Текст книги "Хозяйка корней (СИ)"
Автор книги: Ива Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
Глава 45
Лилька
Да уж, да уж… Не ожидала я, что вместе с кариесом вампиры притащат ко мне в дом еще и своего предводителя. У меня от него мурашки по спине, хотя вынуждена признать: очень интересный мужик. Что внешне, что по всем остальным параметрам. Умный, ироничный и на первый взгляд не слишком спесивый. Впрочем, мы мало знакомы, чтобы я могла судить определенно. Одно могу сказать точно: присутствие господина Вэйна заставляет меня подобраться и быть готовой то ли к бегству, то ли к нападению, то ли… к флирту. Я уже большая девочка и умею определить, когда у мужчины ко мне есть совершенно определенный интерес.
А он явно дает понять, что не против слегка пофлиртовать, а поскольку я так и не решила, что ему на это ответить, пойду-ка верным и сто раз испытанным путем: займусь делом. Отлично выметает из головы лишние мысли и сомнения.
Мне не терпелось поковыряться в зубах пациентов, опробовать новый бур с наконечником из «гномьей стали» – эта штука царапала стекло в окне как алмаз! И стоила соответствующе, я за нее еще не расплатилась… Получила заказ у мастера только сегодня утром, неожиданно тот выполнил работу раньше намеченного и прислал мальчишку. То-то радости было! В свете последних поломанных клыков такой инструмент и вправду на вес золота.
Эмаль у этих клыкастиков даже на коренных прочнее, чем у тех же орков или гномиков. Про смесок я уже не говорю. Удачно, что получится попрактиковаться с новым буром прежде, чем я доберусь до господина помощника… Ну, размахнись, рука, раззудись, плечо! Начали.
Вэйн оказался благодарным зрителем, ничем мне не мешал, а если и задавал вопросы, то по делу. Два приконвоированных к креслу вампира при нем вели себя как зайчики, выполняли все указания врача, послушно полоскали рот морозцей, плевались по команде, не пытались вытолкнуть расширители и терпеливо вздыхали, пока я высверливала кариес. Только заметно побледнели, когда я набрала концентрированную вытяжку обезболивающей травы в шприц, чтобы ввести ее в открытый канал зуба и убить нерв. Ну да, страшновато смотрелось, но, кроме как тонкой иглой, мне туда лекарство ничем было не доставить.
Мужики тряслись, косились диковатыми глазами то на меня, то на шприц в моей руке, то на своего предводителя. Последний отвечал им таким взглядом, что бедные кровососы только обреченно вцеплялись в подлокотники зубоврачебно-палаческого кресла и старались дышать через раз.
Мои труды были прерваны неожиданным интермеццо. В дверь постучали. Я краем глаза проследила за Игги, поспешившим открыть. А потом всмотрелась уже внимательней.
На пороге появился Сейм – помощник городского палача, не преуспевший в рейдерстве с домом Матео. На этот раз он явился в сопровождении двух рыночных гоблинов, готовых при солнечном свете грузить товар за медяк, а в темноте сделать что-то менее законное за сребреник. Гости явно приняли для куража, поэтому пошатывались, опираясь на крепкие дубины.
– Инструментики-то вам ни к чему, нам забрать придется, – выдал Сейм с порога заготовленную фразу. Правда, с каждым словом его храбрость сдувалась. Он вряд ли ожидал увидеть кресло, приспособленное для какой-то неизвестной ему пытки, происходившей в данный момент. И тем более не ожидал встретить самого влиятельного вампира Города.
– Извините, господин Сейм, – сказала я, обернувшись к гостю и слегка пощелкав клещами, – инструменты уже заняты.
Возникшую паузу прервал Игги. Он возопил:
– Ах ты мошенник! Клялся мне двух эльфов привести, а привел непонятно что! Думаешь, господин Вэйн Рин Корван и госпожа Лилия согласятся взять их для опытов?! Ты за них двоих и пяти грошей не получишь!
Если Сейм и хотел что-то сказать, то слова застряли у него в глотке. Что касается гоблинов, они трезвели с каждой секундой.
– Мальчики, – обратилась я к ним, продолжая нежно щелкать клещами, – вам повезло, что мы сейчас заняты. – Если вы обязуетесь унести вот это, – показала на Сейма, – и выкинуть не ближе, чем за триста шагов от дома, я обещаю забыть ваш несвоевременный визит.
Сейм наконец-то попытался что-то мекнуть. Но один из гоблинов приложил его дубиной по затылку и схватил за плечи, второй – за ноги. Уходили они быстро и не шатаясь.
– У вас остроумные слуги, – с легким смехом произнес Вэйн.
– Мне достаточно, что они верные, – улыбнулась я и вернулась к работе, не посчитав нужным объяснять вампиру, что Игги не слуга. Х-хе, на свой собственный зуб спорю, что больше мы про Сейма долго не услышим.
***
Бедолаги-вампиры страдали не зря. Цементный фотозастывающий состав, купленный у ювелиров, отлично подошел для пломбирования. Причем сначала я, влив морозцу, лишь слегка закрепила цемент подсветкой, получилась временная пломба. Для верности пусть походят с морозцей в канале пять дней, а потом уже и постоянную пломбу сварганим. Уф-ф-ф…
Вампиры ужасно обрадовались, когда я сказала, что на сегодня все, и скисли, когда объяснила про пять дней. Но в целом, похоже, они ожидали худшего. А я-то им анестезию обеспечила еще на этапе сверления. Хорошо получилось, с этим уровнем инструментов – вообще отлично, могу собой гордиться. Но хочу, наконец, нормальную бормашинку! Про сверхскоростные уже и не вспоминаю, но хоть педальную! А то два зуба, пять часов работы – и я взмокла как мышь. Пожалуй, и мозоли светят.
Сейчас бы лечь в горячую ванну с морской солью, налить себе горячего шоколада в большую кружку, взять какой-нибудь сентиментальный роман и сладко поплакать над бедами героини… Ой. Ой-ой… Ну, здравствуй, красный день календаря!
Еле живая от усталости и этого открытия, я сейчас хотела только одного: чтобы все убрались и оставили меня в покое. Но когда мои хотелки имели значение?
Сначала Вэйн, выпихнув своих подопечных за дверь, вдруг распустил павлиний хвост и начал заход издалека на предмет «приятно провести вечер», а потом и эльф объявился.
И пока эти двое мерили друг друга взглядами единорогов, столкнувшихся на узкой тропке, я мысленно взвыла – вот дура! Сама ведь согласилась вчера пойти с Лимеасом в театр! А подумать головой? Не могла догадаться, что после работы буду выжатой как лимон? А дни посчитать и предусмотреть выходной на необходимый срок? Чер-р-рт.
– Простите, господа, я вынуждена остановить ваш спор. – На самом деле они не спорили, молча грозно таращились. – Я действительно обещала провести этот вечер с господином Лимеасом, надеюсь, вы меня извините. – И быстрая улыбка вампиру. – Но сейчас я вынуждена попросить полчаса на то, чтобы привести себя в порядок. Очень устала и хочу переодеться.
«И нурофену выпить… две капсулы!!! А-а-а-а, ну что за невезуха! Первый день – и театр… Уф-ф-ф».
– Что ж, учту на будущее, что надо быть порасторопнее, – улыбнулся мне в ответ главвамп. – И постараюсь первым сделать вам предложение… Приятно провести вечер. А сейчас не смею больше задерживать вас, прекрасная госпожа. Но надеюсь, что мы сегодня еще встретимся. – Тут он быстро насмешливо взглянул на каменно-спокойного эльфа. – Раз уж я тоже собирался пригласить вас в театр, то у меня там забронирована ложа, и я надеюсь, что не стану вам помехой, если мы случайно встретимся в антракте.
– Думаю, не станете. – Я была сама любезность (побыстрей бы убрался!). Тянущая боль внизу живота четко сигнализировала, что если я не приму капсулу нурофена срочно-срочно, то потом мне мало не покажется. Снимать уже разыгравшийся спазм гораздо дольше и сложнее, чем поймать и упредить на старте.
– Тогда позвольте откланяться, – вежливо кивнул Вэйн, сначала мне, а потом и Лимеасу. – До скорой встречи.
Уф-ф-ф…
– Вы позволите мне привести себя в порядок? – Я посмотрела на начальника стражи, мысленно проклиная его, его театр, свою неорганизованность и весь этот мир. Так неудачно… В любое другое время я бы с удовольствием… а теперь проблема на ровном месте. Но поскольку это моя проблема, отражаться на других она не должна. – Буду готова через тридцать минут. Надеюсь, мы не опоздаем?
– Нет, госпожа Лилия, я предвидел, что вам понадобится время на сборы, – наконец-то слегка оттаял мороженый эльф. – Я подожду здесь, если не возражаете.
– Бабушка, подай господину начальнику стражи вина и твоих пирожков, пожалуйста! – еще успела крикнуть я в сторону кухни, убегая со всех ног к себе в комнату за нурофеном. И сполоснуться в лохани успею, пусть холодной водой. Как хорошо, что в этом мире придумали прокладки! Пусть и такие, что вряд ли кто-нибудь воспользовался бы ими в моем мире. И что бабушка Му мне их купила, поворчав, что можно обойтись соломой! Соломой… Ы-ы-ы-ы. Нет уж. Иначе любезному эльфу пришлось бы идти в театр вдвоем с не менее любезным вампиром.
Глава 46
Лимеас из клана Остролиста
Начальник стражи остается самим собой даже в гостях. Когда пожилая зеленая огородница с поклоном подала мне поднос с пирожками и бокалом вина, а малец из ее племени – тазик для омовения рук, я не ограничился короткой благодарностью. Почтенной огороднице из уважения к ее летам было позволено присесть, а малец остался стоять, и обоим пришлось отвечать на вопросы. Вежливые вопросы искренне любопытствующего гостя. А так как гость – начальник стражи, то ответам желательно быть правдивыми или хотя бы правдоподобными.
О своем прошлом зеленые собеседники говорили туманно и обтекаемо.
– Ох, господин начальник, осталась-та я без крова, зато с малым, – вздыхала старушка, показывая на замершего паренька. – Скитались-та мы по огородам чужим, да на них только и можно скопить мозоли ладонные да ломоту поясничную. Смилостивились боги – прибились мы к премудрой лекарке.
– Ну да, вот так вот, значит, и было, – бубнил малец, показывая всем видом, что готов удрать поскорее и подальше.
Я слушал и умело скрывал улыбку. Вряд ли на этих милых существ кто-нибудь тратил в прошлом Вечный ошейник. Но даже обычный, дешевый Хозяйский знак, пусть и снятый на Торгу перед продажей, оставляет след. Можно без особых усилий выяснить, что в их прошлом было что-то интересней скитаний по огородам. Хватило бы осмотра магом низшего порядка.
Но зачем? На лапах непритязательных огородников – по два листика. Сейчас это добропорядочные горожане. Их биографии не отягощены более серьезным злодейством, чем неотработанный аванс на огороде или стянутый пирожок с лотка – последнее по части мальца. Как ни трудно было вытрясти из гоблинов сведения, но тут я разобрался. В конце концов, эта парочка до Торга работала в Городе, по косвенным описаниям я их опознал. И убедился в двух вещах: у них за душой побег с Торга, и госпожу Лилию они могли встретить только там. Но листики эту историю покрыли. Тут я принципиален. Поймали – горе беглецу, не поймали до первого листика – горе хозяину. Что поделать, эльфы ценят свободу.
А вот прошлое Лилии меня интересовало куда больше. Прибегнул к раздельному допросу. Малый был отослан в подвал за холодным вином. В его отсутствие я спросил старушку, как она познакомилась с госпожой целительницей.
– Случаем, господин начальник. Нам, беднякам, таких добрых случаев один на жизнь и выпадает-та. Лекарка травы искала для своих врачеваний, мы ей подсобили, теперь расставаться не след.
Малый, вернувшийся с запотевшей бутылкой, версию дополнил, но не разрушил.
– Госпожа Лилия явно не из наших краев, раз в простых травках не понимает. Мы ее нашли, она и оставила нас для услуг.
Мелькнул и тотчас был присоединен к разговору хозяин дома – Матео. Конечно же, он знал о прошлом Лилии меньше всех. Зашла купить инструменты, заодно арендовала дом.
Юноша осторожничал, подбирал слова. Я понимал почему: вдруг начальник стражи подаст в суд – или занимайся семейным ремеслом, или продай инструменты с креслом по указанной цене.
Боялся он зря. Я старался обходиться без услуг его отца. Как работать помощникам – их дело, лишь бы в рамках закона. А я лучше получу головную боль, порывшись в сознании подследственного, чем буду слушать его стоны и вопли. Обычно менее информативные, чем считают сторонники пыточных методов.
Возможно, это и стало причиной ранней смерти старикана. Я – четвертый начальник стражи на его веку, но первый, кто ни разу не зашел в застенок. Бедняга решил, что потерял квалификацию, да еще и с сыном проблемы. А огорчаться в его возрасте небезопасно.
С Матео я говорил приветливо. Парень характером напоминал лук – сгибается, но не ломается. Настоял на своем, не пошел путем отца, и хорошо. Донос, недавно поступивший в Башню стражи, о том, что наследник палача отдал инструменты непонятно кому, сгорел в жаровне.
Сейчас я потягивал холодное вино и разглядывал инструментарий, изменивший свое назначение, а заодно и бывшее палаческое кресло – его я узнал сразу. Если самый опасный вампир Города заходил к Лилии лечить зубы, то его можно поздравить. Он первый из Рин Корванов, оказавшихся в палаческом кресле. А то, что добровольно, делает историю особо забавной. Как бы донести ее до остальных вампирских семей?
Я прихлопнул недостойную мысль как муху, жужжащую возле лица. Воину из клана Остролиста мстить, распространяя пикантные слухи? Может, в бою мне еще и отравить стрелы в колчане?
Откуда же прилетела эта муха? Я понял, что, пока беседовал со слугами, боролся с нарастающей обидой. Ее сглаживало лишь одно: по-настоящему обижен был господин Вэйн. Я пришел и сорвал его планы.
Но как эти планы возникли? С какой стати он вообще рассчитывал, будто Лилия с ним куда-то может пойти? Какие у него права на ее время, если это не время лечения зуба?
Вино чуть-чуть плеснулось в бокале. Похоже, я вздрогнул. Никуда не годится! Это орк в тяжких раздумьях может разнести меблированную комнату и не заметить. Эльфу так переживать недопустимо.
Матео всё еще стоял рядом, хотя разговор окончен. Надо намекнуть ему, что может идти. Или задать вопрос.
– Матео, визит господина, с которым я столкнулся в дверях…
С опозданием я понял, как выглядит мой вопрос. Самая обычная ревность, от которой в тавернах выхватывают ножи и поднимают табуреты. Еще убивают жен.
Но эльф никогда не делает полшага.
– …он пришел воспользоваться мастерством госпожи Лилии?
Я знал, что мои щеки не покраснели. Куда девать огонь внутреннего стыда?
– Да, господин начальник стражи, – ответил Матео спокойным, почти официальным тоном, как неоднократно отвечал его отец.
Тон был уж очень сух. Вдобавок я нарушил одно из правил следствия – вопрос не должен включать ответ.
Я уже провожу следствие? И могу ли довериться его результату?
Стыд перерос в раздражение. Я сердился и на себя, и на Лилию. Я снова и снова убеждал себя, что она ничем не обязана мне, но тут же вспоминал эпизод на базаре с Флессаном. Благодаря мне, а не какому-то хитрому вампиру, она получила статус и право говорить на равных с сильными Города. Между тем никому не ведомо ее происхождение...
Проверю-ка я ее еще раз, в театре. Это моя сила и моя власть. А перстень пусть не на пальце, но при мне. Проверка крови не займет больше минуты.
От этой мысли даже стало легче, и я отхлебнул уже чуть нагревшегося вина. Не забывайте, это я маг, а она – всего лишь мастерица!
Скрипнула дверь, до меня донесся аромат изящно подобранных благовоний.
– Господин Лимеас, я готова, – сказала «всего лишь мастерица».
Глава 47
Лилька
«В некоторых странах в период предменструального синдрома и в первый критический день женщина может совершить убийство и ее не привлекут к ответственности». Я девочка дотошная, изучила матчасть и выяснила, что это лишь более мягкий приговор. Всё равно иногда вспоминаю.
Не, никого сегодня убивать не буду. И завтра. И в следующий раз. Просто такое у меня резервное самооправдание, если сделаю что-нибудь убийственное.
Пока всё под контролем. Умылась, переоделась, собралась и даже смогла выйти к эльфу с лучезарной улыбкой. Хорошо, что три дня назад мы с Игги снова заглянули в подвальчик Хапиры, потому что бабушка Му изворчалась: у хорошей-та лекарки и одёжа должна быть приличная! Так что мы купили два поношенных платья, из которых проворная старушка за вечер сшила мне одно, но очень красивое и вполне подобающее. Даже для театра. А по случаю теплой погоды мои сандалии, аккуратно прошитые серебряными строчками по полоскам кожи (тоже бабуля постаралась), смотрелись вполне уместно.
Мы ехали в экипаже Лима по вечерним улицам. Чтобы не ощущать себя Стахановым в Большом театре, я решила заранее выяснить у чуть насупленного эльфа, что за зрелище нам предстоит и краткий сюжет действа. Из скупых ответов Лима я поняла, что спектакль называется «Проклятие».
Я категорически потребовала подробностей. Душе, а тем более телу, и так не радостно, а впереди еще мрачняк на сцене. Моему спутнику пришлось расщедриться на слова, впрочем, быть спойлером он отказался.
– Уже скоро вы всё увидите сами. Кстати, вы знаете, – продолжил Лим, – что такое Проклятие?
Я, разумеется, сказала, что не знаю, в который раз подумав, что мостовая нуждается в ремонте. А то чуть язык не прикусила на очередном ухабе.
Про Проклятие я помнила по первому дню пребывания в этом мире. Но если Лим готов напомнить, почему бы и нет. Так он и сделал. А под конец рассказа усмехнулся:
– Существует забавная сказка, скорее даже шутка: мол, если маг из великого дома по-настоящему полюбит женщину-чистокровку, а она столь же искренне влюбится в него, то проклятие падет. Но так как в этом мире женщин чистых кровей не осталось – их забирают из другого мира, – такая любовь невозможна.
– Почему? – спросила я тоном невинной простушки, хотя практически знала ответ.
– Чистокровки попадают в наш мир через Подземный Торг... – начал Лим.
…Ох, Лилька, доиграешься! Всё равно, я его прервала и попросила объяснить кратко, что же это такое? Нет, я, конечно, слышала про Торг, но ведь начальник стражи должен знать гораздо больше. Лиму пришлось рассказать то, что я и так знала.
– Теперь вы понимаете, почему женщины выходят с Торга такими напуганными? Чистокровка еще до того, как увидит будущего мужа, знает, что он господин, а она – купленный товар. В этом случае возможна верность. Но не любовь.
«Хороша верность!» – подумала я и продолжила интервью.
– Неужели в домах эльфов может появиться жена-рабыня? – спросила я удивленно-невинным голосом.
– Нет, – ответил Лим после паузы. – Настоящий чистокровный эльф никогда не возьмет женщину силой. Он даже не назовет ее женой, если она по доброй воле не назовет его мужем. Такая женщина будет долго жить в его доме как гостья, но рано или поздно уйдет за порог навсегда.
– И куда отправится невостребованная жена? – спросила я с тем же интересом.
– Туда, откуда она явилась, на Торг, – ответил Лим после гораздо более долгой паузы.
Меня наполнил гнев. Хорошая стратегия: злой насильник, добрый насильник! Или сразу попадешь в лапы какому-нибудь орку, который тебя измочалит, если немедленно не признаешь его господином. Или к благородному эльфу, который тебя пальцем не тронет. Но если ты не назовешь его самым дорогим и желанным мужчиной, будешь продана тому же орку!
Еще немного – и я от злости правда кого-нибудь убью!
– Да, это проклятие у вас надолго, – сказала я.
Оставался еще один вопрос. Ну не могла не задать!
– Господин Лимеас, а если бы в вашем доме оказалась купленная чистокровка, которой не хватило бы… как вы сказали, «доброй воли». Вы отправили бы ее на Торг?
– Я никогда не стал бы играть в такую игру, – ответил эльф, на этот раз без промедления. – Недаром меня называют Отступником. Мы приехали.
***
Театр меня приятно удивил. Я ожидала увидеть какой-то средневековый ярмарочный балаган с недавно сколоченными подмостками и кулисами из дерюги. Однако здание оказалось каменным и громадным. Как я поняла, несмотря на темноту, это был один из древних людских храмов, вроде того, на чью крышу мы приземлились в первый день знакомства с Городом.
Лим сказал, что так и есть. Только такие несерьезные существа, как артисты, не боятся его использовать – мало ли какое проклятие оставили люди? Поэтому, хотя театр пышно украшен, ходить надо осторожно. Ковер на стене может прикрывать дыру, а что за ней – древняя лестница или просто провал, никому не ведомо. Я вспомнила безбашенную юность в 90-х и рейв-пати на заброшенных заводах и складах. Как жива тогда, дура, осталась?
Парадный вход был ярко освещен уже привычными мне светляками-ползунами. Играло что-то клавишное, ступени были усыпаны цветами, издававшими аромат. Вместо билетеров стояли городские стражники в парадных латах, пышно одетые зрители называли им свои места и проходили.
– По традиции этот спектакль ставится не чаще двух раз в год, – пояснил Лим. – Иногда говорят: это произошло после осеннего «Проклятия», а это – после весеннего. Госпожа Лилия, нам налево, по дорожке из пурпурных цветков. Это вход для особо почетных гостей.
Всё здорово! Одна проблема – нас ждет не партер, а ложи, если не балкон. Даешь любой грязный балаган, лишь бы не пилить сто ступенек вверх, с перспективой потом пилить еще сто, но вниз.
Всё оказалось продумано. Гоблин в какой-то сверкающей чалме открыл нам маленькую дверцу, мы встали на что-то качающееся. Не успела удивиться, как раздался скрежет и нас потащило вверх. Секунд через десять такой же гоблин поклонился, призывая выйти из этого плетеного протолифта.
– У всех великих домов свои особые ложи, – пояснил Лим, – но существует отдельная, для командования городской стражи.
Ложа оказалась многоярусной. Меня не очень интересовало, нашлись ли сослуживцы Лима, столь же любящие искусство, как и начальник. Мы расположились наверху. Обзор был великолепен, а когда началось действие, сразу стало понятно, что и акустика в зале не хуже, чем в «Ла Скала» или на новой сцене Мариинки. К тому же фантиками никто не шуршал и мобилами в лицо не светил. Даже почти никто не опоздал. Только на нижний ярус нашей ложи явился кто-то со знакомым голосом – я узнала Флесса. Кроме него еще кто-то шептался, но так тихо, что не расслышать.
Сам спектакль сначала разочаровал. Где-то я слышала выражение «ходульные персонажи», а в этот вечер их увидела. Это были прежние угнетатели-люди, в представлении жителей Города. Они передвигались на ходулях, в плащах непонятного цвета. При этом гнусавили, что создали эльфов, вампиров, гномов, далее по списку, а теперь их уничтожат. Наименее ходульная героиня уговаривала этого не делать, так как была тайно влюблена в прекрасного гнома. И в итоге отреклась от сородичей.
– В каждом представлении этот персонаж меняется, – шепнул Лим. – Прошлый раз она любила прекрасного орка, а позапрошлый – вампира.
Во второй картине было много боевых маршей и боевых действий. Не обошлось без магии: всё гремело, сверкало, разве что не залетало в ложи. В перерывах между битвами прекрасная человечка предложила прекрасному гному бросить свой народ и все восставшие народы, чтобы убежать и вместе строить счастливую жизнь. Но он отказался и был проклят возлюбленной.
История на этом явно не заканчивалась, мне хотелось продолжения. Однако искусство временно оказалось на втором плане.
– Скоро антракт? – шепнула я.
– Да, – ответил Лим. – Но если вам надо выйти, я провожу вас прямо сейчас.
Когда мы выходили из ложи, мне показалось, будто он надевает на палец кольцо. Но мои мысли были не об этом. И даже не о знакомом вампире, мелькнувшем среди высоких подсвечников и бархата в элитном фойе.
Я спросила слугу, где комната дамских омовений, и устремилась туда. У моего платья довольно пышная и многослойная юбка, но, если не посетить уголок уюта в срочном порядке, даже это меня не спасет. Ы-ы-ы-ы, какой злыдень придумал женскую физиологию!
