Текст книги "Возрождение (СИ)"
Автор книги: Ивар Рави
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Племя Сару, чьи женщины скрасили их одиночество и подарили детей колонистам, было высоким, рослым с идеально черным оттенком тела. Последнее несколько раздражало Маркози, но из архаичных книг он знал, что на заре развития все человечество было чернокожим.
«Со временем побелеют», —говорил ему его приближенный и первый помощник Серж Шамплейн. В его лице Галл получил единомышленника, горящего желанием создать цивилизацию Галлов.
После последнего сезона дождей прошло уже два месяца, когда Маркози решил произвести подсчет людей своего народа. Вместе с женами, детьми и воинами Сару, специально отобранными для будущего генофонда, «галлы» составляли пятьдесят восемь человек. Отобрав еще десять самых рослых воинов и десять молодых и сильных женщин, Маркози увеличил численность своего народа, посчитав, что этого количества хватит.
На общем собрании, где собралось все население Лютеции, галл объявил, что через две недели они выступят в путь. Необходимость покинуть звездолета возникла после тестирования состояния ядра – уже через полгода звездолет превратился бы в кучу металла. Маркози планировал пересечь Африку на северо-запад и подойти к Гибралтару весной, чтобы попасть на территорию будущей Галлии в самое теплое время года. Солнце уже начинало светить как раньше, лишь периодически пропадая в белесом воздухе высоко над их головами.
С помощью анализа воздуха, рельефа местности карты звездного неба Бортовая интеллектуальная Система звездолета определила временной промежуток планеты: до появления первых человеческих цивилизаций оставалось всего несколько тысяч лет.
– Мы будем первые, – решил для себя галл. Его приказ о подготовке к предстоящему походу, выполнялся неукоснительно. Галлы коптили, вялили мясо, вялили рыбу, мастерили кожаные бурдюки для питьевой воды.
Пятнадцатого сентября Маркози в последний раз посмотрел на экраны звездолета и со вздохом провернул тумблер. Задержись его взгляд еще на пару минут, он увидел бы огромное красное пятно в углу экрана, свидетельствовавшее о большом скоплении теплокровных животных или людей.
Его народ уже ждал снаружи, выстроенный для похода.
– Мы идем, Галлия, – произнес Макрози и уверенно зашагал на запад: вслед за ним потянулась целая орда разномастных людей. Лютеция опустела, на опушке леса Маркози оглянулся – огромный звездолет высился среди кустарников и хижин.
– Прощай, – пробормотал Галл, чувствуя как наворачиваются слезы. Впереди лежала полная опасностей Африка, предстояло преодолеть тысячи километров, но Маркози знал – судьба его избрала чтобы предостеречь его народ галлов от ошибки оказаться французами. Уже после первой ночевки, будущие галлы недосчитались четверых остававшихся в живых немцев.
– Так тому и быть, – решил Маркози, оказавшись снарядить за беглецами погоню, – не будем пачкать кровь галлов примесью германской, избежим исторической ошибки.
Глава 19
«Романо»
Решение идти в разведку вшестером пришлось пересмотреть, Тиландер убедил взять с собой еще десяток воинов.
– Двадцать километров, Макс, случись что, кто успеет на подмогу? – Довод американца не был лишен логики и, хотя хотелось максимальной скрытности, решил не создавать лишние риски. Из десятерых воинов лишь трое были вооружены ружьями, я сам попросил лучников, если возникнет необходимость устранения врага без шума.
Первые десять километров мы шли относительно свободно и быстро, после пятиминутного отдыха, возобновили движение. Расстояние в двадцать километров было произвольное, звездолет мог находиться куда ближе. На мой вопрос узнает ли он местность, немец только виновато улыбался. После получаса осторожной ходьбы. Бер поднял руку, указывая на еле заметную тропинку.
– Это может быть тропа животных, идущих на водопой.
– Здесь ходили люди, – уверенно ответил Бер, всматриваясь сквозь чащу деревьев и кустов. Санчо был абсолютно спокоен, поймав мой взгляд, неандерталец произнёс короткое «Ха»(опасности нет). Буквально через пару сотен метров я убедился в правоте Бера: следы присутствия человека виднелись повсеместно. Чуждые в этой среде пластиковые тюбики из-под сублимированной еды, поломанные ветки кустов, следы физиологических отправлений.
– Мусорка и туалет одновременно, – еле слышно хихикнула Ната, обходя человеческие экскременты. Стояла абсолютная тишина, слышно было как перекликаются птицы на озере в паре сотен метров от нас.
– Что-то не так, – я жестом приказал всем ждать и указал Беру в направлении берега озера, где мог находиться звездолет. Мой сын молча растворился в кустах, я же пытался понять, что именно меня насторожило. Эта тишина напрягала, большое скопление людей не может вести себя так тихо, если только не сидят в засаде. Потянулись томительные минуты ожидания: Бер вынырнул сзади нас примерно пять минут спустя.
– Людей нет, но эта штука там, она огромная. Я обошел вокруг, чтобы убедиться в отсутствии западни.
– Это не ловушка, Бер?
– Люди ушли примерно день назад, может чуть больше. Запах еще остался, но сегодня костров не разводили, – уверенный голос сына развеял страхи. Оставался вопрос – почему люди ушли накануне нашего прибытия? Это случайность или они решили избежать боя? Может увидев через инфракрасные датчики наше количество, французы решили благоразумно избежать боя? В принципе это в их манере, Вторая Мировая все расставила по своим местам. Но зачем бежать, если у тебя такое превосходство в технологиях и оружии? Ответ можно было получить только осмотрев звездолет.
– Идем к крейсеру боевым порядком, не расслабляться, оружие держать наготове.
«Романо» даже меня удивил своими размерами – часть его находилась на поляне перед самым озером, корма приходилась на лес. Во время посадки звездолет повалил десяток вековых деревьев, корма осталась на них, задранная выше носа. Серо-стальная громадина размерами напоминала пятиэтажку-хрущевку.
Воины под руководством Бера оцепили поляну, блокировав подходы с трех сторон.
– Романо, – произнес не то с восхищением, не то со злостью Ульрих. Крейсер был закрыт, все стапели убраны. Даже смотровые окна на носу были глухо задраены. Слева и справа от носа крейсера стояли хижины из камыша. Бегло заглянув в пару из них, убедился в правоте Бера: хижины были пусты, но не создавали ощущения что покинуты давно. Зола в костровищах не успела разложиться на пыль, несколько обрывков шкур, пара самодельных каменных скребков и одна сломанная стрела оказались нашей добычей после осмотра брошенного лагеря.
– Как попадем внутрь? – Ната еще до моего вопроса обшаривала корпус звездолета в поисках механизма открытия. Ульрих, увидев ее попытку, присоединился к ней и вместе им удалось найти скрытый рычаг: с мягким шипением герметичные двери разошлись, давая выйти выдвижному стапелю.
Внутри было темно, только фосфоресцирующие огоньки на потолке в виде стрелки указывали направление.
– Неужели ядро прекратило работу? – Открывая герметичные двери, Ната рвалась на мостик. Я и Ульрих еле поспевали за ней: вход в мостик оказался закрыт. На панели мигал сенсорный датчик.
– Позвольте фройляйн, – Ульрих коснулся до датчика.
– Identification, – прозвучал механический голос, повторив через пару секунд:
– Identifizierung.
Немец встал перед датчиком, просканировавшим его сетчатку, сам датчик сменил цвет на зеленый и с шипением створки гермодвери разошлись.
– Ядро работает, – радостно воскликнула Ната, врываясь в святая святых звездолета. Командирский мостик осветился приятным голубоватым светом – из круглого шара перед большим креслом появилась голограмма.
– Солнечная система, – узнал я картину.
– Надо включить ядро, – Ната перебирала взглядом сенсорную консоль, не реагировавшую на ее прикосновения. Странный предмет, похожий на октаэдр привлек мое внимание.
– Что это такое?
С радостным криком «это ключ», Ната буквально выхватила его из моих рук. На консоли с сенсорными клавишами была выемка, вставленный ключ идеально подошел, и вся комната заиграла разноцветными огнями панелей.
– Ничего не трогай, это не похоже на технологии вашего времени, – усевшись в большое кресло, Ната стала играть с голограммой, что-то откидывая, что-то приближая и увеличивая. Солнечная система сменилась лабиринтом сложной схемы, найдя нужное, Ната приложила руку к октаэдру и повернула его в гнезде.
– Diagnostic lancé, – в этот раз голос был женский. Повторив сказанное на немецком, голограммы стали множиться с невероятной скоростью. Часть уходила сама, другую часть Ната закрывала, просто смахивая в сторону.
Я осмотрелся – обстановка на капитанском мостике была спартанская, кроме большого. Было еще три кресла поменьше за другой консолью и одно среднее сбоку от капитанского. Вся диагностика заняла минуты три, после чего Ната и Ульрих долго говорили по немецки, вытаскивая и меняя голограммы.
– Ядро работает, но ресурс небольшой. Не работают системы ведения огня, частично нарушены системы навигации. Полностью вышел из строя warp– двигатель, полипринтеры опустошены, – вкратце доложила Ната после совещания с Ульрихом.
– А теперь по-русски, – попросил жену. В мое время таких технологий не было и слово warp мне ни о чем не говорило.
– Звездолет теоретически может летать на первой, второй и третьей космической скорости, – начала объяснять Ната, – но полеты к звездам невозможны.
– Теоретически?
– Да, потому что я еще не разобралась с неисправностями в навигации. Если глобальная навигация не запустится, Бортовая Система Искусственного Интеллекта не позволит провести маневр поднятия его в воздух. БСИИ не будет понимать, что воспринимать как нулевой маркер для полета, – я махнул рукой, останавливая Нату:
– Я так понял, на нем не улететь в твое время, даже если он выйдет на орбиту?
– Не могу пока сказать, – Ната пожала плечами, вытаскивая ключ-октаэдр, – для этого нужно проверить все системы тщательно, я провела только экспресс-диагностику. Но даже если навигация работает, придется провести много ремонтных работ, БСИИ не позволит взлететь, если будет опасность для членов экипажа. А у Романо нарушена целостность отсеков с четвертого по седьмой, там, где располагаются наружные плазмотроны.
– Это исправимо? – Я никуда лететь не собирался, и спрашивал, чтобы просто поставить точку над безумной идеей Наты.
– Трудно сказать, нужен электрик, оптик, инженеры, – поймав мой взгляд в сторону Ульриха, Ната продолжила, – Ульрих инженер внутренних коммуникаций, это не его специальность.
– Все у вас получится, – самопроизвольно вырвалось у меня, – главное постараться.
В свои слова не верил, но при виде на лицо Наты, стало ее жалко. Пусть поковыряется в звездолете, запрети я ей это делать – возненавидит меня.
– Можно открыть все гермодвери, хочу пройтись, посмотреть, может что-нибудь полезное осталось для нас.
Ната кивнула, погружаясь в работу: проходя из отсека в отсек везде видел одну и ту же картину – оторванные панели, мусор, грязь. Видимо лягушатники с самого начала списали звездолет, не веря в то, что он может взлететь. Или разобрались лучше Наты и не стали делать из корабля идола, понимая его бесполезность. Мне удалось найти оружейную, но ни единого дезинтегратора там не завалялось. Но нашлось десять скафандров в гермошлюзе отсека А. Несколько скафандров были целые, встретились и рваные и со сломанными ранцами. Непонятно что с ними делали французы после посадки на планете, где чистейший воздух, но выглядело все изношенным.
Выйдя наружу с удовольствием вдохнул свежий воздух, внутри звездолета так не дышалось.
– Макс Са, они ушли вчера, может позавчера. Я нашел следы с обувью и без обуви, с ним много дикарей, – Бер не терял времени даром. На берегу озера остался плот, облепленный рыбьей чешуей.
– Они не уходили в беспорядке, – прочитал мои мысли Бер, -забрали все, даже камни из которых был сложен очаг, – он показал на костровище, где остались следы камней.
– Значит ушли не из-за нас?
Бер промолчал, не отвечая на риторический вопрос. Ната сказала, что полипринтеры опустошены и ядро двигателя на исходе. Жизнь, прожитая здесь научила не верить в совпадения. Но другой очевидной причины не было: французы поняли, что звездолет практически непригоден и решили сменить место жительства.
– Бер, возьми с собой несколько воинов, пойдите по их следу. Мне надо понять куда они направляются?
– Как долго идти за ними? – Бер жестом подозвал троих лучников.
– Несколько часов, пока не поймешь направление движения.
Урр хотел отправиться с Бером, но тот воспротивился, считая Урра полезнее для моей охраны. Посылая приемного сына по следу, я почти не сомневался какой он принесет результат. Поставив себя на место французов, мгновенно получил ответ, куда бы направился на их месте. Конечно, на историческую Родину, если у лягушатников мозги устроены как у обычных людей.
Подозвав двоих воинов, отправил их с донесением к Тиландеру, чтобы со всеми воинами шел к звездолету. Оставшиеся Русы провели повторный осмотр участка леса, расширяя зону. Никаких следов врагов или засад не удалось обнаружить.
Попросив Нату открыть остальные наружные шлюзы, дал проветриться звездолету. Найдя относительно чистую каюту, прилег, попросив меня разбудить при возращении Бера.
Сын вернулся ближе к вечеру, ведя с собой четырех исхудалых и изможденных мужчин. К этому времени я уже находился у костра, где подоспевшие с Тиландером Русы готовили антилопу, подстреленную во время марша.
– Йоси, Стефан, – Ульрих сорвался с места, кидаясь навстречу пленникам Бера. Ошалевшие от количества воинов у звездолета, пленники не сразу обратили внимания на немца.
– Ульрих, – самый старый из пленников Бера лишился чувств при виде инженера. Поднялась суматоха, Ульрих, захлебываясь от радости при виде соплеменников, кратко изложил кто мы. Старый немец и трое его спутников, словно не веря своим глазам, тискали инженера и не сговариваясь бухнулись на колени передо мной, лепеча по немецки.
– Они благодарят, – вставила Ната и не дожидаясь моих слов, потребовала подняться и успокоиться.
– Это рефлекс, Маркози бил нас, если мы не вставали на колени, – перевела жена самого старшего из немцев. Потрясенный их словами, Ульрих молча плакал, сопереживая за испытания перенесенными соплеменниками.
– Скажи им, что мы сейчас накормим и посмотрите нет ли чего из одежды, – на пленниках были лохмотья. Уже после, накормленные и получив шаровары из холщовой ткани. Немцы наперебой рассказывали про издевательства Маркози и его людей.
– Мы часто вспоминали тебя и Дина, жалели, что не убежали с вами, – молодого немца звали Стефан, его взгляд не был сломлен. Да и количество рубцов на его спине свидетельствовало, что парень вступал в пререкания со своими мучителями.
– Маркози сказал, что отправленные за вами люди нашли ваши трупы, но мы в глубине сердца верили, что вам удалось спастись, – вступил в беседу Иосиф, оказавшийся немецким евреем. Именно его Ульрих назвал Йося, едва увидел их на поляне.
В целом ситуация оказалась как я и предполагал: Маркози, понимая, что звездолет превращается в железо, задумал переселение. С учетом расстояния, что предстояло пройти на север к Гибралтару, он выступил осенью, чтобы к лету попасть в Европу.
– Как они собираются пресечь Гибралтар?
– На мой вопрос ответил пожилой немец, звали его Рихард.
– У них несколько надувных лодок, они их сделали из тормозных баллонов спасательных шлюпок.
Немцы продолжали делиться воспоминаниями, от них Ульрих узнал о смерти двоих товарищей, чью память они почтили минутой молчания.
Сбежать они решились после дневного перехода, когда стало ясно, что Маркози не планирует их брать в Европу. Пленники использовались вместо вьючных животных, дойдя до пролива Галл собирался оставить их. Ночью, посовещавшись, немцы решили бежать и идти к звездолету, где еще на какое-то время можно было чувствовать себя в безопасности.
– А дальше? – Мне стало интересно на что рассчитывал этот офисный планктон, за пять лет не научившийся жить в каменном веке.
– Главное уйти от Маркози, – сверкнули глаза Стефана, – прибились бы к племени дикарей, научились бы жить с ними.
У меня были большие сомнения насчет реализуемости их плана, дикари не принимали в племя слабых людей. А вот сильного воина приветствовали с объятиями, в жестоком мире ценились сила и умение выживать.
– Ната, расскажи им о нас, если захотят жить среди Русов как равноправные – буду рад. Им вернуть человеческую гордость, глядишь и пригодятся, вспомнят полезные для нас навыки.
Ната и Ульрих долго говорили с бывшими пленниками, в ответе которых я не сомневался. Общее мнение выразил Йося, сказавший, что для них честь быть среди нас. Ульрих уже сам пару намекал Нате, что неплохо бы Ранаати влиться в наш народ, на что был получен положительные для него ответ.
Пока освободившиеся пленники французов рассказывали, как еще затемно ушли с места ночлега и как пробирались назад к звездолету, меня не отпускала неприятная мысль. Если французы с новейшим оружием пересекут Гибралтар, они станут угрозой Русам. В конце концов мы их одолеем, даже вместе с воинами племени Сару, против нас будет едва ли три десятка воинов. Военные дезинтеграторы с увеличенным объемом магазина не бесконечны – часть зарядов лягушатники потратят по дороге, спасаясь от диких животных или конфликтуя с местными дикарями. Чтобы обезопасить Русов следователо помешать французам переправиться через Гибралтар.
От первоначальной идеи преследования я отказался – с Маркози шло местное племя, они не глухие и внезапная атака практически исключена. Вести людей под огонь дезинтеграторов самоубийственно, нам такие жертвы не нужны. Как не старался придумать безопасный план – существовал определенный риск.
– И свалилась эта проблема с французами на мою голову, -высказался вслух, на секунду прервав общение Наты и Ульриха с немцами. И практически сразу решение пришло в голову – если поднять звездолет в воздух, можно распылить это воинство галлов без риска для себя и своих людей.
– Ната, – получилось очень громко, разговаривавшие стихли, – мне нужно, чтобы звездолет летал.
Видя, что ее лицо проясняется, поспешил уточнить, не давая вырасти ложным надеждам:
– Нужно перехватить французов по пути к Гибралтару и устранить проблему.
– Какую проблему? – не поняла девушка.
– Проблему что может сотворить группа, вооруженных дезинтеграторами людей, попав на территории, где их контакт с Русами неизбежен.
Улыбка сползла с лица моей жены, но мои мысли уже были заняты предстоящей операцией.
– Ульрих, – привлек внимание немца, – я заставлю ответить Маркози за все преступления, что он совершил против твоих соплеменников, но мне нужно, чтобы звездолет мог летать.
Дождавшись перевода, немцы раз загалдели, пока руку не поднял пожилой Рихард:
– Даже если это будет стоить нам всего оставшегося времени, мы с товарищами сделаем все, чтобы вы могли подняться в воздух.
Словно подчеркивая важность момента, в темном небе впервые с момента взрыва проглянула робкая звезда, замерцав в кромешной тьме.
– Это знак, сами небеса благоволят Максу, – Тиландер перекрестился, его слова потонули в радостном хоре Русов, узревших звезду на ночном небосклоне.
Глава 20
Преследование
Немцы, осмотрев «Романо» под руководством Наты, пришли к неутешительному выводу: ремонт звездолета мог потребовать недели и месяцы.
– Неужели нельзя сделать так, чтобы он поднялся в воздух, пусть даже и имея неисправности?
На мой вопрос Ната пожала плечами:
– Я спрашивала, требовала, даже намекнула, что это их путь домой в свое время. Но они единодушны, ремонт будет затяжной. Это понимал и Маркози, иначе наверняка попытался бы отремонтировать крейсер. Так уж получилось, – Ната сделала паузу, оглядывая немцев, копошившихся у звездолета, – что практически все французы занимали хлебные места навигаторов, стрелков, пеленгаторов. А самую тяжелую и неблагодарную работу по работе всех систем делали немцы. Это они для нас еще постараются, чтобы звездолет мог взлететь. Маркози они не хотели помогать, помня участь капитана Штиблет, потому сразу заявили, что ремонт невозможен.
– А какой смысл был в этом, если у них все равно не было пилота?
– В тот момент второй пилот еще был жив, кстати, я с ним пересекалась на курсах межзвездной подготовки на лунной базе. Тогда он казался милым парнем, веселым с жаждой жизни и тягой к знаниям.
– Попал под влияние, – прошлое французского пилота меня не волновало. В настоящий момент все мысли были заняты вооруженными французами, направлявшимися в самое сердце моей империи, если моя догадка верна. Решение пришло спонтанно: оставив Нату с немцами, срочно созвал Тиландера, Бера и Урра для принятия решения.
– Звездолет отремонтируют нескоро, если он вообще сможет подняться в воздух. Если я не ошибаюсь, Маркози со своими людьми и племенем Сару направляется в Европу, а если поточнее, то на территорию совей исторической родины. У них очень серьезное оружие, наши ружья и стрелы все равно что камни дикарей. Я вижу только один выход, не дать ему переправиться в Европу любой ценой. Для этого их надо догнать на территории черного континента и нанести максимально болезненный урон.
– Макс, у нас в Макселе, Портбоу, Берлине Русов еще немало. Разве они не смогут оказать сопротивление, даже если нас не будет. Для них это родная земля, – американец задумчиво гладил подбородок.
– Мы не знаем как именно поступит Маркози, возможно прикинется мирным соседом. Усыпляя бдительность. А может сходу продемонстрирует мощь своего оружия. Большинство наших людей все еще полудикари, весь костяк Русов находится сейчас в Африке.
– Мы же планировали вернуться сразу после сезона дождей. А что если прямо сейчас отправиться обратно?
– Нет Герман, во-первых нам надо дождаться четвертого урожая. Во-вторых, я не могу довериться немцам и оставить на их совести звездолет. Да и без пилота он бесполезен. Оставить с ними Нату означает, что придется разделить наши силы. Кроме того, сейчас в Европе наступает зима, не самое лучшее время для возвращения.
Видя, что американец открыл рот, поднял руку, чтобы продолжить мысль.
– По моим подсчетам Маркози может подойти к Гибралтару ближе к весне, а вдруг в это время там будет лед, и они беспрепятственно пройдут в Европу. Мы же сможем вернуться на несколько месяцев позже. Нет, решение только одно – мы организуем погоню по их следам и будем наносить удары по тактике партизанского отряда, не вступая в прямой и убийственный для нас бой.
– Сколько воинов брать? – нарушил молчание Бер.
– Пятьдесят, слишком много воинов лишат нас маневренности. Урр, ты останешься здесь с остальными воинами, пока Ната и немцы работают со звездолетом. Герман, возьми с собой десять воинов и отправляйся в Форт Росс по реке, готовь наши корабли к отплытию домой, в общем займись текущими проблемами.
– Макс, в прошлый раз когда мы разминулись, тебя похитили дикари, – сделал неуклюжую попытку остаться со мной Тиландер, вызывая в моей памяти давно забытое нападение неандертальцев.
– Я справлюсь, со мной будут Бер и Санчо, а теперь, не теряя времени, каждый занимается чем велено.
Поняв, что спорить бесполезно, Урр и Тиландер ушли. Санчо уловил главное – будет охота на людей.
– Макш, Га (готов охотиться), – на секунду оторвался орт куска окорока неандерталец. Пока Бер тщательно отбирал воинов, рассказал Нате о своем плане. К моему удивлению, жена поддержала сразу, осознавая опасность появления дезинтеграторов в городках Русов.
– Я уточняла у инженеров, их дезинтеграторы новая военная разработка, там намного больше емкость магазина и больше функций. Появись они в Макселе с этим оружием, мы не сможем им ничего противопоставить. А если на них напасть здесь, где их можно захватить врасплох во время отдыха, есть шанс победить или хотя бы сильно их ослабить. Только обещай мне, Макс, что не будешь лезть под огонь и будешь беречь себя. Если ты погибнешь, погибнет все, что ты создал. Ни Урр, ни Мал, ни даже Герман неспособны так управлять людьми.
– Обещаю, – поцеловав Нату, оставил ее пересказывать наш план Ульриху, который теперь вился вокруг моей жены. В ее верности я не сомневался, но ее притягательность для немцев начинала раздражать. То Мольтке, как верный пес сидел у ее ног и вилял хвостом. Теперь это место пытался застолбить Ульрих, что касается остальных немцев, то они просто наслаждались свободой и сытной едой, получив возможность чувствовать себя людьми.
Сборы не затянулись надолго: Бер отобрал двадцать пять карабинеров и двадцать пять лучших лучников. Получился внушительный отряд при взгляде на которой меня одолели сомнения будет ли он маневренным. После некоторого раздумья решил уменьшить количество воинов на двадцать. Мы не собирались в лобовое столкновение с Маркози, а для маневренных действий пятьдесят человек слишком много.
– Среди них есть Дойчи? – Бер пробежался взглядом по рядам воинов и подозвал жестом одного. Парня звали Берт, я даже вспомнил его – пару раз видел его рядом с Мольтке. Перебросившись с ним парой фраз на русском, оценил как достаточный его уровень владения языком Русов. Неизвестно как получится с Маркози, Берт пригодится для ведения переговоров, если такая необходимость возникнет.
Ната и немцы оторвались от работы, чтобы попрощаться с нами.
– Вы удивительный человек, Макс Са, – Ульрих смахнул набежавшую слезу, – если нам будет суждено вернуться в свой мир, правительство нашей Унии по достоинству оценит ваш поступок.
Слова немца меня обескуражили, но Ната пояснила, едва сдерживая улыбку:
– Я сказала им, что тебя сильно задело отношение Маркози к его соотечественникам и вся погоня организована с одной целью – наказать преступников. Сказала, чтобы добавить им мотивации для ремонта звездолета, – Я и сам едва не улыбнулся после е слов. Хитрюга, нашла больное место немцев, чтобы те рвали жилы, стараясь отблагодарить за заботу о них.
– Ульрих, заверьте своих людей, Маркози и его приспешники будут наказаны, – подыграл Нате, которая с серьезным видом перевела мои слова. Вздох восхищения немцев красноречиво свидетельствовал, что слова попали на благодатную почву. Еще раз крепко обняв Нату, Урра и друга-американца, скомандовал Беру:
– Веди нас!
Первые пять часов Бер вел по памяти, указал на место где встретил беглецов с отряда Маркози. След, прошедшего по эти местам франко-дикарского отряда, видел даже я. А для Санчо и Бера он читался также лего, как я читал новости в свое время. Примерно к четырем часам пополудни, мы достигли
места, где Маркози останавливался на ночевку. Скорость нашего передвижения была выше, мы за этот день выиграли несколько часов. С учетом форы в два дня, догнать французов мы планировали через неделю. Даже с учетом движения в их отряде женщин и детей, сорок восемь часов так быстро не отыгрываются. Да и не было смысла гнать Русов, чтобы к контакту с врагом они подошли уставшими и обессиленными.
На третий день преследования ландшафт сменился, открывшись перед нами бескрайней равниной, поросшей высокой травой. Сверившись по атласу, понял, что Маркози идет прямо на болота прямо по курсу. Там он потеряет время, прежде чем сообразит, что зашел в тупик.
– Уходим направо, – к недоумению Бера и Санчо изменил маршрут, заранее огибая непроходимые топи. К чести моих приемных сыновей, их вера в меня была столь велика, что они даже не усомнились в верности принятого решения. К концу дня, снова свернули налево, чтобы найти следы отряда Маркози. Наступившие сумерки помешали, пришлось остановиться на ночь.
Саванна, поросшая редкими деревьями, была сокровищницей животного мира. Скопление травоядных было столь велико, что каждые десять минут мы отпугивали стадо антилоп, зебр, пересекали путь слонам и жирафам. Даже практически не задерживаясь, мы подстрелили несколько антилоп, спешно разделав и забрав с собой мясо. Неприкосновенный запас из рюкзаков подходил к концу, и воины наслаждались свежим мясом, устроившись на ночлег у одинокого баобаба. Проделав отверстие в дереве, Бер пополнил запасы питьевой воды.
По моим подсчетам, за три дня мы прошли больше ста километров, Маркози со своим отрядом должен был находиться в примерно в шестидесяти-семидесяти километрах от нас к северо-западу. Если утром не найдем след его отряда, придется пройти цепочкой, пока не отыщем направление их движения.
Ночь выдалась неспокойной, мы расположились на ночлег вблизи территории прайда львов, мешавших уснуть своими рыками почти до утра. На след наткнулся Берт, Дойч из окружения Мольтке. Парень оказался глазастым и первым увидел следы человеческих ног: отряд Маркози сильно отклонился на запад. Они прошли здесь вчера рано утром, в этом был уверен Бер и еще пара следопытов. Но Санчо имел другое мнение – в его зрительной картинке французы с дикарями ушли с этого места ночью, не дожидаясь рассвета.
– Га (опасность), – озвучил неандерталец и лишь пару минут спустя я понял, что слово относилось не к нашей ситуации. Отведя меня в сторону, Санчо показал следы львов – кошки кружили вокруг отряда Макрози всю ночь, заставив тех уйти не дожидаясь рассвета. А чуть подальше в кустах лежали останки человека и обугленный участок земли свидетельствовал, что здесь произошла стычка между людьми и животными. Почти сразу за трупом, обожженным и превратившимся в шашлык, лежал труп обугленного льва.
Примерную картину произошедшего можно было представить без труда: лев напал на дикаря, французы применили дезинтегратор, убив кошку и его жертву. Но случившееся заставило их пересмотреть свои планы и выступить в путь еще затемно.
Возможно, что животные, напуганные произошедшим потому и не решились на нас напасть, до утра рыская недалеко от нас.
– Здесь их территория, – подтвердил мои догадки Бер, тщательно изучив следы, – они потому и напали, что люди вторглись на их угодья.
Случившееся еще раз наглядно продемонстрировало, что даже вооруженный человек в группе всегда может стать жертвой хищников.
На пятую ночь погони мы остановились на месте, где ночевала группа французов с дикарями – теперь их от нас отделял всего световой день. Я недооценил скорость их передвижения – Маркози гнал свой отряд практически на пределе, если на пять дней преследования мы отыграли всего один день.
На восьмой день ландшафт сменился вновь – впереди темнела чаща лесов. По атласу здесь проходила неширокая полоса, но в реале лес оказался намного обширнее, затрудняя погоню. Но он также затруднял путь беглецам, поломанные ветки, пара капель на колючках кустов говорили о трудностях, с которым столкнулись люди Маркози. В обед нашли место их остановки – угли в кострах были еще теплые, хотя не обжигали.
