Текст книги "Постоялый двор Синичкино (СИ)"

Автор книги: Ивето Витко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Гера встала, но к выходу из кабинета не пошла.

– Что ещё? – нахмурился олигарх.

– Можно небольшой аванс получить? – робко попросила Гертруда. – На бензин.

Хобар открыл верхний ящик письменного стола, вытащил оттуда триста долларов и протянул их Гертруде:

– На бензин и погасить задолженность по кредиту. Не люблю, когда пеню банк начисляет и делает деньги прямо из воздуха!

Гера раскрыла рот от удивления: осведомленность этого человека о её жизни пугала.

– Ступайте! – Хобар ухмыльнулся, явно довольный тем эффектом, который произвели его слова на Гертруду.

– Всего хорошего! – Гера схватила деньги и пулей вылетела из кабинета.

Олигарх Вениамин Давидович Хобар замеялся:

– Деньги решают все проблемы!

Глава 5

Сборы в дорогу были недолгими, и уже через три часа старенький Мерседес Гертруды Лельчиц покинул черту города и покатил по четырёхполосной живописной трассе.

Гера сосредоточенно смотрела на дорогу, думая о том, как её встретит место, в котором она провела первые восемь лет своей жизни и в которое после смерти бабушки не приезжала. Опекуны Гертруды, Георгий и Ольга Лельчиц, никогда не заводили разговор о поездке в лесной дом близ села Синичкино, потому что боялись вызвать такими разговорами приступы кошмаров у Геры, а став взрослой Гертруда сама не позволяла себе даже мыслей о Синичкино и его окрестностях по той же причине, и вот теперь она добровольно ехала туда, где пережила самый большой стресс в своей жизни: проснувшись дождливым июньским утром, она не смогла разбудить бабушку и, напуганная страшной догадкой о том, что бабка Марьяна умерла, побежала под проливным дождём через лес к людям в село Синичкино.

В лесу, когда Гера пересекала поляну с огромным дубом и валуном под ним, из-за высокой старой сосны к ней вышло безглазое длиннорукое существо – навья. Слуга богини Паляндры протянуда к Гертруде свои руки и стала звать с собой.

Гера хорошо помнила, что сперва, растерявшись, сделала шаг в сторону навьи, но сотрясший лес удар грома заставил её прийти в себя и со всех ног рвануть в Синичкино. Там Гертруда забежала в дом местного участкового Игната Осиповича Шумейко и забилась под широкую лавку, стоявшую у печи. Жене участкового, Христе Шумейко, потребовалось пятнадцать минут, чтобы уговорить Геру покинуть её убежище и рассказать, что случилось.

Дальнейшее полностью стёрлось из памяти Гертруды. Она не помнила приезда Георгия и Ольги Лельчиц, похорон бабушки и того, как супруги Лельчиц привезли её в большой город. Детская психика, пытаясь защититься от стресса, вычеркнула всё из своей памяти, но взамен воспоминаниям Гертруду начал преследовать кошмар: она стоит на лесной поляне у дуба, и навья зовёт её с собой. В детстве этот кошмар снился Гере почти каждую ночь, пока Ольга Лельчиц не придумала способ, как с ним бороться: вечером, перед сном, в проходной комнате, где на раскладном диване спала Гертруда, зажигали толстую свечу. Этот нехитрый ритуал значительно уменьшил количество кошмаров и, даже когда навья всё же приходила во сне к Гертруде, то, просыпаясь, Гера успокаивалась гораздо быстрее, просто глядя на яркое пламя свечи.

Купив собственную квартиру, Гертруда упрямо продолжала зажигать свечку перед сном, правда теперь она делала это не каждую ночь, а где-то около недели после снов с участием навьи, как профилактику против повторения кошмара...

Ещё одной попыткой избавиться от кошмаров было изучение фольклора. Гера пыталась отыскать всё, что могла, о навьях, но сведений сохранилось немного, носили они поверхностный, обрывочный характер и самое главное: не было никаких свидетельств о том, что в навьий верили после прихода на местные земли христианства. Именно это стало главным козырем фольклориста Юрия Павловского, когда он критиковал статью Геры о навьях, а теперь эти мифические существа, в которых, согласно позиции Юрия Павловского, никто давно уже не верил, по свидетельствам очевидцев доводили до смерти гостей постоялого двора Синичкино. Возможно ли такое?

Сидя за рулём Мерседеса, Гертруда с волнением думала о том, что вскоре предстоит новый раунд профессионального противостояния с Павловским по поводу навьий. Однако больше, чем грядущий диспут, Геру волновала встреча с Синичкино. Гертруда определённо опасалась встречи со знакомым с детства местом и в тоже время чувствовала некий эмоциональный подъём, свойственный тем, кто после долгого отсутствия возвращается домой.

Через три часа пути Гертруда свернула с четырёхполосной асфальтированной трассы возле указателя "Постоялый двор Синичкино 10 км" и поехала по ухабистой полевой дороге. Мерседес был не слишком рад колдобинам, которые в большом количестве ему попадались на пути. Он угрожающе изменил звук мотора, поэтому Гертруда с облегчением выдохнула, когда на горизонте показались крыши деревенских домиков.

Гера насчитала пять домов с соломенными крышами. Дома стояли в одну линию друг за другом, а за ними возвышалось двухэтажное кирпичное здание, к которому примыкал длинный навес под крышей, идентифицированный Гертрудой, как терраса.

Подъехав ближе, Гера поняла, что ошиблась с количеством домов с соломенными крышами: за двухэтажным кирпичным зданием скрывалось ещё пять домиков, а за ними были кусты, видимо представлявшие из себя описанный утром олигархом Хобаром лабиринт. За лабиринтом Гертруда разглядела ещё одно деревянное строение, окружённое несколькими беседками.

– Это, наверное, баня, – догадалась она, паркуя Мерседес между зелёным Хёндаем и белой Шкодой перед двухэтажным зданием, над невысоким крыльцом которого большими красными буквами было написано "Синичкино", и снизу более мелкими белыми буквами добавлено "постоялый двор."

Гера, вытащив из багажника Мерседеса тёмно-бордовый чемодан, покатила его ко входу в двухэтажное здание, отметив, что олигарх Хобар действительно потратил много денег на строительство постоялого двора: от села Синичкино, которое смутно помнила Гертруда, не осталось ничего.

– Добрый день! – дверь двухэтажного здания открылась и на крыльцо вышел худощавый подтянутый мужчина лет тридцати в чёрных брюках, белой рубашке с аккуратно закатанными по локоть рукавами и чёрной жилетке, на которую чуть выше левой груди был приколот золотистый бэйджик. – Вы – Гертруда Лельчиц?

– Да, это я, – кивнула Гера, рассматривая мужчину и силясь понять, кого он ей напоминает.

– Я – Радмир, управляющий постоялым двором Синичкино. Добро пожаловать! Как добрались до нас? Не сильно плутали? Достаточно было указательного знака на съезде с трассы? – сыпал вопросами мужчина, протягивая руку для рукопожатия.

– Рада знакомству. Доехала быстро. Знака указательного было достаточно, но я и без него доехала бы, потому что знаю эту местность, так как до восьми лет жила здесь – ответила Гера, отметив силу, с которой управляющий пожал ей руку: утром точно таким же сильным рукопожатием ее приветствовал олигарх Вениамин Хобар.

– Ясно, – Радмир подхватил чемодан Геры. – Следуйте за мной. Ваша комната в этом здании на втором этаже. Я помогу донести чемодан.

Гертруда последовала за управляющим в здание. Внутри, в лобби, она увидела мягкую мебель, стойку администратора, лестницу, ведущую на второй этаж, а также две двери, скрывающие коридоры в помещения, расположенные в глубине первого этажа.

– Ваша комната номер пять, – тем временем быстро шагая к лестнице, информировал новую постоялицу управляющий. – Если что-то понадобится, смело спускайтесь к стойке администратора и я решу все проблемы.

Гертруда, следуя за Радмиром, задумчиво смотрела на его спину, тёмно-русые волосы, отмечала порывистость движений и всё силилась понять, кого же ей напоминает управляющий постоялым двором.

– Вот комната, – Радмир приложил карточку к электронному замку, послышался щелчок. – Проходите.

Гера нажала на ручку двери и первая вошла в небольшую уютную комнату, отделанную в мягких пастельных тонах.

– Очень мило! – оценила она тяжёлые шторы, лёгкую однотонную белую тюль, большую кровать, тумбочку с лампой, шикарное кресло и торшер у кресла, а так же небольшой телевизор и тумбу под ним со встроенным электрическим камином.

– Приятно услышать положительный отзыв об интерьере, – управляющий по очереди открыл одну за другой две двери, имевшиеся в комнате, и перед глазами Геры предстал сперва совмещённый санузел, а затем – небольшой встроенный шкаф.

– Впечатляет. Не ожидала такого комфорта от постоялого двора, расположенного посреди поля, – призналась Гертруда.

– Располагайтесь. Жду Вас внизу, чтобы поговорить о деле, – Радмир дежурно улыбнулся и ушёл.

Глава 6

Оставшись одна, Гера распаковала вещи, посмотрела в окно, из которого открывался вид на поле, зелёный лабиринт и лес, а затем спустилась на первный этаж, где нашла Радмира за стойкой администратора.

– Скажите, – обратилась она к управляющему, – в домиках с соломенными крышами тоже есть совмещённый санузел?

– В каждом домике имеется отдельная ванна и уборная, – услышала она в ответ.

– Неслабо Хобар вложился в Синичкино! – восхитилась Гера. – Посреди полей и лесов такой курорт из захолустного села создал!

– Да, отец много денег потратил на это бизнес проект, – согласно кивнул Радмир.

– Отец?! – только в этот момент Гера додумалась прочитать надпись на бейджике, гласившую "Радмир Вениаминович Хобар, управляющий".

– Расслабьтесь. Не нужно меня бояться или лебезить передо мной. С алигархом Вениамином Хобаром у меня самого весьма натянутые отношения, – ухмыльнулся Радмир Хобар. – Дело в том, что я – бастард. Моя мать работала секретарём у отца. Он долго её добивался, потом влюбил в себя и бросил. Мама к тому моменту была беременна мной, но ушла, не сказав об этом Хобару.

– Она воспитала Вас одна?

– Нет, мама счастливо замужем за хорошим мужчиной. Они поженились, когда мне исполнился год, так что сильной драмы в её жизни по поводу расставания с олигархом не было.

– Когда Вениамин Хобар узнал о Вашем существовании? – уточнила Гера, которую услышанное очень заинтересовало.

– У олигарха Хобара хорошая служба информации. Я ещё не родился, а он уже знал обо мне и тут же объявил, что намерен присутствовать в моей жизни. Мать не возражала. Хобар дал мне свою фамилию, купил моей маме в подарок за рождение наследника трёхкомнатную квартиру в центре города, каждый месяц исправно давал деньги на моё содержание, а когда я пошёл в школу, стал иногда забирал меня к себе в загородный коттедж на выходные.

– Видно олигарх Хобар действительно был рад Вашему рождению, – предположила Гера.

– На сколько мне известно, я – единственный ребёнок Вениамина Давидовича, так что – да, он был рад, – кивнул Радмир и поспешил уточнить, – но, как я уже сказал, не могу похвастаться близкими отношениями с олигархом. У нас постоянно при общении возникает много противоречий. Если честно, я считаю, что у меня два отца: Хобар и муж моей матери. Даже затрудняюсь ответить, кто из двоих мужчин оказал на меня большее влияние в детстве.

– Вы с олигархом Хобаром похожи, – уверенно заявила Гертруда. – Я, когда Вас увидела, всё не могла отделаться от впечатления, что Вы мне кого-то напоминаете. Внешность, движения, жесты. Теперь я понимаю, что всё это уже видела утром при знакомстве с вашим биологическим отцом. Рискну предположить, что и характеры у вас обоих похожие. Вы – волевые, упрямые, поэтому вместе быть вам нелегко.

– Возможно Вы правы, – согласился Радмир и сменил тему. – Начнём знакомство с постоялым двором Синичкино?

– Начнём! – энергично тряхнула головой Гера, отчего её густые золотистые волосы, собранные в высокий хвост блеснули в солнечных лучах заливавших через окна лобби.

Радмир вышел из-за стойки администратора.

– Мы сейчас работаем в тестовом режиме, поэтому персонала на территории постоялого двора практически нет, – начал он рассказывать. – Я выполняю всю административную и бухгалтерскую работу. Нашего повара привозит утром на работу муж, и он же вечером её забирает. Есть две горничные: Катя и Таня. Они приезжают на работу на старой Волге, принадлежащей отцу Кати. Садовник работает не каждый день, а только в понедельник, среду и пятницу. Он приезжает на велосипеде и так же выполняет обязанности дворника и истопника бани, правда баня пока не работает: котёл привезли неисправный. Пришлось вернуть. Ждём новый.

– А откуда повар, горничные и садовник приезжают?

– Они местные. Раньше жили в Синичкино. Отец, решив строить постоялый двор, купил всем жителям Синичкино коттеджи в деревне Дымково. Это в одиннадцати километрах отсюда, за полем и асфальтированной трассой. В перспективе, когда постоялый двор заработает на полную мощность, мы планируем набрать из Дымково больше людей на роль обслуживающего персонала и возить людей сюда на работу и развозить их вечером по домам на автобусе.

– Что на счёт постояльцев? – уточнила Гертруда.

– Подождите. Доберёмся до постояльцев. Сперва позвольте объяснить, где мы находимся. Это офис. Здесь комнаты для гостей, которые будут приезжать в Синичкино на пару дней. За вот этой дверью, – управляющий указал на дверь возле стойки администратора. – небольшой тренажёрный зал и столовая. У нас разнообразное меню. Повар вкусно готовит, в чём Вы сами сможете убедиться за ужином. Теперь идите за мной.

Гера проследовала вслед за Радмиром. Они прошли возле лестницы, ведущей на второй этаж, и оказалась перед второй дверью.

– Здесь у нас бар, караоке, бильярд, – Радмир, открыв дверь, жестом пригласил Геру войти.

Гертруда сделала шаг вперёд и оказалась в вытянутом прямоугольном помещении с маленькой сценой, барной стойкой, большим телевизором, подвешенным на стену недалеко от бара. В одном из углов помещения стоял бильярдный стол, а вдоль трёх окон разместились круглые столики разных размеров.

Радмир выбрал ближайший столик и пригласил Геру присесть.

– Если пройти сквозь это помещение, то окажетесь на летней террасе, но пока она пустая, – добавил он.

– Очень всё уютно и продуманно, – похвалила интерьер Гертруда.

– Мы старались, – улыбнулся довольный похвалой управляющий.

– С остальной территорией постоялого двора я ознакомлюсь позже. Теперь давайте поговорим о постояльцах и проблемах, – попросила Гера.

– Хорошо, – согласился Радмир, но начать рассказ не успел: дверь открылась и в помещение вошёл широкоплечий мужчина в синих джинсах, синей тенеске, чёрных кроссовках. Чёрные короткие волосы мужчины были идеально подстриженны, да и сам он выглядел просто на сто процентов. Впрочем Юрий Павловский, которого Гера узнала с первого взгляда, всегда выглядел идеально. Павловский был на год старше Гертруды и когда-то они учились в одном институте. Гера даже на старших курсах была тайно влюблена в Юрия, а он, естественно, никогда не обращал на неё внимания, так как всегда был окружён первыми красавицами. После окончания института Гертруда пересекалась с Павловским несколько раз во время учёбы сперва в магистратуре, а затем в аспирантуре, где оба изучали фольклор. Павловский уже тогда начал критиковать научные исследования Геры. Три года тому назад он разнёс в пух и прах статью Гертруды о навьях, а она прошедшей осенью разгромила его статью о верованиях славян после прихода христианства, и после этого между ними установилось профессиональное напряжение: при встречах друг с другом на конференциях они держались подчёркнуто вежливо и холодно. Однако сейчас Юрий Павловский излучал само дружелюбие и позитив.

– Рад видеть Вас, Гертруда Степановна, – Павловский без спроса подсел за стол к Радмиру и Гере. – Хочу проинформировать, что здесь интересные вещи происходят. Я не мог себе отказать в удовольствии вовлечь Вас в них.

– Значит сами не справились! – не удержалась от язвительной подколки Гертруда.

– Ну, будем откровенны: безглазые длиннорукие духи – это ваша епархия, так что, как говорится: Вам и карты в руки, – в тон Гере ответил Юрий.

– Я смотрю вы "тепло" друг к другу относитесь, – усмехнулся Радмир.

– Уважаемый Радмир Вениаминович, мы с коллегой Гертрудой Лельчиц не всегда согласны с научными теориями друг друга, но уважаем один одного, как уникальных высококлассных специалистов. Правильно я говорю, Гертруда Степановна? – Павловский дружелюбно улыбнулся.

– Да, – смутилась Гера, уже жалея, что в начале разговора подколола Павловского.

– Меня, если честно, ваши взаимоотношения не интересуют, – заявил Радмир. – Я просто хочу, чтобы кто-нибудь из вас двоих доступным языком мне объяснил, что происходит в этом постоялом дворе. Почему начиная с пятого апреля, когда мы открылись, здесь умерло пять постояльцев?

– Потому что здесь бродят навьи, – Юрий поднял руки вверх и произнёс страшным голосом. – У-у-у!

– Вы же, Юрий Сергеевич, не верите в существование навьий даже как части местных верований! – снова не удержалась от едкого замечания Гера.

– Совершенно верно! – с азартом воскликнул Павловский. – Не сохранилось никаких свидетельств о том, что местное население верило в навьий. Нет доказательств! Где песни о них, шутки, прибаутки, загадки? Поверьте, я говорю это не потому, что хочу быть в опозиции к Вам, а потому что потратил десять лет на сбор местного фольклора. Вас я позвал в Синичкино, так как Вы неравнодушны к теме о навьях и описание, которое Вы им дали, совпадает с тем, что говорят некоторые чересчур впечатлительные постояльцы.

Входная дверь в очередной раз распахнулась и в помещение подиумной походкой вошла эффектная блондинка. Сперва Геру поразила фигура блондинки, а потом её шикарные, тяжёлые, почти достающие до бёдер волосы, заплетённые в толстую, с кулак, косу.

Блондинка, осознавая свою красоту, медленно подошла к столику, за которым сидели Павловский, Радмир и Гера, перекинула с плеча на плечо косу и опустилась на свободный стул.

– Кто это у нас такой интересный? – спросила она, рассматривая Гертруду.

– Позволь, Виолетточка, представить тебе доцента Гертруду Степановну Лельчиц, – с пафасом произнёс Юрий Павловский. – Гертруда Степановна, как и я, занимается изучением фольклора.

– О, ты, Герочка, любишь изучать эти печальные песни, – Виолетта улыбнулась Гере, жеманно прижала руки к груди и колоратурным сопрано затянула. – Ку-па-линка, Ку-па-линка, тё-мная но-о-очка. Тё-мная но-о-очка, а где ж твоя дочка?

– Я не только песни изучаю, – остановила Виолетту Гертруда. – Фольклор – это также традиции, говор, обряды, легенды, сказки и много что ещё.

– Тоска, – поморщилась Виолетта, а затем обратилась к Радмиру. – Уважаемый господин управляющий, я уже почти пять минут сижу здесь, а коктейля перед собой не вижу! Метнись, сообрази мне Маргариту, хотя нет: желаю кровавую Мэри!

– Сию минуту! – Радмир встал и ушёл к барной стойке.

– Ратмирчик изумительно коктейли смешивает и, наверное, не только это хорошо делает, – Виолетта томно посмотрела вслед управляющему, потом таким же взглядом одарила Юрия.

– Виолетточка, деточка, или погуляй, пока серьёзные люди поговорят о важных вещах, – попросил блондинку Павловский.

– Серьёзные люди? Я тоже серьёзная, – Виолетта наклонилась вперёд и шепнула, не понятно к кому обращаясь: к Юрию или Гере. – А ещё я очень богатая.

После этого она звонко захохотала.

Вернулся Радмир с коктейлем.

– Прошу, – он поставил перед Виолеттой высокий стакан, наполненный кроваво-красной жидкостью.

Виолетта сделала глоток из стакана и обвела взглядом всех присутствующих.

– Ждёте, когда я уйду?

– Ты не только серьёзная и богатая, но и очень сообразительная, – шутливо произнёс Павловский, за что Виолетта одарила его взглядом полным презрения.

– Ладно, пойду позанимаюсь в тренажёрном зале, – объявила она. – Ты, Герочка, когда освободишься от бизнеса с этими двумя не очень приятными джентльменами, приходи составить мне компанию на тренажёрах.

Гертруда согласно кивнула, чтобы поскорее отделаться от блондинки.

– Да, приходи-приходи! Сбросим вместе калории, хотя, – Виолетта придирчиво посмотрела на Гертруду. – Тебе ничего сбрасывать не надо, а вот мне килограмма два стоит убрать. Давай так: встретимся не в тренажёрном зале, а в столовой за ужином ровно в семь.

– Обязательно приду в семь в столовую, – заверила её Гера.

Виолетта ополовинила коктейль, встала и улыбнулась:

– Приятно, что в Синичкино появилась девушка. Хоть можно будет посекретничать, а то с вами, Юрочка и Радмирчик, такая тоска болотная!

С этими словами она, забрав со стола стакан с кровавой Мэри, медленно удалилась, громко хлопнув дверью.