Текст книги "Безымянные боги (СИ)"

Автор книги: Иван Жеребилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 26 страниц)

Глава 24

– А это точно он?

– Точно-точно. Я за ним от самого посада шёл. Здоровенный, как лось.

– Лось поменьше будет.

– А ты его, часом, не убил?

– Ещё чего. Он даже уже очнулся, вон, лежит, прислушивается.

Второй раз за день у него было ощущение, что по голове ударили кузнечным молотом. Но теперь это ощущение дополнялось жуткой болью в голове, спутанными мыслями и омерзительным привкусом во рту. Он попытался пошевелиться, но обнаружил, что руки и ноги крепко стянуты верёвками, а во рту торчит кляп, похоже, из его же собственных портянок, потому как сапоги с него стянули, оставив босым.

Он кое-как повернул голову и уставился на две пары ног в запылённых стоптанных сапогах. Заметил, что у одного стоящего на сапоге уже совсем истёрлась дратва и скоро отвалится подошва, а другой, похоже, таскал в голенище нож, отчего голенище самую малость топорщилось. Выше сапог начинались одинаковые подшитые кожей грубые штаны, а больше ничего разглядеть не удалось.

– О! – подал голос обладатель худого сапога. – Я же говорил, что очнулся!

– «Говорил-говорил», – передразнил его человек с ножом. – Надо было слабее бить, тогда бы и ждать так долго не пришлось.

– Ну, перестарался немного, – смущённо протянул первый. – Кто ж знал, что он такой нежный?

– Давай-ка перевернём его на спину.

– Лучше тогда посадить, чтобы не нагибаться над ним.

– И то дело.

Его ухватили две пары рук и пыхтя усадили, оперев спиной на дощатую стену какого-то сарая, примыкавшего к грязной глухой улочке. Приняв мало-мальски удобное положение, Ждан наконец-то, смог разглядеть тех, кто его схватил.

Их было двое совершенно бандитского вида мужиков. Один старый знакомец Ждана – рыжий, жилистый с лисьим прищуром парень, это он таскал в голенище нож. Второй был значительно старше возрастом крепкий, хоть и сильно исхудавший, с глубоко посаженными глазами и чёрными волосами, тронутыми сединой. Оба татя смотрели на пленника с настороженностью и интересом, как смотрят на ядовитую, но уже здорово придавленную сапогом змею.

– Ты, что ли, Ждан? – спросил черноволосый и, дождавшись кивка, продолжил: – Сейчас я выну кляп, а ты если попробуешь заорать, получишь ногой под вздох. Понял?

Новый кивок и вот заскорузлые пальцы выдёргивают зловонный кляп изо рта. Ждан закашлялся. Попытался сплюнуть отвратительный вкус, но в рот будто песка сыпанули.

– Попить ему дай, – подсказал рыжий. – А то так и будет перхать до самого заката.

– Учи учёного, – огрызнулся второй, и в губы ждану упёрлось горлышко фляги.

Он успел сделать пару глотков, пока тать не решил, что хватит, но и этого хватило: горло перестало саднить, мерзкий привкус портянок стал чуть слабее.

– Вы… кто? – просипел Ждан.

– Вот! – обрадовался рыжий. – Сразу видно неглупого человека. Правильные вопросы задаёт.

– Это мы ещё посмотрим, – откликнулся седой.

– Убивать меня пришли? Так чего сразу не прикончили?

– Убивать? – озадачился рыжий. – А зачем нам тебя убивать?

– Вам виднее.

– Нет, дружок, ты нас с кем-то перепутал, – седой присел на корточки рядом с Жданом и в упор посмотрел на него. – Если бы мы тебя убить хотели, ты бы так долго не разговаривал.

– Значит выпытывать что-то будете? Кто вас подослал? Уйка или этот… которого никто не видел?

– Насчёт его ума беру свои слова обратно. Если его не заткнуть, он нам всё сам выболтает.

Рыжий скорбно покачал головой, а седой усмехнулся в ответ.

– Не знаю, о ком ты говоришь, парень, но мы тебе привет привезли от волхва Твёрда.

Третий удар молотом, в общем, оказался уже не таким болезненным, как первые два, но Ждан уставился на своих пленителей, выпучив глаза.

– От кого? – переспросил он.

– Ты ему что-то повредил, – всплеснул руками рыжий. – Он теперь плохо слышит. Я же говорил, слабее надо бить!

– Хорошо я слышу, – скривился Ждан. – Только с чего бы это Твёрд мне приветы передавал?

– Беспокоится, – хмыкнул рыжий.

– А ещё велел он передать, что не всякий князь сокровища видел, которые ты зрил, – произнёс седой явно заученную фразу. – Он сказал, что ты один поймёшь.

Сердце у Ждана забилось сильнее. Кто кроме волхва и него знал о походе в сокровищницу обители? Выходит, эти двое и не душегубы вовсе?

– А зачем вы мне по голове съездили, да ещё и связали?

– А как же было с тобой разговаривать? – удивился рыжий. – Пришли бы мы и сказали бы: «Поздорову, принимай дорогих гостей», ты бы на нас сразу с кулаками и кинулся. Жизнь у тебя тут видно совсем не мёд с маслом. Вон, как очнулся, сразу про душегубство песню завёл.

– Твоя правда. А чего сейчас не развяжете?

– А дурить не будешь? А то ещё бежать пустишься или в драку полезешь.

– Не буду, – мотнул головой Ждан. – Развязывайте.

Освободившись от пут, он попытался встать, но выругался и опустился обратно на землю. Запястья горели огнём, а глезни были будто чужие.

– Хватили лишку, – смущённо поджал губы рыжий, его более молчаливый товарищ только руками развёл.

– Как вас зовут-то хоть, страннички? – растирая руки и ноги, спросил Ждан.

– Я Велимир, – ответил седой, – а это – Некрас.

Рыжий кивнул и снова обнажил в улыбке белые зубы.

– И чего хотите, гости дорогие? – после очередной попытки, у Ждана наконец-то получилось встать, и теперь он на пару голов возвышался над людьми Твёрда.

– Пожрать, – ответил Некрас. – Брюхо уже к спине липнет от голода.

– И помыться, – добавил Велимир. – У нас времени не было даже в реке искупаться.

– Чем же это вы были так заняты?

– Сначала поесть.

Некрас скрестил руки на груди, показывая, что разговор окончен.

—Ладно уж. Правда, еда в здешнем кабаке не больно-то хороша.

– Нам сойдёт, – отмахнулся Велимир.

– И пива бы ещё, – мечтательно закатил глаза рыжий Некрас.

– Слушай, а как ты мне по затылку съездил? – глядя на низкорослого по сравнению с собой Велимира, спросил Ждан.

– Подпрыгивал, – впервые за всё время улыбнулся тот.

Видно, им действительно нелегко пришлось, по крайней мере, на сомнительного вида щи и слегка подгоревшую на вертеле курицу с чёрствым хлебом вестники набросились будто голодные волки, запивая это всё кисловатым пивом. Ждан терпеливо ждал, пока они насытятся, потягивая пиво, вкус которого всё же смог перебить мерзкий привкус во рту.

Наконец, когда голод был утолён, они смогли рассказывать, точнее первым делом Велимир поинтересовался о судьбе Радима, и досадливо поджал губы, когда узнал, что того отравили вместе с остальным десятком. Неожиданно воодушевила обоих новость о том, что Цветава жива-здорова, а вот то, что она собирается двинуться в Вежу, Велимира похоже огорчила, а Некраса откровенно перепугала.

– Надо её отговорить, – сказал Велимир.

– Вот вы и отговаривайте, – насупился Ждан. – У нас с ней спор вышел… Я к ней больше и на шаг не подойду.

– Ничего. Милые бранятся – только тешатся, – хихикнул Некрас и заработал подзатыльник от старшего товарища.

– Опять языком метёшь, лябзя[1].

– Да я в смысле, они же оба из чуди и молодые опять же…

– Молчи уж, – закатив глаза, вздохнул Велимир.

Похоже, эти перепалки были у них обычным делом потому, что Некрас и не подумал обижаться на подзатыльник.

– Нельзя ей сейчас в Вежу, – продолжил седой. – Пусть здесь остаётся.

– Зачем ещё?

– А ты что же всех изменников переловил? – вскинул брови Некрас.

– Двоих только, – глухо откликнулся Ждан. – Да, теперь, выходит, что и не поймал вовсе.

– Это как ещё?

– Минувшей ночью, одного кто-то выпустил из поруба, а другому горло перехватил ножом, да язык вырезал.

– Странные у вас тут замашки, – покачал головой Велимир.

– Это не у нас. Последний месяц Тьма знает, что творится. Нет покоя, ни в посаде, ни тереме княжеском.

– Скажешь тоже, – откинувшись к стенке, потянулся Некрас. – Тут ещё тихо. Вот, в Богораде сейчас.

– Что? – насторожился Ждан.

– Проще сказать, чего там нет, – угрюмо откликнулся Велимир. – И измена, и проклятье, и волшба богомерзкая.

– Значит, правду говорят, что мятеж в стольном граде?

– Врут. Нет там уже мятежа. Некому мятежничать, а град стольный, похоже, мы потеряли.

– Это как же? – оторопел Ждан.

– А ты откуда о мятеже услыхал? – прищурился Некрас.

– Купцы болтали в корчме у дороги. Один, кстати, из стольного града. Говорил, что Гомударя убили, – Ждан понизил голос и добавил: – Твёрд убил.

После этих слов Велимир выругался в голос, а Некрас оскалился, будто в глотку кому-то собирался вцепиться. На посетителей кабака это впечатления не произвело, а вот Ждан заморгал непонимающе.

– Твари! – Велимир грохнул кулаком по столу.

– Да что стряслось-то? – не выдержал Ждан.

– А то, что из города никого не выпускают, – пояснил Некрас. – Везде боярские заставы стоят. Никак не пройдёшь.

– Ну вы-то прошли.

– Мы прошли, а вот купца с обозом нипочём бы не пропустили.

– Прошли… – будто в получне пробормотал Велимир, – Шесть человек одним махом…

– Тихо ты! – всполошился рыжий. – А ещё говоришь, я болтун.

Седой налил себе пива и жадно приник к кружке.

– Так чем вас купец не устроил? – спросил Ждан, когда Велимир немного успокоился.

– Я же говорю – никого из города не выпускают. Если ты видел этого самого купца, да ещё он, по твоим словам, с боярскими заставами лясы точил, то никакой это не купец, а самый стоящий смутьян. Приезжает такой купчишка в город и давай причитать: «Как же так? Отчего же эдак?». Народец волноваться начинает, а паскудник этот дальше едет и дальше причитает. Ясно?

– А зачем это всё?

– А за тем, что не только саблями да мечами побеждают. Можно так напугать, что человек меч в руках держать не сможет. Тогда приходи да бери его голыми руками.

– И кому это надобно всё? Неужто боярам?

– Если бы, – вздохнул рыжий и отодвинул от потянувшегося было Велимира кувшин с пивом. – Мы с Велимиром в этом стольном граде такого навидались, что вовек не забыть.

– Чего ещё?

– Целый город проклятый. Люди хуже зверей становятся, как только ночь спускается. Волхвы-предатели чужим богам присягают и мерзости творят, супротив которых меченные тьмой просто шалопаями покажутся.

– И Государя мы почти спасли, – тихо произнёс Велимир. – Почти…

– Почти, —понурил голову Некрас. – Не спрашивай больше, десятник…

– Ладно, – кивнул Ждан. – Только я уж больше не десятник.

– Как так?

– Выгнали из сотни.

– За что ещё? Парень, ты вроде неглупый и подлости в тебе нет.

– Дочь книжескую спас и домой привёл. За это и выгнали.

– Вот уж чудно так чудно, – покачал головой Велимир. – Если так пойдёт, то скоро коровы летать начнут, а рыба в земле плавать.

– Сказали, сотника обманул, товарищей подвёл…

– Ясно. У тебя, воин, сейчас один соратник – голова, которая на плечах сидит. Вот её только и надо бояться потерять. А об остальном не тужи.

– Хорошо бы. Чудно, правда, что это говорит человек, который час назад мои же портянки мне в рот засовывал.

– Ну, не сердчай ты на меня, – виновато усмехнулся седой. – Привык я так вязать, чтобы звука не было, ну не рубаху же было на тебе рвать.

– И на том спасибо.

Ждан предложил было посланникам Твёрда пребраться в дом Сияны, но они неожиданно наотрез отказались.

– Лучше чтобы никто новый рядом с тобой не появлялся, – пояснил Велимир. – О нас знаешь, ты, можешь рассказать Цветаве, меня она в лицо знает. – Но, если у дома соглядатай сидит, пусть думает, что вас только двое.

– А вы что будете делать?

– Во-первых, попробуем за этим твоим тиуном последить. Если он так ловко тебя обманывал всё это время, то должен осторожность потерять.

– А во-вторых?

– А во-вторых, последим за тем, кто следит за тобой, – ухмыльнулся Некрас. – Надо же узнать, кто такой незримый, да бесплотный по крепости ходит – то княжну умыкнёт, то дозорных потравит… Никак цар-Кощей у вас поселился.

– Типун тебе на язык, брехун, – отозвался Велимир. – Иди домой, Ждан. Спасибо, что зла на нас не держишь, мы, как что-то узнаем, сами тебя найдём.

Некрас ничего говорить не стал, просто хлопнул по плечу на прощание, и вскоре оба новых знакомца скрылись в переплетении кривых улочек.

Ждан прислушался к себе. Желание напиться пропало без следа, будто снова появилась цель и всё пережитое за последние месяцы было не зря. Вздохнув, он пошёл к выходу из окольного города, на этот раз гораздо больше вертя головой. Не хватало ещё нарваться на настоящих татей и на этот раз расстаться с кошельком.

[1] Болтун(устар.)

Глава 25

Как только он переступил порог дома, на него обрушился настоящий ураган – разъярённая Сияна и не подумала пожалеть о том, что его выгнали из сотни, зато размолвка с Цветавой, похоже, грозила ему скорой погибелью от удара скалкой.

– Ты где ещё шлялся половину дня? – гневно уперев руки в бока, поинтересовалась вдова.

– Гулял, – буркнул Ждан. – Где Цветава?

– Гулял, значит. А пивом от кого разит так, будто он с бродягами всё до последнего медяка пропил?

– Ничего я не пропил! – разозлился Ждан. – Я что, должен тебе обо всём рассказывать?

– Судя по тому, что ты творишь в последние дни, тебя вообще на цепь сажать пора, иначе начнёшь людей кусать.

– Скажешь тоже. Куда Цветава подевалась?

– А она не хочет с тобой разговаривать!

– Давай это мы сами решим.

– Ты уже нарешал так, что теперь вовек не разобрать. Чем девку обидел? Она, как пришла, только плачет да молчит.

– Плачет?

– Плачет-плачет. Из-за тебя, остолбня.

– Да, ничем я её не обижал! Меня из сотни выгнали, а её в Вежу отсылают. Вот и весь сказ.

– Погоди. Вы же дочку княжескую спасли.

– Дочку спасли, а себя под батоги подвели. Где она?

– Там, – Сияна кивнула на дверь в свою светёлку.

Ждан тихонько отворил дверь и вошёл в комнату, он старался ступать тише, но половицы предательски скрипнули, и сидящая на лавке у окна Цветава обернулась. Глаза у девушки распухли от долгих слёз, нос покраснел и, а губы дрожали, то ли от злости, то ли от обиды. При виде Ждана лицо её исказилось от злости, и она глухо произнесла:

– Уходи. Видеть тебя не могу, трус!

Кровь ударила Ждану в голову, но он неимоверным усилием воли сдержался и выдавил:

– Уйду. Только одно скажи…

– Нет!

– Что «нет»?

– Всё – нет! Не хочу с тобой никаких дел иметь! Всё равно предашь и в сторону вильнёшь!

– Да перестань ты кудахтать будто курица! – не выдержал Ждан. – Я к тебе по делу пришёл…

– Нет у нас с тобой больше дел! И знаешь что? Вот, возьми!

Цветава сорвала с руки обруч и, хорошенько размахнувшись, швырнула в Ждана, по всей видимости, метя прямо в голову, но он успел перехватить кусок меди на лету и зло выпустил воздух сквозь зубы. Ну и что ему делать? Хотел поговорить, так вдвоём навалились, продохнуть не дают. Хуже душегубов.

– Я спрошу, – медленно проговорил он. – А ты ответ дай, мне важно это.

– Не пойду! Ни за какие подарки не пойду!

– Чего? – оторопел Ждан. – Куда не пойдёшь?

– Как куда? Ой…

Ждан никогда не видел ещё, чтобы лицо из бледного так стремительно становилось красным, будто кто-то невидимый свёклой его натёр.

– Давай ещё раз попробуем поговорить, – тщетно пытаясь понять, отчего покраснел он сам, выдавил Ждан.

– Давай, – почти шёпотом откликнулась девушка.

– Ты знаешь таких, Велимира и Некраса? Один чернявый с сединой, а второй рыжий и зубоскалит по поводу и без?

Цветава посмотрела на него диким взглядом и кивнула.

– Откуда знаешь?

– Они с волхвом Твёрдом всегда рядом ходят. А ты откуда о них проведал?

– Не я. Они, похоже, и обо мне, и о тебе сами проведали и сюда заявились. Сегодня меня подстерегли и… в общем, мы теперь не одни тут.

Лицо девушки осветилось улыбкой.

– Значит, не оставил нас отче.

– Не оставил. Он сам, похоже, лиха хлебнул в Богораде.

– В Богораде? Значит, всё, что ты слышал…

– Похоже, что не всё. Они мне совсем другую сказку рассказали.

– Что?

Ждан пересказал ей всё, что услышал от подручных волхва, опустив детали знакомства и другие ненужные мелочи. К концу рассказа радость Цветавы слегка поутихла, зато от слёз не осталось и следа.

– Значит, нельзя мне в Вежу? – переспросила она.

– Если им верить, там дела ещё похуже, чем здесь.

– А нам теперь что делать?

– То же, что и собирались. Надо понять, как колдуны собираются завладеть самосветным камнем. Не будут же они прорываться в детинец силой, там чуть ли не два десятка волхвов.

– Может, они так долго сидят у тиуна в доме потому, что подземный ход к столпу роют?

– А землю куда девают? У тиуна во дворе должен уже целый курган вырасти.

– Тогда подкупили кого-то.

– У них и без подкупа помощников хватает. Найдём этого неуловимого беса, который татуировки дозорным наносил – поймём, как они к самосветному камню решили подобраться.

– А когда найдём, что делать будем? Государь мёртв, Твёрд в бегах, а четверым десяток чародеев не по зубам.

Ждан только отмахнулся горестно. Совсем всё не так пошло, как задумывалось. Теперь и останавливаться нельзя, и вперёд идти опасно стало.

– А если к князю пойти? – предложила Цветава. – Мы же ему дочку вернули.

– А он нас прямо расцеловал за это.

На улице залаяла Жужка, и тут же кто-то постучал в дверь. Ждан с Цветавой переглянулись и не сговариваясь потянулись к оружию – девушка к мечу, у бывшего десятника под рукой оказался только нож. Ничего, в доме отбиться хватит, а там посмотрим.

– Добрый день, хозяюшка! – раздался за дверью зычный голос. – А постояльцы твои где?

– Отдыхают, – сразу откликнулась Сияна.

– Буди, – решительно приказал второй голос. – Князь их зовёт.

Ждан снова посмотрел на Цветаву, та в ответ только руками развела. Так, их и застала Сияна – всклокоченных, с оружием в руках, готовых к бою. Вдова сделала страшные глаза и велела привести себя в порядок потому, что, похоже, и вправду от князя пришли.

Их ожидали двое дюжих стражников, судя по кафтанам из личной охраны самого князя. Они поздоровались довольно учтиво и вручили Ждану грамоту запечатанную личной печатью князя-воеводы. Сломав грамоту Ждан прочитал что: «Бывшему десятнику пограничного дозора Ждану из чуди и дозорному из Вежи Цветаве, явиться в палаты княжьи в день сей же». При этом выражение лиц стражников говорило о том, что отказ принят не будет, так что пришлось Ждану быстро переодевать рубаху, морщась от боли в растревоженном плече и поминая про себя недобрым словом не в меру старательных подручных Твёрда.

Их сопроводили до самого княжеского терема, а после передали следующей паре хмурых стражников, которые должны были довести гостей до самого князя.

Ждан, пока шёл по терему, всё пытался найти следы недавнего пожара, но ничего подобного не заметил везде было чисто, гарью не пахло, разве что некоторые венцы на срубах были светлее других.

Князь ждал их за столом, заваленным какими-то грамотами, депешами и невесть ещё какими бумагами; увидев, кто пришёл, он улыбнулся и поднялся навстречу гостям.

– Здравствуй, Ждан, – поприветствовал он бывшего десятника. – И тебе… Цветава здравствовать.

Гости вежливо поклонились князю и застыли, не зная, что делать дальше.

– Что же вы стоите, гости дорогие? – снова улыбнулся князь. – Садитесь скорее, разговор у нас долгий получится.

Ждан осторожно опустился на резную лавку, Цветава села рядом, а князь устроился в кресле с высокой спинкой.

– Всё ли у вас спокойно? Всем ли довольны? – спросил князь, рассеяно перебирая какие-то бумаги.

– Благодарствуем, княже, всё у нас тихо да спокойно, – ответил Ждан.

– А что ж ты не расскажешь, что тебя из сотни выгнали?

– А что тут рассказывать, княже? По твоему указу и выгнали. Если ты так рассудил, то значит есть причина.

– Наглец, – рассмеялся Светан. – Но не трусишь, и то ладно. А я вас обоих не лясы позвал точить, а дело предложить.

Ждан и Цветава молча посмотрели на князя, ожидая продолжения.

– Дочь мою вы спасли?

– Так и есть, княже.

– Так, она теперь никого кроме вас знать не желает. Говорит: «Ждан меня спасая, медведя голыми руками задушил, а Цветава меня на руках носила». Такой крик подняла, всех нянек по углам разогнала, страже покоя не даёт. Неужто так и было?

– Не было, княже. Об того медведя я меч испортил.

– Значит, был медведь?

– Был, княже.

– А ты что скажешь, девица? – обратился Светан к спутнице Ждана.

– Княжна ноги белые сбила в дороге, вот я её на спине и тащила.

Князь задумался, но вскоре продолжил:

– В общем, хочет Ладославушка, чтобы вы оба при ней были денно и нощно. Никому больше не доверяет. Примите оказанную честь?

– Как скажешь, княже, – поклонился Ждан.

– А сам что? Не желаешь княжескую дочь сторожить?

– Не в том дело. Мы дозорные, наше дело нечисть в горах выслеживать да вести, в крепость приносить, а гриднем[1] быть, тут другое требуется и смекалка нужна иная.

– Ничего, как я погляжу, смекалки у вас хватает. Будете при княжне находиться и головой за неё в ответе будете. Ясно?

– Ясно княже, – ответили оба.

– Вопрос у меня, княже, – вскинулась Цветава. – Мне в Вежу велено возвращаться…

– О том не думай, – отмахнулся князь. – Уже решено всё.

– Княже… – начал Ждан.

– Говори уже, – нетерпеливо перебил Светан.

– Ранен я. Тот самый медведь и поранил.

– Тяжело?

– Правое рамо[2] изорвал.

– Рука цела?

– Цела, но ещё пару седмиц меч я держать не смогу, да и нет у меня больше меча.

– Пойдёшь к Красимиру, волхву-травнику, он тебе даст всё, что нужно. Потом к идите в оружейную. Дядька Горислав вам обоим выдаст всё, что полагается. Ещё что-то нужно?

– Нет, княже.

– Тогда сегодня идите. А завтра в палаты перебирайтесь, куда вам покажут.

Они поклонились и покинули княжеские покои. Давешние стражники проводили их до покоев волхва Красимира, который лечил всю княжескую дворню, тот снял с раны повязку, обругал Ждана за то, что тот сразу не пришёл, даже не задумавшись о том, что обычному дозорному в княжеские палаты путь закрыт. Потом достал какие-то притирки, мази, бутылочки со снадобьями. Налил жидкости из бутылочек в плошку, досыпал остро пахнущего порошка, перемешал тщательно и велел выпить. На вкус снадобье оказалось не таким уж гадким, лишь сильно отдавало травами. Затем пришла очередь раны, волхв нанёс толстый слой мази, наложил чистую повязку и со скорбным выражением на лице заявил, что рана к завтрашнему дню затянется, но останется шрам и попенял, что надо было сразу к нему приходить. Ждан, который ничего против шрама не имел, поблагодарил волхва, тот в ответ только отмахнулся.

Дальше они уже вместе пошли к дядьке Гориславу. Тот их, похоже, уже давно ждал и выложил на стол одинаковые, подогнанные под их размер суконные кафтаны, шапки с опушкой, две пары сапог, сумки-ташки и остальную мелочь. Потом пришла очередь оружия. Вместо мечей им выдали сабли в ножнах с серебряной чеканкой и такие же кинжалы. Ждан чуть выдвинул саблю из ножен – клинок блеснул коленчатым узором.

– Это что же, харалужная сталь? – ошарашено спросил он.

– Ну, так вы теперь не за упырями бегать, а в княжеских палатах службу нести будете, – ухмыльнулся дядька Горислав.

– Это же сколько такая сабелька стоит? – задумчиво произнесла Цветава.

– Лучше не теряй, тогда и думать не придётся, – посоветовал оружейник.

Всё полученное они уложили в тюк и уже без сопровождения пошли обратно в слободу.

– Странно это, – после долгого молчания подала голос девушка. – Ты не думаешь. Что нас как-то сильно не вовремя княжеская дочка захотела возле себя видеть?

– Удивляюсь, что она вообще о нас вспомнила, – откликнулся Ждан. – Всю дорогу ведь ныла, как ей плохо.

– Вот, тот и оно. С чего это мы с ней милыми друзьями стали?

– А если нас кто-то спеленать решил?

– Как это?

– Привязать к княжне, чтобы мы и шага лишнего ступить не смогли и всегда под надзором были.

– А дальше что?

– А дальше, он просто выполнит то, что задумал, а мы и пикнуть не сможем.

– Думаешь, тиун язык подложил?

– Непохоже. Будет ещё князь у тиуна спрашивать, кто должен его дочь охранять. Тут всё хитрее обставлено.

– Ты что же думаешь, что сам князь в чёрном капюшоне ходит и татуировки простым дозорным делает? – догадалась Цветава.

– А если и та? Кто на него подумает? Можно с ног сбиться, но на князя не подумать. А почему ведьму в палатах не заметил никто? Там же целая дружина волхвов. А почему никто кроме нас с тобой княжну не искал?

– Если так, то недолго нам эти кафтаны носить. Положат нас скоро на погребальный костёр, а то и прикопают где-нибудь в канавке.

– Если будем ушами хлопать, обязательно так и будет, но я не собираюсь так просто дать себя убить.

– А если потравят нас? Обставят всё, будто княжну хотели извести, а мы её спасли.

– Сразу никто травить нас не будет, иначе бы не звали в палаты у всех на виду. Надо не ждать, пока нас на плаху потащат, а найти подтверждение того, что князь за изменой стоит.

– А если не найдём?

– А если не найдём, придётся бежать. Тут нам жизни уже не дадут.

– Может, у волхвов помощи попросить?

– Я не знаю кому верить, а кому нет. Разве что отче Явор нам помочь сможет, но кто нас к нему пустит? Тем более после того, как он у меня эту книгу запретную нашёл.

– Выходит, опять ждать?

– Посмотрим, что Велимир с Некрасом на подворье Акима разведают, а сами князем займёмся.

– Как бы самим в изменники не попасть.

– Поздно нам уже бояться, теперь кто первый успеет, тот и жить дальше будет.

[1] Гридень – телохранитель князя

[2] Плечо