Текст книги "Хроники Смертельной Битвы. Часть 1. Начало (СИ)"

Автор книги: Имие Ла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 26 страниц)

13. Непростой разговор

Закончив с вопросом расселения участников, хозяин турнира быстро разыскал Рутая, и они спустились вниз по лестнице к Эсмене и Кэно. По дороге Шэнг на всякий случай еще раз предупредил императорского племянника, чтобы он не грубил главе 'Черного Дракона' – никто не заставляет его с ним дружить не разлей вода, но Кэно не виноват в том, что кому-то не понравился. Рутай, будучи человеком воспитанным, демонстрировать кому-либо свою неприязнь не собирался, а потому поприветствовал бандита вполне дружелюбно. Тот в свою очередь тоже сделал вид, будто не слышал вчерашнего разговора. В конце концов, он нанимался к Шэнгу, а не к его соотечественнику.

– Итак, господа, план действий у нас такой, – произнес он. – Сейчас мы с вами идем к порталу и отправляемся во Внешний Мир. Мы с Рутаем по-любому идем во дворец разговаривать с Императором, а что касается вас двоих, то тут уже по желанию. Можете погулять по городу и полюбоваться красивыми видами, а можете соответственно пойти с нами.

– Только на глаза Императору не показывайтесь, – угрюмо произнес племянник Шао Кана. – Что касается Кэно, то с ним еще туда-сюда, охранник наш и все тут, хотя дядя все равно не любит присутствия третьих лиц. А вот ты, – он перевел взгляд на Эсмене, – если...

– Рутай, ты меня за кого держишь? – перебил его бывший чемпион. – За полного кретина, который целенаправленно полезет дразнить дракона в его логово? Об отношении твоего дяди ко мне я прекрасно знаю. Конечно, с моей стороны было бы разумней пойти погулять по городу и подышать свежим воздухом, однако, – тут он сделал выразительную паузу, – я отправлюсь с вами во дворец. Кэно, естественно, со мной, – добавил он не терпящим возражений тоном, – потому что нам нужно быть в курсе ситуации и слышать, о чем вы будете говорить с Императором.

В первую секунду глава 'Черного Дракона' хотел было возмутиться, что Эсмене так бесцеремонно решает за него, однако, будучи человеком отнюдь не глупым, он прекрасно понял причину такого поступка и поэтому благоразумно промолчал в знак согласия. Его новый знакомый просто не хочет, чтобы Шэнг оставался безо всякой защиты и поддержки один на один с откровенно неадекватным типом. Рутай вроде бы как относительно умеет гасить приступы ярости и агрессии у своего любезного родственника, однако нет никакой гарантии, что и в этот раз он справится и ситуация не выйдет из-под контроля.

– Хорошо, – удовлетворенно кивнул Шэнг. – Сейчас мы с Рутаем притащим вам кое-какую специальную одежду для конспирации. Делайте все, как мы скажем, не привлекайте к себе внимания, стойте тихо, по сторонам не глазейте, ходите неспешно, не вздумайте ни во что вмешиваться – последнее мы с вами уже вчера обсуждали. Надеюсь на ваше благоразумие, иначе не поздоровится всем.

Когда черный маг с племянником Императора отошли на минуту в какую-то подсобку, Эсмене шепотом произнес:

– Если что – мне уже нечего терять, будущего у меня нет. Так что если Шао Кан вытворит что-то совсем из ряда вон, ему придется иметь дело со мной.

– Идиот, – ругнулся бандит. – Будущего нет у того, кого поезд переехал. Пока ты жив, ты сильнее смерти. Возможно, что сильнее и этого... Императора. И даже их с Рейденом и Тьеном вместе взятых. Перестань себя накручивать.

Эсмене, кажется, даже не обратил внимания на то, как Кэно только что его назвал.

– Это маловероятно.

Шэнг и Рутай вернулись с двумя чистыми выглаженными темно-коричневыми балахонами – такие глава 'Черного Дракона' уже видел на служителях, время от времени появлявшихся рядом с хозяином турнира.

– Надевайте. Капюшон надвигаете на лицо так, чтобы его не было видно. Мы с Рутаем идем вместе впереди, вы с Кэно тоже вместе – отстаете от нас где-то шага на два-три. Голову слегка наклоните, руки сложите перед грудью ладонь к ладони, как будто молитесь. Так, отлично. Глаз не поднимаете, идете очень неспешно, спокойной размеренной походкой, представьте себе, что прогуливаетесь себе по улице в хорошую погоду. И самое главное – молчать, молчать и еще раз молчать. С вами там никто разговаривать не будет, но и вы тоже изображайте каменные статуи. Не переглядывайтесь, не обменивайтесь ни единым словом, иначе все тут же заподозрят подвох, и нам троим сразу конец, а Рутаю просто очень сильно влетит. Инструкции поняли?

Кэно попробовал пройтись взад-вперед по коридору в длинном одеянии, не поднимая глаз от пола, как и велел Шэнг.

– Кошмар какой-то. Постараюсь не наступить на подол и ни обо что не споткнуться.

– Такие наряды носят Черные Священники, – пояснил Эсмене. – Своего рода религиозно-мистический орден. Согласно их правилам, если я ничего не путаю, подол одеяния должен закрывать обувь, украшения носить нельзя, разве что только с особого разрешения старшего по званию – обручальное кольцо, косметика возбраняется категорически...

– Вот точно кошмар, – подтвердил Кэно.

– Зато это люди, которые много всякого знают и умеют. А главный у них – мой отец, – не без гордости прокомментировал Рутай.

Эсмене смотрел на родственника Императора со смесью скрытого страха и надежды. Может быть, они с отцом все-таки вмешаются, если происходящее начнет выходить из-под контроля? Он боялся за Шэнга, но знал, что Рутай и Айри, глава Черных Священников, хорошо относятся к придворному магу Императора и всегда за него заступаются, если правитель Внешнего Мира вдруг в очередной раз начинает устраивать разнос провинившимся подчиненным – или даже не провинившимся, а так, заранее, чтобы не расслаблялись и чтоб у них не возникало даже мысли о том, будто можно провалить важное дело.

– Итак, все готовы? – Шэнг Цунг окинул своих спутников оценивающим взглядом с выражением абсолютного спокойствия на лице; его будто бы совершенно не волновала предстоящая ему неприятная аудиенция у начальства. Кэно нерешительно кивнул – вроде бы он запомнил все указания своего хозяина, главное теперь – это не допустить никакой оплошности. Эсмене изображал уверенность, хотя в глазах его явственно читалась скрытая тревога. Рутай, напротив, выглядел очень напряженным и взвинченным.

– Пойдемте, вы же знаете, что мой дядя ненавидит, если вдруг кто-то опаздывает, – сказал он. – Нас наверняка уже ждут.

– Успокойся, у нас еще почти двадцать минут в запасе, – ответил черный маг. – Нам туда, по второму коридору направо. Потом надо будет научить и тебя открывать порталы, – обратился он уже к Кэно, – это, кстати, достаточно просто.

– Я же обычный человек, – недоуменно пожал плечами бандит. – Не думаю, что смогу это освоить. В школе я, как вы, милорд, сами понимаете, вообще никогда не учился. Конечно, читать и писать, причем в силу обстоятельств даже не на одном языке, я умею, могу стрелять из разного оружия, драться, вожу разный транспорт – легковушки, грузовики, даже с катером и самолетом в случае необходимости справлюсь. Знаю, как с техникой обращаться, починить что-то смогу, первую помощь человеку оказать, если его, например, Сонины приятели подстрелили во время разборок. Какие-то общеизвестные вещи я тоже знаю – например, что Земля вращается вокруг Солнца, а не наоборот. Ну и все.

Шэнг сделал успокаивающий жест.

– Не переживай так. На самом деле не велика наука. Эсмене я вон в итоге научил, и у тебя это тоже получится, главное – стараться в это вникнуть. Если с техникой умеешь обращаться, с порталом и подавно разберешься.

***

Прохождение через портал оказалось отнюдь не таким страшным, как поначалу думал Кэно; больше всего оно напоминало гигантский калейдоскоп. Когда он был еще совсем маленьким, то как-то раз, бродя по улицам Токио, нашел на лавочке возле детского сада забытую кем-то из столь ненавистных ему богатых сытых детишек игрушку. Эта вещь просто заворожила будущего главу 'Черного Дракона': несколько дней подряд он все никак не мог оторваться от нее, смотрел, как желтые, алые, синие, зеленые стеклышки складываются в разные необычные картинки. Потом он хранил игрушку в ящике стола – она была дорога ему, как одна из памятных вещей детства. Теперь же ему, когда он, стараясь не показывать своего страха, шагнул в портал, почудилось, что на несколько мгновений он вернулся в то время, когда впервые прикоснулся к калейдоскопу – только теперь внезапно очутился внутри. По всему телу разливалось легкое тепло: как будто на весеннем солнце загораешь. Само перемещение между мирами заняло совсем немного времени: от силы полминуты – и Кэно со своими спутниками очутился в большом просторном зале, слабо освещенном факелами и масляными светильниками. Тут что, электричества нет или они это для красоты? Капюшон балахона мешал бандиту как следует рассмотреть обстановку, но он прекрасно помнил о приказе Шэнга не поднимать глаз и следовать прямо за ним, отставая на несколько шагов. Жаль, конечно, что нельзя снять эту тряпку: Кэно любил новые впечатления, благо за свою не столь уж долгую жизнь по миру умудрился поездить изрядно.

Шэнг Цунг и Рутай шли впереди, глава 'Черного Дракона' и Эсмене, как и было обговорено раньше – чуть поодаль, глядя в пол и не решаясь даже украдкой посмотреть друг на друга. Кэно сомневался: все ли они делают правильно? Наверное, пока все, если их еще не разоблачили и по стенке не размазали.

В конце зала стоял высокий трон, сделанный, как показалось бандиту, из какого-то серебристого металла – может быть, сталь или еще что-то в этом роде, так толком и не разглядишь. Его подлокотники были украшены изображениями черепов с рубиновыми глазами. На троне кто-то сидел; капюшон мешал Кэно увидеть этого человека в полный рост, но глава 'Черного Дракона' смог разглядеть, что незнакомец – судя по всему, это и был сам Император – облачен в красно-оранжевые одежды, оттенком чем-то напоминающие яркое пламя в костре, разведенном на улице в морозный день, и у него длинные черные волосы. Рядом с троном стояла еще одна фигура, закутанная в такой же длинный балахон, как и у них с Эсмене, только ярко-синего цвета.

Шэнг и Рутай остановились где-то метрах в трех от трона и поклонились. Кэно и бывший чемпион замерли чуть поодаль; бандит сильно сомневался, все ли они правильно делают. Хоть бы не облажаться!

– Приветствуем Императора Шао Кана, владыку Внешнего Мира, – в один голос церемонно произнесли они.

Человек в синем балахоне поклонился в ответ. Сидящий на троне властелин Темной Империи казался откровенно скучающим; Кэно краем глаза увидел, что он всего лишь едва заметно кивнул – естественно, ничего не ответив. Чувствуется, тот еще тип – самодовольный и надменный; хоть бы поздоровался, мудила. Ясен хрен, что это подчиненные, но все равно – элементарную вежливость и доброжелательное отношение никто не отменял... хотя о чем это он тут вообще?

Хозяин турнира и племянник Шао Кана молчали, видимо, Император по здешнему этикету должен был начать разговор первым. Где-то через минуту тот медленно поднялся с трона и встал перед прибывшими.

– Ну, что скажешь? – наконец обратился он к Шэнгу, проигнорировав стоящего тут же родственника. Голос у него оказался вполне обычный, хотя главе 'Черного Дракона' поначалу подумалось, что он должен быть каким-то однозначно мерзким. Была еще одна странная вещь, сильно удивившая Кэно: внешнемирцы разговаривали на своем родном языке, которого он, естественно, не знал и не понимал, но каким-то непостижимым образом в его сознании возникло значение только что сказанных фраз. Он решил, что это наверняка магические изыскания самого Шэнг Цунга либо в крайнем случае Рутая, которые специально решили сделать так, чтобы Кэно понимал смысл беседы и мог вникнуть в суть происходящего, а не просто стоял в зале в качестве бесплатной декорации.

– Избранные благополучно прибыли на остров, – идеально спокойным ровным тоном ответил Шэнг; казалось, он не в опасной ситуации находится, а лекцию в колледже читает.

– И ты им не помешал? Даже не попытался? – Император внезапно сорвался на крик.

– Дядя, что за чушь? – передернул плечами Рутай. – Хочешь, чтобы нас Джиал за такое дело по стенке размазал? Тебе нужны лишние проблемы? Я же тебе объяснял! Даже если бы мы попытались, нам самим бы помешали...

Шао Кан смерил племянника рассерженным взглядом.

– Не лезь не в свое дело, я с тобой не разговаривал!

Он посмотрел теперь уже на Шэнга, сжав кулаки и с трудом сдерживая ярость.

– Слушай меня внимательно. Если ты посмеешь потерпеть поражение, то я тебя...Я прикажу запереть тебя в тесной камере без доступа света, чтоб ты медленно сдох там от голода и жажды в страшных мучениях. Я выпущу тебе кишки и намотаю их тебе же на шею. Я...

Тот по-прежнему выглядел совершенно спокойным.

– Лучше выпустите кишки Рейдену. И намотайте их ему на шею, – усмехнулся он. – Хотите меня ударить, не так ли? Думаю, что сейчас не стоит меня бить, тем более по лицу. Мне скоро идти на вечер. Если останутся следы, Рейден все поймет и будет злорадствовать. Вы этого хотите – доставить Рейдену дополнительный повод для веселья? Он решит, что вы ни на что не способны, чего доброго.

– Ну и братец у тебя, честное слово! – насмешливо произнес человек в синем балахоне. – Шэнг прав. Давать ему повод для злорадства не нужно.

– Тебя мне еще не хватало, Айри! – обернулся к нему Император, едва не рыча, словно разъяренный леопард.

Кэно был испуган. Эсмене вроде не шевелится, стоит себе, смотрит в пол, значит, все же явной угрозы пока нет. Проклятье, надо же было так влипнуть, этот Шао Кан – явно душевнобольной, психиатр ему не помешал бы однозначно, а то и целая медкомиссия.

Император, однако, снова вперился грозным взглядом в Шэнга – Кэно смог рассмотреть, что глаза у него были такие же, как у Рутая: светящиеся и ярко-зеленые.

– Рейден будет еще больше злорадствовать, если ты, бесполезный и бездарный дармоед, не выиграешь этот турнир.

Шэнг Цунг по-прежнему вел себя так, словно ему ничто не угрожало – более того, даже несколько нагло, как показалось главе 'Черного Дракона'.

– В этом случае я готов жизнью заплатить за свою ошибку...Что дальше?

– Что толку мне от твоей жизни или смерти в случае поражения? Мне нужна лишь победа! И не забывай о том, что я довольно злопамятен. Я прекрасно помню, как ты мне все обломал в прошлый раз, когда мы почти победили! Если ты и сейчас все дело запорешь, я тебя не то что на рудники сошлю, я с тобой такое сделаю, что тебе и в самом страшном кошмаре не привидится! Я тебе привяжу к рукам и ногам веревки разной длины и потом скину тебя с высокой башни, так что у тебя конечности будут отрываться по очереди... Я отрежу тебе язык и скормлю тебе же самому, если ты посмеешь проиграть!!!! Попробуй не съесть! Я тебе медленно отрежу сначала правую, а потом левую руку по частям!! Ты будешь смотреть ,как в ту чашу, которая стоит около моего трона, капает твоя собственная кровь! Я буду собирать ее туда, а когда ты, бесполезное создание, попросишь пить, то ею я тебя и напою! Я прикажу содрать с тебя живого кожу и потом кину тебя в бассейн с соленой водой!! Я сварю тебя заживо в кипящем масле!!!! Говорю сразу: варят при этом не час и не два, и все мясо слезает с костей, а ты все еще жив... Я посажу тебя в бочку, утыканную изнутри гвоздями, и спущу ее с горы. Я велю приковать тебя в пустыне к раскаленному камню и оставить одного, а уж как ты там выживешь-это твои проблемы!!!! Я вырежу тебе сердце тупым ножом! Я собственноручно переломаю тебе все кости и буду любоваться на то, как ты будешь ползать по окровавленному полу, умолять меня о пощаде и просить прощения!!!!!

У слушающего возмущенные вопли Императора Кэно мысль была только одна: крыша поехала. Иногда ему казалось, что Шао Кан вот-вот ударит Шэнга. А если и в самом деле ударит? Что тогда делать? Про себя бандит молился, чтобы до этого все же не дошло и тем более Эсмене не полез в драку – тогда всем точно не сносить головы.

– Прощения просить за то, в чем я не виновен, я не стану. И вы сразу победите Рейдена, если убьете или изувечите меня? – холодно и спокойно ответил придворный маг Шао Кана.

– Не спорь со мной, а то и в самом деле не доживешь до открытия. Ты даже с обычными смертными, подручными Рейдена, справиться не можешь!!!!

Глава 'Черного Дракона' почувствовал себя крайне неуютно. С раннего детства он побаивался слишком эмоциональных людей, более того, ему казалось, что обычно такое поведение характерно для неуравновешенных подростков, а не для умудренных опытом взрослых людей... вроде бы этот тип и не одну тысячу лет прожил на свете?

– Я хотел бы в свою очередь кое-что вам объяснить, – произнес Шэнг Цунг. – Когда мы...

– Хватит, я устал слушать твои оправдания! Мне нужны реальные результаты, дармоед, и конкретные дела! Мы же вместо того, чтобы раз и навсегда покончить с Рейденом, постоянно становимся жертвами его интриг, в которых ты не можешь разобраться! – Император орал так, что, казалось, рухнет люстра; Кэно пожалел, что не запасся берушами. – Убирайся и без хороших вестей даже не показывайся мне на глаза – в противном случае я не знаю, что с тобой сделаю! Вон!!!!!

Рутай хотел было что-то вставить, но дядя смерил его грозным взглядом.

– Ты опять собираешься давать мне советы?

Тот, однако, вовсе не боялся венценосного родственника, поскольку прекрасно знал, что Император ему ничего не сделает.

– Нет, всего лишь хотел поговорить об одном важном деле. Пусть Шэнг уходит, – небрежно махнул рукой Рутай, – я позже вернусь на остров.

– Вон, я сказал, – повторил Шао Кан, глядя на своего придворного мага с гримасой недовольства. Когда тот вместе с переодетыми Кэно и Эсмене скрылся в портале, Император немного успокоился и вернулся к беседе с племянником.

– И что же это за важное дело? – поинтересовался он.

– Знаешь, дядя, ты в последнее время неважно выглядишь. Вид у тебя очень уж усталый. Спишь по ночам плохо, что ли?

– А то. Нервничаю из-за турнира, – произнес он, в душе ощущая благодарность хоть за эту каплю сострадания.

Император снова сел на трон, обессиленно подперев голову руками. Он чувствовал себя совершенно вымотанным и опустошенным после недавней вспышки ярости.

– Знаешь пословицу: что имеем – не храним, потерявши – плачем? Интересно, вот ты орешь на Шэнга, а что бы ты делал без своего придворного мага?

Шао Кан задумался.

– Хм... вряд ли я смог бы без него хоть две победы подряд одержать. Тут этому кретину надо отдать должное, поскольку сам я в силу того, что являюсь сыном Шиннока, права на участие в турнире не имею.

– Зато право убивать провинившихся подчиненных имеешь, и это главное. Мне вот что еще интересно: а что бы ты сделал, если бы какой-нибудь полоумный прислужник Рейдена и Тьена оказался не столь милосерден, как Великий Кунг Лао, и отделал твоего придворного мага не до полусмерти, как в прошлый раз, а уж совсем до смерти?

– Рутай! – неожиданно подал голос человек в синем балахоне. – Какое ты имеешь право так себя вести и лезть в чужое дело? Это подручный твоего дяди, пусть сам решает, как с ним поступать!

– Прости, папа, но это не чужое, а наше общее дело, – холодно бросил Рутай. – Дело, от исхода которого, возможно, зависит не только наша победа, но и наша жизнь. Если бы они тут ругались по какому-то личному вопросу, который не имеет ко мне никакого отношения, я бы не стал лезть, меня не интересуют чужие дела, – жестко продолжил он, – но в данном конкретном случае ты неправ.

Он посмотрел на дядю: тот, и без того от природы довольно бледный, сейчас побелел как полотно и выглядел едва ли не испуганным.

– На что ты намекаешь? Ты заранее знаешь о нашем поражении? Предчувствуешь? Как у тебя с интуицией? Мы проиграем, да?

– Рутай, кто тянул тебя за язык? – принялся возмущаться его отец. – Молчите, а то и в самом деле накличете беду!

– Я этого не говорил, – пожал плечами племянник Шао Кана. – Может быть, да, а может быть, и нет. Тем не менее ты находишься в вечно подавленном состоянии. Ничего не скажешь, хорошо ты борешься с Тьеном и Рейденом, если заранее говоришь о неудаче вместо того, чтобы хоть как-то поддержать своих людей. Говоря по правде, я не разделяю того воззрения, что каждому будет по вере его: якобы если кто заранее думает только о провале, тот его получит, даже когда борется за правое дело. Это тоже очень однобокая точка зрения. Случиться может все что угодно, но ты ведешь себя заведомо неправильно.

– В прошлый раз Рейден обломал меня, а не я его! – выкрикнул Император.

– Вы с ним очень похожи, – подметил Рутай. – Недаром вы дети одних родителей, и это прекрасно заметно.

– Это еще чем? – оскорбился Шао Кан. Айри тоже хотел было снова сделать сыну замечание, но Рутай не дал ему ничего сказать.

– Оба любите чужими руками жар загребать, – быстро пояснил он. – За вас подчиненные ваши стараются. Могли бы вызвать друг друга на внеплановый поединок и разобраться один на один, а не растягивать эту затею с турниром на столько лет. Зачем это вообще нужно? Зрелища ради? Так ты, дорогой дядюшка, все-таки не ответил на мой вопрос: что бы ты делал, если бы кто-то из рейденопоклонников все же отправил на тот свет Шэнг Цунга? Молчишь? Я так и знал. Тебе важна только победа любой ценой.

– Неправда!!!!! – возмутился Император.

– Неправда? А теперь послушай правду – ту, которую я могу открыто тебе сказать как твой близкий родственник, который уже много лет наблюдает за всей этой ситуацией со стороны. Ты никогда даже и не задумывался над тем, каково приходится Шэнгу, вынужденному едва ли не ежедневно выслушивать твои угрозы, и даже не представлял себе, что можешь лишиться его стараниями Рейдена – вернее, ты просто не хочешь об этом думать. Правильно, гони от себя неприятные мысли, и тогда ничего не случится. Страусиная позиция: если я не буду думать о плохом, оно никогда не произойдет. Ты сам намеревался вогнать своего придворного мага в гроб – еще пятьсот лет назад, ты постоянно угрожаешь ему всеми известными казнями сейчас, ты регулярно припоминал ему провал на турнире с участием Великого Кунг Лао и все остальное. Так что же ты будешь делать, если твой треклятый братец организует очередную подставу?

– Закрой свой рот! – закричал Айри на сына, однако тому в его голосе послышался скорее испуг, а не гнев.

– Рутай, – вздохнул Император в глубоком отчаянии. – Почему ты так настойчиво задаешь мне этот вопрос? Ты чувствуешь, что Тьен и Рейден хотят убить моих лучших людей? Скажи мне честно!!! Как все-таки у тебя с интуицией?

– Я тебе что тут, гадалка или провидец? – обиженно скривился его племянник. – Я вообще-то о конкретных вещах говорю, а не судьбу предсказываю.

– И все же?

– Опять же: я не гадалка и не обладаю даром предвидения. Я не могу предсказать точно, что случится завтра со всеми нами, но я действительно подозреваю, что Тьен и Рейден что-то задумали – и это не интуиция, это логика. Мне кажется, что они хотят лишить тебя возможности оказать им решительное сопротивление. Я понимаю и то, что ты хочешь знать исход турнира. На этот вопрос, к сожалению, я вряд ли смогу дать тебе ответ. Я не могу видеть будущее – более того, я придерживаюсь мнения, что оно может быть изменено и в этот момент, но свершится то, чему должно свершиться, если мы все будем делать то, что посчитаем нужным.

– Зачем ты мне все это говоришь? Что мне делать? – возмутился Император, с гневом и огорчением глядя на племянника.

– Возьми себя в руки и прекрати злиться на всех и вся. Никто из нас не может ускорить течение времени или просто так пойти и превратить Рейдена и Старших Богов в горстку пыли. Нам надо постараться справиться с ними. Более того: нам это удастся, если мы приложим для этого достаточно усилий. Кроме того, нам нужно стараться, чтобы в рядах наших сторонников не было разлада, если мы хотим победить. Угрожать своим людям и оскорблять их почем зря – это не лучший способ поднять их боевой дух. И запомни: без Шэнг Цунга мы никогда не справимся со Светлыми.

Шао Кан выглядел растерянным.

– Ты ему симпатизируешь. Вы всегда были не то чтобы друзьями – но хорошими приятелями уж точно...

– Слушай, давай не будем примешивать к делу мое личное отношение к тому или иному человеку? Дружить я там могу с кем угодно и симпатизировать кому угодно, но меня интересует нечто другое. Давай мы подойдем к проблеме с позиции здравого смысла, а не твоего недовольства и старой обиды неизвестно на что. У нас есть рядовые воины, которых много и очень много, и кто-то из них вполне может выйти на турнир в качестве массовки. Провести показательный бой и даже победить в нем такой человек может? Может. Но каковы его шансы на победу в финале? Думаю, ответ ясен и младенцу: они очень и очень малы. Однако у нас есть и те, кто может и должен победить, и среди них – наш давний чемпион принц Горо, а также Шэнг Цунг, с которым вы только что расстались после не самого приятного разговора. А вот теперь рассуди сам. Что бы ты без них делал? И что будешь делать, если вдруг с ними действительно что-то случится?

– Рутай, ты меня пугаешь, – сказал Шао Кан. – Вообще-то я думал, кстати, отправить на остров кого-то, кто бы мог достаточно часто докладывать мне о том, что там происходит, потому что вам с Шэнгом наверняка будет не до этого. Сейчас у Тэры не слишком много дел, поэтому я хочу поручить это ей.

– Не возражаю, дядя, – улыбнулся Рутай. – Я с ней лично пока что не знаком, но слышал, что в целом она человек неплохой, поэтому отправляй ее к нам, полагаю, что мы с ней прекрасно сработаемся.

– Хорошо. Вечером она будет у вас – ближе к открытию. И все же...

– Дядя, успокойся. Я всего лишь хотел объяснить тебе, что ты несправедлив по отношению к Шэнг Цунгу. Тебе следовало бы больше его ценить.

– После того, как он запорол мне все дело в двух шагах от абсолютной победы? – процедил сквозь зубы вновь разгневавшийся Император. В этот момент в его памяти резко всплыли картины того вечера пятьсот лет назад... проклятье, проклятье, ведь все могло быть совершенно иначе!

Рутай, напротив, был спокоен – даже казался расслабленным, если не сказать – даже безразличным.

– Я сам занимаюсь боевыми искусствами не первый год, и со мной во время поединков бывало всякое – мне случалось и побеждать, и проигрывать. Если Тьен и Рейден доберутся до Шэнга, то потом они доберутся уже до тебя, а это действительно будет означать конец всего. У Внешнего Мира нет никого, кроме тебя, кто мог бы сравниться с твоим придворным магом по силе. Он нужен своей стране. Он нужен всем нам. Поразмысли об этом на досуге – и не злись: поражений не знает только тот, кто вообще не умеет драться и за всю свою жизнь не провел ни единого боя. Теперь я пойду, а сегодня вечером мы, согласно нашему уговору, ждем на открытие в гости Тэру.

Рутай вежливо поклонился на прощание отцу и дяде и открыл портал назад в Земной Мир.