Текст книги "Цена свободы. Рунный след"

Автор книги: Инна Живетьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 56 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Из-под копыт скачущих впереди веером летели брызги, и вскоре Алька стала мокрой с головы до ног. Несмотря на все команды Рика, попасть в ритм лошади у нее не получалось. «Одно из двух, – в ярости думала она, – или я пытаюсь на ней удержаться, или следую советам. Одновременно никак!» Но вслух ничего не говорила: если бы не Алешка, Рик бы гнал еще быстрее.

Высокий берег взяли чуть ли не штурмом. Але казалось, что ноги у нее уже свело судорогой, колени прижало навечно к лошадиным бокам. Снова высокая трава с шелестом рассекается на тропки.

На рассвете въехали в небольшой лесок, и Рик остановил коня:

– Отдышитесь.

Аля без сил сползла с седла и упала ничком на землю. Кольнула в бок шишка, ударила в лицо трава, сомкнулись над головой еловые лапы.

«Как мне хреново», – мысленно простонал Влад. Он рухнул на первую попавшуюся кочку и вытянул ноги. Колени распрямились с трудом.

Сима первым делом вытащила из ножен меч и начала разглядывать лезвие. Потом вытерла его о траву.

– Я не понимаю, остальные-то где? – спросил Алешка, растянувшийся на земле.

Вскинула голову Алька; села, прислонившись спиной к сосне. «Упс, приплыли», – посмотрел на Славку Влад.

– Они остались, – нехотя ответил тот, поправляя седло и не глядя на ребят. – Михан приказал всем идти в трактир. В доме никого не было, кроме нас, стражи, ну, и Барбы с Сином.

Влад с интересом посмотрел на Алю – девочка отвела глаза.

– Сэт их выкупит, я обещаю, – вмешался Рик.

– У нас могло не быть другого шанса, – Славка бросил изображать бурную деятельность и тоже повалился в траву.

Алешка глянул на ребят потемневшими глазами:

– Ласк же их за наш побег...

Аля при этих словах уткнулась лицом в колени.

– Да не было у нас другого выхода! – рассердился Славка. – Не было!

– Вы что, из-за меня?!

– Нет, из-за меня! – не выдержала Алька, вскинула голову и зло прищурила глаза. – Ну я, я никого не спросила и подсыпала охране сонный порошок! Потому что вот! – она дернула широкий ворот рубахи и показала синяк от ремня. – Фло бы меня прибила. Все, доволен? Или дальше считать будешь, что все вокруг тебя вертится? Ну, повода другого быть не может, только из-за его светлости Алешеньки!

«Охренела!» – ошарашено подумал Влад. Остальные молчали, пораженные не меньше.

Аля снова уткнулась лбом в колени. Влад сорвал травинку, пожевал. Гадость. Пора бы уж и позавтракать, да как тут напомнишь? Такие все тонкие натуры, плюнуть некуда.

– Славка, а зачем ты мне соврал? Ну, что ребята уехали. Я что, совсем дурак? Не понимаю, что раз ты Михана шлепнул, – Славка, услышав это, поморщился, – то уже все?

– Я боялся, что ты что-нибудь выкинешь.

– Да, например, предложу остаться. Чтобы всех повесили за убийство. Совсем меня за идиота держишь? Да ты...

Славка растеряно моргнул.

– Слушайте, вам не надоело разборки устраивать? – не сдержался Влад.

– Все, встали, – поднялся Рик. – Нужно обогнуть болота и выйти к горам, подальше от Купеческой дороги. Выдержите?

Влад огляделся: Сима пожала плечами, Дань кивнул. Аля чуть слышно хмыкнула, то ли поражаясь, то ли соглашаясь.

– Алешка, ты как? – повернулся Рик.

– Надо, значит поедем, – равнодушно ответил тот, избегая смотреть на Славку.

Глава 7

Маленький отряд то неспешно тащился по бездорожью, то переходил на галоп. Рик спешил и, как только ребята чуть освоились в седле, установил жесткий для новичков темп.

Настроение у Влада было отвратительное. Сима замкнулась, хотя Владу казалось, что быть более сдержанной просто невозможно. «Неужели из-за убийства так переживает? Или из-за ребят?» – не мог понять он. Аля мрачно смотрела перед собой и держалась особняком. Тут Владу было все понятно: «Дура! Сначала высказалась, потом подумала. Н-да, тут не то что черная кошка, целый тигр пробежал», – перевел он взгляд на Славку с Лешкой – И чего сцепились? Нашли время». Рик гонит как сумасшедший. Может, у них тут и другие потребности организма, а Влад предпочел бы хоть иногда слезать с лошади. Одному Даню все по барабану, спокойный, как удав. Был бы тут Костя… Но Кости нет, он остался там, где бушует разъяренный Ласк.

Почти не останавливались, даже чтобы поесть, беглецы ехали шагом, жуя сухари и передавая из рук в руки фляжку с водой. Вначале Влад еще крутил головой, рассматривая поля и мелькавшие на горизонте небольшие рощицы, но все было так похоже на родной мир, что вскоре он потерял интерес.

Потянулась степь – бескрайняя, с одуряющим запахом трав, монотонная. Над головой накалялось такое же бесконечное, без дымки облаков, небо. Покружил над отрядом коршун, но и он вскоре исчез. Влад не понимал, как Рик вообще умудряется ориентироваться, но тот смотрел на солнце, почти не щуря темные раскосые глаза, и уверенно посылал Ласточку вперед. Вокруг не было даже намека на жилье, иногда казалось, что ребята одни во всем мире, – если бы не постоянный страх погони. Влад часто оглядывался и порой даже видел на горизонте всадников, но тут же с облегчением понимал, что это или кромка леса, или просто подшутило зрение.

Ближе к вечеру все уже тащились шагом, – Рик берег лошадей.

«Нас бы он так берег!» – Влад зло взглянул воспаленными покрасневшими глазами на ровную нитку горизонта. Куда едут? Почему кругом нет жилья? Где эта Купеческая дорога? Сил больше не было.

«Ну и пусть! Пусть думает про меня, что хочет! – Алька прожигала взглядом спину Алешки. – Мне уже все равно. Какая жара!» Поймала сочувственный взгляд Даня и отвернулась. Почему, если хочется, чтобы пожалел другой, раздражает даже вот такое искренне сочувствие?

Рубашка у Алешки на спине в разводах пота. Как ему должно быть больно! И желудок наверняка болит – вон, как иногда загибается в седле. Пожуй-ка сухари после такой голодовки. А ведь не сказал, не предал. Молчал, черт возьми! Как это здорово, что он – такой. И как трудно, что он не бывает другим.

Маленький зверек неожиданно выскочил из-под самых копыт лошади. Магда шарахнулась в сторону, рванула – Альке показалось, что вверх, – и понеслась. Удержаться в седле девочке не удалось. Когда за спиной раздался дикий вопль Рика:

– Повод держи! – она уже вылетела и покатилась по земле.

Больно ударило в плечо, перевернуло, ударило затылком, протащило боком. Але показалось, что рядом с ней простучали все четыре копыта, причем одно припечатало по уху, а потом лошадь оказалась далеко впереди. Через пелену боли девочка увидела, как за Магдой проскакал Рик, а потом все поплыло перед глазами.

– Ты как? – подхватил ее Дань.

– А? Ой, кажется, сейчас сознание потеряю.

Очертания предметов приобрели странную резкость, границы стали очень контрастными, словно вокруг все было нарисовано и обведено тушью. А потом мир распался на части и поплыл в разные стороны. Алька постаралась зацепиться взглядом за первое попавшееся – камушек в траве. Он покачался, словно под землей ходили волны, и только через пару секунд замер. Все снова стало обычным.

Над Алькой наклонился перепуганный Дань. Из-за его плеча выглядывала Сима. Рядом стоял Славка, придерживая своего коня и лошадь Даня. Алешка равнодушно смотрел на происходящее, не сходя на землю. И это спокойствие так взбесило Алю, что у нее появились силы, и она зло бросила:

– Обморок отменяется.

– Все цело? – Сима отодвинула Даня и попыталась пощупать Алькины ребра.

– Сначала я приложилась боком. Потом головой. Или наоборот, – морщась от боли, вспомнила Аля. – Ой-е, такое ощущение, что мне на ухо копытом наступили.

– Ты бы тогда без уха осталась!

Аля обалдело уставилась на Славку: успокоил, называется! А мальчик продолжил невозмутимо:

– Вообще-то лошадь на человека не наступит, Рик говорит, что она обязательно в сторону шарахнется.

– Шарахнулась? – с подозрением уточнила Алька, чувствуя, как распухает ухо.

– Еще как! Вон, Рик поймал беглянку.

Алька села, отстранившись от настойчивых рук Симы.

– Ну, е-мое! Я себе весь бок отбила. И руку ободрала, – продемонстрировала она расцарапанную ладошку.

– Сейчас, – Сима порылась в сумке, доставая упакованные Барбой мази. – Ребра вроде целы, да?

– А я знаю? Вроде бы целы. Голова болит. Кажется, что я ей тормозила.

– Я же кричал: «Держи поводья!» – недовольно сказал подъехавший Рик.

– Ну, уж извините, как-то прослушала ваши ценные указания, – взъярилась Алька.

– Шипит, значит живая, – ухмыльнулся Влад.

Сима закончила мазать ссадины, боль утихла. Аля встала, но степь качнулась перед глазами, словно палуба гигантского корабля, пришлось уцепиться за Симину руку.

– Голова куда-то побежала. Да все, уже прошло.

Сима чуть свела брови, впилась глазами в Алькино лицо.

– Да говорю же, уже все! Не бойтесь, обузой я не буду.

– Дура, – чуть слышно сказал Влад, но девочка услышала.

Боль, обида, усталость, безнадежное понимание, что все поверили – она опоила стражу только из-за себя, выплеснулись в крике:

– Да пошли вы! Все такие правильные, умные, куда мне в такое общество!

Алька заплакала навзрыд, не чувствуя, как Сима обнимает ее, не слыша, как она говорит мальчишкам:

– Езжайте, мы вас догоним.

– Святой Вакк!

– Пока она не успокоится, мы все равно не сможем ехать.

Слезы кончились. Аля оторвалась от Симиного плеча, стыдясь прорвавшейся истерики. Ребята отъехали недалеко, видно было, как Рик нетерпеливо оглядывается.

– Как голова? Не кружится?

– Нормально.

– Слушай, ну что ты все время врешь, а? Голова у тебя болит, так?

Аля кивнула и слабо запротестовала:

– Почему – все время?

– А ты еще и про стражу соврала. Ты же из-за Лешки, да?

Аля испуганно оглянулась на ребят:

– Нет! Вот еще, придумала!

– Тяжелый случай, – констатировала Сима. – Мальчишки в этом плане, конечно, дураки, но я же вижу, как ты всю дорогу на Лешку пялилась.

– Не пялилась я! Что ты придумываешь?

Сима коротко усмехнулась:

– Ладно, поехали. Не испугаешься снова на лошадь сесть?

– Нет, – отрезала Аля и со второй попытки оказалась в седле.

На горизонте вырос лес, иззубрил прямую линию верхушками сосен. Рик повернул к ребятам серое, в разводах от пота лицо и устало попросил:

– Еще немного продержитесь, до леса. Заедем поглубже и остановимся.

– А сколько еще до него? – безнадежно спросил Алешка.

Рик взглянул на солнце, зависшее невысоко над горизонтом:

– Ну, стемнеть не успеет.

Аля тоже посмотрела на небо и тут же пожалела об этом – закружилась голова, затошнило. «Да что это со мной?» – она поймала встревоженный взгляд Симы и слабо улыбнулась.

– Хищники у вас тут водятся? – поинтересовался Славка.

– Ну надо же, вспомнили, – усмехнулся Рик. – Водятся, куда они денутся. Но тут вроде бы так, по мелочи. Ладно, поехали.

«Интересно, что в его представлении мелочь?» – подумала Аля, с опаской оглядываясь через плечо.

Несмотря на обещание, уже стемнело, когда, наконец, Рик остановил Ласточку на краю поляны.

– Здесь.

Это место показалось Альке самым уютным на свете. Сосны обступили со всех сторон, закрыв поляну в маленький мирок, высокая густая трава стелилась ровным полотном. Чуть шумели листья и где-то тоненько выводила колыбельную птица.

Аля с трудом спустилась на землю. Голова болела ужасно, тошнило и хотелось одного – лечь, прямо тут, под копыта Магды. Пусть кругом валяются шишки и за деревьями хищники бродят стаями, – плевать. Рухнуть в траву и не вставать...

– Я слезть не могу, – устало сказал Алешка.

Мальчишки помогли ему спуститься. Оказавшись на земле, Алешка сел и как-то излишне вежливо сказал Славке:

– Спасибо.

«Да уж! Если он на Славку так дуется, меня, наверное, совсем презирает», – расстроилась Алька.

– Как ты? – спросила у нее тихо подошедшая Сима.

Алька хотела соврать, но поняла – спрашивают не из пустого любопытства:

– Фигово.

– Не тошнит?

– Тошнит. Не понимаю, что со мной?

– Боюсь, что сотрясение.

Алька удивилась – она представляла себе это как-то иначе.

– Сима, лошадей надо расседлать, – окликнул Рик, и та отошла.

Алька неуверенно посмотрела на седло.

– Я тебе потом помогу, – оглянулась Сима.

Чувствовала себя Аля отвратительно – не только из-за усталости и непрекращающейся головной боли. Ее раздражала собственная неумелость. Не знала, ни как чистить Магду, ни как соорудить таган, на который можно подвесить котелок. Аля не умела ничего, что могло пригодиться тут, в лесу, и не понимала, куда ей приткнуться. Девочка чувствовала, что от нее мало толку, и это раздражает Рика – от подобных мыслей становилось еще хуже.

Да еще страх мурашками забегал по коже: не ожидание погони, а обычный страх перед темным лесом. Вот так, стоило чуть прийти в себя и – пожалуйста. Любой шелест или треск ветвей заставлял вздрагивать. Огромная луна – Аля никогда не видела такой в городе – висела над лесом очень низко, но толку от нее было мало. Длинные тени метались по поляне и еще больше добавляли страхов.

Но вот уже лошади стреножены и пасутся неподалеку, привязанные на длинной узде к деревьям. В котелке над костром булькает вода и приятно пахнет дымом. Свет залил поляну, отрезав лес стеной темноты. В вышине бродит ветер, качая верхушки сосен и беспокоя какую-то птицу: жалобное «тиу-тиу» разносится далеко по лесу.

Алешка с трудом растянулся на любимой шкуре Сина. Аля покопалась в сумке и вытащила мазь.

– Снимай рубашку, – повернулась к нему, пытаясь сказать это как можно равнодушнее.

Тот нехотя приподнялся, стаскивая одежду. Славка дернулся было помочь, но передумал и пошел в сторону сосен. Алешка лег на живот, уткнулся лицом в сгиб локтя. Мышцы на спине напряглись в ожидании боли. Аля чуть помедлила, но все-таки коснулась едва подживших рубцов набранной на кусочек тряпочки мазью. Мальчик вздрогнул, сжал пальцы в кулак. Аля замерла. Попросить Симу? Ну уж нет. Она снова протянула руку. Барба говорила, вкладывать прямо в рану, полностью обмазывать корку и края.

Славка вынырнул из темноты, протянул Владу и Даню палки.

– Вставайте.

– Зачем? – агрессивно поинтересовался Влад и плюнул в костер.

– Ты, кажется, собираешься выжить? Просил приемчики показать? – нехорошо усмехнулся Славка. – Вот мы тренировкой и займемся.

– Ты что, спятил?! Я на ногах не держусь после этой... э-э... этого... животного.

Но Славка повторил, чуть более жестко:

– Вставай.

– Да пошел ты! – отмахнулся Влад и откинулся на спину.

– Или ты встанешь, или я начну тренировку с лежащим противником, – Славка показал меч.

Аля с интересом смотрела на разворачивающуюся сцену. Алешка тоже повернул голову.

Влад несколько секунд смотрел в упор на Славку, потом плюнул и нехотя поднялся, что-то шепча. Аля могла поклясться – нецензурное.

– Я тоже, – подхватился Рик. Встала и Сима.

– Если ты настаиваешь, я, конечно, присоединюсь, – пожал плечами Дань. – Но вряд ли это будет иметь смысл, я не люблю оружие.

– Можно подумать, в последнее время мы делали только то, что хотели, – проворчал Рик.

Аля вернулась к прерванному занятию. Через лопатку шел глубокий рубец, сколько не обходи, все равно мазать нужно.

– Ты потерпи, – получилось хрипло.

Алешка покосился на нее через плечо.

– Тут сильно глубокий.

Мальчик отвернулся, вцепился зубами в ладонь. И все-таки от первого же легкого прикосновения зашипел от боли. Але захотелось погладить Алешку по затылку, сказать что-то успокаивающее, ласковое – как говорила ей мама, когда Аля валялась с гриппом. Она досадливо мотнула головой, отгоняя это желание. Ну вот, здесь вроде все.

– Повернись, – теперь не хрип, а какой-то писк в голосе. Вот черт!

Алешка сел к ней лицом, слегка откинувшись и опершись на руки. Алька нервно поправила волосы, коснувшись горячей щеки. На груди у Алешки тоже рубцы. Вот гад Михан! Алешка посмотрел на ее пальцы, потом скользнул взглядом туда, где на границе освещенного круга Славка гонял мальчишек. Аля покрутила в пальцах тряпицу с мазью и резко сказала:

– Еще на щеке.

Алешка равнодушно перевел взгляд на нее, посмотрел и снова уставился на ребят. У Али же перехватило дыхание. Самая глубокая царапина шла от скулы, пересекала впавшую щеку и спускалась к темному уголку губ. Пальцы дрожала, когда Аля тряпицей с мазью повторила ее путь. Ее пальцев коснулось дыхание Алешки, и девочка не сразу отдернула руку.

– Ну, вот и все, – преувеличенно бодро заключила она, отбрасывая в огонь использованную тряпицу.

Мальчик даже не стал натягивать рубаху, снова улегся, прижимая руки к животу. Аля присела недалеко от костра. Ей безумно хотелось лечь, но устраиваться на земле при наличии специально постеленной шкуры как-то глупо, а примоститься рядом с Алешкой она стеснялась. Вот и пришлось делать вид, что с интересом следит за тренировкой. Впрочем, посмотреть было на что.

Славка «дрессировал» – другого слова Алька подобрать не могла, так жестко тот действовал – двоих: Даня и Влада. Рик был против Симы, и даже Алькиных познаний хватало, чтобы понять – он для Симы не соперник. Кадет тоже осознавал это, у него опасно сузились глаза, он стал действовать более расчетливо. Сима же напротив – шла напролом. Альке стало страшно: все-таки в руках не игрушки. Славка тоже остановился, с недоумением наблюдая за боем. Потом кинулся к ребятам, схватил Симу за плечи:

– Сдурела?!

Симе было достаточно одного движения, и Славка отлетел.

– Не трогай меня! – закричала она и отбросила меч.

– Ты что? – тихо спросил Дань.

Сима закрыла лицо руками. Але показалось, что она плачет, но нет – когда та подняла голову, глаза были сухими.

– Когда я училась фехтовать, то и подумать не могла, что придется убивать.

Славка при этих словах отшатнулся, словно хотел убежать, но остался на месте.

– Сима, это ... ну... как война, – выдавил он.

– Я все понимаю!! Но сейчас не могу взять его в руки, – она подбородком показала на меч. – Вы не думайте, я к утру успокоюсь. И не ходите сейчас за мной, хорошо?

Она развернулась, шагнула за край освещенного круга. Аля перевела взгляд на Славку и поежилась. Мальчик смотрел вслед Симе. Его лицо выглядело застывшей маской, а глаза, казалось, вот-вот начнут осыпаться пеплом. Мальчик наклонился, сорвал пучок травы и начал тщательно вытирать и без того чистые руки.

– Продолжим, – повернулся к ребятам.

– Да я уже...– попытался возразить Влад.

– Я сказал – продолжим.

Владу пришлось подчиниться.

…Костер догорал. Багровые угли подернулись сероватым налетом. Замолчала птица, а вот ветер в верхушках сосен расходился все сильнее.

– Спать пора, – зевнул Рик. – Если что – будите.

Сидевший по другую сторону костра Славка кивнул. Дежурить по очереди должны были все, кроме Али с Алешкой. Влад тоже зевнул, но с места не тронулся. Вставать и расходиться не хотелось. Рик пошевелил палкой угли, взметнулся рой искр. На мгновение поляна осветилась, потом стало еще темнее. Аля покосилась на лес. Где-то всполошилась и закричала птица – пронзительно, жалобно. Явно не та, которая выводила тоненькое «тиу».

– Мне нравится запах дыма, – задумчиво сказала Алька. – Как дома. У нас дача, так когда осенью картошку выкопаем, костер зажигаем, – и тут же прикусила язык. Она забылась на мгновение, вспомнив о доме. А ведь решила поменьше болтать – раз уже ее презирают. А что ребятам остается, сама ляпнула, что опоила стражу ради того, чтобы спасти себя. Но Сима сказала:

– Мы с братьями в поход ходили. Тоже костры жгли.

– А я когда к бабушке в поселок ездил, – добавил Славка.

Але показалось – неохотно, просто чтобы поддержать разговор. Но она была благодарна ему и за эту малость.

Рик закатал рукав и вытащил загоревшуюся палку. Маленький факел осветил выжженное клеймо.

– Собственность Ласка Керино, – он презрительно изогнул уголки губ. При свете затухающего костра черты его лица стали резче, и мальчик казался старше, во всяком случае, уж точно ровесником остальных ребят.

– Уже нет, – серьезно напомнил Влад. Он был странно молчалив, не ехидничал и не огрызался. Подкидывал шишки в костер и следил, как сворачиваются в пламени чешуйки.

– Неважно. Клеймо – вот оно.

Он подул на конец палки, заставляя гореть ее ярче, и снова осветил руку. Замер, – Але показалось, что затаил дыхание. Глаза у него расширились, выступила матовая бледность:

– Ну, вот и все, – и он прижал пылающий факел к коже.

Рик не закричал; выгнулся дугой и упал на спину, хватая губами воздух. Палка скатилась на рубашку, и сидевший рядом Дань еле успел откинуть ее прежде, чем вспыхнула ткань.

Откуда взялись силы вскочить – Алька не поняла, но она уже сидела рядом с Риком. Хорошо, что так и не убрала банку с мазью в сумку. Вот только искать тряпицу было некогда, и Аля лихорадочно вытрясала мазь прямо на ожог, вспухающий на месте клейма. Мальчик вырывался, и Дань помог его удержать.

Мазь подействовала. Рик сел, посмотрел на кожу.

– Ну, ты ... – покачал головой Влад и не нашел слов.

– Я не собираюсь возвращаться в Семиречье с клеймом, ясно?!

– Да ясно, конечно! – тут же пошел на попятную Влад. – Куда уж яснее…

Аля вытерла пальцы о траву:

– Мог хотя бы предупредить, я бы заранее все приготовила.

– Ну вон, готовь, – Рик показал подбородком куда-то за спину девочке. Аля оглянулась.

Алешка держал в руках горящую палку и с сомнением разглядывал собственное клеймо. Славка было дернулся:

– Ты... – но Алешка так взглянул на него, что тот замер на месте. У Альки в голове точно пружинка со звоном распрямилась, пробила виски болью.

– Подержи мне руку, – попросил Алешка сидящего рядом Влада.

Тот попятился:

– Я что, на придурка похож?

Алешка обвел взглядом ребят, и Рик шагнул к нему:

– Давай.

Алька удержалась, чтобы не зажмуриться. Рик, сжав мальчику запястье, плотно уложил руку к себе на колено. Алешка покосился на его ожог, прикусил губу и ткнул себя головней. Не удержался, вскрикнул, скорчился на земле.

– Мало тебе от Михана досталось, – чуть не плакала Алька, накладывая мазь. Хорошо, что Рик не отпустил его руку, и до ожога можно было добраться.

– Еще психи есть? – с опаской поинтересовался Влад.

Остальные промолчали.

– Все, давайте спать. Рик, у вас в лесу ночи сильно холодные? – поднялся Славка.

– Мне – нормально. Но вообще-то земля еще не сильно прогрелась.

– Ну, на шкуре поместимся, – усмехнулся Влад. – В обнимку.

В другое время Алька бы съязвила – с кем именно предпочитает обниматься Влад, но сейчас ей было не до того. А тот ждал и удивленно приподнял брови, когда девочка промолчала.

Славка кивнул:

– Аля, ты с Лешкой в середину, остальные как на вахты вставать.

Девочка наклонила голову, надеясь, что в темноте не видны вспыхнувшие щеки. Алешка перелег в центр, давая ей место. Чтобы остальные поместились, Але пришлось устроиться, почти прижавшись к нему спиной. Рядом растянулась Сима и неожиданно ей подмигнула. Альку опять бросило в жар.

– Ну что, Сима, я обнимаюсь с тобой, – чуть более нервно, чем это следовало для шутки, сказал Влад.

Аля вытянулась, чувствуя, как каменеет у нее спина.

Влад не спал. Днем казалось – готов уснуть где угодно, хоть сидя, хоть стоя. Но вот лежит, даже более-менее тепло, а сна ни в одном глазу. Слева дышит в ухо Рик, справа в позвоночник упирается Симина коленка, а в бок впивается ощутимая даже сквозь шкуру то ли коряга, то ли шишка. «Все! Я рискну перевернуться!» Осторожно, стараясь не разбудить ребят, поменял положение. Рик неразборчиво пробормотал что-то во сне. Сима тоже пошевелилась, убрала колено и уткнулась носом в грудь Владу, пощекотав ему подбородок жесткими волосами. «Ну вот и пообнимался, – усмехнулся тот. – Никакого интереса».

И тут же представил на Симином месте Леру – какой мысленно увидел ее перед вылазкой на галерею – без одежды. В голове словно взорвалось, смешалось все. Боль, что не смогли спасти остальных ребят. Желание, непреодолимое желание дотронуться до Леры, до ее груди – еще маленькой, целиком бы поместившейся в ладони. Презрение к себе – «мы их бросили!» Разочарование, что тут лежит именно Сима. Страх, а вдруг та почувствует происходящее с ним – он даже резко отодвинулся, придавив Рика, и тот снова что-то пробормотал во сне.

Дань, несший вахту, поднял голову и удивленно посмотрел на выползающего Влада. Тот демонстративно направился в сторону кустиков, и Дань отвернулся.

Вернулся Влад, полез на место. Аля рассердилась: «Ну что он копошится!». Голова болит так, что уснуть невозможно, а еще этот возится. Вот будет номер, если она завтра не сможет сесть на лошадь! Быть обузой – только не это!

Девочка смотрела в темное небо, расчерченное верхушками гигантских сосен. Они пахли совсем не так, как маленькая елочка в квартире на Новый год. У леса был другой запах, более сложный, терпкий. «Запах свободы», – с иронией усмехнулась она. И тут же вспомнила: «А остальные? Машка, Лера, Костя, Антон? Что с ними сейчас? И все из-за меня!» Еще сильнее заболела голова, словно кто-то сильными пальцами сдавил виски.

Даже то, что Альке могло привидеться только в самых тайных мечтах: лежать рядом с Алешкой – угнетало не меньше. В жизни все оказалось совсем не так. Помыться не удалось негде, и после целого дня, проведенного под жарким солнцем, скачки по степи, в пыли от копыт мчащихся впереди, она чувствовала себя грязной и потной. Аля словно видела себя глазами Алешки: никчемная девчонка, предавшая товарищей, упавшая с лошади, устроившая истерику, да еще и воняет. Она бы заплакала, но побоялась разбудить ребят. «Черт! Они же наверняка меня презирают!» – и слезы все-таки закапали из глаз, потекли по щеке.

«Интересно, что у меня не болит?» – поморщился Алешка. Больше всего мучил желудок, хотелось свернуться клубком, но места не хватало. Сухари после стольких дней голодовки оказались не лучшим вариантом; спасибо хоть на ужин кашу готовили, а то совсем бы загнулся. Да и скачка на лошади вымотала до предела. Хорошо еще, что мазь успокоила боль в спине.

«Я же так и не спросил, сколько дней прошло!» – спохватился он. Попытался подсчитать, сколько раз приходил Михан, но сбился. Путались и хронология, и сами события.

Дань подбросил в костер ветки. Алешка быстро закрыл глаза, притворяясь спящим – не хотел вопросов.

Даню показалось, что у Алешки открыты глаза, но в темноте трудно разобрать, а присматриваться не хотелось. Самому Даню наверняка бы не понравилось, если бы кто-то пялился на него спящего, и он предпочел отойти, только мельком, через плечо, взглянув на Симу. Ее было безумно жалко. То, что убивал Славка, Дань еще как-то мог принять, но что это сделала девочка, казалось диким и невозможным.

Вообще присутствие земных девчонок в этом мире шокировало Даня больше всего, а невозможность защитить их – угнетала. Но перебороть себя и учиться убивать самому он не мог. Он ненавидел холодное оружие, его мутило от запаха крови с тех пор, как два года назад в темном подъезде зарезали его старшего брата, возвращавшегося с последнего сеанса из кинотеатра. Убили просто так, с дури да по пьяни.

Дань закрыл глаза, уперся затылком в сосну. Славка ведь не отстанет, а значит – тренироваться придется. Но, с другой стороны, надо...

Лежавший рядом Славка повернулся, саданув локтем в бок, и Алешка чуть не зашипел от боли – попал точно в синяк. Вспомнилась обида: «Нет, ну зачем так врать?!» Глупо, конечно, обижаться сейчас, когда только вчера так хотелось просто поговорить со Славкой! Но ничего поделать с собой Алешка не мог.

Он лег на спину, стряхнув с плеча Алины волосы. Ему показалось, что девочка не спит, но нет – глаза закрыты, да и дыхание ровное. Слипшиеся мокрые ресницы даже не дрогнули, когда Алешка внимательно на нее посмотрел. «Плакала, что ли?».

Смешно сказать, но Алешка ее побаивался. Он терялся, когда девочка начинала язвить. С Владом проще – можно хоть как-то предположить, по какому поводу тот выскажется. Понять же к чему прицепится Аля, просто невозможно. «Неужели она подпоила стражу из-за себя? Ну, наговорить на себя такое – это совсем дурой надо быть». Алешка мысленно занес этот пункт в перечень: «Чего я не понимаю в девчонках вообще, и в Але – в частности» – и выкинул вопросы из головы как неразрешимые.

Желудок вроде стал болеть поменьше, и мальчик задремал. Но сразу же из темноты выплыло лицо Михана: «Детка, ты так и не придумал, что соврать? Что же, придется говорить правду!» Управляющий ждет, Алешка мучается выбором. Если он сейчас мотнет головой: «Нет», то управляющий ударит по лицу, рассекая перстнем кожу. Слишком долго будет молчать – по приказу управляющего стражник собьет с ног и начнет пинать, норовя попасть в живот.

– Нет, – чуть слышно сказал Алешка.

Сон пропал. Несколько секунд мальчик не мог понять, где он находится. Что было сном? Побег или приход Михана? Над головой шумели сосны, шкура под пальцами скользила потертыми завитками. Алешка посмотрел на небо. Отсутствие потолка успокаивало: за время, проведенное в подвале, замкнутое пространство надоело до чертиков и даже начало немного пугать. «Все, уже все! Надо это забыть», – приказал сам себе, но уснуть боялся. Воспоминаний достаточно, и неизвестно, что еще привидится. Хотя тягучее ожидание – оно было невыносимым.

…Сколько раз Алешка лежал, прислушиваясь к звукам в коридоре, пока в голове не начинало тоненько звенеть. Шаги... нет, показалось. Или кто-то идет? Да, точно, идут. Вот уже поравнялись с дверью... Мимо! Алешка откидывается без сил на пол, переводит дыхание и слышит Михана, только когда тот начинает ковырять ключом в замке. Управляющий входит, но не начинает сразу бить, а кружит, словно кот вокруг мыши, и это тоже страшно. Как-то мальчик не выдержал и нагрубил – лишь бы прекратить ожидание. Тот понял и стал действовать еще неторопливее.

«Да хватит же!!» – Алешка вытер пот со лба и перевел дыхание. Небо чуть посветлело. Неужели скоро утро? Вон и Даня уже сменил Влад. Славка беспокойно вертелся во сне, и Алешка предпочел повернуться к Але, снова стряхнув с плеча ее волосы. «Спать!»

...Он лежит ничком. Михан придавил вытянутые руки ногой к полу, наступив на пальцы, а на голую спину опускается плеть. Не вырваться, не отстраниться. Только зажмуриться, вцепиться зубами в губу. Во рту солоноватый привкус крови. Кажется, что со спины содрали кожу и секут по мясу. Алешка плачет от боли и не знает, что хуже: нескончаемые побои или то, что управляющий сейчас остановит стражника, подцепит носком сапога подбородок, запрокидывая пленнику голову, и увидит мокрое от слез лицо.

– Алеша, – плывет сквозь боль Алькин голос.

Он вынырнул из сна, еще удерживая на губах стон, и несколько секунд непонимающе смотрел на небо и встревоженное Алино лицо.

Подошел Влад, спросил чуть слышно:

– Чего тут у вас?

– Ничего, уйди, – отмахнулась Алька.

Влад хмыкнул, но отошел. Алешка приподнял голову и осмотрелся: фу, проснулась только Аля.

– Ты стонал во сне, – девочка пристально вглядывалась ему в лицо.

– Да, я понял. Давай, начинай!

– Что начинать?