Текст книги "Осторожно, женское фэнтези. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Ирина Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава 8
“О драконах ни слова!“

Кафедра истории мистических существ относилась к факультету общей теории магии, а располагалась отчего-то в здании факультета прикладной некромантии. Странное соседство, но, очевидно, проблема нехватки учебных помещений существовала и в этом мире. Впрочем, вход в аудитории, отведенные для изучения предмета мисс Аделаиды Милс, был отдельный, и риск повстречаться в коридоре с вышедшим из под контроля зомби или иным творением некромантов сведен к нулю.

Сама профессор оказалась миниатюрной шатенкой лет пятидесяти. Не обладая привлекательной внешностью от природы, мисс Аделаида тщательно следила за собой. Ее одежда, прическа и макияж были идеальны настолько, что даже красавица Элси засмущалась, устыдившись наспех собранных волос и раскрасневшихся на морозе щек.

– Что у вас, мисс Аштон?

– Драконы, – пролепетала я, протянув мисс Милс желтый листочек.

– Рассказывайте, – профессор поглядела на часы. – У меня есть десять минут перед следующей лекцией.

Я ожидала, что у меня будет время подготовиться или придется отвечать на конкретные вопросы, и это “рассказывайте” поставило меня в тупик.

– Ну, драконы… это такие существа… были…

– Содержательно, – без улыбки кивнула женщина. – Но можно немного расширить ответ?

Тон фразы словно отбросил меня на десять лет назад, и я внезапно поняла, кого напоминает мне мисс Милс. Тамару Андреевну, мою первую начальницу. Та точно так же кивала, рассматривая мое резюме, и с теми же интонациями произнесла, отложив документы:

– Красный диплом – это замечательно, но почему вы думаете, что сможете работать у нас?

На этот вопрос я отвечала следующие три года. Из кожи вон лезла, чтобы доказать, что на что-то способна. И, возможно, доказала кому-то. Но не себе. Стоило мне войти в кабинет Тамары Андреевны, я снова превращалась во вчерашнюю выпускницу ВУЗа, благополучно забывшую, чему меня учили пять лет. Начальница, немолодая уже и некрасивая, но непременно ухоженная, одетая с иголочки, уверенная в каждом своем слове, казалась недостижимым идеалом. Я не помню, чтобы она хоть раз забыла что-нибудь, сделала неправильно или не в срок. Никогда не было такого, чтобы она опоздала на работу, или пришла без привычной укладки или маникюра. Она никогда не повышала голоса, не швырялась угрозами, а задания ставила ясно и четко и ни от кого не требовала невозможного. За все это я безмерно ее уважала и восхищалась ею. Но вместе с тем боялась до икоты, сама не знаю, почему.

Примерно так же на Элизабет действовала мисс Милс.

– Все, что нам известно о драконах, – начала я медленно, по одному слову вытягивая ответ из памяти оробевшей Элси, – мы знаем благодаря древним приданиям, большая часть которых является наследием народа эльфов. Но, поскольку эльфы причастны к уходу драконов с Трайса, сложно сказать, насколько эти истории правдивы. Как гласят легенды, драконы были древнейшими существами Трайса и сочетали в себе мощь, разум и магию всех населявших наш мир народов. По некоторым источникам каждый из них имел семь ипостасей, но свидетельства очевидцев подтверждают лишь два принимаемых драконами облика. Один – облик гигантский крылатый ящер, дышащий огнем, второй – человекоподобного существа. Каковы были остальные пять, и были ли они в действительности, неизвестно. Считается, что это драконы научили людей магии, из-за чего впоследствии у них возникли разногласия с эльфийскими владыками, полагавшими, что люди, чей дар отличается от природной магии эльфов, несут угрозу миру своей волшбой…

– Вы с этим согласны? – прервала меня профессор Милс.

– С чем?

– С тем, что только что сказали.

– Что людская магия вредит миру? Нет, конечно. В смысле, при разумном использовании…

– Вернитесь к драконам.

– А, да… Драконы тоже считали, что люди могут и должны владеть магией. Возможно, как некий противовес волшебству эльфов, тогда это напротив способствовало бы гармонии силы. Однако им не удалось убедить в этом эльфийских владык. По другой версии соперничество между ними существовало и раньше, ведь по сути два этих народа управляли Трайсом. Поэтому эльфы предложили драконам пари… то есть, не совсем пари, а как бы эксперимент, чтобы выяснить, кто из них прав в отношении людей. Путем жребия они выбрали мага-человека и следили за его жизнью, за тем, как он использует дар. Но человек этот оказался не лучшим представителем своего народа… со слов эльфов. Он стремился лишь к власти и величию и не останавливался ни перед чем для достижения этих целей. Часто обращался к запретным чарам… Вернее, он и изобрел эти запретные чары, как говорит легенда. В качестве источника силы он использовал энергию чужих жизней – сначала животных, а после людей и эльфов. Узнав об этом, драконы вынуждены были признать, что совершили ошибку, подарив магию людям, но уже не могли отобрать у них этот дар. Мучимые горьким разочарованием и неутолимым чувством вины они покинули Трайс… Согласно эльфийским легендам, именно поэтому. Но прежде они уничтожили человека, по вине которого проиграли спор, за то, как он извратил самом понятие маги… Хотя некоторые источники говорят, что его убили эльфы. И поскольку тот маг был королем людей, его смерть стала причиной затяжной войны между нашими народами…

Я выдохнула и перевела дух.

– Не густо, – сказала мисс Милс. – Краткий и невнятный пересказ параграфа из учебника. Но зачет я вам засчитаю. Авансом, чтобы успокоить милорда Райхона. Однако если хотите иметь положительную оценку по моему предмету по итогам семестра, придется поработать. Для начала подготовьте развернутый доклад на тему, по которой сегодня пытались отвечать.

Профессор подошла к столу, взяла чистый лист бумаги и начала что-то быстро писать. Через минуту протянула листок мне.

– Будет неплохо, если в работе вы используете литературу из этого списка.

– Обязательно, – обещала я.

И обещание это, как ни прискорбно, придется выполнять. Потому что разгадать секрет кровавых надписей, найти исчезнувших студентов и стать леди Дин’эрт Райхон в ближайшую неделю я вряд ли успею, а вот запороть Элизабет успеваемость или, не дай белобрысый бог, организовать ее исключение из академии, – запросто. А этого допустить никак нельзя. Придется на днях выделить время и наведаться в библиотеку.

– Книги редкие, – предупредила профессор Милс. – Большая часть имеется в нашей библиотеке в единственном экземпляре, и, возможно, после моей сегодняшней лекции кое-кто из студентов захочет их прочесть.

Она это специально, что ли?

Хорошо, пойду сегодня же.

– И мне бы хотелось увидеть предварительный план доклада, мисс Аштон. Скажем, послезавтра.

Точно специально!

Ну, ладно, пойду сейчас же.

Все равно на свои занятия Элси давно опоздала.

Библиотека находилась недалеко от главного корпуса и размерами не уступала столовой. А если вспомнить, что помимо верхних помещений имелось еще и подземное книгохранилище – превосходила в несколько раз. Войдя внутрь, я забыла, зачем пришла, и минут двадцать бродила по просторным залам, которые, если смотреть на стены, от пола до высокого потолка занятые книжными шкафами, казались построенными из книг. Даже в переходах между секциями стояли шкафы с книгами. А какие тут были читальные залы! Мечта – а не залы! С горящими каминами, удобными диванами, торшерами и чайными столиками, на которых кто-то заботливо расставил вазочки с печеньем. Так и представляешь, как сидишь здесь, укутав ноги пледом… и спишь.

Прежде я не задумывалась о таком, а сейчас вдруг осознала, что сон – это потребность разума, а не тела, и если Элси проснулась всего пару часов назад, то я на эти пару часов уже превысила свой лимит бодрствования. Да и денек выдался не из легких.

Поэтому я отложила экскурсию и направилась к ближайшему библиотечному работнику.

– Вам в восьмую секцию, – едва услышав о драконах, отфутболила меня крючконосая зеленокожая гоблинша.

В восьмой секции мне встретилась уже вполне человеческая женщина средних лет. Взяв мой список, она быстро нашла в каталоге нужные карточки и выписала на листочек номера шкафов и полок, на которых следовало искать книги.

– Только “Город Драконов” мистера Дина уже читают, – сообщила она.

Мисс Милс предупреждала, что книги редкие и в единственном экземпляре, так что это известие не должно было ни удивить меня, ни насторожить. Но что-то в поведении библиотекарши показалось подозрительным. Может, то, как она быстро взглянула на меня поверх очков, а потом не убрала формуляр “Города Драконов” обратно в ящичек, а спрятала под толстый учетный журнал?

Естественно, как только она отошла от стойки каталога, я приподняла журнал и заглянула в карточку, чтобы прочесть, кто же никак не вернет в библиотеку сочинение мистера Дина. Заглянула и тут же отпрянула от стойки. Ну, точно как в кино! В смысле, как в романе! Книжку о драконах взял почитать Чарли Лост. Лост – потерянный. Именно такое имя я дала первому пропавшему студенту. Неужели я напала на след?

Пока библиотекарша не вернулась, я еще раз глянула на карточку, чтобы запомнить, когда именно Чарли брал книгу. Потом посчитаю, сколько времени прошло между этим событием и исчезновением парня.

Взгляд помимо даты выхватил строчку с именем предыдущего читателя, и я удивленно охнула. Не бывает таких совпадений!

До Чарли “Город Драконов” читал доктор Эдвард Грин.

Первый подозреваемый?

Я решила, что эту версию следует хорошенько обдумать.

Но вернувшись в общежитие после длительной прогулки по академгородку со связкой книг и отмороженным носом, я тут же разделась, влезла под теплое одеяло и вместо Элизабет Аштон представила себя Скарлетт О’Хара, сказав себе, что подумаю обо всем завтра…

Глава 9
О женской дружбе

Снилось мне что-нибудь или нет, память этого не сохранила.

А вот вылитый мне на голову кувшин ледяной воды запомнится надолго.

– Я уже и трясла тебя, и по щекам хлопала, никакой реакции, – оправдывалась Мэг за подобный способ побудки.

На счастье, половину моей короткой, но прочувствованной речи целительница не поняла: если в этом мире и существовали подобные слова и обороты, девушке из приличной семьи знать их не полагалось.

– Зачем вообще было будить? – проворчала я, отжимая длиннющую косу, которой следовало одарить не любимую героиню, а заклятого врага.

– На ужин пора. Сибил ждет. Мы ей обещали после столовой вместе на отбор пойти.

– На отбор? – я сделала вид, что не до конца еще проснулась, так как в голове Элси ни о каком отборе информации не нашлось.

– Ночью же обсуждали.

А, ночью. Тогда понятно, почему Элизабет ничего не помнит. Странно, что Мэгги и Сибил не забыли. Хотя одна – целительница, наверняка колдует что-то, чтобы оставаться при памяти, а вторая, скорее всего, сама подсыпает в спиртное всякую дрянь, от которой у нее, максимум, пророческие сны, а Элси тянет оживлять плотоядных коров.

– Не пойду никуда, – обиделась я на таких подруг. – Настроения нет.

– Ты не заболела?

– Нет.

– Откуда тебе знать? – и слушать не стала Маргарита. – Ты в таком не разбираешься. Я должна тебя осмотреть. Покажи горло.

– Де не нужно ме… А-а-а!

Милашка Мэг в секунду превратилась в злобную фурию и с силой наступила мне на ногу, а, пока я орала, успела заглянуть в рот.

– Горло розоватое. И нос слегка заложен. Глаза слезятся.

– Нога же болит! – сквозь зубы объяснила происхождение слез.

– Вот, – целительница подняла палец. – Еще и нога болит. Немедленно в постель!

– Ты ее залила!

– Так высуши. А я пока скажу Сибил, что ты заболела, и поэтому мы никуда не пойдем. Не можем же мы оставить тебя, когда тебе так плохо?

Для девицы, волнующейся о здоровье подруги, сказано это было слишком радостно.

– Стоять! – крикнула я целительнице до того, как та успела выскочить за дверь. – Почему это я вдруг заболела?

– Не хочешь болеть, одевайся, – Мэг недовольно поджала губы. – Тогда я, как и собиралась, подверну ногу на лестнице.

– Но почему?!

Маргарита закатила глаза:

– Потому что это отбор на последнюю оставшуюся роль. Роль призрака. И Сибил она не достанется так же, как до этого не досталась роль принцессы, старшей фрейлины, девушки с овечкой и дамы номер три в сцене карнавала.

Сознание раздвоилось: я твердо помнила, что не писала этого, а Элизабет не менее твердо знала, что Сибил с детства бредит сценой. Конечно же, родители ни за что не позволили бы ей “опуститься” до актерства, но спектакли в студенческом театре – это совсем иное, играть там не зазорно, а в какой-то степени даже престижно. Да вот беда – актерского таланта у Сибил было как у нищего серебра.

Хм, как у нищего серебра – это, кажется, тоже не мое…

– Она снова провалится, – тараторила Мэг, и Элси с ней соглашалась. – Снова замкнется в себе на неделю, а то и больше. Опять будет подводить глаза углем и носить то жуткое платье… Нам это надо?

Я затрясла головой.

– Вот и я об этом, – сказала Мэгги. – Она наша подруга, и мы должны сделать все, что в наших силах… Тебе же под силу поболеть вечерок? Вид у тебя, и впрямь, нездоровый. Может, действительно простудилась?

– Хуже, – вздохнула я. – Влюбилась.

Зачем я это сказала, и я ли это сказала, навсегда останется для меня секретом.

– И-и-и, – радостно пища, целительница бросилась мне на шею. – Ты – чудо! Это намного лучше! Это… Это правда?!

Я потупилась и пожала плечами.

– О, боги! – Мэг прижала ладони к щекам. – Тебе… Тебе в самом деле лучше прилечь. А я позову Сибил.

– Но…

– В постель! – она сердито топнула ногой.

Доктор сказал, в морг – значит, в морг…

Даже интересно, что сейчас будет.

Подруги Элси – еще одна моя фантазия о несбывшемся. У меня их никогда не было. В смысле, настоящих подруг. Были одноклассницы, с которыми мы ходили в школу и в какие-то кружки по интересам, потом – одногруппницы: погулять после занятий, взять конспект переписать, махнуть за город на пикник, затем – коллеги и знакомые… А по-настоящему близких, любимых и незаменимых – таких не было. И, как ни странно, меня это радовало. Никто не лез в душу, не давал советов, не учил жить. Но и просто поговорить было не с кем. Или просто помолчать…

Вот сейчас и узнаю, что это за существа – лучшие подруги, и стоит ли заводить их в реальной жизни.

Но сначала – высушить постель и принять позу страдалицы. Со вторым я проблем не видела, а вот первое… Элси решила бы эту проблему щелчком пальцев или взмахом руки. Просто “прищурила глаза, сплетая подходящее заклинание”, и “с ладони сорвалась паутинка чар”… Но я – не Элси.

Мэйтин говорил, что я смогу использовать ее магические способности, но не рассказывал, как это сделать. А память Элизабет не давала подсказок. Она хранила видение разноцветных сверкающих нитей – потоков силы, пронизывающих все вокруг. Вместе с Элси я помнила зыбкое сияние, излучаемое людьми, заметное в свете магического зрения. Помнила яркие вспышки боевых заклинаний и мягкое свечение вспомогательных чар; холод, которым веяло от вернувшихся с практики некромантов, и тепло, сопровождавшее плетения целителей. Помнила запах и вкус волшебства. Да, вкус: иногда что-то сладкое, иногда – горьковатое, иногда – как в детстве, моем детстве, когда подначиваемая соседскими мальчишками пробовала языком контакты батареек – кисло-соленый металлический привкус и легкое покалывание. Помнила, как я-Элизабет вхожу в поток энергии и пропускаю его через себя, как сила с кровью растекается по телу, от сердца до кончиков пальцев, как перед созданием плетения концентрируется в точках выхода, как рождается внутри меня и одновременно снаружи заклинание, меняющее реальность, ведь магия – это и есть способность изменять…

Я помнила все, но не могла ничего.

С минуту поводила рукой над мокрой подушкой – как раз столько мне хватило, чтобы почувствовать себя полной дурой – и, не найдя иного выхода (электросушилки, например), перевернула подушку сухой стороной вверх. Сменила влажную сорочку на новую, вытерла, насколько получилось, волосы, улеглась в постель и укуталась в одеяло.

Лежать пришлось долго: поддержать измученную душевными переживаниями подругу никто не торопился. Я подумала, что могла бы немного подсушить подушку, прижав ее к широкой теплой трубе, тянувшейся вдоль внешней стены (хотя ни о каком централизованном отоплении я не писала), но воплотить идею в жизнь не успела: хлопнула ведущая в общий коридор дверь, и в прихожей послышались шаги и приглушенные голоса. Но прежде, чем Мэгги и Сибил вошли в комнату, я почувствовала запах шоколада, и уже не могла думать ни о чем другом, вспомнив, что за весь день съела лишь тарелку постного супа…

Целительница вошла первой, неся перед собой большой поднос.

Горячий шоколад и мороженое? Серьезно? Так бывает в жизни, а не только в девичьих мелодрамах?

Хотя о чем я: после того, как попала в собственный роман в тело своей же героини, стоит ли удивляться трем чашкам горячего шоколада и огромной вазе политого розовым сиропом мороженого?

– Раз уж мы не пошли в столовую, поужинаем тут, – Маргарита взгромоздила поднос на стол. – Но если у тебя нет аппетита, мы поймем.

– Конечно, поймем, – поддакнула Сибил.

Увлеченная ношей Мэг, я и не глядела на вошедшую следом за целительницей девушку. Да и зачем? Память Элси еще при первом упоминании о подруге-провидице нарисовала для меня полный портрет: худенькое полудетское личико, щуплая фигурка, белокурые локоны. Сибил выглядела девочкой-подростком, этаким невинным ангелочком. Но водку на травах ангелочек настаивал со знанием дела и потреблял собственный продукт вполне взрослыми дозами.

– Есть у меня аппетит! – выкрикнула я, вскакивая на кровати и протягивая руки за своей чашкой.

– Я же говорила, что все это стереотипы, – с превосходством глядя на провидицу, выдала Мэг. – И спала она как убитая.

А, это они, наверное, симптомы влюбленности обсуждали: не ест, не спит… Что там еще?

– А покой ты потеряла? – с надеждой спросила Сибил.

– Она вообще знает, что это? – прежде меня ответила Мэгги. – Элси и покой – вещи несовместимые.

С наслаждением отпив немного шоколада, я пожала плечами: такая вот героиня получилась, написанного не изменить.

Подруги переглянулись, придвинули стулья к моей кровати и сели, прихватив свои чашки.

– Кто он? – с места в карьер взяла Мэг.

– Нельзя же так, – укорила ее Сибил. – Это – тайна ее сердца.

– Чушь, – отмахнулась целительница. Посмотрела на меня поверх чашки. – Что? Правда, тайна?

– Угу, – закивала я, раздумывая, как теперь добраться до мороженого. – Тайна.

– Тайна сердца, – со значением поправила провидица. – Элси поделится ею, когда будет готова.

Слушайте, это же мечта, а не подруги!

Ужин ради меня пропустили, шоколадом напоили, с расспросами не пристают…

Сибил резко подалась ко мне:

– Ну, что? Ты уже готова?

– Нет.

– Хорошо.

Сибил откинулась на спинку стула… ровно на три секунды.

– А теперь?

– Нет.

– Не хочешь говорить? – нахмурилась Маргарита. – Ладно. Но он хотя бы не эльф?

Я вспомнила встреченное сегодня беловолосое существо и замотала головой.

– И не оборотень? – поинтересовалась Сибил.

– Нет, – уверила я, поняв, куда они клонят: вычисляя возможного кандидата, подруги начали с ближайшего круга. – Это не Норвуд и не Грайнвилль.

Как вообще в их компанию попал эльф? Нет, я помнила, что сама это написала, но я думала о других эльфах, более человечных, что ли. А Грайнвилль в воспоминаниях Элси был самым обычным для этого мира эльфовским эльфом. Но, тем не менее, был…

– Мы его хотя бы знаем? – спросила Мэг.

– Не думаю, – сказала я, ничуть не погрешив против истины. Вряд ли кто-либо из студентов по-настоящему знает Оливера Райхона.

На какое-то время девушки умолкли. Видимо, обдумывали новые вопросы и способы выведать тайну моего сердца. Я пожирала мороженое. Пока – только глазами.

– Совсем не то, – вздохнула, нарушив тишину, Сибил. – Я думала, будет интереснее. Так ждала, чтобы кто-нибудь из нас влюбился…

– Я влюблялась, – призналась Маргарита. – На втором курсе.

– И ничего нам не сказала? – воскликнула я удивленно. Удивленно – в большей степени от того, что сама не ожидала, что меня так взволнует скрытность Мэг.

– Если бы что-то получилось, сказала бы, – ответила она. – Но… любовь прошла. За две недели – как простуда.

– У меня почти месяц было, – проговорила, уткнувшись в чашку, Сибил. – Прошлой зимой.

– Месяц? – одновременно переспросили мы с Мэгги.

Переглянулись и рассмеялись.

– Хороши подруги, – подвела итог Маргарита. – А ведь договаривались ничего друг от друга не скрывать. И что теперь делать?

– Мороженое есть, – предложила я. – Пока не растаяло.

Дружить мне, в целом, понравилось. Оказалось, что это просто и необременительно.

– Хочешь, я тебе погадаю? – спросила Сибил, когда содержимое вазочки уменьшилось на половину.

– Мы же договаривались, никаких пророчеств для нас! – строго напомнила Маргарита.

Провидица с невинной миной захлопала ресничками:

– Один уговор мы уже нарушили. Так ты хочешь, Элси?

Почему бы нет? Сибил считалась одной из лучших на своем курсе. Вдруг сумеет подсказать, как мне добиться взаимности Оливера? Хотя одно я уже сама поняла: взбалмошная девица, злоупотребляющая алкоголем и растрачивающая магический дар на детские чудачества – не пара для милорда ректора.

– Хочу, – согласилась я.

– Я знала, – загадочно улыбнулась провидица и извлекла из кармана потрепаную колоду карт.