Текст книги "Самая желанная для графа (СИ)"

Автор книги: Инга Ветреная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

– И что это, интересно, было, Юля? – еле сдерживая раздражение, поинтересовалась подруга, когда Иван ушел.

– Иван – хороший парень, а ты одна…, – скомканно начала я оправдываться. – Я подумала, что вы понравитесь друг другу.

– Значит, ты решила избавиться от меня таким способом? – повысила голос Кристина.

– Да нет! Что ты такое говоришь? – разволновалась я. – Мне просто захотелось что-то сделать для тебя, помочь устроить личную жизнь.

– А у меня почему ты не спросила, нужно ли мне это? – Кристина уже кричала, мне почудилось, что в ее глазах застыла ненависть.

– Не надо кричать на Юлю! – голос Виктора, обнявшего меня за плечи, остудил пыл Кристины. – Это я пригласил Ивана. А вообще я не понимаю твоей реакции, ведь то, что мы устроили тебе знакомство с Иваном, следует рассматривать как проявление заботы о тебе, не более.

– Видимо, я вам здорово надоела! – оскорбленно заявила Кристина, глядя в глаза Виктору.

Почувствовав, что я хочу возразить ей, он чуть крепче сжал мои плечи, поэтому я ничего не стала говорить, Виктор тоже промолчал. Напряженная тишина была утвердительным ответом на вопрос гостьи.

Кристина покраснела и прикусила губу, она всегда так делала, когда злилась. Острым взглядом она скользнула по мне, а потом посмотрела на Виктора, и вдруг в ее глазах появились слезы.

– А вы не подумали о том, что такая забота унижает? – дрожащим голосом спросила Кристина.

По ее щеке скатилась крупная слеза, потом другая, и я не выдержала:

– Извини, Кристина, это я виновата, хотела, как лучше…

Подбежала к подруге и обняла ее, пытаясь утешить. Она молча плакала, а я утешала ее, бормоча извинения, в то время, как Виктор, нахмурившись, задумчиво смотрел на нас.

Мне было очень неловко и перед Кристиной, и перед Виктором, которого я попросила устроить встречу, хотя он ни разу не упрекнул меня. Больше попыток помочь подруге устроить личную жизнь я не предпринимала, но поймала себя на мысли, что стала уставать от неотрывного внимания Кристины.

Мне было неловко признаться даже себе, что я начала испытывать ревность, потому что с некоторых пор Кристина в разговорах обращалась исключительно к Виктору, а меня все чаще игнорировала. К счастью, отношение Виктора ко мне не изменилось. Этот случай с неудачной попыткой помочь Кристине подтолкнул его к более решительным действиям.

– Юля, ты выйдешь за меня замуж? – однажды спросил Виктор.

Это не было неожиданностью, но волнение все равно охватило меня и, справившись с комком в горле, я ответила:

– Я с радостью стану твоей женой, Виктор.

Он со смехом подхватил меня на руки и закружил по комнате, а я не сумела сдержать счастливых слез.

Мы подали заявление на регистрацию брака, и в честь этого события он подарил мне колечко. Когда Кристина заинтересовалась моим золотым украшением на руке, я рассказала ей о предстоящей свадьбе. Тогда и состоялся этот странный разговор о проверке чувств, который закончился незапланированным отпуском в горах.

С парнем подруги мы познакомились в аэропорту. Кто такой Максим, откуда он взялся, и почему Кристина раньше никогда о нем даже не упоминала, я не стала спрашивать. Просто решила для себя, что, раз она сама не посчитала нужным рассказать мне об этом, то вряд ли я имею право ее о чем-то расспрашивать, никогда не любила соваться в чужие дела.

Отношения между ними мне показались прохладными, их даже дружескими было трудно назвать, но я почувствовала себя спокойнее, потому что теперь не придется проводить время втроем и беспокоиться о том, комфортно ли Кристине с нами, не чувствует ли она себя одинокой и брошенной. Но в результате, на второй же день Максим отказался сопровождать подругу.

И вот теперь, стоя на краю скалы, я с удивлением наблюдала, как Кристина, всю экскурсию ни на шаг не отходившая от моего жениха, что-то настойчиво доказывала ему.

Виктор нахмурился, грубо оттолкнул ее от себя.

– Ты поняла меня? Я больше не хочу возвращаться к этому разговору, – бросил он ей.

Виктор подошел ко мне, его походка показалась мне напряженной. Жених нежно обнял меня за плечи и, посмотрев вниз на озеро, сказал:

– Очень красиво! – потом обеспокоенно взглянул на меня: – Юля, нужно поговорить, – и сердито оглянулся на Кристину.

– Я тоже хочу полюбоваться местными красотами! – наигранно-веселым тоном громко проговорила оказавшаяся вдруг рядом подруга, нервно посмотрев на Виктора. – Виктор, гид просил подойти к нему, он что-то хочет обсудить с тобой.

– Именно сейчас? – недоверчиво и раздраженно уточнил он у нее.

– Ну, да, он так сказал, – пожала плечами Кристина.

– Юля, может, пойдешь со мной? – обратился жених ко мне.

Я недоуменно взглянула на Виктора и сделала шаг к нему, в его голосе мне послышалась тревога.

– О! Какая прелесть! – воскликнула подруга, глядя вниз. – Видишь ту дорогу, Юль? Мы можем по ней добраться до озера.

– Что-то случилось? – озадаченно спросила я у обоих, их поведение обеспокоило меня.

– Ничего не случилось! – резко ответила Кристина обиженным голосом. – Можешь уходить, я потом подойду.

Я посмотрела на Виктора и с виноватой улыбкой сказала ему:

– Мы придем чуть позже.

Он кивнул и неохотно отошел, окинув Кристину подозрительным взглядом. Я повернулась к подруге, она смотрела вслед Виктору, губы ее были плотно сжаты, глаза прищурены, в них было столько обиды, что я застыла от изумления. Она перевела взгляд на меня и зло усмехнулась:

– Счастливой быть захотела? А на меня тебе плевать, не так ли?

– Ты о чем, Кристина? – растерянно спросила я, глядя в ее глаза, в которых ненависть перемешалась с безумием.

Мне стало не по себе, и я попыталась обойти ее, но она не позволила, сделав навстречу шаг и вынуждая отступить меня назад к самому краю.

– ОН, видите ли, не хочет меня! – сверкая глазами, в бешенстве процедила она, почти не разжимая губ. – Я столько времени на него потратила! Устроила эту поездку, даже идиота какого-то наняла для «прикрытия», чтобы доказать ему, что я лучше тебя, а он, видите ли, тебя, невзрачную курицу любит и не хочет меня! Бред! Только вот ничего у вас не выйдет! Тебя он тоже не получит!

Все еще не веря в то, что это происходит со мной, оторвалась от вдруг ставших холодными глаз Кристины и посмотрела за ее спину, но никого поблизости не было. Через мгновенье я почувствовала сильный толчок в грудь и сорвалась в пропасть.

– Виииктооор! – закричала я в ужасе.

Последнее, что я видела перед тем, как удариться и от боли потерять сознание, это торжествующую улыбку подруги.

Глава 3

Я пришла в себя, но была совершенно без сил, веки налились свинцовой тяжестью, казалось, я не в состоянии открыть глаза, болели голова и все тело.

«Значит, жива», – удивленно пронеслось в голове, но радоваться этому не спешила, потому что понимала: такое падение не могло не сопровождаться серьезными травмами.

Сколько же времени я была без сознания?

– Виктор, – попыталась я позвать жениха, но кроме невнятного звука произнести ничего не удалось.

– Леди Джулиана, Вы меня слышите? – прозвучал почти у самого уха обеспокоенный мужской голос.

В волнении я затаила дыхание, потому что пришло осознание: это обращаются ко мне. Наверное, от изумления мне удалось открыть глаза, я нервно всматривалась в окружавшую меня действительность. Представшая передо мною картина не радовала, а еще больше запутывала меня.

Увидев склонившегося надо мной седого старика в странной одежде, я уже начала было паниковать, когда в голове неожиданно «всплыло»: лекарь Пейтон. Это был не голос, а будто забытое когда-то, а теперь вот проявившееся воспоминание. Рядом с ним стояла светловолосая красивая женщина средних лет, тревожно вглядывающаяся в мое лицо, по ее щекам текли слезы, «матушка, герцогиня Ленора Берксон» – появилось еще одно воспоминание, вогнавшее меня в небольшой столбняк. То есть, я …? «Леди Джулиана Берксон, дочь герцога», – был ответ.

Куда же меня занесло? Может, как в романах, которых я немало прочитала, случайно попала в другое время? А как же Виктор? Мысли проносились в голове, не особо задерживаясь, да и подумать об этом пока не было возможности. Краем сознания решила сначала присмотреться к происходящему, тем более информация мне предоставлялась.

– Леди Джулиана, Вы меня слышите? – спросил старик.

– Да, – удалось прошептать мне пересохшим горлом и, сделав усилие, выдохнула: – Пить!

К губам поднесли чашку с водой и заботливо приподняли голову, я смогла сделать несколько глотков.

– Спасибо, – откинувшись на мягкие подушки, поблагодарила я, стало намного легче.

– Как ты себя чувствуешь, дитя мое? – с волнением в голосе спросила меня женщина, не переставая плакать.

– Пока все болит, и голова, и тело, – призналась я, и тут же непроизвольно вырвалось: – Матушка, не переживайте так.

– Леди Джулиана, Вы помните, что с Вами случилось? – задал вопрос лекарь.

Я молчала, ожидая очередного воспоминания, но перед глазами стояло только искаженное ненавистью лицо Кристины, никакая новая информация в голове не появилась, кроме той, что произошла со мной, то есть, с Юлей.

– Может, Вы мне скажете? – переадресовала ему вопрос.

Лекарь Пейтон переглянулся с женщиной, а потом осторожно произнес:

– Вы оступились и сорвались с холма, к счастью, все обошлось.

– Обошлось? Вы уверены? – удивленно спросила у него, по-прежнему ощущая боли в теле и головокружение.

– Есть, конечно, ушибы и ссадины, но Вам удалось избежать переломов, – уточнил он.

А ведь лекарь прав, действительно, повезло!

– Благодарю Вас, – облегченно улыбнулась я и продолжила расспросы: – Сколько времени я была без сознания?

– Почти сутки, – ответил он, в голосе, да и во всем его облике чувствовалась усталость.

Ничего себе! Знатно навернулась Джулиана! И как же она умудрилась так упасть? Сама споткнулась или помог кто, как, например, мне? Информации на мои запросы почему-то не поступило, и что это может значить? Из-за полученной травмы головы память частично утеряна?

– Как же ты могла, доченька? – с дрожью в голосе спросила меня герцогиня, теребя дрожащими руками носовой платок.

Я удивленно хлопала ресницами, пытаясь вызвать хоть какие-нибудь картинки, чтобы понять, о чем она говорит, но все было тщетно. Зато головная боль усилилась.

– Могла что? – тихо переспросила я, вопрос стоил мне немалых усилий.

– Гертруда нам все рассказала, именно она позвала на помощь, когда это случилось, – сквозь слезы ответила леди Ленора. – Она обещала никому не говорить, Ее Высочество беспокоится о тебе, очень хочет с тобой увидеться.

Передо мной моментально возник образ молодой девушки, у нее были светлые, почти белые длинные волосы, большие зеленые глаза, маленький чуть курносый носик и небольшой рот с капризными пухлыми губками. Она выглядела настоящей красавицей, и ее стройная фигурка лишь подтверждала это. Но у меня это видение вызвало оцепенение: девушка очень напоминала Кристину! Следом пошла информация: «принцесса, вторая дочь короля, также как и мне, ей недавно исполнилось девятнадцать лет. Подруга».

Последнее слово неприятно резануло мое сознание. После того, что сделала Кристина слово «подруга» вызывало у меня, как минимум, настороженность, а тут к тому же еще и внешнее сходство. Разумеется, это необъективная реакция, которую не следует переносить на незнакомых людей, но, даже понимая это, ничего не могла поделать с собой.

Я попыталась спросить, что же она рассказала, но не смогла, уже теряя сознание, услышала, как лекарь говорил матушке:

– Ваша Светлость, леди Джулиане нельзя волноваться! Все вопросы позже, когда ей станет лучше.

Лекарь Пейтон, просидевший в кресле возле моей постели всю ночь, следил за моим состоянием. Мой сон был довольно чутким, я слышала, как он время от времени клал руку мне на лоб, проверяя, нет ли жара, также брал за запястье, считая пульс. В какой-то момент, пробудившись окончательно и не почувствовав мучительной головной боли, не стала открывать глаза, а просто постаралась расслабиться.

Итак, я оказалась в теле девятнадцатилетней девушки, которая проживает в стране под названием? «Королевство Ливазия», – пришел ответ, то есть, это неизвестный мне мир. О том, как я здесь оказалась и для чего, думать не хотелось. Мне необходимо вернуться назад, в свой мир! Туда, где остался Виктор!

При мысли о женихе, к горлу подступил комок, и на глаза навернулись слезы, которые побежали по щекам, как я ни старалась сдерживаться. Что там говорила Кристина: «…он, видите ли, тебя, невзрачную курицу любит и не хочет меня»? То есть, все это время, с момента, как вернулась, она притворялась моей подругой, а сама ненавидела меня, пыталась увести Виктора!

А может, я сама придумала эту дружбу? Может, она меня использовала с самого начала, просто я не замечала? Или не хотела замечать? Было о чем подумать, я ведь знала о недостатках подруги, но не осуждала ее, принимала такой, какой она была, только вот и предположить не могла, что по отношению ко мне она испытывала зависть и ненависть, которые обычно приводят к предательству.

Собственно, именно это она и сделала – предала, потому что, оказалось, что ей абсолютно плевать и на меня, и на нашу дружбу. Эти понятия, судя по всему, у нее, кроме насмешек и презрения, ничего не вызывали. Была ли в том моя вина? Возможно, ведь за столько лет не разглядела подленькую сущность подруги. Что это? Глупость, неумение разбираться в людях или невезение? Пожалуй, всего понемногу, только вот толку от того, что, наконец, кое-что поняла, маловато. С этой горькой мыслью я вновь задремала.

Проснулась утром, когда услышала звук раздвигаемых штор, в окна хлынул солнечный свет, чувствовала я себя довольно бодрой, а если учесть, что до этого более суток лежала почти без признаков жизни, то, можно сказать, здоровой. Горничная Моника помогла мне принять ванну, я с любопытством посмотрела на свое отражение в зеркале и увидела симпатичную девушку с густыми темно-каштановыми волосами, длиною до пояса. На белой коже выделялись синие глаза с длинными черными ресницами.

Я улыбнулась своему отражению, потому что глаза были мои, не слишком маленький ровный нос и крупноватый рот с полными губами дополняли общую картину. На красавицу Джулиана не тянула, ее можно было назвать симпатичной. Фигура, к счастью, не подкачала, выглядела стройной, потому что всего было в меру.

На теле были видны несколько синяков и ссадин, в том числе на руках и ногах. По всей видимости, Джулиана в прямом смысле кубарем скатывалась с холма, даже удивительно, что лицо не пострадало.

Лекарь вновь прослушал меня с помощью деревянной трубки, проверил пульс и остался доволен результатом. Матушка, пришедшая ко мне сразу, как только слуги ей сообщили, что я проснулась, с тревогой наблюдала за лекарем.

– Леди Джулиана, Вам уже можно вставать и даже ходить, но осторожно, потому что после случившегося вполне возможно головокружение, так что прошу не злоупотреблять физическими нагрузками. И ни в коем случае нельзя волноваться, – сказал он. – Постарайтесь не расстраиваться и не переутомляться.

Мне показалось, что он больше это говорил для герцогини, чем для меня.

– Вам тоже следует отдохнуть, господин Пейтон, у Вас усталый вид, Я Вам очень благодарна за заботу обо мне, – сказала я лекарю, смущенно глядя на его измученное лицо, ведь из-за Джулианы, точнее, теперь уже можно говорить – из-за меня, он более суток не спал.

Пейтон изумленно посмотрел, наверное, он не привык к сочувствию со стороны титулованных особ, и растерянно пробормотал:

– Благодарю Вас, леди Джулиана, я так и сделаю.

– Матушка, я хотела бы поговорить с Вами наедине, – сказала я, когда Пейтон, попрощавшись, вышел.

Горничная поспешно удалилась, а герцогиня растерянно смотрела на меня.

– Не могли бы Вы рассказать, что случилось, я, к сожалению, ничего не помню, – обратилась я к ней.

– То есть, как не помнишь? – непонимающе уставилась на меня герцогиня. – Почему?

– Скорее всего, из-за того, что сильно ударилась головой, – терпеливо пояснила я.

– Ты не помнишь, как тайно встречалась с виконтом Уорвиком? – чуть не шепотом спросила она, не решаясь мне поверить.

Ответить я ей не успела, потому что дверь распахнулась, вбежала испуганная горничная со словами:

– Ваша Светлость! Ее Высочество…

В комнату ворвалась Гертруда, она подбежала ко мне и что-то сказала, но я не услышала ни слова. Сходство принцессы с Кристиной было поразительным! Лицо Ее Высочества помнила по картинке, которая неожиданно всплыла вчера в памяти, но, увидев наяву девушку, так похожую на ту, которая пыталась убить меня, я окаменела.

Ее мимика: нахмуренные бровки, капризные пухлые губки и холодный настороженный взгляд на мгновенье заставили меня позабыть, что я нахожусь в другом мире и передо мной незнакомый человек. Глядя на беззвучно шевелившиеся губы, заставила себя вслушаться в то, что девушка взволнованно говорила:

– …Как ты себя чувствуешь? Я так волновалась! Я всем сказала, что ты ни в чем не виновата! Никто не посмеет тебя в чем-то обвинить!

Ее невнятные высказывания разбудили во мне любопытство.

– Джулиана ничего не помнит, Ваше Высочество, – не к месту вмешалась матушка, виновато глядя на принцессу.

Та обернулась к ней, и мне не удалось разглядеть ее реакцию на слова герцогини, но, судя по всему, они были для нее полной неожиданностью.

– Но ведь что-нибудь ты запомнила? – чуть помедлив, спросила Гертруда, недоверчиво глядя на меня.

– После обеда Вы предложили прогуляться, и мы пошли в парк, это последнее, что я помню, – ответила ей.

Воспоминания были обрывочными, например, когда матушка упомянула о виконте Уорвике, перед глазами появился образ молодого красавца, наследника графа Уорвика, и все. Никаких воспоминаний о наших отношениях или встречах, никаких чувств или хотя бы, симпатии, ничего! Поэтому Гертруде я сказала чистую правду. Она продолжала подозрительно смотреть на меня.

– А в чем я не виновата? – решила уточнить, прерывая молчание.

Она дернулась и растерянно посмотрела на леди Ленору.

– Лекарь сказал, что Джулиане нельзя волноваться, – потерянно проговорила матушка, с жалостью глядя на меня.

– Тогда мы поговорим обо всем позже, когда тебе станет лучше, – покровительственным тоном произнесла Гертруда. – Отдыхай, поправляйся, я все устрою!

Она встала и направилась к двери.

– Благодарю Вас, Ваше Высочество! Вы очень добры! – сказала ей вслед матушка, сдерживая слезы.

– Расскажите мне, что же все-таки произошло, – попросила я герцогиню, когда мы вновь остались одни.

– Не сейчас, дитя мое. Если уж Ее Высочество не стала ничего рассказывать, то и я не смею, – сказала она.

Я с удивлением смотрела на матушку, надо же, с каким пиететом она относится к ровеснице своей дочери! Пара фраз из уст принцессы, и беспрекословное подчинение со стороны герцогини. Интересно, Джулиана также безропотно выполняла все желания и просьбы Гертруды?

В голове – тишина, или, правильнее сказать, пустота, которая начинала вызывать у меня раздражение, потому что нарисовалась огромная перспектива быть разоблаченной или оказаться в нелепом положении, делая ошибку за ошибкой.

Глава 4

Услышав громкие крики поздравлений, граф Витор Бурвит будто очнулся и посмотрел на жениха и невесту. Только что в церкви родового замка прошла церемония венчания графа Торина Ривгана и леди Оливии Стелтон. Их свадьба стала заметным событием в королевстве Картар, почетным гостем был сам король Генри.

Витор понимал, что ему, подданному королевства Аракас, оказана не только большая честь, но и доверие со стороны Торина. Несколько месяцев назад Витор оказал графу Ривгану услугу, и теперь тот считал себя его должником. Возле молодоженов расположились их друзья, граф Ален Монсервиль и его жена Ирэйна.

Витор посмотрел на Ирэйну, жену Алена, которая недавно родила дочь и вся светилась от радости. Ирэйна встретила взгляд Витора и приветливо улыбнулась ему. Он «отсалютовал» ей, подняв бокал с вином, вспоминая, как когда-то похитил жену графа Монсервиля и даже увлекся ею. А вот теперь и с ней и с ее мужем Аленом был в приятельских отношениях. Задумавшись над превратностями судьбы, граф Бурвит медленно скользил взглядом по присутствующим за столом, затем поднялся и прошел в бальный зал.

Он бродил среди гостей, наблюдая за кружившимися в танце нарядно одетыми парами, привычно ловил на себе заинтересованные взгляды придворных дам. С ранней юности Витор восхищался прекрасным полом и не ленился доказывать это, с энтузиазмом ухаживая за женщинами. Он понимал, что нравится им, да это было неудивительно, и не только потому, что был красив и обаятелен, просто дамские капризы не раздражали его, он прекрасно видел слабости и недостатки женщин, но относился к ним снисходительно, без обиды, а уж тем более, презрения.

И юные девы, и достаточно зрелые дамы чувствовали по отношению к себе его восторг и обожание, они платили ему тем же, наверное, поэтому, Витор легко сходился с женщинами, и при расставании ему удавалось избегать ненужных разборок и конфликтов. Хотя Витор и преклонялся перед женщинами, но, тем не менее, считал их легкомысленными особами.

Граф издалека увидел направлявшуюся к нему чету Монсервилей и улыбнулся, вспомнив, что именно встреча с Ирэйной заставила изменить его мнение о слабом поле. Тогда он вдруг с удивлением понял, что беседа с умной женщиной доставляет ему огромное удовольствие.

Ален и Ирэйна подошли к нему, и, обменявшись приветствиями, Ален сообщил:

– Наш король собирается жениться и устраивает отбор невест.

– Я что-то слышал об этом, – ответил Витор. – Кажется, разосланы приглашения во все королевства.

– Да, причем не только для принцесс, в королевском отборе могут участвовать и другие титулованные особы, – уточнила Ирэйна. – Будет нужна информация обо всех участницах. Мы решили подойти к этому вопросу серьезно.

– Мы? – удивленно переспросил Витор.

– Да, Генри сам попросил нас и Торина с Оливией помочь ему в этом, – улыбнулся Ален, переглянувшись с женой.

– Мудрое решение, – серьезно заметил Витор. – Если и можно доверять кому-то в этом вопросе, то только вам, четверым.

– Вообще-то доверять лучше своему сердцу, – неожиданно произнесла Оливия, подошедшая вместе с Торином. – Но это, разумеется, только, если речь идет о любви, в иных же случаях совет друзей не будет лишним.

Витор тепло улыбнулся молодоженам, именно Оливия сумела увидеть в его глазах то, в чем он не решался признаться даже себе. Ее слова, поразившие его, он помнил до сих пор: «Вы жаждете любви, граф. В Вас, конечно, присутствует дух авантюризма, тяга к переменам и приключениям, но сейчас Вам нужно сильное и основательное чувство, которое удерживало бы Вас от безумств. Хотя, оно всем нужно, но Вы, в отличие от многих мужчин, не боитесь, что это чувство полностью поглотит Вас».

Они были чем-то похожи, эти две женщины, он это понял еще раньше. И дело было не во внешности, хотя обе были красивы, а в их поведении, характерах.

Их поступки, манера общения отличались достоинством и независимостью. Ни Ирэйна, ни Оливия не претендовали на лидерство, но если они были в чем-то уверены, то не отступали, а боролись до конца, не обращая внимания на чьи-то домыслы и откровенные сплетни. А еще они очень любили своих мужей, и те отвечали им взаимностью.

– Не каждому может повезти встретить свою любовь, – грустно усмехнулся Витор. – Но долг перед родом следует выполнить в любом случае.

– Ты решил остепениться? – недоверчиво спросил Ален.

– Я всерьез задумываюсь об этом, – не стал отрицать Витор.

Ирэйна и Оливия обменялись взглядами и внимательно посмотрели на графа.

– Значит, все-таки не по любви, а по расчету? – уточнил Торин. – Так сказать, с наибольшей для себя выгодой? И никакой романтики?

– Почему тебя это удивляет, друг? – усмехнулся Ален. – Несмотря на его кажущиеся со стороны непредсказуемые и порой безумные поступки, здравомыслие и трезвый расчет всегда были отличительными чертами графа Витора Бурвита.

– Ты прав, Ален, – согласился Витор, в голосе его послышалась горечь. – При определенных обстоятельствах, когда благородные мечты и великолепные иллюзии разбиваются об обыденную реальность, романтизм чаще всего выглядит легкомысленно и не имеет ничего общего с ответственностью перед родом.

– Витор, у нас и в мыслях не было осуждать тебя, – понимающе сказал Торин. – Долг и ответственность всегда были и останутся краеугольными камнями, определяющими поступки наследников родов и их выбор, когда дело касается брака, но по собственному опыту можем сказать, что следование данным критериям вовсе не исключает поиск своей единственной и право на счастливую семейную жизнь.

Ален подтверждающе кивнул, и оба со счастливыми улыбками посмотрели на своих жен, которые не вмешивались в разговор мужчин, только задумчиво разглядывали Витора.

– Если говорить откровенно, то я всегда считал себя баловнем судьбы, но, познакомившись с вами и увидев, насколько люди могут быть счастливы, – он улыбнулся Оливии и Ирэйне, – понял, что не являюсь любимчиком фортуны, эта капризная дама отнюдь не благоволит ко мне, – признался Витор, но в этот момент его взгляд привлекла блондинка с достаточно откровенным декольте, которая заметив его интерес к себе, кокетливо улыбнулась. – Тем не менее, сидеть, сложа руки, и ждать от нее милости я не собираюсь. Мне, в отличие от вас, пока не удалось встретить свою единственную, но впадать из-за этого в меланхолию и отказываться от маленьких радостей жизни считаю бессмысленным, да и не в моем это характере. Поэтому, прошу прощения, надеюсь, Вы не обидитесь, если я покину вас?

– Что ж, поступай, как считаешь должным. Мы желаем тебе удачи, Витор! – проследив за его взглядом, улыбнулся Ален.

И Витор направился к леди, которая благосклонно отнеслась к его недвусмысленным знакам внимания.

Несколько дней спустя Витор вместе с Торином сидел в дворцовых апартаментах Алена, куда он был приглашен для разговора. Граф задумчиво и, вместе с тем, настороженно смотрел на двух друзей и гадал, для чего же он потребовался главнокомандующему Картара, а то, что Ален хочет что-то ему предложить, сомнений не было.

Витор являлся подданным Аракаса, и как бы он не относился к своему королю Дариэлю, который отлучил его отца от двора, ничего против него делать не собирался. Он очень надеялся, что Ален и Торин понимали это. А, если нет, то это означало бы, что он потеряет друзей. Да, с недавних пор их отношения отличались теплотой и доверием, и Витор видел, что Ален и Торин, также как и их жены, приняли его в свой круг близких им людей, и очень дорожил этим.

– Итак, о чем бы вы хотели со мной поговорить? – напряженным голосом спросил друзей Витор.

– О королевском отборе, – ответил Ален. – Конкретно, о делегации из королевства Ливазия, в состав которой входят принцесса Гертруда – младшая дочь короля, и его племянница, дочь его брата – герцога Берксона. Это будет большой кортеж с охраной, как ты понимаешь, ехать в Картар ему предстоит через территорию вашего королевства.

– Король Ливазии Элгар, несмотря на внушительную охрану, беспокоится о безопасности принцессы и своих подданных, пока они будут находиться на землях Аракаса, о чем он и сообщил нашему королю, – вступил в разговор Торин.

Витор понимающе кивнул и тяжело вздохнул, всему сообществу государств была известна история сватовства короля Аракаса Дариэля к принцессе соседнего королевства. Дариэль предложил королю Ливазии Элгару заключить брак между ним и старшей дочерью Элгара.

Тот благосклонно отнесся к предложению соседа и дал согласие, пока не узнал, что в качестве приданого король Аракаса затребовал земли королевства Ливазии. Возмущенный король Ливазии отверг предложение Дариэля, который сначала не поверил и дал время на размышление.

Но вскоре амбициозный король Аракаса узнал, что оскорбленный Элгар предпочел выдать замуж свою дочь за герцога маленького королевства. Дариэль пришел в ярость, узнав, что его предпочли какому-то герцогу, да еще с весьма скромным достатком. Он уже собирался объявить войну Ливазии, но оставшиеся в окружении Дариэля немногочисленные опытные советники уговорили его не делать этого, чтобы не потерять собственное королевство, ведь король Ливазии вполне мог обратиться за помощью к недавнему победителю в войне с Аракасом – королю Картара Генри.

И поэтому король Ливазии волновался за судьбу своих подданных, пока те будут находиться на землях Аракаса.

– Наш король Генри согласовал с Дариэлем пребывание делегации из Ливазии на его землях, – тем временем продолжил Торин. – Но Ваш король не позволил воинам нашего королевства находиться на землях Аракаса в качестве сопровождающих. Он заявил, что будет рассматривать это, как вторжение.

– Он сам пообещал обеспечить безопасность? – удивился Витор.

– В том-то и дело, что ничего подобного он не говорил, – ответил Торин. – Он лишь взял на себя обязательство не мешать продвижению кортежа, но предупредил, что за каждого разбойника, которому взбредет в голову напасть на охраняемый кортеж, он ответственности не несет.

– И вы думаете, что он использует данную ситуацию, чтобы отомстить Элгару? – предположил Витор.

– Зная о злопамятном и несдержанном характере Дариэля, мы не исключаем этого.

– Вы же, надеюсь, не думаете, что я брошусь разгонять всех разбойников? – полушутливо спросил граф друзей.

– Вряд ли у тебя это получится, – снова заговорил Ален. – И сопровождать кортеж ты не можешь, так как являешься подданным Аракаса. Мы очень надеемся, что Дариэль образумился и не устроит провокацию, но решили немного подстраховаться. Твое поместье находится как раз недалеко от Картара. Мы хотим порекомендовать королю Ливазии учесть этот факт при составлении маршрута таким образом, чтобы путь кортежа проходил через твои земли. Как ты к этому отнесешься?

– Иными словами, в случае нападения на кортеж на моих землях я имею право вмешаться, чтобы не допустить неприятных инцидентов? – уточнил Витор.

– Верно! – подхватил Торин. – Таких, как грабеж или похищение, по возможности, разумеется, быстро добавил он, увидев, что Витор собирается возразить ему.

Граф Бурвит задумался, Ален и Торин внимательно наблюдали за ним.

– Маршрут передвижения кортежа надо составить таким образом, чтобы путь проходил сначала через имение моего отца, которое находится ближе к границе с Ливазией, а потом и через мои владения, которые, как вы верно заметили, располагаются рядом с Картаром, до границы – всего лишь сутки верхом, – сказал Витор.

– Разумно, – одобрил план Ален. – Все детали обговорим позже.

– Надеюсь, вы оба понимаете, что безопасность пассажиров кортежа будет обеспечена только на территориях наших с отцом владений? – спросил граф.