Текст книги "Первозданная магия (ЛП)"
Автор книги: К. Кроуфорд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Да?
Дверь заскрежетала по каменным плитам, и веснушчатое лицо Линнет выглянуло в проёме.
– Я должна отвести тебя в конюшню, – пробормотала она, и её лицо покраснело.
– Конюшни. Верно. Соколиная/ястребиная охота.
Линнет указала на дверь, и Урсула последовала за ней в коридор, где их шаги эхом отражались от невероятно высокого потолка. У неё до сих пор оставалось так много неотвеченных вопросов об этом месте.
– Как другие женщины узнали, где нас найти?
– Нас называют служанками Нимуэ, – застенчиво сказала она.
– Хорошо, как служанки Нимуэ узнали, где найти Баэла и меня? Мы вообще не приближались к замку.
– Лир отправил нам сообщение, когда услышал ваш зов, – она говорила тихим голосом.
– Как?
– Есть заклинание.
Урсула взглянула на Линнет.
– Я полагаю, ты не знаешь, что означает «Принцесса Тьмы», не так ли?
Линнет лишь нахмурила брови, глядя на Урсулу. Её щёки густо покраснели, затем она отвернулась, ничего не ответив. В главном коридоре с его узкими стрельчатыми окнами сквозняк трепал Урсулу за воротник. Она обхватила себя руками, когда Линнет толкнула дверь, ведущую на крышу замка.
Здесь солёный бриз овевал кожу Урсулы, а с крыши замка открывался панорамный вид на королевство. Долина, сланцево-серый океан, пышные яблоневые сады – и повсюду клубящийся туман.
Вид был настолько захватывающим, что Урсула почти не заметила женщину, стоявшую у ряда деревянных птичьих клеток. Высокая и царственная, она была одета в плащ из белой шерсти, изящно расшитый цветами яблони. Урсула предположила, что когда-то её волосы, возможно, были тёмными, но теперь на висках пробивалась седина. На вид ей было лет пятьдесят. На одной руке у неё была массивная кожаная перчатка.
– Ты Урсула, молодая гончая?
– Это я.
– Я Нимуэ, королева Авалона, – глазами, свирепыми и холодными, как серый океан, она изучала Урсулу. – Зачем ты пришла навестить меня?
– Я ищу своего друга Кестера. У него есть информация, которая мне нужна.
Пристальный взгляд королевы пронзил её насквозь.
– Мы не знаем никого с таким именем, – её внимание отвлеклось от Урсулы, когда над головой быстро промелькнула тень. Королева протянула руку, и в следующее мгновение на её перчатку опустился сокол, его крылья были цвета рассвета и звёздного сияния. Королева вытащила из-под плаща кусок сырого мяса и скормила его соколу.
«Она знает больше, чем показывает». Как она могла расположить к себе королеву?
– Великолепная птица.
Резкие черты лица королевы смягчились.
– Ты когда-нибудь раньше видела кречета?
– Нет, я так не думаю.
– Тогда иди сюда. Кри очень нежный.
Когда Урсула приблизилась, сокол вгрызся в мясо, полностью игнорируя её.
– Он не будет возражать, если ты прикоснёшься к его спине, – сказала королева.
Урсула протянула руку и погладила мягкие перья птицы.
– У вас больше не было посетителей? Никаких других адских гончих или неожиданных мужчин?
– Вы первые, кто пришёл сюда за долгое время, – королева поджала губы, воркуя с Кри.
Урсула не могла так просто это оставить. Это была единственная зацепка, которая у неё имелась, единственный ключ к разгадке, как победить драконов. Речная ведьма сказала, что он отправился сюда. Если только… если только старая карга не наврала? И тогда, возможно, всё было ложью – смерть её матери, её попытка отцеубийства… Откуда, чёрт возьми, ей было знать, что на самом деле?
– Речная ведьма в Темзе была уверена, что Кестер приходил сюда, – настаивала Урсула. – Её звали Агнес.
Брови королевы слегка нахмурились.
– Всё, что я могу тебе сказать – это то, что я его не видела. Ты не знаешь, почему он мог захотеть посетить нас?
Если Урсула хотела, чтобы королева доверилась ей, возможно, нужно рассказать немного больше.
– Да, – она посмотрела в серо-стальные глаза королевы. – Драконы напали на Нью-Йорк, и Кестер думал, что способ остановить их лежит в Авалоне.
– Драконы? – королева нахмурила брови и выпрямилась. – Линнет, верни Кри в его клетку, пожалуйста.
Линнет шагнула вперёд, и теперь на ней была перчатка, похожая на перчатку королевы. Пока Урсула смотрела, как девушка забирает Кри из рук королевы, её мысли бешено метались. Ей нужно, чтобы они рассказали ей всё, что им известно.
– Драконы напали на Нью-Йорк и Лондон. Большая часть Нью-Йорка разрушена. Мне очень срочно нужно его найти.
Королева наклонилась вперёд, и солнечный свет блеснул в её глазах.
– Ты знаешь, почему они появились?
Урсула резко втянула воздух.
– Они нацелились на меня, но я не знаю почему.
– Это в высшей степени необычно. Драконы обычно не проявляют интереса к делам людей. Подойди ближе. Дай мне взглянуть на тебя, – королева сняла свою перчатку для охоты на ястребов и подцепила пальцем подбородок Урсулы, приподнимая его, чтобы встретиться с ней взглядом. Она долго изучала Урсулу. Затем, отпустив её подбородок, она продолжила: – Дай мне свою руку.
Урсула протянула ладонь, и королева взяла её своими длинными, изящно узкими пальцами. Она продолжала смотреть на Урсулу. Затем её серые глаза вспыхнули бледно-зелёным светом. Рука королевы внезапно стала липкой. Урсула попыталась вырваться, но королева крепко держала её. Влажная магия пробежала по коже Урсулы. Она чувствовала на губах вкус воды и морской соли.
Глаза королевы снова обрели обычный серый цвет. Её губы сжались в тонкую линию, брови резко сдвинулись. Её страх казался почти осязаемым.
– Ты уедешь утром, – ровно произнесла она.
Урсула отдёрнула руку.
– Я не понимаю. Почему?
Было ли это связано со всей этой «Принцессой Тьмы»?
– Аудиенция окончена, – объявила королева. – Линнет проводит тебя в твои покои, – она повернулась к девушке. – Она не может выходить из своей комнаты. Не позволяй ей уйти. Позови лодочника завтра утром и попроси вернуть её к порталу.
Желудок Урсулы сжался. Возможно, у королевы имели ответы на её вопросы о драконах, но, как и все остальные вокруг, она не подавала виду.
– О чём вы говорите? Чего вы боитесь?
– Испорченная вещь, – произнесла королева, и её голос сочился отвращением. И с этими словами она повернулась и зашагала по крыше. Прежде чем она добралась до конца крыши, её тело начало сжиматься со звуком ломающихся костей, а из спины выросли перистые крылья, пока она не приняла форму серебристо-чёрного сокола. Она пронеслась по воздуху над Урсулой, а затем исчезла над морем.
Глава 12
Запертая в своей комнате, Урсула часами смотрела в окно на бушующие волны, пытаясь представить свою мать. Но когда она думала о горе Асидейл, в её сознании вспыхнули глаза мужчины – бледно-серые, а кожа золотистая, цвета медового света, пронизывающего грозовые облака.
По её коже пробежала дрожь. Баэл? Она видела его на горе Асидейл?
Казалось, все знали о ней больше, чем она сама. Даже Баэл – предположительно, её наречённый – не смог заставить себя посвятить её в тайну. И где именно он находился сейчас, пока она сидела здесь, запертая, в этой комнате над морем?
Когда заходящее солнце начало окрашивать небо в алые оттенки вишни и сирени, раздался стук в дверь, эхом отразившийся от каменных стен.
Девочка с вьющимися каштановыми волосами, смуглой кожей и большими глазами цвета красного дерева осторожно просунула голову внутрь.
– Привет. Меня зовут Ниниэн. Я принесла тебе ужин, – она внесла поднос в комнату и поставила его на маленький столик у кровати. На нём лежал большой ломоть хлеба и дымящаяся миска с тушеным мясом.
От насыщенного запаха у Урсулы заурчало в животе.
– Спасибо тебе, Ниниэн, – произнесла она. – Ты можешь сказать мне, где Баэл?
– За ним ухаживают в лазарете. У него было сильное кровотечение.
– Могу я его увидеть?
– Нет.
– Ладно, – Урсула откусила от ломтя хлеба. – Но скажи им, чтобы они не залечивали раны у него на спине, иначе он не сможет вернуть себе крылья. Это очень важно для него.
Девушка уставилась на неё широко раскрытыми глазами.
Урсула склонила голову набок.
– Есть ли причина, по которой все здесь так боятся меня?
Ниниэн уставилась на неё со смесью страха и восхищения.
– Это правда, что ты гончая огненной богини?
– Да, я гончая Эмеразель, но они заставили меня отказаться от огня, когда я прибыла. У меня нет никакой магии. Так что, если ты не веришь в то, чего боялась королева, тебе не о чём беспокоиться.
Ниниэн заметно расслабилась.
– Я всего лишь новичок. У меня тоже нет никакой магии. Но Элейн учит меня.
– Чему ты учишься? – спросила Урсула, в этот момент отчаянно нуждавшаяся в разговоре.
– Элейн научила меня песне, призывающей дождь, и стиху о свете. Я целую вечность работала над заклинанием света. Хочешь посмотреть на него?
– Для меня это будет большой честью, – сказала Урсула.
Ниниэн закрыла глаза и медленно заговорила по-ангельски, тщательно произнося каждое слово. Когда она закончила заклинание, в воздухе появился маленький шар. Он завис – идеальная маленькая светящаяся сфера – на мгновение, прежде чем взорваться дождём светящихся искр.
– О нет! – Ниниэн вскинула руку ко рту. – Должно быть, я забыла какое-то слово.
– А я думаю, что это было очень хорошо, – возразила Урсула. – Я до сих пор не знаю этого заклинания.
– Не знаешь?
– Нет. Я потеряла память, когда была ещё девочкой. На самом деле я не так уж много знаю о магии.
– Тогда как же ты стала гончей?
– В этом я тоже не уверена.
– Готова поспорить, Нимуэ могла бы помочь тебе вспомнить.
– Я так не думаю, – сказала Урсула. – Она увидела во мне что-то, что ей не понравилось. Вот почему я застряла здесь до утра.
– Нимуэ – хорошая королева, – сказала Ниниэн. – Должна быть веская причина, по которой она попросила тебя остаться здесь.
Урсула кивнула, но этот разговор пробудил холодный ужас, пробежавший по её коже. Что открыла магия королевы… что знала Нимуэ, что заставило её так испугаться? Королева, Баэл, Эмеразель, даже Абракс – все почувствовали это. Что в ней было такого, что вызывало у них дискомфорт? Баэл практически набросился на неё, когда она спросила его о горе Асидейл.
Урсула прикусила губу.
– Ты когда-нибудь слышала о горе Асидейл?
Глаза девушки расширились, и она сделала шаг назад.
– Почему ты спрашиваешь?
«На этот раз я не совершу ошибки, упомянув, что я там родилась».
– Мой друг Кестер упоминал её несколько раз, – солгала Урсула. – Может быть, это как-то связано с его исчезновением.
Челюсти Ниниэн сжались, а лоб сморщился.
– Что такое? – спросила Урсула. – Почему всякий раз, когда я говорю «Гора Асидейл»…
– Шшшш, – Ниниэн приложила палец к губам. – Нам запрещено произносить это название.
– Почему?
Ниниэн глубоко вздохнула, и красноватый солнечный свет блеснул в её глазах.
– Давным-давно существовало два города, Авалон и… другой. Нимуэ говорит, что он был очень красивым. Они существовали в гармонии на протяжении веков. Затем был коронован король Вортигерн.
– В Авалоне?
– Нет, в другом месте, – Ниниэн глубоко вздохнула. – Он никогда не покидал замок. Он был одержим магией огня. Он сошёл с ума. Затем спустились демоны тьмы, и завязалась ужасная битва. С тех пор мы о них ничего не слышали. Никто не знает исхода битвы.
– Никто не знает, что произошло на горе Асидейл?
Ниниэн покачала головой.
– Но королева, должно быть, послала гонца.
– Большинство из них никогда не возвращаются. Говорят, драконы блокируют дороги в… этот город.
– Как драконы, напавшие на Нью-Йорк?
Ниниэн пожала плечами.
– Прости, мне нужно идти.
– Я не понимаю. Почему все здесь так боятся драконов? Почему никто не может произнести название города?
Ниниэн неохотно повернулась к ней.
– Это из-за пророчества.
– Какого пророчества?
Лицо Ниниэн побледнело.
– Я должна идти. Мне не следовало ничего говорить. Прости.
Она поспешила к двери, закрыв её за собой. Урсула слышала, как Ниниэн снова извиняется за дверью, но она также различила лязг металла, когда та запирала Урсулу.
***
Урсула лежала в постели, глядя в узкое окно на мерцающий звёздный полог. Когда солнце село, туман рассеялся, и на небе взошла бледная луна. Мёртвая тишина окутала замок, и она натянула одеяло на плечи, дрожа, пока её дыхание превращалось в пар в воздухе.
Она села на постели, взглянув на пустую миску из-под тушёного мяса и несколько крошек хлеба. Ниниэн вернулась через несколько часов, чтобы отвести её в уборную. Она содрогнулась при этой мысли – называть это уборной было великодушно. Более точным описанием было бы «дыра в полу».
Порхающий звук заставил её повернуть голову, и Урсула уставилась на большого филина с рыжевато-коричневыми перьями, приземлившегося на подоконник. Золотые глаза птицы ярко сияли в темноте. «И что же мы здесь имеем?»
Урсула нахмурилась.
– Ты пришёл составить мне компанию?
Филин взъерошил свои перья. Затем он заговорил тонким, слегка гнусавым голосом:
– Нет, не для этого.
У Урсулы отвисла челюсть.
– Ты, случайно, не оборотень?
Он снова взъерошил свои перья.
– Извини, мне следовало сначала представиться. Я Талиесин.
– Ты можешь говорить?
– Очевидно же.
– Я просто никогда раньше не видела говорящих птиц.
Талиесин моргнул.
– Ты идёшь? Мне правда нужно вернуться.
Урсула встала, потирая глаза, и ночной ветерок ласкал её кожу.
– Куда иду?
– О, точно. Я забыл передать тебе приглашение.
Филин распушил перья, затем поднял одну из своих когтистых лап, протягивая ей крошечный свернутый кусочек пергамента. Удивительно ловким движением когтя он швырнул письмо Урсуле.
Урсула развернула пергамент и прочла его при серебристом свете луны.
«Дорогая Урсула,
Я бы очень хотел с тобой познакомиться. Я с большим интересом следил за твоими подвигами, и должен сказать, что не часто Авалон посещает кто-то столь выдающийся, как ты.
Я очень надеюсь, что ты найдёшь время заглянуть ко мне на чай. Талиесин введёт тебя в курс дела.
Твой,
Мерлин»
Конечно. Мерлин был настоящим, и он хотел, чтобы Урсула пришла на чай. Ну, хотя бы он её не боялся.
– Тебя послал Мерлин?
– Время от времени я выполняю его поручения.
– А Мерлин, я так понимаю, маг?
Филин пошевелился таким образом, что казалось, будто он пожимает плечами.
– Мерлин, Верховный Маг-Друид и Древний Бард Диких земель. Ты идёшь или как?
– Я бы с удовольствием поболтала с Верховным Магом-Друидом, но я здесь в заточении, и без моей магии я никуда не могу уйти.
– О, я могу это исправить.
Прежде чем Урсула успела спросить, что означает «исправить это», филин произнёс ангельское заклинание. Тёплая магия пробежала по коже Урсулы, затем вспышка острой боли пронзила её мышцы, когда плечи непроизвольно сгорбились. Кости хрустнули, из кожи выросли перья, и Урсула быстро съёжилась. Она уставилась вверх на Талиесина с холодных каменных плит.
– Ладно, хватит валять дурака, – сказал филин. – Мерлину очень хотелось познакомиться с тобой.
Урсула изучала своё новое тело – красивое медное оперение, лапы, изогнутые в виде когтей. Она повернула голову, любуясь блеском серебристого света на перьях. Она не могла точно сказать, но ей показалось, что она могла быть совой. По крайней мере, в теперешний момент это давало выход отсюда.
– Что я за птица? – попыталась сказать Урсула, но вместо слов, слетевших с языка, она издала звук, напоминавший нечто среднее между визгом и пронзительным клёкотом.
– Что ж, это решает дело, – Талиесин повернулся и расправил крылья. – Следуй за мной.
И с этими словами Талиесин взмыл в мерцающее ночное небо.
Глава 13
Урсула стояла на подоконнике, вглядываясь в раскинувшийся внизу скалистый пейзаж – зазубренные чёрные валуны и неровные утёсы, ведущие к морю. Талиесин предложил ей побег – и, возможно, какие-то ответы – и она была бы дурой, если бы не приняла его предложение. Последовать за филином в ночь было её единственным выбором. И всё же при мысли о том, чтобы взмыть в воздух, у нее в животе все перевернулось.
«Ответы. Возможно, я наконец-то получу ответы». Сделав глубокий вдох, Урсула запрыгнула с подоконника, где ночной ветерок взъерошил её перья. Пока Талиесин кружил в небе над ней, Урсула расправила крылья и рванулась вперёд, и её желудок скрутило, когда она приготовилась к падению. Она тут же взмыла в воздух, но слишком сильно взмахнула крыльями и резко вильнула вправо. Она издала пронзительный крик, выпрямляясь и улетая в ночь. Она летела, ветер овевал её тело, и это было потрясающее ощущение.
Талиесин пронёсся над ней. Приблизившись, он сказал:
– Очень интересно. Не думаю, что я когда-либо раньше видел, чтобы кто-то превращался в ночного ястреба.
Значит, она не была совой.
– Как ты можешь говорить? – попыталась сказать Урсула, но у неё вырвалась лишь серия визгов.
– Практика. Много практики. Просто следуй за мной, и с тобой всё будет в порядке, – он отстранился от неё по дуге, на этот раз направляясь обратно к замку.
Урсула последовала за ним, взмывая всё выше в солёный воздух. Ветер трепал её перья, в то время как земля под ними становилась всё более далёкой. Испытывая восторг, Урсула пролетела над башнями замка и мельком увидела его тонкие шпили, поблёскивающие в лунном свете. Крепость окружала круглая стена, и туман витал над землей, собираясь клубами между башнями. В узких окнах мерцал слабый свет. В какой из этих комнат находился Баэл, и был ли он тоже заключён в тюрьму?
Они пролетели мимо замка к остроконечному хребту, над темневшим яблоневым лесом. Смесь тумана и цветов была манящей, как мягкий белый ковёр, и Талиесин устремился ниже, влетая под полог леса. Он грациозно скользил между ветвями. Урсула погналась за ним, трепеща от ощущения ночного воздуха в крыльях. Они миновали поляну, где Урсула впервые встретила служанок Нимуэ, затем нырнули обратно в яблоневый лес.
Над ними сгущался полог из цветов, а стволы деревьев становились шире. Воздух между гигантскими стволами деревьев сделался неподвижным. Стояла мёртвая тишина, как будто весь лес затаил дыхание. Талиесин полетел вперёд над плодородной почвой. Урсула следовала за ними по пятам, поскольку деревья становились всё гуще. Под ними лесной мох уступил место толстому ковру из виноградных лоз и крапивы. Это было странное сочетание – нежные облака яблоневых цветов над жёстким морем шипов. Когда в лесу потемнело, по перьям Урсулы пробежала дрожь.
Внезапно Талиесин взмыл вверх, когда они приблизились к гигантскому дубу. Мешковина и неровные обрубки сломанных ветвей искривляли его массивный ствол. Талиесин приземлился на толстый сук, и Урсула опустилась рядом с ним. Её сердце бешено колотилось, а крылья горели от усталости.
– Как только ты немного отдохнёшь, я отведу тебя внутрь, – но когда Урсула перевела дыхание, Талиесин уже спрыгнул со своего насеста с пронзительным «Следуй за мной». Он обогнул ствол дерева и направился к узкому дуплу. Нырнув туда, он сложил крылья, чтобы проскользнуть внутрь.
Урсула сделала ещё один круг вокруг дерева, прежде чем повторить манёвр, затем сложила крылья и проскользнула в отверстие. Внутри она обнаружила не мягкое гнездо, а что-то вроде жёлоба из скользкого дерева. Она попыталась удержать равновесие, но сумела лишь соскользнуть вперёд на грудь. Гладкая древесина дуба, словно горка на детской площадке, спускалась по спирали вниз. Урсула скользила вниз в темноте, пока перед ней не засиял свет, и она не соскользнула на пыльный каменный пол.
Моргая от яркого освещения, она вскочила на ноги. Прежде чем она смогла как следует разглядеть окружающее, Талиесин произнёс заклинание на ангельском языке, и её крылья начали скручиваться и хрустеть. Перья опять скрылись под кожей, в то время как руки и ноги отрастали заново. При последнем слове заклинания её спину свело судорогой, и она вскрикнула от боли.
– Приятный вышел полёт, – сказал Талиесин, усаживаясь на искривлённый корень. Урсула выпрямилась, оглядываясь по сторонам.
Урсула нахмурилась.
– В следующий раз, пожалуйста, спроси разрешения, прежде чем превращать меня в птицу.
Талиесин склонил голову набок.
– Здесь я тебя оставляю. Мерлин просил поговорить с тобой наедине, а я должен приготовить ужин для хозяйки.
– Где именно мы находимся?
Вместо ответа Талиесин взмахнул крыльями и улетел через дыру, через которую они прибыли, оставив Урсулу одну в освещённой свечами комнате.
Она поёжилась от холодного сквозняка, поднимавшегося с каменного пола. В своём человеческом обличье она была слишком велика, чтобы пролезть в дыру в дереве, которая вела обратно в лес, и она обхватила себя руками, подходя к двери. Та была сделана из дубовых досок с грубой и нетронутой корой. Ручки не было. Затаив дыхание, Урсула подняла руку и постучала.
Ответа она не услышала, только тихий скрип, когда дверь медленно отворилась, открывая взгляду похожий на пещеру зал, заполненный книгами, которые доходили до высокого дубового потолка. Это была своего рода беспорядочная библиотека, напоминавшая лабиринт. Вдоль стен и стопками по всему полу лежали сотни пыльных томов. Комнату освещали свечи из пчелиного воска, некоторые в медных подсвечниках, некоторые просто прикреплены к верхушке особенно высокой башни из книг.
Из тени между двумя стопками книг появился пожилой седовласый мужчина. Одетый в тёмно-синий плащ, он направился к ней быстрыми, дёргаными движениями, как марионетка.
– Урсула, входи, входи. Добро пожаловать в мой дом. Прости, что отправил Талиесина, но я не могу покинуть дерево. Видишь ли, нам было необходимо встретиться.
– Мерлин, я полагаю.
– Он самый, – он широко улыбнулся, и его глаза блеснули в свете свечей. – Нам с тобой многое нужно обсудить, но сначала мы должны приготовить тебе что-нибудь поесть. Хочешь тушёного кролика? Ты, должно быть, умираешь с голоду. Полёты по ночам всегда пробуждают аппетит, – он говорил быстрым, отрывистым стаккато слов. – Талиесин поймал для нас кролика чуть ранее.
Прежде чем Урсула успела ответить, Мерлин вернулся к стеллажам. Теперь она могла видеть, где Талиесин научился своему избирательному подходу к ответам на вопросы. Лабиринт проходов и коридоров петлял между книгами, отблески свечей плясали на их пожелтевших страницах и корешках, а в комнате пахло сочным мясом и пыльной кожей. Мерлин двигался быстро, поворачиваясь боком, чтобы протиснуться в узкие промежутки между томами.
Наконец он остановился на свободном месте среди стопок – что-то вроде округлой комнаты. С одной стороны изгибалась стена, уставленная полками, прерываемыми единственным узким окном. В чугунной плите горел небольшой огонь, и тёплый свет падал на грубо сколоченный стол, заваленный бумагами.
– Добро пожаловать в мой дом, – сказал Мерлин.
– Где именно мы находимся?
– Это великий дуб Авалона, – Мерлин подошёл к окну, вглядываясь сквозь него в пышные заросли виноградных лоз. Когда Мерлин приблизился, виноградные лозы начали извиваться у своих корней, тянулись к нему, словно отчаянно желая прикоснуться к нему.
Он отошёл от окна и поспешил к железной плите, затем снял крышку с жаровни. Шмыгнув носом, он заявил:
– Прекрасно, уж извини за нескромность.
Мерлин пробормотал что-то по-ангельски, и в его руке появилась маленькая глиняная чаша. Отработанным движением запястья он окунул её в кастрюлю. Затем повернулся к Урсуле, предлагая миску дымящегося рагу, но сделал паузу.
– Мне ужасно жаль, – пробормотал он. – Я забыл, что тебе понадобится ложка, – после произнесения ещё одного заклинания в его руке появилась ложка. Урсула восхищалась беглостью его ангельской речи, намного превосходившей её собственную. Идеальная дикция, и такое быстрое произношение, что она могла понять только два слова из десяти.
Мерлин улыбнулся.
– А теперь нам просто нужно, чтобы тебе было на что присесть.
Три секунды и ещё одно заклинание спустя они сидели друг напротив друга за деревянным столом. Мерлин закрыл глаза и откинулся на спинку стула.
– Не обращай на меня внимания. Ешь своё рагу. Мы сможем поговорить, когда ты закончишь.
– Ты не голоден?
– Я сам съел миску перед твоим приходом. Ужасно грубо, знаю, но я умирал с голоду.
Урсула откусила кусочек рагу, закрыв глаза, чтобы насладиться насыщенным вкусом – нежные кусочки кролика, приправленные тимьяном, розмарином и ягодами можжевельника. Она полностью погрузилась в еду, практически сожрав содержимое миски. Мерлин был прав – ложка едва ли казалась необходимой.
Закончив, она подняла глаза и увидела, что Мерлин пристально наблюдает за ней.
– Тебе понравилось?
– Это было изумительно. Ты должен научить меня заклинанию, чтобы творить такое.
Мерлин ухмыльнулся, и глубокие морщины избороздили его лицо.
– Никакого заклинания. Это рецепт моей матери, и это семейный секрет, – он переплёл пальцы вместе, нахмурив свои экстравагантные серебристые брови. – Итак, как поживает королева?
– Королева? – Урсула запнулась. Она ожидала вопроса о Кестере, или Баэле, или драконах в Нью-Йорке. Конечно, не о королеве, которая назвала её какой-то мерзостью. – Думаю, с ней всё в порядке.
– Всё ещё выпускает своих птичек полетать?
– Похоже на то.
– Я помню, как она любила этих маленьких созданий, – сказал Мерлин немного задумчиво.
– Ты знал её?
Его глаза вспыхнули.
– Когда-то мы были любовниками… это она заточила меня здесь.
– Я думала, ты могущественный маг. Верховный друид или что-то в этом роде. И ты хочешь сказать мне, что ты пленник?
– К сожалению, да. Я прекрасно понимал, что королева планировала украсть мою магию и отправить меня в изгнание, но я любил её. Это затуманило мои суждения, – он помолчал, поглаживая бороду. – Не то чтобы я стал бы что-то менять.
Возможно, пришло время осторожно затронуть тему «Принцессы Тьмы».
– Я не думаю, что я ей нравлюсь.
Отблеск свечей сверкнул в глазах Мерлина.
– Она знает, что у неё на уме. Мне не нужны слабые женщины. Что приводит меня к тебе. Нам нужно обсудить твои планы и будущее. Ты знаешь, что завоевать меч будет трудно, но если кто-нибудь и убедит Владычицу отдать его… – он замолчал, снова поглаживая бороду.
О чём он говорил?
– Владычицу? – подсказала Урсула.
Мерлин моргнул, и его глаза вновь сфокусировались.
– Если ты хочешь использовать Экскалибур, чтобы победить драконов, тебе нужно убедить Владычицу отдать его тебе.
– Ясно, – произнесла Урсула. – Мой друг Кестер предположительно пришёл сюда, чтобы найти Экскалибур, но он пропал, – она откинулась на спинку стула. – Это имеет какое-то отношение к тому, почему королева ненавидит меня?
– Клинок был выкован с одной-единственной целью – победить драконов.
– Ладно. И вот поэтому королева так боялась меня? Она боится, что я украду её меч?
– Не её меч. Клинок принадлежит Владычице Озера, на вершине Тора, и его охраняют тени потерянных душ. Только она может даровать его достойному рыцарю.
– Так почему же королева боится меня?
Глаза Мерлина сузились.
– Ты не знаешь пророчества, не так ли?
– Я, чёрт возьми, понятия не имею, о чём ты говоришь, – Урсула стиснула пальцы. – Я серьёзно начинаю уставать от непонимания происходящего.
Мерлин закрыл глаза и медленно заговорил:
– «Конец начнётся, когда магия сгустит воздух,
Потерянная, словно вырытая из почвы,
Извлечённая из самых буйных корней дубов.
Дитя Тьмы, помни. Предвестишь ли ты
Гибель горы Асидейл, королевства огня?»
Урсула выпрямилась, наклонившись вперёд на своём стуле. Агнес повторила часть этого стихотворения на берегу Темзы.
– Что это должно означать?
Костлявые плечи Мерлина приподнялись.
– Никто не знает. Некоторые думают, что это тарабарщина, чушь собачья, написанная человеком, наполовину выжившим из ума. Но я думаю, что это отсылает к пророчеству. Однажды Дитя Тьмы придёт к нашим берегам в поисках меча Экскалибур. И если мы позволим ему объединиться с мечом, глубины его тёмной магии не будут знать границ, и оно станет подобно богу, который правит всеми нами. Возможно, королева считает, что ты Дитя Тьмы. Конечно, это не так. Кто угодно может увидеть это. Сила адской гончей интригует, но ты не Дитя Тьмы.
– Кто написал это стихотворение?
– Я.
– И ты всё равно не уверен, как его интерпретировать? – Мерлин действительно начинал напоминать ей полоумного пенсионера, которого можно встретить в автобусе, потягивающего что-то из бутылки в бумажном пакете.
– Это немного сбивает с толку. Я экспериментировал с одним из рецептов из Микологического Руководства Роуз. Когда я проснулся, то обнаружил стих, написанный на моей салфетке.
– Микологического… ты хочешь сказать, что написал это под кайфом от волшебных грибов?
Мерлин пожал плечами.
– Я не могу точно знать, что привело к предсказанию, но первая часть пророчества уже сбылась. Магия возвращается оттуда, где она была спрятана на протяжении тысячелетий.
– Я не понимаю. Почему вы с королевой думаете, что это имеет отношение ко мне? – спросила она. – Нигде ничего не говорится об адской гончей по имени Урсула.
Мерлин закрыл глаза и повторил первую строку стихотворения:
– Когда магия сгустит воздух… – он долго лежал, откинувшись на спинку стула, затем открыл глаза. – Считаешь ли ты себя потерянной, но теперь обнаруженной? – его глаза, казалось, проникали в самую её душу.
– Наверное. Я не знаю, кто я такая.
Резким движением Мерлин вскочил со своего стула. То, как он переходил от летаргии к вспышкам маниакальной энергии, приводило Урсулу в замешательство.
Он протянул костлявую ладонь.
– Дай мне руку.
Урсула сделала, как было велено, и Мерлин переплёл свои тонкие, сильные пальцы с её. Он пристально посмотрел ей в глаза. Его рука сжалась сильнее, и она почувствовала прикосновение воды к своей коже и почувствовала солёный аромат морского воздуха.
– О, – его глаза расширились, и он отпустил её руку, почти оттолкнув.
– Что?
– Я этого не предвидел.
– Что? О чём ты говоришь?
Не отвечая ей, он нараспев произнёс слово на ангельском, и Урсула упала на пол с хрустом мышц и костей, а из её рук выросли перья.
Мерлин смотрел на неё сверху вниз, пока она преображалась.
– Возвращайся в замок. Ты должна немедленно покинуть Авалон.
– Почему? – ахнула Урсула, когда её рот начал превращаться в клюв.
– Я был неправ. Ужасно, ужасно неправ. Я чувствую тьму внутри тебя. Ты навлечёшь гибель на всех нас.
Урсула взмахнула крыльями, поднимаясь в воздух. Она попыталась заговорить, но смогла издать лишь несколько пронзительных криков. Мерлин распахнул окно и произнёс ещё одно заклинание, когда она взмыла в воздух. Повсюду вокруг неё извивались шипы, подобные морю змей.
***
Пока Урсула летела, в её сторону метнулся шип, но она нырнула под него. Увернувшись от другого, она замахала крыльями так сильно, как только могла, и удары понесли её над извивающимся шиповником.
«Хорошо. Теперь я действительно начинаю думать, что со мной, возможно, что-то не так». Очевидно, каждое магическое существо, обладающее скрытыми знаниями, считало её каким-то монстром. Казалось, даже Баэл так думал.
Урсула облетела дуб, но дупло, в которое она впорхнула, исчезло. Талиесина тоже не было видно. Она оказалась предоставлена самой себе.
