Текст книги "Туманян"

Автор книги: Камсар Григорьян

Учитель и друг Туманяна Газарос Агаян также вошел в историю армянской педагогической мысли как один из передовых деятелей народного просвещения. Его произведения пользуются широкой популярностью в армянской школе и любовью детского читателя.

После Агаяна Армения лучшими произведениями для детского чтения обязана Туманяну. Он отдал много сил и энергии делу развития детской литературы.

С осени 1905 года в Тифлисе начал выходить журнал для юношества «Аскер» («Колосья»), где были напечатаны многие сказки, легенды и стихотворения Туманяна. В 1907 году, совместно с литератором и этнографом Степаном Лисицяном⁶⁰, он начал издавать учебник «Лусабер» («Светоч»), в котором, наряду с оригинальными произведениями, были помещены переводы из Пушкина, Крылова,

Кольцова, Тургенева, Достоевского, Чехова и других русских писателей. «Лусабер» получил всеобщее признание и в течение многих лет служил учебником родной речи в начальной школе. В 1909 году три армянских писателя – Агаян, Туманян и Папазян⁶¹ – предприняли издание в двух томах хрестоматии «Армянские писатели», ставшей любимой книгой юношества.

В 1904 году студент Петербургской Академии Художеств Г. Ерицян иллюстрировал легенду Туманяна «Ахтамар» и издал ее с параллельным армянским и русским текстом в переводе К. Д. Бальмонта. Эта небольшая книжка достойна внимания еще и потому, что она явилась первым иллюстрированным изданием произведений Туманяна. Через четыре года тот же Г. Ерицян издал с красочными рисунками детскую сказку в стихах «Пес и Кот» тиражом в 5 000 экземпляров. Не прошло несколько месяцев, как сказка Туманяна вышла вторым изданием в таком же количестве экземпляров. Для армянского печатного слова того времени такой тираж был необычайным. Успех сказки Туманяна объясняется и ее художественными достоинствами и одновременно огромной потребностью в книжках для детского чтения.

Вслед за сказкой «Пес и Кот», при материальной поддержке М. М. Туманян, была издана «Детская библиотечка Ов. Туманяна» в пятнадцати выпусках с цветными иллюстрациями Ерицяна и Роттера. «Детская библиотечка» сразу же завоевала любовь юных читателей.

Туманян придавал большое значение художественному слову, видел его огромную нравственно-воспитательную силу в формировании личности, в пробуждении и развитии высоких гражданских чувств. Естественно поэтому, что в произведениях армянского писателя для детей значительное место занимает нравственно-воспитательный элемент. При этом Туманян глубоко сознавал справедливость положения Белинского о том, что «нравоучений и резонерства не любят взрослые, а дети просто ненавидят», и в своих произведениях оставался верен жизненной правде. Он знал, что дети особенно чувствительны к надуманности и фальши. Близким и понятным был для него детский мир. Обращаясь к своим юным друзьям, в 1915 году Туманян говорил:

«Я такой же как и вы: близки и родны мне дети, близок мне ваш мир, который также и мой мир. Самые лучшие, самые светлые минуты вы дали мне, дорогие дети; с вами я был, вами я жил…»

Стихотворения для детей – один из самых трудных видов поэзии. От писателя требуется особое уменье беседовать с детьми о близких и любимых ими предметах на понятном и ясном для них языке. Нужно чуткое понимание детского мира, особенностей психологии ребенка. Туманян любил писать для маленьких. Его произведения для детей отличаются простотой и ясностью темы, естественностью речи.

Стихотворения Туманяна, написанные для маленьких читателей, условно можно разделить на две группы – пейзажные и жанровые, бытовые.

«Осень» – лучший образец пейзажного цикла Туманяна. В нем весьма просто и доступно рассказано об охватившем поэта грустном чувстве, когда он увидел перед собою в холодном тумане обнаженные поля и услышал свист осеннего ветра, который «гонит и уносит желтые листья».

Другое из пейзажных стихотворений Туманяна «Речка» проникнуто радостным чувством. Источник этой светлой радости – природа. Она передана поэтом просто и естественно, с сохранением особенностей детского восприятия. Мальчик, играя на зеленом берегу, обращается к речке:

 
Куда бежишь
Так быстро,
Эй ты, резвая,
Красивая речка?
Остановись, поиграем
Под этой ивой…
«Нет, мой маленький,
Я должна спешить.
Видишь мельницу
Около села:
Я должна дать силу,
Чтоб вертелась она…
А внизу, на лугу,
Ожидают меня
Благоухающие
Цветы и травы;
Усталые, жаждущие
Стада…
Вот видишь, дорогой,
Путь мой усеян
Тысячами дел.
Ну, прощай,
Нет для меня покоя
До моря».
 

(Подстрочный перевод)

Создавая цикл стихотворений для детей, Туманян часто обращался к переводам. Но в этих случаях он настолько самостоятельно разрабатывал общеизвестные темы, что несправедливо было бы назвать его стихи просто переводами или подражаниями. Они органически входят в общий поток его оригинальных произведений. К числу их относится стихотворение «Жалобы котенка»:

 
Сидит котенок
В темном углу,
Нахмурился, бедный.
Слезы горько льет.
Подходит к нему
Другой котенок:
– О чем ты плачешь,
Мой милый дружок?
– А что же мне делать,
Коли не плакать.
Амо[43]43
  Амо, Ано, Мосо – уменьшительные формы армянских мужских имен.


[Закрыть] тайком
Сметанку[44]44
  В подлиннике «мадзун» – кислое молоко, род простокваши.


[Закрыть] поел.
Пошел к бабушке,
Сказал, что это я.
Теперь все они:
Медвежонок Сурен,
Ано и Мосо
Схватили по палочке,
Ищут меня: —
Где? – говорят они,—
Где вор котенок?
Ах, если мы найдем,
Покажем сметанку.
Вот что подстроил
Этот злой Амо…
И что же мне делать,
Коли не плакать?
И сидит котенок
В темном углу,
Нахмурился, бедный,
Слезы горько льет…
 

(Подстрочный перевод)

Такие стихи, как «Жалобы котенка», предназначены для самых маленьких и пользуются у них огромным успехом. И тема, и форма изложения, достоинства которой трудно передать в дословном переводе, близки и понятны ребенку.

Для детей старшего возраста Туманян писал прозу. Прежде всего это его сказки, а затем и рассказы. Среди последних особое место занимают рассказы о животных.

Охота у лорийцев пользовалась особым почетом. Еще мальчиком маленький Ованес был свидетелем многих волнующих его картин, связанных с охотой. В зрелые годы он возвращается к воспоминаниям детских лет и пишет свой замечательный цикл рассказов о животных. Они представляют интерес и для понимания некоторых особенностей мировоззрения автора. Доброта, мягкость и сердечность были не только чертами широкой любвеобильной натуры Туманяна, но и составляли некоторую особенность его гуманистического мировоззрения. В рассказах о животных (как и в сказках, во многом близких им по своей идейной основе) Туманян стремился развить в юных сердцах любовь к животным. В его сказках и рассказах животные часто выступают в роли не только действующих лиц, но и чувствующих существ, которым, подобно человеку, свойственны страдания.

Особенно характерен в этом отношении рассказ «Олень». В нем описывается агония смертельно раненного животного.

«Под вечер, – рассказывает Туманян, – мы нашли оленя в лесной чаще. Он лежал и при виде нас протянул к нам свою гибкую шею. Я заметил, что он с трудом держит голову и глядит на нас мутным, беспокойным и неясным взглядом. Вдруг, как бы сообразив, он сделал усилие встать, но, чуть поднявшись, снова упал с бессильным тяжелым вздохом в лужу собственной крови.

Охотник кинулся к нему… Я хотел что-то сказать, но постыдился… Он схватил голову оленя и оттянул его прелестную шею… Я снова хотел вмешаться… но опять не решился. И вот блеснул кинжал.

Я отвернулся, делая вид, что гляжу на горы. Сзади послышался глухой стон… и, не знаю почему, стал я думать о жизни и смерти…»

Красной нитью проходит через многие произведения Туманяна чувство безграничной любви к природе. В его мировосприятии люди, животные, цветы и травы – неотделимые частицы величественной природы, где поэт искал гармонию и красоту. Вот вольный, гордый олень, который несколько минут тому назад величаво и счастливо шагал по зеленой чаще, теперь лежит «в луже собственной крови, с мутным, безжизненным, равнодушным взглядом».

Произведения Туманяна для детей, в частности его стихотворения, привлекли внимание украинского поэта П. Г. Тычины, который перевел некоторые из них на украинский язык.

Из разнообразного богатого наследия Туманяна украинский поэт не случайно выбрал детские стихотворения. Павло Тычина отметил особое уменье армянского поэта говорить с детьми простым и ясным языком. «А как он умел беседовать с детьми! – пишет Тычина. – Его стихи для детей, его сказки, рассказы – это настоящие жемчужины мировой поэзии»⁶².

Наряду с рассказами и стихотворениями для детей, перу Туманяна принадлежит более пятидесяти сказок. Лучшие из них созданы в период 1905–1909 гг.

Темы своих сказок Туманян черпал из самых разнообразных источников, в большинстве случаев из сохранившихся в народной памяти устных рассказов. Порою он отправлялся и от печатного варианта народной сказки. Бывали случаи, когда невежественные критики, обнаружив в сказках армянского писателя родственные с печатными источниками мотивы, обвиняли его в плагиате. Тогда Туманян вынужден был терпеливо разъяснять, что «сказки не люди литературы сочиняют, а их заимствуют у народа и рассказывают… Вся мудрость заключается в том, чтобы знать, что изменить, что выбросить, что сохранить, каким языком и стилем рассказать, чтобы получилось и красиво, и в то же время не потерялось непосредственное обаяние и благоухание народного образца». В этих немногих словах ясно выражено принципиальное отношение Туманяна к сказке, как жанру литературы.

В статье «Литературные ничтожества в роли критиков» Туманян защищал право писателя обращаться к богатой сокровищнице народного творчества, но вместе с тем он осуждал легкомысленно-поверхностное отношение к сказке и считал ее одним из самых трудных литературных жанров.

Туманян долго и кропотливо работал над сказкой, собирал устные образцы интересующего его сюжета, знакомился с печатными вариантами. Его не смущало существование нескольких печатных вариантов сказки, он всегда радовался, когда находил новые элементы, обогащающие содержание.

Варианты сказок вместе с известными поэту устными образцами помогали более глубокому осмыслению сюжету, сложному творческому процессу его очищения и кристаллизации; они помогали писателю найти наиболее совершенную художественную форму, полностью отвечавшую духу народного образца.

Оптимизм, которым проникнуты сказки Туманяна, сближает его с Агаяном. И Агаян, и Туманян своей светлой верой в победу доброго начала над злым были обязаны, прежде всего, фольклорным традициям, о которых Горький говорил: «Не взирая на тот факт, что творцы фольклора жили тяжело и мучительно – рабский труд их был обессмыслен эксплоаторами, а личная жизнь – бесправна и беззащитна. Но при всем этом коллективу как бы свойственны сознание его бессмертия и уверенность в его победе над всеми враждебными ему силами». В гнетущей обстановке тяжелой безрадостной жизни народ видел в сказке, по выражению Горького, «просвет в другую жизнь». Народ вкладывал в сказки свои мечты о лучшем, справедливом мире, чем и объясняется оптимистический характер сказок, в которых добро в конце концов одерживает победу над злом.

Туманян бичевал алчность и жестокость угнетателей народа.

В сказочной поэме «Конец зла» Туманян рассказывает, как хитрая и жадная лиса, пользуясь простодушием и беззащитностью бедной кукушки, одного за другим пожирает ее птенцов. Каждый раз, являясь к кукушке, лиса заявляет, что и гора, и дерево принадлежат ей и, угрожая топором, заставляет исполнять свои жестокие требования. Но вот появляется ворона, которая открывает глаза кукушке, разъясняя, что «гора в равной мере принадлежит всем». Сказка кончается знаменательными строками о том, что зло рано или поздно будет наказано, и что справедливость восторжествует. Жадная лиса была растерзана собакой крестьянина.

Туманян верен духу народней сказки. Какой бы силой ни обладали дэвы, колдуны, злые люди и как бы они ни были коварны, не взирая на все их козни и ухищрения, побеждает доброе начало и торжествует справедливость.

Завистливая злая старуха и ее дочь в сказке «Братец-барашек» получают заслуженную кару, а добрая сирота, красавица Мануш избавляется от напастей. И когда старуха и ее уродливая дочь, олицетворявшие в сказке зло, были похоронены на дне морском, на земле снова наступил мир и пришло счастье для всех.

Но зло не сразу удается разоблачить и победить. Оно совершает свои страшные дела, прибегая к хитрости и коварству. Так, в сказке «Безрукая девушка» завистливая, злая невестка не останавливается ни перед чем, лишь бы погубить свою золовку. Чего она только не придумывала лишь бы поссорить брата с сестрою. Увидев, что муж на все ее выходки реагирует спокойно, она решилась на страшный поступок. «Однажды ночью она зарезала в колыбели своего ребенка и окровавленный нож тайком спрятала в карман спавшей золовки». Ценою преступления она наконец добилась своего. Возмущенный народ потребовал наказания и прекрасную, неповинную ни в чем Лусик повели на суд. Над нею учинили жестокую расправу: отрубили руки, затем отвезли далеко-далеко и бросили в глухом лесу. Царевич, охотившийся в лесу, встретил девушку невиданной красоты, но безрукую. Она рассказала печальную повесть своей жизни, царевич полюбил ее и женился на ней. Сказка кончается разоблачением злодейки, которую «привязали к конскому хвосту и пустили по широкому полю».

В сказках Туманяна дэвы и всякие иные чудовища, злые старухи и колдуньи вызывают гнев и презрение окружающих. Другое дело – положительные герои, большею частью – добрые люди из народа; они не обладают ни богатством, ни властью, но наделены и внешней и душевной красотой. Они страдают в мире несправедливости и зла, но им сочувствуют и помогают такие же, как и они, простые люди, добрые духи.

Бедную безрукую девушку Лусик выгнали из дому, привязав к ее груди младенца. «И побрела Лусик с ребенком на груди, обливаясь слезами, по глубоким ущельям, по темным лесам, по безлюдным лугам и попала, наконец, в голую, безводную пустыню. Идет она, идет по этой голой, безводной пустыне, – долго ли, коротко ли – одному богу ведомо, – и добирается до колодца. Смотрит она в колодец, ей кажется, что вода близко. Наклоняется напиться, и ребенок падает в колодец. Кричит и мечется несчастная над колодцем.

Вдруг голос позади:

– Не бойся, дочка, не бойся, доставай…

Обернулась Лусик – перед нею старец с белой по пояс бородой.

– Как же я достану, дедушка, если нет у меня рук?

– Достань, достань, дочка, есть у тебя руки, протяни.

Лусик нагнулась – у нее сразу выросли руки, и она спасла ребенка. Обернулась она поблагодарить старика, а его уж нет…»

Таким образом магической силой обладают не только злые, но и добрые духи, которые в решающую минуту спешат на помощь, выручают из беды.

Животные также принимают деятельное участие в людских делах. В сказке «Царь Чахчах» бедный мельник достигает счастья при помощи лисицы, которую он пожалел и отпустил из капкана.

В основу сказки «Говорящая рыбка» легла народная поговорка: «Сотворив добро, хоть в воду его кинь – оно не пропадет». Бедняк нанялся к рыбаку в работники. Однажды поймал он красивую рыбку. Сидит работник на берегу, смотрит на рыбку и думает: «Ведь рыба тоже тварь, есть же у нее, как и у нас, родители, друзья, смекает же она что-нибудь, чувствует и радость и горе…»

Вдруг рыбка заговорила человеческим голосом:

– Послушай, братец-человек! Играла я с сестрицами в струях реки. От радости забылась и нечаянно попала в рыбачьи сети. Теперь, наверное, родители ищут меня, плачут, а сестрицы опечалились. И сама я мучаюсь, задыхаюсь без воды. Хочется мне опять в реку, жить и резвиться в холодных прозрачных струях. Уж так я хочу, так хочу!.. Сжалься надо мной и кинь меня в воду…

Тихо, еле слышно говорила рыбка, с трудом раскрывая пересохший рот. Работнику стало ее жаль, взял он, да и закинул рыбку в реку:

– Ступай, красавица, пускай не плачут твои родители. Пускай не печалятся твои сестрицы. Ступай, живи и радуйся с ними. – Рыбак, узнав о случившемся, прогнал работника. Но рыбка не осталась в долгу. Она появилась в ту минуту, когда бедняк оказался во власти чудовища, и спасла жизнь своего благодетеля.

Герои сказок Туманяна действуют из благородных побуждений. Постоянное стремление трудовых масс к справедливости и всеобщему счастью – вот что составляет идейную основу народных сказок Туманяна.

Армянский поэт часто обращался к фольклорным источникам других народов. В основу его сказок легли не только армянские, по и русские («Василиса Прекрасная», «Аленький цветочек»), итальянские, немецкие, французские, ирландские сказочные мотивы. Туманян не мог быть равнодушным и к восточной сказке с ее красочным миром народной фантастики. Им были широко использованы арабские, индийские, японские сказочные сюжеты. Армянский поэт не замыкался рамками национальной сказки: он умел всюду найти жемчужины творческого гения народа. Ему были важны добытые вековым опытом народная мудрость, жизненность идеи, выраженные в такой простой, общедоступной форме.

Туманян мечтал создать восточную сказку в стихах «Тысячеголосый соловей», к которой он неоднократно возвращался и которую все же ему не удалось закончить. В 1895 году в деревне Вардаблур Туманян впервые услышал сказку «Азаран блбул» – «Тысячеголосый соловей». Тема настолько взволновала его, что он тогда же задумал, опираясь на мотивы народной сказки, написать восточную поэму. В течение многих лет Туманян собирал материалы. Достаточно сказать, что им было записано более шестидесяти вариантов сказки. В 1899 году он писал своему другу: «Я хочу в качестве материала взять две сказки: «Тысячеголосый соловей» и «Тайна царя Синам» и сочинить восточную поэму. Интересуясь этим, нашел, что сюжет неоднократно печатался, все народы его имеют, он рассказан в тысячах форм, даже ученые объяснили, что тема сказки – приход весны, но после всего этого я не только не оставил свою сказку, а еще больше уцепился за нее, еще более воодушевился этой темой. Кто как бы ни писал, я тоже по-своему скажу, и даже имел смелость, в противовес утверждениям ученых, выдвинуть свое толкование, заметить в сказке другую мысль, развить ее и воспеть. Как известно тебе, по-моему, тема сказки – рождение поэзии и музыки».

По первоначальному замыслу, как это можно заключить из письма, события в поэме должны были развиваться на широком сказочном фоне, с использованием собранного автором богатейшего материала. Легко представить себе, каким монументальным памятником сказочной литературы могла быть «восточная поэма» Туманяна. Но он не успел осуществить свой замысел. Остались лишь два незавершенных отрывка: «Скорбь певца» и «Арэг в темном царстве». В первом изображен навсегда потерянный певцом светлый мир мечты, во втором описан подвиг героя Арэга, который попадает в «темное царство» и убивает семиглавого дэва. Дэв – символ черных сил, воплощение зла. Арэг[45]45
  Арэг на армянском языке означает солнце.


[Закрыть] – доброе начало. Его образ тесно связан с традициями армянской народной сказки. Арэг приносит с собою животворящие лучи солнца, и, когда он убивает семиглавого дэва, темное царство озаряется светом. У мифологического образа сына солнца кудри должны быть светлыми, огненными. В сохранившихся образцах древнейших армянских эпических песен рождение героя Ваагна[46]46
  Ваагн – древнеармянский языческий бог солнца и грозы.


[Закрыть] изображается в виде восхода солнца.

 
Небеса и земля были в муках родин,
Морей багрянец был в страданье родин,
Из воды возник алый тростник,
Из горла его дым возник,
Из горла его пламень возник,
Из того огня младенец возник,
И были его власы из огня,
Была у него брада из огня,
И как солнце был прекрасен лик.
 

(Пер. В. Брюсов)

Ваагн – герой армянского мифа, в сущности прототип Арэга в сказке Туманяна. Он так же, как и Арэг, «поглотитель вишапов», то есть дэвов, драконов, которые выступают и в мифах и в народных сказках как символ темных сил, как символ зла.

Особый цикл составляют сказки Туманяна, в которых преобладают реалистические зарисовки и нет ничего фантастического или сверхъестественного. Они с большой глубиной отражают типические явления жизни. В них много точных и метких характеристик, живых и верных картин. В этих сказках все правдоподобно, иногда даже обыденно и прозаично, но для большей убедительности автор пользуется весьма характерной для народных бытовых сказок чертой – методом преувеличения, гиперболизации. К такому типу относится сказка «Храбрый Назар»; ее Туманян считал лучшей из всего, написанного им в этом жанре.

В основу «Храброго Назара» легли около двадцати вариантов одной и той же сказки. Подавляющее большинство их кавказские: армянские, азербайджанские, грузинские, чеченские, талышские и другие. Тема русской сказки – о «счастье по случаю» – также послужила источником для «Храброго Назара». Однако во всех и русских и кавказских вариантах решающую роль играет не столько счастливый случай, сколько сметливость, сообразительность и хитрость героя. В русских вариантах Фома, а в других случаях Агафон или просто портной, действует не в одиночку, а с двумя богатырями (Ильей Муромцем и Алешей Поповичем или с двумя безыменными богатырями), с которыми он подружился тоже при помощи хитрости. Фома одерживает победу за победой, умело пользуясь услугами своих товарищей. Там же, где ему приходится действовать самому, он прибегает не только к хитрости, но и к коварству.

Сопоставление народных вариантов сказки с «Храбрым Назаром» Туманяна показывает, что армянский писатель, отправляясь от фольклорных памятников, оставался свободным художником; он не следовал за традиционной трактовкой сюжета и создал оригинальное, яркое произведение мировой сказочной литературы. В «Храбром Назаре» сохранен местный колорит. Место действия, лица, события носят не отвлеченный, а конкретный характер. Автор остается верен принципу реализма и народности. Глубина мысли, естественность и типичность ситуации и действующих лиц, простота речи, неподдельный юмор – отличительные черты сказки Туманяна.

Назар – никчемный, ленивый, трусливый человечек, не обладающий никакими достоинствами, пользуясь случайными обстоятельствами, добирается до царского трона.

Свою «силу» Назар осознал совершенно неожиданно для себя. Однажды ночью рассерженная жена Назара вошла в дом и заперла за собой дверь. Назару пришлось притулиться у стенки и дрожа просидеть до утра.

«Разобиженный Назар лежит на солнышке, дожидается, чтобы жена его впустила, и размышляет. Время же летнее, мухи одолевают, а сам Назар до того ленив, что неохота ему даже нос вытереть. Мухи облепили ему лицо. Когда же они начали уж слишком донимать его, поднял он руку и – хвать себя по щеке. Как шлепнет по лицу, так мухи и попадали. – Вот те на!.. – удивился Назар. Хотел пересчитать, сколько мух он убил одним махом, да сбился. А сдается ему, что не меньше тысячи,

– Вот это дело! – говорит. – А мне и невдомек, что я такой молодец… Я, что одним махом могу прикончить тысячу тварей, чего же сижу около этой негодной женщины?..»

С этого момента, куда бы ни шел Назар, где бы ни очутился, – везде и во всем ему везет. Из самых трудных положений выводит его счастливая судьба. Секрет постоянного успеха Назара заключается в том, что все его действия, вызванные одной лишь трусостью, воспринимаются окружающими в совершенно противоположном духе.

«Назар орет от страха в лесу, а крестьянин, решив, что это разбойники, бросает оседланного коня и бежит в чащу. Назар подъезжает на своем осле, видит – посреди дороги конь точно дожидается его…»

Вот встреча Назара с богатырями: «Спрятался Назар за свое знамя и от страха задрожал как осиновый лист. А богатыри, до которых тоже молва докатилась о храбрости Назара, решили, что он сердится, вот-вот одним махом прикончит их всех. И повалились они ему в ноги. Богатыри торжественно его привели в свой замок и выдали за него замуж красавицу-сестру».

В народных вариантах герой сказки не только трусливый, но и хитрый, даже коварный человек. У Туманяна основное ударение сделано на момент удачи, счастливого случая. Однако было бы ошибочно назвать Назара глупым и бездеятельным. Он пассивен до тех пор, пока удачный случай не покажет ему легкий путь к славе. Он обладает достаточной бойкостью и не лишен практического ума. Назар не теряется, умеет быстро ориентироваться и пользоваться счастливым случаем. С самого начала сказки, наряду с двумя основными чертами его характера – трусостью и ленью, выступает и третья – хвастовство, черта, которая с наибольшей полнотой раскрывается в эпизоде встречи с тигром.

Основные идеи сказки «Храбрый Назар» вытекают из мировоззрения автора, его социально-политических взглядов, его демократизма.

Горький говорил о Пушкине, что он «украсил народную песню и сказку блеском своего таланта», и что особенно важно, в своих сказках «насмешливое, отрицательное отношение народа к попам и царям Пушкин не скрыл, не затушевал, а напротив, оттенил еще более резко».

Эти слова по праву могут быть отнесены и к Туманяну, который издевался над царями и воспевал труженика. В сказках Туманяна цари занимают свой трон не по праву, а волею случая, часто выступают в роли глупцов и всегда выглядят людьми никчемными. В сказочной миниатюре «Непобедимый петух» царь глуп и смешон, в другой миниатюре армянского писателя «Лжец» царь пустой болтун.

«Жил-был царь, – начинается сказка. – Объявил этот царь по своей стране:

– Если кто придумает такую небылицу, что я скажу: «это ложь», тому дам полцарства.

Приходит пастух.

– Долго здравствовать царю, у моего отца была такая дубинка, что он доставал ею до неба и перемешивал звезды.

– Мудреного нет, – ответил царь. – У моего деда был чубук, так он, бывало, один конец держит во рту, другим прикуривает от солнца.

Почесал пастух в затылке и ушел.

Является портной.

– Прости, – говорит он царю, – я малость запоздал. Вчера гроза разразилась, и от молний лопнуло небо; я ходил штопать его.

– Хорошее дело. Только заштопал ты неладно – нынче утром опять дождик моросил.

Ушел и портной ни с чем.

Входит бедняк-мужик, а подмышкой у него мера.

– Чего тебе? – спрашивает царь.

– Ты должен мне меру золота, за ним вот я и пришел.

– Я тебе меру золота? Это ложь!

– А коли это ложь, отдай мне полцарства.

– Нет, нет, это правда! – хотел вывернуться царь.

– Если правда – отсыпай меру золота!»

Туманян всегда на стороне простого народа, бедных, обездоленных масс.

«И что интересно, – пишет П. Тычина по поводу этой сказки-миниатюры армянского поэта, – во лжи этой царя изобличает обыкновенный бедный крестьянин».

Сказка «Лжец» обладает простотой и краткостью, ясностью и глубиной мысли. Туманян руководствовался принципом, о котором он часто любил говорить: «В искусстве и в жизни самое важное простота; мудрость – в простоте».

Слова армянского поэта совпадают с горьковской формулой: «В простоте слова – самая великая мудрость». Совпадение отнюдь не случайное. И Горький и Туманян, в значительной степени воспитанные на фольклоре, исходили в этом случае из богатого, векового опыта устного народного творчества. В подтверждение своей мысли о том, что «в простоте слова – самая великая мудрость», Горький ссылался на пословицы и песни, которые, по словам великого писателя, «всегда кратки, а ума и чувства вложено в них на целые книги».

В богатейшей сокровищнице устного поэтического творчества Туманян искал и находил подлинные жемчужины. Он учился у народа точности мысли, меткой выразительности.

«Лжец» и «Непобедимый петух» являются блестящими образцами сказочной миниатюры. Только большой художник слова, связанный кровно с народом и его творчеством, мог в такой предельно лаконической и простой форме выразить народную мудрость.

Демократизм Туманяна с неменьшей силой проявился в другой его сказке: «Хозяин и работник».

Социальные мотивы, затрагиваемые в сказке армянского писателя, встречаются и у других народов. Ближайшей аналогией могла служить пушкинская «Сказка о попе и его работнике Балде». И тут и там наниматель-хозяин жесток и скуп, всеми правдами и неправдами хочет наживаться за счет чужого труда, платить гроши за тяжелую работу, а иногда и вовсе не платить, если удастся обмануть простодушного работника. О том же написана и сказка Туманяна, в которой, в конечном счете, бедный труженик оказался умнее богача-нанимателя.

Не только в оригинальных сказках, но и в тех случаях, когда Туманян перерабатывал мотив армянской народной сказки или заимствовал сюжет из устного творчества других народов, он всегда оставался оригинальным художником.

Между всеми сказками Туманяна существует тесная идейная связь. В них нашли яркое отражение мечты поэта о счастливой, светлой жизни народа. Труженики в них показаны как носители народной мудрости и справедливости. По адресу же царей и богачей в сказках Туманяна находим лишь язвительную насмешку и презрение.

Социальные проблемы у Туманяна переплетаются с нравственными. В небольшой стихотворной сказке под заглавием «Великан» автор затрагивает чрезвычайно острую проблему социальной действительности. Его волнует вопрос о взаимоотношениях между сильными и слабыми. В основе сказки лежит мысль о том, что сильный не должен угнетать слабого, большой не должен обижать маленького. Туманян защищает идею равенства и права каждого на жизнь и счастье.

Туманян – величайший, непревзойденный мастер сказки в армянской литературе. В сказках в большой степени и с большой силой сказалась связь его творчества с фольклором. Он всегда любил подчеркивать эту связь. «Мои легенды взяты мною у народа, – писал он в 1913 году, – все сказки я также взял у народа, из народного быта и всегда стараюсь, насколько возможно, остаться ему близким и родным».

Фольклор был основой творчества Туманяна, тем живительным источником, который обогащал и развивал творческую мысль армянского поэта и сделал его вдохновенным певцом своего народа.

XII

К произведениям русской классической литературы Туманян постоянно питал живой интерес. Они были близки и дороги ему своей правдивостью и идейным богатством. Отмечая связь передовых армянских деятелей с русской культурой, Туманян говорил: «С любовью и благоговением мы чтим имена великих гениев русского народа – Пушкина, Лермонтова, Толстого, Достоевского, Гоголя, Тургенева. Под влиянием русской литературы воспитывались многие наши писатели и интеллигенты.».

Близкими и понятными были Туманяну русские народные песни, вызывавшие в нем чувство глубокого уважения к великому народу и его поэтическому творчеству. Не менее привлекала Туманяна проникнутая народностью поэзия Некрасова. В кругу близких друзей, вместе с Агаяном, он любил читать стихи Некрасова, в которых русский поэт воспевал бескрайние равнины своей родины и с болью сердечной поведал миру о горькой доле тружеников земли. С волнением Туманян повторял слова Некрасова: