Текст книги "Виртуальность"

Автор книги: Игорь Воронкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц)

– Вы призвали Жругра? – спросил Лева.

– Да, – кивнул головой Васильев. – Жругр как черная туча. Он накинулся сверху и вмиг пожрал все врагов. Хоунхеджиты бежали.

– Это серьезно, – сказал Лева. – Вдруг вы вызвали очередной поворот метаистории! Я бы не стал шутить с такими силами. Помнишь, я тебе рассказывал о четвертом Жругре, том, который пришел на смену третьему уицраору.

– Помню.

– Выходит, вы разбудили демона великодержавия. И он помог справиться с врагами Друккарга. Если следовать метаистории, это означает, наша страна станет проводить более независимую политику.

– Ну и хорошо! Хватит прогибаться перед Западом, – сказал Васильев.

– Не все так просто. Во-первых, их западный уицраор, назовем его Стебинг, не в пример сильнее. Если он поднимется, он сметет Друккарг. Мне кажется, я его видел. Огромная черная туча надвигалась на Друккарг. Она пожирала все на своем пути. А во-вторых, Жругр, чтобы стать сильным, потребует новых жертв. Он не может жить без эманаций толпы, заряженной имперскими амбициями и патриотизмом. Это в свою очередь может грозить новыми конфликтами. Так что опасно будить несовершеннолетнего Жругра.

– Ты видел это в своей игре? – спросил Васильев.

– Кое-что видел, кое о чем догадался, – сказал Лева.

– А в нашей игре все было наоборот. Жругр пожрал всех этих хоунхеджитов, вместе с их скелетами и ящерами.

– Вопрос только в том, чья игра отражает будущее? – хитро посмотрел на друга Лева.

– Надо же, наш Блейд, оказывается, изменил историю! Интересно, что теперь будет? – удивился Васильев.

– Жругр демон. Он – зло. Но на определенных этапах он охраняет наше государство. Так же как и государство нужно только на определенных этапах исторического развития. И наиболее сильное выражение воля Жругра получает при тиранах: Сталине, Николае I и пр. Однако полновластие Жругра это компромисс светлых и демонических сил. Светлые силы вынуждены прибегать к помощи уицраора, если стране грозит опасность со стороны других уицраоров. Пусть демоны дерутся между собой. Но этот компромисс обычно не длится слишком долго. Со временем уицраор выходит из-под контроля демиурга – великого духа и создателя нашей страны. Уицраор начинает питаться человеческими страданиями. В стране устанавливается жестокая диктатура, которая обычно кончается смертью уицраора. Или же смерть Жругра наступает от полного идейного истощения и забвения со стороны широких общественных масс, как это случилось с третьим "коммунистическим" уицраором.

– Да надо будет почитать этого твоего Андреева. Но сейчас-то что делать? Блейд все еще там. Похоже, парень всерьез собрался спасать мир.

– Ты представляешь, чем сейчас может кончиться война уицраоров, например Жругра и Стебинга? Давай пойдем к твоему Блейду. Пора вытаскивать его оттуда, пока он не натворил еще каких-нибудь дел, – сказал Лева.

– Мы не сможем попасть в тот мир. Во всяком случае, сегодня днем. Класс получит доступ к компьютеру только ночью.

– Ну и кликухи у вас! Прям братки какие-то!– удивился Лева.

– Молчи, бот, ни фига не прешь в рулезе! Давай лучше съездим к Блейду в больницу. Он просил проследить, чтобы его не похоронили раньше времени. Пойду позвоню Классу, пусть отвезет нас в этот институт мозга, – поднялся Дмитрий.

– Не надо Класса, он все равно не поможет. Поедем вдвоем, – попросил Лева.

Институт мозга нашли по телефонному справочнику. Оказалось да, такой пациент – Мирошенко Алексей Михайлович – у них действительно есть. Но к нему никого, кроме родных, не пускают.

– Фигня, пробьемся! – в Леве проснулся здоровый авантюризм. Васильев только хмыкнул.

– Когда придешь? Опять утром? – спросила Светлана, когда друзья стояли в прихожей.

– К другу в больницу. Надо навести товарища.

– Смотри, Васильев, я терпеливая, но...

– Света, я люблю тебя! Просто работа такая... сумасшедшая, – Дмитрий нагнулся и чмокнул Свету в щечку. – Я скоро!

Всю дорогу до "Лесной", где находился институт мозга, Лева увлеченно пересказывал Васильеву то, что у него осталось в голове после прочтения "Розы Мира" и разных философских семинаров, отдающих эзотерикой. Они сошли на "Лесной" и две остановки проехали на автобусе. Институт мозга располагался в четырехэтажном здании, облицованным темным камнем. Вокруг высилась чугунная ограда, и, казалось, было разлито то тоскливое чувство, которое непременно окружает больницы и морги.

– Все самые интересные мозги здесь, – невесело пошутил Лева, когда они подошли к больничной ограде.

Васильев поднял глаза на окна института. Окна смотрели на мир облупленными переплетами с серыми квадратами давно не мытых стекол, недружелюбно отталкивающих посторонние взоры. Обычно в больницах хоть кто-то стоит у окна (чем еще больным заняться) здесь же окна будто ослепли – ничего, кроме серого непроглядного стекла. У подъезда стояли несколько легковых машин, да старый больничный "Рафик" с красными крестами и зелеными полосами по белому борту. Явно маловато для работающего медицинского учреждения.

В холле больницы было пусто и тихо. Васильев просунул голову к маленькому окошку. Пожилая регистраторша нехотя оторвала взор от вязания.

– Нам бы повидать Мирошенко, – попросил Дмитрий.

– Не положено, – сухо ответила регистраторша. – К нему никого не пускают.

– Почему?

– Человек в коме, чего вам от него надо?

– А вы всех больных тут знаете? – спросил Васильев. Знания регистраторши его удивили.

– У нас не больница, молодой человек. Пациентов так просто не берем.

– А с кем поговорить, чтоб пустили? – протиснулся к окошку Лева.

– С главврачом, но сегодня его не будет. Завтра с утра.

– Ну хоть передать парню что-нибудь можно?

"Прием передач по вторникам и четвергам с 15.00 до 17.00" – регистраторша молча повернула к ним табличку.

– Облом, сегодня среда. А где лежит уважаемый господин Мирошенко? – Лева задал последний вопрос регистраторше.

– В седьмой! – буркнула регистраторша. – На стене список.

В списке действительно значился больной Мирошенко А. М. и прописан он был в палате N 7.

– Раз седьмая, значит, первый этаж. Пойдем хоть в окно поглядим, – рассудил Лева.

Они вышли на улицу. Окна первого этажа располагались достаточно высоко. Лева подсадил Васильева. Тот уцепился за железный подоконник и по карнизу двинулся от окна к окну.

– Ну что там? – время от времени нетерпеливо спрашивал Лева.

– Пока ничего. Лаборатории какие-то. Везде пусто.

– Странно, рабочий день вроде.

– В том-то и дело. Похоже, тут давно всех сократили.

Дмитрий добрался до угла здания и спрыгнул на землю.

– На первом палат нет, – заявил он.

– Давай обойдем с другой стороны, – предложил Лева.

– Увидят, – выразил опасение Дмитрий.

– Кто? Все пусто.

Васильев снова залез на карниз и пошел от окна к окну. Возле одного из окон посередине здания он остановился.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Лева.

– Похоже, нашел.

– Там твой друг?

– Видно плохо. Но кто-то лежит похожий.

– Что еще?

– В палате никого. Только аппаратура мигает.

Васильев подергал раму. Окно было закрыто.

– Можно стекла выставить. Смотри, еле держаться, – обратил внимание Лева.

Дмитрий тронул стекло. Оно шаталось в прогнившем переплете.

– У меня нож есть, – заметил Лева.

– А автомат Калашникова? Ты что-то Лева на гангстера стал похож.

Лева вложил перочинный нож в протянутую руку Васильеву. Гвоздики в штапиках отошли легко, и друзья без труда выставили стекло. Вторая рама была не закрыта. В палату ворвался морозный воздух.

– Лева, постой на шухере, – попросил Дмитрий.

– Понял, давай быстрее! – сказал Лева. Он протянул Дмитрию пакет с апельсинами и запиской. Нечего лучшего купить лежащему в коме человеку они не догадалсь.

Дмитрий спрыгнул в палату и закрыл окно. Блейд лежал на обычной железной кровати. В углу мигал зелеными огоньками и урчал какой-то аппарат. В тело Блейда впились катетеры с тонкими трубками и электроды.

– Ба, братуха! Что с тобой сделали! – промолвил Васильев. Сердце у него сжалось.

Он подошел к Блейду. Глаза у парня были закрыты. Лоб покрывала испарина. Может, Блейд уже мертв? Дмитрий скосил глаза к аппарату. Зеленая точка на экране скакала в пилообразной осциллограмме. "Надеюсь, это сердце", – подумал Дмитрий. Он потрогал лоб Блейда. Лоб был холодный, как у покойника. На голове под бинтом электроды с проводами. Он вспомнил вчерашнюю встречу с Блейдом. Нормальный живой парень. Лежит тут в больнице, а душа где-то далеко. Хоть кто-то к нему приходит? На тумбочке рядом с кроватью лежала открытка. Дмитрий поднял открытку.

"Леша, родной! Я не могу без тебя! Люблю, скучаю, жду! Марина".

Вот так, значит, есть и Марина! А Блейд раздумывает, возвращаться ему назад или заниматься просветлением преисподних. "Я бы на его месте вернулся", -подумал Васильев.

– Блейд? Блейд, ты слышишь меня? – наклонился к больному Дмитрий.

Блейд лежал восковой куклой. Никакой реакции. Глаза закрыты.

– Возвращайся, Блейд! Хватит тебе уже быть там. О Марине, о родных подумай, – негромко произнес Дмитрий.

Осциллограф пискнул. Васильев встревоженно взглянул на прибор. Кривая на экране изменила форму. За выпуклым стеклом прибора бежали зеленые буквы:

"Новик, отключи "Memorex". "Большой Брат" сканирует мою память".

Как? Как он мог написать эту записку? Дмитрий со страхом поглядел на Блейда. Сейчас Блейд рассмеется и сорвет с головы повязку с электродами. Но нет, Блейд лежал так же неподвижно. В его теле не угадывалось ни малейшего присутствия жизни.

Дмитрий поднял взгляд. Над изголовьем кровати висел небольшой приборчик с жидкокристаллическим дисплеем. К нему тянулись провода от электродов на голове Блейда. На приборе стояло фирменное наименование "Memorex". От прибора шел кабель к компьютеру, стоящему на столе.

– Зачем они сканируют твою память? – спросил Дмитрий.

Блейд молчал. За жужжанием прибора, похожего на насос, не было слышно даже его дыхания. Но Дмитрий чувствовал, что Блейд незримо присутствует здесь, просто он его не слышит. Дмитрий посмотрел на "Memorex". Зачем "Большому Брату" сканировать память Блейда? Что они пытаются узнать: где сейчас Блейд? Дмитрий протянул руку к прибору и нажал на кнопку "Off". "Memorex" пискнул и отключился. Дмитрию показалось, что рядом кто-то вздохнул облегченно. Он посмотрел на Блейда. "Похоже, они специально закрыли его в этом месте. Здесь его не лечат. Им выгодно, что он в коме. Они выкачивают из него память и впечатления. Но зачем? Чтобы использовать в играх? Или с какими-то другими целями?" – подумал Васильев. Во внезапной ярости ему показалось недостаточно, что он просто отключил "Memorex", и он вырвал сетевой шнур из прибора. "Да куда смотрят родные Блейда? Есть ли у него хоть кто-нибудь, кроме этой девчонки?"

Дмитрий подошел к двери. За дверью стояла тишина. Ни шагов, ни обычных больничных звуков. Что они за больницу отыскали? "Не хороните меня раньше времени", – вспомнил он слова Блейда. "А ведь могут и закопать. Все могут с таким отношением", – подумал Дмитрий. Он тихонько открыл дверь в коридор. Тишина и пустота. На скамейке в конце коридора лежит женщина в сером пальто. Похоже, спит. На голове вязаная шапочка. Под головой пластиковый пакет с чем-то. Рядом со скамейкой стоят короткие стоптанные сапожки. Кто это? Мать Блейда? В палату не пускают, вот и примостилась на скамейке. Сколько она уже здесь? Наверное, всю неделю? Нет, дружище Блейд, пора тебя вытаскивать оттуда. Слишком уж ты увлекся теми мирами. О матери бы подумал, да и о Марине своей. "Не буду ее будить. Надо узнать у Класса телефон Блейда. Позвонить спросить, не нужно ли чего", – подумал Дмитрий и тихо притворил дверь в коридор.

Он снова посмотрел на Блейда:

– Ну что, дружище, долго ты там будешь? Посмотри, на кого ты похож стал! Пора тебе выходить оттуда.

Зеленая точка на осциллографе словно услышала его – скакнула, и аппарат негромко пискнул.

– Ладно, не волнуйся, брат. Скоро увидимся. Все равно вытащу тебя оттуда, как бы ты ни упирался. И черт с ними, с этими игвами и Жруграми! Без нас разберутся.

Пора было уходить. Васильев заскочил на подоконник и открыл окно.

– Что, жив? – спросил его Лева.

– Жив пока, но надо вытаскивать его оттуда. Чувствую, он так долго он не протянет.

– Пойдешь снова в Друккарг?

– А куда я на хрен денусь? Заварили кашу, а я расхлебывай! – Васильев вставил стекла в пазы и спрыгнул на землю.

– Возьми меня с собой, Дима, – попросил Лева.

– Не получится. Проход только для одного, даже Класс не смог.

– Может, из симов попробуем? Войдем в замок Клингзора...

– Ты знаешь, мне все это напоминает дурной сон, – настроение у Васильева после посещения клиники испортилось. – Проснуться бы и все забыть. Глупость какая-то!

– А я тебе завидую. Ты побывал в тех мирах, куда дорога живым заказана. Я тогда сам испугался, выскочил из виара. Надо было идти до конца.

– Сожрал бы Жругр или монстр какой!

– Подавился бы. Мы из другой материи. И в тех мирах всего два измерения.

– Два измерения? – остановился Васильев. – Значит, они могут существовать только в двух измерениях как тени? А где у нас двухмерный мир? Только виар! Он только кажется трехмерным. Теперь мне все понятно.

– Они пытаются выйти сюда?

– Великий игва сам сказал, что это их мечта. Они даже особую машину нашли для выхода в другие миры, только пользоваться ею не умеют. А вот Блейд умеет.

– Артефакт из высших миров. Эта машина – ты видел ее?

– Я приехал на ней обратно, – ответил Дмитрий. – Блейд что-то там покрутил и отправил меня назад.

– Бог мой! Вдруг им станет известен секрет Блейда! Что тогда? – круглые Левины глаза вытаращились на Дмитрия.

– Так вот для чего они сканировали его память! Теперь понятно!

– Но кем стал Блейд? Откуда он все знает?

– Я должен выспаться, Лева. Сегодня снова пойду в виар. Надо вытаскивать Блейда. Светка меня теперь точно выгонит.

– А ты не пробовал загружать игру из дома? – спросил Лева.

– Ничего не получается. "Замок" удален с серверов. Если его еще и уберут из архивов, тогда, вообще, хана!

– А это нам не поможет? – Лева полез во внутренний карман куртки и достал диск. Синим фломастером на диске было написано: "Замок Флюреншталь".

– Ты где это взял? – вытаращился на диск Васильев.

– На рынке, – ответил Лева.

– Ни фига себе! И тут пираты! Игра ведь существовала только на серверах корпорации.

– Ну раз есть спрос!..

– Это просто здорово, Лева! Если, конечно, это работает.

– Я проверял: "Замок" запускается. Но я в него не входил.

– Давай диск сюда. Будем работать с твоим диском.

– Ну уж нет! Я с тобой.

– Лева! Ты же ничего не умеешь! Ну скажи, за сколько ты "Дум-3" прошел?

– Я может, как ты говоришь, бот, но ты дурак. И в тех мирах ни фига не понимаешь! – разозлился Лева.

– Извини, Лева. Стрелять там все равно не придется. Где я сохранился, все патроны уже кончились.

– А у меня нет. И шотган, и базука, и пулемет, и бластер – полный комплект! – с гордостью объявил Лева.

Васильев улыбнулся.

– Ну тогда я с тобой играю.

– Идем сегодня вечером?

– Хорошо, идем. Попробуем войти в этот "Замок Флюреншталь". Вот только как найдем там Блейда? Мы сохранились в одной игре, ты – в другой.

– Ты хакер тебе и разбираться, – заявил Лева.

– Да какой я хакер!.. Так – недоучка...

– Тогда и молчи. Скажешь, как вытащить Блейда, я его вытащу.

– В том-то и дело, что это, похоже, знает один только Блейд. Так что, Лева, готовься. Поедем сегодня в корпорацию, там машины мощнее и костюмы. Я договорюсь с Классом, чтобы открыл цех роботов.

– Хорошо, – согласился Лева.

К девяти вечера подтянулся Лева, затем подъехал Класс. Сил смотреть в глаза жены у Васильева не было.

– Ну надо мне! Человек в опасности!

– Каждый день? – спросила Светлана.

– Вчера не успели. Это уже не игра, Светик.

Дверь за молодыми людьми хлопнула так сильно, что эхо разнеслось по всему подъезду.

– Это – Лева, это – Класс, – познакомил своих товарищей Дмитрий.

– Костя. Ники – только на работе, – Класс протянул руку.

– Да, если не знал, я – Новик, – сообщил Васильев Леве.

– А я Лев, – скромно назвался Прыгунов.

– Ну как хочешь, – вздохнул Васильев.

– Лев с нами? – спросил Класс.

– У него диск с игрой. Если корпорация спрятала архивы, это нам поможет.

– Очень хорошо. Я опасаюсь "Большого Брата". Он может прознать, кто лазил в архивы.

– Надо проверить диск и Левины сохранения. Третьего дня он каким-то образом зашел в "Житие", а попал в "Замок".

– Вот как? – с интересом взглянул Костя. – Неужели какой-то баг в программе?

– Я так не думаю, – сказал Лева. – Я думаю, это вторжение.

– Вторжение?

– Ну вы ведь были там. Хоунхеджиты начали вторжение в Друккарг. И кто-то, сдается мне, пытается направить их в наш мир. Программы словно перехлестнулись. Закрытый "Замок Флюреншталь" вдруг объявился в "Житии", а может быть, и в других играх. Архивы, насколько я знаю, не закрыты.

– Но если это кто-то делает в корпорации, то зачем ему это нужно?

– Помнишь, я тебе говорил, что в корпорации крот, – сказал Дмитрий. -Возможно, он из тех миров. Так или иначе, но Блейда нужно вытаскивать. Мы с Левой сегодня были в больнице. Он почти мертвец. Такое впечатление, что его бросили в этой больнице и забыли. У него хоть есть родственники?

– Да, мать. Надо позвонить ей завтра, – сказал Класс. Он развернул машину и погнал в сторону Большого проспекта.

Глава 14. Шрастры

На двух больших мониторах перед Алексеем Кадниковым и его напарником Павлом Лушиным развертывалась картина, сосканированная в памяти Блейда. Вот уже пару часов программисты не могли отвести взор от экранов, не понимая, что перед ними: сон, явь или игра. "Большой Брат" уже обработал воспоминания Блейда. И программисты проследили весь его путь с того самого момента, как раскрылась скала в пещере ифрита.

– Это не виртуал, – поставил диагноз Кадников.

– Да, такое вряд ли можно придумать, – согласился Лушин. – Видимо, мы имеем дело с его галлюцинациями.

– "Большой Брат" утверждает, что это именно воспоминания, – Кадников просмотрел лог-файл.

– Тогда ничего не понимаю. Ни в одной игре этого нет!

– Мне это напомнило некоторые мои сны. Так же страшно, – признался Кадников.

– Но с чего все началось? Откуда этот ключ в камне? Я сравнил оригинал "Замка" с теми наработками, что хранились в архиве. Есть интересные наблюдения, – сообщил Лушин. Он переключил мониторы. Теперь на мониторах была пещера ифрита. На левом была окончательная версия игры, на правом – те первоначальные варианты, что сохранились в архивах.

– Видишь, темная грань в середине камня? По этой грани камень раскалывается, я проверил, – Лушин щелкнул мышью по грани камни. Камень развалился пополам.

– В релизе игры этого нет. Такой вариант предусматривался только в первоначальной альфа-версии. Затем, чтобы не создавать еще один уровень и быстрее запустить игру, от него решили отказаться. Кто-то решил пошутить и ввел в игру этот участок кода.

– Хорошо, а что следовало за этим? Подземный уровень был разработан?

– Нет, подземный уровень разработан не был. Не был даже закончен ключ в камне. Но скала в пещере ифрита раскрывается. Это я тоже проверил.

– Но судя по воспоминаниям Блейда, кто-то создал целый уровень виртуальной реальности! И какой! С нашими убогими средствами такого не напишешь.

– Поэтому мне не верится, что мы видели воспоминания Блейда. Слишком уж это похоже на сон. Да и может ли компьютерная программа различить, где сон, где воспоминания?

– Да, программа только тестируется. Но все равно потрясающе! Это ведь целая тема, Паша! Мы просто обязаны адаптировать это и включить в игру!

– Готовый уровень.

– Да почти готовый уровень. Уровень, составленный из грез человека, побывавшего неведомо где. Это настолько похоже на сон, что мы можем заслужить лавры первооткрывателей виртуальной психической реальности. Термин, конечно, дурацкий. Но за этим будущее!

– Я бы сказал: управляемой психической реальности. Ведь нет ничего невозможного в том, чтобы с помощью этой же программы в обратном порядке воздействовать на мозг реципиента.

– Да, можно погружать одних людей в грезы других. И они там смогут жить и действовать, как в виаре. Это поразительно! А если предоставить управление процессом генерации грез какому-нибудь суперкомпьютеру, то получится...

– Матрица!

– Да, матрица! И первый шаг к этой управляемой психической реальности мы только что сделали.

– Как-то не по себе от всего этого...

– Но ведь это наука, Паша! Это научный прогресс, а его не остановить никакими средствами. Вопрос только в том, кто будет контролировать этот процесс.

– Профессор Мартин, несомненно... Но во что обойдется его гениальность миру?

– Я думаю, в новые прибыли. Он дал задание в самое ближайшее время выпустить обновленный "Замок". Пора приступать к работе. По этим воспоминаниям Блейда мы и сконструируем подземный уровень.

– До сих пор жутко, как увижу этих динозавров и карликов, бегущих от молний и огненных ртов. В этом есть что-то потустороннее.

– Чем страшнее, тем лучше. Нужно сохранить все данные. И конечно, следить за Блейдом. Что еще нового подарит нам сознание этого парня! И вот еще что, Паша, пора готовить отчет профессору. У тебя нет никаких соображений по поводу того шутника, что вытащил альфа-версию из архива, – спросил Кадников.

– Установить, кто это сделал, не представилось невозможным. Доступ к архивам имели программисты, дизайнеры и еще ряд людей. Никто из них, естественно, не признался. Файлы были изменены 30 ноября сего года. Но отчета, кто работал с этими файлами, не сохранилось. Злоумышленник старательно удалили все отчеты и лог-файлы. Но я заметил еще кое-что подозрительное. Не знаю, правда, насколько это важно.

– Что? – спросил Кадников.

– Никто, кроме тестеров Блейда и Новика, не входил на тот подземный уровень. Они не выходили обратно. Но от стены в пещере ифрита тянется едва заметный след.

– Какой след? – заинтересовался Кадников.

– В виаре действует физическая модель. Если кто-то наступает на почву, остается след его ноги. Где упали кусочки одежды, капельки крови, остаются их следы. Все происходит, как и в реальном мире. Любые смещения почвы, крохотные сколы камня, упавшие микрочастицы – все эти следы остаются в теневой памяти "Большого Брата".

– Короче, – прервал Кадников рассуждения Лушина. Все это он и так знал прекрасно.

– И вот как-то мне, Леша, показалось забавным написать маленькую прогу, которая бы восстанавливала и отмечала эти следы. Но это еще не все, что она умеет делать. Еще моя программа графически отмечает любые изменения, которые вносились в виар за определенный период времени. Я запустил мою программку, чтобы проследить вхождение тестеров на этот подземный уровень. И посмотри, что у меня получилось.

Лушин запустил запись игры. Тестеры скрылись за расколовшейся скалой, и скала тотчас сдвинулась за ними.

Кадников внимательно следил за мониторами. Программа Лушина обнаружила следы модификации. Это были чуть заметные искажения графики. Темный след полосой тянулся от стены пещеры. Он следовал через все уровни замка. Будто кто-то прошел по замку, волоча за собой темный длинный хвост.

– Что это за след? – спросил Кадников.

– Программа выделила изменения виара черной полосой. Они произошли, когда тестеры скрылись за скалой.

– И куда ведет этот след?

– Смотри сам, – Лушин повел курсор по следу. Камера быстро перемещалась по аркадам, галереям и переходам замка. Темная полоса была отчетливо заметна на каменной кладке. Она шла по полу, стенам и даже по потолку. След доходил до тайника на третьем уровне, в котором хранилась базука для боссов подземелья. Тот, кто вышел из стены, безусловно знал все секреты игры. И тут Кадников остановил себя. Да кто мог выйти из стены? Он тысячу раз протыкал стену, и там ничего не было: абсолютное программное НИЧТО. Тьма и пустота. Если что-то и было, то было это только в воспоминаниях (или глюках?) Блейда. Темная полоса покрывала тайник и вела к террасам замка. Лушин провел курсор дальше и остановил камеру перед величественной панорамой, открывающейся с террас замка. Перед замком Флюреншталь лежал во всей своей виртуальной красе город Санкт-Петербург из симулятора "Житие".

– Это еще откуда здесь? – изумленно произнес Кадников.

– След идет еще дальше, – заметил Лушин. Он вывел курсор на лестницу, сбегающую к Петербургу. Темная полоса вела к городу. Она расширялась и уже темной тенью охватывала весь Петербург.

– Дальше можно не смотреть. Весь город покрыт этой тенью. Это значит, он изменен полностью, – сообщил Лушин.

– Но откуда здесь замок? Как он здесь появился?

– Не знаю. Но появился он здесь в то же время, как тестеры зашли за скалу. "Большой Брат" сохранил все изменения игры в своей теневой памяти. Питер из "Жития" стал очень похож на город, который мы видели в воспоминаниях Блейда. И я думаю, он продолжает менять виар.

– Кто? – не понял Кадников.

– Тот, кто вышел из стены. Ты же видел след изменений. Тебе это ничего не напоминает?

– Нет, а что?

– Закон сохранения. Один вышел, другой ушел. Кто-то воспользовался Блейдом, чтобы выбраться на этот свет.

– Не слишком ли пахнет мистикой!

– Мне почему-то так не кажется. Особенно после снов Блейда...

– Мы обязаны найти этому какое-то разумное объяснение. Пора сдавать отчет профессору. Что мы напишем? Кто-то выбрался из снов Блейда и изменил виар?

– Не знаю, но мне это представляется наиболее вероятным. Хотим мы того или нет, но произошло какое-то изменение виртуальной среды. И пока не поздно, надо закрыть доступ ко всем этим файлам.

Кадников устало откинулся в кресло и прикрыл глаза. Кругом были неразрешимые загадки.

***

Несколькими часами позднее прибывшие в корпорацию тестеры попытались загрузить "Замок Флюреншталь". "Большой Брат" выдал сообщение, что архив закрыт паролем. Оставалась надежда только на Левин диск.

– И как это удалось украсть игру? Явно кто-то из своих вынес, – предположил Класс, вставляя диск.

– На рынке не только это есть. Есть и "Дум" ваш, и "Матрица", и "Меч и Магия".

– Но, с другой стороны, одному играть неинтересно. Вот по сети другое дело! А пароль на сервер никто не вскроет, – сказал Класс.

– Продают и пароли. Только побоялся взять, вдруг он уже истекший, – сообщил Лева.

На мониторе возникла знакомая картинка. Замок Флюреншталь возвышался черной громадиной на фоне красного заходящего солнца. Послышалась музыка в стиле тяжелый рок.

– Что и требовалось доказать! – сиял победной улыбкой Лева.

– Сначала я, – сказал Васильев. – А Леву я бы вообще туда не пускал. Это не место для прогулок.

– Меня не пускать? Я вам диск принес! – возмутился Лева.

– Смотри, чем моя прошлая прогулка закончилась, – Новик поднял свитер и рубашку. На его боку расплылся большой синяк.

– Пусть так, но я хочу быть там. Я читал об этом. И я хочу это видеть, -настаивал Лева.

– Хорошо, давайте попробуем еще раз все вместе. План такой: мы с Левой пробиваемся к ракетомету на третьем уровне и выносим боссов подземелья. Новик ждет нас за скалой. Если скала раскроется, все вместе вытягиваем оттуда Блейда. Если нет, действует один Новик, – предложил Класс.

– Пошли, – сказал Лева. Он натянул костюм с фидбэками и шлем. Ему не терпелось оказаться в виаре.

Тестеры встали в клетки. Игра загрузилась. Новик оказался за стеной. Перед ним был все тот же длинный и темный тоннель, что и всегда, но Блейда рядом не было. Что за странный диск купил Лева? Неужели игру изменили? Новик уселся на пол и прислонился к каменной стене. "Имеет ли смысл их ждать, если нет Блейда? А если камень не откроется? Я так и буду сидеть в этой пещере!" – подумал Новик. Почему-то на этот раз ему было необъяснимо тоскливо. Рядом не было Блейда, а это означало, что изменения могли оказаться более значительными, чем можно было себе представить. Новик поднялся и двинулся по тоннелю. "Почему я не сохранился в Друккарге?" – упрекал он себя. В пылу боя и в вихре дальнейших приключений все завертелось так быстро, что Новик не успел сделать самой привычной вещи для тестера – сохраниться. "Но ведь Блейд всегда был рядом, что случилось с ним на этот раз? И что на этот раз приготовил мне Хоунхедж?" – думал Новик.

Тоннель кончился, как и ожидалось. В кратере одиноким пупком торчал Хоунхедж. Город на этот раз выглядел пустым и заброшенным. Ни игв, ни их ящеров. Даже обычных караульных на вершине горы не было видно. "Куда все подевались? Будто вымерли..." – подумал Новик. Все вокруг было ему отвратительно: лиловое небо, темные, почти черные горы и эта каменная опухоль внутри кратера – Хоунхедж. Хоунхедж смотрел на него пустыми глазницами пещер, и Новик чувствовал, что заходить в город не стоит. "И не пойду!" – решил он. Но тут же вспомнил о Блейде: "А вдруг он здесь? Я ведь не знаю, в какое время оказался в игре. Вдруг сейчас Блейда поведут на казнь". Новик скосил взгляд на холм, где возвышался каменный крест. В памяти возникло видение, как Блейда ведут к этому кресту. "Никогда себе не прощу, что оставил его здесь!" – подумал Новик и решительно зашагал к городу-горе.

Пещеры у подножия горы таили в себе глубокий сумрак. Идти дальше было безумием. "Даже если в горе никого нет, заблудиться в этих переходах, как два пальца обмочить", – подумал Новик. Гора вздыхала тяжело, будто дышала. Горячее дыхание вулкана согревало ее недра.

– Блейд, ты где? – позвал в темноту Новик.

Ответом была тяжелая тишина, прерываемая вздохами вулкана. Новик двинулся по пещерному коридору. Вдоль стен горели редкие факелы. Они освещали замысловатые письмена, похожие на арабскую вязь. Проход поднимался к вершине горы. Справа и слева от прохода виднелись темные боковые ответвления. Новик прошел до конца прохода, но никого не встретил. Проход закончился галереей, опоясывающей гору изнутри. Новик стал за вырубленной в породе колонной и заглянул вниз. Глубоко под ним простирался большой зал. И этот зал был полон подземного народа. Игвы молча стояли над огненным жерлом вулкана. Из раскаленной глубины вырывались вспышки пламени и валил черный дым. Игвы благоговейно вдыхали эти тяжелые испарения. Склонив голову, на каменном возвышении стоял Мрак. Игв в зале было, по меньше мере, раз в десять меньше, чем во время похода на Друккарг. "Куда же они подевали своих ящеров?" – подумал Новик.

В зале происходила какая-то обрядовая церемония. Перед жерлом вулкана лежали мертвые тела игв. К их ногам были привязаны сосуды из черного вулканического стекла. Мрак взмахнул рукой в магическом жесте. Над жерлом вулкана вспыхнули пламенные буквы. Увидев надпись, игвы склонили головы. Мрак послал в воздух следующее заклинание. Игвы упали на колени. Все свершалось молча, в великом почтении. Только в отдалении мерно выстукивал дробь барабан. Тела погибших на железной платформе стали медленно опускать в жерло вулкана. Мрак творил заклинания, и все новые огненные буквы вспыхивали в воздухе. Этот ритуал соединял в себе похороны и жертвоприношение. Первые тела погибших упали в раскаленное жерло вулкана. Языки пламени объяли павших, и их тела пропали в огненной пучине.