Текст книги "Гнозис. Чужестранец (СИ)"

Автор книги: Иван Элейский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23

Шансов на победу и правда не было видно. Но оставался ещё один козырь. Вероятно, последний. Платон включил полумрак.

«Тссс. Хочешь сбежать от него? Он силен, но мы можем успеть скрыться.»

«Не хочу убегать.»

«Оууууууу. Вот как. Ну что ж, сложно, но есть шансс. Внимательно слушал трепет? Что он там сказал про стрелу в спине, помнишь? Я помогу добраться туда, куда нужно, только слушай мой шепот.»

Платон бросился в сторону реки, туда, где стояла лодка, туда, где всё началось. Он следовал тихим свистящим командам в голове, и потоки воды неизбежно промахивались мимо него. Он скрывался за деревьями, камнями, нырял в овраги, сдирал кожу, падая на землю в нужный момент и продолжал бежать.

– Некуда бежать! – раздался сзади голос Удильщика.

Он продолжал спокойно идти следом, даже не срывался на бег. Платон маневрировал и крутился из последних сил, дыхание тяжелым, густым хрипом вырывалось из груди, по животу снова, кажется, потекла кровь, нога стреляла жестокой болью, но он продолжал бежать. Расстояние было небольшим – полторы сотни метров максимум, но они казались марафоном.

В конечном итоге, он добежал до лодки и рухнул возле неё на колени, пытаясь отдышаться.

– Выдохся? – участливо спросил Удильщик, выхода из лесу на поляну. – Зря ты к реке побежал. Убегал бы глубже в лес – был бы шанс, а так… – он махнул рукой.

Платон бросил взгляд через плечо. Вода за его спиной поднялась в бугор трехметровой высоты и угрожающие пенилась.

– Не могу понять, почему эти два придурка решили со мной драться. Собирали ведь информацию, я знаю точно. – Он пожал плечами. – Даже рядом с маленьким водоемом шансов ни у кого нет.

Платон сжал кулаки. Взглянул на Удильщика, тот так и стоял на краю поляны.

– Думаешь, что непобедим? – тихо просипел он.

– Я не слышу, что? Тоже хочешь исповедаться? – Удильщик сделал два шага вперёд. Недостаточно близко. – Всегда даю своим противникам шанс уйти в другой мир со спокойной душой. Только громче говори.

– Хорошо, – просипел Платон ещё тише, потом махнул рукой, подзывая Удильщика ближе.

Тот посмотрел по сторонам, а потом пошёл к Платону, остановившись в шести шагах.

– Ну что, готов? – спросил он. – Только учти, я тебя всё равно не убью. Моему повелителю ты нужен живым.

Платон собрался с силами, поднял глаза вверх и взглянул в прорези маски. Осколки уже окончательно сели, пожар был потушен самим Удильщиком, так что Платон видел только белую маску, а глаза разглядеть было категорически невозможно. Впрочем, и так будет приятно.

– Знаешь, я совершал много… спорных поступков. Некоторые из них… было тяжело принять… но я не считаю себя виновным в чём-то, потому что в итоговой сумме… добра от них было больше, чем зла. – Он изо всех сил старался говорить громко и разборчиво, но часто сбивал дыхание, так что приходилось останавливаться. Тем не менее, Удильщик внимательно слушал и не перебивал. – И плевать, что мне больно или плохо… но я добьюсь результата и сделаю мир лучшим местом. Любой ценой. Хоть это и идеализм, но иначе я не могу.

– Это всё не слишком похоже на признание в грехах, – недовольно сказал Удильщик.

– Ага. Это и не оно. Просто ты не учёл одного – я всё-таки не обычный человек.

Даже в темноте было видно, что Удильщик занервничал, заоозирался по сторонам.

И Платон отпустил воображаемую струну, которая всё это время оставалась натянутой где-то в глубине его черепа.

Раздался свист и наконечник стрелы вышел прямо из горла Удильщика. Тот странно взмахнул руками и начал заваливаться вперёд. Платон увидел краем глаза, что над ним поднимается вода, но сил хватило только прикрыть голову и задержать дыхание.

Тело Удильщика упало. Вода рассыпалась и рухнуло вниз. Вместо удара Платона окатило только небольшой волной.

***

Он просто лежал некоторое время на земле. Хотелось закрыть глаза и провалиться в сон, но он понимал, что нельзя этого делать, иначе он рискует не проснуться. А если он не проснётся, то всё это было зря.

Платон услышал торопливые шаркающие шаги по листве, скосил глаза в сторону и увидел, спешащую к нему высокую фигуру с длинной бородой. Фигура опустилась на колени рядом с ним и наклонилась.

– Ты жив? – обеспокоенно спросил Шантри.

Он приложил пальцы к его шее, наклонился послушать дыхание, потом успокоился и перевёл дух.

– Черт. Что за бойня тут была? – задал он вопрос, ни к кому конкретно не обращаясь. – Я поспешил сюда сразу, как только Проклятый сказал мне, куда тебя увели.

Он встрепенулся и оборвал себя:

– Давай сначала тебя подлатаем хоть немного.

Платон закрыл глаза. Он ощущал, что Шантри касается его живота, ощупывает рану, что-то делает с ней. Периодически было очень больно, периодически чуть менее больно. Потом его заставили открыть рот и влили туда-то что-то очень жгучее и терпкое, от чего по тело разлилось теплое и мягкое спокойствие.

Платон не знал, сколько времени прошло, когда он снова пришёл в себя. Тело болело, но не так сильно, как можно было ожидать. Он приподнялся и сел. Рядом горел костер, Шантри в темноте что-то писал, чуть дальше, за пределами круга света сидела ещё одна фигура.

– Лучше лежи, – не отвлекаясь от пергамента, сказал Шантри. – Нужно немного времени, прежде чем ты сможешь сам ходить.

– Как долго я спал?

– Всего несколько часов, не переживай. Мы скоро вернемся в караван, как только тебе станет чуть лучше.

– Игорь, Амалзия? Где они? – спросил он, сглотнув.

– Игорь мертв, – раздался женский голос из темноты. – Окончательно.

– А ты, видимо, выжила, – Платон ощутил, как на лицо невольно перекосило горькой улыбкой. – Он ведь туда ради тебя в том числе бросился.

Повисло молчание на несколько долгих минут.

– Платон, – хрипло произнесла Амалзия, оставаясь в тени. – То, что я там говорила – это не вся правда. Я не…

– Это неважно, – прервал её Платон. – У всех свои причины. Верю, что твои были весомыми. Но сейчас это уже неважно. Я принял решение.

Шантри поднял голову и взглянул на него.

– Решение? Какое решение?

– Я отправлюсь дальше один. Не вернусь в караван.

– Это глупо! – воскликнула Амалзия. – Ты ничего не понял? Сурт будет посылать против тебя таких как Удильщик десятками!

Платон взглянул в огонь, тихо лизавший поленья. Казалось, будто языки пламени сражаются между собой, качаясь из стороны в сторону и конкурируя, кто сможет оторвать больший кусок от деревяшки.

– Вот поэтому я и не могу остаться, – ответил Платон. – Рядом со мной остальные в опасности. К тому же я не могу никому доверять в такой ситуации. Значит, мне нужно разобраться с этой ситуацией одному.

– Разобраться?! – повышенным тоном переспросила Амалзия. – О чём ты говоришь, Платон?! Никто не может разобраться с Суртом. Хочешь в одного воевать против всей Северной Империи?

– Это уже моё дело, – спокойно ответил он.

Платон приподнялся, встал. Нога сильно болела, но идти было вполне возможно. Живот вроде как не болел. Он задрал разорванную рубаху, взглянул на то место, где должна была быть рана. Вместо раны там была иссиня-черная татуировка, напоминающая лист дерева. Он с вопросом уставился на Шантри.

– Я взял на себя смелость нанести её. Не переживай, ничего противоестественного она не делает. – Шантри улыбнулся. – Просто удерживает концы раны и немного ускоряет восстановление. Скорее всего, она рассосется к весне или около того. Но лучше постарайся не перенапрягаться.

Старик отложил свиток и перо, тоже встал, подошёл к Платону и положил руку ему на плечо.

– Друг мой, я не буду тебя отговаривать. Каждый сам пишет историю своей жизни и это то немногое, чего нас лишить невозможно. Только попрошу тебя об одном. Когда тебе надоест слоняться без дела, когда ты поймёшь, что можешь больше и хочешь большего, отправься к моим братьям. Цитадель моего ордена скрывается в горах. Примерно на середине Западного тракта есть небольшая деревня, возле Луронийских горячих источников. Спроси там об ордене Пера, тебе помогут найти нас. Прошу тебя, не заблудись в темноте.

– Хорошо. Спасибо тебе, Шантри. Спасибо за всё. – Платон крепко пожал протянутую руку, потом повернулся к Амалзии.

– Тебе тоже спасибо. Я не виню тебя ни за что. Неважно, что ты собиралась сделать, но сделала много хорошего для меня. Уводи свой караван на юг, живи спокойно и забудь о моем существовании. Так всем будет лучше.

– Но… – девушка робко попыталась возразить.

– Никаких но. Сейчас уходите. Караванщики забеспокоятся, у них возникнут вопросы, а я хочу уйти как можно дальше до того, как кто-то начнет меня искать.

Амалзия появилась в свете костра, на лице её отпечатывалась смесь горя и гнева. Шантри остановил её рукой, что-то долго шептал на ухо, в процессе чего выражение её лица становилось всё более понурым.

– Мы уходим, – сказал в итоге Шантри. – Удачи, друг мой.

– Удачи, – эхом отозвалась Амалзия.

– И вам, – ответил Платон настолько холодно, насколько хватило сил.

И они ушли в темноту. Какое-то время Платон еще наблюдал за удаляющимся огоньком, который Амалзия держала в руках, потом встал и начал собираться. Перевернул лодку и спустил на воду, собрал разбросанные и мокрые пожитки мертвых охотников за головами, нашёл какую-то более или менее целую одежду из их запасов и повесил просохнуть.

Теперь всё казалось удивительно ясным. Если он хочет выжить – он должен разобраться с Суртом и со всеми его знающими, а для этого нужна сила. Значит, он должен искать больше силы. Эти шесть недели были неплохими, но концовка…

Концовка этой истории перечеркнула всё. Методы прошлой жизни себя не оправдали. Дикому, безумному миру – такие же решения.

Эпилог. Аристократ

Лорд-губернатор южных провинций Ситии, великой империи Севера, с трудом поднимался по крутой каменной лестнице. Его мучала тяжелая, неприятная одышка, он весь вспотел, несмотря на холод вокруг, так что когда он наконец добрался до простой, но ладно скроенной дубовой двери, его уже потряхивало. И не только от промокшей рубашки, которая мерзко прилипла к телу.

Он осторожно постучал.

– Войдите, – донеслось из-за двери.

Лорд Хаген открыл дверь и зашёл внутрь. Перед ним предстал маленький круглый зал, столь же скромный, каким он запомнился с прошлого раза. Кровать, зеркало, деревянная кадка, огромный стол возле окна, весь заваленный свитками и пергаментами. Самым дорогим здесь были два кресла, одна обивка которых стоила как полугодовое содержание всего замка лорда Хагена. Помимо этого в комнате было удивительно холодно, даже холоднее, чем на улице.

– Мика Хаген, – равнодушно произнес человек, сидевший в дальнем кресле. Большая часть свечей находилась за спиной сидящего, так что лицо его было укрыто тенью.

– Ваше высокопревосходительство, – преклонил колено лорд-губернатор.

– Правитель южных провинций, мое доверенное лицо. – Человек в кресле проигнорировал слова лорда Хагена. – Человек хваткий и неглупый, хоть и аристократ. И в то же время простой парень Мика Хаген.

Лорд Хаген сжал зубы. Никто не называл его по имени с тех пор, как умерли родители. Никто, даже жена, даже дети. Сами звуки этого глупого, крестьянского, неблагородного имени ему были противны настолько, что любой, осмелившийся его произнести, был бы моментально жестоко наказан.

Кроме Лорда-протектора. Кроме Сурта, правителя единого Севера, сидевшего в кресле посреди полупустой комнаты.

– Встань, Мика. – Голос Сурта звучал насмешливо. – Давай без формальностей. Садись в кресло, обсудим дела.

Лорд Хаген встал, прошёл до кресла – шаги его отдавались эхом, и аккуратно сел.

– В первую очередь, ваше высокопревосходительство, я бы хотел сказать…

– Но-но, – прервал его Лорд-протектор, погрозив пальцем. – Не спеши.

В комнате повисла тишина. Лорд Хаген давно начал играть в эту игру и знал, что его сейчас изучают и ощупывают взглядом, проверяют – нервничает ли он, боится ли он, радуется ли он, так что просто замер в ожидании вердикта. Сам он тоже вглядывался в морщинистое лицо, обрамленное седыми волосами, но даже спустя столько лет не мог ничего сказать об этом человеке.

Лорд-протектор протяжно вздохнул.

– Мика. Знаешь, почему ты до сих пор губернатор? Я ведь избавился практически ото всех аристократов, ото всех, чье право править было построено на обычаях и крови, а не на труде, силе и богатстве их земель. Так почему же ты до сих пор остаешься на своем посту, как ты думаешь, Мика?

– Не имею ни малейшего понятия, ваше высокопревосходительство, – отведя взгляд ответил лорд Хаген.

– Что ж, тогда я тебе объясню. – Сурт закинул ногу на ногу. – Тебя от твоих собратьев отличает одна маленькая деталь – ты очень сильно хочешь власти. Больше всего на свете ты хочешь быть вверху пищевой цепочки, да, Мика? А я ценю такое. Вся моя империя построена на одном принципе: люди должны биться за место наверху, должны прикладывать усилия. Сильные, умные, упертые, талантливые оказываются наверху, а безвольные и глупые – падают на дно.

Сурт откинулся в кресле назад, замолчал на несколько секунд и только потом продолжил.

– Более того, Мика, я даже не стал провозглашать себя императором, хотя многим это было бы удобно. Императоры передают корону наследникам, а мой титул перейдет только тому, кто сможет переиграть меня в большой игре.

На этих словах Сурт наклонился вперёд и уставился прямо в глаза лорду Хагену.

– Ты полагаешь, что сможешь переиграть меня, Мика?

Лорд Хаген поёжился под холодным взглядом светло-голубых глаз лорда-протектора.

– Нет, ваше высокопревосходительство. – Тихо ответил он. – Я так не думаю.

– Жаль.

Сурт откинулся в кресло и отвёл взгляд в сторону.

– И тем не менее, ты хорошо справлялся со своими обязанностями. Торговля с полисами идёт отлично, безопасность на уровне, доходы растут, производство растет.

Он опять прервался на несколько секунд, давая лорду Хагену обдумать, почему он «справлялся», а не «справляется».

– Так вот, что случилось с человеком из другого мира? Он был на твоей территории, потом что-то произошло и он исчез, если я правильно понимаю. Расскажи мне, почему же этот человек так и не добрался до меня?

– Ваше высокопревосходительство, этот человек мертв. Мы обыскали место сражения и на одном из трупов нашли брошь, которую описывал информатор. Тело было сильно повреждено, но в целом соответствовало описанию.

Сурт снова повернулся к собеседнику. В глазах его блеснул огонь свечи.

– И как же так вышло, Мика, что крайне нужный мне человек погиб на твоей земле?

– Ему помогли, ваше высокопревосходительство. – Лорд Хаген засунул руки подмышки, чтобы хоть как-то согреться в этом холодном помещении. – Судя по следам, там была битва как минимум двух знающих. Одного мы опознали – это Удильщик, он погиб от стрелы, но с другой стороны сражался кто-то владеющий огнём. По почерку, я бы сказал, что из наших. Плюс там было ещё три трупа обычных людей, затрудняюсь сказать, кто из них сражался на чьей стороне. Возможно, что на стороне чужестранца.

– Интересно. Значит, все участники погибли и никто не ушёл? – Лорд-протектор задумчиво покачал головой. – И вы не смогли выяснить, как так вышло?

– Мы задержали караван, с которым ехал чужестранец. К сожалению, никто из членов каравана не смог сказать почти ничего полезного. Чужестранец ехал с ними до Ассурки, но остался за стеной, чтобы избежать взгляда Барона. Вместе с ним остался старик, судя по всему из Ордена Пера. – Сурт нахмурился на этих словах. – После получения денег караванщики напились, как это обычно и бывает, и часть из них пропала, включая ведущую каравана, которая по заявлениям остальных владела огнём, старика и ещё пару бойцов. Ни старика, ни женщину не нашли. Я отправил несколько отрядов прочесать леса, но они пока никого не обнаружили. Боюсь, они уже могли успеть уйти на юг.

– А Барон? Он что-то увидел?

– Нет, – мотнул головой лорд Хаген. – Он заметил, что ведущая что-то скрывает, запомнил её имя, но больше ничего выведать не смог. Старика он не видел.

– Что ж, это не хорошо, но и не ужасно, – ответил Сурт. – Если наш гость действительно погиб там, то это весьма обидно, но по крайней мере решает проблему на некоторое время.

– Есть ещё кое-что, ваше высокопревосходительство. – Лорд Хаген уже буквально дрожал от холода и с трудом контролировал челюсть так, чтобы не стучать зубами и говорить внятно. – Там видели одного из Проклятых. Никто точно ничего сказать не может, но он явно был в тех краях.

– Что Проклятый делает на севере? – Нахмурился Сурт. – Я был уверен, что эти упертые идиоты усвоили урок и решили держатся подальше.

– Не знаю, ваше высокопревосходительство. У меня нет никаких доказательств, что он как-то связан с чужестранцем, но факт есть факт, он был рядом во время тех событий.

Сурт откинулся в кресле и уставился в потолок в раздумьях, потом произнёс:

– Не критично. Если что-то выяснится – разберись с ситуацией без лишнего шума. Сейчас важнее исполнить основной план. Отправь Щитоносца и Бурю собрать дань с селян. Пусть выжмут, сколько могут, для перехода нам нужно иметь провизии с запасом.

– Конечно, ваше превосходительство, – склонил голову лорд-губернатор, в душе радуясь, что расспросы по поводу чужестранца закончились без последствий.

– И ещё. Цепи покорения, удалось их заполучить?

– Да, ваше высокопревосходительство. Караван, в котором ехал чужестранец, помимо железа доставил немало урусов. В том числе цепи, суммарной длинной пятьдесят метров.

– Отлично, передашь их Мастерам Ковки. Так быстро, как только сможешь. – В голосе лорда-протектора резко зазвучала сталь. – И не подведи меня, Мика. Если из цепей пропадет хотя бы одно звено, то твое положение может стать очень шатким, даже несмотря на все твои связи.

Если бы лорд-губернатор не был замерзшим и без того, то у него внутри наверняка что-то похолодело бы.

– Включая связи среди моих Знающих, Мика. Не рассчитывай, что они помогут тебе, если ошибешься. Ты меня понял?

– Да, ваше высокопревосходительство, я всё понял, – дрожащими губами ответил лорд Хаген.

– Вот и хорошо, – неожиданно тепло улыбнулся Сурт. – Тогда идите, лорд-губернатор, займитесь делами. Скоро нас всех ждёт большая война.