Текст книги "Дрессировщик драконов"

Автор книги: Илья Одинец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Глава 9
Похищение

– Зловонная пасть поганого Ярдоса! Где мальчишка?!

Янек вскочил, и чуть не свалился с кровати. Он думал, что проспал, но в комнате было темно, а значит, солнце еще не встало.

– Мастер?

Возле кровати ребенка стоял Дагар и едва не рвал на себе волосы. Постель Элиота была пуста, хотя его одежда висела на том же гвозде, на который мальчик повесил ее вчера вечером.

– Где Элиот?! – взревел дрессировщик.

– Наверное, вышел во двор, – пожал плечами Янек.

– Я сам только что оттуда! Где он?

Мастер он подошел к Янеку вплотную и навис над ним, словно учитель над провинившимся подмастерьем. Его глаза сверкали такой яростью, что молодой человек невольно отстранился.

– Он, случайно, не говорил, что хочет сбежать? – спросил Дагар, и в голосе его слышалась угроза.

– Нет, – Янек поднялся и надел рубашку и штаны. – Точно не говорил. Он не хотел убегать, не мог. Последнее желание его матери…

– Я знаю, что сказала ему его мать! Куда он делся?!

Дагар сплюнул и выскочил в коридор. Янек обулся и выбежал следом.

Происходило что-то странное. Зачем мастеру ночью понадобился Элиот? И где, на самом деле, ребенок, если его нет во дворе? Может быть, мальчик решил погулять по ночному городу, во что верится с трудом, а может, его похитили, во что вообще не верится. Янек обязательно проснулся бы, ведь похитители не могли действовать абсолютно бесшумно. Или они выманили Элиота на улицу?

Дрессировщик направлялся на задний двор к Эргхаргу. Янек сделал бы то же самое. Только дракон мог сказать, что случилось с мальчиком – слух, зрение, обоняние, все чувства животного во много раз превосходят чувства человека.

– Это еще что такое?! – ошарашено произнес дрессировщик.

Янек вошел в ворота и с его губ едва не сорвался тот же вопрос. Эргхарг был на месте, но его клетку кто-то накрыл большим покрывалом.

Дрессировщик подскочил к клетке и дернул за конец ткани. Покрывало даже не шелохнулось. Дагар вцепился в материю обеими руками, уперся ногой в клетку и потянул. Ткань затрещала и порвалась. Мастер, не удержавшись на ногах, свалился на землю, увлекая за собой покрывало, неожиданно легко соскользнувшее с клетки.

– Зловонная пасть поганого Ярдоса! Что здесь происходит?!

Дракон выдохнул облако дыма и уставился на Дагара желтыми глазами.

– Где мальчишка? – спросил дрессировщик, поднимаясь. – Что, все демоны бездны тебя подери, тут происходит?!

Янек подошел к Эргхаргу и взялся за прутья клетки.

"Что случилось?" – мысленно спросил он истинно свободного.

Дракон отозвался сразу. Перед глазами плотника потемнело, и он почувствовал, что летит ввысь. Поднимается все выше и выше, а потом, словно наткнувшись на невидимую стену, падает на землю. В одно мгновение в его голову ворвались звуки, запахи, он понял, что заперт и не может выйти, что ткань, которую набросили на его клетку, ограничила его восприятие и лишила силы. Молодой человек услышал шаги, неровное, с присвистом, дыхание, и незнакомое доселе, но очень яркое и неприятное ощущение: присутствие другого дракона.

– Элиот не сбежал, – выдохнул Янек, когда Эргхарг отпустил его. – Мальчика похитили.

– Это эльфы, – Дагар отшвырнул покрывало. – Ткань заколдовали, а тебя временно оглушили, чтобы ты ничего не услышал.

– Зачем эльфам похищать полукровку? – плотник удивленно посмотрел на мастера. – Это не эльфы, это был человек. Но не один. Рядом с ним находился дракон.

Мастер застыл, а потом пнул валяющиеся у его ног обрывки материи.

– Я мог бы догадаться. Собирайся. Выезжаем немедленно. Эй ты, – обратился он к Эргхаргу. – Сможешь провести нас по следу похитителя?

Янек ждал. Он не знал, понял ли Эргхарг вопрос, и на случай, если тот решит заглянуть в его голову, представил яркую картинку: темно-зеленый дракон нюхает воздух, поднимается ввысь и летит, а внизу под ним черный человек на черном коне везет связанного Элиота.

Эргхарг медленно кивнул.

– Уходим немедленно, – бросил Дагар и пошел за вещами.

* * *

– Велите заложить карету, ваше величество, – произнес Вильковест, когда огненная прямоугольная дверь, за которой виднелся спящий эльф-полукровка, исчезла. – Черную, без гербов и прочих опознавательных знаков. Мы поедем инкогнито. Оденьтесь и захватите одеяло для нашего маленького пленника. Слуг с собой не берите, только кучера. И никакой охраны. Гаргхортсткор уничтожит любого, помыслившего покуситься на вашу жизнь, а если опасаетесь меня…

– Ты мог убить меня в первую же секунду, – поморщился Фархат и распорядился обо всем, о чем просил колдун.

Король переоделся, постаравшись выбрать в гардеробе самые простые вещи, и вышел к крыльцу. Старик уже сидел в карете.

– Я объяснил кучеру, куда ехать. Садитесь, мой король.

Фархат сел на алое бархатное сиденье кареты и плотнее задернул шторы. Масляная лампа, висевшая под потолком, светила тускло, и ее свет делал лицо сидящего напротив старика похожим на восковую маску покойника.

Карета тронулась.

Король поежился. Может, он сошел с ума, согласившись на авантюру восставшего из мертвых колдуна? Может, его рассудок больше не способен ясно мыслить, раз не видит в предложении Вильковеста подвоха? Может, все его поступки ошибочны, раз он так легко отказался от собственных логичных и тщательно выверенных планов и доверился незнакомцу с темным прошлым?

Нет. Сердце сомневалось, опасаясь обмана, а разум подсказывал, что старик вполне способен оказаться человеком, которого он так долго искал. Пусть не супругом Сиянки и не наследником престола, но помощником, сильным, разумным, хладнокровным и расчетливым союзником.

– Моего короля что-то тревожит? – оскалясь спросил Вильковест.

– Только одно, – Фархат отозвался не сразу, пытаясь на ходу придумать объяснение своей задумчивости, не выдавая действительных опасений. – Ты похитил полукровку, и эльфы будут искать его. Я не готов к войне с эльфами.

– Не волнуйтесь, ваше величество. Эльфы не знают, где их маленький будущий вождь, а когда узнают, будет поздно.

Фархат кивнул и отодвинул штору.

Он так задумался, что не заметил, как карета выехала из дворцовых ворот и миновала центр города. Мимо окна проплывали каменные двухэтажные домики зажиточных горожан.

– Куда мы едем?

– Это Кабатчиков квартал, – пояснил Вильковест. – Полагаю, мой король не заглядывал в эту часть города, важные государственные дела требуют неусыпного внимания и никак не связаны с обходом благополучных территорий.

– Я был здесь, – солгал Фархат. – Ты спрятал эльфа в центре города?

– В пригороде, – улыбнулся колдун. – Кабатчиков квартал заканчивается садами, а те переходят в пашни. Тереллах в пяти от последнего крестьянского дома расположена старая водяная мельница. Река, когда-то протекавшая по долине, пересохла, и мельницу забросили.

– Откуда ты знаешь такие подробности?

– Я наблюдал за вами, мой король. Не забывайте, с высоты драконьего полета все прекрасно видно.

Фархат поморщился. Слишком уж последнее предложение походило на угрозу. Колдун заговаривается. Еще возомнит себе главнее короля… Его величество сделал мысленную заметку при случае поставить старика на место, и решил не задавать лишних вопросов. Король знает все, а чего не знает, то не заслуживает его внимания.

Карета резво катила по гладкой булыжной мостовой, потом стала мягко покачиваться, проезжая по грунтовой дороге пригорода, и в конце запрыгала по кочкам. Фархат снова выглянул в окно и отодвинул занавеску. Ночью за городом гораздо темнее, чем в городе. Здесь не горят фонари, как на центральной площади, нет тускло светящихся окон домов, не спящих полуночников, как в Кабатчиковом квартале, только Луна, затянутая легкой дымкой перистых облаков, тускло светила с небес.

Водяная мельница выросла на горизонте внезапно – карета повернула, и король увидел черную громаду, на покатой крыше которой сидел дракон.

Вильковест первым спрыгнул на землю и сделал Фархату знак оставаться на месте. Король с удовольствием послушался.

Колдун сделал сложный пасс, дракон слетел с мельницы и плавно опустился перед хозяином. Он находился так близко, что Фархат видел каждую чешуйку, светящуюся в темноте молочным светом, отраженным от Луны. Дракон был огромен. Гораздо больше кареты и немногим меньше мельницы. Вильковест на фоне зверя казался мелким и незначительным. Тем не менее, Гаргхортсткор слушался человека. Он сложил крылья, опустился на передние лапы и подставил старику локоть, чтобы тому было удобнее на него взобраться.

Присмотревшись, Фархат обнаружил на спине дракона седло. Похожее на конское, но более широкое. К седлу были приторочены две кожаные сумки, из которых колдун что-то достал и спрятал в складках подбитого волчьим мехом плаща. Правитель Сартра закрыл занавеску и приказал себе не думать ни о чем плохом. Если бы спятивший старик хотел причинить ему вред, то выбрал бы для этого более простой способ.

– Мой король может выходить! – донесся снаружи голос Вильковеста.

Фархат придвинулся к дверце, ожидая, что ее откроют, но кучер почему-то не спешил на помощь его величеству. Король сам распахнул дверь и спустился на землю.

– Простите, мой король, – поклонился Вильковест, придерживая края плаща, – кучер временно нейтрализован.

– Временно что?

– Временно усыплен. Я не хотел, чтобы его сердце остановилось при виде дракона. Нам еще обратно ехать.

Фархат посмотрел на козлы. Кучер спал, свесив голову на грудь, и негромко похрапывал.

– Он скоро проснется. Я отослал Гаргхортсткора, не бойтесь.

Старик распахнул дверь мельницы, пропуская короля вперед, а потом хлопнул в ладоши. Над головами пришельцев крохотными светлячками зажглись оранжевые шарики, освещая пространство.

Король еще никогда не был в столь странном помещении. По периметру мельницы тянулись валы, соединенные друг с другом зубчатыми колесами, они начинались у провала в полу, где раньше располагалось водяное колесо, и уходили вверх, к крыльям мельницы. По правую руку от входа находились огромные жернова, на которых, положив руки под щеку, спал ребенок, одетый лишь в короткие льняные штанишки.

Фархат подошел к полукровке и прищурился. Вживую мальчик выглядел совсем невзрачно. Не было ни единого признака того, что ребенок – будущий правитель эльфов, обычный крестьянский мальчик с человеческими ушами.

– Ты уверен, что он тот, кто нам нужен? – тихо спросил Фархат.

– Разумеется, мой король, – поклонился Вильковест. – Не сомневайтесь. Я вижу в нем силу. Слабую, но это настоящая сила эльфов. Я не ошибся.

– Тогда этот мальчик еще покажет себя, когда проснется.

Старик загадочно улыбнулся и извлек из кармана плаща изящную шкатулку, со всех сторон расписанную эльфийскими фразами.

– Откройте ее, – колдун протянул шкатулку Фархату.

Правитель Сартра с благоговением взял в руки старинную работу и поддел ногтем крохотный замок. Внутри на черном шелке лежала серебряная цепь, украшенная небольшими синими камнями.

– Это тильдадильон, – пояснил Вильковест. – Вы, наверное, слышали об этом камне.

– Он лишает эльфов их магии.

– Не только эльфов. Всех, кто ей обладает.

– И тебя?

– И меня. Поэтому я хранил это ожерелье в заговоренной шкатулке. Наденьте цепь на шею полукровке. Он не сможет ее снять, и не сможет воспользоваться своей силой.

Фархат подошел к спящему мальчику и осторожно надел на него цепочку. Она плотно обхватила шею ребенка, буквально присосавшись к коже.

– Что ж, – король выпрямился и посмотрел на Вильковеста. – Полагаю, ты привез меня сюда не только чтобы показать мальчишку?

– Мой король проницателен, – прищурился колдун. – Я намереваюсь предоставить вам гарантию того, что вы можете всецело доверять мне.

– Не знаю, какие гарантии ты можешь мне дать, – качнул головой король. – Я не верю клятвам.

– Я тоже, – Вильковест достал из складок плаща небольшой хрустальный флакон, в котором крохотными искорками сверкала сиреневая жидкость.

Колдун отвернул серебряный колпачок, и волшебное снадобье вылетело из флакона, собралось в шар и повисло между стариком и королем.

– Что это? – Фархат попятился.

– Это гарантия, мой король. Вы боитесь, что, помогая вам, я помогаю себе, что когда вы захватите земли, я убью вас и займу трон. Но я не претендую на власть. Я слишком стар, чтобы править, и слишком устал, чтобы взваливать на себя заботу об объединенных королевствах. Деньги и земли, которые я запросил за свои услуги – это действительно все, что мне требуется.

Колдун взмахнул рукой, и сверкающий сиреневый шар разделился на два шарика поменьше. Один из них подлетел к Вильковесту, другой – к Фархату.

– Это зелье свяжет наши жизни, – произнес колдун. – Я практически бессмертен, а вы… Гаргхортсткор раздавит вас одной лапой и не заметит. Этот чудесный напиток соединит наши жизни в одну и разделит отмерянное бессмертие пополам. Вы не умрете, пока я жив, а если умрете, я последую за вами.

Старик открыл рот, и сиреневый шарик снадобья подлетел ближе. Колдун вытянул губы трубочкой и всосал в себя сверкающую жидкость.

– Утром вы объявите меня своим советником, – произнес Вильковест, проглотив зелье, – а маленького эльфа – женихом вашей дочери. Только породнившись со старшим народом можно повлиять на решение их правителя. А если правитель и есть ваш зять… Открывайте рот, ваше величество.

Фархат послушался. Сиреневый сверкающий шарик подлетел к лицу его величества и завис. Фархат вытянул губы и коснулся прохладной поверхности. Зелье само втекло в его рот, нырнуло в желудок и растеклось по телу приятным покалыванием.

– Отныне, – улыбнулся Вильковест, – если я попытаюсь вас убить, умру сам. Если кто-то убьет меня, погибнете и вы. Не это ли самая лучшая гарантия честности?

Фархат покачнулся. От зелья или от открывающихся перед ним перспектив, у короля неожиданно закружилась голова.

– Посидите, ваше величество. Я возьму одеяло и прикажу кучеру перенести мальчика в карету. И не забудьте: отныне мы с вами одно целое!

Фархат кивнул. Разум ликовал в предвкушении воплощения заветной мечты, но сердце билось тревожно. Почему-то оно, глупое, считало, что король совершил большую ошибку. Самую большую ошибку в своей жизни.

* * *

Эргхарг ненавидел загадки, терпеть не мог, когда происходило нечто, чему его могучий разум не находил объяснения. А сегодня он столкнулся с настоящей головоломкой. Дракон никак не мог понять, зачем истинно свободному понадобилось похищать Элиота. Судя по мыслям луноликих, мальчика именно похитили. Какому здравомыслящему дракону потребовался эльф-полукровка? Да и вообще кто бы то ни было? Конечно, инициатива могла принадлежать таинственному незнакомцу, пахнущему старым волчьим мехом, и скорее всего так и было, но почему путешествующий с ним истинно свободный не воспротивился похищению?

Исстари драконы придерживались нейтралитета в отношениях между людьми и эльфами, между людьми и людьми и между эльфами и эльфами. Старший народ обычно разбирался со своими проблемами сам, не впутывая хомо обыкновениус или истинно свободных, а человек норовил втянуть в междоусобные войны всех, кто попадется под руку. Эргхарг неплохо изучил психологию людей и полностью разделял мнение мудрого Крхэнгрхтортха, который считал, что соблюдение нейтралитета – лучший рецепт спокойной совести и правильного пищеварения. За двести лет путешествий с Дагаром дракон убедился в этом.

Дрессировщик много раз пытался перетянуть Эргхарга на свою сторону, использовать его как аргумент в споре и наживаться на его присутствии, но дракон делал вид, будто все это его не касалось, и Дагару приходилось выкручиваться самому. В частности с помощью дракона мастер пытался завоевать сердце прекрасной эльфийки Кьолии, которой не требовался истинно свободный, чтобы разобраться в своих чувствах. Позднее дрессировщик силился надавить на маленького Элиота, чтобы тот, почувствовав вину перед драконом, согласился стать учеником дрессировщика. Другие, незначительные, случаи использования Эргхарга в споре или для достижения иных целей, исчислялись десятками, если не сотнями. В каждом городе Дагар норовил сбить цену за разрешение на выступление, угрожая драконьей расправой, на каждом постоялом дворе не забывал намекнуть на несносный характер зверя, хотя прекрасно знал, что даже если Дагара разденут до гола и заберут последний терелл, Эргхарг и кончиком хвоста не пошевелит, чтобы наказать обидчиков. Истинно свободные придерживаются нейтралитета. Но вот почему нейтралитета не придерживался ночной гость, большая загадка.

Эргхарг бесшумной тенью кружил над "Хромым кабаном", ожидая, когда Дагар и Янек соберут вещи, и слушал. Одним ухом – луноликих, другим ухом – ветер. Луноликих – чтобы узнать ответ на главный вопрос этой ночи, ветер – чтобы найти следы беглецов. Ни те, ни другой надежд не оправдали: луноликие не знали, почему дракон перешел на сторону человека, а ветер не приносил звуков крика маленького полукровки и запаха волчьего меха.

– Поедем налегке, – предупредил Дагар Янека где-то в глубине дома, – две лошади и кибитка, остальное оставим здесь на сохранении.

– И клетку? – спросил плотник. – А что скажете, если хозяин спросит, где дракон?

– Ничего не скажу, – зло ответил дрессировщик. – Одевайся, ступай вниз и возьми побольше еды.

Воздух пах ночью: прохладой и зарождающейся росой. Драконы, если захотят спрятаться, могут скрыть свой запах, но человеку такое не под силу, однако ничего даже отдаленно напоминающего волчий мех ноздри Эргхарга не чувствовали. Возможно, незнакомец не только знал о магии минерала, лишающего силы, но и сам обладал магией.

– Мастер, что вы имели в виду, когда сказали "я мог бы догадаться"? – спросил Янек где-то в глубине дома. – Вы знаете, кто похитил Элиота?

– Возможно.

Эргхарг прислушался.

– Эта тварь сказала, – произнес мастер, – что рядом с похитителем находился дракон, а значит, нам перешел дорогу соперник. Дрессировщик.

– Такой же как вы? – удивился Янек. – Вы знаете, кто он? Ведь дрессировщиков не так уж и много.

– Я знаком со всеми, – в голосе Дагара Эргхарг услышал раздражение. – И все они способны на подлость. Если кто-то из них узнал наш с Кьолией секрет, мог похитить мальчишку просто чтобы досадить мне.

– Какой секрет?

– Не твое дело.

– Не обижайтесь, мастер, но я не думаю, что исчезновение Элиота сильно вас расстроило.

– Расстроило! – рявкнул Дагар. – Теперь нам придется не просто отклониться от маршрута, но вовсе изменить планы! Этот мальчишка вечно все портит!

– Вот именно. Я думал, вы были бы рады, если бы он вернулся к матери.

– Раньше да, был бы рад.

– А что изменилось?

Ответа Эргхарг не услышал – мастер хлопнул дверью и заскрипел ступенями, спускаясь вниз по лестнице.

Мудрый Крхэнгрхтортх был прав: на людей нельзя рассчитывать. Их разум слишком ограничен и не способен охватить картину целиком так, как это делают драконы. Ни Дагар, ни Элиот не брали в расчет покрывало, усыпанное тильдадильоном.

Никакой дрессировщик не станет носить подобный артефакт в кармане, ведь в этом случае он лишится силы, а значит, и связи с драконом, а это грозит не просто окончанием карьеры, но и почти наверняка окончанием жизни. Истинно свободный, утративший свободу и, как Эргхарг, зависящий от и-ши луноликого, при потере доступа к наркотику, быстро сходит с ума. Пропуск первой "дозы" грозит ломкой, второй – лишением самоконтроля, третьей – развитием паранойи. Вот тогда дракон выходит из себя и уничтожает все вокруг. В том числе, и в первую очередь, луноликого. А дракон-похититель находился в прекрасном расположении духа. Он не лишался и-ши, и его разум был чист и ясен. Следовательно…

– Хозяин, просыпайся! Есть дело! – послышался громкий и требовательный голос дрессировщика.

– Ну чего еще!

Человек, которого мастер назвал "хозяином", говорил сиплым со сна голосом, и не собирался подниматься с кровати, лишь перевернулся. Эргхарг отчетливо услышал шорох гусиного пуха в его перине.

– Вставай! – Дагар вновь ударил в дверь. – Дело есть.

– Опять бузить будешь? – недовольно проворчал человек. – Никто к твоему дракону не подойдет! Спать иди!

– А ну вставай! – рассвирепел Дагар. – К дракону моему не подошли, зато он к тебе подойдет, если не откроешь дверь! Считаю до трех! Раз!

Эргхарг поморщился. Ну вот, опять дрессировщик угрожает его именем! И хоть бы кто усомнился в реальности угрозы, хоть бы один хомо обыкновениус попросил демонстрации, хоть бы один человечишка подумал "зачем дракону палить все вокруг?"! Нет, люди упрямо считают истинно свободных глупыми животными, впрочем, драконы тоже видят в хомо обыкновениус полуразумных.

– Мы уезжаем, – сообщил Дагар. – Немедленно. И оставляем тебе на хранение четырех коней и клетку.

– Клетку с… животным? – опасливо спросил мужчина.

– Нет, конечно, болван! Смотри за моими вещами хорошенько, не так, как за драконом! Иначе…

– Да, да, твой зверь тут все спалит. Надолго ли уезжаете?

– Пока не знаю, – огрызнулся мастер. – Вот тебе задаток.

– Э, нет! – затянул торг хозяин постоялого двора. – Тут хватит только на неделю, а если вы задержитесь?

– Ах ты, скотина! Я оставляю тебе четверку прекрасных коней, да еще и приплачиваю! Это ты должен заплатить мне!

– Интересно вы рассуждаете, господин хороший. За что же мне платить? За то, что ваши кони будут есть мой корм и занимать место на заднем дворе? За то, что моему сыну придется каждый день убирать навоз?

– Ты должен заплатить за мою уверенность в том, что по возвращении я обнаружу своих коней в целости и сохранности! – Дагар едва не скрежетал зубами от злости. – Знаю я вас, шелупонь! Утром же побежишь на базар продавать то, что тебе не принадлежит.

– С такой позицией, уважаемый, шли бы вы в другое место. Я человек честный!

– Ладно, – в голосе дрессировщика послышались нотки сожаления, однако они были такие тонкие, что уловить их могли только чуткие уши дракона. – Давай договоримся так. Ты покупаешь у меня коней, но когда я вернусь, я выкуплю их обратно и заплачу за постой.

– Вот это другой разговор, – обрадовался мужчина. – Почем ваши лошади, уважаемый?

Эргхарг хмыкнул. Вот на что люди тратят драгоценные минуты своей жизни. Их век короток, а они занимаются такими пустяками! Лучше бы подумали о том, что действительно важно. Неизвестный дракон, похитивший Элиота, не лишался и-ши, и его разум был чист и ясен, следовательно, обладатель тильдадильонового покрывала знал его секрет, умел укрощать опасный минерал и являлся великим волшебником. А таковых среди знакомых Дагара не числится. Как, к сожалению, и среди знакомых Эргхарга.

Дракон поднялся выше, чтобы принюхаться к воздушным потокам, перемещающимся с запада на восток, и втянул в себя воздух.

Да! Это след!

А похититель умен! Он сумел скрыть свой запах, запах луноликого и маленького эльфа, но, к счастью, не подумал о том, что тильдадильон тоже пахнет! Незнакомец прикасался к покрывалу, и его руки пропитались ароматом опасного минерала. Но нужно торопиться, запах едва ощутим, и скоро выветрится, а незнакомцы движутся очень быстро. Со скоростью… дракона.

О небо! Да что же это творится?! Истинно свободный несет на себе своего луноликого и маленького Элиота! Если бы мудрый Крхэнгрхтортх знал, он не одобрил бы поведение неизвестного, он бы удивился и пришел в ужас! Где это видано, чтобы истинно свободный позволил хомо обыкновениус сесть себе на шею?! И посадить туда же эльфа!

Эргхарг взревел.

– Это последнее предложение, – раздался в его ушах голос Дагара. – Слышите, мой дракон тоже недоволен.

– Ладно, – человек, которого мастер назвал "хозяином", вздохнул. – Я согласен. Оставляйте коней и поскорее возвращайтесь.

В путь! В путь!

Эргхарг нащупал Янека, который заканчивал запрягать коней, и потянулся к нему. Нужно торопиться и выехать немедленно, пока след еще свежий. Ну почему они медлят?! Почему не могут передвигаться быстрее?! Почему не способны оторваться от земли и взлететь?!

В голове плотника царил хаос. Эргхарг окунулся во внутренний мир хомо обыкновениус и, как всегда, почувствовал себя искупавшимся в грязи. Сколько мусора! Великий Крхэнгрхтортх! Сколько всего лишнего и ненужного! Человек не может сосредоточиться на главном, в его голове одновременно обитают десятки мыслей, решаются десятки никак не связанных друг с другом проблем, борются друг с другом десятки чувств…

Эргхарг внутренне вздрогнул и покинул голову плотника. Слившись на мгновение с луноликим, дракон почувствовал, что и сам на какое-то мгновение потерял контроль над собой. Надо же! Он беспокоится! Он волнуется! Он тревожится за полукровку! Это на него не похоже. Это похоже… на Янека.

О, мудрый Крхэнгрхтортх! Кажется, начинает сбываться и последнее твое предсказание! Кажется, это первый шаг к потере личности. А он-то, глупый, думал, что плотник слаб, будто в тандеме с хомо обыкновениус разум истинно свободного будет преобладать, что он сам станет влиять на человека, но не поддастся его влиянию!

О небо!

Эргхарг снова взревел и, сложив крылья, устремился к земле.

Сегодняшняя ночь не только подарила загадку, но и дала ответы на вопросы, которые дракон раньше не догадывался себе задать.

Если такой слабый хомо обыкновениус, как Янек, влияет на него, то что же с Дагаром? Личность мастера подавляет плотника, а значит, подавляет и Эргхарга! И на самом деле дракон изменился и уже не является тем, кем всегда являлся!

– Н-но! – крикнул дрессировщик и взмахнул кнутом. – Пшли! Н-но!

Эргхарг расправил крылья и резко изменил направление полета, чтобы не врезаться в требующую ремонта черепичную крышу "Хромого кабана".

Не хочу, решил он. Никаких перемен. Никаких изменений. Никакого разрушения личности. Свобода и разум – единственные вещи, о которых следует беспокоиться дракону, и если они под контролем, ничего страшного не произойдет.

Эргхарг поднялся выше и полетел, уверенно указывая людям направление, куда улетели похитители. Он спокоен. Абсолютно спокоен, равнодушен и рассудочен. Как всегда. Как когда-то. Он не потеряет себя. Ни один хомо обыкновениус не стоит этого. Ни один эльф. Ни один полуэльф. Ни один луноликий.

* * *

Последнее, что Эл'льяонт помнил, так это изменение своего сна. Милая сердцу мельница, где он провел почти все детство, неожиданно растворилась, превратившись в серый кисель, пахнущий диким зверем. Это было странно и необычно, ведь Эл'льяонт не хотел, чтобы сон прерывался или изменялся, и уж точно не думал о диких животных. Не просыпаясь, мальчик попытался мысленно вернуться в детство, но, странное дело, серый туман не рассеивался. Эл'льяонт потерял возможность управлять своими снами! Эльф шевельнулся, но проснуться не получилось. Вокруг него, перед глазами и, кажется, даже внутри головы, все было затянуто серым вонючим облаком.

Когда запах зверя рассеялся и глаза открылись, Эл'льяонт понял, что встревожился не зря. Вместо деревянного потолка над ним висел синий балдахин, вышитый золотыми дендрониями. Вместо старого колючего одеяла его окутывали атлас и шелк, вместо тесной комнатки постоялого двора "Хромой кабан", где едва умещались две кровати, его глазам предстала пышно обставленная спальня, в которой не побрезговал бы ночевать сам Гланхейл. Помимо кровати в комнате находился огромный комод из плисарового дерева, туалетный столик с сотней баночек, пузырьков и флаконов и большое зеркало. Под потолком висела огромная хрустальная люстра, а в окне, вместо прозрачного стекла, были вставлены цветные стеклышки, складывающиеся в картинку все той же дендронии.

Его похитили.

Эл'льяонт вскочил и подбежал к двери. Конечно, она оказалась заперта. Эльф приложил ухо к замочной скважине и прислушался. Он не знал, стоит ли поднимать шум, или лучше и дальше прикидываться спящим. За дверью кто-то громко сопел. Мальчик попятился и подошел к окну. Комната, в которой его закрыли, находилась в высокой башне. Эл'льяонт улыбнулся – похитители просчитались. Он сбежит из любой темницы! В его силах спрыгнуть и с большей высоты, ведь он обладает магией и знает заклинание, позволяющее замедлить падение и благополучно приземлиться.

– Дурачье! – шепнул эльф и подошел к комоду.

Перед побегом стоило что-нибудь надеть, ведь на нем, кроме коротких льняных штанишек, ничего не было.

Содержимое комода соответствовало богатству обстановки, однако не пришлось мальчику по вкусу. Вместо простых, не стесняющих одежду штанов, он нашел залежи разноцветных лосин, бесстыдно обтягивающих мужское начало. Вместо башмаков – изящные, но неудобные остроносые туфли на небольшом каблуке. Вместо холщовых рубах – шелковые сорочки с кружевными рукавами и воротниками. А уж о камзолах, расшитых золотыми нитками и настоящим жемчугом, и говорить нечего.

– Дурачье, – снова шепнул Эл'льяонт. – Ну как можно это носить?

Однако выбирать было не из чего. Мальчик наспех оделся и, не удержавшись, подошел к зеркалу.

– Тьфу.

Стройный молодой эльф превратился в тощего барчонка. Из-за узких лосин и неудобных туфель исчезли грация и легкость движений, а из-за огромного жабо уши стали казаться больше, чем они были на самом деле.

Камзол полетел на пол.

Эл'льяонт подошел к окну, распахнул створки, вскарабкался на подоконник и посмотрел вниз. Голова предательски закружилась. Раньше он прыгал с крыши дома, но эта башня была в три, а то и в четыре раза выше.

– Не советую, – раздался за спиной мальчика гнусавый голос. – Расшибешься.

Эльф обернулся. В комнату вошел, надо полагать, тот самый человек, что сопел за дверью. Охранник. Тщательно выбритый шкафоподобный субъект, одетый в темно-синюю армейскую форму. Эл'льяонт заметил погоны с непонятными знаками отличия, пристегнутую к поясу саблю, позолоченные ножны и начищенные сапоги. Пожалуй, пора уходить.

Не удостоив охранника ответом, Эл'льяонт вдохнул побольше воздуха и…

– Тебя лишили магии, – предупредил детина.

… и выдохнул.

– Пощупай шею, – посоветовал охранник и прислонился к косяку двери.

Эльф последовал совету и нащупал нечто странное, металлическое, чужое, однако так плотно прилегающее к коже, что казалось вросшим. Какое-то украшение, цепь или ожерелье.

Эл'льяонт опасливо покосился на незваного гостя и спрыгнул. Из-за неудобной одежды он вряд ли успеет добежать до окна, если детина вдруг рванет наперерез, однако прежде чем прыгать в неизвестность стоит узнать, что он нащупал на собственной шее.

Зеркало отразило круглые испуганные глаза и бледную кожу. Эл'льяонт прищурился и глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. Врагу нельзя показывать страх. Страх – это слабость, а слабость легко использовать в своих целях. Дагар часто пользовался этим приемом, чтобы заставить своего преемника делать то, что тот не хотел или не мог. Больше Эл'льяонт не был намерен попадаться на ту же удочку. Его не запугать.