Текст книги "Гранитные небеса"

Автор книги: Игорь Свиньин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Мумии оказались как раз напротив. Стрелок навел световое пятно на шлем человека, отдавшего жизнь за колонию.

Тогда, восемьдесят лет назад, они отправились на верную смерть! И вряд ли рассчитывали вернуться. Как гласит одна из городских легенд, топлива в челноках осталось только на посадку. А времени на заправку не было. Да и нечем было заправиться.

Все считали – дахейцы хотят закрепиться на склоне Западного хребта и атаковать беззащитный лайнер, рухнувший в долину. Но, похоже, цели у них были совсем другие.

Луч скользнул левее и осветил мумию дахейца. Стекло шлема было поднято, пустые глазницы равнодушно смотрели в пространство.

Стрелок еще не успел хорошенько рассмотреть останки таинственных врагов. А ведь они с Гердой первые из людей, кто видел Дахейцев, пусть и мертвых.

Внешне они кажутся вполне антропоморфными. Только более коренасты, и, видимо, с другим строением плечевого пояса, потому что руки крепятся к туловищу на ладонь ниже. Кожа голая, гладкая, без признаков чешуи, но, кажется, с довольно плотным пушком или коротким мехом. Сколько у них пальцев на руках, сказать трудно. Скорее всего, четыре, противопоставленных по два. На лице присутствовали рот, два глаза, но тоже слишком низко посаженных. Нос узкий и прямой, словно клюв, нижняя челюсть под маленьким, безгубым ртом едва угадывалась.

«Да уж, собрат по разуму. Больше похож на помесь кота с попугаем. Хорошо, что мне не пришлось с тобой столкнуться до того, как ты стал мумией».

Скафандр вполне стандартен. Только приборы, сочленения и форма шлема выдавали чужую инженерную мысль.

«Правильно, что тут другое придумаешь? Герметичная упаковка для воздуходышашего. С сохранением нужного внутреннего давления. Тем более комплект конечностей одинаков.

Как же хорошо вот так сидеть. Особенно после жары и вязкого песка снаружи. Вот только шепот, проклятый шепот!»

Стоило о нем вспомнить, и навязчивый свист начал проникать в мозг, заполняя каждую его клеточку. Майклу показалось, что сморщенный рот мумии шевельнулся, начал нашептывать зловещую абракадабру…

– Эй, Майкл, – Герда толкнула стрелка в бок, – десять минут кончились.

– Что? Тогда подъем, идем дальше.

Майкл с радостью вскочил. Звук человеческой речи заглушил свистящую скороговорку.

– Мне снова идти сзади?

– Конечно. Следуем прежним порядком.

Стрелок оправил кобуру, положил руку на висящий на плечевом ремне автомат, обвел зеленоватым пятном света темный тоннель.

– Не отставай.

– Не дождешься.

Тоннель расширился и начал ветвиться. Герда споткнулась и налетела на Майкла, едва его не свалив.

– Ты что? Под ноги гляди.

– Ты же сам не велел включать фонарь.

– Ладно, включай, только не свети мне в спину.

Герда нажала на выпуклость, разжигая светильник. Майкл прошел чуть вперед, заглядывая за выступы каменных глыб. Подземный зал превратился в настоящий лабиринт. Каменные столбы подпирали невидимый свод. Острые обломки лежали у их подножья, образуя завалы. Майкл зачем-то взобрался на один из них, спрыгнул на другую сторону. Гигантские колонны шептали, свистели ему в спину, угрожали шепелявыми голосами. Ему хотелось раскрошить эти камни, выпустить в них всю обойму.

Стрелок бросился вперед, на ходу передернув затвор автомата. Он найдет! Он навсегда заткнет того, кто издает этот зловещий свист!

Глава 15: Нежданные встречи

Шестой уровень, промзона города, ангары ресурсной службы, Карел Раевич

Карел стянул экспедиционный скаф, поежился и влез в привычный служебный комб. Подхватил со скамейки шлем и отправился к выходу. У шлюзовой мембраны знакомый ресурсник опускал свою экипировку в приемную ячейку. Операт кивнул коллеге, еще раз проверил комплектность костюма и тоже бросил его в пластиковый раструб.

– Костюм принят на техобслуживание. Комплектность подтверждена, – проворковала в ухо сеть. – Пожалуйста, сообщите о выносимых в жилую зону предметах повышенной опасности и особого внимания.

– Выносимых предметов нет.

– Спасибо. Выход в жилую зону разрешен.

Карел пробил кулаком мембрану, шагнул в просвет и влетел в объемистый живот Олафа Селлинга.

– Медленнее! – пророкотал рыжебородый потомок викингов, – Куда так спешишь?

– С прибытием, юноша. – Из-за спины стрелка показался Бажен Степанович. – Идем, есть разговор.

Старики подхватили операта под руки и затащили в одну из технических каморок транспортного узла. Там за крохотным столиком их ждал Торий Терентьевич.

«Ого, какая честь! Старейшины трех главных служб: оборонщиков, ресурсников и научников самолично явились встретить простого операта!»

– Присаживайтесь, – Торий показал рукой на узкий диванчик напротив. – Что вы думаете о результатах вашего похода?

– Подожди, Торий, – вмешался Бажен, – дай юноше отдышаться.

– Потом подышит, время не ждет, – прогудел Олаф.

Раевич сел на диванчик. Осторожно оперся на краешек стола.

– Итак, Карел, я думаю, у вас есть особые соображения…

– Давай, давай, не молчи. Наше время дорого.

– Хорошо, – кивнул Карел, – я выскажу мои догадки. Но тогда заранее прошу простить за резкие высказывания…

– Ладно, ладно, юноша, говори, как есть.

– Смотрите! – операт раскрыл интерактивную карту плато и ближайших окрестностей. – Это самое плоское место планеты. Удивительно, что до сих пор никого это не заинтересовало. Такая огромная равнина. Уникальный геологический феномен. Кроме того, он весь проеден изнутри следами «саламандр»! Почему никто не подумал, что это место – огромное искусственное сооружение? Что это Артефакт? Почему не попытались пробиться вглубь? Это вопиющее, это преступное равнодушие. Мы столько лет находились над самым удивительным образованием…

– Больно ты быстр. Нашел чертов лаз и загордился! Думаешь, ты один такой сообразительный!

– Олаф, мы сами разрешили ему высказать все, что он думает! А тебе, юноша, стыдно упрекать нас в равнодушии. Ты же отлично знаешь, углубиться нам не давали электробури, а предвидеть, и тем более целенаправленно искать такое невероятное образование, как твой колодец… мы же не боги. Тебе просто повезло.

– А может, и нет, – пробормотал Торий. И, спохватившись, уже громче добавил: – может, лучше, если бы мы и не знали об этой норе в преисподнюю. Где ее привратник? что, или кто он такое? Что замышляет? Мы ведь до сих пор не в курсе.

– Это упущение отдела безопасности, – вставил Бажен.

– А я считаю, что сетевого! – вскипел Олаф, – Почему столько территорий осталось без наблюдения?

– Прошу вас! сейчас не время сводить счеты, – поднял ладони председатель совета, – лучше скажите, что могут предложить ваши сектора для улучшения ситуации? Как представитель научного я выскажусь за новую экспедицию с целью установки в полости артефакта сенсоров и прокладки к ним надежной линии связи.

– Хорошо бы обследовать тоннели на максимально возможную дальность. Мы ведь так и не знаем протяженности этой «паутины»!

– Согласен. Еще усилить заслоны на шлюзах, установить в штреке стационарный генератор щита и систему охлаждения. Если «привратник» попытается там прорваться…

– В общем, юноша, готовьтесь к новой экспедиции вниз, – подвел итог Бажен Степанович. – А пока, снова к разработчикам. Установите на своей машине все необходимое. Лимит на ресурсы у вас неограничен.

– Но в разумных пределах, – поспешно вставил председатель совета.

– Мы, как кворум малого совета, санкционируем миссию, – прогудел Олаф.

– Подождите! Я могу хотя бы увидеться с сыном.

– Не стоит, юноша, ему сейчас не до вас, – протестующе всплеснул руками Бажен. – У него тоже очень ответственное задание. Мальчик необычайно одарен. Колония вынуждена использовать его время по максимуму. Сами знаете наше нынешнее положение.

– Когда было иначе? – фыркнул операт.

– Задача ясна? – пробасил потомок викингов, – тогда вперед. Но, конечно, заправиться тебе не мешает. Как и мне, впрочем. Так что до столовой я тебя сам провожу.

– Да, к медикам загляните обязательно, – поднял палец Торий, – а теперь, действительно, идите, юноша, нам с Баженом Степановичем еще нужно поговорить, а у вас теперь дел по горло.

Пятый уровень, лабораторные сектора города, Павел Торнов

Павел поглядел на упрямо насупленного Винсента, вздохнул и выкатил из-под рабочего стола еще один стул.

– Садись, мститель, вот тебе задание. – Над линзой голопроектора развернулось окно монитора. – Нужно обработать обращения к локальной памяти и команды управления трех известных тебе сетевых узлов сборочного цеха. За какой период – надеюсь, сам догадаешься?

Винсент молча кивнул.

– Вот и отлично. А я пока займусь «присосками».

Оставив стажера корпеть над массивами данных, младкор отправился в дальний угол лаборатории, захватив бесценную добычу в виде трех сморщенных шариков биопласта с обвисшими обрывками щупалец. Вместилище самой важной для колонии информации.

Между шкафом и масс-спектрометром стоял неказистый агрегат, окрашенный серой обшарпанной краской, собранный из случайно найденного стенда полувековой древности и деталей недавнего производства. На первый взгляд и не подумаешь, какие возможности он в себе таит. Павел подозревал, что его создала сама гениальная Адриана Келли в последний год своей жизни.

Младкор нашел стенд, когда скрупулезно восстанавливал историю деятельности Адрианы. Дожидаясь своего часа, аппарат лет сорок пылился в заброшенной каморке под лабораторией, среди сломанных агрегатов и металлолома.

Пытаясь понять истоки открытий, позволивших колонии выжить, Павел собирал записи и материалы, оставшиеся после этой удивительной женщины. Обработав и сведя их воедино, обнаружил явные затертости и огромные лакуны. Это было довольно странно, ведь Адриана работала уже после катастрофы. Похоже, кто-то старательно пытался скрыть одно из ее творений, уничтожив даже упоминания и намеки. Но и тех крох, что были в свободном доступе, хватило, чтобы найти новые подходы к управлению и взаимодействию с сетью слежения. Старинный агрегат, как ни странно, осуществлял эти подходы практически.

Павел придвинулся к станине, надавил выступающий слева рычаг. Над полуметровой чашей раскрылись огромным цветком дюралевые сектора выпуклой крышки. В его сердцевине лежало хаотичное переплетение бежевых, с голубыми прожилками шнуров, толщиной от волоса до пальца. На кончиках блестели крохотные серые кружочки контактных пластин.

Указательный палец коснулся архаичного сенсорного пульта, вдохнув жизнь в агрегат. На панели загорелись индикаторные огоньки и шкалы. В чаше шевельнулись биопластовые жгуты. Вдоль синих строчек пробежали змейки разрядов.

Вынув из кармана первую «присоску», Павел поднес ее к чаше. Волоски потянулись к человеческой руке, тронули кожу гладкой, прохладной поверхностью контактов, ощупали и потеряли к ней интерес. Другие сразу присосались к сморщенному комочку, отвердели и замерцали интенсивнее. Крохотный «спрут» ожил, шевельнул щупальцами.

Павел активировал интерфейс, подключенный к стенду, и начал закачивать данные в лабораторный «силикон».

Наконец «осьминожек» вздрогнул в последний раз, снова сморщился и упал в ладонь младкора. Два других шарика повторили этот путь.

«Добыча помещена в надежную клетку. Пора ее препарировать!»

Павел деактивировал агрегат. Щупальца втянулись в чашу. Младкор в задумчивости глядел на облупленную краску станины.

«Для чего же его создавала Адриана? Он явно способен на большее, чем просто искать информационные следы в биопласте».

У агрегата имелся уникальный порт для непосредственного подключения к сети, минуя обязательный для всех устройств интерфейс, исполняющий роль транслятора команд, барьера и фильтра. Павел обнаружил это совершенно случайно. И никакого намека на его предназначение в записях Келли не нашел.

«Что же он мне напоминает? В нем есть что-то от боевого ложемента и от нейроскана. А в общем… совершенно нелепая смесь. Сюда бы добавить кресло. Тогда, если повернуть чашу, сесть к ней спиной – контакты окажутся как раз напротив затылка и охватят все основные зоны мозга.

Но что этот агрегат может исследовать? Единственная его функция – трансляция и извлечение информации. Но никак не расшифровка. Кроме того, он не имеет обратной связи. Значит, как нейроскан работать не может.

Ладно, эта загадка ждала сорок лет и еще подождет. Обработаем то, что он нам уже выдал».

Павел закрыл створки крышки, бросил сморщенные комочки в пластиковый стакан и вернулся к рабочему столу.

– Винсент, ты закончил?

– Почти, последняя векторная сортировка.

– Тогда давай, заканчивай, и начнем стыковывать все в единую картину. Я пока соку попью. Ты хочешь?

– Да, конечно.

Младкор принес из холодильника тубу с оранжевой долькой на боку. Налил стажеру стакан, а сам приложился прямо к пакету, жадно глотая кисловатую прохладную жидкость. В горле у него и, правда, пересохло от волнения. Но не показывать же это стажеру.

– Готово, дядя Паша.

– Теперь давай посмотрим, что у нас получилось.

– Вот. Я сделал послойную раскладку.

– Отлично, молодец. Так, наложим мои массивы на твои.

Младкор подошел к монитору. Вывел в обзор файлы из лабораторного силикона и запустил заранее подготовленные алгоритмы обработки.

– Преобразуем. Ждем. Минут пять он поработает. Ты пей пока.

Павел сел в кресло, откинулся назад и закрыл глаза, пытаясь отключиться от окружающего.

– Дядя Паша, смотрите!

– Уже готово?

– Да, идет вывод.

Младкор подвинул кресло к столу, уставившись в монитор.

– Это что такое?!

В воздухе возникла, послойно нарастая, цветная объемная карта.

– Это похоже…

– Точно, очень напоминает карту нейроскана.

– Но это же не мозг, это сеть…

– Точно! Значит…. вакуум раздери, мы сами не поняли, что создали…

– Так она что, живая? Она мыслит?!

Пещера западного хребта, Зона Х, Герда Ли

Герда дождалась, когда разгорится налобный фонарь, и осмотрела пол у себя под ногами. На припорошенной искрящейся пылью каменной плите отчетливо виднелся свежий отпечаток голой человеческой ступни!

– Майкл, тут след! Иди, посмотри, здесь совсем недавно кто-то прошел! Майкл, ты где? Майкл!

Ответило только слабое эхо. И снова воцарилась тишина. Зеленое пятно прошлось по гранитным столбам и темным провалам проходов. Спутника рядом не было. Герда прислушалась. Издали донесся едва различимый звук, похожий на шаги, но откуда он шел?

Непонятно почему, но страха Герда не чувствовала. Напротив, под привычными и надежными сводами к ней, наконец, вернулось спокойствие, как в жилых секторах города. Будто каменная крыша могла защитить ее от любой опасности. И даже теперь, оставшись одна в незнакомом лабиринте, она не сильно волновалась. Это там, наверху, под открытым небом, все внутри сжималось, стоило только оторвать взгляд от грунта.

«Ничего страшного не случилось. Нужно просто найти следы».

Отпечатки ботинок скафа она отыскала быстро, пошла по ним, но вскоре уперлась в каменный завал. Здесь следы кончались.

«Куда теперь? Может, погасить фонарь?»

Палец вдавил горошину на шлеме. Зеленоватый лучик послушно потух. В наступившей темноте не было даже проблесков света. Значит, ее спутник ушел слишком далеко. Кричать она почему-то не решалась. Придется идти в прежнем направлении и снова зажечь свет.

«У меня же есть оружие!»

Рукоять револьвера удобно улеглась в ладонь. Палец нащупал спусковую скобу. Но пробираться сквозь каменный лабиринт с занятой правой рукой было очень неудобно. Пришлось вернуть оружие в кобуру. Хорошо, что тоннель вскоре расширился, и идти стало легче. Следов по-прежнему не попадалось, хотя она тщательно осматривала пол перед собой.

«Неужели он пошел другим путем? Мы же теперь не найдем друг друга!»

Герда снова погасила фонарь, села на камень, прислушалась. Тихо и пусто. Но зато глаз уловил впереди слабое свечение.

«Там Майкл!»

Женщина бросилась вперед, свернула в боковой проход и влетела в маленький круглый зал. Посредине на полу лежал овальный камешек, истекающий слабым желтовато-зеленым сиянием. Рядом, глядя на него, сидел, скрестив ноги, совершенно голый человек.

Незнакомец был настолько худ, что Герда приняла его сначала за еще одну мумию. Но он шевельнулся и поднял голову. На гостью глянули ясные, живые, пронзительно-голубые глаза.

Герда замерла, нащупывая пальцами рукоять револьвера. Такого поворота событий она совершенно не ожидала. Здесь мог быть кто угодно, враг, пришелец, но не человек! Как он смог прожить здесь столько лет без еды и воздуха? Да, может быть, это и не человек вовсе? Может, это подделка?

Губы жителя пещеры дрогнули, и скрипучий голос произнес:

– Значит, я не последний на этой планете?

Окрестности Западного Хребта, Гранатовые Пещеры, Ник Бобров

«Было, это уже было!»

Ник смотрел на приближающуюся стену пламени, словно в зеркало. Пляска язычков складывалась в знакомое изображение – его собственное лицо. Но в прошлый раз это было просто блестящая плоскость, а теперь там, за стеной огня, чувствовалась чужая ментальность, чужое сознание. Не враждебное, но чуждое. Сознание, которое пыталось дотянуться, достучаться до гостя.

Огненная стена на мгновение замерла перед человеком в скафандре и накатила на него, словно прибой, накрыв с головой.

Тепло, проникающее в каждую клеточку, ласкающее, бодрящее. Тепло, дающее силу и легкость. Ник оказался в пронизанном светом пространстве, где, однако, остались и каменная стена, и кристаллы. Он чувствовал сомкнувшийся проход, пещеру за ним, и мертвую тушу «крота», но своих товарищей найти не мог. Зато он ясно видел перед собой чужака. Сгусток света и мысли, похожий на высокую фигуру в плаще.

И этот чужак молча смотрел на него. Потом протянул руку и произнес.

– Здравствуй, Человек. Добро пожаловать.

Ник протянул руку в ответ. Человеческая плоть и язык пламени соприкоснулись. Пальцы ощутили только легкое покалывание, но не жар. Нужно было что-то ответить, и, как назло, ничего достойного в голову не приходило. Тогда человек решил начать с самого простого.

– Здравствуй. Где я? Что это за место?

Чужак ответил. Но не голосом. Слова – образы возникали в сознании, и иногда не совсем четкие.

– Эти полости – среда отдыха/лечения Путников, место наблюдения/управления.

– Управления чем?

– Устройством перемещения/пути.

– Перемещения куда?

– Между планет/миров.

– Устройство перемещения тоже эти пещеры?

– Нет. Оно на плато. Оно под вашей полостью/средой обитания.

– Под городом?!

– Да.

– Электрические разряды создает оно?

– Это его защита.

– Ты хозяин? Это все твое?

– Сложно объяснить. Я часть механизма управления. Смотритель.

– Значит, ты искусственный?

– И да, и нет. Сложно объяснить.

– Кто все это построил? Путники?

– И да, и нет. Я/мы прибыли и построили устройство. И ждали. Но Путники не прибыли.

– Вы, это кто?

– Я/мы смотритель, управляющий и строители.

– Строители?

– Примитивные механизмы. Они рассеяны по этой и другим планетам системы. Они концентрировали элементы/металлы.

– На соседней планете? Ликте?

– Вы так ее называете.

– Так «саламандры» – ваши киберы?

– Да. Сборщики ресурсов.

– Вы долго добирались сюда? В эту систему?

– Нет точных сведений. Я/мы перемещались коконами/семенами.

– А точка отправления. Ваш ближайший порт далеко? Он в этой спиральной ветви?

– Он в другом спиральном скоплении.

– В другой галактике?

– Да.

– Путники живут там?

– И да, и нет. Сложно объяснить. Они множественны/различны. Потому эта среда отдыха/лечения подходит почти всем мыслящим.

– Эта среда – поле Гранатовых Пещер, витафактор? Ты можешь объяснить, как оно действует?

– Сложно объяснить. Я не переговорщик. Я смотритель. Это сложные поля, слабая радиация. Среда адаптивна под каждого Путника. Ваш вид использует четверть мощности. Иначе вашу органическую оболочку сожгло/испепелило, так случилось при первоначальной настройке с двумя твоими товарищами.

– Значит, те двое, что вошли сюда первыми… их убило поле?

– И да, и нет. Термин некорректен. Матрицы их разума/сознания скопированы. Они ждут воплощения. Как и твоя.

– Моя матрица?

– Она тоже скопирована, но позже. Настройка уже была произведена, потому исходный объект не пострадал.

– Я и они должны воплотиться? куда?

– Матрицы настроены на перенос во времени/пространстве. В пределах данной системы звезд/солнц.

– Куда?

– Информация недоступна. Система самостоятельно определила точки воплощения. В соответствии с запросом объекта. Это один из процессов, который я не могу контролировать.

– Но как они могли назначить точку? Или… я понимаю, их мысли, желания. Они уже отправились туда, куда хотели?

– Нет. Воплощение состоится, когда запустится основное устройство переноса.

– Почему ты остановил процесс? Почему не спас их?

– Я/мы спал. Вы разбудили меня позже.

– Так это тебя нашли в коконе под городом?

– Да.

– И ты устроил серию аварий?

– Нет. Я только сжег/употребил несколько ваших механизмов. Сразу после рождения/пробуждения. Сожалею, но мне необходимо было питание.

– А в городе, что ты делал в городе?

– Изучал вас. Подключился к вашей сети данных.

– И что ты узнал?

– Ваше сообщество/вид на краю уничтожения/распада. Я помогу. Я отправлю вас в обитаемые миры.

– Ты поможешь? А что взамен?

– Ничего. Работа смотрителя – помогать Путникам.

– Но ведь мы не Путники. Мы люди.

– Все разумные – Путники.

– И дахейцы, наши враги? Ты поможешь и им тоже?

– Да, но позже.

– Но ведь они напали на нас. Они агрессивны.

– У них есть причины для агрессии. У них тоже истекает срок/время. В конфликте всегда виноваты обе стороны. Я спал и не могу узнать причины его начала. Но будущие последствия я знаю.

– Ты можешь перемещаться во времени?

– И да, и нет. Я многомоментен. Я могу быть в любой момент моей линии существования. За исключением моментов сна.

– Ты можешь переноситься в прошлое?

– И да, и нет. Сложно объяснить. Вы люди/гуманоиды одноточечны/одномоментны. Вы существуете только в этой точке быть/ощущать. Я существую во всех точках своего быть/ощущать. Во всех, кроме тех, где я не существовал/не бодрствовал. Это похоже на ваше вспомнить. Но я действительно там. А вы и ваши враги нет. У вас есть помнить, у вас есть интуиция. Это слабые аналоги.

– Дахейцы тоже? Они похожи на нас?

– Больше, чем вы думаете. Все конфликтующие разумные похожи друг на друга. У разных/непохожих не бывает конфликта. Даже ваши типы мышления/осознания близки. Вы можете читать образы/мысли друг друга.

– Откуда ты знаешь? Ведь ты не сталкивался с дахейцами.

– Сталкивался. Двое уже очень давно живут в верхних ярусах пещер. Я могу считать память их разума/осознания. Память их образов/мыслей, переданных средой.

– Они живут здесь, в пещерах? Они враги. Я должен…

– Не могу помочь. Я Смотритель. Мне недоступны верхние жилые зоны среды. Но и нижние ярусы недоступны тем двум особям ваших врагов. И вашему соплеменнику, который живет/находится с ними, тоже.

Пятый уровень, жилая ячейка семьи Соллен, Рик

Рик проснулся, когда Лара уже встала. Пока Соллен младший потягивался, выползал из спального пенала, она успела привести себя в порядок и заказать в ячейку завтрак.

– Мам, папа не звонил?

– Нет. Он занят. Связи пока нет.

– Жаль. Я хотел с ним поговорить.

– Поговоришь, когда вернется.

Рик прислушался к себе. Знание лежало внутри теплым шаром. Теперь он чувствовал себя больше и значительней не только любого операта, но, наверное, и советника.

Впервые за последний месяц в душе царило необычайное спокойствие. Может быть, потому, что исчезла ненавистная неизвестность. Ее место заняла тайна. И миссия, Цель, которая по плечу ему одному.

Казалось бы, такая неподъемная тяжесть, ответственность за судьбу всей колонии должна придавить его, но он, напротив, чувствовал легкость и прилив сил. И ни разу не родилось мысли, что он может не справиться.

– Ричи, я снова в лабораторию. Ты не забыл про лечение?

– Иди, мам, все уже нормально.

– Ну, да, я же смотрела твои результаты. Когда вернешься к занятиям?

– Послезавтра разрешили.

– Хорошо, я побежала. Приду только вечером…

– Пока, мам.

Мембрана щелкнула, и Рик остался в ячейке один. Не спеша доел завтрак, принял душ, оделся.

Кресло, угадав его желание, превратилось в шезлонг. Рик закрыл глаза и под мягкую музыку погрузился в мечты. Он – спаситель Колонии! Снова и снова прокручивая перед внутренним взглядом то, что требовалось совершить. На краю сознания мелькнуло удивление, почему его это совершенно не пугает, но сразу потонуло в ощущении собственной значительности.

Музыка умолкла. Трижды пикнул бипер – напоминание.

«Пора!»

Тинка Жоссан находилась в парке. Сеть указала ее местоположение.

Рик спустился на шестой уровень, выпрыгнул из транспортной капсулы, нашел нужную движущуюся дорожку, перебежал на нее и поплыл в дальний конец парка.

Девушка сидела на знакомой скамейке под ивами. Услышав шаги, подняла голову.

– Рик? Привет!

– Привет.

Парень плюхнулся на скамейку.

– Я знаю, как доставить Багряник на поверхность. Ты можешь подготовить герметичную стеклянную капсулу с семенами?

Пещера Западного Хребта, Зона Х, Майкл Соллен

Майкл крался, лавируя между каменных обломков. Теперь он понял, откуда идет мерзкий свистящий шепот.

Человек не замечал, что уже сильно углубился в недра каменного лабиринта, не замечал стремительное повышение доли окиси углерода в дыхательной смеси. Он шел на ненавистный звук, сжимая автомат.

Пещеры изменились. Теперь стрелок продвигался вдоль стены цилиндрического тоннеля с множеством овальных боковых проходов.

Свист нарастал, накатывая, словно лавина, пока не стал просто невыносим, разрывая череп изнутри, топя остатки мыслей. Но пламя ненависти было сильнее. Оно толкало почти бесчувственное тело вперед, заставляло мышцы сжиматься, переставляя ходули ног. Оно велело свернуть под одну из арок.

Зеленый луч фонаря мазнул по гладким стенам и выхватил из темноты серую коренастую фигуру. В световом круге сверкнули два желтых глаза с треугольными зрачками.

Человек ощутил удар, словно в него врезался огромный мягкий мешок. Следом сверкнула вспышка в сотню солнц, оставив гаснущие цветные круги. Сознание таяло, поглощаемое тьмой, но рефлексы сработали. Палец нажал на спуск и давил его, пока стрелок не рухнул на каменный пол пещеры.