Текст книги "Магия Крови (ЛП)"

Автор книги: Илона Эндрюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Глава 17

Спустя тридцать минут машина с визгом остановились перед моим многоквартирным домом. Я выпрыгнула в снег с Погибелью в руке. Сайман бросился на водительское сиденье. Колеса закрутились, разбрызгивая мокрый снег. Я отпрыгнула назад. Машина развернулась, проехав по тому месту, где полсекунды назад были мои ноги, и умчалась в ночи.

Он чуть не сбил меня. Трус. Давай заключим партнерство, Кейт. Я предлагаю честность, Кейт. Мне не нужно убегать от Царя Зверей, которого я только что разозлил, Кейт. Мне нужно только обогнать тебя и сбить своей же машиной, когда я буду делать ноги отсюда.

Собаки на улице разразились одержимым, неистовым лаем. Кстати, о дьяволе…

Мне нужно привлечь внимание Его Величества и убраться с улицы. На открытом пространстве он мог бы разбежаться и навалиться на меня бульдозером. В моей квартире ему будет труднее маневрировать, а у меня будет преимущество домашней территории.

Я подобрала платье и побежала в здание, перепрыгивая через две ступеньки за шаг. Мне потребовалось три драгоценных секунды, чтобы открыть дверь. Я ворвалась внутрь, бросила меч, подбежала к окну гостиной и распахнула его. Мое окно охраняла толстая решетка из стальных и серебряных прутьев. Схватившись за обе ручки, я повернула их. Замок с треском открылся. Решетка качнулась влево, и я увидела его, кошмарного зверя, несущегося по крышам через улицу, словно демон, застигнутый между черным, как мгла небом и белоснежным снегом.

О, Боже.

Он заметил меня и на середине прыжка изменил направление. Все верно. Давай, двигайся сюда, позволь мне поцеловать тебя кулаком, детка.

Я попятилась от окна. Туфли. Я была на шпильках. Я стащила их и швырнула в коридор. Если бы мне пришлось пинать его, пятка вошла бы прямо в тело, как кинжал. Это было бы больно, но не настолько, чтобы остановить его, и это заняло бы чертовски много времени, чтобы высвободиться потом.

Кэрран спрыгнул с крыши и помчался через улицу к моему дому. Я попятилась, оставляя себе пространство для удара ногой. Мое сердце бешено колотилось. У меня совершенно пересохло во рту.

Прошла секунда.

Давай. Ну же.

Когтистая лапа впилась в подоконник. Кэрран ринулся через окно.

Он был огромен, не человек, и не лев. Обычная его форма воина стояла прямо. Это же существо передвигалось на четвереньках. Громадный, бугрящийся мускулами под серой шкурой, испещренной темно-серыми полосами, он весил не меньше шестисот фунтов. Голова у него была, как у льва, глаза – человека, а клыки – чудовища.

Так вот как выглядел Царь Зверей без тормозов.

Он приземлился на пол моей гостиной. Мышцы извивались и растягивались, хаотично двигаясь по всему телу. Серый мех таял, исчезая на человеческой коже, и спустя пару мгновений, Кэрран стоял на моем ковре, обнаженный и разъяренный, его глаза светились золотом.

– Я знаю, что он здесь. – Его голос превратился в грубое рычание. – Я чувствую его запах.

А я чувствую непреодолимое желание грохнуть тебя чем-нибудь тяжелым.

– Ты потерял нюх? Запах Саймана появился здесь более двух часов назад.

Золотые глаза обжигали меня.

– Где же он?

– Под моей кроватью.

Кровать взлетела в воздух. Она пролетела через гостиную и с глухим стуком ударилась о стену.

С меня хватит.

– Какого черта ты делаешь?

– Спасаю тебя от неприятностей, в которые ты вляпалась на этот раз.

Почему я?

– Никаких неприятностей! Это профессиональная договоренность.

– Он тебе платит? – Прорычал Кэрран.

– Нет. Это я плачу ему.

Он издал громкий рык. Его рот был человеческим, но взрыв звука, вырвавшейся из него, был подобен грому.

– Кончились слова, Ваше Величество?

– Почему он? – Его голос продолжал срываться в хриплый шум. – Почему из всех мужчин, которых ты могла бы заполучить, ты наняла для этого его.

– Потому что у него лучший прибор в городе, и он умеет им пользоваться!

И как только я это произнесла, я поняла, как это воспримет он.

Начало нового громоподобного рева замерло в горле Кэррана. Он молча уставился на меня.

О, это было слишком хорошо. Я вскинула руки вверх:

– В лаборатории! Я говорю о его технике, а не о его члене, ты идиот. Он единственный, кого я знаю, с лабораторией четвертого класса в городе. Он может взять пустой лист бумаги и прочитать на нем невидимое заклинание.

Должно быть, до него стало доходить, потому что он снова обрел способность говорить:

– Это не то, что мне сообщили. Не лги мне, Кейт.

– Убирайся из моей квартиры!

– Я знаю, что он планировал долгую ночь, и у тебя не было выбора.

В следующий раз, когда я увижу Джима, я пну его хорошенько по горлу.

– Я, по-твоему, похожа на хрупкий цветочек? Я могу убить Саймана три раза, прежде чем его тело рухнет на землю. Если я не хочу спать с ним, никакая сила на земле не заставит меня. Видишь ли, в нашем мире есть такая назойливая штука, как реальность. До того, как ты прибежал сюда во всем своем зверином великолепии, чтобы спасти меня, эта мысль хоть раз приходила тебе в голову?

Он открыл рот.

– Нет! – надрывая связки, продолжила я. – Я еще не закончила. Он нужен мне для расследования Ордена. Он выставил свидание с ним, как одно из условий предоставления своих услуг, потому что ты заставил его провести Полуночные Игры в компании Мэхона и тетушки Би, и это была его мелочная версия мести. Ты знал, что я охраняю его, и все равно пошел за ним. Ты испортил мою личную жизнь, а теперь пытаешься разрушить мою профессиональную. Если ты нападешь на него сегодня ночью, клянусь Богом, я прикончу тебя.

– Он заставляет тебя спать с ним?

У вас, Ваше Величество, только одно на уме?

– Нет. Но даже если бы я захотела прыгнуть к нему в койку и переспать с ним, ты не имеешь права высказывать свое мнение по этому поводу.

Ярость дрожала в уголках его рта. Кэрран бродил по комнате взад и вперед, как кот, запертый в клетке.

– Я имею на это полное право.

– Кто сказал?

– Ты. Ты дала мне это право, когда разбросала кошачью мяту по всей моей кровати.

Я открыла рот, но ничего не смогла произнести. Он меня подловил.

– Я передумала.

– Что, опять? Почему я не удивлен?

– Что значит опять? Ты поступил со мной, как мерзавец, помнишь?

– Да, ты обрадовалась, что я не явился.

Ррр.

– Давай-ка посмотрим. Я приготовила ужин. Я испекла тебе пирог. Я накрыла на стол. Я приняла душ. Я даже накрасилась. Я купила презервативы, Кэрран. А потом я часами сидела на кухне, ожидая тебя. Я сидела и ждала в течении трех часов. Затем я позвонила в Крепость, и мне сообщили, чтобы я больше не связывалась с тобой. И у тебя хватает наглости рычать на меня?

Он стиснул свои зубы.

– Телефонный звонок пришелся на момент, когда Дулиттл вправлял мне кости. О нем передали Мэхону, который решил, что это не слишком важно. До меня сообщение так и не дошло. Я понятия не имел, что ты звонила. Это чертова ошибка и она произошла по моей вине, я беру на себя полную ответственность за это. Прости. Это больше не повторится.

– Хоть в этом мы с тобой абсолютно согласны.

Его глаза вспыхнули.

– Но ты, ты даже не пыталась найти меня и выяснить, что случилось.

– Ты заставил меня почувствовать себя такой ничтожной. – Я чуть раздвинула большой и указательный пальцы, показывая ему насколько противно я себя чувствовала. – По-твоему, я должна была доползти до замка, упасть к твоим ногам и умолять: «возьми меня»?

– Ты должна была прийти в крепость и ударить меня по лицу. – Хрипел он. – Это было бы правильно. Но ты убежала.

От гнева в его глазах у меня волосы на затылке встали дыбом.

– Я пыталась избежать конфликта между Стаей и Орденом, глупый ты идиот!

– Чушь собачья, – продолжал он, словно не слыша меня. – Ты могла бы найти меня. Ты имела право потребовать объяснений. Вместо этого, твоя блестящая идея разобраться с этой неразберихой, состояла в том, чтобы не разговаривать со мной. Тебе доставляет удовольствие, когда я гоняюсь за тобой, как шестнадцатилетний?

– Максимум двенадцать. Шестнадцать – слишком высокие ожидания для тебя.

Его рот словно укусил воздух:

– Уж кто бы говорил.

Мой голос был таким горьким, что я могла это почувствовать:

– Это не имеет значения. Я думала, ты хочешь быть со мной. Ты заставил меня хотеть, – я с трудом подбирала слова, – того, чего я никогда не думала получить. Я надеялась, что у нас есть шанс. Но теперь все кончено. Благодарю Вас, Ваше Величество, за то, что вылечили мое временное помешательство и показали мне, что я сильно заблуждалась. Я извиняюсь за то, что разгромила твой любимый спортзал. Это было ошибкой с моей стороны. Я заменю тебе скамью и одеяло. Теперь ты можешь уходить.

Он пристально смотрел на меня. Если он не уйдет, я придушу его.

– Ты хочешь, чтобы я объяснила это по буквам? Хорошо, я буду говорить медленнее. Ты разбил мне сердце и теперь топчешь его. Я тебя ненавижу. Убирайся к черту из моей квартиры, или я клянусь, что изобью тебя в кровь.

Его лицо потемнело.

– Ты хочешь, чтобы я молил о пощаде? И это все?

– Если подумать, «молить о пощаде» было бы неплохо, но нет, я просто хочу, чтобы ты ушел. Прошу, уходи.

– Заставь меня. – Его глаза сверкнули в темноте.

Я рванула влево и пнула его ногой. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы избежать этого. Моя ступня врезалась ему прямо в живот. Все равно, что пинать дерево, обшитое резиной. Удар ногой отбросил его на пару шагов назад.

Он хмыкнул:

– И это все, детка?

Я резко развернулась, набирая скорость, и ударила его ногой в голову. Он отшатнулся назад, выглядя немного потерянным.

Я выдавила из себя улыбку:

– Слышишь звон колокольчиков, детка? – Дерьмо. Я вложила в удар все силы, а он не упал. Он должен был отключиться, как свет.

Кэрран покачал головой и сплюнул кровь на мой ковер. Золото в его глазах обжигало меня. Он двинулся ко мне, стиснув зубы.

Он больше не получит пинка в голову, а бить его торс было бесполезно. Я врезала ему ногой по колену. Он оттолкнул ее и схватил меня. Я увернулась и попыталась ударил его кулаком в бок. Кэрран резко развернулся, и мой кулак пришелся на его спину. Оу. Я снова двинула пяткой по его колену, вонзаясь ей изо всех сил. Он хмыкнул, но продолжал приближаться. Я дотянулась до лампы с ночного столика и оглушила его ею. Он перехватил ее, вырвал из моих рук и отбросил в сторону.

Мы были почти у самой стены. Моя территория для маневров сузилась до нуля.

Костяшками пальцев я врезала ему в солнечное сплетение. Он резко выдохнул и зажал меня к стене. Его предплечье заблокировало мою левую руку. Я стукнула его правым кулаком в ухо. Он зарычал, схватил мое левое запястье и прижал его к стене над моей головой.

Я не могла сдвинуться. Игра окончена.

Он прижимал меня к стенке, сдерживая своим телом. Я сделала усилие, попытавшись вырваться. Но с тем же успехом он мог быть сделан из камня. За исключением того, что он был сделан из плоти и совершенно голый.

Я напрягла каждый свой мускул. Ничего. Обойти его в силе было выше меня.

– Тебе лучше? – спросил он.

– Наклонитесь влево, Ваше Величество.

– Хочешь прокусить мою яремную вену зубами? – Он наклонился вправо, обнажив свою толстую шею. – Сонная артерия была бы лучше.

– Мои зубы для этого слишком маленькие. Это не причинит тебе достаточно вреда, чтобы ты истек кровью. Яремная вена лучше, если я слегка проколю ее и впущу пузырьки воздуха в кровь, они будут в твоем сердце через два вдоха. Ты упадешь без сознания у моих ног. – Нормальный человек умер бы, но для того, чтобы окончательно свалить оборотня, требуется нечто большее, чем воздушная эмболия.

– Ну, действуй. – Он наклонил голову ко мне, его шея была так близко к моим губам, что я почувствовала жар, исходящий от его кожи. Теплое дыхание касалось моего уха. Его голос был хриплым рычанием. – Я скучаю по тебе.

Нет, этого не могло произойти.

– Я беспокоюсь о тебе, – Он наклонил голову и посмотрел мне в глаза. – Я боюсь, что случится что-то тупое, когда меня не окажется рядом, и тебя не станет. Я боюсь, что у нас может не быть шанса, и это сводит меня с ума.

Нет, нет, нет, нет…

Мы смотрели друг на друга. Крошечное пространство между нами было слишком горячим. На его обнаженном теле выступали мускулы. Он выглядел диким.

Безумные золотые глаза всматривались в мои.

– Ты скучаешь по мне, Кейт?

Я закрыла глаза, пытаясь отгородиться от него. Я могла бы солгать, и тогда мы вернулись бы на круги своя. Ничего бы не было решено. И я снова была бы одна, ненавидя, и желая его, одновременно.

Он взял меня за плечи и слегка сжал их:

– Ты скучаешь по мне?

Я решилась на этот шаг.

– Да.

Он поцеловал меня. Ощущения были подобны взрыву цвета в серой комнате. Это был страстный, собственнический поцелуй, и я полностью растворилась в нем. Его язык коснулся моего, такой нетерпеливый и горячий. Я лизнула его в ответ, словно пробуя на вкус. Мои руки обвились вокруг его шеи.

Глухой рык донесся из его груди, когда он притянул меня к себе и начал целовать мои губы, щеки, шею…

– Не заставляй меня уходить.

Ни единого шанса. Я сглотнула, чтобы отдышаться:

– Если ты уйдешь, как я тебя придушу?

Он приподнял меня на свои бедра, я прижалась к нему и поцеловала в губы, крадя его дыхание. Я не хотела отпускать его. Его руки скользнули по моей коже, лаская шею, двигаясь к плечам, затем к груди. Грубые пальцы коснулись моих сосков, посылая крошечный электрический разряд по всему телу. Я выгнулась дугой, вжимаясь в него все сильнее и сильнее.

Он издал звук, нечто среднее между рычанием и мурлыканьем. Это пробудило во мне нечто глубокое, на каком-то первозданном женском уровне, и я крепче прижалась к нему, проводя руками по твердому рельефу на его спине, облизывая его шею, целуя его снова и снова, чтобы он сделал это еще раз.

Кэрран оттолкнул меня от стены и понес через комнату, натыкаясь на разбросанные по полу предметы. Мы уперлись в кровать, опрокинутую под углом возле стены. Кэрран потянул ее вниз одной рукой, и мы упали на нее, его большое тело поверх моего. Он оторвал свой рот от моих губ и стал целовать меня в шею, залив жаром мое горло. Мои соски болели. Он стянул лямку платья с моего плеча и начал посасывать грудь. Жар пронзил меня, отчего все тело стало податливым и нетерпеливым. Я чувствовала себя такой опустошенной, и мне хотелось наполниться им. Его запах и исходящий от него пламень опьяняли меня.

Кэрран поймал мои руки и поднял их над головой. Его левая рука сомкнулась на моих запястьях. Он поцеловал меня с низким голодным рычанием, покусывая зубами мою кожу. Горячая рука скользнула вверх по моему бедру, заставляя меня дрожать, и я услышала, как мое нижнее белье с треском разорвалось. Он отбросил его в сторону, просунул руку мне под ягодицы, приподнял бедра и наклонился между ними.

О, Боже мой.

Я вскрикнула.

Он лизал меня, посасывая, и все во мне исчезло, кроме горячего узла удовольствия внизу. С каждым движением, каждым прикосновением его языка становилось все горячее и горячее, усиливая давление, невыносимое, чудесное и всепоглощающее. Наконец оно прорвалось сквозь меня пылающей вспышкой изнутри, до самой кожи. Кэрран отпустил меня. Я застонала, вцепившись в него. Жар растворился в каскаде волн.

– Презервативы, – выдохнула я.

– Где?

Я указала мимо него туда, где раньше стояла кровать.

Он отошел, и я чуть не зарычала. Я не хотела, чтобы он отпускал меня. Мир пошатнулся. У меня кружилась голова, будто я была пьяна.

Кэрран вернулся с презервативами.

Он открыл упаковку. На какую-то нелепую секунду мне показалось, вдруг они не подойдут. Каким-то образом он натянул его, навис надо мной и поцеловал в шею. Его зубы задели мою кожу. Он прижал меня к себе.

Я обвила ногами его бедра.

Огромные мышцы его спины напряглись под моими руками. Он сделал толчок, и я снова вскрикнула, когда он скользнул внутрь, наполняя меня горячим и твердым. Мое тело содрогнулось. Он толкал снова и снова, выстраиваясь в плавный ритм, и я двигалась вместе с ним, раскачиваясь и стараясь не потерять сознание от блаженства. Еще один оргазм разразился во мне, вырвав стон из моего рта. Кэрран глубоко вошел в меня. Мое тело сжалось вокруг него. Он зарычал и опустошил себя. Мы рухнули на одеяла.

У меня перехватило дыхание.

Должно быть, это была галлюцинация, но я была так счастлива, что мне было все равно.

Он притянул меня к себе, и я положила голову ему на грудь. Его рука гладила мои волосы. Его сердцебиение было ровным и сильным. Мы лежали рядом, и пот медленно остывал на нашей коже.

Я перевернулась и ударила его по ребрам. Он хмыкнул.

– Это за тот чертов звонок.

Он заключил меня в объятия, прижав мои руки.

– А я подумал меня укусил комарик.

Я попыталась отстраниться, но он крепче прижал меня к себе.

Серые глаза смотрели в мои:

– Почему ты не пришла в Крепость?

– О, я планировала прийти. Я уже была в ботинках, готовая к выходу, когда вспомнила, что это повлечет межведомственную катастрофу. Я несла ответственность.

Он прыснул от смеха.

– Что?

– Ты? И ответственность?

– Заткнись. Откуда мне было знать, что ты позволил двум медвежатам причинить тебе боль, Златовласка?

– Ах, да, этот язычок. Я скучал по этому. – Он прижимал меня к себе в неистовых объятиях. – Теперь все мое.

Мои кости заныли.

– Не могу… дышать, – пискнула я.

– Извини, – прошептал он, позволяя мне отстранится ровно на столько, чтобы я смогла вдохнуть.

Мы лежали так еще некоторое время, пока холодный воздух из открытого окна, не добрался до меня, и я задрожала.

– Ты замерзла. – Он встал и пошел закрыть окно.

Весь мой вечерний наряд смялся на талии и прикрывал только ноги. Я поерзала и стащила его.

– Мы испортили твое платье принцессы Лютик. – Усмехнулся он. [Buttercup– Лютик, главная героиня произведения «Принцесса – невеста»]

– Мне обычно не везет с этим платьем. – Я приподнялась на локте, чтобы убрать его, и посмотрела на свою квартиру. Мы разгромили эту комнату. – По крайней мере, здание все еще стоит.

– Я горжусь своей сдержанностью, – сказал он.

Я рассмеялась.

Мы подняли подушки с пола и нашли одеяло. Он скользнул в постель рядом со мной, и я обняла его, положив голову ему на грудь.

– То, что сказал этот урод, совсем не так, – произнес Кэрран.

– Знаю, – ответила я, поцеловав его в уголок подбородка.

– Я никогда никого не принуждал и не собираюсь врать тебе.

– Я знаю.

По квартире прокатился долгий, печальный вой.

Кэрран нахмурился:

– Это твоя дворняга?

– Он боевой пудель. Я нашла его на месте происшествия, вымыла, побрила, и теперь он охраняет мой дом и блюет на ковер.

– Как его зовут?

Я потянулась к нему:

– Грендель. [прим. Грендель – чудовище из англосаксонской эпической поэмы «Беовульф», как правило, изображается в виде антропоморфного чудовища огромного роста]

– Странное имя для пуделя. – Он повернулся, в полной мере воспользовавшись тем, что моя грудь прижалась к нему.

– Великан-людоед, пришедший в медовый зал, полный воинов, посреди ночи и напугавший их до полусмерти. [прим. «медовый», или «бражный» зал, резиденция для правителей и придворных из эпохи викингов.]

– Аа, тогда это все объясняет. – Его рука ласкала мое плечо, затем спину. Это была обманчиво небрежная ласка, и мне захотелось потереться о него. Он наклонился ближе и поцеловал меня. Его зубы задели мою нижнюю губу. Он поцеловал меня в подбородок и начал спускаться вниз по шее. Мммм. .

– Я читала, что Львы могут заниматься сексом тридцать раз за день, – пробормотала я.

Он поднял бровь:

– Да, но это длится всего полминуты. Ты бы предпочла особое двадцатисекундное предложение?

Я закатила глаза:

– Какая женщина может отказаться от такого?

Его рука обхватила мою грудь. Его пальцы коснулись моего соска, и я вздрогнула.

– Я не полностью лев, – прошептал Кэрран. – Но я быстро восстанавливаюсь.

– Насколько быстро?

Он пожал плечами:

– Две минуты.

О, парень.

– В конечном итоге, я сбавляю темп, – продолжил он, поглаживая мою кожу, – примерно через пару часов.

Пару часов…Я скользнула рукой по его груди вниз к животу, нащупывая твердые гребни мышц. Я давно хотела это сделать.

– Хорошо, что у нас есть целая коробка презервативов.

Он выглядел как наевшийся хитрый кот, тихо засмеявшись, он перевернул меня на себя, усадив сверху.

Глава 18

Я открыла глаза, солнечный свет ослепил меня, и я дернулась вправо.

Магическая волна все еще не появилась. Спасибо Вселенной за это.

Моя кровать стояла на своем привычном месте. Отлично. Значит, мне все это приснилось.

В комнату вошел Кэрран. На нем были серые спортивные штаны, которые он, должно быть, достал из моего шкафа, и больше ничего. На его груди и руках бугрились мускулы, затвердевшие от постоянного напряжения. У него было телосложение человека, который привык бороться за свою жизнь – не слишком громоздкое и не слишком худое, идеальное сочетание силы, ловкости и скорости.

Он улыбался, как мужчина, у которого была довольно долгая и бурная ночь.

Нет. Это был не сон.

Боже мой. Я действительно спала с ним.

Серые глаза Кэррана улыбались мне:

– Доброе утро.

– Скажи мне, что я все еще сплю.

Он показал мне край своих зубов:

– Нет.

Я легла обратно и натянула одеяло на голову. Не могла же я быть настолько безрассудной.

– Для этого уже слишком поздно, – усмехнулся он. – Я уже все видел. На самом деле, я почти уверен, что уже все потрогал и попробовал.

– Мне просто нужно время, чтобы справиться с этим.

– Не торопись. Я никуда не собираюсь уходить.

Именно этого я и боялась.

Тут мне пришло в голову, что я давно не слышу никакого лая.

– Где моя собака?

– Я его выпустил.

Я резко вскочила:

– Одного?

– Он вернется, как только закончит свои дела. Он знает, где находится еда.

Кэрран подошел к кровати, двигаясь бесшумно, его босые пальцы слегка касались пола, как будто у него все еще были когти. Он действительно был невероятно привлекательным ублюдком. Он склонился над кроватью. Его губы коснулись моих. Он нежно поцеловал меня. А я поцеловала его в ответ. На вкус он был, как Кэрран и зубная паста. Очевидно, я сошла с ума.

– Я сделал тебе больно прошлой ночью?

Я могла бы описать прошлую ночь многими словами, но боль не входила в их число.

– Нет.

– Я не был уверен с тех пор, как ты сказала мне остановиться.

– Да, потому что было уже пять утра. – А он просто продолжал и продолжал, и около пяти часов мое тело просто сдалось. – Мне нужно было поспать. Но сейчас я чувствую себя прекрасно и вполне отдохнувшей. – Почему это только что сорвалось с моих губ?

Он был похож на кота, который забрался в кладовку и устроил себе там вечеринку со сметаной и кошачьей мятой.

– Это что, намек?

– А ты бы хотел, чтобы это был он? – Я просто не могла остановиться.

Он усмехнулся и скользнул в кровать рядом со мной:

– Да.

Через полчаса я смогла выбраться из кровати и начала искать свою одежду. В воздухе пахло ароматными кофейными зернами. Он приготовил мне кофе.

Я оделась и пошла на кухню, чтобы пожарить омлет и позвонить Андреа, узнать новости.

– Ты опоздала на два часа, – ее голос был взволнованным. – Ты в порядке? Ты никогда не опаздываешь. Тебе нужно, чтобы я приехала и забрала тебя?

– Нет, я в порядке. Просто устала.

Кэрран положил хлеб в тостер.

– Есть новости о Мэри? – Спросила я.

– Ничего.

Значит на этот раз опасность миновала.

– Спасибо.

– Подожди, не вешай трубку.

– Что?

Андреа понизила голос:

– Рафаэль узнал новые подробности о тренажерном зале.

Кэрран взглянул на меня.

Мне пришлось прервать ее на полпути, прежде чем она сказала бы что-то, о чем Рафаэль пожалеет:

– Сейчас не самое лучшее время…

– Да послушай, я прячусь тут в оружейной комнате с телефоном, наблюдаю за дверью и шепчу, чтобы никто меня не услышал. Я чувствую себя как школьник, прогуливающий уроки и прячущийся в туалете с сигаретой. Самое меньшее, что ты можешь сделать, это выслушать меня. Рафаэль говорит, что Кэрран целых пятнадцать минут пролежал на скамье, пытаясь поднять эту чертову штангу, хотя она была намертво приварена.

На лице Кэррана появилось непроницаемое выражение.

– Ага, – все что могла ответить я. «Ага» – было хорошим словом, ни к чему необязывающим.

– Он разломал ее.

– Что, прости?

– Он разломал штангу. А потом он ударил по скамье грифом. Разбил эту штуку вдребезги.

Просто убейте меня сейчас.

– Ага.

– Он, должно быть, сейчас сильно недоволен. Этот человек неуравновешен. Так что будь осторожна, ладно?

– Я буду. Спасибо.

Повесив трубку, я посмотрела на него:

– Ты сломал скамью.

– Это ты сломала. Я только завершил твою работу.

– Это не было одним из моих лучших решений.

– Нет. – Он пожал плечами. – Я просто не понял этого. Я думал, ты насмехаешься надо мной, пока не увидел кошачью мяту. Это было неожиданно. – Он что-то проворчал себе под нос. – Я собираюсь заткнуть Рафаэлю рот.

– Он просто хочет, чтобы его финансовые махинации были одобрены.

– Ты просишь меня сделать это для него?

– Нет.

Я выключила газ и достала две синие металлические тарелки. Я отказалась от хрупких тарелок после того, как в последний раз моя входная дверь была выбита, и демонические русалки разрушили мою кухню. Я разделила омлет по тарелкам и остановилась, когда руки Кэррана сомкнулись вокруг меня. Он притянул меня к себе, прижимая спиной к своей груди. Я почувствовала, как он вдыхает мой запах. Его губы коснулись моего виска. Мы были одни, здесь на этой кухне, обнимая друг друга, пока завтрак остывал на столе. Это была своего рода альтернативная вселенная, с другой Кейт, на которую не охотились, как на дикого зверя, и которая могла иметь такие вещи.

– Что происходит? – Тихо спросила я.

– Просто хочу убедиться, понимаешь ли ты, что тебя поймали.

Он поцеловал меня в шею, и я прижалась к нему. Я могла бы целыми днями оставаться в его объятиях. Я упала в этот омут слишком быстро и слишком глубоко. Да, это было прекрасно и здорово, но что произойдет, когда он увидит на горизонте очередную цель для завоевания? Эта мысль больно резанула меня. Вероятно, я все еще была уязвима.

– Я ведь не повредила тебе ни одной кости прошлой ночью, не так ли?

– Нет. Но это был чертовски хороший удар. На мгновение или два я увидел красивые огоньки.

– Так тебе и надо.

Мы отстранились друг от друга, немного неловко. Он заглянул в холодильник:

– Есть ли пирог?

– Посмотри в хлебнице.

Он открыл крышку и, достав пирог, понюхал корочку:

– Мм, Яблочный.

– Сделала вчера. – Волшебные яблоки хорошо оттаяли.

– Для меня?

– Возможно.

– До или после кресла?

– После. Хотя я была очень зла на тебя. Что, черт возьми, ты использовал?

– Промышленный клей. Он инертен, пока не добавить к нему катализатор. Я снял ткань и положил на стул упаковку клея из тонкого полиэтилена, а затем покрыл его катализатором, положив сверху губки, и восстановил обивку кресла.

Вот почему я не почувствовала ничего странного, сев на него. Как только я села, пакет сломался, клей и катализатор смешались, и губки прилипли к моей заднице.

– Наверное, это заняло не мало времени.

– Я был очень мотивирован.

– Ты знал, что клей выделяет тепло при смешивании с ацетоном?

Его губы изогнулись:

– Да.

– Тебя бы убило упоминание об этом?

Он усмехнулся.

– Да перестань ты, – прорычала я.

Кэрран принялся за омлет. Я пила кофе и смотрела, как он пробует мою стряпню. Большинство оборотней избегали насыщенной специями пищи. Это притупляло их обоняние. Я положила лишь половину порции соли, которую обычно туда насыпала, и ни один перчик халапеньо туда не попал.

Почему-то было ужасно важно, чтобы ему это понравилось.

Он подцепил вилкой кусочек омлета и принялся жевать его с явным удовольствием.

– Дулиттл говорил с тобой о трупе?

– Нет. Есть новости о пропавших без вести оборотнях?

Кэрран кивнул. Его лицо помрачнело.

– Плохие новости. – Догадалась я.

– Они одичали.

Я остановилась с чашкой кофе на полпути ко рту. Известная правда, у оборотня есть только два варианта: следовать Кодексу или стать люпусом. Первый требовал определённой жертвы и железной дисциплины, второй подразумевал падение на путь дикого самозабвения, превратив себя в кровожадного маньяка-каннибала. Существовал и третий вариант, которого почти никогда не случалось. Оборотень мог полностью забыть о своей человечности. Это не был люпизм в прямом смысле, потому что люпы часто принимали человеческий облик, хотя бы для того, чтобы поиздеваться над своими жертвами, пока не разрывали их на части. Одичавшие оборотни настолько глубоко регрессировали в свои животные формы, что потеряли способность трансформироваться, говорить и, вероятно, формировать связанные человеческие мысли. Одичание было такой редкостью, что я могла пересчитать известные случаи по пальцам одной руки. Обычно это случалось, когда оборотень был вынужден сохранять форму животного в течение длительного периода времени, многих месяцев, иногда лет.

К сожалению, дикие оборотни все еще имели в крови Lyc-V. Если бы они укусили человека, и человек стал бы люпусом, Стая несла бы ответственность за это. Это было самым тяжелым бременем для альф. Иногда им приходилось убивать своих же людей.

– Неужели ты…?

– Не я, но это было сделано. Тела будут доставлены в Крепость сегодня.

– Что могло заставить их одичать? – Я помешивала кофе.

Кэрран протянул руку и провел пальцами по моей руке:

– Иногда это делает страх. Когда маленькие дети пугаются, они часто обрастают шерстью, чтобы убежать.

– Значит, она привела их в ужас до такой степени, что они забыли, что являются людьми?

Кэрран остановился.

– Она?

Тонкий лед. Нужно действовать с предельной осторожностью. Если я упомяну Саймана, это может вывести его из себя.

– Я думаю, это может быть женщина. Она пилотирует нежить-магами так же, как погонщики управляют вампирами.

Он спокойно принял это:

– Один из людей Роланда?

– Пока не знаю. Ты узнаешь об этом первым после меня.

Кэрран отрезал два куска пирога и положил один передо мной:

– Сколько времени тебе понадобится, чтобы упаковать свои вещи?

И тут счастливое утро с треском провалилось.

– А зачем мне нужно собирать свои вещи? – Я спросила как бы невзначай.

– Потому что ты едешь со мной в Крепость, – он произнес это ровно как факт. На его лице было знакомое непроницаемое выражение, которое я определила, как взгляд Царя Зверей «или по-моему, или никак». Он действительно серьезно относился к этому.

– Зачем?

– Она видела тебя в Гильдии. Она может отследить тебя до дома. Здесь небезопасно.

– Хорошая попытка. Она нацелилась на тебя, а не на меня. – Если я дам ему хоть малейший намек на то, что Роланд преследует меня, он отнесет меня в чертов замок и спрячет в бронированной комнате.

– Я хочу, чтобы ты была со мной, – сказал он. – Это не просьба.

– И очень плохо. Вы, должно быть, забыли, Ваша Пушистость, что я не очень хорошо справляюсь с приказами.

Мы обменялись взглядами над столом.

– У тебя нет чувства самосохранения.