Текст книги "Ритуал взаимодействия. Очерки поведения лицом к лицу"

Автор книги: Ирвинг Гофман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Хотя возможно и желательно посмотреть, где находится действие, путем широкого исследования социальной организации, меня здесь интересуют гораздо более специфические вещи. Я хочу рассмотреть реальные социальные установления, посредством которых действие становится доступным.

Социальный мир таков, что любой индивид, сильно ориентированный на действие – как, например, некоторые азартные игроки, – может воспринимать возможности для риска в ситуациях, которые другим людям показались бы лишенными событий; они даже могут структурировать ситуацию так, чтобы эти возможности проявились[175]175
  Предположение Шелдон Мессинджер. Как популярно описывает Дэмон Ранион, заурядным является мелкий бродвейский игрок, в восприятии которого непосредственная окружающая обстановка преобразуется в непрерывную серию быстро определяемых результатов, по поводу которых могут быть предложены пари. Национальным героем здесь является Джон У. Гейтс-Поставь-Миллион, король колючей проволоки, который в 1897 г. в поезде Чикаго-Питтсбург выиграл 22000 долларов, держа пари на гонки дождевых капель, гоночной дорожкой для которых служило оконное стекло (см. Asburv H. Sucker’s Progress. N.Y.: Dodd Mead, 1938. p. 446).


[Закрыть]. Шансы не просто отыскиваются, они извлекаются. Следует добавить, что тип риска, который, скорее всего, здесь можно обнаружить, – это риск телесным благополучием в обмен на возможность незначительной прибыли. Вариант «русской рулетки» – одна из судьбоносных сцен, которую почти каждый в состоянии сконструировать и которая замечательно иллюстрирует риск в качестве самоцели. Интересно, что ныне существуют способы добровольного риска психическим благополучием для того, чтобы выйти за пределы обычного сознания, доступные с помощью ЛСД и других наркотиков. Здесь индивид использует собственную психику в качестве оборудования, необходимого для действия[176]176
  Предположение Нэнси Эшлис.


[Закрыть]. Люди, делающие суицидальный жест, используют свое тело в азартной игре, но в этом случае, как и с наркотиками, оказывается, что риск как таковой является не главной целью предприятия[177]177
  Различные виды игры с жизнью, которыми развлекаются люди с суицидальными наклонностями, рассматриваются в книге Farberow N., Schneidman E. The Cry for Help: N.Y.: McGraw-Hill, 1961. p. 132–133.


[Закрыть]. Широко распространенный ныне интерес к вредным последствиям курения или избытка холестерина служит более мягким примером такой же возможности; к различным ароматам прибавляется дополнительный аромат наплевательства[178]178
  Предположение Дина Макконнела.


[Закрыть].

Во всех рассмотренных случаях шансы коренятся в установке самого индивида – его творческой способности переосмыслить мир вокруг себя с точки зрения его потенциала для принятия решений. Обратимся теперь к возможностям действия, предъявляющим большие требования к окружающей среде и более прямо поддерживаемым организацией.

Простое начало обнаруживается в казино, так как это прежде всего место, физическая и социальная организация которого создана для того, чтобы способствовать осуществлению действия. Эффективность таких установлений должна быть понята и признана. Игроку нужно только шагнуть в казино (в находящихся в стороне от центральной улицы казино обычно даже не требуется открывать дверь) и положить деньги на расчерченное на квадраты поле, или область принятия обязательств. Если крупье еще не в игре, он немедленно начнет ее; во многих казино кратковременных пауз избегают путем использования подставных лиц, делающих ставки для поддержания течения вялой игры. За секунды игрок может включиться в довольно осмысленную деятельность.

В играх казино чрезвычайно короткие циклы игры, позволяющие вести игру в очень большом темпе. На игровых автоматах игра занимает 4–5 секунд. Игра в «очко» может занимать 20 секунд благодаря умению обращаться с картами, в котором постоянно упражняются все крупье[179]179
  Нед Полски полагает, что в «комнатах действия» бильярдные столы отбираются и даже модифицируются для увеличения скорости действия, которая в ином случае могла бы быть слишком низкой. Однако пятиминутные игры все же кажутся самыми короткими по времени, за исключением тех случаев, когда ставки делаются на отдельные удары (Polsky N. The Hustler // Social Problems. 1964. V. XII. p. 6).


[Закрыть]. Во всех казино также можно участвовать более чем в одной игре одновременно, а на игровых автоматах и при игре в кости – постепенно вводить многочисленные ставки так, чтобы принималось решение и начиналась детерминация по одной ставке, в то время как другая находилась бы на более поздних стадиях процесса детерминации. Одна из игр – кено, доступная в большинстве казино, – специально организована так, чтобы почти во всех местах казино могли делаться ставки и осуществляться последующая детерминация. Демонстрационные доски кено расположены в разных местах, и одновременно ведется электронный подсчет очков. Агенты кено собирают ставки и доставляют плату повсюду в казино, за исключением туалетов. Фаза игры не накладывается ни на одну другую деятельность в казино. Таким образом, что бы человек ни делал и где бы он ни находился, он может совмещать эту деятельность с игрой в кено и всегда числа кено «приходят к нему»[180]180
  В американском обществе в целом скачки, лотереи и фондовая биржа обеспечивают способы, посредством которых каждый день на человека могут «обрушиваться» одна-две вещи. Кено обладает отчасти сходными чертами, но каждая игра занимает всего несколько минут.


[Закрыть].

Игрок может заниматься любыми видами вычислений и гаданий относительно того, как обойтись со своей ставкой, занимаясь совладанием, защитой или и тем и другим. Но если он хочет, он может и просто толкнуть, не считая, кучку денег или фишек в общем направлении поля ставок, а крупье скрупулезно сделает остальное. (Я видел, как крупье помогал играть слепому и человеку, который не мог справляться со своими картами из-за сильной подагры.) Таким образом, значительная доля усилий игрока плавно достраивается самой организацией игры. Это означает, что игрок может начинать очень внимательно наблюдать за всем происходящим и делать сложные вычисления, через 8–9 часов игры утомиться сверх меры и напиться до той точки, когда спутники должны поддерживать его, чтобы он не свалился со стула, и все-таки путем просто нескольких адекватных движений оставаться активно играющим. Игра в казино организована так, чтобы обслуживать действие не только людей очень разного социального положения, но и в очень разных физиологических состояниях.

Помимо этих различных организационных установлений, центральным фактом является то, что казино обычно перекрывают в очень широких пределах ставки любых размеров. Поэтому игрок может рисковать своим капиталом, независимо от его размеров. Его заверяют в возможности выдержать немного большее волнение в ситуации риска своими деньгами, чем то, которое в состоянии вынести большинство людей его достатка. Казино конкретно реализуют условия, позволяющие человеку вплотную приблизиться к пределу собственной переносимости потери или прибыли, тем самым гарантируя реальную и точную проверку этого предела, по крайней мере, в его собственных глазах.

Можно упомянуть специфические организации вне казино, которые эффективно порождают возможности для действия. Хорошим примером являются правила, связанные с боем быков. Так, стиль и грация движений и поз, знание ремесла и власть над быком – три центральных качества, демонстрируемые в бое быков, – оцениваются в соответствии с их опасностью для себя, которую добровольно допускает человек, выполняющий эти движения. Поэтому обстоятельства побуждают работать на грани безопасности:

В современном бое быков недостаточно подчинить себе быка мулетой и привести его в такое состояние, чтобы можно было вонзить ему шпагу в загривок. Если бык еще в силах нападать, матадор должен выполнить ряд классических приемов – пассов, прежде чем нанести последний удар. Делая эти пассы, матадор пропускает быка мимо себя на таком расстоянии, что бык может достать его рогом. Чем ближе к человеку проходит бык, которого этот человек манит и направляет, тем сильнее ощущения, испытываемые зрителями[181]181
  Hemingway Е. The Dangerous Summer // Life. September 5. 1960. p. 86 (рус. пер.: Хемингуэй Э. Опасное лето // Собр. соч.: В 6 т. / Пер. Е. Калашниковой, В. Топер. М.: Нугешинвест, 1993. т. 5. c. 66. – Примеч. ред.).


[Закрыть].

Бой быков – это только искусство, в котором артист находится под угрозой смерти и в котором степень яркости исполнения – дело чести бойца. В Испании честь – вещь очень реальная, называемая «пундонор», что означает честь, честность, смелость, самоуважение и гордость в одном слове[182]182
  Hemingway Е. Death in the Afternoon. N.Y.: Scribners, 1932. p. 91.


[Закрыть].

Отчасти схожий ряд обстоятельств обнаруживается в качестве основы действия в мотогонках. Обычно различия просто в скоростных возможностях машин одного класса недостаточны для победы в гонках. Водитель побеждает благодаря более частому приближению к пределу, за которым скорость может вывести машину из-под контроля, чем это могут и решаются сделать другие водители[183]183
  «Быстрейший водитель – это тот, кто может ближе всех подойти к точке, в которой шины автомобиля потеряют сцепление с дорогой и машина перейдет в неконтролируемое скольжение. („Неконтролируемое“ – это ключевое слово. Большую часть времени водитель сознательно выпускает машину на свободу и позволяет ей скользить, но под контролем)» (Moss S. (with К. Purdy). All But My Life. N.Y.: Bantam Books, 1964. p. 22).


[Закрыть]. Фактически, это возможность так реорганизовать рутинную деятельность, чтобы допустить предельный прессинг, трансформирующий ее в поле действия. Например, на автостраде машины часто выстраиваются в структуру, стабильность которой создается каждым водителем, оценивающим, на что не отважатся другие водители, и затем, в сущности, контролирующим эти границы; тем самым поддерживается место машины в дорожном потоке. «Торопиться» на дороге при сильном движении означает давление, превышающее тот предел, до которого другие водители ощущают свое положение в потоке как устойчивое[184]184
  Улучшение дорог и ходовых качеств машины, конечно, просто позволяет водителю «самовыражаться» на больших скоростях; каковы бы ни были условия дорожного движения, там всегда будет чужая территория, на которую можно оказывать давление.


[Закрыть].

Если возможна попытка давления на границы, соответственно должно быть ограничено и снаряжение, которое использует субъект. В конце концов, вряд ли бой быков стал бы серьезной проверкой для человека, если бы вместо плаща и шпаги использовался карабин «Уэзерби-460». Точно так же если вызов состоит в пересечении океана, человек должен отказаться от лайнера в пользу плота. Если в качестве предмета состязания определена рыба, тогда лески, удочки и рыболовные крючки должны быть выбраны с щепетильным самоограничением, и часто так и делают[185]185
  Статья Б. Гилберта – описание того, насколько далеко заходят спортсмены, чтобы отыскать кусочек природы, который можно, при соответствующих ограничениях снаряжения, превратить в вызов. В качестве примеров описываются исследования пещер и спуск по порожистым рекам (Gilbert В. The Moment-of-Truth Menace // Esquire. December. 1965. p. 117).


[Закрыть]. Если большая охота должна быть столь же рискованной, сколь дорогой, телескопические прицелы вряд ли покажутся «справедливыми»; действительно, скорее, даже от самого ружья лучше было бы отказаться в пользу лука и стрел.

Установления, очерчивающие границы, порождают возможность действия. Можно рассмотреть еще одно установление для стимулирования действия. Оно обнаруживается, когда ряд последовательных выигрышей рождает серию, причем каждая дальнейшая попытка повышает вероятность завершения серии и в то же время вносит больший вклад в серию в целом, чем все предыдущие попытки. Например, в боулинге репутация индивида как игрока связана с максимальным числом набранных им очков. А очки зависят от количества «ударов» в ходе любой одной серии или рядов бросков, где очки возрастают в более чем линейной зависимости от количества бросков, сделанных последовательно. Далее, каждый следующий бросок, оцениваемый сполна, обычно субъективно приравнивается к успешным предыдущим, так что неудача в нем «пускает на ветер» все очки, который игрок уже набрал. С каждым шаром растут как выигрыш, так и трудность подтверждения своего мастерства. Нечто подобное можно обнаружить в игре в казино в связи с практикой «понеслось», то есть когда в следующей игре на кон ставится весь предыдущий выигрыш, и так продолжается в серии игр. Того, кто ухитряется ставить на кон все выигранное, таким образом наращивая свои выигрыши, уважают как человека «с крепкими нервами», «азартного» и «знающего, когда ставить». А так как ставки (при игре, где выигрыш равен ставке) каждый раз удваиваются, то в пятой или шестой по порядку игре они будут намного выше, чем во второй или третьей. И обнаруживая, что деньги и физическая прибыль возрастают больше чем в арифметической прогрессии, игрок в то же время сталкивается каждый раз заново с возможностью потерять все.

Необходимо, наконец, поднять последний вопрос, касающийся организационной основы действия. Ранее я предположил, что присутствующие в социальных ситуациях люди могут не только выступать как свидетели, но и сами служить объектами, по отношению к которым человек действует, и особое значение будут иметь его характеристики в этом качестве. Когда эти вовлекающие других действия содержат в себе судьбоносные риски, специально организуемые как доступная возможность, возникает особый тип действия, в котором люди, в присутствии которых находится субъект, сами обеспечивают поле для его действий. Хемингуэй дает поразительно жестокую иллюстрацию, которую можно также сравнить с примерами метающих ножи цирковых артистов и бросающих снежки маленьких мальчиков:

Для нашего развлечения Мэри взяла напрокат ярмарочный тир и установила его в саду. Как-то в 1956 году Антонио видел, как я из охотничьего ружья, на порывистом ветру, отстреливал горящий кончик сигареты, которую держал в руке наш шофер, итальянец Марио, и отнесся к этому неодобрительно. Но на этот раз, в день моего рождения, Антонио держал сигарету во рту, когда я отстреливал столбик пепла. Я проделал этот опыт семь раз, стреляя из крохотных ружей тира, и с каждым разом Антонио затягивался сильней, чтобы окурок стал как можно короче.

Наконец, он сказал: «Пожалуй, хватит, Эрнесто. Еще один выстрел – и останусь без губ».

Магараджа из Куч-Бихара тоже приобщился к этому безобидному развлечению. Сначала он проявлял осторожность – вставлял сигарету в мундштук, но очень скоро отбросил его и стал затягиваться не хуже Антонио. Я набрал много очков, но отложил ружье и отказался стрелять в Джорджа Сэвирса, потому что он был единственным врачом в доме, а мы еще только начали веселиться. Ну и повеселились, можно сказать[186]186
  Hemingway E. The Dangerous Summer // Life. September 12. 1960. p. 76 (рус. пер.: Хэмингуэй Э. Опасное лето // Собр. соч.: В 6 т. / Пер. Е. Калашниковой, В. Топер. М.: Нугешинвест, 1993. т. 5. c. 105).


[Закрыть].

В то время как один человек обеспечивает поле действия для другого человека, этот другой может, в свою очередь, использовать первого как свое поле действия. Когда обнаруживается реципрокность такого типа, а целью является проявить некое мастерство или способность, мы говорим о состязании или дуэли. То, что происходит в этих эпизодах, может быть названо межличностным действием[187]187
  Обычно порядок состязания требует, чтобы соперники находились лицом к лицу, однако, например, существует соперничество за руку женщины между двумя поклонниками, которые никогда не встречаются между собой, существуют споры в колонке «Письма к редактору» и состязания (предложенные Хемингуэем), где результаты одной стороны, которая может в этот момент отсутствовать, становятся условием действия другой стороны: «Бой быков без соперничества ничего не стоит. Но соперничество, когда оно происходит между двумя великими матадорами, смертельно. Ведь если один из боя в бой делает то, чего никто, кроме него, сделать не может, и это не трюк, но опаснейшая игра, возможная лишь благодаря железным нервам, выдержке, смелости и искусству, а другой попытается сравняться с ним или даже превзойти его, – тогда стоит нервам соперника сдать хоть на миг, и такая попытка окончится тяжелым ранением или смертью. Или же ему придется прибегать к трюкам, а когда публика научится отличать трюк от подлинного искусства, его поражение неизбежно, и хорошо еще, если он останется жив и удержится на арене» (Там же, c. 74).


[Закрыть].

Межличностное действие иногда выглядит как простое удвоение обычного. Например, в дуэли на пистолетах один человек является пассивной мишенью для другого и в то же время другой является пассивной мишенью для первого, – за исключением, конечно, таких маленьких хитростей, как вставание под углом, чтобы подставить противнику наименьшую площадь для стрельбы, и прикрывание руками сердца. Фактически, дуэль на пистолетах может анализироваться как устройство для сложения вместе двух отдельных функций: состязания в стрельбе и схемы результата для победителей и побежденных. Чаще, однако, реципрокность более интимна и более интересна. Сам акт, посредством которого один участник проявляет свои способности перед лицом другого, может создавать поле для конкурентного или противостоящего действия другого. Фигура, которую вырезает один участник, будет вырезаться из фигуры, которую вырезает другой участник. Даже в описанном Хемингуэем развлечении со стрельбой есть оттенок этого: демонстрируемая Антонио хладнокровность в исполнении роли мишени требует для своего поля действия усилий Хемингуэя в качестве меткого стрелка.

Так же как есть социальные установления для обеспечения действия, есть и установления для обеспечения межличностного действия. Важным примером служит распространенная практика гандикапа (форы) в состязаниях[188]188
  Goffman E. Fun in Games // Goffman E. Encounters. Indianapolis: Bobbs-Merrill, 1961. p. 67.


[Закрыть]. Этот прием гарантирует, что, как бы мало ни соответствовали друг другу состязающиеся, у них будут примерно одинаковые шансы на победу или проигрыш и исход будет зависеть от того, насколько близко каждый сможет подойти к собственным пределам. Таким образом, гарантируется, что результат будет не только непредсказуемым и, следовательно, удерживающим внимание, но и явится делом крайних усилий, победа достанется тому из состязающихся, кто подойдет к своему пределу ближе, чем другой к своему. Последнее дополнительное усилие определяет исход. Так, состязание с гандикапом – это точно рассчитанное установление, превращающее двух людей в поле действия друг для друга, где дополнительная острота придается тем, что успех одного должен будет уравновешиваться неудачей другого. Можно добавить, что налагаемые на себя ограничения в снаряжении при охоте или рыбной ловле могут рассматриваться как разновидность гандикапа; добыча превращается в соперника, и в результате происходит «справедливое» (или почти справедливое) состязание. Честная игра требует честной игры.

В разных играх и видах спорта индивиды могут использовать друг друга как поле действия в обособленной обычно области, физически и по времени отделенной от серьезной жизни. Но очевидно, что взаимное использование друг друга в качестве поля действия – более общее явление. В качестве мостика от игры к жизни давайте посмотрим на отношения между полами.

Все до сих пор описанные ситуации действия в гораздо большей степени выступают областями активности мужчин, чем женщин; действительно, в нашей западной культуре действие, видимо, входит в состав культа мужественности – несмотря на женщин-тореадоров, воздушных акробаток и преобладание женщин в залах игральных автоматов в казино[189]189
  Мужественность оказывается особенно важной ценностью в латиноамериканском обществе, и ценность ее с трудом можно отделить от ее оснований в биологии пола. «Таким образом, ограничение – это естественная основа сексуальной чистоты, точно так же как мужественность – естественная основа власти и защиты семейной чести. Идеал благородного человека выражается словом hombria – „мужественность“… Мужественность означает храбрость, используется ли она с моральными или аморальными целями. Это слово, которое постоянно звучит в пуэбло, и суть этого понятия выражается в физической сексуальной сущности мужчины (cojones). Противоположное понятие передается прилагательным manso, которое означает и ручной, и кастрированный. От лишенного этой физиологической основы слабого пола, очевидно, нельзя ожидать обладания им, и это исключается из требований женской чести» (Pitt-Rivers J. Honour and Social Status // J. Peristiany (Ed.). Honour and Shame. Chicago: University of Chicago Press, 1966. Ch. 1. p. 45). Вероятно, женский эквивалент классических мужских достоинств включает скромность, ограничения и девственность, демонстрация которых может подразумевать что угодно, только не действие.


[Закрыть]. Есть описания нескольких дуэлей, участницами которых были европейские женщины, но эти столкновения рассматриваются скорее как извращения слабого пола, а не как его украшение[190]190
  Baidick R. The Duel. London: Chapman and Hall, 1965. Ch. II «Women Duellists». p. 169–178.


[Закрыть]. Но, конечно, женщины вовлекаются особым образом в один вид действия: они являются полем игры для сексуальных и куртуазных действий. Взрослые мужчины могут определить женщину как объект для начала установления с ней потенциально сексуальных взаимоотношений. Существует риск отказа, мезальянса, ответственности, предательства прежних взаимоотношений или недовольства других мужчин; есть и возможность для такого рода самоподтверждения, которое может принести успех только в этой области. Это действие иногда называется «соблазнение».

В нашем обществе выделены специальные условия времени и места для соблазнения: вечеринки, бары[191]191
  Близкое утверждение есть у Шерри Кэвен – Cavan Sh. Liquor Licence. Chicago: Aldine Press, 1966; см. также Roebuck J., Spray S. The Cocktail Lounge: A Study of Heterosexual Relations in a Public Organization // American Journal of Sociology. January. 1967.


[Закрыть], танцы, курорты, парки, классы, публичные мероприятия, собрания ассоциаций, перерывы на кофе в офисах, церковные собрания, улицы с дурной репутацией. Само соблазнение бывает двух видов в зависимости от того, включает ли круг, где оно происходит, людей знакомых или незнакомых. Между знакомыми мы обнаруживаем флирт и начало романов; между незнакомыми – обмен сигналами интереса и завязывание знакомства.

Организационное облегчение соблазнения среди незнакомых принимает много форм: институт социальных «хозяек» на курортах; телефонные стойки; посредничество в баре по стереотипу «взять-вам-выпивку?» и т. д. Яподробно опишу ситуацию в казино Невады.

Столики казино по определению открыты для любого взрослого, у которого есть деньги, чтобы их тратить. Несмотря на очевидную безличность операций, посторонние люди за одним столиком обнаруживают, что совместное и взаимно заметное подвергание себя риску порождает легкий дух товарищества. Те, кто делает большие ставки, размер которых предполагает их заинтересованность и позволяет заключить об их обеспеченности, позиционируют себя как в чем-то открытых своим коллегам по игре и даже зрителям. Предполагаемая взаимная ответственность за исход (в ограниченном, но постоянном смысле) добавляется к взаимной открытости и связанности. А между представителями разного пола возникает еще большая открытость. Мужчина почти всегда может дать небольшой бесплатный совет соседкам, постепенно объединяясь с ними против крупье в коалицию надежды. Далее, если случается, что женщина играет способом, который может интерпретироваться как выгодный для всех, на нее с готовностью держат пари, и возрастает взаимная вовлеченность. Аналогично, когда завязывается знакомство, ей позволяют играть, не подвергая особому риску свое положение. И потом вполне естественно может оказаться, что она сохранит весь или почти весь свой выигрыш. Таким образом, столы для игры обеспечивают первый шаг в игре знакомства, а также очень тонкое прикрытие, под которым может производиться плата аванса наличными за социальную и сексуальную благосклонность, даруемую позже в некоммерческой манере. Таким способом организационно облегчается соблазнение.

Нужно отметить, что есть много мужчин, избегающих активного вовлечения в соблазнение, даже при посещении мест, организованных с этой целью. Есть и много других, которые везде ищут эти возможности, будь то дома, на рабочем месте или в служебных контактах. И они встречают каждый день мыслями о таких возможностях[192]192
  Хотя понятие действия определенно релевантно гетеросексуальным контактам, оно, по-видимому, даже еще более релевантно гомосексуальным. Для сообщества гомосексуалистов явно в гораздо большей степени, чем для обычного, характерны случайные кратковременные связи с соответственно более высокой степенью случайности и риска в установлении отношений.


[Закрыть]. Этих хронически озабоченных мужчин следует отнести к тому же классу, что и тех, кто готов трансформировать любое событие в пари или любую задачу – в соревнование по силе, мастерству или знаниям.

Попытки завязать потенциально сексуальные отношения, конечно, являются только одной разновидностью межличностных действий, происходящих в обществе в целом. Другой важный их вид происходит, когда индивид служит полем действия благодаря своей способности получать и наносить физические и словесные раны. Чтобы отыскать тех, кто доставляет себе удовольствие этим спортом, стоит взглянуть на «аутсайдеров», которые, как, например, подростки, не вплетены плотно в организационные структуры. Предположительно, среди них эта судьбоносная активность будет менее разрушительной и более терпимой; это случай, когда нечего терять или еще ничего не потеряно, случай хорошей организации для дезорганизации. Иллюстрацией служит исследование уличных банд агрессивной отчужденной городской молодежи:

Ускоренный, по сравнению, например, с рабочими группами, темп проверки взаимоотношений в закоулках возникает отчасти потому, что лидеры не контролируют значительного количества имущества, так как они могут пожаловать лишь немногие привилегии или льготы и потому, что здесь нет давления внешних институтов, вынуждающих участников принимать дисциплину банды[193]193
  Short J., Strobeck F. Group Process and Gang Delinquency. Chicago: Chicago University Press, 1965. p. 196.


[Закрыть].

Среди такой молодежи понятие «пинок» обладает самым полным значением. Здесь нет культуры и культивации признанных видов спорта, маскирующих беспричинность риска; сама общность превращена в поле для действия, с особым использованием сверстников, незащищенных взрослых и людей, воспринимаемых как символы полицейского авторитета. Уолтер Миллер предлагает удачное описание:

Многие наиболее характерные черты жизни низшего класса связаны с поиском возбуждения или острых ощущений. Сюда относятся превалирующее употребление спиртных напитков представителями обоего пола и широко распространенные азартные игры всех видов: нелегальная лотерея, ставки на скачках, кости, карты. Поиск возбуждения обнаруживает то, что, быть может, является его наиболее живым выражением в сильно структурированной практике «ночи в городе». Эта практика, по-разному называемая в разных местах («хождение по кабакам», «выход в город», «шатание по барам»), включает ряд повторяющихся видов активности, в которых алкоголь, музыка и сексуальные похождения являются основными компонентами. Группа или индивидуум отправляются «кружить» по разным барам и ночным клубам. Выпивка продолжается по нарастающей весь вечер. Мужчины стараются «снять» женщин, а женщины играют в рискованную игру принятия сексуальных заигрываний. Драки между мужчинами, в которых задействованы женщины, азартные игры и утверждение своей физической отваги в различных сочетаниях являются частыми последствиями ночи кружения по барам. Взрывной потенциал приключений такого типа с сексом и агрессией, часто ведущими к «неприятностям», полуоткрыто ищется самим человеком. Так как всегда есть значительная вероятность, что выходы в город будут приводить к дракам и т. д., эта практика включает элементы поиска риска и желанной опасности[194]194
  Miller W. Lower Class Culture as a Generating Milieu of Gang Delinquency // Journal of Social Issues. 1958. V. XIV. p. 11. Еще раньше утверждение о теме возбуждения у подростков можно обнаружить у Thrasher F. The Gang. Chicago: University of Chicago Press, 1927. Ch. 5 «The Quest for New Experience». Более позднюю версию можно найти у Finestone Н. Cats, Kicks, and Color// Social Problems. 1957. № 5, особенно p. 5, который описывает группу, сочетающую пренебрежение миром работы с сильной озабоченностью проявлением хладнокровия перед лицом неприятностей. Подобным образом, «фокусы заботы», которые У. Миллер приписывает городской культуре низшего класса (проблемы, «крутизна», ловкость, возбуждение, судьба, автономия), оказываются очень подходящими для поддержания вовлеченности в действие.


[Закрыть].

Изучение итальянских обитателей Бостона низшего класса дает другое описание:

Для искателя действия жизнь эпизодична. Ритмом жизни управляют авантюрные эпизоды, в которых пики активности и чувств достигаются через возбуждающее и иногда буйное поведение. Цель – действие, возможность для волнения и для шанса столкнуться с вызовом и преодолеть его. Его могут искать в карточной игре, драке, сексуальных эпизодах, запоях, азартных играх или в быстрых и яростных обменах шпильками и оскорблениями. Каким бы ни был эпизод, искатель действия добивается его с удвоенной силой и живет остальную свою жизнь в тихой – и часто угрюмой – подготовке к этому пику, в период которой обычно говорят, что он «убивает время»[195]195
  Gans Н. The Urban Villagers. N.Y.: The Free Press, 1962. p. 29. Этот автор далее обсуждает привлекательность действия на с. 65–69. В литературе часто утверждается, что мальчики-подростки должны развивать и демонстрировать мужественность, и что поиск действия служит этой цели. В данной статье говорится, что мужественность – это комплекс качеств, которые лучше называть «характером», и именно его надо рассматривать при анализе подросткового «отреагирования». В любом случае, как указывает Беннет Бергер (Berger В. On the Youthfulness of Youth Culture // Social Research. 1963. V. 30. p. 326–327), ориентация на действие включает в себя озабоченность не только маскулинностью, но и молодостью.


[Закрыть].

VIII. Характер.

Начав с готовности мальчиков рискнуть, мы перешли к анализу последствий, затем – к судьбоносности в ситуациях исполнения долга (заметив, что это может вести к истолкованию ситуации как добровольно затеваемой практической азартной игры), а после этого – к действию, к его видам, в которых ценится самодетерминация. И мы видели, что, хотя многие люди избегают судьбоносных ситуаций, другие по каким-то причинам их одобряют, а есть и такие, кто даже конструирует ситуации, судьбоносностью которых они смогут насладиться. В действие оказывается вовлечено что-то значимое и особенное. Лучше понять то, что нам следует искать, помогает описание Хемингуэем человеческой ситуации одного из его любимых тореадоров:

Мы говорили о смерти без страха, и я высказал Антонио все, что думаю о ней, хотя это не имеет никакой цены, поскольку никто из нас ничего о ней не знает. Я мог искренне презирать смерть и даже иногда внушать это презрение другим, но мне-то она тогда не грозила. Антонио же сталкивался с ней изо дня в день, нередко по два раза в день и для встречи с ней приезжал издалека. Он ежедневно подвергал себя смертельной опасности, и стиль его работы был таков, что он сознательно продлевал угрозу смерти до немыслимых для нормального человека пределов. Чтобы выдержать это, ему нужны были железные нервы и абсолютное спокойствие. Он работал честно, без фальши, и исход боя для него полностью зависел от его умения распознавать опасность и предотвращать ее, подчиняя себе быка одним движением кисти руки, которою управляли его мышцы, его нервы, его реакция, зоркость, знание, чутье и мужество.

Если бы не точность и быстрота его реакции, он не мог бы так работать. Если бы мужество покинуло его хоть на малейшую долю секунды, он потерял бы власть над быком и бык забодал бы его. Кроме того, по прихоти ветра он мог в любую минуту остаться перед быком беззащитным, а это означало почти верную смерть.

Все это он знал, знал досконально и без самообмана, и наша задача заключалась в том, чтобы сократить до минимума время ожидания, оставляя его наедине со своими мыслями ровно настолько, сколько необходимо для психологической подготовки перед боем. Это и было наше участие в ежедневном свидании Антонио со смертью. Любой человек может иной раз без страха встретиться со смертью, но умышленно приближать ее к себе, показывая классические приемы, и повторять это снова и снова, а потом самому наносить смертельный удар животному, которое весит полтонны и которое к тому же любишь, – это посложнее, чем просто встретиться со смертью. Это значит – быть на арене художником, сознающим необходимость ежедневно превращать смерть в высокое искусство. По меньшей мере дважды в день Антонио должен был убивать быстро и милосердно, вместе с тем предоставляя и быку все шансы нанести смертельный удар, когда Антонио, подняв шпагу, нагибался над его рогами[196]196
  Hemingway Е. The Dangerous Summer // Life. September 12. 1960. p. 75–76 (рус. пер.: Хемингуэй Э. Опасное лето // Собр. соч.: В 6 т. / Пер. Е. Калашниковой, В. Топер. М.: Нугешинвест, 1993. т. 5. с. 104).


[Закрыть].

Если исследовать моменты, когда человек сталкивается с такими шансами, будь то часть серьезной работы или же опасная игра, определенные способности, определенные свойства его характера представляются внутренне или «первично» связанными с этим; в высотных строительных работах – внимательность и равновесие, в альпинизме – «форма» и выносливость, в бое быков – расчет времени и глазомер, в спортивной охоте – меткость, в азартных играх – знание шансов, и во всех случаях – память и опыт. Часто эти первичные способности могут использоваться в незначимых обстоятельствах, когда рискованные черты реальных ситуаций полностью отсутствуют или просто смоделированы. Так, существуют имитационные гонки, учебная стрельба по мишеням, пробные попытки, военные игры и сценические репетиции. В организованных тренировках широко используется этот вид моделирования. Здесь хорошие или плохие показатели не являются судьбоносными ни сами по себе, ни по своему влиянию на репутацию субъекта. Подобным образом, первичные способности часто могут использоваться в обстоятельствах, когда эффективное выполнение задачи достигается легко и бездумно, короче, когда результаты имеют последствия, но не проблематичны.

В ощутимо судьбоносных обстоятельствах – чреватых последствиями и проблематичных – и только в тесной связи с ними проявляется вторая группа способностей или свойств. Внезапное понимание индивидом того, что может вскоре произойти, в состоянии оказать заметное влияние на его поведение, социальные контакты и выполнение задачи. В отношениях с другими может нарушиться принципиальное поведение, которое он демонстрировал в обычных ситуациях. Внезапное осознание, чего стоят ему его принципы, может в какой-то момент поколебать его обычную порядочность; в пылу и спешке момента могут обнажиться эгоистичные интересы. Или наоборот, неожиданно высокая цена правильного поведения может послужить только подтверждением его принципиальности. Аналогично, в ситуации выполнения задачи воображение последствий провала или успеха может сильно повлиять на способность человека использовать свои способности. Надвигающиеся на него возможности могут сделать его нервным, неспособным использовать свои знания или организовать действие[197]197
  Дж. Л. Остин, обсуждая «разделы, по которым организован бизнес осуществления действий», полагает: «Есть, например, стадия, на которой мы действительно должны выполнить некоторое действие, за которое взялись: может, нам надо выполнить определенные физические движения или произнести речь. В ходе реального делания этих вещей (в начале работы) мы должны обращать (некоторое) внимание на то, что мы делаем, и позаботиться (в некоторой степени) о защите от (вероятных) опасностей: нам может быть полезно, все оценив, разработать тактику действий; мы должны обрести достаточный контроль над своим телом и т. д. Невнимательность, беззаботность, ошибки в оценках, непродуманность, неуклюжесть – все это и многое другое суть отрицательные явления (с соответствующими оговорками), влияющие на специфическую стадию в механизме действия – стадию исполнения, выявляя нашу неумелую работу» (Austin J.L. Pleas for Excuse // Philosophical Papers / J. Urmson, G. Wamock (Eds.). Oxford: Oxford University Press, 1961. p. 141).


[Закрыть]; с другой стороны, вызов может заставить его мобилизовать свою энергию и превзойти себя. В противоположность другу Хемингуэя Антонио можно привести Хосе Мартинеса, который во время своего дебюта в качестве матадора в Мурсии при выходе быка упал в обморок[198]198
  Описано McCabe Ch. San Francisco Chronicle. June 2. 1966.


[Закрыть].

Эта способность (или отсутствие ее) держаться правильно и устойчиво перед лицом внезапного давления является решающей; она определяет не деятельность индивида, но то, как он будет справляться с этой деятельностью. Я буду говорить об этих поддерживающих свойствах как аспекте индивидуального характера. Проявления неспособности поступать эффективно и правильно перед лицом судьбоносности являются признаком слабого характера. Тех, кто демонстрирует среднюю, ожидаемую способность, не описывают в терминах какого-то особого характера. Свидетельства способности удерживать полный самоконтроль, когда приходит решающий час, – будь то в отношении моральных соблазнов или выполнения задачи, – являются признаками сильного характера.

И первичные свойства, и свойства характера вносят свой вклад в приобретаемую человеком репутацию; следовательно, и те и другие обладают последствиями. Но между ними существуют важные различия. Как предполагалось, первичные качества могут выражаться в ситуации, не являющейся судьбоносной; качества характера – в рассматриваемых здесь аспектах – проявляются только в судьбоносных событиях или, по крайней мере, в событиях, субъективно рассматриваемых как судьбоносные. Первичные качества можно одобрять, не одобрять или относиться к ним морально нейтрально. Свойства же характера всегда оцениваются с моральной точки зрения просто потому, что способность мобилизовать себя в нужный момент всегда служит объектом социальной оценки. В противоположность оценке первичных свойств, в оценке характера существует тенденция к крайностям; рассматриваются никак не ожидавшиеся неудачи либо неординарные успехи, а простое соответствие обычным стандартам здесь не обсуждается. Наконец, в отличие от первичных черт, черты характера имеют тенденцию «представлять сущность человека», полностью определяя для нас его портрет, и (как мы увидим позднее) люди склонны это единственное выражение принимать за адекватную основу для суждения.

Рассмотрим некоторые основные формы характера, имеющие отношение к управлению фатальными событиями.

Во-первых, имеются различные формы храбрости, то есть способности, предвидя непосредственную опасность, тем не менее, продолжать действие, ведущее к опасности. Возможные варианты определяются природой разных видов риска, например, риск физический, финансовый, социальный или духовный. Так, профессиональные игроки уважают качество, называемое «азарт», то есть готовность подчиниться правилам игры, рискуя значительной частью своих средств, – предположительно, обладая способностью элегантно принимать выигрыши и потери. Отметим, что интересы, обслуживаемые храбрыми действиями, могут быть вполне эгоистичными, дело лишь в готовности субъекта встретить лицом к лицу значительный риск.