Текст книги "Мертвые книги в московском тайнике"
Автор книги: И.Я. Стреллецкий
Жанры:
Современная проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)
В конце 30-х годов Стеллецкий был приглашен консультантом по спелеологии в Народный комиссариат обороны. Очевидно, здесь сыграли свою роль предложения Игнатия Яковлевича об использовании пещер для наступательных и оборонительных действий и об использовании подземелий Москвы в качестве газо– и бомбоубежищ. В это же время он работает с академиком А. Е. Ферсманом в спецкомиссии № 2 АН СССР. Неоднократно участвует в съемках художественных и научно-популярных фильмов»**.
В войну Стеллецкие оставались в Москве. Игнатий Яковлевич имел возможность эвакуироваться, но в памяти была свежа утрата архива в 1919 году. Он принял решение остаться и уничтожить бумаги, если немцы возьмут Москву. Военные годы были полны лишений и тяжелого труда. Несмотря на свой возраст (а ему было 63 года), Стеллецкий тушил пожары и зажигательные бомбы на крыше своего дома, по ночам дежурил во дворе. После войны он был награжден медалью «За оборону Москвы». Только в 1943 году о нем вспомнили в Академии наук, и он стал получать литерную продуктовую карточку, а до этого Стеллецкие делили один обед, получаемый в столовой Союза писателей, на двоих, варили суп из лебеды и кашу из «смета»***. Голод привел к дистрофии. Квартира не отапливалась, и жить Стеллецкие перебрались в ванную комнату. В декабре 1941 года, голодный, с распухшими ногами, сидя в промерзшей квартире, Игнатий Яковлевич записывает: «Проверить упоминаемый в летописи «тайник», т. е. подземный ход из Беклемишевской башни к Москве-реке... Пройти из Спасской башни подземным ходом до храма Василия Блаженного, близ которого спуск в большой тоннель под Красную площадь, тоннель весьма загадочного назначения. Пройти из Никольской башни подземным ходом, спускающимся ниже алевизовского рва в район Китая и Белого города****». И еще одна запись в дневнике: «Но после войны, после победы, заветный клад (библиотека Грозного.– Т. Б.) будет найден, порукой в том слово великого Сталина»*****.
*Оп. 3. Д. 63. Л. 10 об.
** Стеллецкий снимался в фильмах «Поезд идет на восток», «Наездник», «Суворов», «Билет в 5-ю зону», был консультантом на съемках фильмов «Пещерные города Московского района», «Москва под землей».
*** Смет – остатки муки и крупы, которые сметали щеточкой с прилавка, его выдавали в кассе взаимопомощи пенсионеров – научных работников.
**** Оп. 2. Д. 4. Л. 38.
***** Оп. 1. Д. 100. Л. 47.
13
Летом 1942 года Стеллецкие получили огород на Шелепихе (по Белорусской дороге). Непосильная физическая работа привела к кровоизлиянию. Игнатий Яковлевич ослеп на один глаз. После лечения у гомеопата зрение восстановилось. Зимой 1943 года его парализовало, и два месяца он пролежал в Остроумовской больнице. Вопреки мрачным прогнозам врачей Стеллецкий встал на ноги. Большой радостью было появление в 1944 году в журнале «Наука и жизнь» его статьи о библиотеке Грозного. Получив много писем от читателей, Игнатий Яковлевич принял решение написать документальную историю библиотеки Грозного. Летом 1945 года он отдыхал в санатории в Риге и обследовал подземелья ратуши. Это была последняя встреча Стеллецкого с подземным миром.
В мае 1947 года – второй паралич. Едва встав на ноги, Стеллецкий начинает работать директором библиотеки на спелеологической станции Московского университета. Но годы и болезни брали свое, порой он с трудом добирался до библиотеки.
О дальнейших событиях мы узнаем из дневниковых записей Марии Михайловны Исаевич,которая была верным другом Стеллецкого до последних дней его жизни. 18 января 1949 года Игнатий Яковлевич упал на улице и потерял сознание. В больнице сказали, что произошло кровоизлияние в третью левую лобовую извилину, ведающую речью. Несколько месяцев он был прикован к постели, ничего не мог делать сам. Из беседы Марии Михайловны Исаевич с лечащим врачом:
– Вы говорите, что он весь живой, что никаких параличей не было и нет. Так почему же он не встает, почему сам не может ни есть, ни пить, ни умываться?
– Потому, что он забыл, как это делается. Он все забыл»*.
10 апреля 1949 года его перевезли домой. Постепенно вернулись все навыки, Стеллецкий стал говорить чисто и ясно, но на каком-то незнакомом языке. Только много позже Мария Михайловна узнала, что Стеллецкий забыл все языки, кроме того, который изучал последним,– арабского. (Такое заболевание носит название афазия.) Постепенно Игнатий Яковлевич привык к своему состоянию. Чужую речь он понимал прекрасно, много читал, но писать не мог ни строчки. Часто он раскладывал на столе свои рукописи, перелистывал, что-то обдумывал, брал ручку, но из-под пера появлялись какие-то «иероглифы». Отчаянию его в такие минуты не было предела, Он расшвыривал тетради, ломал ручки, хватался за голову и, раскачиваясь из стороны в сторону, страшно кричал. Ярость сменялась тихими слезами, Закрыв лицо руками, стыдясь за свою несдержанность, он тихо повторял одно греческое слово: «мойра» – судьба. 11 ноября 1949 года Стеллецкого не стало.
В начале войны Игнатий Яковлевич написал свое первое и последнее завещание. Всего-то богатства было буфет и шкаф, сохранившиеся еще с дореволюционных времен, да полуразвалившийся дом в Лубнах. «Похоронить меня завещаю без кремации, на родной Украине, на Лысой горе, под г. Лубнами, в разрытой скифской могиле и водрузить каменную бабу с надписью: «Спелеолог
* Оп. 3. Д. 169, Л. 70.
14
Стеллецкий. 1878 – 194...»». Похоронен он был на Ваганьковском кладбище, Осенью 1989 года были предприняты попытки отыскать могилу, но безрезультатно. На том месте, где, по словам очевидца, еще в 1981 году находился небольшой холмик с покосившимся крестом, были новые захоронения.
Через две недели после смерти мужа Мария Михайловна передала в дар Центральному государственному архиву литературы и искусства часть документов из архива Стеллецкого. Документальные материалы она передавала сюда до 1978 года. Но есть сведения, что некоторые из них попали в частные руки. Судьба этих документов неизвестна.
Немного хочется сказать о «фантазиях» Стеллецкого, над которыми смеялись специалисты в 30-е годы. Игнатий Яковлевич утверждал, что на Украине есть золото, и неоднократно просил организовать экспедицию по проверке его сведений. Золото на Украине нашли. Стеллецкий считал, что библиотека Ярослава Мудрого спрятана в подземных палатах в Киеве. Из рассказов украинских историков нам известно о находке собрания рукописных книг. при прокладке коллектора на территории правительственных дач под Киевом. Книги хранились в подземной палате. (Теперь книги находятся в Чернобыльской зоне). Стеллецкий предупреждал о возможности постепенного разрушения зданий, под которыми находятся «исторические пустоты» (ходы, остатки старинных построек и т. п.). Трещины были найдены не только в здании Библиотеки имени Ленина, но и в зданиях Большого и Малого театров, Метрополя. Можно было бы долго приводить подобные примеры. Но мы остановимся лишь на одном. Игнатий Яковлевич утверждал, что подземная Москва еще заявит о себе всему миру. В последние годы все чаще появляются статьи, авторы которых пытаются рассказать о подземной Москве. Они с уверенностью заявляют, что в 30е годы были найдены подземные ходы, приводящие из «дворца Юсупова» в Кремль, из храма Христа Спасителя в дом Пашкова и на Боровицкий холм. На самом же деле подземный ход из «дворца Юсупова» не был пройден до конца из-за наличия удушливых газов. Подземелье под храмом Христа Спасителя имело заложенные арки, за которыми, возможно, были ходы, но не к дому Пашкова, а к подземной галерее, обнаруженной Стеллецким на ул. Маршала Шапошникова. Авторы подобных публикаций беззастенчиво используют «осколки» плана подземной Москвы, составленного Стеллецким, но при этом имени Игнатия Яковлевича никто не упоминает. Стеллецкий составлял свой план как на основе фактического материала «у него были сведения о 350 подземных точках»*, на 200 точек был описательный и иллюстративный материал), так и на основе собственных версий, чего современные авторы не учитывают.
В настоящее время изучением подземных сооружений древности в Москве занимается малое государственное предприятие «Фром». При поиске тайников используются материалы архивов, сейсмозондирование, гравиразведка, разведка георадаром, биолокационная съемка, бурение и осмотр скважин телесистемами.
* Оп.З, Д.136. Л.2 об
** Это были не только подземные ходы, но и колодцы, каменоломни, подземелья с заложенными арками, провалы и т. п.
15
Работы ведутся в бывшем доме Пашкова, в Серпуховском и Новодевичьем монастырях. Уже первые исследования в доме Пашкова привели кинтересным находкам. Во дворе дома, в подвале старого флигеля обнаружен колодец, не имеющий аналогов в нашей стране. Диаметр его – 5метров, Выложен он из белокаменных блоков. В настоящее время колодец расчищен на 16 метров от земли и щебня, которыми он был засыпан предположительно в 30е годы ХХ века. После укрепления стен колодца расчистка его будет продолжаться. Считают, что он является развилкой подземных ходов. В соседнем строении в подвале найден «черный ящик» – палаты без входа. Под ними обнаружена белокаменная камера размером 2Х2 метра. Возможно, что это остатки некогда стоявшего здесь дворца великой княгини Софьи Витовтовны (ХV в.). Дальнейшие работы наверняка приведут кновым находкам.
Документальная история библиотеки Ивана Грозного была написана Стеллецким в 1944 – 1948 годах. Состояла она из трех томов, но последний том в ЦГАЛИ СССР передан не был. Местонахождение его неизвестно. Поскольку в фонде Стеллецкого хранятся дневниковые записи о раскопках в Кремле, мы попытались заменить ими недостающий третий том. В 1933 – 1934 годах Игнатий Яковлевич Стеллецкий вел дневник на украинском языке, часто сокращал слова. После его смерти Мария Михайловна Исаевич перевела записи на русский язык. Некоторые слова в рукописи перевода невозможно разобрать.
Из-за бесконечных болезней Игнатий Яковлевич не закончил работу над книгой. Рукопись требовала хотя бы минимальной редакторской обработки, некоторые разделы не имеют прямого отношения к истории библиотеки и ее поиску и потому опущены. Сокращению подлежали главы, где шел повтор той или иной информации (переписка Стеллецкого с читателями, с Академией наук по вопросу поиска библиотеки Грозного). Сокращены также главы, подробно рассказывающие об Иване Грозном, поскольку они состоят из фрагментов трудов известных историков и носят компилятивный характер. В то же время мы сочли нужным дать в книге материалы из приложения ко П тому книги. Этот текст дается петитом. При подготовке книги кизданию были определенные трудности. Автор использовал только опубликованные источники, но при цитировании редко указывал их. В таком случае приходилось проводить поиски цитируемых мест в трудах разных авторов и т. п. Там, где это удалось, сделаны ссылки. Курсив и пометы в тексте принадлежат автору.
В книге использованы фотографии, сделанные Стеллецким при раскопках в Арсенальной башне и церкви Вознесения в Коломенском.
Т. БЕЛОУСОВА
И. Я. Стеллецкий
МЕРТВЫЕ КНИГИ
В МОСКОВСКОМ ТАЙНИКЕ
(Документальная история
библиотеки Грозного)
Старой Москве в память 800-летия
посвящается
ПРЕДИСЛОВИЕ
Проблема таинственных «мертвых книг» в московском тайнике, известных под названием «библиотеки Грозного», издавна привлекала к себе внимание, главным образом западных ученых, особенно же серьезно с начала ХIХ в., с момента открытия в России так называемого «списка» Дабелова(1). Нашу– мевшая за границей статья профессора Клоссиуса(2) об этом открытии в России прошла незамеченной. Вообще, Запад с Америкой вместе проявили гораздо больше веры в историческую конкретность идеи, чем холодные умы русских скептиков-ученых. Большинство последних высказывалось в том смысле, что если подобное книгохранилище и существовало когда-либо, то не сохранилось до нашего времени – сгорело в один из московских пожаров. За его полную сохранность до наших дней отважно ратовал среди русских ученых (в положении «рыцаря печального образа») один только академик А. И. Соболевский(3). [...]
С первого же момента знакомства с этим интереснейшим секретом старой Москвы я понял, что квази-легендарная библиотека конкретно существует в недоступных с виду тайниках Кремля, и что ее, используя спелеологический поисковый метод, вовсе не так уж трудно извлечь.
Находясь уже, пользуясь выражением Конона Осипова(4), «при старости» и изверившись в мачехе-судьбе, десятками лет не допускающей меня путем полевых подземных изысканий открыть не имеющее цены сокровище, я решил использовать долгими годами накопленный материал и написать исчерпывающую книгу о «библиотеке Грозного», в трех томах, с альбомом уникальных фото-снимков.
Знаю, что такая книга, возможно, окажется настольной для будущих поколений спелеологов, искателей «заколдованного клада России» (Тремер)(5), «поклажи» загадочного царя Ивана Грозного, А искать ее будут и правительства и ученые, ибо не искать ее, после всего уже сделанного в этой области, совершенно
невозможно.
Во введении к книге дается очерк аналогичных московским «мертвых книг» древности, начиная с угасших цивилизаций Востока.
Первый том – КОРНИ – обнимет конец ХV и ХVI век, второй – БОРЬБА – с начала ХVII до ХХвека включительно, третий – РАСКОПКИ – очерк подземного Кремля с решением задачи о местонахождении знаменитого аристотелевского подземного сейфа.
19
Сознание, что труд сей может сослужить свою службу России и делу социалистического строительства и что он может внести свою лепту в дело осуществления первой послевоенной пятилетки, поддерживало автора при написании трехтомника. [...]
Для читателя же, мало-мальски заинтересованного этой, имеющей такие глубокие корни, тайной русской истории, скажу, не гиперболизируя: книга представит сущую находку.
Москва. 1946 г.
Автор
ТОМ I
ВВЕДЕНИЕ
КНИЖНЫЕ ПРЕДКИ ЛИБЕРЕИ
Термин «либерея» взят из Ливонской хроники рижского бургомистра Франца Ниенштедта(1). Так последний называл библиотеку, замурованную загадочным царем Грозным в московском тайнике. […].
Московская подземная библиотека не является беспрецедентной в истории. Много библиотек, начиная с библиотек древнего Востока, находились или находятся все еще под землей, или намеренно туда запрятанные, или засыпанные неумолимым Хроносом. Немало подземных библиотек и архивов Востока вскрыто раскопками европейских ученых экспедиций, главным образом в Х I Хв. Большой, думается, интерес представляет сравнить эти таинственные «мертвые книги» Востока с такими же 500-летней давности в московском тайнике.
ММЕРТВЫЕ КНИГИ ВОСТОКА
ТЕЛЬ-АМАРНСКИЙ АРХИВ.Тель-Амарна служила резиденцией фараону Аменхотепу IV(3). Что послужило толчком к важному открытию? Хищнические раскопки феллахов, промышлявших продажей предметов древности. Заступ одного из грабителей ударился о кирпичный свод, издавший звук пустой бочки. Свод был проломан, в отверстие виднелись какие-то ящики, загружавшие большую комнату до сводов. Ящики были набиты глиняными табличками, сплошь испещренными клинописью. Открытое в Тель-Амарне огромное собрание архивных документов […] заключает переписку между влиятельными князьями Передней Азии и египетским двором около 1400-1360 гг. до н. э. [...]
БИБЛИОТЕКА АШШУРБАНИПАЛА. […]Ассиро-вавилонская клинопись достигла апогея своего развития при знаменитом ассирийском царе Ашшурбанипале (669—633 гг. до н. э.). Ашшурбанипал собрал величайшую в древности библиотеку
21
в 20000 табличек. [...] Столицей Ассирии при Ашшурбанипале служила Ниневия. В ней царю принадлежали несколько дворцов. Среди них один старый дворец Сеннахери ба, деда царя (705 – 681 гг. до н. э.). Этот дворец был отведен под клинописную библиотеку, собиравшуюся Ашшурбанипалом много лет. Была ли эта библиотека подземной, трудно сказать. Лейярд(4), производивший ее раскопки, не сообщает никаких данных для суждения о том. [...]
НИППУРСКИЙ АРХИВ.Что такое Ниппур(7). Библейский город Хална (ныне деревня Хуффар) был расположен на реке Ховар (ныне Кабара), в Месопотамии. На берегах Ховара некогда сидели и плакали иудеи, насильно выселенные из родной земли. Эта область в библейские времена называлась «земля Сеннаар». Американцы, вообще падкие до проблем библейской археологии, заинтересовались в 1880 г, Сеннааром и направили туда научно-исследовательскую экспедицию Пенсильванского университета. Таких экспедиций с 1886 г, на протяжении 15 лет было проведено несколько, под руководством профессора Гильпрехта.
Подведя итоги всему проделанному, Гильпрехт пришел к выводу, что наивысшая точка в Ниппуре должна знаменовать библейскую вавилонскую башню, а рядом с нею храм Белаб. К югу от последнего констатирована храмовая библиотека и тут же, несколько вправо от ворот храма,– храмовый архив и сокровищница. Библиотека и архив разрушены эламитами(7) («яфетидами», по терминологии академика Н. Я. Марра) (111 тысячелетие до н. э.).
Раскопками было добыто 60 000 клинописных табличек и среди них фрагмент сказания о потопе (2100 лет до н. э.).
Размещена была эта огромная библиотека в 70 больших комнатах,
Чрезвычайно интересно, что на глубине 36 метров, в доисторическом культурном слое, было обнаружено подземное помещение с «мертвыми книгами» типа московского тайника. […]
ХЕТТСКИЙ АРХИВ. [...]Богатейший архив хеттской клинописи открыт Винклером в 1905 г, в Богазкее. Богазкей – захолустная деревушка в Малой Азии, на месте хеттской столицы Хатти, близ Ангорыв. Раскопками на склонах богазкейского холма Винклер в 1905 – 1906 гг. открыл не только следы «кремля» в виде стен и башен, но и целые россыпи глиняных табличек с клинописью XV —ХIII вв. до н. э. [...]
22
КАИРСКАЯ БИБЛИОТЕКА.Мусульман нередко упрекали в невежестве, и напрасно. Это доказывается ихлюбовью к книге и огромными усилиями по собиранию выдающихся книгохранилищ.
В Египте, во владениях мавров, в Испании, Сирии, Бухаре, Самарканде, как и во многих других городах и государствах, подвластных Корану, принцы и вельможи заводили у себя большие библиотеки.
Среди предшественников Ивана Грозного надо назвать серьезного его соперника в Х в. Аль-Хакема, прозванного АльМостажиер, халифа Коркуанского(9).
Он посылал в Сирию, Египет и Персию своих агентов для описания и покупки драгоценных манускриптов за любые деньги. Дворец-библиотека Аль-Хакема неизменно был открыт настежь для всех ученых и писателей. А библиотека была внушительной – 600 000 книг – в сорока залах! Особо ценными были драгоценные сборники автографов в богатых переплетах. В 1080 г. драгоценная библиотека Аль-Хакема была [...] растащена турецкими солдатами, солдаты тащили книги за недоданное им жалованье.
Правительство задолжало не только солдатам, но и визирю (5000 динариев). На покрытие долга визирь увез себе книг на 25 верблюдах, стоимостью 150000 динариев (около миллиона рублей). Вскоре в бурном течении событий дом визиря со множеством книг был разгромлен. Книги варварски уничтожались. Богатые переплеты шли на обувь для невольников и солдат, а самые книги жгли на кострах, топили в Ниле или спешно расхищали, кому не лень, другие государства.
Остатки гигантской библиотеки были свалены в огромные кучи вне городских стен. Ветры засыпали их пылью и песком, образовав целые насыпи, известные под названием «книжных холмов».
В Дамаске при взятии города в 1358 г. книг оказалось столько, что победители не находили, куда их девать. Частью их свалили в протекающую в городе реку Бараду, запрудив ее, частью – за городом. Образовались насыпи, по которым пехота и конница, как говорят, проходили несколько дней.
Зато уцелевшие «мертвые книги» Востока, попав в научную обработку позднейших представителей науки Запада, помогли нам дешифровать не одну загадку седой старины.
МЕРТВЫЕ КНИГИ ГРЕЦИИ
БИБЛИОТЕКА ПТОЛОМЕЕВ.Судьба библиотеки Птоломеев(10) особенно больна сердцу истинных библиоманов. Одним из
23
основателей ее был Федор Киренаки(11), Птоломеи посылали его скупать книги по всей Греции.
Когда и где в Греции появилась впервые настоящая книга? В Афинах в VI в. до н. э, В V в. до н. э, обычным материалом для письма служили папирус и кожаные свитки, в Италии – льняное полотно. Важным стимулом для развития книжного дела в Греции и Риме послужила Александрийская библиотека(12), предъявившая огромный спрос на переписчиков и папирус. Тогда же были выработаны правила(13). [...] Поля в свитках были обязательны, ограничивался произвол в установлении длины свитков, [...] Длина свитков для наиболее роскошных изданий допускалась до 14 – 16 м. Обычная же длина свитков была принята в 25 см (для папирусных свитков). Уникальным являлся экземпляр в 5 см, содержавший эпиграммы. [...] Гиперболизмом надо признать печатный экземпляр «Илиады», вмещавшийся в ореховой скорлупе.
Свитки из кожи носили название кодексов (содех). Город Пергам усовершенствовал выделку кожи, обрабатывая ее с обеих сторон, откуда название «пергамент». Пергамент можно было удобно сложить и запросто носить в кармане. Кодексы дошли до нас с I в. и до III в. н. э. Для литературных (не деловых) целей кодекс стал применяться, по-видимому, с I в. до н. э. Очень удобен был кодекс в путешествии и уж прямо незаменим для юристов, отсюда и название юридических свитков-«кодексы» (Феодосия, Юстиниана). Кодекс был удобен и как учебник; он же был излюбленной формой рукописей в раннюю христианскую эпоху (книги канонические).
Таким образом, кодекс как бы отождествлялся с новой религией, тогда как папирус оставался традиционным для классической языческой литературы.
С III в. н. э. кодекс стал объектом устремлений для библиоманов, студентов и рядового читателя; тогда как свиток папирусный стал служить большим соблазном для богатых коллекционеров и крупных библиотек. Так как писался он с одной стороны, то и считался дороже кодексов. В IV в. кодекс положительно превалировал, а в V в. победил окончательно.
Форматы кодексов были самые разнообразные, от 4 Х 6 см, до фолиантов в 40 см величиной. Древность, в общем, предпочитала небольшие форматы.
Уже в александрийскую эпоху греки начали украшать свои книги рисунками и иллюстрировать текст. Пергамент оказался лучше приспособленным для иллюстрирования, чем папирус. Сохранилось много пергаментных рукописей, иллюстрации
24
которых относятся к античным образцам. В кодексах еще нередка орнаментовка первой и последней страниц, выделение краской отдельных букв и целых строк. [...]
Переписчиков и каллиграфов при Александрийской библиотеке состояло множество, судя по многочисленности книг, переписанных для этой последней.
Рукопись могла быть какая угодно – могла приобретаться и у «частников», только бы была с именем! Вот почему анонимов и псевдоанонимов тогда появилась бездна, причем подложные произведения уже трудно было отличить от подлинных. Отсюда ведет свое начало «критика», или «искусство судить о книгах». Если рукописи выдерживали критику, их отличали особым эпиграфом.
Книги Александрийской библиотеки попервоначалу собирались только для ученых да для самих Птоломеев (с 323 до 30 гг. до н. э.), не скоро вспомнили о широкой публике и открыли залы для чтения. Александрийская библиотека гигантски выросла при Птоломеях, особенно при Сотере и Филадельфе.
Сотер (306 – 383 гг, до н. э.) собирал свою библиотеку целых 23 года. Особенно охотился он за Менандром, стремясь всячески переманить его к себе, обещая ему все сокровища земные, даже собственного полцарства. [...]
Преемник Сотера, знаменитый Филадельф, превзошел отца. Филадельфу иные приписывают основание первой библиотеки (во дворце) и второй (в храме Сераписа). На это возражают, что первая-де не им основана, а вторая – пополнялась постепенно.
Дворец служил складочным местом для новоприобретенных книг, там их приводили в надлежащий порядок.
Филадельф повелел скупать рукописи по всей Греции, особенно же на Родосе и в Афинах. Кстати, ошибочно утверждение, будто Филадельф приобрел покупкой всю библиотеку Аристотеля (о чем ниже).
Страбон глухо упоминает о переводе при Птоломеях египетских книг на греческий язык. Если верить Синкеллу(14), то Манефон(15) и Эратосфен(16) перевели с египетского на греческий только летописи и больше ничего. Вопрос же о переводе при Филадельфе с еврейского на греческий весьма запутан, хотя указание о прибытии в Египет 72 ученых евреев-толковников и может быть принято. Книгам, бывшим на руках у евреев-частников, нельзя доверять, так как евреи после плена вавилонского заменили свое прежнее письмо ассирийским. Еврей считал верхом счастья в течение всей жизни своей списать собственною рукою священные книги. Поэтому-то невежество и имело случай наводнить дома и базары неправильными и преисполненными
25
ошибок копиями. В результате среди изумительных по изяществу книг трудно было найти хотя бы одну без ошибок. […] Впрочем, в древние времена списки были и того хуже.
С такими-то вот списками евреи и были отведены в Египет, те самые евреи, которые уже давно не знали еврейского языка и не понимали книг священного писания без специального изучения. Здесь они уже говорили по-гречески, а в своем отечестве – на сиро-халдейском языке. Тем не менее предположение, будто по всей Иудее не нашлось 72 ученых евреев, знатоков текста закона(17), не выдерживает критики.
Для получения экземпляра священных книг от 72 толковни-ков Птоломеем Филадельфом было затрачено 50 миллионов руб-лей серебром. Оригинал и перевод были «навечно» положены в Александрийскую библиотеку, о чем в один голос говорят
Ириней(18), Иустин(19) и Златоуст (20). Правда, Тертуллиан (21) нашел в Александрийской библиотеке один еврейский текст, но из этого не следует, что самый перевод погиб во время пожара при Цезаре так как он уже находился в синагогах и суди-лищах. [...]
Именно при Филадельфе комические, трагические, эпические
и другие авторы были тщательно разобраны и приведены
в идеальный порядок.
Какой цифре верить о числе книг Птоломеевои библиотеки?
Надо различать книги так называемые «отобранные» (т. е. подлинные) и смешанные. Евсевий(23), Синкелл и Кедрен(24) упоминают о 100 000 «отобранных», что касается 54 800 Эратосфеновых рукописей, то они составлялись из разбора 200 000 смешанных книг Птоломея Сотера. 400 000 книг,
о которых говорят Сенека(25), Орозии(26) и Манассис(27) – это цифра общего количества книг всех александрийских библиотек. Если прибавить к ним еще 100000 «отобранных», то и получится 500000, о которых говорят Аристей(28), Иосиф Флавий(29) и Зонар.(30)
Подумать только, что это бесценное достояние культурного человечества погибло почти дотла от моря огня! «Пламя Разлилось по городу и обратило в пепел 400 000 книг, которые были по порядку расставлены в ближайшем здании» (Орозий).
БИБЛИОТЕКА АРИСТОТЕЛЯ.Как уже отмечено, ошибочно утверждать, будто Птоломей Филадельф купил всю библиотеку Аристотеля. По завещанию она была передана Теофрасту(31), а потом перешла в руки Нелея Секстийского(32), который увез ее на свою родину. Пытаясь спасти сокровище, последний зарыл его в землю; в земле книги сопрели. Полусгнившие творения Аристотеля путем купли попали в руки
26
человека, который сам их исправил, дополнил и переписал, с собственными комментариями. [...] То же проделал и позднейший обладатель книг Аристотеля, Андроник Родосский(33). Прочитай после того Аристотель свои сочинения, он решительно не узнал бы их. Помнить об этом важно ввиду того высокого пиэтета, каким пользовались творения Аристотеля в средние века.
Итак, Филадельф не мог приобрести не только всей библиотеки, но даже и всех творений самого Аристотеля, уже бывших тогда у Нелея и бессмысленно тлевших в земле.
Словом, на творениях Аристотеля Птоломей Филадельф был безбожно обманут. Ему продали бог весть какие книги в качестве Аристотелевых, и мы их теперь считаем за подлинные. [...]
МЕРТВЫЕ КНИГИ КИЕВСКОЙ РУСИ
ТВОРЕЦ ПЕРВОЙ БИБЛИОТЕКИ.Библиотека Ярослава I в Киеве – вот еще «мертвые книги» в земле. Библиотека эта – темный вопрос в науке, хотя никто не отрицает, что она действительно существовала; ее, как и библиотеку Ивана Грозного, видели иноземцы. Как и эта последняя, она существовала и вдруг – исчезла. Бесследно. Но нет никаких сведений о ее гибели!
Это значит, что библиотека спрятана, и спрятана хитро и надежно, в земле. Значит ли это, что найти ее – «пустое мечтание»? Нет, найти ее можно, при условии... спелеологического метода поисков.
В дни Ярослава велика была честь книге на Киевской Руси, «велика бо польза бывает человеку от учения книжного. И книгами бо кажеми и учими есми пути покаянию и мудрость бо обретаем и воздержание от словес книжный».
Ярослав сел на киевский престол в 1019 г., после победы над Святополком Окаянным на реке Альте, и заслуженно «утер пота со своею дружиною». Теперь он мог всей душой отдаться любимому книжному делу.
Летописец с уважением подчеркивает: «Сам книги читал» и не только читал, но и книги усердно собирал, не останавливаясь перед их куплей за большие деньги. «Много накупил книг, которые читал часто, днем и ночью; собрал много писцов, которые переводили книги с греческого на славянский язык и много переписали книг».
М. Любавский(34) о книголюбии Ярослава пишет: «Сын Владимира Ярослав вышел большим любителем чтения; «...книгам
27
прилежа и почитая е в нощи и в дни»,– говорит о нем летописец. Он набрал много писцов и переводчиков, заставляя их переписывать и переводить книги с греческого на славянское письмо, и сложил их в церкви св. Софии(35), им же созданной». «Сложил в церкви св. Софии»! Вот где ключ к исчезнувшей библиотеке Ярослава! Сложи и запри он ее в каком-нибудь темном закоулке или в укромной забытой палате, каких в соборе много, она, за долгие века ее поисков, конечно, уже давно была бы найдена. Но она не найдена. Доныне. Где же ее спрятал Ярослав в св. Софии? Ответ напрашивается сам собой: а где спрятали свои библиотеки Софья Палеолог и Иван Грозный, желая сохранить их для будущих поколений? В тайниках Кремля. [...1
БИБЛИОТЕКА ПОД ЗЕМЛЕЙ,Посмотрим, нет ли каких сопровождающих явлений, подтверждающих этот вывод. Прежде всего, нет ли в специальной литературе каких-либо указаний на наличие подземелий под Софией Киевской?
Ни археологи, ни архитекторы этим вопросом не интересовались и никогда на эту тему не писали,
Зато слухи, много слухов. Слухи проникали и в печать. Иначе откуда взял свои сведения аноним, писавший в «Северном архиве» (1822 г,, № 1): «Между руинами ХVI в. возвышается церковь св. Софии, сооруженная некогда по греческому образу с невероятными затратами и трудностями. Пол в ней мозаичный*, золото и лазурь сияли в подземных сводах и пределах; в самом здании колонны из порфира, алебастра и мрамора». Здесь здание наземное явно противопоставляется сооружениям подземным.