Текст книги "Натуральное RPG (СИ)"

Автор книги: Исаак Вайнберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава двадцать восьмая. В жизни бывают минуты, когда в глазах нет слез, а в сердце – целое море

Глава двадцать восьмая. В жизни бывают минуты, когда в глазах нет слез, а в сердце – целое море

– Твою ж мать… – задумчиво протянула я, смотря на мёртвое тело миссис Холмс, стеклянными глазами уставившейся в потолок.

– Мертва? – нервно теребя большим и указательным пальцами тонкий усик, предположил месье Пуаро.

– Ты же у нас доктор – ты и проверяй, – предложила я.

– Понял. Приступаю, – коротко кивнул месье Пуаро и от души пнул миссис Холмс в бок. – Готов с уверенностью констатировать смерть этой милой женщины.

– А твой инновационный метод осмотра не помог установить причину смерти? – осведомилась я.

– Передозировка? – задумавшись на секунду, выдал он.

– А кровь на груди? – напомнила я.

– Спазм артерий молочных каналов с разрывом и перфорацией, – уверенно ответил он.

– А что хлопнуло? – не сдавалась я.

– Разрыв аорты, – всё так же уверенно ответил он.

– Ну хоть в чём-то ты разбираешься, – вынуждена была признать я. – Значит, этот случай не является убийством…

– Если этот, в целом крайне неудачный для всех нас день… Хотя… Для кого-то этот день обернулся неудачным в куда большей степени, разумеется. – Месье Пуаро многозначительно посмотрел на мёртвые тела миссис Холмс и мисс Марпл. – В общем, если этот полный скверных событий день всё же припас для нас одно маленькое приятное свершение, то вполне может оказаться, что миссис Холмс и была убийцей, и теперь все мы в безопасности.

– Ой, так это же совершенно замечательная новость! – хлопнула в ладоши мисс Флетчер. – Давайте отправимся в другой зал, на который ещё не упала тень смерти, выпьем горячего кофе и всё обсудим!

Я с подозрением посмотрела на мисс Флетчер:

– Где-то я уже это слышала! Точно так же вы повели себя в обеденном зале, когда мы вплотную подобрались к разгадке личности убийцы…

– Дорогуша, но ведь в тот раз мы вовсе не подобрались ни к какой разгадке! – запротестовала мисс Флетчер. – Я просто…

– Закрой свой лживый рот, старая летучая мышь! – оборвала её я. – И не пытайся заговорить мне зубы! Твои сладкие речи…

– Господи боже! Что здесь произошло?!

Мы все резко обернулись. На лестнице стоял доктор Ватсон.

Месье Пуаро выхватил из-под пиджака револьвер и направил на него:

– Не вздумайте делать резких движений, сэр! Иначе пикнуть не успеете, как получите пулю промеж глаз! Я опытный стрелок и с такого расстояния могу, не целясь, подстрелить муху!

– Откуда у тебя револьвер, долбоёб? – удивилась я.

– Кто убил мою прекрасную миссис Холмс?! – удивился доктор Ватсон.

– Неужели только я хочу кофе? – удивилась мисс Флетчер.

– Вы должны сейчас же объясниться, доктор Ватсон! – потребовал месье Пуаро. – Мисс Марпл ушла вместе с вами и потеряла лицо!

– Какая мерзость! – скривился доктор Ватсон. – Я ни за что в жизни не стал бы прелюбодействовать с мисс Марпл! Ей же лет восемьдесят, не меньше!

– Прошу простить! Я неверно подобрал слова и теперь понимаю, что моё обвинение могло звучать двусмысленно! – извинился месье Пуаро. Затем ногой перевернул мисс Марпл на спину. – Я имел в виду вот это!

– О боже! – воскликнул доктор Ватсон. – Неужели и она мертва?!

– Именно! – кивнул месье Пуаро. – И мы почти готовы обвинить в её смерти вас!

– Но постойте, сэр! Ваши выводы слишком поспешны! – возмутился доктор Ватсон. – Позвольте же мне объясниться, прежде чем предадите меня расплате за деяние, которого я не совершал!

– Если вам будет угодно! – вновь кивнул месье Пуаро. – Но будьте кратки! Рука моя устала, и я почти готов спустить курок!

– Как вы помните, я добровольно вызвался сопроводить мисс Марпл в опочивальню, – начал свою историю доктор Ватсон. – Но, должен признаться, кроме желания защитить престарелую даму от опасности были у меня и более низменные мотивы…

– Трахнуть старушку и сожрать её лицо? – предположила я.

– Упаси господь! Я хотел добраться до туалета и справить малую нужду! И жаждал я того столь сильно, сколь медленно плелась несчастная старушка. Ввиду нерасторопности мисс Марпл я был вынужден оставить её одну, обещав вернуться настолько быстро, насколько это возможно.

– Давай-ка уточним некоторые детали, – предложила я. – Ты бросил старушку одну и ушёл пописать, верно?

– Совершенно верно, – кивнул доктор Ватсон.

– И вернулся только сейчас? То есть писал ты примерно минут двадцать-тридцать, да?

– Тому виной пренеприятный мой недуг, что мучает меня уж я не помню сколько лет, – признался доктор Ватсон. – Простатит. Справление нужды не приносит мне былого облегчения и проходит не так непринуждённо, как в былые годы. Бывает я часами кряду сижу на унитазе. Да-да, признаться должен я, краснея: справлять нужду приходится мне сидя – не дамам подражая вовсе, упаси господь, а чтоб смягчить страдания свои…

– Интересненько… – Я постучала себя указательным пальцем по подбородку. – Я не про то, что вы все стали как-то слишком уж витиевато изъясняться – чуть ли, блять, не стихами, – хотя это, разумеется, тоже пиздецки стрёмно, даже для таких конченых ебанатов, как вы. Но я о другом. Получается следующая картина: доктор Ватсон был в туалете и не мог убить мисс Марпл. Я спала наверху и тоже не могла её убить. К тому же, ко всему прочему, я точно уверена, что никого сегодня не убивала. Выходит, под подозрением остаются только два человека. – Я с подозрением посмотрела сначала на мисс Флетчер, а потом на месье Пуаро.

– Дамы и господа! Я только что раскрыл это запутанное дело! – вдруг радостно сообщил месье Пуаро.

– Это как? – удивилась я.

– Элементарно! – ухмыльнулся месье Пуаро. – Мы узнали, что доктор Ватсон не убивал мисс Марпл. Затем мы узнали, что вы не убивали мисс Марпл. Таким образом, у нас осталось всего два подозреваемых. Это мало, но ещё недостаточно для того, чтобы изобличить убийцу. И тут меня осенило! Ведь я совершенно точно знаю, что я тоже не убивал мисс Марпл! И посему выходит, что мисс Марпл убила именно мисс Флетчер! То есть убийца, которому так долго удавалось скрываться среди нас, – это вы, мисс Флетчер! Шах и мат!

Довольный собой, месье Пуаро перевёл револьвер с доктора Ватсона на мисс Флетчер и нажал на спусковой крючок. Выстрел. Мисс Флетчер повалилась на пол.

– Тупой ты долбоёб! – покачала головой я. – Я просто предположила, что доктор Ватсон не убивал мисс Флетчер, – точно мы этого не знаем. И откуда ты, блять, можешь знать, что я правда не убивала мисс Марпл?

– Так это были вы?! – выпучил глаза месье Пуаро и направил револьвер на меня.

– Стой, стой, стой, мудила! – Я закрыла лицо руками и зажмурилась.

Раздался выстрел. В глазах потемнело. Хотя стоп! Я же зажмурилась – в глазах и было темно. Я услышала глухой звук, словно кто-то уронил мешок картошки. Открыла глаза и огляделась. Месье Пуаро лежал на теле мисс Марпл. Я посмотрела на лестницу. На ней распласталось тело доктора Ватсона, из-под которого на ступени стекала тонкая струйка крови.

– Ох-ох-ох! – раздалось страдальческое кряхтение, и месье Пуаро поднялся на ноги.

– Нахуй ты застрелил доктора Ватсона? – недоумённо спросила я.

– Я не стрелял в доктора Ватсона, – поправил свои усики месье Пуаро. – Я не успел спустить курок, и вы можете убедиться в этом сами! – Он извлёк барабан своего револьвера и позволил мне убедиться, что среди гильз нет стреляных. – Я услышал выстрел и увидел, как мистер Ватсон упал замертво.

– Нахуй ты сам тогда упал? – спросила я.

– Эм… – смутился месье Пуаро. – До этого момента мне не приходилось видеть убийств. Должен признаться… Я упал в обморок.

– Ты чего, блять, несёшь? Ты сегодня видел с десяток убийств, у тебя вон весь пиджак в крови из лопнувшей башки второго месье Пуаро, который в белом костюме!

– Это другое. – потупил взгляд месье Пуаро. – Доктор Ватсон мне нравился… Честно говоря, я давно любил его.

– Не хочу, блять, знать подробностей этой пидорской истории! – подняла руки я. – Скажи лучше, почему я слышала звук лишь одного падающего тела, если ёбнулись вы оба?

– Должно быть, я упал на мисс Марпл, и она заглушила звук удара.

– Логично, – вынуждена была признать я.

– Прошу вас простить мои подозрения на ваш счёт! – с чувством выпалил месье Пуаро. – Я не собирался в вас стрелять! Наставив на вас револьвер, я просто хотел добиться признания в убийствах! Я никогда не убивал людей и не стал бы делать этого с вами!

– Ты чё, блять, несёшь? – удивилась я. – Ты минуту назад застрелил несчастную мисс Флетчер!

– Это совсем другое, – уверенно парировал месье Пуаро. – Она была монстром, а не человеком! Убийцей! Я не жалею о содеянном!

– Так убийца-то не она! – воскликнула я.

– Как?! – выпучил глаза месье Пуаро.

– Хуем об косяк! Настоящий убийца убил доктора Ватсона! К тому моменту мисс Флетчер уже была мертва, долбоёб!

– Господи боже! Значит, убийца по-прежнему среди нас?! – ужаснулся месье Пуаро.

– Определённо, блять, – кивнула я.

– Значит, это всё-таки вы! – Месье Пуаро снова наставил на меня револьвер.

– Ну, пиздец… – обречённо вздохнула я.

Раздался выстрел…

Глава двадцать девятая. В девушке нужно видеть будущую жену, а если нет – не держите возле себя чужое счастье

Глава двадцать девятая. В девушке нужно видеть будущую жену, а если нет – не держите возле себя чужое счастье

Я открыла глаза. Месье Пуаро снова лежал на мисс Марпл, но на этот раз в его голове дымилась тёмная дыра. Месье Пуаро был мёртв.

– Ёб твою мать! Да ты совсем ёбнулся! – покачала головой я. – Нахуя ты застрелился? Хотя какое мне дело? Туда тебе и дорога, придурок!

Я забрала его револьвер, убрала за пояс и пошла шерстить комоды и шкафы – раз уж я осталась одна, а дом арендован не на меня, то почему бы не компенсировать себе моральный ущерб хозяйскими ценностями?

Спустя сорок минут я с грустью смотрела на свой скудный улов, разложенный передо мной на кровати, в той самой спальне, в которой я пыталась задумчиво разглядеть потолок. Кофеварка, пара туфелек, которые я сняла с миссис Холмс (размер оказался подходящим), её же опиумная трубка, и часы месье Пуаро. Оценить ценность последних я была не в состоянии, так что прихватила их чисто на всякий случай.

– Что за имение-то такое нищебродское? – недовольно проворчала я. – Обыскала весь дом и не нашла ничего интересного! Хотя стоп! На первом этаже есть целая комната жмуриков! Наверняка у кого-то из них есть что-то ценное – как минимум аванс, полученный от миссис Холмс!

Я быстро побежала вниз. Проходя мимо тел, разбросанных у лестницы, остановилась.

– А ведь месье Пуаро был правшой! – воскликнула я. – Он держал револьвер в правой руке! Так почему же дырка от выстрела у него в левом виске?

Я достала из-за пояса револьвер и извлекла барабан. Чёрт! Все гильзы целы. Месье Пуаро был убит!

Так-так-так… Значит, убийца до сих пор в доме. Когда я искала ценности, то обыскала весь дом, кроме одной комнаты. Я взяла револьвер на изготовку и ворвалась в обеденный зал. Глаза мои выпучились от изумления! На полу тут и там валялись накладные бороды, носы, брови, парики и одежда, а за столом сидели семь лысых мексиканцев с татуировками на лице. Они играли в карты и громко ругались. Одного из них, который стоял на столе и махал в воздухе деревянной палочкой, я узнала сразу. Бегающие глазки, густая борода, член с горошину… Профессор Кокаин!

– Какого, блять, хуя? – удивилась я.

Мексиканцы, занятые разговорами и игрой в карты, не обратили на меня никакого внимания. Профессор Кокаин продолжал махать палочкой и выкрикивать заклинания.

Я выстрелила в воздух. Сработало! Все мексиканцы, включая профессора, уставились на меня.

– Ну вот мы и встретились, Кларисса! – радостно воскликнул профессор Кокаин и спрыгнул со стола. – Не думала же ты, что сможешь так просто предать картель Санта-Бланка?

– Чего, блять? – снова удивилась я.

– Ты предала нас! – взревел профессор Кокаин, театрально вскинув руки и обратив лицо к потолку. – Мы доверились тебе! Сделали тебя частью семьи! А ты при первой же опасности забралась в жопу дядюшки Эмилио и улетела, бросив нас умирать!

– Да я в школу магии поступала! – возмутилась я. – Никто мне не сказал, что Санта-Бланка – это наркокартель!

– И как бы мы тебе об этом сообщили? – спросил профессор Кокаин. – Написали бы в письме: «Дорогая Кларисса, с превеликим удовольствием предлагаем вам стать частью замечательного коллектива наркокартеля Санта-Бланка»? Ты совсем дура? Ты слышала, что такое конспирация?! Ясен хуй – мы прикидываемся школой волшебства! Как ещё нам вербовать новобранцев, не вызывая подозрений у легавых?

– Я не буду работать на наркокартель! – отрезала я. – Каждый день читаю в газете, как у кого-то во время полёта в жопе лопнул гондон с героином и он умер от передозировки! А мне этого не надо – я всегда мечтала умереть в пьяной драке на ножах!

– Ты подписала контракт, девочка! И от него нельзя отказаться, – погрозил мне пальцем профессор.

– Я ничего не подписывала!

– Но ты согласилась с условиями оферты!

– Не было такого!

– Согласием является факт наблюдения моего члена! Ты видишь мой член? Значит, ты согласилась с условиями ебучей оферты! Взять эту суку!

В следующее мгновение толпа лоснящихся от пота мексиканцев бросилась ко мне. Я отбросила револьвер и стала раздеваться. Ещё через секунду опомнилась и собралась бежать, но было уже слишком поздно – мгновения моего замешательства хватило, чтобы мексиканцы обступили меня со всех сторон, схватили и… К сожалению, не трахнули, а просто привязали к стулу.

– Что вам от меня нужно?! – закричала я, дёргаясь и пытаясь ослабить стягивавшие меня по рукам и ногам путы. – Зачем вы устроили весь этот спектакль?

– О-о-о-о! – довольно усмехнулся профессор Кокаин. – Этот спектакль был сыгран лишь для одного зрителя – для тебя, моя дорогая Кларисса! Видишь ли, когда ты убежала от нас, моё сердце было разбито. С детства я не терплю лишь одну вещь – предательство. Целый день я плакал, не выходил из своего кабинета, отказывался от еды, но в конце концов взял себя в руки и поклялся отомстить тебе за твоё коварство! И вот мы с ребятами, не имея никакого плана, прилетели в твой город. Гуляя по городу, я встретил женщину, которая искала опиум. В наше время его сложно найти – люди предпочитают более современные наркотические вещества, но не я. Я очень консервативен в этом смысле – люблю винтажную ширку. Раскурив трубку с этой госпожой, я узнал, что у неё пропал муж и она хочет собрать всех известных детективов, чтобы сообща найти его. И тогда я понял: это судьба! Я рассказал ей, что я лучший детектив в Северной Америке и ей очень повезло, потому как я путешествую в сопровождении шести своих коллег – лучших детективов со всего света, – и мы готовы помочь ей. Тогда же я порекомендовал ей тебя, сказав, что она непременно должна нанять тебя, не жалея при этом никаких денег, потому что ты лучшая в нашем деле. И вот мы с друзьями нарядились в детективов, приехали в замок… ну а что случилось дальше, ты знаешь не хуже меня…

– А вот и не знаю! – покачала головой я. – Почему у Коломбо и второго Пуаро взорвались головы?

– В их кружках был сильнодействующий наркотик. Наши учёные синтезировали его несколько лет назад, но мы отказались от его распространения – он сносил башню в прямом смысле этого слова, а мы, как настоящие бизнесмены, предпочитаем заводить постоянных клиентов, а не зарабатывать на разовых продажах.

– А мисс Марпл – что вы сделали с ней? – с интересом спросила я.

– Ох, это всё наш громила Санчез, – недовольно вздохнул профессор Кокаин и махнул на самого здоровенного мексиканца, смущённо ковырявшего носком пол. – Захотел пописать, вышел из обеденного зала и столкнулся с бабулей. Она хотела закричать, он закрыл ей рот, но сдавил лицо слишком сильно…

– А миссис Холмс? Как вы убили её?

– К этой смерти я не причастен. Когда-то давно я учился в медицинском, так что могу предположить: её погубил спазм артерий молочных каналов с разрывом и перфорацией. Такое бывает, когда продолжительное время бесконтрольно куришь опиумную трубку.

– Доктор Ватсон?

Раздался треск паркета. Громила закрутил носком с тройным усердием.

– Это снова Санчез. – Профессор сердито зыркнул на бугая. – После инцидента со старушкой он отправился наверх, в туалет, но там было занято. В итоге он зашёл в одну из спален и прикорнул, а когда проснулся и сходил в туалет, пошёл обратно в обеденный зал. По пути он увидел тёмный силуэт на лестнице – решил, что это матушка-смерть пришла, ведь он убил старушку. Короче, идиот испугался, что она заодно решит забрать и его, – ну и выстрелил. Придурок! Каждый ребёнок знает, что матушку-смерть нельзя убить – она же уже мёртвая.

– А месье Пуаро – как вы расправились с ним?

– А вот его пристрелил лично я, – признался профессор Кокаин. – Вышел посмотреть, кто там стрелял, увидел, что «усатик» целится в тебя, – ну, и застрелил его нахер.

– Спасибо, – благодарно кивнула я.

– Поверь мне: я сделал это не из жалости! Я приготовил для тебя куда более страшную смерть.

– Так, а зачем все эти сложности? Почему вы просто не пришли ко мне в офис, или домой?

– Честно говоря, я уже и не помню, – признался профессор Кокаин. – Но главное, что мой план сработал, и теперь тебя ждёт расплата! Мы отправляемся обратно в Мексику! Ребята! Пакуй эту суку!

Меня отвязали от стула, замотали в пищевую плёнку, запихнули в дорожную сумку и бросили в багажник. Темнота, звук мотора, скрежет ворот и зловещий хохот профессора Кокаина…

Глава тридцатая. Если девушка ведет себя как ребёнок, значит, она счастлива

Глава тридцатая. Если девушка ведет себя как ребёнок, значит, она счастлива

Когда меня оборачивали в пищевую плёнку, я, будучи по натуре легкомысленной, не придала этому факту особого значения. Но во время изнурительной поездки в тёмном багажнике у меня было достаточно времени, чтобы поразмыслить о самых разных вещах – о прошлом, о настоящем, о будущем, – и в конце концов размышления мои оборвались ошеломительным в самом неприятном смысле озарением: огромный бугай, пищевая плёнка, самолёт… Господа мексиканцы явно не собирались платить за мой билет!

Хотела бы я сказать, что опасения мои оказались напрасными и что пищевая плёнка нужна была лишь затем, чтобы не запачкать моё платье о внутренности пыльной сумки, но платьев я не носила с тех самых пор, как променяла последнее из них на стакан конопли. Суровая же правда заключается в следующем: пищевая плёнка нужна была лишь затем, чтобы собачки молний и пуговицы моей одежды не поцарапали прямую кишку огромного мексиканца.

Кстати, это лишь часть правды, и раз уж я решила быть с вами честной до конца, то вынуждена раскрыть и вторую её часть, которая заключается в том, что после одного дня, проведённого в обществе витиевато изъясняющихся долбоёбов, я, как мне кажется, заразилась этой болезнью сама. Ёб твою ж, блять, мать!

В общем, полёт занял не двенадцать, а целых сорок восемь часов (рейс трижды откладывали). Разумеется, никто не удосужился достать меня из задницы, но это было скорее плюсом, чем минусом. Не потому, что мне понравилось находиться в моём положении, а потому, что эти сорок восемь часов я потратила с пользой, так как отлично слышала все разговоры мексиканцев и поэтому смогла разведать массу полезных данных. Теперь я знала, какую музыку слушают мексиканцы, какие фильмы они любят, какие шутки шутят, но самое главное – я узнала, что мы летели сначала в США, а уже там делали пересадку и отправлялись в Мексику. У меня было достаточно данных, чтобы до мельчайших деталей продумать план своего побега, и поверьте: я придумала по-настоящему гениальный план!

Даже в своём крайне неудобном положении я отлично почувствовала момент взлёта самолёта. Прикинув, что полёт займёт двенадцать часов, я начала медленно, но верно разрывать пищевую плёнку своими идеально наманикюренными ногтями, а параллельно про себя отсчитывать секунды: один, два, три, четыре, пять… Досчитав до сорока одной тысячи, я начала дёргаться во все стороны, стремясь как можно сильнее раздражить прямую кишку мексиканца. Эта часть плана сработала как надо – как только самолёт приземлился, мексиканец побежал со всей прытью, на какую был способен. Я знала, куда он бежит: в туалет.

Как только я с мерзким чавканьем выпала на холодный кафель мужского туалета, то тут же вырвалась из своего полиэтиленового кокона и приступила к реализации второй фазы моего гениального плана: с ебанутыми воплями бросилась бежать.

Выбежав из аэропорта, я, не зная усталости, петляла по улицам не меньше часа, пока наконец не рухнула на землю, тяжело сопя и раздувая ноздрями пыль с асфальта.

Я лежала очень долго. Наконец сердцебиение моё пришло в норму, дыхание успокоилось, и я нехотя поднялась на ноги. И оказалась на берегу океана, а в какой-то сотне метров от меня стоял на причале огромный круизный лайнер.

– «Непотопляемый»! – раздался за моей спиной восхищённый голос. Обернувшись, я увидела мужчину в роскошном чёрном фраке и с цилиндром на голове. – Говорят, сам бог не смог бы потопить его. Но я вам так скажу: неблагоразумно затевать пари с Господом.

– А я вам так скажу: идите отсюда на хуй! – Я грубо оттолкнула мужика и зашагала по этому… как его там… здоровенному пароходу. – Очередной витиевато изъясняющийся долбоёб! Только, блять, избавилась от привычки говорить стихами – как нá тебе! И откуда вы, блять, берётесь-то? Двадцать первый век на дворе!

Продолжая причитать, я дошла до мостика, ведущего на палубу. Дорогу мне преградил усатый старичок в мундире тёмно-синего цвета.

– Могу ли я увидеть ваш билет? – деликатно осведомился он.

– Я забыла его в каюте, – попыталась разыграть дурочку я. – Я же уже проходила – ты что, забыл?

– У меня идеальная память, мисс! Я бы непременно запомнил столь прекрасную юную особу, если бы ранее уже имел честь с ней повстречаться, – всё так же деликатно ответил старичок.

– Да я была в очках… – не сдавалась я.

– Я сказал: пошла отсюда на хуй! – нихуя не деликатно огрызнулся старичок. – Хватит мне тут мозги ебать! Стоишь тут вся лохматая, дерьмом несёт на милю! Съебись отсюда, пока кочергой тебе по хребтине не переебал!

– У тебя нет кочерги, старый козёл! – возмутилась я.

Старик, закатив глаза, убрал руку за спину и достал огромную чёрную кочергу.

– До свидания, – помахала рукой я и поплелась туда, откуда пришла. Но не в аэропорт, разумеется, а просто подальше от этого ебанутого старика.

Дойдя до скамейки, я села на неё и печально уставилась в горизонт. Как же мне теперь вернуться домой? Интересно, а почему я вообще решила, что эта… как её там… большая лодка идёт, куда мне надо? Хотя чему тут удивляться – я же детектив, у меня чуйка на такие вещи…

– Прелестная госпожа разрешит поинтересоваться, что её печалит?

– Да пошёл ты на х… – начала было отвечать я, но, повернув голову, увидела прекрасного мужчину в чёрном фраке (по ходу, они тут опять в моде). Набриалиненные чёрные волосы, мужественная осанка, золотая цепочка на карманных часах… Он стоял в компании пожилой тётушки, одетой так, словно она собралась на бал, и смотрел на меня глазами, полными сопереживания.

– Меня ограбили… – решила немного приврать я. – У меня был билет в самую роскошную каюту этого… большого катера, были деньги, было влияние… Но мы с маменькой и папенькой решили сходить в кино перед отплытием. Было уже поздно, когда мы вышли из кинотеатра, и мы почему-то вышли из него в тёмном безлюдном переулке. Внезапно к нам подбежал грабитель и потребовал снять всё золотишко. Папенька попытался разрешить эту непростую ситуацию, но он никогда не был силён в решении непростых ситуаций – вспомнить хотя бы тот случай, когда у маменьки накануне юбилея выскочил прыщ на носу, а папенька предложил его выдавить. В итоге у маменьки сначала образовался синяк размером с блюдце, а потом и вовсе защемило лицевой нерв, отчего лицо её навсегда перекосило в вызывающей гримасе. Возможно, вызывающая гримаса моей маменьки и стала причиной того, что грабитель решил застрелить вначале её, а потом и моего отца, вознамерившегося ударом ноги выбить из его рук револьвер. Господи, если бы только папенька не передвигался в инвалидной коляске! Быть может, ему удалось бы выбить этот злосчастный пистолет и я бы не осталась абсолютной сиротой! Как же я теперь несчастна!

– Выходите за меня замуж! – воскликнул растроганный моей историей прекрасный мужчина. – Мы сделаем вам новый паспорт и вместе отправимся в этот круиз. Да, вы потеряли семью, словно герой комикса про мрачный город, тонущий в преступности! Но сегодня же обретёте новую!

– Я согласна! – счастливо воскликнула я и бросилась в его объятия.

– Я очень рада за вас, мои детишки! – похлопала нас обоих по плечам тётушка. – Но давайте наконец уйдём с этой набережной – тут совершенно невыносимо воняет дерьмом!