Текст книги "Гусиное перо (Пьесы)"

Автор книги: Илья Нусинов

Соавторы: Семен Лунгин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Вестибюль гостиницы. У конторки администратора  Р а я  с чемоданчиком и ручной кинокамерой в футляре.

Р а я. Значит, вы мне не хотите помочь?

А д м и н и с т р а т о р. Не могу, гражданка, не могу. Номеров нет. Пустят завод – пожалуйста. А сейчас столько народу понаехало. Верьте честному, благородному слову – невиданно.

Р а я. Товарищ администратор, я же со студии кинохроники.

А д м и н и с т р а т о р. Знаю, гражданка, слышал.

Р а я. Я же на съемку приехала.

А д м и н и с т р а т о р. Знаю, гражданка, слышал.

Р а я. Товарищ администратор, я вас крупным планом сниму. Ваше лицо на весь экран.

А д м и н и с т р а т о р. Знаю, гражданка, вырежут.

Р а я. Вы исходите из узких масштабов вашей гостиницы, а интересуется пуском завода вся страна. Я же приехала снимать сюжет: «Новинский завод-автомат пущен».

А д м и н и с т р а т о р. Он еще не пущен. Вот пустят, гости схлынут, тогда пожалуйста. Лучший номер и снимайте себе на здоровье.

Р а я. Но тогда будет поздно снимать.

А д м и н и с т р а т о р. Снимать никогда не поздно.

Р а я. Вот что, товарищ администратор, здесь у вас Бородина должна жить, Ирина.

А д м и н и с т р а т о р. В двенадцатом номере.

Р а я. Туда можно пройти?

А д м и н и с т р а т о р (испуганно). Ни в коем случае.

Р а я. Почему?

А д м и н и с т р а т о р. Это общий мужской номер.

Р а я. Нет, вы меня не поняли. Это женщина. Бородина Ирина.

А д м и н и с т р а т о р. Вас я понял. Я ее не понимаю. Короче говоря, туда вам нельзя. Достаточно с меня и того, что там уже находятся пять мужчин и одна девушка. Если вам так необходимо, позвоните по телефону.

Р а я (сняла трубку). Двенадцатый. Ира? Это я, Рая. Только что прилетела. Внизу, в вестибюле. Меня к вам не пускают. У вас, оказывается, общий мужской номер. Хорошо, иду. (Повесила трубку, но телефон тут же зазвонил.)

А д м и н и с т р а т о р (снимает трубку). Дежурный администратор. Согласно правилам внутреннего распорядка после двенадцати хохотать не разрешается. Плескаться тоже. В моем кабинете плеск и хохот? Проверю и приму меры. (Вешает трубку. На ходу Рае.) И не надейтесь! (Уходит.)

Р а я. Все равно я никуда отсюда не уйду. Здесь буду спать.

Через вестибюль с чайником проходит  К у р и л е н к о. Увидел Раю, остановился, уронил чайник.

Ой!

Куриленко молчит.

Здравствуйте, Сергей Петрович. Вот я и приехала.

К у р и л е н к о. Здравствуйте. Зачем?

Р а я. Пуск завода снимать. Ну, что вы за человек: за месяц строчки черкнуть не могли.

К у р и л е н к о. Я написал.

Р а я. Я ничего не получила.

К у р и л е н к о. А я не отправил.

Р а я. Почему?

К у р и л е н к о. Дела, знаете ли. Занят был.

Р а я. Как-то вы странно разговариваете, Сергей Петрович.

К у р и л е н к о. А вы странно поступаете. Ну, ладно, это все лирика. Я действительно был занят. У нас тут с регулятором не ладилось. Сейчас, кажется, обошлось. Нашли выход.

Р а я (безучастно). Какой?

К у р и л е н к о. Объединяем наш прибор с веселаговским. Гибрид, так сказать, делаем. Понимаете? Наш «командный», их «исполнитель». Я это вам как представителю кинохроники рассказываю. Чтоб в курсе дела были.

Р а я. Спасибо.

К у р и л е н к о. А вас, значит, на съемку прислали?

Р а я. Сама напросилась. Должен был другой оператор лететь. А теперь жалею.

К у р и л е н к о. Жалеете? Думали: «Явлюсь этаким сюрпризом в Новинск, к Загорскому»?

Р а я. Думала.

К у р и л е н к о. Ошиблись.

Р а я. Вижу. Ошиблась.

Куриленко вдруг резко повернулся и побежал.

Сергей Петрович!

К у р и л е н к о (обернулся). Что?

Р а я. Вы чайник забыли.

К у р и л е н к о (взял чайник). Эх вы, Раиса… Не знаю, как вас по отчеству. (Уходит.)

Рая села на диван. Пауза. Входит  И р а.

И р а. Райка! Вот сюрприз!

Р а я. Да уж, сюрприз…

И р а. Что с тобой, Раечка? Что-нибудь случилось?

Р а я. Ничего особенного. Приехала вот в Новинск. В командировку. Все в полнейшем порядке. Номера только не дают.

И р а. Райка, не ври. Скажи, что случилось?

Р а я. Ты мое письмо получила?

И р а. Получила.

Р а я. Разорви его и выбрось.

И р а. Ты виделась с Загорским?

Р а я. Да. Ой, Ирка, я оказалась такой наивной, такой дурой.

И р а. Райка, ну что тебе сказать? По-моему, все хорошо, все к лучшему. У Загорского жена, трое детей.

Р а я. Вот как? А мне он сказал, что холост.

И р а. Ну, знаешь, этого я даже от него не ожидала. В общем, ты умница, что прилетела сюда. В Москве тебе было бы тяжело.

Р а я. Да я не от него уехала, а к нему уехала.

И р а. Так его же здесь нет.

Р а я. Зачем ты так?! Я ж знаю. Я с ним говорила несколько минут назад.

И р а. Где?

Р а я. Здесь. Он шел с чайником. И так скверно со мной разговаривал.

П о п о в (входит). Привет москвичам!

Р а я. Здравствуйте, Юра.

П о п о в. Почему в таком миноре?

Р а я. Устала. Сутки в самолете. И номер не дают.

И р а. Юрка, ты знаешь, ваш Загорский приехал.

П о п о в. Ну да! Где же он?

И р а. Не знаю. Его Рая видела.

П о п о в. Когда, Раечка? Где?

Р а я. Несколько минут назад. Вот на этом самом месте.

П о п о в. Ах, вот почему вы здесь!

И р а. Юрка!

Р а я. Вовсе нет! Меня прислали снимать пуск завода.

П о п о в. Ясно. Молчу. Куда же он делся?

Р а я. Ушел по тому коридору.

П о п о в. Странно. Приехал, не позвонил.

И р а. Чего ж странного? Не будет же он звонить среди ночи?

П о п о в. Но Рая-то позвонила.

Р а я. У меня же номера нет.

П о п о в. Сам устроился, а вы в вестибюле. Хорош!

К у з ь м и н (входит). Что вы застряли? У вас что, перерыв на обед?

П о п о в. Загорский приехал.

К у з ь м и н. Бросьте.

П о п о в. Как говорит наш администратор, честное, благородное слово.

К у з ь м и н. С идеями прибыл?

Р а я. Он хочет объединить ваш прибор и веселаговский.

К у з ь м и н. Что-о?

Р а я. Он мне сообщил вполне официально, как представителю кинохроники.

К у з ь м и н. Т-с-с!.. Молчите!

И р а. Что случилось?

К у з ь м и н. Молчите!.. Вот. Теперь я, кажется, пришел в себя. Юра, вы можете повторить, что она сказала?

П о п о в. Что наш регулятор надо объединить с веселаговским.

К у з ь м и н. Это она сказала или Загорский?

П о п о в. Сейчас говорит она, а ей сказал Загорский.

И р а. Несколько минут назад…

Р а я. …на этом самом месте.

К у з ь м и н. Юрий Михайлович, почему вы стоите?

П о п о в. А что же мне делать?

К у з ь м и н. Я на вашем месте упал бы в обморок.

И р а. Чего же вы не падаете?

К у з ь м и н. Я – старший инженер. Мне авторитет не позволяет. Значит, Загорский сам пришел к этому выводу?

И р а. Что ж тут удивительного? Целесообразность объединения была очевидна еще в Москве.

К у з ь м и н. Почему же ваш Веселаго этого не предложил? Нет, Ирочка, вы еще слишком юны. Кроме технической целесообразности есть на свете еще много всяких других целесообразностей.

И р а. Престиж фирмы?

К у з ь м и н. В том числе и престиж фирмы. В общем, молодец наш Загорский. Молодец!

На конторке администратора зазвонил телефон. Кузьмин снял трубку.

Слушаю… Да, гостиница… Нет, не администратор, он куда-то вышел… Я посторонний человек… Собственно, не совсем посторонний. Я просто живу здесь… Хорошо, скажите ваш телефон. Я ему оставлю записку… Как вы сказали?.. Товарищ Дергачев, вы очень кстати позвонили. У нас все в порядке. Завтра начнем монтировать. Можете нас поздравить, у вас будет отличный регулятор. Объединяем наш «командный» с «исполнителем» Веселаго… Электросхему пересчитываем… к утру будет. Сейчас считают. Морковников и Куриленко в четыре руки… Обязательно зайду. Утром. Хорошо. Так что передать администратору? Для Загорского номер забронировать? Так у него уже есть номер. Он уже здесь. Да, да. Не беспокойтесь, он устроен. Он-то и санкционировал наше объединение… Напрасно думали. Вы, видно, плохо знаете Сергея Николаевича… Веселаго?.. Нет, кажется, нету… Тоже вылетел?.. Номер для Веселаго?.. Хорошо, передам. Мое почтение. (Вешает трубку.) Номер для Веселаго? Вот это номер!

И р а. Неужели и Виталий Андреевич едет?

К у з ь м и н. Не едет – летит! (Вдруг захохотал.) Старший инженер КБ Загорского Владимир Кузьмин в роли квартирмейстера для Виталия Андреевича Веселаго. Парадоксально!

И р а. Все ясно. Идею объединения Загорскому подсказал Веселаго.

П о п о в. Сомнительно.

К у з ь м и н. И весьма.

Р а я. Я вижу, у вас, как у Гоголя, – спор о том, кто первый сказал «э».

К у з ь м и н. Да! Ситуация!.. Но куда наш администратор делся? Ну, ладно, товарищи конструкторы, пошли работать. А насчет Веселаго я здесь записку оставлю.

И р а. А как нам устроить Раю?

Р а я. Нечего меня устраивать. Не маленькая. Идите, идите, работайте. Я тут дождусь администратора и получу номер.

К у з ь м и н. В случае чего – милости просим. Так я говорю, хозяева?

П о п о в. Какой же может быть разговор?

И р а. Только смотри, Райка, если что – прямо к нам. А то я обижусь.

Р а я. Ну, спасибо, спасибо.

К у з ь м и н. Поехали.

Кузьмин, Попов и Ира уходят. Рая снова усаживается на диван. С чемоданчиком в руках входит  З а г о р с к и й.

З а г о р с к и й. Администратора на месте, конечно, нет.

Р а я. Номеров тоже нет.

З а г о р с к и й. Давно ждете?

Р а я. Порядочно. Он, наверно, скоро придет.

З а г о р с к и й (подсел на диван). Ну что ж, давайте ждать вместе. Это что за машина?

Р а я. Съемочная камера. Киноаппарат.

З а г о р с к и й. Я понял. Проездом на целину?

Р а я. Нет, сюда. На пуск завода. Мне нужно снять цех-автомат.

З а г о р с к и й. Поторопились.

Р а я. Почему? Говорят, на днях пустят.

З а г о р с к и й. Завод-то пустят, а вот цех-автомат – сомнительно.

Р а я. А вы тоже на пуск приехали?

З а г о р с к и й. Скорей для пуска. Тут кое в чем разобраться надо.

Р а я. А вы что, из министерства?

З а г о р с к и й. Нет, я инженер-конструктор.

Р а я. Из Москвы?

З а г о р с к и й. Из Москвы.

Р а я. Земляки, значит.

З а г о р с к и й. Ну, раз земляки, давайте знакомиться. Вас как зовут?

Р а я. Рая.

З а г о р с к и й. А меня Сергей Николаевич.

Р а я. Очень приятно.

З а г о р с к и й. Взаимно.

Р а я. А здесь много московских конструкторов: Бородина, Попов, – может, знаете?

З а г о р с к и й. Юрий Михайлович? Мой сотрудник. И Бородину знаю. Я у них даже на свадьбе был.

Р а я. Я тоже.

З а г о р с к и й. Что-то я вас не припоминаю.

Р а я. Мы с одним товарищем долго цветы искали. Пришли, а оказалось – все разошлись. А вы в этом КБ давно работаете?

З а г о р с к и й. С основания.

Р а я. Я о вашем начальнике много слышала.

З а г о р с к и й. О каком начальнике?

Р а я. О вашем главном конструкторе. О Загорском.

З а г о р с к и й (улыбнулся). Что же вы о нем слышали?

Р а я. Разное. Скажите, а какое на вас впечатление производит Загорский?

З а г о р с к и й. Да как вам сказать… В общем, неплохое. Иногда он мне просто нравится.

Р а я. Юрка в него тоже влюблен, как гимназистка. Но вы все его знаете только с одной стороны – служебной, а есть еще личная. И там, кажется, Загорский выглядит не так привлекательно…

З а г о р с к и й. Почему вы так думаете?

Р а я. У нас с ним есть одна… общая знакомая. Он за ней как-то целый вечер ухаживал. Даже в любви объяснялся. Говорил, что холост. А потом выяснилось, что он женат и что у него трое детей. Он ей с тех пор даже не звонит.

З а г о р с к и й. Уверяю вас, это сплетня.

Р а я. Разве он не женат?

З а г о р с к и й. Женат. И у него действительно трое детей. Но он совсем не такой ловелас, как его изображает ваша знакомая.

И р а (входит). Раечка, ну, как дела?

Р а я. Администратор куда-то исчез.

И р а. Здравствуйте, Сергей Николаевич, что так рано поднялись?

З а г о р с к и й. А я еще не ложился…

И р а. А Кузьмин вас боялся беспокоить. Они у нас в номере работают.

З а г о р с к и й. А я не звонил, думал, спят, как порядочные люди.

И р а. Так пойдемте к нам.

З а г о р с к и й. Спасибо, мне надо администратора дождаться. Тут еще оргвопросы не решены. Знаете что, попросите Кузьмина и Куриленко, чтобы они сюда спустились.

И р а. Хорошо, Сергей Николаевич. Райка, так ты пойдешь к нам? Отдохнешь немного. Мы все равно работаем.

Р а я. Да я не знаю, неудобно как-то.

З а г о р с к и й. Идите, идите. Смотрите, какой у вас вид усталый. А то, что вы мне говорили, – это сплетни. Уверяю вас – сплетня.

И р а (на ходу). Ну, зачем ты с ним говоришь?

Р а я. А что? Очень симпатичный человек.

И р а. В общем все – я в твои дела больше не лезу. Поступай как знаешь.

Ира и Рая уходят. Пауза. Входит  а д м и н и с т р а т о р.

А д м и н и с т р а т о р. Вы знаете, кто это хохотал?..

З а г о р с к и й. Понятия не имею.

А д м и н и с т р а т о р. Простите, но когда я уходил, на этом месте сидела молодая девушка.

З а г о р с к и й. Вы так долго отсутствовали, что за это время могли произойти и более чудесные превращения. Моя фамилия Загорский. Дергачев должен был забронировать мне номер.

А д м и н и с т р а т о р. Никаких указаний от товарища Дергачева не получал. Хотя, простите, тут телефонограмма… (Прочел.) Увы, это к вам не относится.

З а г о р с к и й. То есть как не относится? Может, фамилию перепутали?

А д м и н и с т р а т о р. Даже не похожа. Товарищ Дергачев просит оставить номер для гражданина Веселаго В. А.

З а г о р с к и й. Значит, должна быть другая записка.

А д м и н и с т р а т о р. Как, вы сказали, ваша фамилия?

З а г о р с к и й (раздраженно). Загорский.

А д м и н и с т р а т о р. Загорский… Загорский… Что-то было… Ах да, телеграмма. На ваше имя поступила телеграмма. Вот она.

З а г о р с к и й (прочел). Понятно. (Сунул телеграмму в карман.) Но как же все-таки с номером?

А д м и н и с т р а т о р. Весьма сожалею, но, честное, благородное слово, сделать ничего не могу. Номеров нет.

З а г о р с к и й. Но для Веселаго есть?

А д м и н и с т р а т о р. Так то гражданин Веселаго В. А. – броня Дергачева. И потом тут написано – главный конструктор.

З а г о р с к и й. Я тоже главный конструктор.

А д м и н и с т р а т о р. Видно, не такой уж главный. Народу на пуск понаехало – невиданно. Номера распределяются только по специальным указаниям. Для самых необходимых заводу людей.

З а г о р с к и й. Значит, самых необходимых?

А д м и н и с т р а т о р. Товарищу Дергачеву видней.

Звонок телефона.

(Снял трубку.) Слушаю. Опять хохочет? Сейчас приду. (Повесил трубку.) Извините, у меня там львы смеются.

Администратор уходит. Входит  К у з ь м и н.

К у з ь м и н. Сергей Николаевич, очень рад вас видеть.

З а г о р с к и й. А где Куриленко?

К у з ь м и н. Он пошел за кипятком и куда-то исчез, уже полчаса его нет.

З а г о р с к и й. Ну, докладывайте.

К у з ь м и н. Наконец-то могу сказать, что все в порядке. Завтра будем монтировать.

З а г о р с к и й. Вы уверены? Я перед отъездом все проанализировал. И у меня нет оснований для такого восторга.

К у з ь м и н. Да что вы, Сергей Николаевич! Мы поступили в точном соответствии с вашим последним указанием, и все получилось. Только несколько изменили электросхему.

З а г о р с к и й. Ну, молодцы! Не ожидал. В таком случае поздравляю.

К у з ь м и н. И вас от души поздравляю, Сергей Николаевич, от всего нашего коллектива. И веселаговцы очень рады.

З а г о р с к и й. А им-то что радоваться?

К у з ь м и н. А как же? Это ж такая моральная победа. Какие горизонты теперь перед нашими коллективами открываются. Откровенно говоря, нам самим эта мысль пришла, но мы не знали, как вы к ней отнесетесь. И ваше решение для нас – огромная радость.

З а г о р с к и й. Позвольте, товарищ Кузьмин? Я что-то перестаю понимать. Какое решение? Какая радость?

К у з ь м и н. Решение объединить наш «командный» с «исполнителем» Веселаго. Мы уже все сделали. Регулятор получился действительно отличный.

З а г о р с к и й. Вы с ума сошли. Кто вам позволил?

К у з ь м и н. Да разве это не ваша идея?

З а г о р с к и й. Это позор, а не идея. Откуда вы это взяли?

К у з ь м и н. Разве вы не разговаривали с кинооператором Раей?

З а г о р с к и й. Разговаривал.

К у з ь м и н. И вы ей не говорили, что решили объединить конструкции?

З а г о р с к и й. Вздор! Вздор! Ничего подобного я ей не говорил! Немедленно прекратить эту работу. И главное, чтоб ни в коем случае об этом не узнал Дергачев. Предложи ему такой вариант – он через министерство заставит нас объединиться.

К у з ь м и н. Ну, казните, Сергей Николаевич! Я уже сообщил Дергачеву. Правда, я думал, что это ваше распоряжение. Но, честно говоря, я и сейчас не жалею об этом. Зачем нам ломиться в открытые двери, когда у Веселаго есть прекрасный исполнительный механизм.

З а г о р с к и й. Вы понимаете, что вы наделали? А как мы с вами будем выглядеть, если Веселаго не пойдет на это? А он не пойдет! Во всяком случае, я ему этого первый не предложу. Не те у нас отношения. Ну, что мы здесь стоим, в конце концов! Покажите мне ваши чертежи.

К у з ь м и н. Я вам сейчас принесу. В каком вы номере?

З а г о р с к и й. Да нет у меня никакого номера! Идемте куда-нибудь.

Уходят. Пауза. Входят  В е с е л а г о  и  Л е щ и н с к и й  с чемоданами.

Л е щ и н с к и й (продолжает рассказывать). Короче говоря, здесь создалась невыносимая обстановка. Я старался защитить ваше доброе имя, Виталий Андреевич, отстоять честь фирмы. Но Морковников – просто предатель. Он с такой готовностью подхватил это гнусное предложение Куриленко, будто ждал его. А что касается Куриленко, то тут у меня просто нет слов, Виталий Андреевич. Куриленко влюблен в какую-то кинооператоршу. Она флиртует с Загорским. Куриленко ему мстит. И вот результат.

В е с е л а г о. Мне необходимо немедленно поговорить с Морковниковым.

Л е щ и н с к и й. Он у них в номере. Он вообще поселился у них в номере. Я даже не знаю, Виталий Андреевич, на кого он работает – на вас или на Загорского.

В е с е л а г о. Вызовите его.

Л е щ и н с к и й. Слушаюсь. (Подходит к телефону.) Двенадцатый. Морковникова. Товарищ Морковников? Передаю трубку.

В е с е л а г о. Это Виталий Андреевич. Здравствуйте. Я нахожусь в вестибюле. Не откажите тотчас же спуститься ко мне. (Повесил трубку.)

А д м и н и с т р а т о р (входит). Послушайте, молодой человек, вы, кажется, из этой компании, что живет в двенадцатом номере? Там около кипятильника уже полчаса сидит один из ваших. Он меня спросил, нет ли здесь черного хода. Он почему-то не хочет проходить через вестибюль. Он что, нездоров?

Л е щ и н с к и й. Не знаю. Я не из этой компании.

А д м и н и с т р а т о р. Нехорошо, молодой человек. Надо помочь товарищу. Он, видимо, в состоянии депрессии. Он сказал, что не хочет с кем-то встречаться.

Л е щ и н с к и й. Я тоже в состоянии депрессии. Я тоже не хочу ни с кем встречаться.

В е с е л а г о. Мне должны были оставить номер.

А д м и н и с т р а т о р. Ваша фамилия?

В е с е л а г о. Веселаго.

А д м и н и с т р а т о р. В. А.?

В е с е л а г о. В. А.

А д м и н и с т р а т о р. Номер на двоих.

Л е щ и н с к и й. Нас двое.

А д м и н и с т р а т о р. Тем лучше. Кроме того, гражданин Веселаго, вам телеграмма из Москвы.

В е с е л а г о. Уже? Скажите на милость. (Прочел.) Так-с! (Спрятал телеграмму в карман.)

А д м и н и с т р а т о р. Прошу вас несколько минут обождать, я распоряжусь, чтобы приготовили комнату. (Уходит.)

Входит  М о р к о в н и к о в.

М о р к о в н и к о в. Вот уж, Виталий Андреевич, можно сказать, неожиданность.

В е с е л а г о. Неприятная неожиданность?

М о р к о в н и к о в. Отчего ж неприятная? Наоборот!

В е с е л а г о. Нуте-ка, извольте рассказать, любезный друг, о чем вы здесь за моей спиной с бригадой Загорского сговорились?

М о р к о в н и к о в. Чего ж рассказывать? Вам, видно, и без меня успели все доложить, Виталий Андреевич.

В е с е л а г о. За исключением мотивов, которыми вы руководствовались.

М о р к о в н и к о в. Мотив один: пустить завод в срок.

В е с е л а г о. Следовательно, надо было доработать свой регулятор, а не идти на поклон к соседу. Самолюбие-то должно существовать, хотя бы в зачаточной форме.

Л е щ и н с к и й. Он даже переехал к ним в номер.

М о р к о в н и к о в. Ну, сие от нас не зависит. Просто мест нет. Набилось нас туда как сельдей в бочку. А сейчас еще Загорский приехал и какая-то кинооператорша. Но ничего, работать можно.

Л е щ и н с к и й. Вот видите, Виталий Андреевич, я вам говорил – Загорский, и с ним какая-то кинооператорша. А ты, Морковников, просто наивен. Куриленко сводит личные счеты со своим начальством, а ты ему потворствуешь. Вот интересно, какими он сейчас глазами смотрел на Загорского.

М о р к о в н и к о в. А он его и не видел. Пошел за кипятком и пропал куда-то.

Л е щ и н с к и й. Вот-вот. Испугался и сидит у кипятильника в депрессии.

М о р к о в н и к о в. Гадость вы говорите, Лещинский. А что касается дела, Виталий Андреевич, то другого выхода нет. Лучшего командного прибора, чем у Загорского, нам не сделать. Да и не к чему. А во что бы то ни стало делать свое, пусть худшее, чем то, что уже имеется в технике, – это, Виталий Андреевич, недобросовестно.

В е с е л а г о. А использовать чужую работу, идти на заведомый плагиат – это добросовестно? Существует же авторское право!

М о р к о в н и к о в. Существует еще и здравый смысл.

В е с е л а г о. Но ведь Загорский на объединение все равно не пойдет. Поверьте мне. Я его знаю не первый год. Он мой ученик, но ни авторитет знаний, ни авторитет возраста для него не существует. Я понимаю ваш порыв, я даже готов с вами согласиться, но капитулировать перед Загорским, первым протянуть ему руку – нет уж, увольте, голубчик, увольте.

М о р к о в н и к о в. Ну, это все, как говорится, условности.

В е с е л а г о. Какие же, голубчик мой, условности. Тут же, оказывается, помимо всего прочего, замешана дама. Мне уж, простите, по возрасту не положено вмешиваться в такие романические сюжеты.

Входят  З а г о р с к и й, К у з ь м и н, П о п о в  и  И р а.

З а г о р с к и й. Приветствую вас, Виталий Андреевич.

В е с е л а г о. Рад вас видеть, Сергей Николаевич.

З а г о р с к и й. Как успехи, Виталий Андреевич?

В е с е л а г о. Не могу похвалиться, Сергей Николаевич.

З а г о р с к и й. Что так, Виталий Андреевич?

В е с е л а г о. Сердчишко пошаливает, Сергей Николаевич.

Пауза.

А чем вас Новинск встретил, Сергей Николаевич?

З а г о р с к и й. Неприятностями, Виталий Андреевич.

В е с е л а г о. Какими, Сергей Николаевич?

З а г о р с к и й. Номера не дали, Виталий Андреевич.

В е с е л а г о. Ну, это не главная беда, Сергей Николаевич.

З а г о р с к и й. Согласен с вами, Виталий Андреевич.

В е с е л а г о. Может, объединимся, Сергей Николаевич.

З а г о р с к и й. Ну что ж, пожалуй, Виталий Андреевич.

В е с е л а г о. Номер у меня на двоих, Сергей Николаевич.

З а г о р с к и й. Буду рад, Виталий Андреевич.

Пауза.

К у з ь м и н (в тон). А как у вас с «командным», товарищ Морковников?

М о р к о в н и к о в. Да вот, все пошаливает, товарищ Кузьмин.

И р а. А с исполнительным механизмом, товарищ Попов?

П о п о в. Неприятности, товарищ Бородина.

К у з ь м и н. Может, объединимся, товарищ Морковников?

М о р к о в н и к о в. В самый бы раз, товарищ Кузьмин.

В е с е л а г о. Перестаньте паясничать.

З а г о р с к и й. Действительно, Владимир Алексеевич, неуместно.

К у з ь м и н. Ну, раз шутки неуместны, я могу предложить серьезный выход из положения.

В е с е л а г о. Именно?!

К у з ь м и н. Скоро утро. Придет на завод Дергачев. Явимся к нему: «Так, мол, и так. Не отмените ли вы пуск цеха-автомата, пока наши главные конструкторы не выяснят свои взаимоотношения».

Л е щ и н с к и й. Это шантаж!

В е с е л а г о. А вы можете предложить другой выход?

З а г о р с к и й (усмехнулся). Действительно, глупое положение.

В е с е л а г о. Ну, что с таким народом будешь делать?

М о р к о в н и к о в. Работать.

И р а. Вместе?

З а г о р с к и й. Выходит, так.

П о п о в. Значит, ничья?

В е с е л а г о. Нет, молодой человек, это, по-видимому, тот случай, когда выигрывают обе команды.

З а г о р с к и й. Да, проиграл в этом деле только один человек.

В е с е л а г о. Кто, если не секрет?

З а г о р с к и й. Рогайцев. Я получил от него телеграмму. Вот. (Читает.) «Веселаго вылетел Новинск. Будь бдителен. Предпринимаю…»

В е с е л а г о (перебивает). «…активные шаги поддержки вашей конструкции главке».

К у з ь м и н. Новый аттракцион: чтение мыслей на расстоянии.

В е с е л а г о. Я охотно открою секрет этого фокуса. Я тоже получил депешу. Полюбопытствуйте.

З а г о р с к и й (читает). «Загорский вылетел Новинск. Будьте бдительны. Предпринимаю активные шаги…» И так далее… «Рогайцев».

И р а. Но это просто неслыханно!

В е с е л а г о. К сожалению, Ирочка, и слыханно, и виданно.

М о р к о в н и к о в. Вы ему обязательно должны послать ответ.

К у з ь м и н. И обязательно за двумя подписями.

Р а я (входит). Хорошо, что вы все здесь. Сейчас мы все выясним.

В е с е л а г о. Что еще надо выяснять? Мы уже все выяснили.

Р а я. Нет, этот вопрос касается лично меня. Товарищ Кузьмин считает, что я сказала неправду. Что Загорский со мной не говорил.

З а г о р с к и й. Почему? Говорил. Но о регуляторах разговора не было.

Р а я. Откуда вы можете знать? Вы тогда еще не приехали.

З а г о р с к и й. То есть как не приехал?

В е с е л а г о. Это уж фокус почище моего чтения мыслей.

Р а я. А я вам сейчас докажу. (Обращаясь за кулисы.) Идите сюда. Ну, что вы там прячетесь? Идите, идите сюда.

Входит смущенный  К у р и л е н к о  с чайником.

Вы мне говорили официально, как представителю кинохроники, что хотите объединить ваши конструкции?

Куриленко бросает взгляд на Загорского.

Было это или нет?

К у р и л е н к о. Было.

Р а я. Вот вам, пожалуйста.

З а г о р с к и й. Так это не я вам сказал, а он?

Р а я. А я и не про вас говорила, а про Загорского.

И р а. Раечка, так это же не Загорский, это же Куриленко.

Р а я. Кто?

П о п о в. Куриленко.

Р а я. А кто тогда Загорский?

З а г о р с к и й. Я.

Р а я. Ой!..

П о п о в. Сережа, ты понимаешь?

К у р и л е н к о. Товарищи, кажется, я очень счастливый человек.

А д м и н и с т р а т о р (входит). С добрым утром, граждане. Уже рассвело. (Раздергивает шторы и гасит электрические лампы.)

В е с е л а г о (у окна). Вот это и есть Новинский завод. Огромное сооружение.

З а г о р с к и й. Ну, Виталий Андреевич, сегодня смонтируем наш регулятор, и можно пускать? А?

Р а я. Ну, а я приступаю к исполнению служебных обязанностей. Кадр первый: «Рукопожатие соавторов». Станьте поближе к свету и смотрите на завод. (Обращаясь к Лещинскому.) А вы, товарищ, выйдите из кадра. Вы мешаете. (Всем.) Теперь все улыбнитесь… Никаких инсценировок, только правда жизни… Начали… (Треск киноаппарата.)

З а н а в е с.