Текст книги "Гусиное перо (Пьесы)"

Автор книги: Илья Нусинов

Соавторы: Семен Лунгин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Номер новинской гостиницы. Две двери: в коридор и в ванную. В комнате  И р а. Она подходит к столу, отрезает кусок хлеба, берет колбасу и, сбросив туфли, устраивается на кровати. Ест. Пауза.

Вошел П о п о в. В руках у него сверток чертежей.

И р а. Где тебя носит?

П о п о в. Работал. У Кузьмина в номере.

И р а. Юрка, не ври. Он тебе только что звонил.

П о п о в. А что ему надо?

И р а. Неужели ты думаешь, что Кузьмин станет мне рассказывать, что ему от тебя надо. Просил позвонить, и все.

П о п о в (снял трубку). Шестнадцатый номер…

Пауза.

Еще позвоните.

И р а. Видишь, они уже спят, а ты только заявился.

П о п о в. Первая семейная сцена?

И р а. Да, первая семейная сцена.

П о п о в (положил трубку). Я в вестибюле задержался. Там какие-то люди мечутся, разноцветные ящики носят.

И р а. Вот-вот! Люди мечутся, разноцветные ящики носят, а что жена тоскует, тебе дела нет.

П о п о в. И давно она тоскует?

И р а. Минут пять.

П о п о в. Долго.

И р а. Конечно, долго. Ты знаешь, что такое пять минут в нашем семейном бюджете времени.

П о п о в (подходит к Ире, целует ее). Ирка, я безумно хочу есть.

И р а. Ну, вот.

П о п о в. Сиди, сиди, Ируша, я сам. (Отрезал кусок колбасы.) Знаешь, жена, вернемся в Москву – не будем никаких супов варить. Кому нужны эти кулинарные изыски, когда на свете существует колбаса.

И р а. Ты обедал сегодня?

П о п о в. У ребят три банки баклажанной икры были, яйца и сахар.

И р а. А вы хоть сделали чего-нибудь?

Попов поднимает указательный палец.

Чего ты палец поднимаешь? Я ж не спрашиваю, чем вы занимались, я только спрашиваю, сделали ли вы что-нибудь?

П о п о в. Что-нибудь – конечно.

И р а. А что именно?

Попов поднимает указательный палец.

Я ж не о регуляторах. Я спрашиваю, сделали ли вы себе что-нибудь горячее. Яичницу, например…

П о п о в. Так бы и говорила. А то «сделали, сделали». Мы чай пили.

И р а (недоверчиво). Чай?

П о п о в. И пиво.

И р а. Представляю я, как вы там работаете.

П о п о в. А что? Хорошо работаем.

И р а. Только результатов не видно.

Попов поднимает указательный палец.

Ты начал использовать свой палец как орудие зажима критики.

П о п о в. Нет. Только для защиты интересов фирмы.

И р а. Спать надо. Поздно уже. (Берет из шкафа пижаму и полотенце и направляется в ванную.)

П о п о в. А ты что поздно вернулась?

Ира поднимает указательный палец.

Ну, ладно, иди мойся.

И р а (остановилась). Юрик, ну что это за жизнь такая. Мы ж с тобой совсем не видим друг друга, совсем не разговариваем. Медовый месяц…

П о п о в. Медовый месяц. А сколько мне труда стоило получить этот номер.

И р а. А какая от него радость? За день столько передумаешь, придешь домой (поднимает палец)… и поговорить нельзя. Ты знаешь, когда после свадьбы мы сразу уехали в Новинск, я подумала – вот счастье. Свадебное путешествие.

П о п о в (обнял Иру, поцеловал). Ну, иди. Иди мойся.

Ира уходит в ванную.

Г о л о с  И р ы. Да, Юрка, я от Раи письмо получила. У твоего Куриленко дела плохи.

П о п о в. А что она пишет?

Г о л о с  И р ы. Про Куриленко ничего. Пишет, что влюбилась.

П о п о в. Ну да! В кого?

Г о л о с  И р ы. В Загорского. В Сергея Николаевича.

П о п о в. Ну-у?..

Стук в дверь.

Войдите!

Входят  К у з ь м и н  и  К у р и л е н к о.

К у з ь м и н. Зачем вы чертежи унесли?

П о п о в. Хотел посчитать. Я с собой захватил институтские конспекты. Там есть полный расчет аналогичной схемы.

К у з ь м и н. Поразительное легкомыслие! В вашем номере вся эта веселаговская компания собирается, а вы сюда чертежи носите.

П о п о в. Но ведь надо искать выход. Месяц здесь сидим, бьемся с исполнительным механизмом…

К у р и л е н к о. Приехали, натрепались, наобещали: «Мы то, мы се…» Нужно какое-то новое решение.

К у з ь м и н. Если через неделю регулятор работать не будет, Дергачев нас отсюда в шею погонит. Это ясно.

К у р и л е н к о. Автоклавы уже смонтированы. Дней пяток энергетики провозятся. А там и нам выходить… Откровенно говоря, мне давно хочется с Морковниковым потолковать. Он в «исполнителях» здорово разбирается.

П о п о в. Неудобно.

К у р и л е н к о. То-то и оно, что неудобно. Дурацкая у нас все же система отношений.

К у з ь м и н. Послушайте, Попов, а как у них дела обстоят?

П о п о в. У кого?

К у з ь м и н. У жены вашей, у Морковникова. У Веселаго, в общем.

П о п о в. Не знаю.

К у з ь м и н. Бросьте.

П о п о в. Нет, верно, не знаю. Мы с ней на эти темы не разговариваем. У нас даже условный знак есть. Палец вверх. Вот так. Значит, стоп. Запретная зона.

К у з ь м и н. Эх, никакой от вас пользы нет.

К у р и л е н к о. Кстати, а где Ирина?

П о п о в. Там, в ванной.

К у з ь м и н (переходит на шепот). Что ж вы не предупредили? Там же все слышно.

П о п о в. Да нет. Там вода шумит. (Громко.) Ира!.. (Ответа нет.) Вот видите!..

Г о л о с  И р ы. Чего тебе, Юра?

К у з ь м и н. Вот вам, вода шумит… Легкомысленный вы человек, Юрий Михайлович! Просто удивляюсь!..

Г о л о с  И р ы. Чего тебе?

П о п о в. Ничего, ничего, мойся…

Г о л о с  И р ы. Я уже выхожу. (Входит.) У нас, оказывается, полный дом гостей. Извините, добрый вечер.

К у з ь м и н. Скорей добрая ночь, если уже не доброе утро. Юрий Михайлович, а вы не собираетесь умываться?

П о п о в. Собираюсь, а что?

К у з ь м и н. Тогда разрешите сопровождать вас в ванную. Пойдем, Сережа, там договорим.

К у р и л е н к о (Ире). Вы нас простите.

И р а. Пожалуйста, пожалуйста – дела.

К у р и л е н к о. Дела. (Поднимает указательный палец.)

Попов, Кузьмин, Куриленко уходят в ванную. Ира включает лампу на тумбочке, гасит верхний свет и ложится в постель. Стук в дверь.

И р а. Кто там?

Г о л о с. Морковников. Вы уже спите?

И р а. Почти.

Г о л о с. Можно к вам на минуту?

И р а. Заходите.

М о р к о в н и к о в (входит). Решил – есть свет, зайду. Гляжу – горит, подошел – погасло. Уж не знал, как быть.

И р а. Берите стул, садитесь.

М о р к о в н и к о в. А муж где?

И р а. Со своими. Совещается.

М о р к о в н и к о в. Тоже нелады?

И р а. Не знаю. Он мне не рассказывает.

М о р к о в н и к о в. Понятно. А я вот не могу заснуть. Командный прибор… Что-то надо решать. Как думаете? Дальше так не пойдет. А? Месяц на исходе. Пуск завода вот-вот…

И р а. Но ведь у бригады Загорского дела не блестящие.

М о р к о в н и к о в. Вот видите… Хотел с Лещинским побеседовать, стучал – не слышит.

И р а. Разве вы не в одном номере?

М о р к о в н и к о в. Ушел он из общего номера. Вторую ночь у администратора гостиницы в кабинете на диване спит.

Стук в дверь.

И р а. Вот он, наверно. Войдите!

А д м и н и с т р а т о р. Покорнейше прошу прощения, что вторгся в ваш семейный уют.

И р а. Пожалуйста, пожалуйста.

А д м и н и с т р а т о р. Очень удачно, что вы еще не спите, а то бы мне пришлось вас беспокоить.

И р а. В чем дело?

А д м и н и с т р а т о р. Для путника в наше время номер гостиницы – счастье. Но, как известно, всякое счастье недолговечно.

И р а. Я вас не понимаю.

А д м и н и с т р а т о р. Непонимание собеседника – это нежелание стать на его точку зрения.

И р а. А какова ваша точка зрения?

А д м и н и с т р а т о р. Недопустимость ночлега приезжих в вестибюле гостиницы.

М о р к о в н и к о в. А вы что – ночуете в вестибюле?

А д м и н и с т р а т о р. Я не приезжий, я – администратор. Но я иду на жертвы. В моем кабинете уже вторые сутки проживает один настойчивый москвич, инженер.

М о р к о в н и к о в. Короче, чего вы хотите?

А д м и н и с т р а т о р. Я хочу, чтобы вы, гражданка, переехали в общий женский номер. Это позволит увеличить пропускную способность гостиницы на две человеко-койки. В ночи пик мы всегда ставим здесь дополнительные кровати.

И р а. С какой стати я должна переезжать? А мой муж?

А д м и н и с т р а т о р. Ваш муж (жест в сторону Морковникова), так сказать, мужчина. Он останется здесь, в мужском номере.

М о р к о в н и к о в. Я не муж.

А д м и н и с т р а т о р. Не вводите администрацию в заблуждение. Если бы в вашем паспорте не было штампа отдела записи актов гражданского состояния, мы не поселили бы вас в одном номере. А вас, гражданка, я покорнейше попрошу переехать, хотя бы из любви к искусству.

И р а. К какому искусству?

А д м и н и с т р а т о р. К цирковому. Готовимся к празднику пуска завода. Только что ночным поездом передвижной цирк приехал. Разместить надо. Так я попрошу собраться. Я скоро зайду и отведу вас на вашу койку. Еще раз простите за беспокойство. (Уходит.)

И р а. Юра!

П о п о в (выходит из ванной). Чего тебе?

И р а. Меня заставляют переехать в другой номер.

П о п о в. С какой стати мы будем переезжать?

И р а. Да не мы, а я одна. Они хотят, чтобы я переехала, а ты остался здесь.

П о п о в. Оригинально! Товарищи, можно вас на минутку?

Из ванной выходят  К у з ь м и н  и  К у р и л е н к о.

К у з ь м и н. Что случилось? А, товарищ Морковников! Приветствую вас!

М о р к о в н и к о в. Здравствуйте!

П о п о в. Вы послушайте, до чего докатились наши уважаемые коллеги. Они заставляют Иру переехать из моего номера.

К у з ь м и н. Вы это как – по собственной инициативе? Или от главного конструктора директиву получили?

М о р к о в н и к о в. Товарищи! Да вы ее не так поняли!..

К у з ь м и н. А чего тут не понимать. Дело простое. Естественное.

И р а. Опомнитесь! При чем здесь Морковников!..

П о п о в. Хамство какое! Неужели вы думаете, что нам нужны ваши паршивые секреты.

К у р и л е н к о. Веселаговская школка!

К у з ь м и н. Я бы на вашем месте оставил Бородину именно здесь. Все же, что ни говори, источник информации.

М о р к о в н и к о в. Наслышан я про ваши гнусные методы, но то, что здесь происходит, – этому названия нет! (Уходит.)

И р а. Морковников!..

За Морковниковым хлопнула дверь.

Что вы наделали! Ничего не выслушали, ни в чем не разобрались.

К у р и л е н к о. Ирина, мы вас все очень уважаем, но, согласитесь, это же просто возмутительно.

И р а. Что возмутительно? Вы же ничего не знаете.

К у з ь м и н. А нам ничего и знать не надо. Как это, Юрий Михайлович, у вас в семье принято? (Поднимает указательный палец.) Так, что ли? Счастливо оставаться. Пошли, Сережа. (Уходит.)

П о п о в. А ты чего его защищаешь?

И р а. Я с тобой разговаривать не хочу. А Кузьмину больше руки не подам. Дойти до такого цинизма.

П о п о в. Это у Кузьмина цинизм? А не у Морковникова?

И р а. Да при чем здесь Морковников? А, да что с тобой говорить! (Повернулась на другой бок и с головой накрылась одеялом.)

Попов постоял секунду, пожал плечами, потом подошел к своей кровати, снял пиджак, начал развязывать галстук.

Стук в дверь.

П о п о в. Войдите.

А д м и н и с т р а т о р (входит). Коечка для вас готова. Как? Вы еще не собрались?

П о п о в. Она никуда отсюда не уедет.

А д м и н и с т р а т о р. То есть как не уедет? А вы, собственно, кто?

П о п о в. Муж.

А д м и н и с т р а т о р. Странно. Я только что договорился здесь с одним мужем.

П о п о в. Он не муж. Он не имел права с вами ни о чем договариваться.

А д м и н и с т р а т о р. Собственно, он так и сказал. Но согласитесь, это тем более странно. Вы меня простите, гражданин, я не собираюсь вмешиваться в вашу личную жизнь, но как административное лицо я теперь буду просто настаивать на вашем переселении в женский номер.

И р а. Что он говорит!..

П о п о в. Да как вы смеете?..

И р а. Товарищ администратор, ведь из соседнего номера женщина с ребенком сегодня выехала. Вот и вселяйте туда своих циркачей.

А д м и н и с т р а т о р. Не имею права. Все спланировано.

И р а. А вы перепланируйте. Не такие вещи перепланируют.

П о п о в. Подожди, Ирка, каких циркачей?

И р а. Которые в вестибюле спят.

А д м и н и с т р а т о р. Совершенно верно. А здесь мы устроим мужское общежитие на четыре койки.

П о п о в. Так, значит, ты переезжаешь не по инициативе Морковникова?

И р а. Да чего ты к Морковникову привязался! Но я все же не понимаю, товарищ администратор, почему вы не хотите занять соседний номер?

А д м и н и с т р а т о р. Броня.

П о п о в. Какая еще броня?

А д м и н и с т р а т о р. Футбольная. Эх вы! Сегодня в Ужгороде ереванский «Буревестник» со «Спартаком» играет и, в случае победы, отбывает самолетом к нам играть шестнадцатую финала с новинским «Химиком». А вы предлагаете занять их номер!

И р а. Так что же – номер будет пустовать?

А д м и н и с т р а т о р. Не пустовать, гражданка, а ждать.

И р а. Это несправедливо.

А д м и н и с т р а т о р. Там, где начинается футбол, кончается справедливость. (Уходит.)

П о п о в. Глупо как получилось.

И р а. Этот администратор хочет, чтоб здесь четверо жили. Пусть лучше он переселит сюда наших ребят, если, конечно, они согласятся, а на их место поместит циркачей.

П о п о в. Что ж, идея.

И р а. Пойди пригласи ребят. Только сперва перед Морковниковым извинись.

П о п о в. Все будет в порядке. (Уходит.)

Пауза. Стук в дверь.

И р а. Войдите.

Л е щ и н с к и й (входит). Морковников не у вас?

И р а. Ушел. А что случилось?

Л е щ и н с к и й. Мне негде спать. Меня вытеснили львы.

И р а. Какие львы?

Л е щ и н с к и й. Морские. Ты что, не знаешь? В гостинице переполох. По коридорам ходят люди и звери.

И р а. Звери?

Л е щ и н с к и й. Дрессированные. Цирк приехал. В кабинете администратора рядом с моим диваном поставили походную клетку-бассейн. Львы там плескаются, бьют ластами, а один хохочет.

И р а. Почему хохочет?

Л е щ и н с к и й. А кто его знает. Кричит как-то по-своему. Я не мог заснуть. Пошел искать администратора. Вернулся – на моем диване уже лежит человек. Говорит, дрессировщик. Он спит, лев хохочет – идиллия.

И р а. А ты переезжай к нам. Сюда все равно собираются вселять циркачей.

Стук в дверь.

Кто это?

Л е щ и н с к и й. Это, наверно, морской лев за мной пришел. Сейчас хохотать будет.

А д м и н и с т р а т о р (входит). Вы до сих пор не готовы? За мной же музыкальные эксцентрики по пятам ходят. Им спать негде. Они мне заявили, что если я им не предоставлю номер, то они вытащат бубенцы и пилу и будут работать в коридоре.

Л е щ и н с к и й. Серьезное ваше положение.

А д м и н и с т р а т о р. Третий?.. Я категорически настаиваю, гражданка, чтобы вы немедленно переехали в общий женский номер.

И р а. А я вам категорически заявляю, что я никуда не поеду. Сюда переедут двое моих друзей и сотрудников и освободят место для ваших эксцентриков с бубенцами.

А д м и н и с т р а т о р. А какого пола, позвольте вас спросить, ваши друзья и сотрудники?

Л е щ и н с к и й. Как видите, мужского.

А д м и н и с т р а т о р. Ах, это вы друг и сотрудник? Я так и думал. И вы – дама – согласны поселиться в одном номере с тремя мужчинами? Непостижимо!.. Если бы не цирк, я б никогда не пошел на такой компромисс со своими принципами.

Л е щ и н с к и й. Вселять к одной женщине трех мужчин – это несовместимо с вашими принципами. А вселять к одному мужчине трех морских львов – это совместимо? Это не компромисс?

А д м и н и с т р а т о р. Морские львы – это государственное имущество. Они не могут ночевать на улице.

Л е щ и н с к и й. А дрессировщик, который спит на моем диване, это тоже государственное имущество? Он не может ночевать на улице, а я могу?

А д м и н и с т р а т о р. А мы вам другую кроватку принесем, мягонькую.

И р а. И это все говорится в то время, когда за стенкой пустует номер.

А д м и н и с т р а т о р. Он не пустует. Вы же знаете, что сюда из Ужгорода прилетит ереванский «Буревестник»!

Л е щ и н с к и й. Да ведь ужгородский «Спартак» запросто приложит вашего ереванского «Буревестника». Можете свободно дать мне ключ.

А д м и н и с т р а т о р. Если «Спартак» победит, новинский «Химик» едет в Ужгород – и номер ваш, честное благородное слово.

Л е щ и н с к и й. Значит, вы гарантируете, что здесь я буду жить временно?

А д м и н и с т р а т о р. Все мы на этом свете живем временно, ангел мой. (Уходит.)

И р а. Зови Морковникова, пусть перебирается. Впрочем, лучше я с тобой пойду, а то он, наверно, на нас обиделся.

Уходят. Пауза. Открылась дверь. П о п о в, К у з ь м и н  и  К у р и л е н к о втаскивают кровать.

П о п о в. Иринка!.. (Заглянул в ванную.) Ушла куда-то. Ну, чего вы остановились? Втаскивайте!

К у р и л е н к о. Я все-таки думаю, неудобно. Хозяйки нет, а мы с кроватями.

П о п о в. Удобно. Все удобно. Она сама приглашала. Пусть, говорит, ребята переезжают.

К у з ь м и н. Ну, смотрите, молодожены, вам же хуже.

П о п о в. И работать нам здесь будет спокойней.

К у з ь м и н. Ну, уж и спокойней, когда ваша жена под боком.

П о п о в. А мы в ванной.

К у р и л е н к о. Разве что в ванной. Ну, пошли за моей кроватью.

Уходят. Пауза. Открылась дверь. Л е щ и н с к и й  и  М о р к о в н и к о в  втаскивают кровать. Сзади идет  И р а.

К у з ь м и н. Пошли.

Л е щ и н с к и й. Смотрите, администратор-то какой шустрый, уже кровать принес. (Садится.) Действительно, мягкая.

М о р к о в н и к о в. А супруг не будет гневаться?

И р а. Да нет же. Мы с ним обо всем договорились. Разве он к вам не заходил?

М о р к о в н и к о в. Нет.

И р а. Странно. Куда же он делся? Ну, укладывайтесь; я не смотрю. (Ложится в постель.)

Л е щ и н с к и й (снял пиджак и развалился на кровати). Благодать какая!.. Раньше восьми меня не будите.

М о р к о в н и к о в (расшнуровывая ботинок). А я, верно, опять не засну. Вторую ночь ворочаюсь…

Л е щ и н с к и й. А чего волноваться?..

М о р к о в н и к о в. По-твоему, нечего? Думаешь, заводские не видят, что мы только и делаем, что ругаемся с бригадой Загорского, а работа ни с места. Завод пускать надо, вот что.

Л е щ и н с к и й. А это не твоя забота. Это пусть Дергачев думает. Он за это деньги получает.

И р а. Ну что ты ерунду порешь? Регуляторы-то нужны. У Загорского «исполнитель» вялый.

Л е щ и н с к и й. Ну и слава богу, что вялый. Нам же спокойней.

И р а. Как тебе не стыдно!

М о р к о в н и к о в. Ну и пошляк ты, Лещинский. Я тушу.

В темноте.

Г о л о с  К у р и л е н к о. А где Рая познакомилась с Загорским?

Г о л о с  П о п о в а. Не знаю.

Г о л о с  К у з ь м и н а. Говорил я тебе, Сережа, не затевай романов с кинооператорами.

Г о л о с  П о п о в а. Тихо, ребята, Ирина заснула. Найдете свою постель?

Г о л о с  К у з ь м и н а. Я уже наткнулся. Послушайте, на моей кровати кто-то дышит.

Вспыхнул свет. Посреди комнаты Куриленко устанавливает еще одну кровать. Попов у выключателя. Кузьмин около постели. Приподнявшись на локте, Лещинский внимательно прислушивается к происходящему.

К у з ь м и н. Юрий Михайлович, вы можете объяснить, что здесь происходит?

И р а. Зачем вы принесли еще одну кровать?

П о п о в. Мы же с тобой договорились.

И р а. Так вот – они уже спят.

К у з ь м и н. А почему, товарищ Лещинский, вы лежите на моей постели?

Л е щ и н с к и й. На ней не написано, что она ваша. Мне ее администратор принес.

К у з ь м и н. Слыхали?

К у р и л е н к о. Вы, наверно, ошиблись. Ту кровать принес администратор.

М о р к о в н и к о в. Нет, это моя кровать.

К у з ь м и н. Ну что ж, пошли назад.

К у р и л е н к о. Куда назад? Там уже музыкальные эксцентрики спят.

К у з ь м и н. Там эксцентрики, тут фокусники-эквилибристы. Цирк!

П о п о в. Что же теперь делать? Придется как-то всем вместе устраиваться. Вы на мою, а мы с Ирой.

К у з ь м и н. Ноев ковчег. Каждой твари по паре.

И р а. На одну ночь. Тут по соседству номер для футболистов берегут.

П о п о в. Если «Буревестник» вылетит из кубка, номер наш.

Л е щ и н с к и й. Не ваш, а наш. Администратор мне его обещал.

К у з ь м и н. Вот, учись! Учись, Сережа, оперативности! Койку принес – заняли. По соседству номер пустует – их номер. К Дергачеву сегодня зашел – они уже там. Ловко, гляжу, вас Веселаго подобрал: один к одному.

М о р к о в н и к о в. Слушайте, вы, Кузьмин, мне ваши слова как об стенку горох, а старика не трогайте. Ясно?

Л е щ и н с к и й. Ты даже не представляешь себе, что это за народ. Со всей их фанаберией, с их гениальным Загорским. Почему они Веселаго с грязью смешивают? Потому что завидуют! Черта с два им придумать такой исполнительный механизм. Вот попробуй предложи им наш «исполнитель» – с руками оторвут.

К у з ь м и н. Вам бы в драматические артисты идти.

П о п о в. Истерик. Я его не первый год знаю. «Исполнительный механизм, исполнительный механизм»…

И р а. А ты, может, станешь отрицать четкость нашего «исполнителя»?

П о п о в. Не знаю. Не проверял.

Пауза.

К у р и л е н к о. А что до меня, я бы веселаговский «исполнитель» действительно с руками оторвал.

Л е щ и н с к и й. Прикажете в бумажку завернуть?

Пауза.

И р а. На заводе в регуляторы веру потеряли. И в наши, и в ваши.

К у з ь м и н. Ничего. Придет время – поверят.

М о р к о в н и к о в. Оно уже месяц не приходит, а завод пускать надо.

Пауза.

К у р и л е н к о. Ну, хорошо. А такой вариант. Мы вам даем свой «командный»? А то, что он лучше вашего, это точно.

М о р к о в н и к о в. Да. Это точно.

К у з ь м и н. Ты что? Тронулся?

И р а. Надо спарить ваш «командный» с нашим «исполнителем».

П о п о в. Чему тебя только в институте учили? Как же их можно спарить? У них принципиально разные электросхемы!

И р а. Схему можно переработать.

Л е щ и н с к и й. Мы на это никогда не пойдем.

П о п о в. А мы тем более!

И р а. Вот-вот! В этом все дело! Для вас главное – не завод пустить, а честь фирмы соблюсти.

К у з ь м и н. Ну-ну, полегче!

И р а. А чего, собственно, полегче? У вас все на этом построено.

П о п о в. Да! На этом! И у вас на этом! Борьба за честь фирмы, если хочешь знать, это особая форма соревнования, это движущий фактор технического прогресса.

И р а. Черт вас знает, что вы за люди!

Пауза.

К у з ь м и н. А ты чего молчишь? Ляпнул не подумавши, а теперь хочешь невинность соблюсти.

К у р и л е н к о. По-моему, она права. Она дело предлагает. Сами мы не выберемся. Просто не успеем. Времени не хватит.

М о р к о в н и к о в. Послушайте, Кузьмин… А по-серьезному… Вы относитесь к этому предложению отрицательно?

К у з ь м и н. А вы – положительно?

М о р к о в н и к о в. Я об этом сам вторую ночь думаю. И считаю это единственно возможным выходом.

К у р и л е н к о. Вот так уже легче.

Л е щ и н с к и й. Нечисто работаете, товарищ Куриленко! Измените схему, потом скажете, что вы в нашем «исполнителе» все переделали, и получите премию! Я все ваши комбинации вижу! Хотите главных оттереть, а самому наверх вылезти. Я знаю, вы с вашим Загорским какую-то бабу не поделили. А сейчас отомстить хотите!

И р а. Это же низость!.. Как ты смеешь говорить такое!..

Л е щ и н с к и й. А чего мне стесняться.

К у з ь м и н. Товарищ Морковников! Будьте добры, передайте своему коллеге, что он, мягко говоря, подлец.

М о р к о в н и к о в. Скажите это сами ему. И от моего имени.

П о п о в. Дайте я ему скажу!.. Слушай, Лещинский, убирайся ты отсюда!..

Л е щ и н с к и й. Хорошо!.. Я поеду в Москву! И посмотрим, товарищ Морковников, что вы ответите главному конструктору! (Уходит, хлопнув дверью.)

Пауза.

К у з ь м и н. Действительно, товарищ Морковников, что вы ответите главному конструктору?

М о р к о в н и к о в. Вы за меня не беспокойтесь. Отвечу.

К у з ь м и н. Я не за вас, я за себя беспокоюсь.

И р а. Вам-то чего бояться? Вы же против.

К у з ь м и н. Был против. А сейчас думаю, что это, пожалуй, единственный реальный выход.

П о п о в. Владимир Алексеевич! Что вы говорите? Объединиться с Веселаго? Да Загорский нас убьет!

К у з ь м и н. А вы думаете, Веселаго их не убьет?

И р а. Дело ясное, у нас выбора нет.

К у з ь м и н. У вас?

И р а. И у вас, и у нас – у всех.

К у р и л е н к о. А главное, времени для выбора нет.

И р а. Значит, надо взять ответственность на себя. А дальше – увидим, что будет.

П о п о в. Он, что будет! Даже страшно подумать!

К у з ь м и н. Все. Решено. Я за.

К у р и л е н к о. Один – ноль.

М о р к о в н и к о в. Два – ноль.

П о п о в. Считайте, три – ноль.

А д м и н и с т р а т о р (вбегает). Как, вы уже знаете?

П о п о в. Что?

А д м и н и с т р а т о р. Три – ноль. «Буревестник» вылетел из кубка. Можете занимать номер.

М о р к о в н и к о в. Не нужно. Закрепите за нами эту комнату.

А д м и н и с т р а т о р. Надолго?

К у з ь м и н. Навечно! В Москву нам теперь дорога заказана. Давайте чертежи, ребята!

З а н а в е с.