Текст книги "Ни единого шанса (СИ)"
Автор книги: К. Джейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)
Я обернулась, чтобы убедиться: никто из парней не следит. Часть меня все еще не хотела ранить чувства Грейсона. Он был так добр. Но от паники задрожали руки, когда я открыла мусорное ведро и положила букет внутрь. Тигровые лилии присоединились к старому мусору Burger King. Секунду я смотрела на красивые лепестки, чувствуя, что только что сделала неправильный выбор.
Но не могла понять ничего из произошедшего. Несмотря на то, что мне хотелось побежать обратно на арену, чтобы услышать версию Грейсона, я заставила себя повернуться спиной к цветам.
Слезы застилали глаза, когда я шла по темным городским улицам.
В одиночестве.
Глава 8
Я была в полном беспорядке, когда вернулась домой из-за драки, которая, черт возьми, началась ни с того, ни с сего. Смятение и одиночество боролись в моей груди. Я думала, что проснуться в больнице пять лет назад, понятия не имея, кто я такая, было худшим, что могло со мной случиться.
И последние пять лет попыток разобраться во всем, конечно, не были похожими на сказку.
Но это? Эти мужчины, казалось, знали меня, будто наносили удары хлыстом, проявляя интерес в одну секунду, а затем собираясь просто свести меня с ума.
Почему Джек и Картер так беспокоились о том, что я тусуюсь с Грейсоном? Что они знали обо мне такого, чего не говорили? И какова была правда о Грейсоне? Вопросы кружились в моей голове подобно нескончаемому шторму, разрывая никогда не заживающую рану внутри меня, которая образовалась в больнице в тот день, когда я очнулась. Это было так, как если бы я была поймана в ловушку паутины секретов, и каждая попытка распутать их, казалось, только запутывала меня еще больше.
Тем не менее, я обнаружила одну вещь о себе. Те немногие капли доброты и привязанности, которые Грейсон проявил ко мне… это что-то сделало со мной. Или, по крайней мере, показал мне, насколько отчаянной и жалкой я была.
Потому что я поняла, что была готова многое упустить, если это означало получить еще больше.
Тот факт, что я потеряла память, что у меня украли фрагменты моего прошлого – это одно. Но с тех пор, как я наткнулась на эту хоккейную арену, именно фрагменты настоящего преследовали меня больше всего. Ощущение, что за мной наблюдают, загадочные предупреждения, чувство дежавю… в сочетании с необъяснимой связью, которую я ощущала с Джеком, Картером, Себастьяном и Грейсоном… и я чувствовала себя пешкой в игре, которую не могла понять.
С каждым шагом ночное одиночество, казалось, сгущалось вокруг меня, и все казалось… безнадежным. Как будто я никогда не найду ответы, которые так отчаянно искала. Темнота ночи соответствовала тьме в моем сердце.
Я чертовски ненавидела это.
Мне нужно было сбежать.
Забыться.
Мой телефон зазвонил, и я увидела, как на экране высветилось имя Кэрри. Лишь мгновение я колебалась, раздумывая, отвечать или нет. Но, может быть, она смогла бы отвлечь меня от дерьмового шоу, в которое внезапно превратилась моя жизнь. Если потеря памяти с самого начала уже не считалась дерьмовым шоу.
Я провела пальцем, чтобы принять вызов.
– Привет, – поприветствовала я ее, в моем голосе слышалась усталость.
– Кеннеди, девочка, что происходит? – в голосе Кэрри сразу послышалась озабоченность, потому что спустя пять лет она могла читать мой тон, как открытую книгу. – Кого мне нужно убить?
Я хихикнула, потому что ее попытка убийства на самом деле была бы скорее веселой, чем пугающей… Но потом я вспомнила, почему я была расстроена.
Я вздохнула, проводя рукой по волосам.
– Ну и денек выдался, – пробормотала я, поднимаясь по ступенькам в свою квартиру, ступеньки стонали у меня под ногами, как будто они были в нескольких секундах от обрушения.
– Хэй, что случи… черт возьми! Не ешь это! – огрызнулась она, и я снова почувствовала улыбку на своем лице.
Ее дети были такими чертовски милыми, но вместе с этим маленькими засранцами.
– Секундочку, – выругалась. – Мы не едим какашки!
Я подождала, пока открою дверь и войду в свою квартиру, на моем лице была широкая улыбка, когда я представила, что происходит, и тут она вернулась.
– Хорошо, кризис предотвращен. Что ты говорила? – она фыркнула.
Я колебалась, не уверенная, как много стоит рассказывать.
– Давай просто скажем, что я кое-что выяснила. Хоккеисты – придурки, а я чувствую себя… странно.
На другом конце провода повисла пауза, прежде чем Кэрри ответила, ее тон смягчился.
– Я имею в виду, это было определенно более расплывчато, чем я хотела бы услышать. Но если ты не хочешь говорить об этом, все нормально. Но ты знаешь, что всегда помогает в таких ситуациях?
Я приподняла бровь, хотя она не могла этого видеть.
– Что?
– Алкоголь, – заявила Кэрри. – Давай пойдем куда-нибудь, напьемся и забудем обо всем, что происходит.
– Ты уверена, что не убегаешь от какашек? – поддразнила я.
Она хихикнула.
– Конечно, я убегаю от какашек. Выйдя на улицу, я убью двух зайцев одним выстрелом, а ты знаешь, я люблю многозадачность.
– Ладно, давай напьёмся.
В голосе Кэрри звучало торжество.
– Вот это настрой! Встретимся в «Типси Юникорн» через час. Мы будем пить, пока не забудем, что нас беспокоит.
Я повесила трубку, предвкушение и облегчение захлестнули меня. Иногда все, что было нужно – это подружка и выпивка, чтобы взглянуть на вещи в перспективе или, по крайней мере, на время заставить забыть.
Не то чтобы я нуждалась в большем забвении…
* * *
«Типси Юникорн» оправдывал свое название, с его тускло освещенным интерьером и звуками смеха и звона бокалов, наполняющими воздух. Мы с Кэрри уже выпили несколько рюмок, и мир начал приобретать туманный, беззаботный оттенок. Это было именно то, что мне было нужно: временное избавление от запутанного бардака, в который превратилась моя жизнь.
Помогло то, что у Кэрри всегда была для меня хорошая история.
– Итак, мы слышим стук в нашу дверь, и ручка дергается… как будто кто-то пытался войти.
Они с мужем только что вернулись из поездки в Вегас, и, очевидно, история была немного сумасшедшей.
– Что ты сделала? – спросила я, слегка запинаясь, когда выпила шот.
– Ну, как только мы услышали стоны, мы направились к глазку!
– Стоны?
– Да, мы подумали, что кто-то взломал нашу дверь, чтобы заняться сексом.
– Вы были близко к лифтам?
– Нет, – фыркнула она, качая головой и опрокидывая очередную порцию текилы.
– Окееей, так…. там люди занимались сексом?
Она покачала головой, начиная смеяться так сильно, что на глаза навернулись слезы.
– Там была девушка, – еще один истерический смех, – которая была полуголой… ублажала себя, прислонившись к нашей двери. Как только мы посмотрели в глазок, ого-го, там была ее вагина. Все, что на ней было – это свитер и пара носков.
Я недоверчиво уставилась на нее, но, очевидно, Кэрри еще не закончила.
– И потом она встает, становится на четвереньки посреди коридора и начинает двигаться так, как будто кто-то трахает ее, постанывая какому-то невидимому парню по имени Джеффри о том, как это приятно.
– Этого не может быть.
– Я клянусь жизнью моей собаки, – сказала она, широко раскрыв глаза.
– Ты бы поклялась жизнью Пудинга?
Собаке Кэрри было миллион лет, и она впала в маразм. Но мы любили этого старика.
Кэрри продолжала потчевать меня подробностями оставшейся части вечера, мы обе выпивали по рюмочке в перерывах между рассказами, становясь все пьянее и пьянее с течением ночи.
В конце концов, начали подходить группы парней. От них веяло смесью уверенности и развязности, явно ободренных алкоголем. Один из них, с дерзкой ухмылкой, наклонился ко мне слишком близко.
– Привет, красавица, – невнятно пробормотал он, его дыхание было тяжелым от запаха алкоголя. – Ты выглядишь так, будто хочешь меня.
Не лучшая фраза для пикапа…
Я закатила глаза, прилив жидкой храбрости подпитывал мой ответ.
– Извини, сегодня вечером эта вагина – зона, свободная от мужчин. Я здесь просто для того, чтобы выпить.
Кэрри расхохоталась рядом со мной, чокнувшись своим бокалом с моим.
– Она не шутит, мальчик. У ее вагины строгое правило: на вечер не допускать мужчин.
Парни отступили со смесью разочарования и веселья на лицах, и мы продолжили спокойно наслаждаться нашими напитками.
Взгляд Кэрри внезапно расширился, когда она уставилась на что-то позади меня.
– Вау, – одними губами произнесла она.
Я нахмурилась и обернулась, моя собственная челюсть отвисла упала, когда увидела стоящего там Джека, выглядевшего как плод моего разгоряченного воображения. Я недоверчиво моргнула, убежденная, что мне, должно быть, мерещится.
– Кэрри, – невнятно пробормотала я, подталкивая ее локтем. – Кажется, я слишком много выпила. Джек стоит там. У меня, должно быть, галлюцинации.
Кэрри все еще смотрела широко раскрытыми глазами, как сумасшедшая сова.
– У тебя не галлюцинаций, – шепотом крикнула она. – Он реально стоит прямо там.
Губы Джека скривились в усмешке, когда он уставился на нас двоих.
– Привет, дамы. Не возражаете, если я присоединюсь к вам?
– Не смотри ему в глаза, – пробормотала я Кэрри. – У него суперспособность. Заставляет девушек вести себя глупо.
– О, правда? – промурлыкал Джек, его руки опустились мне на плечи.
Я не могла не почувствовать, как вспыхнули мои щеки. Я была зла на него. Мне нужно было помнить об этом.
– Я злюсь на тебя, – сказала я, но по какой-то причине мои слова были окрашены кокетливым тоном.
Кэрри бросила на меня понимающий взгляд, приподняв бровь.
– Моргни один раз, если хочешь, чтобы я ударила его по яйцам.
– Привет, – пробормотал Джек, его пальцы умело массировали мои плечи.
Мой мозг все еще пытался осознать тот факт, что некоторое время назад он боролся из-за меня, а до этого он игнорировал мое существование.
И теперь он был здесь… прикасался ко мне.
– Хорошо? – спросил он, его золотые глаза сияли, глядя на меня сверху вниз, как будто они действительно обладали магической силой.
Я кивнула, говоря себе, что изголодалась по прикосновениям, и именно поэтому его прикосновения были такими приятными. Я была бы рада получить массаж от любого парня. Мне хорошо не потому, что это делает Джек.
Джек наклонился.
– Хорошая девочка, – прошептал он, и я превратилась в лужицу, слова эхом отдавались во мне.
Интересно, нравилось ли старой мне звучание этих двух словечек так же сильно, как они нравятся мне сейчас.
Его улыбка стала шире, как будто он мог читать мои мысли, а затем он заказал еще выпивки для нас с Кэрри.
– Итак, Джек, – сказала Кэрри, скривив губы. – Почему ты здесь?
После этого она подмигнула мне, как будто делает мне одолжение.
Рука Джека лежала на спинке моего стула, и тепло его кожи на моей обнаженной коже было немного захватывающим.
Ладно, хорошо, это было очень увлекательно.
Я действительно была пьяна.
– Не мог оставаться в стороне, – сказал он.
Я взглянула на него, потому что даже в своем оцепенении, вызванном лимонными шотами, я услышала страдание в его тоне.
– Почему не мог? – спросила я, и он просто покачал головой, его палец потянулся вверх и провел по моим губам, эффективно отвлекая меня.
Часы пролетали незаметно, а Джек продолжал снабжать нас напитками, держа в руке пиво, которое я на самом деле не видела, чтобы он пил. В данный момент я запрокинула голову, когда громко смеялась над историей, которую он рассказывал нам о своем первом годе в команде.
– Ты этого не делал. Скажи мне, что ты этого не делал, – хихикнула Кэрри, хлопнув себя по руке.
Алкоголь лился рекой, а наш смех становился все более хриплым. Бар, казалось, вращался и раскачивался в ритме нашего веселья, и, казалось, что жизненные сложности временно растворились в дымке опьянения.
Джек подмигнул и задрал футболку, демонстрируя самый крутой пресс, который я когда-либо видела… и большого окуня с выгравированным на чешуе Себастьяном.
Кэрри упала со стула от смеха.
Я, конечно, должно быть, идиотка, потому что протянула руку, чтобы дотронуться до татуированной рыбы.
Джек вздрогнул от моего прикосновения, но, когда я попыталась отстраниться, он схватил меня за запястье и удержал мою руку на своей коже. Я вздрогнула, когда взглянула ему в лицо, задаваясь вопросом, не перешла ли я только что границы дозволенного. Но это было не раздражение, я увидела на его лице голод. Его золотистый взгляд потемнел и превратился в тлеющие угли, а на его щеках появился слабый румянец.
– Люблю твои прикосновения, принцесса. Но я не могу контролировать себя слишком долго, – грубо сказал он.
Ух ты. Я упала в обморок в своем кресле, во мне разливался жар. Я внезапно почувствовала… вожделение.
– Блин! – закричала Кэрри, поднявшись с пола и откинувшись на спинку стула.
К этому времени вокруг нас собралась толпа, и всем им не терпелось пообщаться лицом к лицу со звездным игроком НХЛ. Джек уже купил несколько кружек для бара, и, судя по их приветствиям, они были готовы к большему.
– Что вообще привело тебя на арену? – спросил он позже, когда Кэрри решила завести серьезный разговор о собаках с человеком, сидящим рядом с ней.
Я прикусила губу, его упоминание об арене напомнило мне, что в Джеке было что-то подозрительное и сбивающее с толку.
– Я проснулась без воспоминаний много лет назад, а потом… Я начала бродить по улицам, думая, может быть, что-нибудь освежит мою память. Хоккейная арена была первым местом, где это произошло.
– Так вот как ты нашла это место? – пробормотал он, почти про себя.
– Ты тоже кажешься знакомым, – невнятно пробормотала я, алкоголь придавая мне смелости. – Как будто мы встречались раньше?
– Мм, – сказал он в ответ, протягивая мне еще один шот.
И этот шот заставил меня забыть, что на самом деле он не ответил на мой вопрос.
Ночь продолжалась, и мне было трудно отвести взгляд от Джека. Знал ли он, насколько он горяч?
– Да, – сказал он, и в его взгляде промелькнуло веселье.
Хммм. Не думала, что сказала это вслух.
Он был идеальным парнем из книги.
– Ты должна трахнуться с ним, – сказала Кэрри певучим голосом, выглядя как горячая штучка с растрепанными волосами и расфокусированным взглядом.
– Шшшшш. Он тебя услышит! – сказала я, не сводя глаз с Джека, который качал головой, глядя на нас двоих.
Кэрри хихикнула.
– Я думаю, он уже это сделал.
– Потанцуй со мной, – внезапно пробормотал Джек, стоя гораздо ближе, чем всего несколько мгновений назад.
Воздух приобрел искрящийся эффект, кружась вокруг меня, как будто я очутилась в какой-то фантастической стране чудес… Но танцевать было так весело.
– Вперед! – сказала Кэрри, поднимая свой бокал. – Я продолжу говорить о собаках.
Джек фыркнул, потянув меня туда, где люди трахали друг друга в танце в течение нескольких минут последние несколько часов.
Когда мы вышли на тускло освещенный танцпол, нас окутал пульсирующий ритм музыки. Атмосфера была наэлектризованной, басы пульсировали в моем теле, когда я раскачивалась в такт ритму. В моем нетрезвом состоянии все ощущалось обостренным, и сказочное качество мира вокруг меня продолжалось.
Я взглянула на Джека, мои слова слегка заплетались, когда я говорила.
– Я думаю… Я думаю, что это моя любимая песня.
Джек усмехнулся, его глаза искрились весельем, когда он ответил.
– Которая играет сейчас? Что ж, тогда нам повезло.
Похоже, он мне не поверил, но я также не знала, была ли это моя любимая песня или нет. Я просто знала, что в тот момент мне она действительно понравилась.
У песни, которая играла, была страстная, чувственная мелодия, которая, казалось, резонировала с энергией между нами. Когда мы двигались вместе на танцполе, в воздухе ощущалось явное напряжение, магнетическое притяжение, которое притягивало нас ближе. Это было так, как если бы музыка стала проводником для невысказанных эмоций, которые кипели прямо под поверхностью.
Наши тела покачивались в идеальной синхронизации, каждое движение было обдуманным и чувственным. Я чувствовала, как сильные руки Джека обнимают меня, направляют с нежной уверенностью, которая посылала мурашки, что пробегают у меня по спине. Между нами была неоспоримая химия, невысказанное понимание, которое превосходит слова.
По мере того, как песня продолжалась, мир вокруг нас исчез, и остались только Джек и я, потерявшиеся в ритме и очаровании момента. Наши взгляды встретились, и на мгновение, казалось, что время остановилось.
– Почему у меня такое чувство, что мы делали это раньше? – прошептала я.
Его пальцы сильнее сжали мою кожу, и на его щеке появился тик, когда он уставился куда-то за меня.
– Сегодня вечером никаких вопросов, хорошо? – попросил он, его голос был хриплым и наполненным сдерживаемыми эмоциями.
Если бы я была трезвой, я бы оттолкнула, потребовала ответов. Но прямо сейчас, в его объятиях, я не смогла найти в себе сил спросить что-нибудь еще. Просто было слишком приятно вот так обнимать его. Как будто он был создан только для меня.
Последние пять лет у меня была Кэрри… но по большей части я была одна.
Теперь я не чувствовала себя такой одинокой.
Но я также не чувствовала себя одинокой, когда была с Грейсоном…
Я, наконец, кивнула, мое горло сжалось от невысказанного желания, когда я положила голову ему на грудь. Хотя я видела этот голод в его глазах, который отражался в моих, такое же страстное желание как у меня.
Наши тела прижались ближе друг к другу. Внезапно близость показалась мне недостаточной. Волна вожделения захлестнула меня. Это было все: жар его дыхания на моей коже, ощущение его рук, обнимающих меня, его твердая длина, прижимающаяся к моему животу.
Я захныкала, и он поднял руку, чтобы прижать мою голову к своей груди.
Мой пьяный мозг не мог понять, почему я хотела взобраться на него, как на дерево.
Хотела – неподходящее слово. На самом деле я чувствовала отчаяние.
Я подняла голову, сгорая от желания коснуться его губ. Его голова наклонилась, губы становились все ближе и ближе…
– Черт! – выругался он, резко вскидывая голову и качая головой.
Стыд и смущение пронзили меня.
Они играли со мной. Даже мой затуманенный алкоголем мозг мог это понять.
Я попыталась оттолкнуть его, и его руки крепче обхватили меня.
– Отпусти меня, – прорычала я. – Я не понимаю почему ты и твои друзья считаете это чертовски веселым, но прекратите делать это со мной. Я не гребанная игрушка.
Мои слова были невнятными и смущающими, и горячие слезы навернулись мне на глаза.
– Это не так. Я клянусь тебе, – сказал он в отчаянии.
– Я не понимаю, – закричала я, все еще пытаясь оттолкнуть его.
Джек снова выругался…
А затем его губы прижались к моим, обжигающий поцелуй опалил меня изнутри, распространяя тепло по венам там, где раньше был только холод. Наши языки танцевали вместе, и мир, казалось, исчез, когда мы потерялись друг в друге.
Его поцелуй был похож на возвращение домой.
Я думала о нескольких небрежных поцелуях с тех пор, как очнулась в больнице, о временах, когда я позволяла Кэрри назначать мне свидания – когда я думала о том, чтобы позволить какому-нибудь парню засунуть язык мне в глотку, чтобы посмотреть, смогу ли я что-нибудь почувствовать.
Это было противоположностью небрежности. Это было так, как будто мы танцевали этот танец миллион раз до этого, как будто его губы были предназначены для того, чтобы быть моими. Слеза скатилась по моей щеке от чистых эмоций, которые я почувствовала, проходящих между нами.
Он лизал и посасывал мой рот, как будто я была кислородом, необходимым ему для дыхания.
Вокруг нас играла музыка, комната была полна людей, но с таким же успехом мы могли быть одни. Его твердый член вжался в меня, и я застонала, желая большего. Одна его рука лежала на моей заднице, а другая запуталась в моих волосах, двигая мою голову ровно так, он хотел.
Мне нужно было больше. Я никогда ничего не желала с тех пор, как проснулась.
Но я определенно жаждала его.
Его рука крепче сжала мою задницу, а затем…
Кто-то рядом громко вскрикнул, и реальность обрушилась на нас.
– Блять, блять, блять, – прошипел Джек, когда мы резко отстранились друг от друга.
Он обвел все свирепым взглядом, как будто пытался найти того, кто посмел прервать наш поцелуй. Он все еще прижимал меня к себе, и когда он снова взглянул на меня сверху вниз, то запечатлел последний поцелуй на моих губах, как будто ничего не мог с собой поделать. Наше дыхание было прерывистым, и розовое тепло разлилось по всей моей груди и, я уверена, по щекам.
Его большой палец ласкал мою кожу, желание тлело в золотистом оттенке его взгляда.
– Выпить. Мне нужно еще выпить, – выпалила я, внезапно почувствовав себя крайне неуютно из-за всех эмоций, вспыхнувших между нами.
Он улыбнулся, забавляясь. Как будто он знал что-то, чего не знала я.
– Хорошо, красотка. Мы принесем тебе выпить.
Мы направились обратно в бар, где Кэрри все еще вела разговор, толпа людей прислушивалась к любой истории, которую она рассказывала.
По крайней мере, это звучало так, будто она ушла от собак. Как только она увидела меня, она начала размахивать руками перед лицом, как будто пыталась остыть.
– Черт, Кеннеди. Ты уже беременна? – я подавила удивленный и смущенный кашель, грудь Джека сотрясалась от смеха у меня за спиной.
Кэрри схватила свой телефон и рассеянно постучала по экрану, направив его на Джека. Она наклонилась ближе ко мне, ее голос был похож на пьяный шепот-вопль.
– Это для твоего банка воспоминаний во время мастурбации, Кеннеди.
Я фыркнула, мои щеки вспыхнули от смущения. Но на самом деле это звучало как гениальная идея.
Попытки Кэрри сфотографироваться были оставлены, когда дверь бара открылась, и вошел высокий красивый мужчина. Поскольку я была так пьяна, мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что это муж Кэрри. Кит.
Она издала взволнованный визг и бросилась вперед, обхватив его руками.
– Малыш! Ты здесь!
Ее муж подхватил ее на руки, его лицо расплылось в нежной улыбке.
– Ты выглядишь так, будто хорошо проводишь время, – пробормотал он, руки ласкали ее лицо.
Острая тоска пронзила меня, когда я наблюдала за ними. Они были так влюблены. Я хотела чего-то подобного.
Кэрри начала громко шептать ему, ее слова перемежались игривым хихиканьем.
– О, ты понятия не имеешь, что я собираюсь с тобой сделать, когда мы вернемся домой. Это включает взбитые сливки и твой член… и ты определенно трахнешь меня в задницу.
Кит выдавил смешок, качая головой, совершенно равнодушный к ее восторженным заявлениям, поскольку пьяная Кэрри всегда была возбужденной Кэрри. Он покачал головой Джеку.
– Она всегда говорит такие вещи. Но этого никогда не происходит. Она вырубится и захрапит, как только я посажу ее на переднее сиденье.
Я хихикнула, и смех Джека донесся до меня. Я подняла глаза, немного ошеломленная тем, как великолепно он выглядел с этой широкой улыбкой.
Такая улыбка должна быть незаконной. Или должна идти в комплекте с предупреждением. Потому что это наверняка опасно для моих яичников.
– В комплекте с предупреждением, да? – ухмыльнулся он, обнимая меня.
Черт, я сказала это вслух.
– Ты все еще говоришь это вслух, – сказал Кит, когда Кэрри попыталась схватить его за член. – Эй, девочка, – сказал он, поднимая ее руки над головой.
– Вот так, папочка, – промурлыкала она, и щеки Кита залились румянцем.
– Ладно, пора отвезти тебя домой, – пробормотал он, наклоняясь, чтобы что-то прошептать, прижавшись к ее уху, отчего Кэрри тут же растаяла в его объятиях.
Взгляд Кита внезапно расширился.
– Черт возьми. Ты Джек Кэмерон! Из «Дьяволов»! Я, блять, большой фанат, чувак.
О да, я на минуту забыла, что он знаменит.
На минуту он просто почувствовался… моим.
Рука Джека сжала мое бедро, как будто он только что прочитал мои мысли.
– Приятно познакомиться, чувак, – сказал Джек, не делая попытки отпустить меня.
Кит взглянул на меня… а затем на руку Джека на моем бедре.
– Ммм, Кеннеди… Тебя подвезти?
– С ней все в порядке. Я прослежу, чтобы она благополучно добралась домой, – пробормотал Джек, прежде чем я успела что-либо сказать.
Я уставилась на него в шоке, но у него хватило наглости просто подмигнуть мне.
– Кеннеди? – спросил Кит, в то время как Кэрри начала делать странные движения, прижимаясь к его ноге.
– Я… я поеду с ним, – ответила я, когда его пальцы начали скользить по коже, выглядывающей между моей рубашкой и джинсами.
Я вздрогнула, когда Кэрри подняла кулак и закричала.
– Это моя девочка! Возьми этот горячий хоккейный член!
Глаза Кита расширились.
– Мне так жаль, – сказал он одними губами Джеку, когда он повел Кэрри к двери.
Пара неуверенных шагов, и он подхватил ее на руки.
– Они идеально подходят друг другу, – пробормотала я, прямо перед тем, как меня внезапно подхватила пара сильных рук.
– Что ты делаешь? – пробормотала я, уткнувшись носом в твердую грудь Джека.
– Не хотел, чтобы меня заметили, – сказал он, еще раз опасно подмигнув, отчего моя предательская киска наполнилась влагой.
Кое-как удерживая меня одной рукой, Джек порылся в кармане и вытащил несколько стодолларовых купюр. Он бросил их на стойку и кивнул головой уставившемуся на него бармену, прежде чем направиться к двери.
Я определенно должна заставить его опустить меня.
Определенно. Определенно.
Но когда дверь открылась и прохладный ночной воздух коснулся моей кожи, я решила, что могу остаться в его объятиях… еще ненадолго.
Просто чтобы согреться, конечно.
Джек подвел нас к огромному грузовику, открыл дверь и усадил меня на пассажирское сиденье максимально осторожно, как будто я была каким-то ценным грузом. Он схватил ремень безопасности и застегнул его вокруг меня, и…
– Привет, красотка, – пробормотал он, укутывая меня в свою спортивную командную куртку, когда я неуверенно открыла глаза.
– О, я что, заснула? – я быстро поднесла руку ко рту, отчаянно надеясь, что у меня на лице нет слюней.
Я огляделась, понимая, что мы заехали на его подъездную дорожку.
Блять. Здесь нам придётся попрощаться на ночь… Вернуться в адский трейлерный парк через дорогу. Я никогда не могла понять, как район особняков оказался так близко к такому месту. Этих богатых людей должно было сводить с ума то, что у них под боком была такая дрянь, как я.
– Кеннеди… – начал он, его рука ласкала мою щеку.
Бабочки взбесились у меня внутри, неистово танцуя, потому что то, как он смотрел на меня…
Время застыло, когда наши взгляды встретились, каждое мгновение было наполнено чувством предвкушения, электрическим зарядом. Мне это показалось? Это был он – он наклонился, его губы были дразняще близко к моим.
А потом они коснулись меня, словно прошептанный секрет, который не принес ничего, кроме того, что заставил меня хотеть его еще больше.
– Кеннеди, я…
– Все в порядке? – спросил Джек, и я рухнула обратно в кабину его грузовика, изо всех сил пытаясь удержать обрывки того, что казалось воспоминанием, проносящимся в моей голове.
Странное чувство дежавю поползло вверх по моей спине, и я потрясла головой, пытаясь взять себя в руки.
Джек смотрел на меня, его брови озабоченно изогнулись.
– Да, я в порядке. Просто… просто немного пьяна, – неуверенно пробормотала я, желая расплакаться, потому что какие бы воспоминания у меня ни были… они исчезли.
Глупый. Мозг.
Он смотрел на меня еще секунду, прежде чем завести грузовик, его рука легла на подголовник позади меня, делая универсальное движение горячего парня, когда он оглянулся назад и выехал на улицу.
– Я живу на Уэйкфилд-стрит, – сонно пробормотала я, прислонившись головой к прохладному окну.
Его рука, которой не было на руле, все еще была вытянута позади меня, играя прядями моих волос.
Прикосновение его руки, нежное урчание его грузовика, тихая музыка, играющая по радио…
Всего через несколько минут я заснула.
– Вся моя, – прорычал он мне в кожу, хватая меня сзади и крепко прижимая к своей груди.
– Моя, – пробормотал он мне в губы, когда его язык лизнул мою кожу.
Его рука накрыла мою грудь, разминая ее, в то время как другая его рука скользнула вниз по моему животу и оказалась между ног.
Я застонала, когда его пальцы скользнули по моей щелке, пока он покусывал и посасывал мою кожу.
Он согнул колени, выравнивая наши тела. Его твердый член терся о складку моей задницы, когда он прижимался к моему клитору, умело потирая его через джинсы.
– Моя киска, – прошептал он, когда его другая рука начала теребить и пощипывать мой сосок.
Я извивалась под ним, вскрикивая от пронзившего меня удовольствия.
Он сильно прикусил мою пульсирующую точку, быстро облизывая и посасывая это место, когда я задохнулась от боли.
Внезапно меня развернуло и приподняло. Мои ноги немедленно обвились вокруг него, прижимая его член к моей сердцевине. Он зашагал в сторону своей спальни, при каждом шаге прижимаясь членом к шву моих джинсов и каким-то образом задевая мой клитор в самый раз.
– Черт, ты идеальна. Моя идеальная, хорошая девочка, – успокаивал он, когда я уткнулась лицом ему в шею.
– Дай мне свои губки, – внезапно приказал он, останавливаясь и прижимая меня спиной к стене прямо у входа в его спальню.
Его рот завладел моим в голодном, отчаянном поцелуе, его язык переплетался со мной, когда он лизал, просовывая язык внутрь и наружу.
– Пожалуйста, – пробормотала я, и его ответная улыбка осветила мои внутренности.
– Я буду так хорошо заботиться о тебе, – пообещал он, когда его губы встретились с моими.
Он ухмыльнулся, когда его бедра прижались ко мне, так что я могла почувствовать каждый дюйм его твердого члена. Он толкнулся в мою сердцевину, подталкивая меня ближе к краю, когда достиг идеального места между моих ног. Я уткнулась лицом в его шею, не желая, чтобы другие слышали.
– Позволь им услышать тебя, – сказал он так, как делал всегда, как будто у него был прямой доступ к мыслям в моей голове. – Я хочу, чтобы они услышали, как хорошо я забочусь о тебе.
Он снова прижался ко мне, и вот так я кончила, мои тихие всхлипы разносились по воздуху.
– Это был первый. Но мы можем сделать гораздо лучше, чем это, – он подошел к своей кровати и бросил меня на мягкие простыни.
А потом он встал на краю, глядя на меня сверху вниз, почти благоговейно, как будто не мог поверить, что я была там. Я не знала, почему парни всегда так смотрели на меня. Они были Богами среди людей, в то время как я была никем.
Он медленно опустился на пол и схватил меня за бедра, притягивая вперед, пока мои ноги не свесились с кровати.
– Это нужно снять, – пробормотал он, каждое произнесенное шепотом слово соблазняло меня.
Всего за мгновение я сняла сандалии, затем джинсы, его пальцы гладили мою кожу, когда он стягивал их с моих ног. Вскоре я лежала там в одной футболке и трусиках.
Он уставился на мои стринги, его щека дернулась, когда он мягко коснулся влажного пятна на ткани, свидетельствующего об оргазме, который он только что доставил мне. Его глаза закрылись, а на лице появилось страдальческое выражение.
