Текст книги "Постоялый двор Синичкино (СИ)"

Автор книги: Ивето Витко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)

Глава 24

В Синичкино Игнат Осипович, Гертруда и Радмир возвращались без спешки, впечатлённые всем, что произошло в лесу.

До оврага шли молча, а перебравшись через него, начали переговариваться. Сперва Гертруда рассказала участковому и Радмиру всё, что услышала от Павловского, перед тем, как он попытался её убить, потом мужчины высказали своё мнение относительно услышанного.

– Честно: даже не рассматривал кандидатуру Юрия в качестве убийцы, – признался Радмир. – Считал, что за исчезновением Тани и убийством Виолетты стоит кто-то из Дымково или окрестных деревень.

– Я, откровенно говоря, тоже думал о местных, – согласно кивнул участковый и незаметно слегка подотстал, заметив полные нежности взгляды, которые Радмир то и дело бросал на Геру.

Радмир шёл рядом с Гертрудой, оживлённо рассказывая:

– Я так расстроился из-за того, что ты меня в преступники записала. Из-за этого вообще плохо соображал!

– Мне нужно было остаться один на один с Павловским и попытаться его спровоцировать убить меня! Понимаешь? – оправдывалась Гертруда. – Я в Дымково ездила к свекрови Нахима Ходорёнка, чтобы ей вопрос про навьий задать, и во время разговора с бабкой Фимой отчётливо поняла, что только Юра мог быть парнем Тани, только его интересовала жестяная коробка и у него была реальная возможность убить Виолетту, поэтому я послала смс-ку Игнату Осиповичу, в которой написала, что нужно увезти тебя из Синичкино, как убийцу Виолетты, но ехать следует не в Дымково, а в сторону кладбища и там оставить машину, спрятаться на окраине леса, после чего прийти к капищу, когда Павловский вслед за мной последует в лес.

– Гера, твой план был очень рисковым! Мы с Радмиром могли опоздать! – возмутился участковый.

– Вот именно! – согласился Радмир.

– Я об этом подумала, только когда Павловский камень в руки взял, – смущённо призналась Гертруда.

Выйдя из леса, Игнат Осипович махнул рукой в сторону кладбища:

– Пойду к машине, а потом объездной дорогой двинусь в Михничи.

– До встречи! – Радмир взял Геру за руку, чтобы вместе направиться к Синичкино, которое выглядело нереально красиво: небо совсем очистилось от туч и оранжевый диск закатного солнца подсвечивал домики с соломенными крышами.

– Смотри, какая машина крутая! – Гертруда указала рукой на парковку перед офисом.

– Это Бентли моего отца, – узнал автомобиль Радмир.

– Кажется и сам олигарх здесь, – Гера заметила, что на крыльце офиса Самуил Флор разговаривал с Вениамином Хобаром. Олигарх Хобар размахивал руками, а его друг виновато кивал. Увлечённые беседой мужчины не заметили подошедших к парковке Радмира и Геры.

– Папа, ты откуда здесь взялся? – громко спросил Радмир, чтобы обратить на себя внимание.

– Сынок! – Вениамин Хобар спустился с крыльца, торопливо подошёл к Радмиру и крепко обнял его. – Мне Самуил позвонил, сказал, что здесь убийство произошло. Я, как был, сел в машину и сюда рванул! Три с половиной часа в пути. Я тут, а Самуил мне заявляет, что тебя арестовали за убийство какой-то Виолетты.

– Значит деревья с автомобильной трассы уже убрали возле Михничей? – поинтересовалась Гера.

– Ещё убирают, но я прошмыгнул, – скороговоркой произнёс Хобар и велел сыну. – Бери документы, садись в мою машину и поедем в аэропорт. Слетаем отдохнуть в Арабские Эмираты.

– Успокойся, папа. Никуда лететь не надо. Я никого не убивал и меня никто не арестовывал, – остудил пыл отца Радмир. – Это мы так настоящего преступника выводили на чистую воду. Нужно было, чтобы он почувствовал себя в безопасности, поэтому Гера обвинила меня в убийстве, а местный участковый ей подыграл.

– И кто же убийца? – воскликнул Флор.

– Павловский! – хором ответили Радмир и Гертруда.

– Юра?! – Самуил Яковлевич Флор выглядел ошарашенным. – Вот это поворот!

– Юрий Павловский в лесу признался, что украл мою жестяную коробку, а так же убил не только Виолетту, но и горничную, – информировала Самуила Флора Гертруда.

– Где он сейчас? – живо интересовался Самуил Яковлевич. Участковый повёз его в СИЗО?

– К сожалению нет. Павловский умер, – ответил Радмир.

– Значит проблема решена? – уточнил Хобар.

– Решена, – заверил его Радмир. – Как я тебе ранее говорил: постоялый двор продавать не надо.

– Тогда я домой! – обрадовался Флор. – Отдохнул, теперь поеду контролировать, как мои сыновья с семейным бизнесом справляются. Рад, что выяснилось всё на счёт смертей. Я, признаюсь, был уверен, что все эти навьи – дело рук живого человека, но это существо в лабиринте поколебало мою уверенность. Выглядело всё очень мистически.

– Жалко, что преступник не ответит за свои злодеяния перед законом, – недовольно отметил Радмир.

– Такова жизнь. Сейчас он там, где людские законы ничтожны. Надеюсь, Юрий ответит за всё перед высшим судом, – философски заметил Флор.

– Я думала, что Вы не верите в потусторонний мир, – удивилась Гера.

– Не верил, – согласно кивнул Самуил Яковлевич, – но отдых здесь заставил меня переосмыслить свои взгляды. Думаю взять шефство над каким-нибудь приютом для животных, чтобы грехи свои искупить. Вениамин, тебе я тоже советую заняться благотворительностью.

– Обязательно займёмся, – согласился олигарх Хобар, довольным взглядом осматривая окресности. – Хорошо здесь!

– Замечательно! – подтвердил Флор. – Надумаешь продавать Синичкино – я куплю.

– Сын сказал, что продавать не будем, – Вениамин Хобар подмигнул Радмиру.

– Понял я! – Самуил Флор спустился с крыльца.

– Ты же не уедешь сегодня? – спросил его Вениамин Хобар.

– А что?

– Давай баньку протопим, ужин сообразим, раз я здесь, а завтра вернёмся в город к повседневной рутине.

– Баню протопить не выйдет. Котёл до сих пор томится на таможне, – напомнил отцу Радмир.

– Тогда просто ужин, – легко поменял планы олигарх. – А котлом я завтра лично займусь.

– Ещё света у нас нет, – сказала Гера, и над крыльцом тут же вспыхнула лампочка.

– Починили свет! Это знак! – засмеялся Самуил Флор.

– Значит остаёшься? – уточнил у друга олигарх.

– Так и быть! Остаюсь! – махнул рукой Самуил Яковлевич. – Только имей в виду: ужин придётся самим готовить. Весь твой обслуживающий персонал, включая повара, взял недельный отпуск за свой счёт, а Радмир и Гертруда явно устали.

– Ужин – не проблема. Я один раз на охоте кашу из топора варил. Ты должен это помнить! – веселился Вениамин Хобар, поднимаясь на крыльцо.

– Конечно помню! Ты туда вместо молока ликёра Бейлис добавил! – хохотнул Флор, тоже взбираясь на крыльцо.

Открывая перед Самуилом Флором входную дверь, Хобар обернулся и обратился к сыну:

– Девушку поразвлекай с часок, пока мы с Самуилом ужин организуем.

Радмир усмехнулся:

– Особо не торопитесь с ужином, чтобы я мог подольше обществом Гертруды насладиться.

– Понял! – Вениамин Хобар снова подмигнул сыну и исчез в лобби.

Оставшись наедине с Герой, Радмир задал ей тот же вопрос, что чуть раньше олигарх Хобар задавал Самуилу Флору:

– Ты же не уедешь сегодня?

– Нет. У меня на сегодня одно важное дело запланировано, – Гертруда посмотрела на лес.

– Какое?

– Помнишь, когда я приехала, ты спросил у меня, почему навьи именно здесь решили жизни в большом количестве собирать?

– Ты знаешь ответ и на этот вопрос, мис. Шерлок Холмс? – иронично поинтересовался Радмир.

– У меня есть теория. Моя бабушка говорила мне, что вокруг нашего дома территория заговорена и навьи не могут на неё пробраться. Мне кажется, бабушкин заговор привёл к какому-то, скажем так, сбою и навьи стали стремиться показаться людям именно сдесь. Я хочу устранить этот сбой.

– Как?

– Помнишь фотографию из жестяной коробки, которую мы рассматривали на крыльце дома моей бабушки?

– Конечно помню! На ней были запечатлены твои родители, ты и бабка Марьяна.

– Да. Я её не положила назад в коробку, а сунула во внутренний карман джинсовой куртки и забыла об этом. Сегодня нашла её там, – Гертруда вытащила фотографию из кармана.

– Рад, что у тебя осталось на память хоть что-то из жестяной коробки!

– Не просто на память! Я этого не заметила, когда нашла фотографию, но здесь, на обратной стороне, заговор написан, которым навьий от определённого места заговорить можно, – Гертруда перевернула фотографию и продемонстрировала Радмиру надпись, сделанную когда-то давно и от времени сильно выцвевшую. – "На земле прочно стою! Через навью смерть я заговорю. Слушай, навья, волю мою: рук ко мне не тяни, за собой не зови. По поляне у хаты моей не ходи, но законы блюди: Паляндре служи, путь к ней сторожи!"

– И как этот текст тебе поможет? Ты хочешь через навью "заговорить" от смерти территорию вокруг Синичкино? – со скепсисом уточнил Радмир.

– Нет. Я вернусь в лес к избушке бабки Марьяны и прочитаю этот заговор, но изменю в нём слова: вместо того, чтобы защищать место, сниму защиту.

– Ничего не понятно, но очень интересно. Я иду с тобой! – безопеляционно заявил Радмир.

– Хорошо, – тут же согласилась Гертруда. – Поможешь мне равновесие между мирами установить, и они, болтая о разных мелочах, направились назад в лес.

Глава 25

Поляна, заросшая крапивой и орешником, встретила незванных гостей тишиной. Дом бабки Марьяны тоскливо взирал из бурьяна на Радмира и Гертруду.

– Значит, постояльцев пугали реальные навьи, – скорее не спросил, а констатировал Радмир.

– Если верить словам Павловского, то Таня только один раз надевала костюм слуги богини Паляндры, – ответила Гера, с опаской разглядывая поляну.

– Мне та навья, которую я на капище видел, совсем не понравилась, – признался Радмир и тоже огляделся.

– Я рада, что ты её увидел, – нервно улыбнулась Гера. – По крайней мере теперь ты точно не считаешь меня сумасшедшей.

– Не считаю, – Радмир ещё раз пробежал взглядом по поляне и, не заметив ничего подозрительного, спросил. – Как думаешь: почему твоя бабушка защитила эту поляну заговором? Боялась смерти?

– Я не знаю ответа на твой вопрос, – честно ответила Гертруда. – Бабуля была выдающейся знахаркой. Может после смерти моих родителей она слишком сильно волновалась за меня, или болела и хотела прожить подольше, чтобы видеть, как я росту.

– Ты уверена в правильности своих действий? Может лучше оставить всё, как есть? – осторожничал Радмир.

– Я чувствую, что поступаю правильно, – с горячностью заверила Радмира Гертруда. – У меня такое чувство, что навьи сами хотят уйти отсюда, но не могут, а ещё мне бабушка недавно приснилась и просила исправить её ошибку.

– В таком случае: действуй! – согласился Радмир.

– Думаешь надо к дому подойти? – взволнованно спросила его Гертруда.

– Это было бы логично, – кивнул Радмир.

Они пробрались по знакомой тропинке к дому бабки Марьяны, взошли на крыльцо. Гера вытащила из кармана джинсов фотографию, посмотрела на запечатлённых там родителей, бабушку, потом перевернула фото, немного подумала и начала громко, властно произносить изменённый текст заговора:

– На земле прочно стою! Через навью со смертью я говорю. Слушай, навья, волю мою: по поляне у хаты моей ходи, законы бюди, Паляндре служи, путь к ней сторожи. Во веки веков так было и дальше так будет!

Гертруда трижды произнесла одно и тоже. Когда она в третий раз сказала "Во веки веков так было и дальше так будет." По поляне пронёсся порыв ветра, а лес, словно живое существо, застонал.

– Что это за звук? – Радмир обеспокоенно смотрел по сторонам.

Гера тоже крутила головой вправо и влево.

– Вон там! – прошептал Радмир, указав рукой на большой куст орешника вдалеке от дома.

Гера посмотрела в указанном направлении: возле куста стояла навья.

– Что ей надо? – Радмир обнял Гертруду за плечи, готовый в любую минуту защитить её от слуги богини Паляндры.

Навья медленно двинулась вперёд, к дому, прямо по зарослям крапивы. Сделав пять шагов, она становилась, к чему-то прислушалась и снова прошла вперёд.

– Проверяет: снят ли заговор, – догадалась Гера.

Словно подтверждая её слова, навья с нечеловеческой скоростью рванула вперёд и зловеще захохотала.

– Только не бойся её, – прошептал Радмир, пытаясь ничем не выдать свой страх.

– А я и не боюсь, – Гера смело смотрела на навью. – Дух и дух. Чего его бояться?

Навья остановилась. Уставилась своими чёрными пустыми глазницами на Гертруду и Радмира, подняла руку, взмахнула ею перед собой и растворилась в воздухе.

– Думаю, Гера, что защиту с полягы ты сняла и проблему чрезмерного присутствия навьий в близлежащих окрестностях решила, – облегчённо выдохнув, подвёл итог произошедшему Радмир.

– Я тоже так думаю! – Гертруда повернулась и на радостях поцеловала Радмира. – Спасибо, что пошёл со мной, и вообще спасибо за всё. Если бы не ты, Павловский убил бы меня у валуна.

– В качестве благодарности ты сегодня во время ужина сидишь рядом со мной, – потребовал Радмир.

– Согласна!

– Идём назад в Синичкино. Наши повара, скорее всего, уже приготовили ужин.

Они покинули поляну, прошли лес и вернулись на территорию постоялого двора, когда солнце уже село.

Войдя в лобби, Гера сразу обратила внимание на погасшую толстую свечу в подсвечнике.

– Зажечь? – перехватив взгляд Гертруды, предложил Радмир.

– Не нужно, – поколебавшись, решила Гера. – Больше никаких страхов и никаких свечей.

– Умница, – похвалил её Радмир. – Свечи тебе, начиная с сегодняшнего дня, не понадобятся: всем твоим страхам придётся иметь дело со мной.

Гертруда улыбнулась, подумав, что за несколько прошедших часов окончательно и бесповоротно влюбилась в Радмира Хобара и совершенно не против, чтобы он прогонял все её страхи днём, а так же ночью.

– Из столовой пахнет довольно вкусно, – сменила Гера тему.

– Старики сносно готовят. Это, конечно, не стряпня Христы Жевнер, но есть можно, – шепнул Радмир перед тем, как они вошли в столовую, где их уже ждали за сервированным на четверых столиком у окна Самуил Флор, Вениамин Хобар и ужин: макароны по-флотски, салат из свежих помидор, ломтики чёрного хлеба, обжаренные в оливковом масле и натёртые чесноком, тушёные овощи, как альтернатива макаронам-по флотски, а также бутылка охлаждённого шампанского Моёт.

– Итак, Гертруда Степановна, можете Вы гарантировать, что мой постоялый двор больше не столкнётся с необъяснимыми явлениями? – обратился Вениамин Хобар к Гертруде, когда она села напротив него рядом с Радмиром.

Гера посмотрела на Радмира и уверенно ответила:

– Постоялому двору "Синичкино" ничего со стороны потусторонних сил не угрожает.

– Хорошо, – Хобар ухмыльнулся, заметив, как его сын с обажанием смотрит на Геру. – Тогда не смею задерживать. Завтра утром можете уезжать из Синичкино. Мои охранники привезут Вам причитающееся денежное вознаграждение прямо в квартиру.

– Не будем привлекать посторонних. Я сам принесу деньги Гертруде, – вмешался Радмир.

– Даже так? – наигранно удивился Вениамин Хобар.

– А как иначе? – Радмир взял Геру за руку. – Гертруда – моя невеста.

– Вот это дело! – воскликнул Самуил Флор. – За это надо выпить!

Радмир налил всем шампанского, и Вениамин Хобар сказал тост:

– Семья – это главное в жизни. Я, как человек, проживший большую часть отмерянных мне дней в одиночестве, знаю, что говорю, поэтому сейчас искренне радуюсь за сына и, очень надеюсь в лице Гертрудочки приобрести дочку.

Гертруда смущённо улыбнулась.

– Папа, не дави на Геру, – попросил Радмир. – Вы почти не знакомы.

– Времени у нас много. Познакомимся, – олигарх лукаво прищурился. – Вот прямо сейчас и начнём знакомство с того, что я расскажу Гертруде, как вошёл на бизнес стезю. Это очень забавно. Был я тогда чуть старше Радмира. Отправился однажды в первый раз в казино. Новичкам, говорят, везёт. Вот я и решил везение своё проверить. Поменял я все свои сбережения (а было у меня, как сейчас помню, пятьдесят долларов), на фишки, решил сыграть в рулетку. Поставил на красное – проиграл половину, поставил на чёрное – лишился второй половины фишек. "Эх," – думаю. – "Враньё это всё, что новичкам везёт." Плюнул и пошёл к выходу. Иду расстроенный, смотрю под ноги, а там фишка на полу валяется. Поднял. Вернулся к столу с рулеткой. Поставил на 21 и выиграл. Короче, отыграл свой полтинник и сверху ещё триста баксов выиграл. В тот вечер я понял, что удача – она рядом. Надо только под ноги смотреть и момент нужный не упустить.

– За удачу! – объявил Флор, потребовав у Радмира новую порцию шампанского.

Дальше ужин проходил очень расслабленно. Гера рассказывала о себе, своей работе, мужчины с интересом слушали, а Вениамин Хобар задавал много вопросов про местные легенды. Особенно его интересовали навьи и богиня смерти Паляндра.

– Богатая у наших предков была фантазия, – восхищался он.

– Как же не быть богатой фантазии, если места вокруг такие красивые, – высказался Самуил Флор.

– Это правда. Места здесь замечательные, – согласился олигарх Хобар. – Лес, поле такое огромное. Я, когда бизнес Радмиру передам, перееду сюда жить и займусь разведением лошадей. Конюшни у леса построю, площадку для выгула коней на поле сделаю, небольшой крытый манеж обязательно сооружу. Хорошо будет!

– Обязательно приглашай в гости, – требовал Самуил Флор.

– Это само собой, – потирал руки Вениамин Хобар. – Только пока рано нам, Самуил, уходить из бизнеса. Ещё потреплем маленько нервишки конкурентам!

– Согласен! – Самуил Яковлевич самодовольно улыбнулся. – Расскажи, как там мои парни справляются с делами.

Вениамин Хобар начал рассказывать новости из бизнес сферы, и следующий час эта тема была доминирующей за столом, а потом Самуил Флор предложил Вениамину Хобару:

– Давай переместимся ко мне в домик. Пусть молодёжь без нас пообщается.

– Замечательная идея, – согласился Хобар. – Только по дороге захватим из бара что-нибудь покрепче шампанского.

Вениамин и Самуил синхронно встали из-за стола и ушли, обсуждая, что бы взять в баре.

– Я твоя невеста?! Ты не предлагал мне стать женой! – возмутилась Гертруда, когда Вениамин Хобар и Самуил Флор покинули столовую.

– Ну, – Радмир беззаботно пожал плечами. – Значит сейчас предлагаю: выходи за меня. И учти: я человек упрямый. Откажешь – измором тебя возьму.

– Не романтичный ты человек, Радмир. А как же стать на одно колено, кольцо приподнести? – попеняла Гера, едва сдерживая довольную улыбку.

– Ты же знаешь, что я с романтикой не сильно дружу, но обещаю выплатить твою ипотеку и потребительский кредит банку.

– Откуда ты знаешь про ипотеку и кредит? – удивилась Гертруда.

– Навёл о тебе справки в службе охраны отца, а ещё все твои научные статьи, которые нашёл в интернете, прочитал, – обезоруживающе улыбнулся Радмир.

– Впечатляет, – растерялась Гертруда.

– Я настроен решительно и очень серьёзно. Никуда тебя не отпущу и никому не отдам.

– Тогда тебе придётся со мной во Францию поехать, – засмеялась Гера. – Я планирую на недельку рвануть в Париж, когда твой отец заплатит мне за работу в Синичкино.

– Замечательный план! Вернёмся в город, скажу отцу, что беру отпуск на неделю, и полетим смотреть Эйфелеву башню, Лувр, покатаемся на кораблике по Сене, – мечтательно перечислял Радмир.

– Ой, мне же нужно тёте Оле и дяде Гоше позвонить, чтобы предупредить, что я в Париж улетаю! – заволновалась Гера.

– И что замуж выходишь, – добавил Радмир.

Гертруда лукаво прищурилась:

– Я ещё не сказала "да."

– Куда ты денешься? В Париже я тебе такую романтику устрою, что ты сразу согласишься выйти за меня замуж.

Гера вдруг стала серьёзной.

– Я и без Парижа согласна, – уверенно произнесла она. – И не потому, что ты сын олигарха, а потому что люблю тебя.

Радмир шутливо спросил:

– Гертруда Лельчиц, готова ты быть моей спутницей жизни и в горе, и в радости, и в богатстве, и в бедности?

– Готова! – с серьёзным видом ответила Гера, а потом сбросила с себя серьёзность и весело добавила, – но мы постараемся избежать бедности. С деньгами жизнь играет другими, более яркими красками.

– В этом я с тобой полностью согласен, – кивнул Радмир.

Гера немного помолчала, а потом спросила:

– Зачем ты скриншоты с моим изображением с камеры наблюдения распечатал?

– Чтобы тобой любоваться. Зачем же ещё?! – признался Радмир. – Знаю, что не должен был этого делать, но ты мне так сильно вскружила голову!

Гертруда наклонилась вперёд и с видом заговорщицы прошептала:

– Хочешь полюбоваться мной поближе? У меня есть красивый чёрный пеньюар.

– Очень хочу, – улыбнулся Радмир

– Тогда убирай со стола посуду в посудомойку, а я ушла.

– Куда? – заволновался Радмир.

– Надевать пеньюар. Ты же сказал, что хочешь меня в нём увидеть.

– Ты очень решительная дама, Гертруда Лельчиц, и очень смелая.

– В своей жизни я боюсь только навьий, – заявила Гера, но тут же поправила себя. – Вернее, боялась.

Радмир уточнил:

– У тебя встречаемся или у меня?

– Твоя комната круче моей, значит у тебя, – Гера подмигнула Радмиру.

– Тогда держи ключ, – Радмир протянул Гере карточку, открывающую электронный замок в его комнате.

– Жду тебя наверху, – улыбнулась Гера и пошла к выходу из столовой.

– Я тебе говорил, что ты очень красивая? – глядя ей вслед, спросил Радмир.

– Ещё нет, но обязательно скажешь, – не оборачиваясь, ответила Гера, предвкушая прекрасную ночь.

Радмир ухмыльнулся и начал торопливо убирать посуду со стола.

Перед тем, как подняться в свою комнату, он посмотрел в окно. Убывающая луна лениво роняла свой свет на землю, миллиарды звёзд украшали чёрное небо. Покой и тишина укрывали постоялый двор Синичкино.

– Мне определённо начинает нравиться это место, – отметил Радмир и поспешил к себе в комнату, где его уже ждала Гертруда в чёрном ажурном пеньюаре.