Текст книги "Печать пожирателя 10"

Автор книги: Илья Соломенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

#10 Печать пожирателя

Глава 1
Игра на опережение

20 июля 2035 года. Долина Царей

Воздух в Долине Царей был всё тем же – сухим, раскалённым, пропахшим пылью веков и остывшим камнем. Но на этот раз он казался мне едким, обжигающим не лёгкие, а саму душу – потому что я чувствовал лед древней силы, пропитавшей это место.

Уж не знаю, потому ли, что мне удалось убить одного из Совета, или потому, что я тащил в себе часть его силы и личности…

Дерьмо космочервей, до сих пор не верится, что мне… Нам – удалось!

Бросив быстрый взгляд на Илону, я усмехнулся.

И подумать не мог, что начав с ней отношения, всё обернётся… Так. Что именно благодаря ей, благодаря её любви, благодаря тому, что она рискнёт пожертвовать собственной безопасностью и отдаст мне крохи Эфира, которые я дал ей для защиты – благодаря всему этому мне удастся убить божественную сущность…

И ведь сама научилась манипулировать Эфиром! Для человека это просто что-то немыслимое!

М-да, в выборе спутницы я точно не ошибся… Станет королевой этого мира, когда закончим!

Мы шли по знакомому ущелью, и каждый камень, каждый поворот напоминал о прошлом визите. Только тогда я не знал чего ждать – и в итоге Илону похитили, а я получил лишь крупицу знаний. Теперь же всё было предельно ясно.

Илона шла рядом, её плечо иногда касалось моего. От неё пахло дорожной пылью и слабым ароматом мыла (страшно представить, сколько воды она израсходовала на яхте после того, как мы покинули Индию!). Рыжие волосы, собранные в высокий хвост, а золотые глаза внимательно осматривают обстановку – но теперь кроме настороженности в них столько удивления…

– Значит, вот как обстоят дела… – наконец, произнесла она.

Я только кивнул – только что закончил рассказ. Вывалил на невесту всё – холодную, горькую правду о Совете, о том, что древние пожиратели не просто маги-узурпаторы, а беглецы из иного мира, последние титаны, о том, что они играли в земных богов, а теперь собрались разрушить планету – просто чтобы сбежать.

Тишина после моих слов повисла густая, звенящая, нарушаемая лишь шуршанием песка под ногами и отдалённым воем ветра в скалах.

Я снова посмотрел на невесту.

Илона шла, уставившись прямо перед собой, и даже под слоем загара её лицо показалось мне бледным.

– Получается, Распутин, его заговоры, его интриги против Императора… – наконец проговорила она, и её голос прозвучал неестественно тихо и хрипло, – Всё это было такой… детской вознёй в песочнице по сравнению с тем, что происходит сейчас?

Она резко повернула ко мне голову, и в её золотых глазах читался не страх, а ошеломлённое недоумение.

– Я думала, мы имеем дело с могущественными колдунами, вышедшими из-под контроля! С теми, кто дёргает за ниточки теневым правительством, а тут… – она резким жестом ткнула пальцем куда-то в небо, – Инопланетяне? Древние боги? Серьёзно, Марк? Ты сейчас не надо мной издеваешься?

Я лишь мрачно покачал головой.

– Иномирцы, если уж говорить о терминологии… И уж поверь, я бы предпочёл, чтобы это была шутка. Тогда у меня было бы куда больше шансов против них.

Илона фыркнула, и это прозвучало дико неуместно.

– Ну знаешь, – в её голосе появились знакомые нотки едкого сарказма, – Когда-то мне казалось, что самый опасный парень на планете – это Император. Потом я узнала о Распутине. Потом увидела, на что способен ты, и снова передумала. А теперь выходит, что все вы – просто мелкие муравьишки по сравнению с этой… компашкой расстроенных беженцев, которые заскучали и решили устроить апокалипсис от скуки!

Она покачала головой, смахнула со лба каплю пота.

– Боги, – выдохнула она с горькой усмешкой, – Настоящие, долбаные, всесильные боги! И ты, мой дорогой, рискнул в одиночку пойти против них! Прямо как… – она запнулась, подбирая сравнение, – Как Прометей, получается? Или… да кто там ещё из их мифов бросал вызов небожителям?

– С твоего позволения я оставлю собственное имя.

– Похоже, я недооценивала твои амбиции, Марк. Может, и тебе пора в пантеон записываться? Место, я смотрю, скоро освободится.

Она шутила – сквозь дрожь в коленях и леденящий ужас, который я чувствовал исходящим от неё тонкой, почти невидимой пеленой. Это был её способ справляться с невыносимым давлением реальности.

Я не ответил – лишь усмехнулся про себя, глядя на вход в проклятый храм, что зиял в скале впереди, как чёрная, беззубая пасть.

«Если бы ты только знала, дорогая» – промелькнуло у меня в голове – «Если бы ты только знала, что твой „Прометей“ и сам из той же оперы… И что мой вызов Совету – это не подвиг во имя спасения человечества, а… внутривидовая конкуренция. Битва за место под солнцем, которого, возможно, скоро и не станет»

Но вслух, разумеется, я ничего не сказал. Лишь сжал её руку в ответ на шутку – коротко и сильно – давая понять, что я здесь, что мы вместе.

А потом сделал шаг вперёд, к тёмному проёму.

Мы двинулись вглубь храма, и знакомый мрак, пахнущий сыростью, прахом и озоном, поглотил нас. Под ногами хрустел песок и мелкий щебень. Где-то впереди с тихим шелестом прощупывая путь, скользили по камням и сливались с тенями мои энергожгуты.

Илона шла по лабиринту сразу за мной. Её дыхание было ровным, но я чувствовал, как бьётся её сердце – частым, тревожным ритмом.

– Я просто не могу всё это переварить, – голос невесты, приглушённый стенами с зелёными прожилками энергии, прозвучал задумчиво, почти мечтательно, – Вся наша история… Вся мировая история, Марк! Войны, империи, религии, великие открытия… Всё это – что? Побочный эффект? Декорации для их… их долгой, затянувшейся партии?

Она споткнулась о камень, я инстинктивно поддержал её за локоть. Кожа Илоны была прохладной…

– Мы изучали в училище Древний Египет, – продолжала она, и в её голосе слышалось нарастающее изумление, – Да что там, я выросла в окружении исторических книг, знаю огромное их количество наизусть ты и сам в курсе! Все эти мифы об Осирисе, Сете, Исиде… О древних китайских богах… Минос, древнегреческий пантеон? Скандинавский? Ацтекский? Это просто… Это что вообще⁈ Отчёт о рабочих буднях Ментухотепа и его приятелей⁈ Получается, никакой магии в её настоящем, человеческом понимании и не было? Всё, к чему мы стремились, всё, во что верили многие поколения человечества – всего лишь бледная тень, отблеск их технологий, которые мы приняли за чудеса⁈ За законы мироздания⁈

Я молчал, позволяя ей выговориться, давая ей время осмыслить невозможное. Мои щупальца тем временем наткнулись на первую ловушку – замысловатый узор, высеченный в полу. Ловушка была новая – в прошлый раз такой не было – её магия скрутилась до размеров атома, но готова была выплеснуться и оторвать нам ноги.

Я послал короткий, точечный импульс физическо энергии, и древние руны с треском погасли, рассыпавшись в пыль.

– Если бы это стало известно… – Илона говорила всё быстрее, её мысль работала, выстраивая логические цепочки, – Если бы мы смогли рассказать всем… не только магам, а всем! Всему миру! Это же перевернуло бы всё с ног на голову! Не было бы никаких споров о том, кто прав, чья магия сильнее… Все объединились бы перед лицом такой угрозы! И… – она сделала паузу, и я почувствовал, как её взгляд упёрся мне в спину, – И твоё имя очистилось бы, Марк! Все бы поняли, против кого ты на самом деле сражался! Ты бы стал не изгоем, а… героем. Спасителем, который первым узнал правду и осмелился бросить им вызов!

Её голос звенел от внезапно вспыхнувшей надежды. В нём была такая трогательная, такая наивная вера в силу правды и справедливость людского суда, что я не выдержал и тихо рассмеялся. Мой смех прокатился по тёмному коридору, странным, отстранённым эхом.

– Милая моя, – произнёс я беззлобно, но с лёгкой усмешкой, – Ты думаешь, людям нужна правда? Они сожгут первого же, кто попробует им её рассказать, как еретика, сумасшедшего или провокатора. Так было всегда, и я, честно говоря, не уверен, что у меня получится что-то изменить. Хотелось бы, но… Мир предпочитает удобную ложь, в которой человек – венец творения, а не… побочный продукт чужих игр.

Я остановился и обернулся к Илоне. В слабом свечении, что исходило от парящего над нами магического светильника, её лицо казалось бледным и очень юным.

– А что до моего имени… – я пожал плечами, и сидящий на на правом плече Хугин переступил с ноги на ногу, издав тихий щелчок, – Героем быть накладно. И смертельно опасно. Мне это даром не нужно.

Илона удивлённо посмотрела на Хугина. Механический ворон повернул голову, и его объективы-глаза холодно блеснули в полумраке, поймав отблеск магии.

– Так ты всё записываешь⁈ Все наши разговоры⁈ – возмутилась она.

– Не все, конечно. Но какой-то материал да, собираю. Я реалист, малышка, ответил я её, легонько коснувшись пальцем металлического клюва Хугина, – И я давно усвоил одно простое правило: слово – это всего лишь вибрация воздуха. А вот видео… Видео – это доказательство. Неопровержимое, улика, которая не потерпит никаких оправданий! Ты сама видела как меня изгнали из Империи обычной нейронкой. Ну… Почти обычной. Так что мне мешает провернуть обратный трюк?

Хугин тихо каркнул – сухой, механический звук, чуть насмешливый – и на мгновение его глаза вспыхнули ярче, проецируя в пыльный воздух крошечную, мерцающую голограмму.

Кадр из горящей крепости одного из махарадж-пожирателей.

– Всё, что сейчас происходит, – тихо произнёс я, глядя в широко раскрытые глаза Илоны, – Всё, что имеет отношение к Совету этих сраных пришельцев… Всё это я снимаю, да, с помощью Хугина. Каждый бой, каждое доказательство их силы, каждое наше слово. Весь этот путь. Всё это – мой страховой полис, если позволишь. Моё оправдание.

– Перед Императором?

– Нет, – усмехнулся я, – Перед обычными людьми. Все эти видео будут говорить за меня – громче любых слов. А народ пусть сам решает, кто я, герой или злодей.

– Что-то мне подсказывает, что ты подашь всё так, что злодеем точно не окажешься…

– А ты хорошо меня знаешь.

Мы вышли в небольшой зал, и я на мгновение остановился, давая энергожгутам просканировать пространство на предмет скрытых угроз. Воздух здесь пах иначе – не пылью, а металлом.

– У тебя уже есть… наброски плана по своему «отбеливанию»?

– В общих чертах. Юсупов, Салтыков, связи из «Арканума», соцсети…

– Оттуда всё удалят, и очень быстро.

– Знаю. Но это создаст первоначальный резонанс и вызовет ещё больший интерес. К тому же – есть теневые интернет-каналы, хостинги, которые не контролируются правительством. Есть дед, в конце-концов, который может физически пробраться в новостные офисы и запустить видео… Можно устроить утечку – постепенную. Начать с малого, с видео о махараджах, о их жестокости, о том, как они правят из тени – но тут появляюсь я. Показать, что есть сила, способная им противостоять! А затем… затем уже и до главного дойдём.

Я усмехнулся, холодной, расчётливой усмешкой.

– Самое классное, что мне, наконец, даже не придётся ничего скрывать! Наоборот, пусть все знают. Пусть все видят!

– Что именно? – спросила Илона, и в её голосе прозвучала лёгкая тревога.

– Что я – Пожиратель.

– Ты серьёзно⁈ Признаешься в этом Всему миру?

– А что остаётся? Меня так и так преследуют – хоть не надо будет думать о постоянной маскировке… Заколебало гулять с чужим лицом, – Отшутился я и выдержал её взгляд, – Да расслабься, дорогая! У меня есть план. Да, я пожиратель – но не такой, как другие. «Особенный», хах! Не тиран, не убийца, не паразит. Я – избранный! Оружие, которое создал Совет древних исчадий ада, и которое обратилось против них! Я на стороне людей, Илона! Потому что именно из них я вышел! Именно их страх, их боль, их гнев сделали меня тем, кто я есть! Всё это – и любовь, конечно же… И я использую свою природу, чтобы защитить людей от тех, кто считает их скотом!

Я сделал паузу, наслаждаясь произведённым эффектом.

– Признайся, сколько раз репетировал? – как ни в чём ни бывало спросила рыжая.

– Дважды.

– Неплохо… Но над некоторыми предложениями нужно ещё поработать, – хмыкнула невеста, – Слишком уж вычурные.

– Ничего, как начало для предвыборной кампании сойдёт! – я криво улыбнулся. – 'Голосуйте за меня! Я чудовище – но я ваше чудовище! Ха-ха-ха!

Мой смех снова прозвучал слегка неестественно в этом мрачном месте, но Илона тоже прыснула.

И ведь я не шутил… Больше я не собирался прятаться – я собирался показать людям всё. Всю свою силу, всю свою мощь! И заставить их принять меня таким, какой я есть.

Ну… Почти «таким, какой есть», хехе!

Хугин на моём плече снова тихо щёлкнул, записывая и этот монолог. Первый камень в фундамент моего нового образа. Образа спасителя, который не боится быть монстром.

Что может быть лучше хорошего противоречия?

Мы продолжали двигаться. Туннель сужался, своды всё ниже нависали над головами, пока не упёрлись в массивную каменную плиту, преграждавшую путь. На её поверхности змеились руны, которые пульсировали тусклым, ядовито-зелёным светом.

– Кажется, мы пришли, – прошептала Илона, замирая за моей спиной, – То место, до куда мы добрались в прошлый раз? Но оно… Заперто! Тут же не было двери!

Я молча кивнул. Не было, и когда мы с Джамалом и Лейлой уходили – тоже не было… Но откуда-то она взялась…

Впрочем, я знал, как её открыть – а потому сосредоточился на двух точках внутри себя.

Первая – сгусток инопланетной энергии, тот самый «ключ» добытый здесь же, в этой самой гробнице, холодный и непостижимый, как сама пустота.

Вторая – крошечная, едва уловимая частица, оставшаяся от сущности Ментухотепа после нашей битвы. Она жгла мне изнутри ледяным огнём ненависти и памяти, словно заноза из иного измерения.

Я закрыл глаза, отсекая всё лишнее – тревожное дыхание Илоны, давящую тишину гробницы, назойливый шёпот рун. Внутри меня разверзлась бездна моего сознания, и я погрузил в неё обе эти силы.

Сначала они оттолкнулись друг от друга, как два одноимённых полюса магнита. Энергия Ментухотепа визжала от соприкосновения с печатью своего творца. Но я был проводником – и тисками одновременно. Моя воля, усиленная остатками Эфира, сжала их, заставила смешаться, сплавиться воедино…

Боль пронзила виски, будто раскалённое шило, в ушах зазвенело. Я почувствовал, как по моим жилам побежал не ток, а нечто иное – древнее, чужое, неправильное. Это было похоже на то, как будто я вставляю ключ в замочную скважину, которой передо мной нет.

Я открыл глаза и протянул руку к плите. Из центра ладони, разрывая плоть, вырвался сноп переплетённых энергий – мерцающий зелёный свет, пронизанный чёрными, обсидиановыми прожилками сущности Ментухотепа.

Он упёрся в камень.

Несколько секунд ничего не произошло – лишь руны на плите вспыхнули ярче, пытаясь отвергнуть чужеродное вторжение. А затем раздался скрежет и плита…

Не растворилась и не разломилась. Она просто… Исчезла, без звука и вспышки, уступив место провалу в абсолютную, беззвёздную тьму. Из чёрного проёма пахнуло воздухом таким древним, что на языке остался вкус металла и остывшей лавы. Запах пустоты, возрастом миллиарды лет…

Хм, в прошлый раз такого не было… Что-то изменилось…

Я хорошо помнил это место. Гигантский круглый зал, купол, теряющийся в темноте, по-прежнему усеянный звёздами изумрудных кристаллов, мерцающих магическим светом. По стенам шли ряды колонн, каждая – в форме божества: Анубис, Тот, Сет… Их каменные взгляды сходились в центре, где на возвышении раньше стоял алтарь из чёрного обсидиана.

Только теперь алтаря не было – на его месте зиял огроменный колодец.

Мы замерли на краю, заглянув внутрь. Ни света, ни звука, ни намёка на дно. Казалось, это портал в саму бездну.

Но я знал, что это не так.

Миг – и из моей ладони снова вырвалось сплетённое из двух частей заклинание. Кратко осветив квадратный провал колодца, оно мелькнуло, и исчезло где-то на его дне…

А затем из бездны, медленно, бесшумно, словно невесомый пузырь, всплыл он.

Гигантский шар из полированного металла, отливающего тусклым серебром и тёмной бронзой. Его поверхность была идеально гладкой, без единого шва, стыка или символа. Он не излучал света, но поглощал его, затягивая в себя тусклое свечение моих энергожгутов, и парящих вокруг нас с Илоной светильников, делая окружающий мрак ещё гуще.

Он был размером с небольшой дом и висел в пустоте, неподвижный, безмолвный и совершенный в своей геометрии.

Ядро.

Одно из трёх сердец системы, созданной Ур-Намму! Источника силы Совета и их слабость!

Ядро просто висело перед нами. Без защиты, без кристаллов, без алтарей, без рун и заклинаний. Просто шар.

Илона беззвучно открыла рот, не в силах издать ни звука. Её рука инстинктивно вцепилась в мою куртку.

Я же чувствовал лишь ледяную пустоту внутри. Не торжество. Не страх. Лишь осознание того, что теперь выбор за мной. Уничтожить его? Или… попробовать забрать эту силу себе? Ту самую силу, что согревала бессмертные души… Ту самую, что ждала своего часа…

О, Великий Эфир, сколько же тут должно быть сил!

Несколько мгновений мы просто молча смотрели на этот идеальный, безмолвный шар. Воздух вокруг него дрожал от остаточной, нездешней энергии, щекоча кожу статикой.

Я протянул руку, не касаясь поверхности, сканируя её своими щупальцами, пытаясь ощутить хоть что-то – пульсацию, тепло, хоть малейший признак той колоссальной силы, что должна была быть заключена внутри.

Ничего.

Хм…

Абсолютная пустота! Идеальный вакуум – не физический, а магический. Как будто кто-то вынул сердцевину из яблока, оставив лишь безупречную, блестящую кожуру.

Что за хрень?..

– Марк? – тихо позвала Илона, почувствовав моё настроение, – Что… что не так? Он… мёртвый?

– Хуже, – вздохнул я, – Кажется, он пустой.

Мои энергожгуты, словно щупальца спрута, облепили гладкую поверхность шара, впиваясь в неё на уровне квантовых связей. Я искал хоть что-то – трещину, скрытый механизм, следы взлома.

И нашёл.

Не на поверхности. Внутри неё. Крошечный, почти невидимый узор, выжженный в самой структуре металла. След заклинания – не древнего, не покрытого пылью веков.

Свежего, едва остывшего. От него ещё пахло озоном и чем-то горьким, чужим, звёздным.

– Кто-то был здесь, – выдохнул я, – И совсем недавно!

Я не стал церемониться. Я вонзился в этот след своим сознанием, применив «пожирание памяти». Я не ждал подробных образов – лишь обрывков, отпечатка последних мгновений, энергии действия.

И я получил их.

Видение ударило по сознанию, резкое и яркое, как вспышка света прямо перед глазами!

Тот же зал. Тот же шар. Но он пульсирует ослепительным, невыносимым для глаз светом. Он полон. Переполнен. Из него сочится мощь, готовая разорвать реальность!

И перед ним – силуэт. Высокий, неестественно худой, одетый в струящиеся одежды, что кажутся сотканными из ночного неба и теней. Ур-Намму.

Сучара… Так и знал, что это его рук дело…

Он не произносит заклинаний – просто протягивает руку, и его пальцы, длинные и бледные, словно щупальца, касаются поверхности ядра.

И энергия начинает течь. Свет из ядра вытягивается в тонкую, ослепительную струю и вливается в ладонь Ур-Намму. Он поглощает её спокойно и равномерно, как будто делал это много раз. Без усилия, без напряжения.

Процесс идёт секунды, но кажется, что длится вечность. Свет гаснет, мощь иссякает. Шар тускнеет, превращаясь в тот самый пустой металлический пузырь, что висит перед нами сейчас.

Ур-Намму медленно разжимает пальцы. От него теперь исходит слепящее сияние, он кажется фигурой, вырезанной из самой раскалённой звезды. Он поворачивается. Не к нам. Его звёздное лицо обращено в пустоту, но я чувствую, что он смотрит прямо на меня, через время и пространство.

Этот дерьмоед знал, что я приду… Сволочь!

Его губы не шевелятся, но слова, тихие, леденящие душу, чётко отпечатываются в моём мозгу:

«Выкуси, червь»

Видение исчезло.

Я отшатнулся, словно получил удар в грудь. Воздух с силой вырвался из моих лёгких, а перед глазами поплыли кровавые пятна.

– Марк! – крикнула Илона, хватая меня за руку.

А я рассмеялся. Ай да шумерская сволочь, ай да сукин сын! Обвёл всех вокруг пальца – и меня, и своих братишек… Узнал, видимо, что Ментухотеп погиб, и наведался за его «заначкой»…

Я злился, конечно – внутри меня кипела ярость.От того, что меня опередили, что унизили, оставили у разбитого корыта, высмеяли – да ещё и оставили издевательское послание…

«Выкуси, червь»

Хугин на моём плече тихо щёлкнул, фиксируя моё унижение и пустой артефакт, всё ещё висевший в воздухе.

Выкусить-то выкушу… Вот только и ты, придурок, обосрался по полной. Оставил свой энергетический отпечаток на этом треклятом шаре.

И отпечаток этот я с удовольствием отправлю самой быстрой посылкой Императору России-матушки…