мне не нравится оживлять прошлое.
– Самые лучшие истории, включая сказки, повествуют о том, что было давным-давно.
Он засмеялся:
– Ты ведь не отступишься, верно?
– Нет. Я даже готова начать первой. Вот, слушай. Я познакомилась с Брайаном, влюбилась, поступила в колледж, вышла замуж, окружила себя множеством полезных для мужа знакомств, а потом застала своего супруга в постели с его партнером по бизнесу.
Ник поморщился:
– Неприятно.
– Ага. И зовут его партнера по бизнесу Ларри Берковец.
– Ларри?
– Да. Он был шафером на нашей свадьбе, что само по себе уже является предательством, и к тому же в розовом атласном неглиже он смотрится совсем не привлекательно.
– Двойной удар!
– Не могу с тобой не согласиться. Я развелась и получила кучу денег при разводе и уже собиралась в Париж, когда с мамой случился этот сердечный приступ.
– А почему Париж?
– Или в Италию. Мне просто хотелось уехать и начать все сначала.
Ник обжег ее взглядом:
– Ты можешь начать все сначала здесь.
– В Глори? Нет, нет и еще раз нет. Ты кое-что забыл. Это Глори. Вчера вечером на заправочной станции я пересеклась с миссис Клачтон, и она мне сказала, что я задирала ногу выше всех капитанов группы поддержки на ее памяти. Ник, прошло шестнадцать лет с тех пор, как я последний раз задирала ноги перед зрителями. – Рокси покачала головой. – Если я хочу перемен, то Глори не то место.
Ник посмотрел на ее волосы:
– Мне кое-кто сказал, что женщины, которым изменили, всегда хотят перемен. И ты действительно изменилась.
Рокси рассмеялась:
– То был компромисс. Ты был бы в ужасе, если бы я сказала тебе, что хотела сделать на самом деле. – Она скрестила руки на груди и улыбнулась. – Итак, теперь твоя очередь.
Ник никому не рассказывал о том, что произошло в Атланте. Ни разу с тех пор, как вернулся в Глори, не заговорил об этом. Хотя об этом писали в газетах. Как бы там ни было, Рокси поделилась с ним своей историей, и он не считал себя вправе оставаться в долгу.
– Если коротко, то после школы я поехал в Атланту, чтобы начать новую жизнь. Поселился у своего дяди. Нашел работу, поступил в колледж. Все кончилось тем, что я стал учиться криминальному праву. Курс вел настоящий полицейский, и не просто полицейский – детектив. Он не учил сухой теории, он обучал нас на примерах из жизни, реальных случаях из своей практики. Он называл это боевыми историями.
И я стал делать то, что никогда прежде не делал, – я учился и задавал вопросы. Я даже стал задерживаться после занятий. В конечном итоге Ли дал мне рекомендацию для поступления на работу в полицию. Я окончил колледж и сделал так, как он мне посоветовал. – Ник пожал плечами.
– И это все?
– Не совсем. Я получил работу, и. Ли стал моим наставником. Примерно одиннадцать лет работа была для меня всем – едой, питьем и сном. Меня очень быстро продвигали по службе благодаря протекции Ли. Еще потому что я упорно работал. Чертовски упорно.
Рокси не сводила с него своих светло-голубых глаз. Ник и сам не вполне понимал, почему рассказывает ей все это, но она была права – лучше она услышит все от него, чем узнает из сплетен.
– Однажды я заметил кое-что странное в отчете, который должен был подать начальству. Кто-то изменил дату и время. – Он замолчал, словно у него внезапно сдавило горло.
– Ли? – участливо спросила Рокси.
Он коротко кивнул. Он так редко говорил о Ли, что сам удивился наплыву эмоций.
– Через несколько лет после нашей встречи. Ли развелся. Развод стал для него тяжелым испытанием. Наверное, Ли было очень одиноко, потому что он вступил в связь с одной нашей информаторшей, очень красивой, но очень проблемной женщиной с длинным послужным списком мужчин, которых она беззастенчиво использовала. Я думаю, он решил, что сможет позаботиться о ней и направить на путь истинный. В этом беда всех копов: они прирожденные рыцари, так и норовят вызволить из беды прекрасную даму и иногда при этом сами попадают в беду. Она убедила его, что ни в чем не виновна, сказала, что ее силой вовлекли в сбыт наркотиков. Ли запал на нее и на ее ложь.
– Я сочувствую. Наверное, это очень обидно.
– Ли был человеком с чистой совестью. Я не верил, что коп может быть таким. Именно, благодаря ему я перестал бороться с авторитетами и понял, зачем существует власть, почему нашей цивилизации это необходимо. И видеть, как низко он пал, было очень… больно. Я потребовал от него объяснений, но он все отрицал. Я искренне хотел ему поверить. Но хотя он поклялся, что этот случай был единственным и никогда больше не повторится, все повторилось вновь. В конечном итоге другие люди стали замечать неладное, и офицеры из Службы внутренней безопасности пришли ко мне и потребовали проследить за ним.
– О нет!
Ник кивнул.
– Я не соглашался, но они сказали мне, что если я не помогу им остановить Ли сейчас, то он окончательно завязнет. В общем, я сделал то, что от меня потребовали, и выяснил, что он на грани того, чтобы украсть улики и уничтожить их. Полицейский в тюрьме – мертвый полицейский, и все об этом знают. Я подумал, что если он уйдет в отставку, расследование будет закрыто и против него не станут выдвигать обвинений.
– Значит, ты спас ему жизнь.
– Для многих людей я стал предателем.
Рокси закусила губу.
– Ник, я сожалею, что тебе пришлось через все это пройти.
Он пожал плечами:
– Как сложилось, так сложилось. Я понял для себя, что амбиции – не самое главное в жизни. Что ради карьеры не стоит ломать себе шею. Теперь я знаю, что действительно важно, – поэтому я и вернулся в Глори и не планирую отсюда уезжать.
– Что? Ты хочешь остаться здесь? Навсегда?
Он улыбнулся, увидев ее удивление:
– Почему нет?
– Я никогда не думала, что ты похоронишь себя здесь, в глуши. – Рокси окинула его взглядом. – Когда ты уезжал из Атланты, ты, случаем, головой не стукнулся?
Он засмеялся:
– Нет, но я убедился в том, что нигде в Атланте не найти персиковый кобблер,[1]1
Кобблер – напиток из вина с сахаром, лимоном и льдом.
[Закрыть] который был бы даже вполовину так хорош, как тот, что подают в «Микки и Моди».
В глазах его блеснул огонек.
– А, царство за персиковый кобблер!
Внезапно солнце засветило ярче для Ника, денек показался веселее и беззаботнее.
– Шутить над персиковым кобблером? Это кощунство. – Он наклонился к ней и взял в руки золотистую прядь, которая выбилась из конского хвоста и щекотала ей щеку. – Я знаю, как сильно ты его любишь, Тремейн.
Рокси покраснела, но не отстранилась. Когда-то давно ее пробила бы дрожь. Он никогда не встречал женщины, которая бы больше боялась получать от жизни удовольствие. Но либо она действительно изменила отношение к жизни, либо мастерски научилась справляться с собой. Ник был заинтригован.
Он наклонился. Его лицо было в нескольких дюймах от ее лица.
– Не забудь, что когда ты смеешься над моим персиковым кобблером, ты насмехаешься над законом. А пренебрежительное отношение к закону, – взгляд его упал на ее губы, – может иметь очень и очень серьезные последствия.
Теплое утреннее солнышко ласкало ее щеку. Он заметил, что на лице ее совсем нет косметики. Он любовался ее гладкой кожей и россыпью светлых веснушек на переносице.
Она встретилась с ним взглядом. В светло-голубых глазах ее плясали веселые огоньки.
– Вся моя жизнь – сплошная насмешка над законом.
По телу Ника пробежала горячая волна. Он долго молча на нее смотрел, после чего резко отвернулся.
– Минуточку. – Он просунул руку в открытое окно патрульной машины и взял радиотелефон. – Это Шеппард. Я 10–81.
В рации затрещало, затем сквозь помехи прорвался голос Сьюзен:
– Сейчас? Еще нет и десяти.
– Оладушки стынут. Я 10–81 еще на час.
Наступила долгая пауза.
– Ладно. Принято.
Он бросил рацию на сиденье. Рокси нахмурилась:
– Что ты только что сделал?
Он взял ее за руку и повел по тротуару к большому дереву, затем задвинул ее за дерево так, чтобы их не было видно из многочисленных окон дома престарелых.
– Я отпросился на ленч. Теперь я официально не при исполнении.
– Потому что?
– Потому что я хочу сделать вот это. – С этими словами он прижал ее к стволу спиной и крепко поцеловал.
Рокси мгновенно растаяла. Кровь ее забурлила, эмоции вскипели и вышли из-под контроля.
В тот момент, когда его теплые губы накрыли ее губы и ладони его скользнули по бедрам вниз, она перестала думать и с головой нырнула в страсть, забыв о благоразумии, забыв о приличиях, забыв о том, как дурно поступает. Со стоном она теснее прижалась к нему, раскрывшись навстречу его поцелую, стиснула ладонями его крепкие ягодицы. Господи, с ним было так хорошо, и о, как ей хотелось большего…
Он отступил, тяжело дыша, изумленно глядя на нее потемневшими от желания глазами.
– Проклятие.
– Проклятие в хорошем смысле?
Он засмеялся с дрожью в голосе:
– О да. В очень хорошем смысле.
Она засмеялась и сделала шаг к нему, но Ник покачал головой.
– Нам надо заняться этим где-нибудь в другом месте. Я в форме.
Она провела пальчиком по значку у него на груди.
– Это дело поправимое. – И многозначительно усмехнулась.
Он засмеялся и привлек ее к себе. Губы его были уже в дюйме от ее губ…
Мимо них пронеслась машина. Рокси успела заметить, что это красный «мустанг».
Ник вздохнул и распрямился.
– Твой брат здесь.
Черт. Рокси готова была захныкать, как ребенок. Она хотела еще целоваться. После всего, через что ей пришлось пройти, она заслужила это. И. что здесь делает Марк? Она ему не звонила.
– Ник взял Рокси под локоть, и вывел ее, из-за дерева как раз: в тот момент, когда Марк выскочил из машины.
– Ну, привет вам обоим! Я как раз проезжал мимо по дороге в церковь, где должен договориться с пастором насчет цветов, вот я и подумал, что мог бы заехать и забрать Рокси.
Она не хотела, чтобы брат ее забирал, она хотела целоваться с Ником! Еще и еще!
Ник протянул ей коробку с письмами, которую она оставила на крыше его машины. Они соприкоснулись пальцами. И соски ее восстали, мгновенно перейдя в режим полной боевой готовности.
– Что это? – спросил Марк, с интересом посмотрев на коробку.
Рокси похлопала по коробке рукой:
– Письма шантажиста Дойла Клойда.
Ник нахмурился:
– Что? – Дойла шантажировали? – спросил Марк.
– Нет, это он шантажировал других людей. Почти весь город, судя по всему.
– Где ты нашла эту коробку? – прищурившись, спросил Ник.
– Твоя тетя и ее приятели нашли ее в бывшей комнате Дойла. – Рокси переложила коробку в другую руку. – Как только я расшифрую отвратительный почерк Дойла, я составлю список подозреваемых.
Ник нахмурился:
– Ты их читала?
– Парочку. Надеюсь, что мне удастся таким образом развлечь стариков.
– Рокси, – медленно проговорил Ник, – я думаю, что мне лучше взглянуть на эту коробку.
– Конечно. Как только я составлю список…
– Нет, я думаю, мне следует взять ее сейчас. Если там действительно свидетельства шантажа, то я их вынужден изъять как вещественные доказательства.
Рокси остолбенела:
– Вещественные доказательства?
Марк засмеялся.
– Рокси, ты не представляешь себе, какое у тебя сейчас лицо! – со смехом сказал он.
– Я не верила, что Дойла убили, – ответила она, – но в случае аварии разве нужны вещественные доказательства?
– Конечно, – сказал Ник, – Иначе откуда знать, что произошла именно авария?
У Рокси вытянулось лицо.
– О, я об этом не подумала.
Ник пожал плечами:
– Я просмотрю все, что хранится в архиве по этому делу.
– Да, но… – Она крепче сжала коробку. Проклятие, если эти письма – ключ к разгадке преступления, то расставаться с ними ей совсем не хочется. – Что, если я сниму копии с этих писем и…
Лицо Ника сделалось каменным.
– Рокси, это вещественные доказательства. Ты предлагаешь мне сделать вид, что это не так?
Рокси стиснула зубы.
– Я ничего такого не предлагаю.
– Хорошо. Тогда я прошу сейчас же передать мне коробку.
– «Я прошу сейчас же передать мне коробку», – глумливо протянула она, передразнивая Ника. – Твоя тетя и ее друзья будут сильно разочарованы.
Ник безразлично пожал плечами все с тем же каменным лицом.
– Отлично! – Она протянула ему коробку.
Ник повернулся к Марку:
– Мне надо ехать, приятно было встретиться с тобой.
– Мне тоже, – сказал Марк, открывая перед Рокси дверцу машины.
Ник обратился к Рокси:
– Увидимся, Тремейн.
Та безапелляционность, с которой Ник завладел коробкой, неприятно поразила ее. Все еще обиженная на него, Рокси лишь пожала плечами.
Он постоял немного, неловко переминаясь с ноги на ногу, после чего бросил:
– До свидания. – Развернувшись, он пошел к своей машине.
Рокси наблюдала за ним из-под полуопущенных ресниц. Господи, какая у него потрясающая задница.
Марк нахмурился:
– Как это все понимать?
– Никак. – Она скользнула в «мустанг», испытывая, странное дело, легкое разочарование.
Отчего-то всякий раз, как их с Ником дорожки расходились, оказывалось, что им еще так много надо сказать друг другу. Тот факт, что он мог так плавно переключать передачи, превращаясь из жаркого и весьма сексуально озабоченного потенциального любовника в хладнокровного, сдержанного и собранного полицейского, неприятно задевал ее гордость. Черт, они только что целовались так, что у нее колени подгибались. Через пару секунд он уже стал копом до мозга костей и требовал от нее эту коробку Дойла.
Вот таким был Ник. Даже в школе он умел концентрироваться на том деле или той девушке, что в данный момент имело или имела для него первостепенное значение. Однако сейчас кое-что изменилось. Может, она и умела по-прежнему привлечь его внимание, но удержать его больше была не в силах.
Рокси, стиснув зубы, страдая от разочарования, ждала, пока Марк сядет на место водителя.
– Тогда поехали к пастору, – с напускной жизнерадостностью проговорила она. Все лучше, чем сидеть сложа руки, размышлять и страдать.
