Текст книги "Код Заражения 2 (СИ)"

Автор книги: Игорь Подус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 19

Шустрый

После прорыва сквозь аномалию нас обуял первобытный инстинкт: бежать как можно дальше от порождений чёрного пятна. Этот безумный марш-бросок отбросил нас на пять километров от мутировавшего источника заразы.

Не единого зомби на горизонте не появлялось. Меня жгло желание продолжать бег не только до конца светового дня, но и до рассвета, ведь в семидесяти километрах ждали Маша и дети. Но усталые лица моих спутников заставили, наконец, оглядеться в поисках пристанища для безопасного ночлега.

Васька держался молодцом, хотя и вымотался. Мы с Бьёрном несли Светку на руках, сменяя друг друга. Постепенно её перебирание детских песенок из мультиков, стихло, и девочка заснула. Борзов и Динамит, казалось, вошли в ритм, явно не собираясь останавливаться. А вот Генрих ныл о передышке почти без умолку. Хромой, хоть и хорохорился, делая вид, что готов бежать марафон на костылях, свою первоначальную прыть растерял и теперь всё отчётливее прихрамывал на единственную ногу.

Укрытие обнаружилось часа за три до заката. Двухэтажный строительный магазин застыл на отшибе пригородной высотной застройки. Он казался разгромленным, но притягивал мой опытный взгляд.

Сканер показывал минимальную потустороннюю активность в окрестностях, да и чутьё подсказывало: если у зомби есть выбор, между этим местом и подвальным уровнем многоэтажки, они предпочтут второй вариант.

Когда я указал на магазин, возражений не последовало. Мы с Бьёрном прочесали разбитый в хлам первый этаж и обнаружили на втором признаки недавнего пребывания людей.

Пара подсобных помещений встретила нас добротными баррикадами. Те, кто их возводил, оставили узкий лаз со стороны лестницы. Скорее всего, это место служило временным пристанищем или перевалочным пунктом. Припасов не нашлось, но в коридоре остались ящики с бережно собранными инструментами, а на крыше нашлись бочки с устройством для сбора дождевой воды. В подсобках же стояли диваны, явно притащенные из мебельного отдела.

К тому времени, как мы забаррикадировали единственный проход наверх, дети уже спали на матрасе в одной из подсобок. Остальные собрались в комнате с буржуйкой и двумя диванами. Я предложил поговорить и решить, что делать дальше.

Как ни странно, первым нарушил тишину обычно молчаливый Бьёрн.

– Зачем ты убил Курта? – прозвучавшее обвинение, было адресовано Динамиту.

Я видел, как Семнадцатый напрягся после того, как Динамит прикончил его заражённого товарища, так что подобный выпад не стал неожиданностью.

– Ты ошибаешься. Я не убивал твоего другая, а остановил то, во что он мог превратиться через несколько секунд.

– Мы могли успеть использовать один из инъекторов, выданных Шустрому в Москве, – Бьёрн бросил на меня ищущий поддержки взгляд.

В разговор вмешался Хромой.

– Бьёрн, мне кажется, ты неверно оценил ситуацию. Я уверен, ни один из антидотов не справился бы с этой заразой, даже если бы мы успели ввести сыворотку. Мы изучали чёрное пятно долгих два года. Так вот, заражение живого организма происходит в течение двух секунд после контакта активных токсинов с кожей. Инкубационный период сопровождается стремительным распространением вируса по всему организму. И делает он это необычным способом – с помощью тончайших биологических волокон, проникающих в кровеносную систему и окутывающих её в считанные секунды. Длится процесс от десяти до двенадцати секунд. Затем наступает первая стадия псевдосуществования заражённого. На этом этапе он максимально гиперактивен и расходует все внутренние ресурсы организма. Цель у стремительно чернеющего зомби одна – заразить как можно больше людей вокруг. В первые часы существования он невероятно быстр, силён и резок. Способен передвигаться днём и долго находиться вне чёрного пятна. Если бы Динамит не добил заражённого Курта, то кто-то из нас точно к нему присоединился.

Бьёрн был реалистом и принял аргументы, но как нормальный человек, не прочь был возложить на кого-нибудь вину за потерю друга и потому продолжал смотреть на всех исподлобья.

– Бьёрн, Хромой показывал мне журнал наблюдений. Я склонна ему верить, – вступила в разговор Марта, видимо, решив, что пора и ей вмешаться. – Курт был обречён, и мы бы ничего не успели сделать. Нечто подобное я наблюдала лично во время экспериментов с аномальным штаммом вируса, обнаруженным в Финляндии. Там люди превращались в очень опасных зомби за считанные секунды.

– Марта, я тоже многое видел, но Курт был моим и, кстати, твоим другом. Мы вместе с момента, как он спас нас с дочкой. Я тебе этого не рассказывал, но в самом начале мы чудом пробились к берегу озера через толпу свежих зомби. В процессе я потерял жену, но успели спрятаться в бетонном саркофаге убежища корпорации. Мы просидели там больше месяца, посылая по рации закодированный сигнал операторам корпоративного кол-центра.

– Курт был в группе спасателей? – спросила явно заинтересовавшаяся Марта.

– Нет, он и был нашей группой спасателей. Больной ублюдок в одиночку прикатил на моторном катере с дробовиком, чтобы нас забрать. Потом я узнал, что его никто не заставлял выполнять заявки, но он вместо того, чтобы обживаться на одном из островов, каждый день брал одно или два задания на спасение, из кипы скинутых операторами. Он несколько месяцев вывозил людей в безопасные места. И это притом, что в самом начале дал слабину и потерял всю свою семью. Именно его пример не позволил мне спокойно сидеть в стороне и заставил присоединиться к нему.

Бьёрну нужно было выговориться, и он рассказал, как они вдвоём спасали людей. Потом о том, как корпорация начала собирать боевые группы, и они с Куртом одними из первых прошли обучение и вступили в подразделение зачистки.

За два года группа наёмников корпорации облетела Европу на вертолётах вдоль и поперёк и контролировала прибрежные зоны. Они видели захваченные зомби столицы государств. Спасали людей на рыбацких лоханках. Занимались отловом редких видов мутантов и зачищали мелкие острова от заражённых, для организации там анклавов выживших.

Судя по рассказу, в густонаселённой Европе обстановка была не лучше, чем у нас. Из-за более мягкого климата, рассадники опасных мутантов множились на глазах. Европейские анклавы, находящиеся по большей части на островах и в горных районах. Спасали их от уничтожения только обширные водные пространства и труднодоступность некоторых мест. Как я понял, это могло скоро измениться из-за появления мутантов среди крупных млекопитающих, некоторых видов птиц и хищников.

Выговорившись, Бьёрн ушёл в себя, и я понял, что настала пора открыть карты и поговорить со всеми начистоту.

– Хочу вас спросить, какие у каждого из вас планы на будущее? – начал я аккуратно. – Сразу предупреждаю, находиться дальше рядом со мной опасно, и я никого из вас удерживать не собираюсь, можете уйти хоть сейчас.

С этими словами я вытащил цепочку с флешкой и передал Марте, без каких-либо предварительных условий.

Первым заговорил Борзов.

– Я уже выбрал свой путь. Дальше я с тобой.

Мне была непонятна мотивация поступков беглого капитана ФСБ, но расспрашивать его пока не время.

– Ну а нам теперь и деваться в принципе некуда, – сказал Хромой.

Динамит закивал, подтверждая его слова.

– Макс, что конкретно ты предлагаешь? – неожиданно спросила Марта, которая, как мне показалось, многое переосмыслила за время, проведённое в экспедиции.

– После посещения Москвы у меня появилась информация об одном секретном объекте, давно выпавшем из-под контроля большой земли. Предлагаю туда заглянуть и всё проверить. Он находится всего в сотне километров от нашего теперешнего местоположения, и, если я всё правильно понял, там найдутся припасы и надёжное убежище для всех.

– Ты же вроде как спешил к своей семье? – напомнил Бьёрн.

– Семья по-прежнему в приоритете, но, как оказалось, объект находится не так уж далеко от их теперешнего местоположения. Так что одно другому не помешает, – честно признался я.

– Наши с Генрихом спутниковые маячки перестали функционировать. Это обозначает только одно: аккаунты членов экспедиции удалены из корпоративной сети. Похоже, после ракетного удара по пункту дислокации в Москве экспедицию признали провальной. Если регламент действий не изменился, вспомогательные группы уже выведены с территории вашей страны в места постоянной дислокации. Чтобы в этом убедиться, я должна сделать один звонок.

Огласив планы, Марта вопросительно посмотрела на меня.

– Хорошо, я дам тебе спутниковый телефон, но перед тем, как выходить на связь, вспомни, что я тебе говорил про информацию, переданную моим дядей. Марта, тот, кто её физически принесёт вашему руководству, станет ненужным элементом. Бьёрна и Генриха это тоже касается.

– В случае передачи одного из кодовых сигналов, пронумерованные должны аннигилировать персонал и учёных, – неожиданно признался Бьёрн. – Шустрый прав, боюсь, те, кто за нами прилетят, после получения информации проведут стандартную процедуру зачистки.

Судя по нахмуренному лицу Марты, теперь она была склонна поверить в негативный исход событий.

– Возможно, вы правы. А я-то гадала, почему в состав экспедиции вошли только те, кого корпоративному координатору и в самом деле не жаль. Учёный, отлучённый от исследований из-за альтернативных взглядов на происходящее и требования показать реальный источник заражения. Его списанная команда, навечно сосланная на гиблую периферию, для сбора образцов. И горстка наёмных боевиков, годами выполняющих самую грязную работу для корпорации, на территории бывших европейских государств. Ну и что теперь?

Марта взглянула на флешку, словно она была отравлена.

– Эти наработки – наш шанс на выживание, но в руках председателя совета консорциума они могут стать орудием шантажа и укрепления власти. Он вырвет самое нужное, а остальное похоронит под грифом секретности.

– Мы можем связаться с японским и австралийским филиалами и передать информацию напрямую, минуя этого стервятника, – неожиданно предложил Генрих.

– А у тебя что, есть на них выход? – с сомнением спросила Марта.

Генрих кивнул, словно признаваясь в смертном грехе.

– Один мой знакомый, оператор центрального узла корпоративной сети, работает на японский филиал, – пробормотал он.

– Генрих, выходит, и ты на них работаешь.

– После того как профессора Крюгера отлучили от исследований, он лично попросил меня попытаться связаться с японскими и австралийскими коллегами. Похоже, он давно махнул рукой на председателя и готов был довериться любому, кто его услышит.

Очередное признание Генриха никого не удивило.

– Хорошо, я готова передать им информацию, но как? По спутниковому телефону не вариант. Все цифровые каналы отключены в первые дни, компьютеризированной системой. Осталось лишь аналоговое общение, ограниченное строгими временными рамками.

– Раньше на том секретном объекте, про который я упоминал, имелся активный канал связи со спутниковой группировкой. Если он действует, можно попробовать передать данные через него – предложил я.

– И что ты хочешь взамен? – спросила Марта и посмотрела мне в глаза.

– Мне нужна информация о моей сестре, куда её увезли и где содержат. Ещё я хочу узнать о судьбе одного беглого генерала, который с самого начала работал на медицинскую корпорацию через организацию врачей без границ.

Марта, не моргнув глазом, достала планшет профессора Крюгера, сняла блокировку и погрузилась в меню поиска по базе данных, собранной учёным за последние два года. Внутри, как я понял, хранились сведения о событиях, произошедших на территории Российской Федерации с самого начала пандемии.

– Хорошо, но прежде чем я начну искать то, что ты хочешь, расскажи, о случившемся с сестрой два года назад. Я должна понять, с чего мне начать поиски.

Я не стал утаивать подробности событий двухгодичной давности и подробно рассказал о нашем первом побеге из Москвы, попытке закрепиться в дачном посёлке и уничтожении эвакуационного лагеря.

Откровенно поведал о том, как эвакуированных людей предали те, кто должен был их защищать. Два года назад моя группа выживших доказала засевшим на блоке складов военным, что с нами придётся считаться.

Я вспомнил про первые удачные вылазки в заражённые города за оружием, провизией и топливом. Рассказал, как мы быстро научились малыми силами зачищать объекты от зомби и не подпускать их к своему лагерю. Конечно, без потерь не обходилось, но присоединившиеся к нам бойцы постепенно увеличили боевую часть группы до тридцати человек.

Вот только провести операцию по освобождению сестры мы так и не успели. Когда всё было готово, военные с блока складов поняли, что мы им нужны, предложили помочь разобраться с генералом Майдановым.

Правда, мы немного просчитались, за сутки до начала разработанной мной и Беркутом операции, информация утекла к нашим врагам. Генерал поднял вертолёты и улетел со своими приближёнными, прихватив с собой представителей западной медицинской корпорации и сестру. После этого их след потерялся.

На следующий день мы сумели накрыть бронеколонну военной полиции, пытавшуюся уйти из брошенного расположения вертолётного полка. Колонна попала в засаду и была сожжена. В наши руки попался командир батальона, полковник Волков. Я лично допрашивал его, но так ничего нового не узнал. За сдачу эвакуационного лагеря он и несколько офицеров были приговорены полевым судом к смерти и расстреляны.

Мой рассказ затянулся на час, а когда я упомянул о способности Алёны видеть призрачные нити, Марта начала что-то быстро искать в базе данных. Как только я закончил, она показала мне фотографию сестры, сделанную явно после её исчезновения. На экране она была облачена в серый комбинезон с логотипом медицинской корпорации. На шее виднелся такой же контрольный ошейник, как надевали мне.

– Где и когда это снято? – спросил я, с трудом сдерживая дрожь в голосе.

– Судя по меткам геолокации – это Норвегия. Снято три месяца назад. Здесь есть кодовое название экспериментального проекта – «Немезида», – прочитала Марта. – Не знаю, что это. Всё спрятано под грифом высшей секретности.

– Я узнаю это место. Это военный полигон в северной части Скандинавского полуострова. Корпорация использовала территорию для обучения боевых групп, натравливая на них специально завезённых зомби и мутантов, – уточнил Бьёрн.

Я протянул Марте телефон.

– Марта, связывайся с теми, с кем хотела, я должен знать всё о проекте «Немезида».

Глава 20. Путь домой

Шустрый

Едва забрезжил рассвет, группа покинула временное убежище и двинулась по дороге, убегающей вдаль от заражённой столицы. Семьдесят километров – пустяковое расстояние на карте, но я знал, что каждый метр обернётся тяжким испытанием. По моим прикидкам, даже не встретив ни единого зомби, мы не успеем преодолеть этот путь за один световой день.

Эх, был бы транспорт… Но где же его взять? Тлела надежда найти один из схронов нашей разведгруппы. Там можно поживиться мотоциклами. Но верилось в сохранность тайника с трудом. Да и топать до него добрых пятьдесят километров.

Проблему с Хромым и Светкой решили при помощи полезной находки, обнаруженной в строительном магазине. Самодельная тачка на шести велосипедных колёсах, скрученная из пластика и фанеры, явно осталась от прежних посетителей убежища. Теперь все по очереди толкали перед собой эту импровизированную тележку.

Казалось, всё налаживается, но уже через два часа группе пришлось сделать первый незапланированный крюк, в целых три километра. Сначала Светка с Васькой почувствовали неладное, а потом сканер засёк аномальное скопление призрачных нитей над разграбленным коттеджным посёлком.

Васька своим звериным чутьём безошибочно определил опасность и сказал, что там засели мутанты. Скорее всего, группа семейных. Конечно, можно было рискнуть и попытаться проскочить мимо, пользуясь ярким солнцем, но это не компьютерная игра, и лишней жизни у нас в запасе не имелось, так что рисковать не решились.

Всю дорогу я украдкой наблюдал за Мартой и Генрихом. Эта парочка то и дело просила остановиться в безопасном месте. И каждый раз они безуспешно набирали номера на спутниковом телефоне.

Ночью они делали то же самое, но почти так же безрезультатно. Лишь однажды Генриху ответил его контакт из корпоративного кол-центра. Но толку – от этого ноль.

Сухой голос оператора в ответ на предложение передать ценную информацию заявил, что Генрих ошибся номером, и настоятельно рекомендовал больше не звонить. Правда, днём пришло текстовое сообщение с туманным намёком: «Подождите, навожу справки…»

Я тоже несколько раз пытался связаться с Машей, но тщетно. Один раз в аппарате послышались долгие гудки, но никто не ответил. Видимо, обстоятельства не позволяли ей взять трубу, и это, признаться, заставляло меня поскрипеть зубами от злости и начать подгонять остальных.

Первый нормальный привал удалось сделать только в два часа дня после того, как группа обошла ещё одно подозрительное место. По уверениям Васьки, в торговом центре рядом с транспортной развязкой обосновалась орда зомби в несколько тысяч особей.

Сканер подтвердил его слова, так что очередной крюк в несколько километров оказался правильным решением. В итоге, судя по шагомеру на бронекостюме, мы протопали тридцать километров. А если считать по маршруту – едва ли больше двадцати.

Меня это совсем не устраивало. Тревога за семью подталкивала бросить спутников и рвануть вперёд на всех парах, но взятые на себя обязательства за детей и остальных не позволяли поддаться порыву.

Первое серьёзное столкновение с заражённой тварью произошло после обеда. Васька остановил группу через час и указал на тополя, высившиеся у выгоревшего дотла комплекса, состоявшего из автосервиса, магазина и заправочной станцией.

– Дядька шустрый, тама нас ждут, – уверенно заявил он.

– Кто?

– Хищник. Не знаю, как вы по научному их называете. Хирург их черноглазыми окрестил.

– Дитё комы. Редкий гость, – пробормотал я и в сердцах сплюнул.

В первую зиму после заражения нападающих одиночных хищников здорово проредили. Неутолимая жажда живой плоти сыграла злую шутку с самыми сильными из них. Вместо того чтобы залечь в спячку, они продолжали охотиться на выживших. Во только зимой их было легче обнаружить. Из-за этого самых кровожадных и безрассудных уничтожили подчистую. Остались только самые хитрые и терпеливые охотники.

Я приказал всем присесть передохнуть в тени, а сам, вооружившись «Выхлопом», принялся изучать тополя через снайперский прицел. Расстояние до деревьев – шесть сотен метров. Это вполне позволяло сделать точный выстрел и ликвидировать хищника, приготовившегося к нападению в засаде.

Пока Васька сидел рядом и корректировал мои поиски, я невольно вспомнил первую зиму. Мы пережили её на турбазе «Берёзка», размещённом на берегу водохранилища. Чем холоднее становилось, тем меньше заражённых бродило по округе. В какой-то момент отряд даже начал расслабляться.

С людьми Волкова вопрос был закрыт ещё летом. С анклавом блока складов заключён шаткий, но взаимовыгодный союз. Банду беспредельщиков-мародёров, взаимодействовавших с зомби, мы сначала наши и знатно потрепали. А в начале осени заманили в ловушку, устроенную на таможенном терминале.

Именно тогда мы впервые столкнулись с заражёнными, не превратившимися в зомби и сохранившими остатки разума. По уровню развития многие из них были похожи на неандертальцев. Их прозвали «семейными». Они постоянно кочевали и нападали редко. Зимой они впадали в спячку, после которой некоторые мутировали в нечто более опасное.

Но не семейные были самыми опасными. Всё портили «деловые». Эти строили из себя нормальных людей и подминали под себя «семейных». Собирали банды и с первых недель после заражения натравливали стаи зомби на анклавы выживших.

Банду, участвовавшую в уничтожении эвакуационного лагеря №313, нам удалось обнаружить и уничтожить. Последних тварей мы выловили в конце осени.

Топливо для генераторов и дрова разросшийся отряд заготовил заранее. Добытых осенью провизии и припасов на группу из семидесяти человек должно было хватить на всю зиму с лихвой. И все почему-то решили, что она пройдёт спокойно. Тогда многие люди в мире искренне надеялись, что орды зомби перемёрзнут и весной можно будет вернуться в города. Уцелевшие ещё не знали, как жестоко они ошибались.

Первым тревожным звонком стали два черноглазых хищника, пришедших на турбазу по льду водохранилища. Тогда мы потеряли троих, а я получил очередной укус в рукопашной схватке. Думал, конец, но заражение перенёс относительно легко. Очень помог Ванюшка с его детским целительством.

Усиление мер безопасности и установка системы дистанционного наблюдения за окрестностями, помогли избежать больших потерь от черноглазых, периодически появлявшихся вблизи турбазы.

Всего за зиму мы уничтожили больше двух дюжин этих тварей. Примерно столько же настреляла охрана блока складов. Тогда я всерьёз задумался, что было, если бы они напали все вместе в одном месте. Наш отряд вряд ли отбился.

Но самым страшным испытанием той зимы стали не хищники, а снег. Дороги расчистить было попросту невозможно. Вернее, расчистить-то до определённого места, сжигая дефицитную солярку, нам удавалось, но целесообразности в этом было мало.

Мародёрствовать в торговых центрах и на базах хранения горючего стало опасным занятием. К тому же зомби вовсе не собирались замерзать и превращаться в ледяные статуи. Они активно нападали на любого, кто вторгался на их территорию. А уйти от них по снегу было практически невозможно.

В одной из таких вылазок, проведённой совместно с разведчиками блока складов, мы потеряли четверых. И если бы не Тракторист, способный проехать на своём БТР-70 где угодно, то наверняка остались бы там навсегда.

А после окончания зимы, вместе с проснувшимися ордами зомби из своих нор начали выбираться новые мутанты – халки и всяческие вампиры. В результате охотники-одиночки, дети комы, отошли на второй план. Правда, от этого они не стали менее опасными.

– Вижу его, – неожиданно прошептал Васька, долго наблюдавший за тополями в бинокль, выданный ему Борзовым.

– Куда конкретно смотреть? – спросил я.

– Вон, на тот тополь с толстой веткой, торчащей в сторону.

– Я только что туда глазел пять минут. Место для засады удобное, мы как раз под ним будем проходить. Но там вроде никого нет.

– Есть, просто ты, дядька Шустрый, не так смотришь. Подними прицел на полтора метра выше и посмотри на густую листву через свою мандулу с экраном.

Выполнив инструкции, я увеличил изображение на экране смартфона и, присмотревшись, заметил настоящую паутину из призрачных нитей. В её центре просматривалось подозрительное затемнение. Хищник не сидел на ветках, а висел на них, держась руками.

Определив местонахождение цели через оптический прицел «Выхлопа», я навёл винтовку и нажал на спусковой крючок. Крупнокалиберная винтовка лягнула в плечо.

Ещё перезаряжаясь, я увидел, как что-то выпало из листвы на дорогу. Пуля явно попала в цель, но она могла только задеть хищника, и я боялся, что он уйдёт. Опыт подсказывал, обычно, раненый зверь ещё опаснее, чем прежде, но на этот раз нам повезло. Свалившаяся с дерева тварь билась в агонии на потрескавшемся асфальте, и я легко добил её двумя выстрелами.

Группа двинулась дальше, и вскоре мы смогли рассмотреть нечто, напоминающее орангутанга, с чудовищно развитыми верхними конечностями. Зная не понаслышке о силе порождений комы, я осознал, что этот зверь способен разорвать человека надвое.

– С меня мороженое, – пообещал я Ваське, когда мы миновали опасное место.

– А что, оно ещё существует? – недоверчиво отозвался пацан и ловко подпрыгнув, уселся на тележку, которую я толкал, рядом с сестрой.

– Ничего, Маша что-нибудь придумает, – с надеждой ответил я, стараясь не сбавлять темп.

Следующая встреча с заражёнными произошла у группы обгоревших строений. На этот раз ни Васька, ни Светка не предупредили нас, да и мой сканер ничего аномального не показал. Впрочем, твари всё равно появились.

На дорогу, прямо перед нами, из-за перевёрнутого грузовика выскочили пятеро истощённых зомби. Таких у нас обычно называли вечными бродягами или доходягами. Они почти не впадали в спячку с момента заражения и обычно держались возле орд более сильных тварей, иногда удаляясь от основного скопления на значительные расстояния.

Выскочившие на нас зомби вначале не внушали опасений, двигались заторможено. Видимо, сильно измотались и уже больше года не пробовали живой плоти. В таком состоянии организм зомби пожирал сам себя и блокировал любые полезные мутации. Однако опыт подсказывал, что даже в таком виде у заражённого остаются резервы для последнего рывка.

На этот раз с ними решил разобраться Борзов. Ещё ночью он навинтил на свой АК-115 банку глушителя и снарядил пару магазинов патронами для бесшумной стрельбы. В итоге, чтобы окончательно упокоить пятёрку доходяг, ему понадобилось всего семь выстрелов.

– Васька, они были одни или рядом бродит стая? – спросил я нашего потустороннего дозорного, когда мы обошли трупы и грузовик.

– Не, стаи рядом точно нет. А ближайшее место, где засели несколько отожравшихся халков, вон тама, – ответил пацан, указав на группу некогда роскошных домов, чьи крыши виднелись вдали от дороги.

Дальше нам везло: почти пятнадцать километров маршрута прошли практически по прямой, ни разу не останавливаясь. Правда, на тележку несколько раз приходилось сажать вымотавшегося Генриха, чтобы он передохнул и перестал ныть.

Где-то за полтора часа до заката Марта и Динамит с Хромым начали настойчиво намекать, что пора найти место для ночлега. В другой ситуации я бы так и сделал, но, заметив знакомые места, настоятельно попросил всех потерпеть и положиться на Васькину чувствительность и аномальную способность вычислять лёжки заражённых.

Когда я, свернув с трассы, и повёл отряд просёлочной дорогой, у спутников возникли вопросы. Пришлось объяснить, что если за год ничего не изменилось, то скоро мы сможем разжиться транспортом и боеприпасами.

Обеспечение мобильности сейчас было на первом месте, ибо от многих проблем в Подмосковье можно просто уехать. Боеприпасы тоже важны. После последнего столкновения с тварями черноты мы сильно поистратились. Тех патронов с крестовыми бронзовыми пулями, что Бьёрн извлёк из опустевших ранцев, нам хватило, чтобы набить по три магазина к винтовкам. Этого очень мало. После любого серьёзного боя можно было смело выбрасывать прекрасные автоматическое оружие, потому что найти патроны к ним на территории РФ попросту невозможно.

Кроме этого, у нас не осталось ни одной гранаты, да и к снайперской винтовке Выхлоп патронов ни особо много. В результате основной боевой силой стали три автомата Калашникова, имеющихся у Динамита, Борзова и Марты. Ей свой укороченный АК-74У отдал Хромой ещё до побега из черноты. Правда, патронов к калашам тоже немного: хватило бы на несколько минут интенсивного боя.

Ну и как последний аргумент, я рассматривал мину МОН-90 Динамита, которую он, несмотря на вес, упорно таскал в рюкзаке.

К знакомому дачному посёлку мы вышли уже в сумерках. Места были глухие, так что встретить здесь большую стаю заражённых я не боялся. Сейчас я боялся другого: что схрон окажется пуст.

Ещё в прошлое посещение, ведомая мной группа разведчиков подробно осмотрела наполовину выгоревший дачный посёлок дяди Бори. Было видно, что после первого нашествия зомби кто-то сюда возвращался и пытался укрепиться. Потом зомби приходили сюда повторно несколько раз. Последних жителей добили черноглазые хищники, наведывавшиеся сюда зимой.

Пройдя в лаз рядом с воротами, где навечно застыл школьный автобус, мы двинулись по заросшей бурьяном улочке и свернули в переулок, ведущий к дальнему участку полуразрушенной ограды посёлка.

Едва мы сюда завернули, Васька сразу указал на колодец:

– Тама кто-то есть – уверенно заявил он.

Подойдя ближе к отделанному кирпичом верхнему кольцу колодца, я осторожно заглянул внутрь. Луч фонаря высветил на глубине десяти метров раздутое тело зомби, лежавшего, словно тюлень, в отвратительно воняющей, цветущей жиже. На меня снизу посмотрели красноватые водянистые глаза. Почувствовав людей, тварь попыталась взобраться по стенкам, но раздутое тело, впитавшее несколько сотен литров воды, не позволило.

Приняв импульсивное решение, я показал монстра Борзову, и тот его почти беззвучно упокоил несколькими выстрелами из автомата с глушителем.

К сгоревшей даче дяди Бори мы добрались минут через пять. На вид здесь, кроме, ещё сильнее разросшегося бурьяна и кустов, ничего не изменилось. Фундамент с обрушившейся крышей выглядел точно так же.

Указав на сарай рядом с теплицей, я предложил всем расположиться на ночлег там, а сам начал растаскивать листы металлочерепицы, которые лично сюда сгрёб больше года назад.

После того как вход в подвал открылся, спустился вниз и с облегчением выдохнул. Три мотоцикла, которые разведчики сюда загнали, были на месте. Кроме этого, в целости сохранились канистры с топливом, три цинка патронов, пулемёт РПК и пять одноразовых тубусов реактивных пехотных огнемётов «Шмель», добытых там же, где и мотоциклы.

– По теперешним временам это несметные богатства, – изрёк Динамит, помогавший добраться до схрона.

Когда я вышел наружу, заметил, что все заметно повеселели. Взрослые оценили находки, а дети были в восторге от крупной клубники, найденной в зарослях бурьяна.

Я тоже взбодрился, когда ко мне подскочила Марта и сунула в руки вибрирующий спутниковый телефон, на зеленоватом экране которого горел номер Маши.