Текст книги "Ястреб в огне (СИ)"

Автор книги: Иван Константинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Шериф выпустил гарнитуру и встал.

– Что, началось? – Спросил он у Би. – Пошли, глянешь сама. Он наверху, мы его к кровати привязали. Хотя он не сбежит, не соображает ни черта.

– Пленный пьян? – Би взбежала вверх по лестнице, и обернулась, поджидая шерифа. – Ранен? Под наркотиком?

– Нет. – Ответил доктор, идущий следом. – Нет запаха алкоголя, зрачки реагируют нормально, реакции нормальные...

– Только бормочет бессмыслицу. – Перебил его шериф.

– ...поврежден кожный покров на затылке, возможно, в результате падения, но череп цел, сотрясения нет. Пара синяков, и все...

– Татуировки?

– Нет. – Ответил шериф. – Обычный босяк, загорелый, может и наемник, но без нашивки. С ними обоими вообще все мутно – их взяли прямо под башней, они даже зарядов заложить не успели. У второго – дырка в груди, причем похоже, что его друг и стрелял. А самое интересное что? Под водонапоркой в четырех кварталах еще два трупа, на мешке со взрывчаткой, причем один сам себе башку прострелил. Представь, пошел ночью на дело и решил с собой покончить. С такими преступниками тут скоро и шериф нужен не будет.

Они поднялись на второй этаж госпиталя. Еще один коридор уходил от лестницы, длинный, и гораздо лучше освещенный. Палаты здесь располагались реже, часть дверей была заколочена.

– Очень старое здание. – Сказал доктор, заметив взгляд Мириам. – Из тех, вокруг которых строился Хокс. Довоенный фундамент, много трещин в стенах, но зато хороший водопровод.

– Да вообще оно крепкое. – Поддержал его шериф. – Сколько помню в молодости меня тут штопали...

– И не вспоминай. Как-то его притащили с пулей в горле... не иглой, а свинцовой пулей. Перебила сонную артерию, застряла в мышце, в дюйме от позвоночника. Вот уж не думал, что после этого можно выжить... Половину этажа залили кровью, пока тащили его в операционную.

За дверью, куда они свернули, оказался длинный и узкий зал, разделенный на части тонкими перегородками из белого кирпича. Свет проникал через высокие узкие окна, за которыми Мириам увидела еще один дворик – совсем маленький, больше похожий на узкий коридор между самим госпиталем и двумя зданиями, подступающими к нему вплотную.

– Перевели их наверх, вместе с охраной, чтобы не мешались под ногами. – Сказал шериф. – Внизу у дока и своих забот по горло.

–Я не уверен, что эти двое по моей части. – Пожал плечами доктор. – Вполне очевидно, что стрелявшего – психическое расстройство. Вы ничего от него не добьетесь, он явно галлюцинирует – эта его болтовня, какие-то фиксации, сломанная маска...

– Что? – Мириам остановилась, и шериф, уже взявшись за ручку двери, ведущей в следующий зал, обернулся. – Какая маска?

– Сломанная. – Отчетливо выговорил доктор. – Эти два слова он повторяет с самого начала. Похоже, на название какого-то места, но в городе нет ни одного похожего заведения.

– Потому что это имя. – Мириам обернулась к Би. – Того человека, который рассказал нам про Паука, которого ты чуть не застрелила.

– Откуда ты знаешь? – Спросила Би, и наклонила голову, словно к чему-то прислушиваясь. – Он нам его не говорил... или я этого не помню?

– Не говорил. – Смутилась Мириам. – Но я откуда-то его знаю...

Она запнулась. Что-то изменилось вокруг – шериф снова прижимал к уху переговорник, доктор уже приоткрыл дверь в соседний зал, а Би... Воительница смотрела в окно, и в ней медленно разгорался знакомый цвет, ярче, чем заря над городом. Воздух внезапно наполнился низким воем, и на улице, ведущей от больницы, полыхнуло белым.

– На пол! – Крикнула Би, и маска обхватила ее лицо, словно цветок с черными линзами, проступающими на лепестках.

Невидимый великан тяжело вздохнул и ударил в стену госпиталя, выбив пол из-под ног. Дверь соседнего зала вылетела, отшвырнув доктора на шерифа, Мириам присела, стараясь не упасть. Медленно, словно во сне, вдоль стены с выбитой дверью побежала трещина, и так же неторопливо начал крениться пол.

– Назад! – Механический голос прозвучал непривычно тихо. Через растущую трещину в стене проникал свет, все больше и ярче. Что-то шуршало и сыпалось сверху. Скользила вниз дверь, ударившая доктора, и на ней, пятная ее неправдоподобно алым цветом, лежала человеческая рука, оторванная по локоть. Мириам упала на четвереньки и рванулась вверх, следом за Би, вытаскивающей доктора и шерифа.

Все так же медленно, словно пробираясь через вязкую прозрачную патоку, Би перебросила шерифа через следующую трещину, взвалила доктора на плечи и прыгнула, одновременно с Мириам. Внизу мелькнула палата госпиталя, которую они уже видели, мельком – белый пол, выложенный светлой плиткой, и окровавленный человек на матрасе, испуганно глядящий вверх.

Еще один удар сотряс госпиталь, и Мириам ощутила его, словно тяжелый подзатыльник. Ее толкнуло в спину, заставив перекувыркнуться, чудом разминувшись с кирпичной перегородкой, оказавшейся на пути. Она перекатилась и на удивление легко вскочила.

– Что это? – Прохрипел шериф, которого Би уронила рядом.

– Реактивные снаряды. – Ответил механический голос. – Тяжелые.

Этаж за ними рушился. Весь угол дома, отделенный от них медленно растущими трещинами, скользил вниз, с нарастающей скоростью, складываясь сам в себя, в облаках пыли, открывая вид на город, как гигантское панорамное окно. Грохот заглушал все, но Мириам все же показалось, что она расслышала внизу человеческие крики.

– Откуда? – Снова прохрипел шериф, пытаясь сесть.

– Улица. – Би сбросила со спины игольник.

От зала, в который они недавно вошли, оставался только выступ с парой перегородок, нависающий над обнажившимися внутренностями госпиталя. Ствол указал на улочку, уходящую прямо от госпиталя вверх по холму. Там, у низкого парапета, выступающего из-за угла одного из домов, двигались человеческие фигурки. Игольник хлопнул, и одновременно за парапетом словно расцвел маленький белый цветок с оранжевой сердцевиной, проступившей на долю секунды – и вытянулся тонким дымным стеблем, указывая прямо на Мириам.

– Вниз. – Крикнула Би, но Мириам замерла, не в силах пошевелиться. Дымный след стремительно удлинился, и что-то с ревом пронеслось мимо и вверх, обдав их жаром и горячей химической вонью.

– Промахнулись. – Би выстрелила еще два раза, сбросила игольник с плеча и сунула его в руки Мириам. – Они перезаряжают ракетомет. Я подойду ближе, а ты прикрой меня.

–Как?

– Стреляй в них, как только покажутся. Не дай поднять головы. – Она взглянула вниз, на шерифа, лежащего рядом с доктором у самого края, обрывающегося вниз, на улицу и гору обломков. – А вы лучше уходите.

– А то как же. – Прохрипел шериф, приподнимаясь на локте, и прижимая к уху переговорник. – Девочку одну бросить? Док, ты живой вообще?

– Не дай им высунуться. – Повторила Би. – Ты помнишь, короткими очередями, по два или три.

– Да.

Воительница стремительно подошла к краю разлома. Выглянула налево, наверх, затем подпрыгнула, ухватившись за край разрушенной стены, подтянулась, уперлась ногами, и выбралась на крышу, в трех метрах над головой Мириам – быстрее, чем та успела подойти к краю разлома. Ее шаги прошуршали наверху и стихли. Мириам опустилась на одно колено, опираясь локтем на обломок стены слева – так ей показалось удобнее всего. Ложе игольника, покрытое рубчатым пластиком, удобно легло в руку, теплый металлический бок прижался к щеке. Далеко внизу, в прицельной рамке, четко проступил парапет – красный кирпич на фоне белой мостовой в лучах восходящего солнца. Красная точка легла на движущиеся за ним тени. Мириам задержала дыхание и нажала на спуск.

Брызнули осколки – одна игла ударила в парапет, вторая, видимо, прошла чуть выше. В углу рамки мелькнула цифра – сорок шесть зарядов. Много. Мириам слегка приподняла прицел.

– Сволочи. – Отчетливо сказал доктор у нее за спиной. – Боже, какие же сволочи...

– А то, док. Дави их, девочка!

Слева мелькнула Би – она бежала по крыше госпиталя. Мириам не удержалась и взглянула туда, как раз успев увидеть ее невероятный прыжок – через улицу, на покатую металлическую крышу соседнего дома. Там было больше двадцати метров на глаз. Би перелетела через острое блестящее ребро, и упала на другую сторону, пропав из виду. За парапетом снова кто-то шевельнулся. Мириам повела стволом, выстрелила, рефлекторно, не целясь – и почувствовала, что попала.

И вдруг поняла, что ей не страшно. Совсем. Как тогда, когда она увидела рейдеров на дороге к своему дому. Только теперь она могла двигаться – и знала, что делать.

Она погладила игольник – ласково, словно ручного песчаного котенка. Внизу, среди обломков, кричали люди – теперь она слышала это отчетливо.

Би показалась на крыше дальше по улице, почти напротив парапета, но гораздо выше. Она бежала, а за ней летели щепки, и лопались доски – по ней стреляли. Мириам повела прицелом вниз, ожидая, пока невидимый стрелок покажется. Он так и сделал, видимо, забыв обо всем, высматривая быструю черную фигурку на крыше. Наклонился вперед, так что из-за парапета показались его голова и руки, держащие тяжелый игольник, а красная точка прицела легла на плечо.

Мириам задержала дыхание и нажала на спуск.

Би спрыгнула вниз, с одного балкончика на другой, затем на балку, увитую виноградом, и оттуда на парапет, за которым уже никто не двигался. Мириам опустила игольник и смотрела, как та приседает на парапете, а затем оборачивается, и машет рукой.

– Что там? – Спросил шериф.

– Все. – Ответила Мириам, и уселась прямо на битый кирпич, свесив ноги в разлом. Перед ней, освещенный утренним солнцем, лежал город. Дома, словно огромные ступени, поднимались к подножию белой стены, кольцом охватывающей вершину Хокса. Зеленел виноград на крышах, медленно вращались лопасти ветряных генераторов, и трепетал красный флаг на самой высокой башне. Город был красивым, наверняка таким же, как в то первое утро, два дня назад – но сейчас, глядя на него, Мириам чувствовала себя совсем иначе.

Теперь эта красота вызывала жалость. Ведь чтобы разрушить ее, достаточно было одного прикосновения.

IV.

Би задумчиво перебросила из руки в руку нечто металлическое, округлое, похожее на огромное вытянутое яйцо.

Один раз. Другой.

– Осторожнее. – Сказал шериф, опираясь на одного из своих гвардейцев, низкорослого, в тяжелой броне с красными полосами. – На сегодня взрывов хватит.

– Это тяжелый фугас. – Задумчиво проговорила Би. – Двести грамм взрывчатки, и оболочка из прессованной керамической крошки. Против бронированных машин он не слишком эффективен, а вот против живой силы, или зданий... При осаде, например.

– Да. – Ответил шериф. – Госпиталь они нам разворотили. Честно, даже жаль, что твоя девочка так быстро их прикончила.

Мириам присела на парапет, стараясь не показать, как у нее трясутся колени. И не смотреть лишний раз назад, на трупы людей, которых она убила.

Легко, будто играя.

– Меткая она у тебя. И крепкая к тому же. У меня парни, бывало, после перестрелки блюют в уголке, или штаны меняют, а ей хоть бы хны. – Шериф присел рядом с Мириам. – Эй, может к нам в гвардию пойдешь, а?

Мириам покачала головой и ее замутило.

Она даже не помнила, как попала в первого из стрелявших по госпиталю – это получилось почти случайно. Иглы вошли ему в грудь, и вышли через спину и лопатку. Второму она пробила плечо и висок, большей части головы у него теперь просто не было.

– Откуда у них ракетометы? – Спросила Би. – Эта ракета сделана не в Атланте, и не в Чикаго. Ракетометы иногда бывают у работорговцев, но они предпочитают небольшие кумулятивные заряды, чтобы калечить машины, а не людей.

– Да не больше тебя знаю. – Ответил шериф, прислушиваясь к скрежету в своем переговорнике. – Только вот после гранаты, что они в тебя бросили, меня это не удивляет.

– Стреляли не по нам.

– Сам понял, не тупой. Уж очень точно первая ракета в окно попала. Да и вторая... они знали, кого достать хотят.

– Откуда? Кто еще слышал, что этих двоих доставили в больницу?

– Правильно думаешь, мало кто мог сболтнуть. По радио я об этом не говорил, так что, считай, только те, кто их брал. Двое их было, оба там и стояли, в той же палате.

Шериф указал на госпиталь. Угол треугольного здания полностью обрушился, обнажив белые внутренности – палаты, словно крупные соты, с двигающимися внутри людьми. Завал разбирали не меньше двух десятков человек, с лопатами и переносными лебедками, работая под охраной гвардейцев. Выступ, с которого стреляла Мириам, был почти не виден снизу – так, маленький зубчик на фоне красного излома стены.

– Тупик.

– Да. Кто бы это ни сделал, он четко всех заткнул. Только вот одного не пойму, что же это у него не так пошло? Почему он только одну башню взорвал, хотя хотел три?

– Им помешали. – Ответила Мириам. – Тот человек, Сломанная маска...

Би пожала плечами.

– Это только догадка. Здесь он нам ничем не помог, верно?

– Да.

– Все плохо. – Мрачно констатировал шериф, закрепляя переговорник на шее. – По городу стрельба, уже в четырех местах. В Верхнем городе несколько налетов, наемники шалят, видать  Шипы, только без нашивок. С десяток трупов оставили. В Нижнем городе заварушка пожестче, два патруля потеряно. И вдобавок, по городу какие-то проповедники подбивают народ идти к Магистрату, требовать барона, чтобы он беспорядки прекратил. Будто знают, что его нет.

– Это организовано. – Сказала Би. – Все одновременно, вас растаскивают по разным фронтам.

– Да понятно. – Ответил шериф. – Найти бы ту суку, что этим руководит. Пока поднимем заслон у магистрата, закроем верхний город, и объявим комендантский час...

– Они могут попытаться взять магистрат штурмом. Или вообще взорвать.

– Думаешь?

– Я бы так сделала. – Би обошла парапет, вглядываясь в завал, и работающих на нем людей. Затем передала фугас гвардейцу, стоящему рядом с шерифом. – Мириам, мне кажется или это...?

– Ага. – Мириам в свою очередь вгляделась в закутанную фигуру, на которую указывала Би. – Это Джино, а за ним... кажется, с ним Таня.

– Только их тут не хватало. Зачем он пришел?

– Я узнаю у него, и если что – провожу домой.

– Черта с два! В прошлый раз, когда вы пошли погулять, все закончилось перестрелкой. Скажи им, чтобы держались рядом со мной, мы идем в Магистрат.

– Хорошо. – Мириам оттолкнулась от парапета. Тошнота почти прошла, но ей все равно хотелось оказаться как можно дальше от входа в улочку.

И вообще, от любого места, где нужно стрелять в людей.

Джино смотрел куда-то вверх, на змеящийся красный излом стены госпиталя. Проследив за его взглядом, Мириам поняла, что уже видела эту картину, или смутно похожую – старый дом, вскрытый снизу доверху, словно мертвое животное. В древнем городе, где почти все дома выглядели вот так, бесстыдно выставляя свои внутренности на всеобщее обозрение. Битый кирпич, перемешанный с бетонными блоками устилал половину маленького двора. Чуть дальше, за неподвижными фигурами гвардейцев, лежали трупы, извлеченные из-под завала – ровным рядом, пыльные, раздавленные, совсем уже не похожие на людей.

– Что ты здесь делаешь? – Спросила Мириам у Джино, чувствуя, как возвращается тошнота. Таня, державшая его за руку с другой стороны, обернулась на голос, и кинулась к ней, всхлипывая.

– Мы искали больницу. – Ответил Джино тихо, почти шепотом, словно боясь потревожить людей, работающих на завале. Левее, возле выхода во внешний дворик, суетились фигуры в белых балахонах. Одна из них была знакома: доктор осматривал раненых,  его рука, сломанная при взрыве, была плотно примотана к туловищу, что делало походку немного неказистой.

Таня мелко дрожала, обняв Мириам.

– Зачем? – Спросила Мириам.

– Обезболивающие перестали действовать. – Ответил Джино еще тише, словно смутившись, заставив Мириам вглядеться в него внимательнее. Присмотреться к цвету, который он скрывал из последних сил.

– Ему же больно! – Всхлипнула Таня, словно отвечая на ее мысли. – И очень плохо, а тут есть врачи. Можно же что-то сделать?!

– Пойдем. – Сказала Мириам, и обернулась.

Би говорила о чем-то с шерифом, глядя в другую сторону.

– Безнадежно... сломаны ребра, в операционную... пробит череп, в операционную... безнадежно... безнадежно... – Доктор шел вдоль ряда тел, тяжело роняя слова, иногда приседая, чтобы дотронуться до раненого. – Мертв... безнадежно... этого в палату, проверить на сотрясение... открытый перелом, в операционную... что?

Мириам не сразу поняла, что доктор обращается к ней, он даже не обернулся.

– Нужно помочь. – Сказала она.

– Вам?

– Нет.

– Здесь нужно помочь всем. – Доктор наконец-то обернулся. – У вас что-то особенное?

– Нет. – Ответил Джино. – Извините...

Доктор несколько раз моргнул, рассматривая его. Толстые линзы очков делали его глаза необычно выпуклыми и большими.

– Что у вас с кожей?

– Радиация...

– Что? Вы умираете?

– Нет.

– Тогда подождете. В левом крыле, в одной из палат в конце... я подойду.

Доктор отвернулся. От завала тащили все новых раненых, выкладывая перед ним, кто-то стонал, несколько голосов, сливающихся в тонкий вибрирующий гул.

– Безнадежно... на осмотр, смойте кровь... в операционную... проверить на внутреннее кровотечение...

– Как вы нас нашли? – Спросила Мириам.

– Мы искали больницу. Пиона помогла. – Ответила Таня, все еще пряча лицо у нее на груди.

– Кто?

Таня указала назад, в крытый переулок, ведущий со двора – там, прислонившись к стене, стояла девушка в черном плаще.

– Пойдем. – Сказала Мириам. – Я заплачу ей, и провожу вас в госпиталь.

Девушка шагнула навстречу, и Мириам наконец узнала ее – с трудом, словно она показывала им дорогу к гостинице целую вечность назад. Кольца и серьги еще ярче блестели на загорелом лице, а край яркого зеленого платья, словно принадлежащего другому времени, виднелся из-под плаща.

– Страшно тут у вас, сестрички. – Сказала Пиона, ее губы заметно дрожали. – Говорят, рейдеры больницу взорвали?

– Да. – Ответила Мириам. – Сейчас, я дам тебе денежку...

– Ладно тебе, я не все подряд за деньги делаю. А сейчас плохо на улице, мало ли – может и ты мне как-нибудь поможешь.

– Как, например?

– Ну не знаю пока – в жизни всякое бывает. – Пиона улыбнулась, но улыбка вышла похожей на гримасу. – Тебя вон столько народу искало, хорошо, что нашли.

– Меня? Может, Би?

– Нет, тебя. Повезло, девчонки слышали, что вы в госпиталь собираетесь – на улице везде уши, знаешь. Только мальчик твой сам пошел, а эти двое проводить попросили.

– Мальчик? Какой?

– Мальчик-красавчик. Да вот же он, тут как тут...

Мириам обернулась. Безумная надежда обожгла, и словно в ответ полыхнуло слева – удар по лицу опрокинул ее на землю, заставив на мгновение потерять ориентацию. Закричала Пиона, зашуршали мелкие камешки. Мириам перекатилась и встала, поднимая руки к голове, так что удар ногой в тяжелом ботинке, сопроводивший ее движение, пришелся ей на локоть.

– Привет. – Прошипел Дэвид Картель. – Зашел попрощаться...

Мириам отскочила, и его рука рассекла воздух впустую. Сверкнул перстень-печатка, след от которого она все сильнее ощущала на своей скуле.

– Не удержался. – Дэвид расстегнул кобуру. Его спутник, со смутно знакомым лицом, видимо, телохранитель Картеля, сдавил горло Пионе, и ударил спиной о стену.

– Отец решил отправить меня из города, представляешь? В то время, когда из-за тебя надо мной смеется каждая девка! – Дэвид шагнул ближе, и Мириам отступила. За спиной Дэвида и его человека слышались голоса – люди работали на завале, кто-то кричал, и расслышать еще один крик в шуме на площади было невозможно. Справа шевельнулся Джино. Он прятал Таню за спиной, отступая назад, в крытый коридор, ведущий со двора.

Пиона что-то прохрипела, и спутник Дэвида ударил ее об стену еще раз, уже сильнее.

– Упрямая шлюха. – Сказал Дэвид, и поднял небольшой серебристый игольник, целясь в грудь Мириам. – Вы все такие, правда? Давай, беги... я выстрелю тебе в спину.

– Трус. – Сказал Джино. Мириам глянула в его сторону  – небесный отодвинул Таню еще дальше за спину, и выпрямился, сразу став как-то выше ростом.

– Что? – Удивился Дэвид.

– Эта девушка считает, что ты трус. Не знаю, что о тебе говорили раньше, но они наверняка были правы.

– Да ну? Только вот теперь трепаться об этом будет некому. – Игольник качнулся в сторону Джино, но тот неожиданно согнулся, и его вырвало чем-то черно-красным.

– Вот мерзость. – Сказал Дэвид с отвращением, снова целясь в Мириам.

– Беги. – Хрипло выдохнул Джино, и бросился ему в ноги.

Мириам дернула Таню за плечо и побежала мимо Дэвида, опрокинувшегося на спину, и его телохранителя, которому Пиона впилась ногтями в лицо. Им потребовалось не больше секунды, чтобы миновать их. Мириам толкнула Таню за угол, и упала, разворачиваясь на коленях, пытаясь достать игольник из кобуры подмышкой. Ремни, такие удобные утром, теперь запутались. Чтобы найти ремешок, удерживающий застежку, потребовалась вечность... целое мгновение.

Хлопнул игольник Дэвида.

– Дрянь! – Прохрипела Пиона. Телохранитель отпустил ее, почему-то отошел, и она тут же ударила его в пах, заставив согнуться. Дэвид встал на колени, оставив Джино лежать. Мириам поймала его в прицельную рамку, но выстрелить не успела. Он нажал на курок первым, два раза выстрелив в грудь своему телохранителю. Того опрокинуло на землю, и нога Пионы, решившей повторить свой удар, рассекла только воздух.

– Кажется, я опоздал. – Произнес знакомый голос со странным выговором за спиной Мириам.

– Да. – Она кинулась к Джино, который лежал на спине, рядом с Дэвидом, глядя вверх, на ржавый металл перекрытия.

И улыбался.

– Скажи, это было... смело? – Спросил он, когда Мириам упала рядом с ним, окончательно разорвав джинсы на коленях.

– Да. – Ответила она. – Куда он тебя...

Она замолчала, глядя на алое пятно, расплывающееся по его лохмотьям, прямо под грудью.

– Держись, тут совсем рядом врачи...

– Не хочу. – Ответил Джино.

– Что?

– Не нужно врачей.

– Как это... не нужно? – Она повернула голову к беловолосому незнакомцу, Сломанной Маске, чье присутствие чувствовала не глядя, как огромное жаркое пламя, видимое краем глаза.

– Он хочет умереть. – Ответил тот после короткой паузы.

Джино тихо рассмеялся.

– Подумать только, боли нет...

– Но твоя рана...

– Ты не понимаешь. У меня кровь не сворачивается. Совсем. Еще несколько минут...

У Мириам перед глазами поплыло.

– Что это? – Спросил Джино. – Ты... плачешь?

– А ты можешь что-нибудь сделать? – Она взглянула вверх, на Сломанную Маску.

– Только это... – Дэвид, стоящий перед ними на коленях механической куклой, поднял игольник, приставив себе к подбородку.

– Нет... не надо так. – Попросила она, и слезы потекли еще сильнее.

– Нет? – Переспросил Сломанная Маска. – Но почему?

Джино снова засмеялся.

– Эспер? А я не верил. Она права, не надо... будьте людьми.

– Людьми?

– Я хотел жить, как вы, но не получилось. Хорошо, если получится умереть, как вы – не от мерзкой болезни, а как мужчина, защищая девушку, которая согласилась взять у меня кольцо. Я столько всего узнал, но еще больше почувствовал, так что не нужно плакать... Теперь мне не страшно.

– Беги. – Сказал Сломанная Маска, и Дэвид встал. – Беги не оглядываясь, пока не упадешь без памяти.

Шаги Дэвида стихли. Мириам охватило ощущение нереальности происходящего, словно она уже видела все это во сне, который не могла вспомнить: Сломанная Маска, Джино, лежащий на земле, Пиона, обнимающая Таню.

– Спасибо, что ты плачешь. – Сказал Джино. – Мой компьютер... Я сохранил там столько всего... важного. Может, ты возьмешь его, чтобы передать при случае кому-нибудь, кто поймет... кто сумеет...

Мириам взяла его за руку, и снова посмотрела на Сломанную Маску, но тот покачал головой.

– Я могу убрать боль, но ему уже не больно. Или страх, но ему уже не страшно. Я ничего не сделаю, Мириам Росс, чего ты не смогла бы сама.

– Так мне будет спокойнее.... – Сказал Джино. – Загляни в него при случае – ведь в нем можно... рисовать.

Он замолчал и больше не двигался.

Его цвет пульсировал все медленнее, как пламя свечи, которую кто-то невидимый уносит все дальше в темноту, пока не стал совсем маленьким, размером со звезду на рассветном небе.

– Он... и не дышит вовсе. – Хрипло сказала Пиона, присев рядом, и обнимая Таню. – Может, позвать кого?

Мириам оглянулась, но Сломанной Маски больше не было рядом – как тогда в переулке, несколько мгновений выпали из памяти. Исчез странный человек в пыльном плаще, но у входа в переулок стояли трое гвардейцев, и доктор, с тяжелым игольником в здоровой руке.

– Что здесь случилось? – Спросил доктор, глядя на нее поверх очков. – Это опять вы? Вы... можете хоть несколько минут никого не убивать?

V.

Площадь перед магистратом бурлила.

От легкомысленных двухцветных зонтиков не осталось и следа. Их смыло движением людей, заполнивших площадь и прибывающих из переулков, как россыпи цветов, оказавшихся на пути весеннего паводка. Серые плащи беженцев, белая одежда горожан бурлили в одном водовороте с яркими платьями женщин, издавая ровный звук, похожий на гудение и плач одновременно, усиливающийся и ослабевающий одновременно с движениями толпы. В этом звуке гасли отдельные голоса, и Мириам начало казаться, что о двойной гвардейский заслон бьется вода, холодным потоком разбиваясь о бетон.

Пока люди не осмеливались подойти к заслону близко, их словно удерживала невидимая преграда, начинаясь в двух метрах от черных гвардейских щитов и тяжелых игольников. Но ее могло не хватить надолго – из толпы уже вылетели несколько камней, ударившись в щиты. Как тяжелые дождевые капли о горячую землю, перед тем, как небо разродится ливнем.

Даже за третьим рядом заграждения, закрывающим бреши между бетонными блоками у входа в магистрат, Мириам чувствовала жаркую пульсацию цвета толпы. Не отдельных цветов тысяч людей, собирающихся на площади, а один, общий – безумный, бьющийся в ритме огромного, нечеловеческого сердца...

– Плохи дела. – Заговорил шериф, стоя рядом, под щитом с автоматическим орудием, направленным в толпу. – Барона требуют. Громче всех проповедники орут – вон там, глянь, и дальше. Сдается мне, что они и не проповедуют вовсе.

– Да. – Ответила Би, и маска обхватила ее лицо. На этот раз медленнее, позволив Мириам рассмотреть, как поднимаются мягкие створки, удерживаемые черными бронированными трубками, и сдвигаются сегменты шлема, обнажая скрытые в них продолговатые линзы: три с одной стороны, одну с другой, ничем не напоминающие человеческие глаза.

– Ты что? – Удивился шериф. Би не ответила, молча отодвинула плечом стоящего впереди гвардейца со щитом и вышла в пустой ряд между заслонами. Она вообще произнесла едва ли несколько слов с того момента, как они ушли от госпиталя. Мириам все страшнее было думать о моменте, когда Би спросит у нее... обо всем.

– Сомкнуть щиты! – Команда, произнесенная усиленным механическим голосом, разнеслась над площадью, заставив толпу умерить свое гудение до едва различимого шепота. Би, оставшись стоять перед заграждением, расстегнула ремешки плаща и позволила ему упасть на землю. От этого простого движения стоящие перед ней люди поддались назад. Словно невидимая преграда перед барьером внезапно стала толще – три метра, пять метров... шесть, когда щелкнула наваха Би.

Толпа замерла в ожидании. Би положила наваху на плечо, игольник в ее левой руке смотрел вниз.

– Среди вас есть предатели! – Проговорил механический голос, усиленный до полной неузнаваемости, нечеловеческий. – Сегодня утром они начали убивать. Кто хочет им помочь?!

Гудение в толпе усилилось. Видимо, задние ряды давили на передние, потому что люди перед Би едва удерживались от того, чтобы не упасть, или шагнуть к ней.

– Не слышу ответа!

– Ты не барон! – Выкрикнул голос в задних рядах, показавшийся Мириам очень слабым по сравнению с голосом Би. – Пусть барон с нас спрашивает, а не ты!

– Хотите, чтобы барон вас защитил? – Спросила Би. – Не слышу, хотите или нет?!

Толпа вскипела.

– Хотим! Пусть он сам выйдет! Где он был, когда мой дом взрывали! – Надорвался в толпе другой голос, и гудение усилилось, перерастая в рев.

– Тогда помогите ему, а не стойте здесь!

– Да кто ты такая! – Вылетевший из толпы камень брызнул искрами – Би отбила его навахой и шагнула вперед, заставив людей отшатнуться.

– Следующего, кто бросит камень, я пристрелю! – Толпа замерла, как одно огромное существо, с десятками лиц и сотнями глаз, перед другим жутким созданием, маленьким, но смертоносным.

– Среди вас предатели, и они кричат громче всего. Давайте – я запоминаю лица... тебя, тебя, и тебя. – Наваха указывала в толпу, заставляя людей расступаться и оглядываться. – Те, кто взорвал башню – среди вас, и я найду их. Вы привели сюда невиновных – но вы не спрячетесь за их спинами

Би шагнула вперед, дважды, так быстро, что в переднем ряду возникла давка.

– Расходитесь и готовьтесь к обороне! – Проревел механический голос. – Это приказ барона. Каждый, кто останется на площади – предатель! Расходитесь!

Толпа вздрогнула в нерешительности.

– Ты не барон! – Закричал знакомый уже голос в задних рядах, но его слова утонули в другом звуке, больше всего похожем на тяжелый вздох. Он прозвучал совсем рядом, слева от Мириам, у второго заграждения – и мостовая в метре перед Би взорвалась узкой направленной полосой, обдав ближайших горожан облаком белой пыли.

– Кто не понял приказ?! – Из-за гвардейского заграждения вышел человек в механической броне. Черной, словно побывавшей в огне, и больше всего походившей на набор частей от боевого кара – массивные щитки на груди и бедрах, наголенники, связанные механическим приводом с двигателем на спине. Мириам помнила, как отец помогал чинить такую же, тяжесть стальных пластин... А человек в броне тем временем тяжело прошел перед барьером из щитов и встал рядом с Би. Огромное орудие, которое он держал на бедре, теперь смотрело прямо в толпу.

– Кто не понял приказ барона!? – Из перегороженных переулков у магистрата начали выходить люди, в такой же черной механической броне и с оружием. Они выходили, и выстраивались перед барьером слева и справа от Би – десяток, затем второй.

Толпа качнулась и подалась назад. Еще один тяжелый вздох разнесся над площадью. Взлетели обломки мостовой, и толпа вскипела, откатываясь от магистрата.

– Ну что, барон? – Человек, стоящий рядом с Би, обвел рукой площадь и людей, поспешно разбегающихся в переулки. – Как мы тебе сходу помогли?

– Я не барон. – Ответила Би, складывая наваху.

– О, и точно. – Оплавленный щиток шлема сдвинулся в сторону и вверх, открывая короткую светлую бороду и извилистый шрам на щеке. – У него и приблизительно нет таких... форм. Я Нильс Ланье, тяжелая моторизованная группа.

– Я знаю кто ты, Ланье.

– Польщен. И откуда?