Текст книги "Дар Близнецов (СИ)"

Автор книги: Инна Георгиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Побудьте пока здесь, – предложил Уолтон, сгружая вещи. – Так мне будет легче вас найти. Я кивнула, усадила Натана на бортик, и нахально умостилась ему на колени.

– Он мраморный и холодный, – с непроницаемым лицом объяснила я Уолтону, кивая на фонтан, который, кроме Сонного Рыцаря, по периметру облюбовали еще человек пять. Видимо, пальмы не только нам показались хорошим ориентиром.

– Натану нужно побыстрее становиться собой, – покачал головой несносный мальчишка. – Чтобы он мог противостоять твоим домогательствам.

Я оскалилась, но Уолтон уже скрылся в толпе.

– И совсем я тебя не домогаюсь, – обиженно пробурчала я Натану. – Там действительно холодно сидеть. К тому же, когда я у тебя на коленях, ко мне никто не решается приставать. Это очень удобно.

Высшие Силы, видимо не выдержав убойности последнего аргумента, громко фыркнули и ушли в подполье.

– Ну и ладно, – я грустно подперла кулачком подбородок. – Проживу без вас.

В поле бокового зрения мелькнуло яркое пятно, и я лениво скосила глаза. На меня в упор смотрела тоненькая, совсем еще юная девочка в красной циганской юбке, густо увешенной бирюльками и ленточками. Плечи молодой циганки укрывал большой бордовый платок с кисточками, ноги утопали в разбитых, дырявых даже на вид сапогах. Некоторое время мы с девочкой смотрели друг на друга: я безразлично, она оценивающе. Потом циганка, видимо, приняла для себя какое-то принципиальное решение, радостно оскалилась и подплыла ближе:

– Вы так скучны, – звонко оскорбили меня на сносном английском. Мои брови сами собой поползли вверх. Наверное, девочка поняла, что допустила ошибку, потому что закусила губу и поправилась: – Вам грустно.

– Так уже лучше, – похвалила я.

– Могу гадать, – "предложила" румынка и выжидающе уставилась почему-то на Натана.

– Ну гадай, – пожала плечами я. Может что полезное и расскажет…

Девочка цепко схватила мою ладонь, пробежалась по ней глазами, уронила челюсть и мягко отступила на шаг.

– Извини.

– Расскажи, что видишь, – попросила я.

– Вижу глупость, – покачала головой циганка. – Не хочу говорить.

– А ты попробуй, может мне понравится, – девочка задумалась на мгновение, потом кивнула:

– Сама хотела, – предупредила она. – Вот здесь вижу будущее. Дорогу долгую. Рыцаря красивого. Чудо обещанное, но бесполезное. Вижу, что ищешь чего-то. Пройдешь путь до конца, вернешься назад, и только тогда найдешь.

– А прошлое? – приблизительно догадываясь о чем пойдет речь, все-таки спросила я.

– Много лет вижу. Боль. Страх. Смерть. Не хочу говорить.

Я внимательно посмотрела в ее юные глаза, вытянула из кармана джинсов помятую десятидолларовую купюру и засунула девочке в ладонь.

– Сказала глупость, – предупредила циганка еще раз. Я усмехнулась:

– Все равно – спасибо, – девочка кивнула и, взмахнув юбкой, убежала на поиски новых любителей мистики. Я задумчиво посмотрела на Натана. Мы с Магдой пытались гадать на картах по его вопросу, но Высшие Силы либо не хотели мне помогать, либо не знали как. Похоже, циганка обратилась за помощью к альтернативному источнику, потому что, если судить по озвученному прошлому, будущее она описала тоже правильно. Очень сумбурно и непонятно, на ломаном английско-румынском суржике, но правильно.

Задумавшись, я пропустила момент, когда к нам неспешно подкралась компания подвыпивших, храбрых и очевидно туповатых молодых румынов. Вообще, в силу своей кукольной внешности мне везет на таких персонажей. За долгую жизнь я успела вправить мозги несметному количеству бритоголовых, сексуально-озабоченных подобий байкеров, репперов, хип-хопперов и рок-эн-рольщиков, в зависимости от даты на каллендаре. Единственные, с кем никогда не было проблем, это представители течения хиппи (золотое время, покурил травы – и весь день "свободен"!). А еще, как ни странно, фашисты. Они, эти типичные немцы, держали себя в руках и не позволяли ничего лишнего: даже расстрел был сух, краток и организован. Или просто мне фашисты такие попались…

А тут ребята, похоже, или слишком много выпили, или долго наблюдали за безучастным Натаном и решили, что он не представляет угрозы. Потому что, вооружившись стандартными фразами "заигрывания" на загадочном румынском, неосторожно сдернули меня с его колен. И в этот момент я могу поклясться, что видела как зрачки Натана уменшились до точки, а потом снова стали размером с горошину, почти полностью закрыв собой радужную оболочку.

– Блин, Сильва, я на тебя мешок надену, чтобы ты своим декольтэ всяких уродов не притягивала! – Уолтон легко разбросал по углам молодежь и буквально вынул несопротивляющуюся меня из рук последнего, насмерть перепуганного и мгновенно протрезвевшего парня. От страха тот вцепился в меня, как в маму родную и Уолтону пришлось повозиться, чтобы не оставить в судорожно сжатых пальцах клочки моей одежды.

– Ты видел это? – ошарашенно спросила я мальчишку, указывая на лицо Натана.

– Что именно? – проворчал парень, отшвыривая последнего "ухажера".

– Он среагировал на раздражитель!

Уолтон наклонился и некоторое время внимательно смотрел предку в глаза.

– Извини, Сильва, – выпрямился он, наконец. – Я не ощущаю никаких эмоций. Мне жаль, но тебе, скорее всего, показалось.

– Но я правда видела, как уменьшились его зрачки!

– Может это реакция на свет?

Я чертыхнулась, но спорить не стала. Он все равно не верил, так чего стараться. Но я-то знала, что я видела! Пускай на один короткий миг, но Натан был здесь. Мне вдруг так захотелось прижаться к нему, почувствовать его руки на своих плечах, услышать бархатный, уверенный голос…

Тряхнув головой, словно сбрасывая с себя наваждение, я глубоко вздохнула и протянула руку за билетами. Спустя пол часа мы уже ехали в пригородном поезде, окруженные со всех сторон бабушками с котомками и дедушками с граблями.

31 часть Если гора не идет к Магомету,….Значит, травка была не очень…

NN

Ах, деревня… Запах коровьего помета, молока, свежего хлеба, мокрой земли и еще раз – помета. Мы шли по узкой асфальтированной дороге, по обе стороны от которой располагались симпатичные одинаковые домики. Их окружали невысокие заборы, где кованные и ажурные, где деревянные и старые, но везде одинаково бесполезные. Таким забором вора не отвадишь, для этого хозяева заводили крупных собак, которые сейчас испуганно поскуливали из вольеров, учуяв наш запах.

– Какая тишина, – блаженно пробормотала я. Уолтон покосился с удивлением: гогот гусей, кукареканье петухов, мычание, хрюкание, мяуканье и множество других голосов одомашненной фауны звучало отовсюду. Но это был не тот шум города, к которому я привыкла и от которого за столько лет, оказывается, дико устала. Это была живая тишина что, как и характерный сладковатый запах, обитала только в деревне.

Дом, который мы искали, оказался в самом конце улицы. И выглядил он, словно на него наступил великан: одноэтажный, с почти плоской крышей, он будто растекся по земле, занимая больше половины утопающего в деревьях двора. С хлипкой калитки, кое-как умостившись на деревянной перекладине, нас рассматривала большая рыжая кошка.

– Идем? – Уолтон протянул руку к дверцам, и тут кошка распахнула зубастую пасть и завопила. Не мяукнула, не зарычала, не зашипела, и именно завопила на одной противной ноте, демонстрируя бездонную луженую глотку. На мгновение полосатое чудовище заглушило всю "живую тишину" вокруг, даже неугомонные петухи разом заткнулись и стыдливо прислушались. Мы с Уолтоном, как два идиота, распахнув варежки, некоторое время рассматривали беснующуюся кричалку, пока я легким движением руки не столкнула ее с сидалища. Кошка вверх тормашками слетела на землю, недовольно хрюкнула и затихла.

В ответ на наступившую тишину из дома грузной походкой выплыла необъятная дама в поношенном халате, наметанным взглядом нашла под калиткой пострадавшую "сирену", вздохнула и молча махнула нам, мол, "входите, гости дорогие, чтобы вам провалиться". Мы с Уолтоном не стали дожидаться пока хозяйка передумает, подхватила под руки Натана и шустро скользнули следом за ней. Вернее, скользнула я. Мужчины, не получив официального приглашения, остались снаружи.

В доме было светло, очень жарко и приторно пахло мятой.

– Либуше Вэсеску? – уточнила я.

– Она самая, – по-русски ответила женщина, окинув меня хитрыми, заплывшими жиром глазами. Я вздохнула с облегчением – языковой барьер уже стал порядком надоедать.

– Я знала, что ты прийдешь, – ведьма вытянула из-за пазухи большую деревянную трубку, набила ее лежащей на столе сухой травой, и закурила.

– Значит, тебе известно зачем я здесь?

Женщина покачала головой и усмехнулась:

– Знаю только, что помочь тебе не смогу.

Я устало опустилась на табуретку. Хотелось материться. Очень. И курить. Никогда не курила, а здесь почему-то захотелось страшно. Ведьма словила мой жадный взгляд, привычным движением склеила самокрутку с той же травой, и протянула мне.

– Шпашибо, – неуклюже пытаясь удержать сигарету в зубах, поблагодарила я и сильно затянулась. Дым вошел в легкия, мягким клубком свернулся на уровне желудка и вышел, кажется, через уши.

– Кла-ас… – протянула я, зажмуриваясь.

– Ага… – в унисон мне ответила ведьма, лукаво щуря маленькие поросячьи глазки. – Хорошая травка… избавляет от мно-огих проблемм.

– У меня проблемма только одна…

– Счастливая… – женщина села на лавку, вытянула ноги и откинула голову. Я глупо хихикнула и попыталась повторить ее маневр, чуть не свалившись с табуретки.

– Тебя как зовут-то?

– Сильва…

– А парней?

– Уолтон и.., – я затянулась. – Натан. О… Натан… Ты понимаешь, о чем я?

– Понимаю… – Ведьма гыкнула с таким видом, что я почувствовала себя юной неопытной девчонкой. – Мужчины… Они – гады, скажу я тебе…

– Да ну-у?

– Ну, да. Вот ты его лю-юбишь, лю-юбишь, а тебе – на!

Я вздрогнула:

– Что?

– Ничего. То-то и оно, что ни-че-го.

Мы посидели молча, потом я всхлипнула:

– Он меня-я то-оже любит…

Ведьма безразлично пожала плечами:

– Ну-ну…

– Я краси-ивая… умна-ая… си-ильная и сме-е-елая! – слезы текли ручьем, а белый дым уже шнырял под потолком.

– Все мы были красивыми, – философски ответила ведьма. – А потом… вот… – и она небрежным жестом показала на себя.

– Правда?! – я испуганно ахнула.

– Н-да…

– О-о-о… мама… – я закрыла лицо руками и зарыдала в голос. – А я за ним… для него… а он…

– Ты кури… кури… оно помогает…

Я сделала несколько коротких затяжек, закашлялась, сбилась с мысли и начала по новой:

– Ты не понимаешь. Он меня от смерти спас. Он из-за меня пострадал! Из-за меня-я-я!

– Все равно – гад, – беспринципно отрезала ведьма.

– Почему?

Она на секунду задумалась:

– Вот ты ко мне зачем пришла?

– Чтобы его спасти…

– Так ведь это он тебя спас? – хитро сощурилась женщина.

– Ну… да… – неуверенно протянула я, смутно ощущая, что смысл разговора от меня ускользает.

– А теперь ты приехала ко мне ради него?

– Д…да…

– Он тебе жизнь усложнил?

– Да… Но…

– Гад?

– Да… Нет! Он из-за меня Сонным Рыцарем стал! Он – не га-ад! Он лю-юбит меня!

– Чем-чем он стал? – женщина подняла голову, внимательно оглядев меня прищуренными глазами.

– Со-онным ры-ыцаре-ем!

– И ты его спасти хочешь?

– Да-а-а!!! – я запрокинула голову, и слезы потекли по щекам бесконечными водопадом.

– Не, ну точно гад! – ведьма сделала глубокую затяжку и смачно плюнула на пол. – Ты, девонька, его только чудом спасешь…

– Чудом? – наивно переспросила я. – А так можно?

– Ну… – Ведьма задумалась. – Если хочешь чуда, поезжай в Финляндию… Я там когда-то была… Краси-ивая страна…

– И там помогут? – с надеждой спросила я, размазывая слезы по щекам.

– Не знаю… – ведьма безразлично скривила губы. – Но чудо может быть только там.

– А этот… – я задумалась, с грустью осматривая окурок от сигареты. – Адресок можно?

– Какой? – не поняла ведьма.

– Ну… Где чудо…

– М… – понятливо протянула она. – Сейчас…

И полезла на печь. Судя по тому что вскоре оттуда полетели подушка, одеяло и необъятных размеров панталоны, ведьма, как русская крестьянка прошлого века, предпочитала на печи спать. Я косящими глазами наблюдала, как вертится под потолком ее здоровенный зад, и периодически чихала от количества пыли, поднятого с печи.

– Вот! – ведьма сползла на пол и показала помятую листовку. – Финляндия… – с любовью объяснила она, так и не позволив мне взглянуть на карточку ближе. Вместо этого, она нежно прижала ее к груди и оторвала крошечный кусочек в самом низу. – Адрес.

Я взяла отрывок, прищурилась и действительно различила светло-серые непонятные буковки:

– Финляндия?

– Ага, – ведьма счастливо улыбнулась во весь свой щербатый рот.

– Спасибо! – я икнула, спрятала в карман клочок и, пошатываясь, направилась к выходу. Где меня впервые в жизни самым наглым и жестоким образом ослепило солнце. Уолтон открыл рот и ошалело наблюдал, как я размахивала руками, пытаясь отогнать черные навязчивые точки перед глазами.

– Ты впорядке?

– Да! – бодро икнула я, земля пошатнулась и ярко-розовые пионы неприятно стегнули по лицу.

– Я вижу… – пробурчал Уолтон, одной рукой перехватывая меня за талию и забрасывая себе на плечо, а второй удерживая под локоть предка. Я радостно хихикнула, наблюдая как кончики моих волос подметают землю, и попыталась (просто от нечего делать) стянуть с Уолтона джинсы. Ткань под вампирскими пальчиками заскрипела, меня чувственно встряхнули, выругались сквозь зубы и пообещали оставить под кустом, если не прекращу хулиганить.

Я пришла в себя поздно вечером, с холодной грелкой на лбу, компактно уложенная прямо поверх Натана. Судя по всему, мальчишка нашел оптимальный способ сохранения собственной энергии, на одном диване успокоив Сонного предка и уложив меня. Сам же он, хмурый как грозовая тучай, облюбовал кресло напротив, и сверлил меня мрачным взглядом.

– Ты снял номер? – я поморщилась, понимая, что сейчас меня ждет трепка. Кстати, надо как-нибудь напомнить мальчишке, что я старше, опытнее и вообще, я – дама. Только потом, когда он не будет так близок к тому, чтобы свернуть мне шею.

– Сильва, что ты творишь? – неожиданно спокойно поинтересовался Уолтон. И мне стало стыдно. Нет, он прав: я действительно круглая, просто геометрически-правильная дура. Ведь еще неизвестно что было бы, додумайся я рассказать ведьме о своей сущности. О своем Даре… О том, что Натан с Уолтоном тоже вампиры, и тоже владеют Силой…

– Прости, – мучительно краснея, прошептала я. Мальчишка усмехнулся:

– Ладно, прощаю.

– А что так быстро?

– Ну, я же эмпат. А ты так глубоко раскаялась… Теперь рассказывай, о чем вы с ведьмой договорились.

Кажется, я покраснела еще сильнее, если такое вообще было возможно. Уолтон изогнул левую бровь и даже вперед наклонился, предвкушая забавную исповедь.

"Облезешь", – фыркнула я про себя, решив молчать даже под пытками. Если Уолтон узнает, как я защищала гада-вампира от ведьмы, будет ржать до коликов. Еще месяц. – Мы едем в Финляндию.

– А чего так? – сделал удивленные глаза Уолтон. – Почему сразу не в Антарктиду, на остров Ливингстона?

– Нет, – серьезно ответила я. – Там нам делать нечего. А вот в Финляндию нужно слетать.

– Это тебе ведьма сказала?

– Да. И адрес тоже она дала.

– Покажи.

Я протянула Уолтону клочок открытки, он скептически его рассмотрел и поднял на меня вопросительный взгляд:

– Что именно ты хочешь там найти?

– Мне обещали чудо…

Некоторое время вампир молча смотрел в мои полные решимости глаза, потом встал и потопал к дверям.

– Ты куда? – успела я крикнуть вдогонку.

– За билетами, – ворчливо ответил Уолтон. – Ты же, блин, все равно не успокоишься…

32 часть Друг познается в беде, в которую вы попали с его помощью

NN

Мы прилетели в Хельсинки ранним пасмурным утром. Капал мелкий холодный дождик, но ветра, вопреки ожиданиям, не было совсем. Уолтон глубоко вздохнул, поднял лицо к небу и с выражением заявил:

– Обожаю этот город!

– Ты когда-то здесь уже был? – я с улыбкой наблюдала за постными невыспавшемися лицами японских туристов, организованной группой покидающих самолет следом за нами, и оскалилась в объектив какому-то вредному узкоглазому парню, весь полет кравшемуся за мной с фотоаппаратом. Он был ниже меня на пол головы, обладал шикарной модельной стрижкой и до тика правого глаза надоел Уолтону, который обнаруживал юного папарацци в самых неожиданных местах.

– Спасибо! – высоким голоском пропел японец на ломаном английском и, любовно прижимая к себе камеру, удрал прочь. Я едва успела перехватить руку вампира, уже замахнувшегося вслед пацаненку увесистым булыжником.

– Ты с ума сошел! – я отобрала камень и всучила Уолтону свою сумку. Тот тихо матерился себе под нос, но послушно развернулся в сторону выхода из аэропорта:

– Надеюсь, в этот славном городишке будет легче найти такси.

– Нам не придется его искать, – в последнее время Натан все чаще старался вырваться из-под нашего контроля и отправиться в свое пешее кругосветное путешествие. Приходилось постоянно быть начеку и стараться вообще не выпускать из рук это бескопокойное молчаливое тело. – Здесь живеть одна моя хорошая знакомая. Она нас встретит.

– И как она выглядит? – мрачно спросил Уолтон, расматривая толпу встречающих в одинаковых осенних куртках и светло-голубых джинсах. Ни один из них не держал табличку с нашими именами.

– Не волнуйся за это, – я предвкушающе улыбнулась. – Она сама нас найдет.

Буквально в следующую секунду на меня сзади набросилось тощее высокое нечто и с воплем:

– Сильва!!! – повисло на плечах.

– Ава! – вывернулась я, сжав ее в вампирских объятиях, от чего худые ребра затрещали, а сильно накрашенные глаза стали ровно в два раза больше.

– Задушишь, Сильва, – осторожно шепнул Уолтон.

– Ничего с ней не станеться, – я усмехнулась, выпуская Аву из рук и она тут же обрела прежний, весьма подержанный вцелом, но не такой уж помятый вид. – Знакомьтесь. Ава, это – Уолтон, мой друг. И Натан, – я осторожно погладила вампира по запястью. – А это – моя давняя подруга, Ава Уриц.

– Здравствуй, красавчик, – соблазнительно улыбнулась Ава, протягивая Уолтону ладошку и стараясь прижаться отсутсвующей грудью. Вампира передернуло, он судорожно сглотнул и попытался вырваться. Куда там! Тонкая ручка с наманикюренными ногтями держала мертвой хваткой! Уолтон дернулся раз, второй, понял, что сильно вляпался, но было поздно: от Авы еще никто так просто не уходил.

– Девушка, – промямлил несчастный вампир. – Отпустите меня, пожалуйста.

Я захохотала, больше не в силах сдерживаться, Ава фыркнула, махнула мне и, активно работая локтями, стала проталкиваться к выходу.

– Ты же никогда не любила Ауди? – я удивленно окинула взглядом здоровенный бронированный "танк", занявший два места на стоянке перед аэропортом. Ава пожала плечами:

– Нужно соответствовать статусу. Я же теперь супер-маге-звезда!

– Кстати, когда ты уже собираешься выходить на международный уровень?

– Если зарплату не урежут, никогда. Нафиг мне нужны дополнительные проблемы?

Ава небрежным движением руки затолкала в багажник наши чемоданы, приглашающе махнула бледному Уолтону, в компанию которому на заднее сидение я пристроила Натана, и завела мотор.

– Машина – зверь, – похвасталась она, весело подпрыгивая на сидении. – Купила и не жалею, – девушка вдавила в пол педаль газа, "Ауди" взревела раненым буйволом и сорвалась с места, едва не снеся при этом в кювет маленькую, прижавшуюся к обочине машинку: – Никого.

Слаженным движением мы с Уолтоном пристегнули ремни безопасности. Наверное, впервые в жизни. Ава покосилась на нас, нахмурила тонко выщипанные, подкрашенные брови, но ничего не сказала. Вместо этого она достала откуда-то маленький пульт, нажала на кнопочку и нас накрыло звуковой волной. Из динамиков звучала опера. Когда первый шок прошел, а прическа перестала напоминать завивку из восьмидесятых, я расслабилась и прикрыла глаза.

– Нравиться? – Ава самодовольно вскинула подбородок. Я кивнула. При всей своей незаурядной внешности, вызывающем поведении и сущности вампира, Ава обладала уникальным, просто потрясающим Даром, за который ей можно было простить многое. По крайное мере, я прощала. Она умела петь. И не просто петь, как поют в душе народные таланты, или на сцене попсовые красавицы, а по-настоящему – хорошо поставленным голосом с невероятным диапазоном и кристальной чистотой. Кроме этого, она еще могла как угодно сожмакать свое тело, сгибая кости и растягиваясь, будто пластилиновая, но это сразу забывалось как незначительное, стоило только послушать что-то в ее исполнении. Я понимала, почему Ава не хочет становиться звездой мировой величины, хотя для этого у нее были все предпосылки. Вампиру сложно объяснить людям свою вечную молодость или другие особенности организма. Потому где-то раз в двадцать лет Ава выходила на сцену с "прощальным" концертом, после которого кардинально меняла внешность, переезжала в другую страну и еще где-то с полвека жила в подполье, активо тратя заработанные капиталы.

Я скептически окинула Аву взглядом и усмехнулась. Эпатажная певица никогда не отказывала себе в удовольствии шокировать публику: редкие рыжие кудри, спускающиеся до плеч, тощая долговязая фигура, колготки в сеточку… Понятно, почему на нее так отреагировал Уолтон – сказать, что она не слишком красива означало сделать изысканный комплимент.

– Это мой любимый отель, – мы подъехали к невысокому двухэтажному особняку с красивым садом, и Ава буквально вытащила меня за руку из машины. – Я познакомлю тебя с хозяином – такая душка! Знает, как сделать девушке приятное.

Я слегка покраснела, на что Ава отреагировала задорным смехом:

– Он умеет готовить, глупышка! От его кухни просто пальчики оближешь. К тому же, он знает о нас (Ава заговорщицки мне подмигнула), так что твоим друзьям тоже будет, чем поживиться.

Я благодарно улыбнулась, покосившись при этом на Уолтона. Тот вел Натана, стараясь держать максимальную дистанцию между нашими парами, и напряженно прислушивался. Вообще-то Ава была старше и его, и меня, так что если бы она действительно захотела применить силу, к нему бы заглянула маленькая белая лисичка с характерным названием "песец", и ничего бы мы сделать не сумели. Но Ава никогда не применяла силу в любви.

– Ваши комнаты, мадам, мсье, – с легким полупоклоном и улыбкой объявил хозяин отеля, и показал на два соседних номера на втором этаже. Он давно знал Аву и, судя по всему, испытывал по оношению к ней то же благоговейное чувство восхищения, что и я. Она же, радостно пожелав нам хорошо отдохнуть и набраться сил, укатила куда-то на своем танке, чтобы вернуться к полудню.

– Никуда без меня не ходите, – строго предупредила она. – Я тоже хочу посмотреть на чудо, и сама вас отвезу.

– Твои вещи, Сильва, – Уолтон заскочил ко мне в номер и поставил чемодан посреди комнаты. – Слушай, откуда она такая взялась?

Я подошла к камину, протянула замерзшие руки к огню и улыбнулась:

– Мы познакомились в Амстердаме четыре года назад. На закрытой, очень неформальной вечеринке.

– Неформальной?

– Ага. Вроде как для сексуального меньшинства. Но на самом деле, если ты гетеросексуален в Голландии, то ты и есть это самое меньшинство. В общем, мне стало любопытно, к тому же вечер был свободен… и Магда уехала навестить какого-то родственника… А меня не пустили, представляешь? Я стояла у входа, булькала от злости и думала что лучше: залезть в окно без лишнего шума, или просто подраться с охраной. И вот когда я уже почти приняла решение, подъехала машина. Большой розовый каддилак, я такие только в кино видела. А из него вышла Ава. Высокая, худая, в сапогах на высоченном каблуке, колготках в ярко голубую полоску и топике с вырезом до пупка.

– И она тебя провела? – догадался Уолтон. Я кивнула, приседая перед камином на корточки и подбрасывая в огонь поленьев.

– Ава – певица. Она была почетным гостем на вечере, ей не смогли отказать. Вообще, на сколько я знаю, Ава редко соглашается выступить в частном клубе. Ее основное место работы – Финский Национальный Оперный театр. Да-да, – я усмехнулась, глядя как вытягивается лицо Уолтона. – Она действительно оперная певица, и у нее замечательный голос. Ее последний альбом ты имел счастье прослушать в машине.

– Да ну? – недоверчиво поднял бровь вампир. – Голос действительно шикарный. Но я все равно не склонен приближаться к транссексуалу ближе чем на метр.

– Ты догадался? – я скривилась, и попрощалась с надеждой лицезреть увлекательное зрелище "Уолтон и Ава, сообщающая ему сакраментальное "Извини, я мужик!". Вампир посмотрел на меня с негодованием, потом запрокинул голову и громко захохотал:

– Вот и доверяй после этого женщинам!

– Эмпат паршивый, – фыркнула я. Ну, разумеется. Какой бы помадой Ава не красила губы, мужчина на эмоциональном уровне все равно будет отличаться от женщины. Даже такой, не слишком ординарный мужчина.

Ава приехала за нами в половине первого, веселая, жизнерадостная и полная энергии.

– Ну, – требовательно протянула она ладонь. – Давай адрес.

Я дала. Ава посмотрела на клочок открытки, покрутила его в пальцах, словно там была еще одна грань с инструкцией, и подняла на меня скептический взгляд:

– Ты уверена?

– Ава, – взмолилась я. – Хоть ты не начинай меня переубеждать. Просто заводи машину.

– Шутишь? – усмехнулась певица. – Когда это я пыталась отговорить тебя от безумного поступка?

Вскоре мы уже ехали по трасе Е75 на север. Я откинулась на сидение и рассматривала пейзажи за окном. Равнинные поля кое-где уже были покрыты снегом. Солнце, несмотря на полуденный час, светило низко, словно прячась за деревьями. Скоро север Финляндии окунется в долгую зимнюю ночь, а когда сонце вновь покажется на горизонте, наступит весна.

– Как долго нам ехать?

– До Рованиеми? – Ава повернула голову и на секунду залюбовалась серебристой рябью на озерной глади. Не даром Финляндию называют страной тысчи озер – это было третье, которое мы проезжали за последний час. Правда, дальше, если верить Аве, начнуться возвышенности, а там, куда мы едем – и вовсе горы со снежными шапками и прекрасными лыжными трассами. – С нашей скоростью примерно пять часов.

– Сколько?!

– Эй, это и так самая короткая дорога! Да не переживай ты. Шоссе почищеное, машина тоже неплохая. Доедем так, что глазом моргнуть не успеешь. А в Рованиеми снимем гостиницу и переночуем. Там сейчас, наверное, уже снег лежит. Захочешь, я тебя еще и на лыжный курорт свожу…

– Ава, – воскликнула я. – Ну какие курорты? Мы здесь по делу.

– Да в кусе я, – певица отмахнулась и бросила на меня осторожный взгляд. – Красавчика своего расколдовать хочешь?

– Даже не облизывайся на него, – я шутливо показала Аве кулак, а она, демонстрируя испуг, с улыбкой подняла руки вверх. Машина вильнула, мы с Уолтоном вцепились в сидения и, действительно, испугались.

– А второй, надеюсь, свободен? – певица надула тонкие губы и подмигнула Уолтону в зеркало заднего вида. Мне показалось, что вампир сейчас начнет креститься, но он сдержался.

– Этого можешь забирать, – щедро поделилась я, за что тут же получила затрещину с заднего сидения.

А пять часов действительно пролетели незаметно. Рованиеми, вопреки моим ожиданиям, оказался огромным городом, с высокими белокаменными домами, множеством зажженных фонарей самых разных форм и цветов, усыпанный чисто-белым, пушистым снегом.

– Нам немного дальше, – предупредила Ава, останавливая машину на окраине, рядом с небольшой частной гостиницей. – Но туда лучше поехать с самого утра. Не потеряемся в бушуещем море туристов. Сегодня переночуем здесь. В Рованиеми темнеет рано, – певица провела рукой по воздуху, словно демонстрируя количества света на улице. Солнце давно село и несмотря на то, что часы показывали только начала шестого, улицы освещались фонарями, а верхушки деревьев скрывались в ночной тени. – Здесь есть, где хорошо провести вечер…

Ава не договорила, отвлекшись на влюбленную пару, которая буквально вывалилась из двери гостиницы. Обоим было лет по двадцать и сразу становилось ясно, что окружающий мир их интересует крайне мало. Они сцепились в крепких объятиях, остановились в свете фонаря и принялись яростно целоваться. Мы некоторое время молча наблюдали за неожиданной эротической сценой, а когда парень принялся судорожно снимать с девушки блузу, Ава всплеснула руками и романтическим шепотом пропела:

– И жили они долго и счастливо…

– Пока смерть от пневмонии не разлучила их, – добавила я, кутая руки в шубу и пытаясь определить температуру воздуха по степени посинения кожи несчастной влюбленной.

– Если он раньше ее не съест, – скривил губы Уолтон. Я согласно кивнула: уж больно отчаянно парень вгрызался в свою подружку, того и гляди оттяпает кусочек. Ава посмотрела на нас, как на выходцев с другой планеты, фыркнула что-то неразборчивое и первая вошла в гостиницу.

– Мило… – пробомотала я, оглядываясь по сторонам. Домик был небольшой, внутри отделанный красным деревом, с камином и барной стойкой, за которой стоял высокий пожилой уже мужчина. Ава перебросилась с ним парой слов, взяла протянутые ключи и повела нас наверх.

– Здесь всего два номера. Зато двойных.

– Уолтон, – я решила немного повредничать. – Ты, кажется, говорил, что не можешь справиться с Натаном по ночам? Я с радостью возьму на себя эту ношу.

Мальчишка рыкнул, перевел на меня грозный взгляд и ласково ответил:

– Прости, Сильва, я не могу принять такую жертву.

– О, Уолтон, уверяю тебя, мне будет не сложно!

– А я не о тебе говорю, – вампир нахально усмехнулся. – Я пытаюсь оградить беззащитного родственника от твоей любвиобильности. Так что спать он отныне будет под моим бдительным контролем.

И закрыл двери своего номера, едва не хлопнув меня по носу. Сзади давилась от смеха Ава.

– Итак?.. – певица вальяжно развалилась на одной из двух кроватей, закинув руки за голову. – Куда пойдем?

– Здесь есть бар с караоке?

– И, конечно, петь буду я? – Ава воодушевленно хихикнула и перевернулась на бок.

– А ты хочешь, что я спела?

– Огради нас Всевышний от такого счастья!

– Взываешь к Богу?

– Почему бы и нет? Ты же общаешься с Высшими Силами?

Я вздохнула, присаживаясь на краешек кровати:

– Уже давненько – нет. Они не хотят, чтобы я помогала Натану.

– Но ведь и не мешают? – Ава подпрыгнула, достала свою сумку и вытащила оттуда ботфорды из натурального меха. – Подымайся. У меня есть идея, как тебя отвлечь.

Вскоре мы уже выезжали из города.

– Вот говорила мне мама, не садись в машину к эпатажным тетям… – пробормотала я, рассматривая окресности. – Куда ты меня везешь, выкрадательница?

– Сейчас узнаешь, – рассмеялась Ава, подъезжая к маленькому деревянному домику, из трубы которого валил густой дым. – Выходи. Сейчас мы займемся второй по популярности забавой в Финляндии.