Текст книги "Бессердечное богатство (ЛП)"
Автор книги: К. Линде
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)
Но я все равно поймала себя на том, что кивнула.
Затем мы вышли из здания и сели в ожидавшее такси, направляясь к его дому.
Между нами повисло молчание. Напряженное молчание. Я никогда раньше не испытывала такого напряженного молчания. В Париже беседы были непринужденными, это меня и погубило. Последние две недели молчание было заметным, но легким, будто он должен был находиться рядом со мной. И наши разговоры, которые мы вели с тех пор, как снова начали разговаривать, были похожи на беседы в Париже.
Теперь мы сидели, прижавшись друг к другу, на заднем сиденье такси, не говоря ни слова. Десяток вопросов, запертых в ловушку, готовы были сорваться с языка. Но гордость и годы сдерживаемого гнева сдерживали их.
Я старалась не обращать внимания на то, что происходило между нами, когда выскользнула из машины и поднималась на лифте на верхний этаж его дома. Поездка на лифте была безмолвной битвой силы воли, ожидая, кто сломается первым.
То, что я услышала сегодня от Кэмдена и Адди, противоречило тому, что говорил Пенн в конце вечера. Возможно, я слишком остро отреагировала на все, но я запуталась, если честно. Я не знала, что было правдой, стоило ли мне ревновать и так реагировать на все. Не говоря уже о том, что я чувствовала к Пенну. Человеку, которым он был тогда, против человека, которым он был сейчас, и как обрисовывали его другие. Где-то во всем этом скрывалась правда.
– Ты не хочешь объяснить мне, почему так расстроена? – Спросил Пенн, когда лифт закрылся за нами, и он выпустил Тотла из спальни.
– Я не расстроена. – Тотл обежал вокруг моих ног, и я взяла его на руки, пока он не успокоился.
Пенн только приподнял бровь.
– Я в замешательстве. Я не знаю... кто ты есть на самом деле. Я не знаю, кто ты и что всем вам от меня нужно.
– Что нам от тебя нужно? Зачем нам что-то от тебя хотеть?
Я покачала головой и отвернулась.
– Я – благотворительность или проект, или что-то в этом роде. В любом случае я просто хочу знать, что из себя представляю в ваших глазах. Я не хочу снова оказаться в ситуации, когда тебе придется лгать, кто я и чем занимаюсь. – Я резко обернулась. – Я не стыжусь того, чем зарабатываю на жизнь.
– Ты и не должна стыдиться.
– Тогда почему ты не сказал правды?
– Это не имеет никакого отношения к твоей работе, а только к Томасу и Кэмдену. Мы ненавидим Кэмден, я с Льюисом не особенно любим Томаса. Они оба смотрят свысока на всех, кого считают ниже себя.
– Значит, я ниже их? – Я опустила Тотла на пол и отошла от Пенна. Его квартира была невероятной, но я едва могла насладиться обстановкой, так как мой гнев усилился.
– Я не говорил, что думаю так, – осторожно заявил он, следуя за мной.
– Тогда в чем же дело? Я что, благотворительность? Проект Кэтрин? Так кто же я?
Пенн сунул руки в карманы и спокойно посмотрел на меня.
– Для меня ты не являешься ни тем, ни другим. Мне нравится твое общество. Я хотел бы продолжать наслаждаться им.
– Кто отец Кэтрин?
Глаза Пенн расширились, а затем он быстро пришел в себя.
– Почему ты спрашиваешь?
– Я хочу знать.
– Это очень своеобразный вопрос. Почему ты спрашиваешь?
Я не знала почему. Я и не собиралась спрашивать, само вырвалось. Я хотела выяснить не манипулировала ли Адди мной так же, как все остальные.
– Просто ответь мне, Пенн.
– Хорошо. Отец Кэтрин сидит в тюрьме. Его зовут Бродерик Ван Пелт.
– Подожди... что?
– Он сидит в тюрьме за мошенничество. Они потеряли все, когда он пошел ко дну. Единственное, к чему правительство не могло наложить руку, к ее трастовому фонду и квартире.
– Вау.
– И именно поэтому она с Кэмденом. Он нам не нравится, но у него есть деньги, а у нее – имя. Вместе они хорошо смотрятся на бумаге. Но он ужасен так же, как и их отношения.
– Господи. Я даже не могу себе представить, как можно выйти замуж за человека не по любви. Брак ради имени и денег. Это кажется таким архаичным.
– Да, – подтвердил он. – А теперь... кто рассказал тебе о Кэтрин?
– Я встретила женщину в туалете. Адди.
– О боже, – простонал Пенн. – Адди была там?
– Да. Она сказала, что вы используете и манипулируете мной.
Пенн тяжело вздохнул.
– Это очень похоже на Адди.
– Почему?
– Мы поссорились еще в старших классах. Она была с нами, в команде, а потом у нас появился друг, который бросил школу. Она обвинила нас в этом и ушла. Мы были искренними и дружелюбными к нему и к ней, но она все еще винит нас.
– Разве ее обвинения не оправданы?
Пенн пожал плечами.
– Не думаю. Но, как ни странно, это совпало с огромным разрывом Адди и Льюиса после того, как они встречались почти всю свою жизнь.
– О, – прошептала я.
– Ты так быстро поверила все, что говорят о нас, так легко.
– Прошлый опыт имеет тенденцию сливаться с настоящим. И вообще, что это было за дерьмо про тебя и Кэтрин?
– Какое? – спросил он, делая шаг ближе. Он стоял так близко, что наше дыхание смешивалось. – Ты что, ревнуешь?
– Нет, – прорычала я.
Хотя, да. Определенно.
– Тебе станет легче, если я скажу, что между мной и Кэтрин ничего нет?
– Мне все равно, – солгала я. Его рука скользнула вверх по моей руке к плечу, а затем в идеальную прическу супермодели.
– Лгунья.
– Ты ничего обо мне не знаешь, Пенн Кенсингтон.
– Я знаю, что сейчас ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал.
– А что подумает Кэтрин?
– Мне наплевать. Я ничего не чувствую к Кэтрин. Ничего. – Его голубые глаза уверенно смотрели на меня. – Я знаю ее всю свою жизнь. Если бы я хотел быть с ней раньше, то мог бы. Но она мне не нужна. Я хочу тебя.
– Меня?
Он кивнул.
Его большой палец скользнул по моей нижней губе, испарив все мои возражения, которые были. Глаза сами собой закрылись, дыхание стало прерывистым. Тепло разлилось по моей нижней половине тела. Я тоже хотела его. Черт, было намного легче с этим согласиться, чем я думала. Последние три недели напоминали медленную пытку, я так отчаянно хотела его, хотя знала, что не должна хотеть.
– Пенн…
– Натали…
– Мы не должны этого делать.
– Почему нет?
– Это... плохая идея, – прошептала я.
– Не правда.
– Мы сгорим живьем.
– Сгори вместе со мной.
Я застонала от его слов и сделала то, что думала никогда больше не сделаю – я поцеловала его.
И поцелуй был всем. Его губы были даже лучше, чем я помнила. Его руки были в моих волосах. Я схватила его за лацканы смокинга. Наши губы слились в безумии, в бесконечной страсти.
Я никак не могла насытиться им. Мне было мало. Поцелуй напоминал падение, падение без конца и края. Он затягивал в воронку по спирали в бездну, я не могла подняться, чтобы вздохнуть воздух. Никакой надежды, что я выберусь. Потому что я падала и горела.
– Пенн, – взмолилась я ему в губы.
– Молчи.
И он целовал меня. Заставляя забыть, что у нас есть единственный шанс, что мы сможем выйти из этой бездны невредимыми. Я забыла и чувствовала только, как двигались его губы, водоворот его языка с моим собственным, потребность касаться его везде. Груди, плечам, волосам, щекам, подбородку. Боже милостивый, этот мужчина!
Я не могла сопротивляться, он ощущался так хорошо. И мой мозг, мой сверхактивный писательский мозг, с визгом замер от его заботливой опеки. Он вытягивал из меня жизнь и одновременно заставлял почувствовать, что я наконец-то снова ожила. Забыв о своем обещании, все казалось тусклым и серым рядом с его ярким цветом.
– В мою комнату, – предложил он, делая шаг назад.
Я открыла глаза и встретилась взглядом с его голубыми глазами. Увидела желание. Потребность иметь меня снова. Заявить на меня права, как он тогда сделал.
Его желание было мощным. Опьяняющим. Сильнодействующим.
И одновременно напомнило мне о том, что случилось в тот раз.
О той девушке, которой я тогда была.
Девушке, которую он использовал.
Я дернулась назад, прикрыв рот рукой. Мои предательские губы.
Он увидел мой жест и все понял.
– Натали, пожалуйста.
– Я... я не могу, – выдохнула я. – Я не хочу. Я не хочу тебя.
Он протянул руку, пытаясь меня заставить передумать. И я была уверена, что его рука смогла бы. Я знала, какой силой обладают его руки, и что они способны сделать с моим телом.
Но ничего другого я не могла ему сказать. Я больше не буду той девушкой.
16. Пенн
Что, мать твою, только что произошло?
Натали только что сбежала.
Такого со мной еще никогда не случалось. Не то чтобы каждая девушка хотела трахнуть меня, но те, кто приходил ко мне домой и целовался, не сбегали. Натали у меня дома, в моей квартире, в этом невероятном чертовом платье с глазами полными желания... и она заявила, что не хочет меня.
Это была откровенная ложь. И все же она выглядела напуганной, когда произносила эти слова.
Напуганной, словно я опять мог причинить ей боль. Как было тогда в тот раз. Вот он момент истины. Мое прошлое преследует меня, кусая за задницу. Опять. Так же, как и всегда. Что бы я ни делал, стараясь стать другим, мое прошлое всегда поддразнивает издеваясь. И я как божий день увидел все на ее лице. Мне не хотелось, чтобы она боялась, что я смогу прочинить ей боль. Мне хотелось все изменить.
Я ринулся за ней, но она захлопнула дверь в спальню.
Мою спальню.
Я вздохнул. Что ж, это... здорово. Я знал, что ей это не понравится, особенно, если учесть, что она сбежала от меня.
– Натали…
– Я не хочу об этом говорить.
– Поверь мне, я все прекрасно понимаю. Но это моя спальня.
Она молчала с той стороны двери достаточно долго, я уже подумал, что она меня не расслышала. Она явно прошла в первую попавшуюся комнату. Мне было все равно, если хочет она может остаться и в моей спальни. Но я решил все же ей сообщить, что это за спальня, в которой она сейчас пряталась.
Наконец дверь приоткрылась. Она скрестила руки на груди.
– А где мне спать?
– В комнате для гостей дальше по коридору, вторая дверь направо. Я принес туда твои вещи.
– Хорошо. – Она протиснулась мимо меня, двигаясь по коридору, куда я сказал.
Я не мог все оставить так.
– Думаю, нам надо поговорить, – произнес я, следуя за ней.
– Нет, – решительно ответила она. – Я сказала то, что должна была сказать.
– Твои губы говорили мне совсем другое.
Она рывком распахнула дверь гостевой спальни.
– Забудь об этом.
Я ухватился за дверь, чтобы она не успела захлопнуть ее перед моим носом. Наши взгляды встретились. Ярость и желание. А потом она смягчилась всего на секунду.
– А что, если я не могу забыть? – Спросил я.
Она опустила глаза и вздохнула.
– Это твоя проблема. Не моя.
Она потянула дверь, и я отпустил, она закрыла ее передо мной.
Бл*дь.
Забыть ее поцелуй?
Поцелуй? Неужели она рехнулась?
Я не собирался его забывать и забывать то, что только что произошло. Я не думал, что эта ночь закончится таким образом. Даже не предполагал, черт возьми.
Последние три недели мы провели вдвоем в коттедже. Готов поспорить, но мне нужна была Натали. Я хотел ее, когда впервые увидел в Париже. Я хотел ее в ту первую ночь в Хэмптоне. И каждое мгновение, проведенное с ней, заводило меня все больше и больше. Ее страсть к писательству, когда она часами писала свою книгу, полностью сосредоточившись на своей работе, как она с интересом слушала мои рассказы о моей страсти к философии, не говоря уже о том, что она тут же полюбила мою смешную собаку.
Я знал, что она после Парижа возненавидела меня, но мне казалось, что это уже в прошлом. Похоже, я ошибался. Действительно, чертовски ошибался.
Я сам не мог оставить прошлое позади. Почему ожидал, что она сможет? Нет, мне нужно посмотреть правде в глаза, мое прошлое всегда будет преследовать меня. Зверь внутри меня вцеплялся мне в кожу, стараясь вырваться и дать волю чувствам. Вырваться из клетки, в которую я запер его так давно.
Мне необходима была Натали.
Зверю было все равно, как я ее заполучу. Но я ее заполучу.
Один шаг вперед и два гигантских шага назад. Натали была так близко и в то же время так далеко.
Я заглушил свою совесть, потому что теперь мне придется лгать, строить планы и манипулировать, чтобы заполучить ее. Я не должен был становиться таким человеком. Я мог бы завоевать ее другим способом.
Поэтому я вернулся на кухню и налил довольно большую порцию виски. Плюхнулся на диван и сделал большой глоток. Может выпивка поможет.
Я провел последние шесть лет своей жизни, пытаясь найти равновесие, достичь хорошей жизни. Той самой, о которой читал у великих мыслителей. Той самой, которую методично изучал. Я боролся со своей собственной природой и дистанцировался от своей прошлой жизни. Я двигался в правильном направлении. Но один взгляд на Натали, одно прикосновение – и я готов выбросить все свои идеи в окно.
Что значила этика, счастье и достижение высочайшего уровня философских рассуждений, когда Натали стояла передо мной – самая большая загадка, чем все вышеперечисленное?
Дорога обратно в Хэмптон была не такой легкой и комфортной, как наша поездка в город. Всю дорогу Натали была погружена в свой телефон, строча эсэмэски. Тотл спал у нее на коленях. Пару раз я пытался завязать разговор, но ее односложные ответы быстро мне надоедали.
Я как раз включил музыку, чтобы заглушить собственные мысли убийственной музыкой Мэй, когда зазвонил ее телефон.
Она со вздохом выключила звук песни и ответила:
– Привет, Кэтрин.
Я тут же навострил уши. О, это должно быть неплохо.
– Я не могу пойти с тобой на завтрак. Я уже уехала.
Мы уже уехали.
– Мы, – поправил я ее.
– О, Льюис сказал тебе, что Пенн тоже живет в коттедже? – тихо спросила она.
Черт. Просто замечательно. Мне очень хотелось услышать то, что говорит Кэтрин.
– Да, он здесь. Мы оба работаем, так что тебе, наверное, не стоит приезжать.
Слава Богу.
– Послушай, я знаю, что являюсь для тебя чем-то вроде проекта, но я не могу просто так болтаться. У меня работа и книга, которую нужно закончить. Может в другой раз, ладно?
Кэтрин, должно быть, с трудом сдерживалась, чтобы не начать давить. Натали выглядела скептически, но, похоже, к концу разговора немного смягчилась.
– Хорошо. Я все поняла. Поговорим позднее.
Она повесила трубку, и я неуверенно посмотрел на нее.
– И что сказала Кэтрин?
Натали пожала плечами и снова посмотрела в окно. Прошло несколько минут, прежде чем она вообще что-то сказала.
– Она сказала, что не имела ничего плохо в виду, когда назвала меня «своим проектом», видно это так прозвучало, и ей очень жаль, что она меня расстроила.
Я сохранял нейтральное выражение лица. Это была обычная линия поведения Кэтрин. Она, на самом деле, никогда по-настоящему не сожалела, как обращалась с людьми, но сейчас я не мог этого сказать. Я же заключил с ней пари, несмотря на то, что мои намерения по отношению к Натали были чисты. У Кэтрин же были свои намерения, а также у нее была склонность слишком глубоко нырять.
– Она сказала, что виноват во всем мудак Кэмден. Кэтрин просто отреагировала на него, – пробормотала Натали, снова прибавив громкость, чтобы больше не разговаривать со мной.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем мы добрались до коттеджа на пляже. Как только я остановился, Натали держала Тотла на поводке, поспешила внутрь с сумкой, перекинутой через плечо. Я стиснул зубы. Это полный бардак.
Я вытащил из багажника свою сумку и последовал за ней. К моему удивлению, она стояла в гостиной, поджидая меня.
– Эй, – пробормотала она.
– Неужели ты заговорила со мной?
Она покачала головой.
– Знаешь что? Не бери в голову.
– Постой, – сказал я, потянувшись к ней. – Что ты хочешь сказать?
Она вздохнула и опустила плечи.
– Я хочу, чтобы мы вернулись к тем отношениям, которые были до.…
– … до чего?
– До поцелуя.
– Ты действительно думаешь, что это возможно?
Она прикусила губу, я же подумал с каким удовольствием я бы сейчас пососал ее нижнюю губу. Почувствовав ее вкус. Дотронувшись до ее тела. Вернуться «до» было невозможно.
– Так нужно. И если ты не сможешь этого сделать, тогда... может тебе лучше уехать отсюда.
– Я не собираюсь уезжать отсюда, Натали. – Я знал, что должен отступить, но не мог, поскольку она сама себя обманывала. – Между нами точно что-то есть. И ты это прекрасно чувствуешь.
– Да, – тихо призналась она. – Я чувствую. Но даже если и так, я пробуду здесь еще месяц или около того, если со мной не продлят контракт. И что будет? Ничего. Я потом поеду на другую работу, уеду. Это бессмысленно.
– Или ты можешь остаться, – я поймал себя на мысли, что остался бы. – И мы могли бы все выяснить.
– Ты не веришь в то, что говоришь. – Ее голос дрожал, когда она произносила эти слова.
Я выгнул бровь.
– Неужели?
Она открыла рот и тут же закрыла, будто не могла поверить в то, что я только что сказал. Я видел, как ее решимость дала трещину. Веревка, за которую она держалась и балансировала, выскользнула из рук. Она сделала шаг вперед. Я подошел поближе. Затем она взяла себя в руки и выпрямила спину.
– Я не дура. Я не первая и не последняя в длинной череде женщин, которых соблазнил Пенн Кенсингтон. Я не хочу быть очередной идиоткой и подвергать опасности свою работу и свой разум, – сказала она очень спокойно. – Я бы предпочла, чтобы мы остались друзьями. Мне казалось, у нас хорошо получалось быть друзьями.
Друзьями.
Бл*дь. Я оказывается находился в зоне дружбы.
Я точно знал, что она хочет меня. Она сама призналась в этом. И все же мы вели этот разговор и наше прошлое становится на пути нашего настоящего. Мое прошлое... опять же. Чертовски здорово.
– Ладно, – наконец пробормотал я.
– Ладно? – спросила она, широко раскрыв глаза.
– Мы можем быть друзьями.
– О, – неуверенно выдохнула она. – В чем подвох?
– Никакого подвоха. Ты сказала, что ты этого хочешь, и я уважаю твое желание.
– Я... очень это ценю.
– Ты не должна это ценить, когда кто-то уважает тебя. Ты должна это ожидать.
Она неуверенно улыбнулась.
– Ну, все равно спасибо. – С минуту она колебалась, словно не могла решить правду я говорю или нет. Затем кивнула.
– К твоему сведению, моя лучшая подруга Эми приедет в город в следующие выходные.
– О, ты можешь приглашать друзей оказывается, но не я?
Натали сморщила нос.
– Мне казалось, что с меня хватит твоих друзей надолго за вчерашний вечер. И вообще, ты уже сообщил Льюису, что живешь здесь, а он передал это Кэтрин. Итак, кот выбрался из мешка – секрета нет.
– Ну, может я тоже приглашу Льюиса на следующие выходные.
Она пожала плечами.
– Поступай, как хочешь.
И подошла к задней двери, чтобы выпустить Тотла, а я голодными глазами наблюдал за покачиванием ее бедер. Она сказала, что мы просто друзья. Но черт бы побрал этот поцелуй, который забыть невозможно.
И все же, если она хочет, чтобы мы были просто друзьями, я смогу стать для нее просто другом... на время.
III . В ЛЮБВИ И НА ВОЙНЕ ВСЕ СРЕДСТВА ХОРОШИ
17. Натали
Поцелуй Пенна был таким глупым поступком. Теперь мы находились в странном промежуточном состоянии. Больше не переступая черту между ненавистью и дружбой, а скорее между дружбой и... чем-то большим.
И в присутствии друг друга мы чувствовали зыбкую почву под ногами.
И он был для меня загадкой. Я не знала, чего он на самом деле хочет от меня и не хотела этого знать. Я чувствовала себя так, словно была его очередным завоеванием, галочкой на столбике кровати – уже удалось соблазнить меня на одну ночь и снова ему это удалось.
Я предпочла бы сохранить свое сердце и тело в безопасности. Пообещав себе, что больше ни за что не буду отвлекаться, пока живу здесь, а Пенн был отвлечением номер один. Мне нужно было забыть о нем.
Меня поразило, как легко мы вернулись к привычному распорядку. Он действительно сдержал слово, больше не делая поползновений на этот счет. Мы даже не проводили вечеров, разговаривая по душам. Мы буквально согласились с существованием друг друга с Тотлом, как мячиком для пинг-понга.
Несколько дней спустя, когда я вышла на заднюю веранду, пытаясь понять, как мне двигаться дальше в своем романе, рассеянно бросая маленький теннисный мячик Тотлу, раздался телефонный звонок. Если учесть, что дизайнер покинул особняк еще рано утром, ждать звонков мне было не от кого.
Определенно я не могла предполагать, что позвонит моя сестра.
– Мелани? – Удивленно спросила я, отвечая на звонок.
– Нат, – всхлипнула она. – Слава богу, что ты взяла трубку.
И я окунулась в истерику своей сестры.
– Мел, с тобой все в порядке? Что случилось? Что-то случилось с родителями?
– Нет, нет, с ними все... в порядке, – пробормотала она сквозь слезы.
– Тогда скажи, что случилось.
– Майкл... расстался... со мной.
– О, милая, – прошептала я.
Майкл и Мелани были неразлучны с того самого дня, как познакомились на игровой площадке в третьем классе. Они встречались все средние и старшие классы. Я думала, что они окончат школу, потом поженятся и заведут, как водится, пару детишек.
– Я не могу поверить... что он так со мной поступил, – сквозь рыдания, сказала она.
– Я тоже. Что случилось? – Я встала со своего места и подошла к краю веранды.
Мы с Мелани никогда по-настоящему не вели задушевных разговоров, поскольку не особо были близки. У нас были разные вкусы из-за разницы в возрасте, может поэтому мы никогда не были близки. Но я безумно любила ее и была рада, что она позвонила мне в такой момент.
– Он сказал, что... больше меня не любит. Что... что мы всегда будем друзьями. И… я не помню, – выдохнула она. – Не помню, что еще он говорил. Но он пойдет в эти выходные на выпускной с Кеннеди Мазерс.
– Погоди, разве она не твоя лучшая подруга?
– Ага. – Она снова разразилась рыданиями. – Бывшая лучшая подруга.
– Ох, Мел, мне так жаль. Ну и засранец. Я не могу поверить, что он так с тобой поступил после стольких лет, что вы были вместе. И пойти с твоей лучшей подругой на бал выпускников. Что ты собираешься делать?
– Что... ты... имеешь в виду? – Она икнула. – А что я могу сделать?
Иногда я забывала, что Мелани на самом деле была еще слишком молодой. У нее был только один парень, и она никогда раньше не проходила расставания. Я же, с другой стороны, знала о расставаниях не понаслышке, испытав все на собственной шкуре.
– Ну, во-первых, с этого момента ты не должна ему ни писать, ни звонить.
– Что? Как я могу это сделать?
– Во-вторых, – продолжала я, – ты должна удалить его из друзей во всех соцсетях. Я бы посоветовала тебе заблокировать его, если ты готова на это.
– Я не смогу его заблокировать!
– В-третьих, ты должна приехать в Нью-Йорк на эти выходные с Эми, навестить меня. Тогда ты не будешь присутствовать на балу и не станешь свидетельницей дерьма, которое устроил Майкл.
Мелани икнула еще раз.
– Ты хочешь, чтобы я приехала к тебе в гости?
– Да, хочу. – И точно поняла, что действительно этого хочу. Она была моей сестрой, моей семьей. – Я не хочу, чтобы ты имела дело с Майклом и Кеннеди на этом выпускном. Я бы предпочла, чтобы ты была здесь.
– Не знаю, смогу ли я не пойти на выпускной бал.
– Скажи, что у тебя семейные проблемы или придумай что-нибудь.
– Хорошо, – сказала она уже более уверенно. – Хорошо, я приеду. Думаю... это хорошая идея. Но мне придется убедить маму и папу.
– Я сама все улажу с ними.
– Спасибо, Нат. Я рада, что позвонила тебе.
– Я тоже.
Я проболтала с ней еще около часа, пока она не охрипла от слез, но при этом не превратилась в полную убитую горем девушку, которую бросил парень. Я ненавидела саму мысль, что какой-то придурок так сильно ее огорчил. Майклу несказанно повезло, что меня не было в городе. Иначе бы я точно отправилась в его дурацкий особняк и высказала бы ему все, что о нем думаю.
После короткого разговора с родителями я поняла, что Мелани приедет в город на эти выходные. Хотя ее поездка будет стоить небольшого состояния, на что я скинулась. Только Эми застонала от ужаса, узнав, что Мелани поедет с ней. Но Эми была такой во всем, поэтому я не принимала ее стоны близко к сердцу.
Вопрос, который я откладывала, касался одного голубоглазого дьявола. Я глубоко вздохнула и побрела обратно в дом искать Пенна. Он стоял на кухне, мариновал бифштексы для гриля на ужин.
– Средней прожарки или с кровью? – спросил он, когда я вошла.
– Средней.
– Неправильный ответ. С кровью – правильный ответ для говядины хорошего качества.
– Тогда зачем спрашивать?
Он взглянул на меня и улыбнулся. Мое сердце затрепетало, но я обуздала трепет сердца.
– Это была проверка, я не спрашивал.
– Ты просто смешон.
– Виноват.
– Итак, у меня к тебе вопрос. Моя младшая сестра переживает ужасный разрыв с парнем.
– Это отстой.
– Да, – сказала я, опускаясь на стул на уголке для завтрака. – Они встречались целую вечность, а он порвал с ней, пригласив ее лучшую подругу на бал выпускников.
– Удар ниже пояса.
– Только не рассказывай мне об этом. – Я хотела отрезать ему яйца и скормить их же ему, я была так зла на него. – В общем, я предложила ей приехать с Эми на эти выходные. Я вроде как должна их встретить в пятницу. Так... могу я взять твою машину?
Пенн закончил готовить бифштексы и повернулся ко мне, прислонившись спиной к стойке. – Ответ «нет».
– Почему? Я не хочу ехать на автобусе, у меня здесь нет машины. Было бы намного проще…
– … но я могу тебя отвезти.
– В этом нет необходимости.
– Подожди. Так поступают друзья друг с другом, Натали.
Я стиснула зубы, он бросил мне в лицо мои собственные слова.
– Да, но ехать в аэропорт, потом назад, мне кажется слишком утомительно. Тебе не захочется тратить на это время.
– Не выйдет. Ты не можешь так поступить со своей сестрой. Ты ведь знаешь, что может быть самое лучшее при разрыве, верно?
– Замороженный крем? – Догадалась я.
Пенн рассмеялся.
– Крем? Какого черта?
– Мама Эми употребляет такую штуку: когда что-то идет не так, она открывает банку с замороженным кремом и ест прямо из нее. Теперь это стало традицией.
Он недоверчиво покачал головой.
– Я бы напился в городе и занялся бы сексом с незнакомкой.
– О Боже, мы не повезем мою семнадцатилетнюю сестру в город, чтобы она с кем-то переспала.
– А я-то думал, ты хочешь, чтобы она вернула этого парня.
– Я хочу, чтобы она не думала о нем и не совершала тех же ошибок, что я, – сказал я, вставая.
– Разве ты никогда не слышала фразу, что лучший способ забыть кого-то – это влюбиться в другого?
– Конечно, но она моя младшая сестра. И не похоже, что ты знаешь что-нибудь о том, как пережить разрыв отношений!
Он пожал одним плечом.
– Ты будешь удивлена.
Ну, теперь я была удивлена... и заинтригована.
– Не думаю, что это хорошая идея.
Он пожал плечами.
– Ну, раз ты так говоришь.
– Я знаю, что говорю.
– Хорошо. Я отвезу тебя в пятницу. И это будет свидание.
– Это не так, – проворчала я, качая головой.
– Увидимся за ужином.
– И ужин тоже не будет свиданием, – предупредила я его.
– Я этого и не говорил, – подмигнул он.
– О, вау! – Воскликнула я, указывая пальцем на двух брюнеток, стоявших на тротуаре в Международном аэропорту Кеннеди. – Вон они.
Пенн направил «Ауди» через поток машин туда, где ждали Мелани и Эми. Тотл поднялся у меня на коленях, наполовину высунув голову из окна, залаял. Я засмеялась, удерживая его, чтобы он не спрыгнул с колен, когда Пенн подъехал к обочине.
Я передала Тотла Пенну и поспешно вышла из машины. Сначала я обняла Мелани, а потом на нас налетела Эми.
– О боже, я так скучала по тебе.
– Я тоже скучала по тебе, – сказала Мелани, тут же всхлипывая.
Эми покачала головой и отпустила нас.
– Мне кажется с тобой все отлично.
– Заткнись. Ты же тоже скучала по мне.
– Возможно. Но мне нравятся преимущества твоей работы. – Эми повернула голову и увидела Пенна, выходящего из машины и направляющегося к нам. Ее глаза округлились. – И столько бонусов.
Мелани нахмурилась, услышав заявление Эми, а затем посмотрела на Пенна. Слезы тут же исчезли, у нее отвисла челюсть.
– Это... тот парень, с которым ты живешь?
– Да, – натянуто ответила я. – Мелани, это Пенн. Пенн, моя младшая сестра.
Он протянул руку с ослепительной улыбкой на безумно красивом лице.
– Рад с вами познакомиться.
– Взаимно, – сказала Мелани.
– А ты, должно быть, Эми, – заявил он, подходя к моей лучшей подруге.
– Да. Лучшая подруга. Та, которая знает все ее секреты, – спокойно ответила она. Хотя она и находила его сексуальным, но она все же была моей лучшей подругой. Единственным человеком, который знал, как сильно я была убита горем после Парижа. Человеком, которому я позвонила после нашего поцелуя в прошлые выходные.
– А, так ты тот человек, которого я должен подкупить, чтобы выведать все ее секреты? – Сказал Пенн, потянувшись за ее сумкой.
– Желаю удачи с этим, – ответила Эми.
– Я могу быть очень убедительным.
– Держу пари, что можешь, – протянула Эми.
Пенн только рассмеялся, явно забавляясь выходкой Эми. Он открыл багажник и положил сумки.
– Не обращайте внимания на Тотла, – сказала я им, открывая заднюю дверь.
Тотл встал на четвереньки и уставился на них большими щенячьими глазами. Мелани и Эми растаяли в луже умиления от одного на него взгляда. Забыв напрочь о Пенне Кенсингтоне. Тотл был настоящим магнитом для цыпочек.
Мелани залезла первой в машину, подхватив Тотла на колени, принявшись ворковать над ним, словно он был новорожденным ребенком. Эми последовала за ней, потянувшись к щенку, совершенно забыв обо мне.
– Привлекает внимание боров, – пробормотала я.
Пенн посмотрел на меня и усмехнулся.
– Все в сборе.
– Отлично. Можем ехать.
Мы залезли на передние сиденья. Я выключила радио и повернулась, чтобы посмотреть на свою сестру и лучшую подругу. Иногда мне казалось, что они больше похожи на сестер, чем мы с Мэл. У меня были белокурые волосы до пояса и голубые глаза. У Мелани были каштановые волосы до плеч и карие глаза, которые казались зелеными, оттеняя ее зеленое платье. Я предпочитала удобные, богемные фасоны, она предпочитала короткие, облегающие наряды, подчеркивающие фигуру танцовщицы. Она была такой же темной, как ночь, а я – днем. Две стороны одной медали.
– Вам понравится пляжный домик, – сказала я им. – Он огромный.
– У Майкла был огромный пляжный домик, – пробормотала Мелани.
– Мы не вспоминаем Майкла в эти выходные.
– Я знаю. Знаю. Ты права.
– Есть и другой вариант, – заявил Пенн, пока мы стояли в пробке, – провести ночь в городе.
– Пенн, – предупредила я.
– Я никогда не была в Нью-Йорке! – Воскликнула Мелани.
– Я здесь родился, так что могу тебе все здесь показать.
– Мы договорились с тобой, что вернемся в коттедж, потому что мне нужно работать.
– Тебе не нужно работать, – ответил Пенн.
– Ну же, Нат, пожалуйста, – взмолилась Мелани. – Я хочу увидеть Нью-Йорк.
– Да, Нат, – сказала Эми с чеширской улыбкой на лице. – Мы, конечно, хотим посмотреть город.
– Ты уже бывала здесь раньше, – упрекнула я ее. Но увидев в глазах Мелани радость, которой секунду назад не было, я не могла отказать, даже если и хотела. – Отлично. Мы поедем в город.
– Ура! – Сказала Мелани. – Я так взволнована!
