Текст книги "Моя НЕвеселая ферма 2 (СИ)"

Автор книги: Игорь Конычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

20. Не так страшен черт

Во вспышках молний и синего пламени на пороге появился высокий темный силуэт. Но, несмотря на тщательно нагнетаемую обстановку и пафосное появление, меня происходящее не слишком-то впечатлило. В отличие от Люциана. Бард съежился на кровати и задрожал, как осиновый лист на ветру.

– Злой! – взмолился он. – Спаси меня!

– От чего, от сквозняка? – я повернулся на бок и посмотрел на ночного гостя. Сквозь его темный силуэт вполне себе проглядывались деревья, да и капли дождя проходили, падая на пол. А вот с самого Черного охотника вода не лилась, как должна была с человека, попавшего под сильный дождь.

– Трепещите! – взревел силуэт. Широко раскинув руки, он сделал шаг вперед.

И вновь я отметил очередную деталь: старые доски не скрипнули под гостем, хотя, судя по габаритам, весу в нем было за сто кило. Но это при жизни.

– Чего тебе надо? – я протяжно зевнул и окинул застывшую фигуру взглядом: высокий, заросший густой бородой и волосами мужик с носом-картошкой и удивленными темными глазами. Одетый в длинный тулуп и высокие меховые сапоги, он смотрелся крайне нелепо в это время года.

– Чего мне надо? – ошарашено пробормотал призрак.

– Злой, ты рехнулся? – обреченно пропищал Люциан.

– Ну… кхм! – Черный охотник быстро нашелся. – Ваши души, жалкие путники, что посмели вторгнуться в мой дом без разрешения!

– Дверь была открыта, – я пожал плечами.

– И что? – призрак упер руки в объемистые бока. – Это дает вам право вторгаться в чужое жилище?

– Типа того, – кивнул я. – По крайней мере, нам никто не запрещал.

– Я запрещаю! – взвизгнул охотник и совершенно беззвучно топнул ногой. Осознав это, он принялся махать руками, отчего весь дом заходил ходуном, посуда снова загремела, а Люциан свалился на пол и поспешно заполз под кровать.

– Что вы тут делали⁈ – не унимался призрак.

– Сидели на твоем стуле, ели из твоей тарелки и спали на твоей кровати, – мои губы растянулись в кривой усмешке. – Ну, точнее Люциан спал.

– Это произошло случайно! – сдавленно пискнул из-под кровати брад. – Приношу свои глубочайшие извинения.

– Да как вы сметете⁈ – заорал призрак, и стекло в окне треснуло.

Ветер взвыл волком, дверь чуть не слетела с петель, а шкаф распахнулся.

– Ты бы лучше тут прибрался, чем беспорядок устраивать и посуду колотить, – посоветовал я, прекрасно понимая, что бесплотный призрак едва ли может навредить нам физически. – Чего разорался-то, на ночь глядя? Не видишь, люди спать пытаются.

– Ты что, меня не боишься? – опешил призрак и разом прекратил свое представление.

– По мне не заметно? – я демонстративно указал пальцем на свое абсолютно безразличное лицо.

– А почему так? – призрак, кажется, расстроился.

– День тяжелый был. Как и предыдущий… и как все, что шли до него.

Призрак с десяток секунд постоял без движения, а потом всплеснул руками.

– Да что же за время-то такое⁈ У всех свои проблемы, которые пугают страшнее призраков?

– Типа того, – кивнул я. – Это здесь еще про ипотеку не слышали.

– Она страшная? – заинтересовался Черный охотник.

– Пострашнее тебя.

– Проклятье! – скрестив руки на могучей груди, призрак принялся мерить свой дом широкими шагами – шесть в одну сторону и четыре в другую. – Все, что мне оставалось делать после смерти – бродить вокруг дома и пугать тех, кто тут останавливается на ночлег. А теперь меня и этого лишили?

– Мы тут не при чем, – осторожно заявил Люциан, выползая из-под кровати.

Призрак лишь с досады махнул рукой и шмыгнул носом.

– Ну будет вам, не расстраивайтесь, – неуклюже попытался успокоить ночного гостя бард.

Получилось у него хреново. Призрак снова шмыгнул носом и опустил плечи.

– А чего ты до конца-то не помер? – спросил я, понимая, что выспаться уже не удастся.

И, казалось бы, впору злиться, но этот Черный охотник – мужик-то вроде нормальный. Даже жалко его немного.

– Сам не знаю, – признался призрак. – Помню только, что ходил в город, купил выпивки и вернулся. У меня день рождения был, а праздновать не с кем… никогда не умел друзей заводить. Семьи тоже не имелось. Вот и напился в одиночестве дома. Спал на этой самой кровати, а посреди ночи мне вдруг отлить приспичило, да так, что из дома выскочил и даже оружия не взял.

– Дай догадаюсь, – прервал я его, – дальше, как в анекдоте? Пошел мужик в лес по малой нужде, увидел медведя, заодно и большую справил?

– Вроде того, – вздохнул призрак. – Совух проклятый напал, как только я портки спустил. Ну и задрал он меня. В прямом смысле слова. Да и не только меня. Тварь эта много народу по округе прикончила. Один я мог с ним справиться, но облажался.

– Такое случается даже с лучшими из нас, – сочувственно произнес Люциан. Он даже попытался ободряюще похлопать призрака по плечу, но пальцы прошли сквозь прозрачное тело.

– Одного совуха мы сегодня прикончили. Может, тот самый? – предположил я.

– Наверняка, – оживился охотник. – Самец. Они по одному живут. Территорию охраняют. Пускают только самок, чтобы потомство заделать, но сейчас не сезон.

– Значит, тебе повезло, можешь спать спокойно. Нам бы тоже выспаться не мешало. Рад был знакомству, – я повернулся на другой бок и прикрыл глаза.

– Но если меня среди живых держал долг охотника, тогда почему мой дух все еще здесь? – задался вопросом призрак.

– Нам-то откуда знать? – несмотря ни на что, мое терпение стремительно таяло.

– Может из-за того, что твои останки не погребены? – предположил Люциан.

– Не погребены, – замотал косматой головой охотник. – Кости-то совух сожрал, а череп оставил. В его берлоге лежит. Сейчас покажу…

– Давай завтра, а? – предложил я без особой надежды.

– Днем у меня не получится явиться, только ночью, – трагично вздохнул дух и дрожащим голосом продолжил, – очередной ночью, полной боли, страха и одиночества…

– Злой, – теперь носом шмыгнул и тронутый до глубины души Люциан. – Мы должны помочь ему.

– Да вашу ж мать! – я вскочил на ноги и уставился на расстроенную парочку. – Твое счастье, что ты призрак, – мой палец указал на бородача, после чего сместился на Люциана, – а твое – что ты мой друг. Иначе обоих бы уже в угли превратил! Где там эта клятая берлога? Веди!

– Вы поможете? – с надеждой спросил охотник.

– А есть другой способ заставить тебя исчезнуть?

– Нет.

– Тогда придется. – Я надел плащ. – Веди. Быстрее начнем – быстрее закончим.

Призрак выскочил из дома едва ли не вприпрыжку. Мы с Люцианом за ним. Не желая мокнуть под дождем, я при помощи силы дракона создал себе ледяной зонтик, под который тут же юркнул пронырливый бард.

– Очень удобно, – оценил он.

Я оставил реплику без комментариев.

Призрак уверенно провел нас через ночной лес. После тридцати минут лазания по грязи, мы спустились в глубокий овраг, где в земле темнела большая черная нора. Из нее воняло так, что у меня дыхание перехватило.

– Только не говори, что нам внутрь.

– Именно туда, – кивнул охотник.

– Может, один сходишь? – с улыбкой идиота полюбопытствовал Люциан.

– Конечно, – серьезно кивнул я.

– Правда?

– Ага, – ухватив барда за шкирку, я толкнул его в берлогу и сам направился следом.

– Подожду вас снаружи, – сообщил нам призрак. – Мне внутри не по себе…

– Почему ему можно не ходить, а мне нет⁈ – сетовал Люциан, на ощупь пробираясь вперед.

– Будешь ныть – пойдешь один, – пообещал я барду. – Ты же сам хотел помочь призраку. Вот, помогай.

– Это благое дело. – Простонал Люциан, то ли чтобы убедить меня, то ли самого себя. Закашлявшись от вони, он зажал нос и продолжил гнусавым голосом. – Может, подсветишь? Ничего не видно.

Щелкнув пальцами, я высек искру и разжег небольшой огонек. Его пламени вполне хватало, чтобы осветить сначала тоннель, стены, пол и потолок которого испещряли переплетающиеся друг с другом корни, а потом и квартиру-студию совуха. Берлога представляла собой нору где-то пять на пять и два метра в высоту. Пол покрывал ворох сухих веток, листьев, шерсти, перьев и прочего мусора.

Каждый шаг поднимал с пола облако вони. И вскоре она достигла своего апогея. Не знаю, что именно тут делал совух, но от едкого запаха аж глаза резало, а желудок крайне настойчиво пытался избавиться от своего содержимого. Причем пахло-то не тухлятиной или падалью, нет, чем-то иным. Метил он тут все что ли?

– Прямо-таки доступное жилье для молодой семьи по выгодным ценам, – скривился я, разглядывая нору.

– Это было жестоко, – тут же заметил бард, разглядывая дюжину валяющихся в углу черепов. – Как-никак, многие тут обрели последний приют…

– … и как понять, какой череп нам нужен? – я подошел ближе, разглядывая мрачные находки: некоторые из них до сих пор хранили следы когтей. – У них ни волос, ни бороды. Да и размер схожий.

– Перед смертью все равны, – философски рассудил Люциан. – Но этот череп вроде похож на нашего охотника, – он указал пальцем на один из скалящихся трофеев совуха.

– Чем? – на мой взгляд, эта черепушка мало чем отличалась от остальных.

– Ну, не знаю, – бард наклонил голову набок и поглядел на находку под другим углом. – Или не похож? – пробормотал он себе под нос.

– К черту, – оттолкнув барда к выходу, я засучил рукава. – Жди снаружи. Тут сейчас станет жарко.

– А что ты собираешь… – Люциан не договорил, так как взревевшее пламя прервало его речь.

Быстро сообразив, что к чему, мой спутник поспешно испарился из норы. Я же задержался до тех пор, пока черепа не превратились в пепел. Все. Лучше уж перестраховаться, а то мало ли, сколько по округе неприкаянных душ бродит.

Закончив, я выбрался наружу, где меня под дождем дожидались Люциан и Черный охотник.

– Твою мать, ты еще здесь⁈

– Это же ты ему, да? – на всякий случай уточнил бард.

– Как видишь, – удрученно кивнул призрак.

– А теперь-то что не так?

– Хотел бы я знать, – охотник задумчиво запустил руку в бороду. – Может, все дело в доме? Меня каждый раз корежит, когда кто-то там хозяйничает, сил нет.

– Да какое тебе дело уже? – не выдержал я. – Ты же мертвый.

– Все равно бесит, – насупился призрак. – Не видать мне покоя, пока хата пустая стоит. Сожги и ее, а?

– Сука… – быстрым шагом я направился обратно к дому.

Люциан поспешил следом. Черный охотник тоже не отставал. Всю дорогу он назойливо гундел:

– Ну что тебе стоит-то, а? Тебе ничего, а старику приятно. Даруй покой измученной душе. Сделай благое дело! Это тебе все равно, а мои-то часики давно оттикали. Сжалься над пожилым уже-не-человеком.

И так каждую минуту.

К тому моменту, когда мы добрались до избушки, я готов был этому охотнику глотку перегрызть зубами, будь он материален.

Но нет. Призрак не обладал физическим телом, чем совершенно бессовестно и пользовался, продолжая донимать нас абсолютно безнаказанно.

– Вот вы уйдете, а мне тут еще жить… ну или не жить. Старик, один-одинешенек. Ну жалко вам что ли?

В один момент мое терпение попросту лопнуло.

– Еще слово, и я сделаю в твоей халупе то, для чего ты в лес ходил.

– Можешь на меня рассчитывать, – в этот раз Люциан принял мою сторону.

– Мужики, вы чего⁈ – силуэт призрака задрожал и сделался светлее, словно его обладатель побледнел. – Не дурите, ладно? Вы меня поймите, окромя вас мне надеяться не на кого. Ну пожалейте старика. Мне же никто больше не подсобит…

– Да ну? – я сжал кулаки. – Может попробуешь не пугать людей, а просто поговорить с ними?

– Чья бы корова мычала, – пропел Люциан.

– Хавальник завали. – Посоветовал я ему.

Но бард заваливать ничего не собирался. Он прекрасно понимал, что наш с призраком спор может продолжаться до утра, поэтому придумал иное решение. Люциан хитро покосился на охотника.

– Если заткнешься и разбудишь нас за час до рассвета, то Злой, возможно, чуть подобреет и спалит твой дом… Как бы странно это не звучало, – предложил компромисс бард и перевел взгляд на меня. – Договорились?

– Буду нем, как рыба, – клятвенно заверил меня Черный охотник.

– Ладно. Но чтобы ни звука. – Зайдя в дом, я улегся на прежнее место и повернулся к стене. – Все, отвалите от меня до утра. Хреновой ночи.

Призрак, видимо решив, что его обет молчания начался здесь и сейчас, ничего не сказал и покинул дом прямо сквозь дверь. Люциан же, наоборот, пожелал мне приятных снов и вскоре засопел с чувством выполненного долга.

Ко мне же сон никак не шел. Явилась лишь его близкая соратница – беспокойная дрема, когда ты и не бодрствуешь, но и не отдыхаешь. Дрянь, одним словом.

Поначалу я вообще принялся замечать параллели между собой и Черным охотником. Но так как мне никогда не нравилось принимать собственные недостатки и глазеть на себя со стороны, эти мысли быстро отправились в самые далекие углы подсознания. Пока я ногами тщательно их туда упихивал, сам не заметил, как все же уснул… спустя битый час самокопаний.

Теперь сон уже накрыл меня с головой.

Сквозь сомкнутые веки я видел, как потолок дома растворяется, распадаясь клубами дыма. Из них вылетел огромный дракон и огласил округу диким ревом. Убежать у меня не получалось: тело не слушалось, словно из-за сонного паралича, коим я никогда не страдал. Но и бежать было некуда – все кругом обратилось непроницаемым дымом.

Из клубящегося мрака зазвучали голоса. Знакомые и нет. Из прошлой жизни и из настоящей. Их были сотни, они переплетались, словно недавно увиденные корни в норе совуха, и из-за этого сплетения не получалось понять ни слова. Вскоре голоса стали какофонией звуков, которую вновь разметал рев чудовища.

Дракон летал прямо надо мной, закладывая круг за кругом и постепенно снижаясь. Чем ближе он становился, тем более ничтожным казалось все вокруг и я сам. Мрак забурлил, поднял меня и понес прочь нескончаемым неистовым потоком. Дракон летел следом, поливая сверху льдом и пламенем. Меня то бросало в дрожь, то прошибало жаром. Но тварь не собиралась заканчивать охоту, она предпочитала играть в кошки-мышки.

Хотя меня совершенно не заботило кто и что там предпочитал.

Незнакомые голоса пропали из нестройного хора. Остались лишь те, кого я знал в этой жизни. Их слова стали ясны. Они молили о помощи.

При помощи силы воли мне удалось остановить беснующийся мрак и выпрямиться в полный рост. Голоса сместились за мою спину и зазвучали громче. Дракон стремительно приближался, но теперь мой образ не уменьшался, а, наоборот, увеличивался.

Миг – и мы с крылатым чудовищем бросились друг на друга, как Кинг Конг и Годзилла. Правда, у грозы Японии крыльев не имелось, да и я был чуть симпатичнее обезьяны, но за исключением столь мелких деталей, в целом, все совпадало.

И вот, за секунду до того, как мы с драконом сцепились в смертельном бою, мрак разорвал зычный голос.

– Пора вставать. Солнце скоро взойдет.

Я распахнул глаза и резко сел. Ощущения были такими, словно и не спал вовсе. Да еще и ерунда всякая снилась… Надо завязывать со всей этой драконской темой. Вот выращу Гаврюшу, отпущу на волю и больше никаких драконов. Никогда и ни за что.

Все.

Решено.

– Рассвет уже близок. Времени мало, – осторожно произнес Черный охотник, то и дело поглядывая сквозь мутное окно, на постепенно отступающую ночную тьму. – Слова своего не нарушите?

– Злой всегда держит свое слово, – заявил Люциан таким тоном, будто это являлось исключительно его заслугой.

– Так может он сам мне об этом скажет? – призрак уставился на меня.

– Он не скажет. – Я покачал головой. – Он сделает. Все на выход.

Быстро собрав вещи, мы вышли из домика. Дождь прекратился, но, судя по скользящим в просветах между деревьями тучам, его возобновление – лишь вопрос времени. Паршиво, но ничего не поделаешь.

– Давай, – скомандовал мне Люциан, уже жевавший зажаренную вчера рыбу, – жги!

– Ты бы еще попкорн приготовил, – я покачал головой и щелкнул пальцами прежде, чем бард успел спросить, о чем речь.

Домишко охотника вспыхнул, словно спичка. Неистовое магическое пламя жадно пожирало его со всех сторон, прямо на глазах превращая сначала в угли, а потом в пепел. И пары минут не прошло, как усилившийся ветер разметал все, что осталось от хижины Черного охотника, по округе.

Я унял силу огненного дракона и призвал лед, чтобы избавиться от оставшегося пламени и не допустить возгорания лесного массива. Природу нужно беречь.

– Спасибо, – выдохнул призрак и поднял руки к глазам, чтобы увидеть, как его тело начало развеиваться на ветру и смешиваться с пеплом, которым стало его жилище. – Теперь я свободен. Наконец-то…

– Удачи, – пожелал я, – если она понадобится там, куда ты отправляешься.

– Мы будем помнить тебя, – помахал на прощанье рукой Люциан.

– Говори за себя, – буркнул я.

– Под домом у меня тайник был. Чутка прокопайте и найдете мой кошель, там немного, но хоть что-то. Прощайте, – Черный охотник склонил голову, но вдруг встрепенулся. – Ах да, забыл сказать – остерегайтесь дракона!

– Какого еще нахрен дракона? – теперь встрепенулся уже я.

Мы с Люцианом обеспокоенно переглянулись.

– Ну того, что недавно прилетел и принялся все жечь. – Пояснил Черный охотник, от которого уже осталась практически одна голова. – Злющий, зараза… Совух, которого вы прикончили, так же злился, когда я самку его пристрелил. Может и тут так получилось? Вот только кто ж убьет дракона-то, да? Ха-ха! – весело рассмеявшись напоследок, Черный охотник исчез.

А вот нам с Люцианом резко стало не до смеха.

Теперь мы поняли, что имела в виду Исандора, говоря, что мы оказали ей услугу…

21. Кто виноват и что делать?

'Мы выбрались из Подземья. Практически благополучно. Местечко весьма сомнительное и неприятное. В качестве объекта для туризма никому не рекомендую. Лучше отдохнуть в другом месте, где на вас не станут смотреть, как на дерьмо и не будут пытаться убить, или взять в рабство.

Из хороших новостей – нам удалось раздобыть яйцо тенекрыла. Посылкой не отправляю, так как цены тут заоблачные, а почтальон еще хуже меня. Привезу сам, как только разберемся с порталом. Мы уже рядом со столицей, так что скоро должны вернуться.

Надеюсь.

А еще надеюсь, что вы не избаловали Гаврюшу, иначе сами будете с ним нянчиться. Даже если не захотите. Придется. Иначе вырастет злобной крылатой тушей и сожжет всю деревню к едрене фене. Тут даже не сомневайтесь, наследственность у драконов плохая.

Кстати, о других драконах – тут один разлетался, возможно, по моей вине. Но это не точно. Почаще смотрите наверх и не отходите далеко от укрытий.

p.s.: Передайте Тисанси спасибо за то, что попросила родственников помочь нам. Без этого мы с Люцианом не выжили бы. Ну а еще передайте ей привет от матери.

На этом все.

Удачи.

Злой'.

В отличие от почтальона прошлой деревни, местный мой коллега выделываться не стал и прямо при мне отправил письмо по требуемому адресу. Сделал он это, конечно, не из добрых побуждений, а за деньги. Но отработал честно, ничего не скажешь.

После почты я вернулся в таверну. Она находилась в большом поселении, до которого мы с Люцианом добрались только ближе к вечеру. Звалось оно Задорожье и носило такое имя, потому что находилось за пределами Великого тракта, окружающего столицу. Как шутили местные, все поселения за Великим трактом, по сути, – Задорожье, но это было самым первым, посему и главным. Исключительно из-за этого факта его жители относились к окружающим с тем же пренебрежением, с которым к ним самим относились выходцы из столицы.

Но, как это обычно водится, из каждого правила случаются исключения. В нашем случае поводом к этому самому исключению послужили деньги. В тайнике Черного охотника деньжат лежало – кот наплакал, но этого хватило, чтобы снять комнату в местной таверне и поужинать.

А вот с завтраком дела обстояли не очень. После того, как я оплатил все услуги, в кошеле осталась одна ничтожная монетка. А завтрак, судя по меню, стоил пять. Значит, утром придется искать пропитание. Но это будет утром. Как говорится, завтрашние проблемы пусть достаются завтрашнему мне.

Сегодня же меня ждало мрачное вливание в себя горячительных напитков под тягостные мысли и бесконечное завывание местного менестреля. Если бы «шедевры» Люциана не закалили мой слух и психику, то я давно бы разбил о голову этого горе-музыкантишки его же лютню. Но, благодаря стараниям барда Лесных Далей, этого не случилось.

Я подбросил монетку и ловко поймал ее. На два пива хватит, а дальше…

– А он неплохо поет, – Люциан вернулся за наш самый дальний столик с двумя кружками пива. Одну придвинул ко мне, другую сжал двумя руками и торжественно поднял. – Ну, за лучшее будущее!

– Скажи это тем, кого намедни зажарил дракон, – буркнул я и, не чокаясь, сделал солидный глоток.

Ну и дрянь же… Мало того, что теплое, так еще и слишком водянистое.

– Да там почти никто не помер, – Люциан, судя по лицу, тоже напиток не оценил. – Тварь просто дома пожгла и улетела. По крайней мере, так местные говорят.

– Дай сюда, – я отобрал у барда его кружку и сжал ее во второй руке. Сила ледяного дракона быстро охладила напитки, и они стали более сносными. – Держи.

– О, спасибо, – маневр Люциан оценил и теперь пил пиво уже не морща нос. – Так о чем это я? А, точно! Не кори себя. У нас не было выбора. К тому же, вдруг это просто совпадение?

– Ну да, драконы же каждый день столицу жгут, – я допил пиво и только сейчас задумался. – А откуда ты взял выпивку?

– Купил, – Люциан пил не так быстро, как я и даже умудрялся смаковать жижу, которую тут по ошибке называли пивом.

– На какие шиши?

– На заработанные, – улыбнулся бард. – После ужина, пока ты сидел тут с мрачной физиономией (она, кстати, у тебя и сейчас такая же), я работал снаружи.

– Пел людям и требовал с них деньги, чтобы прекратить?

– Нет. – Покачал головой Люциан. – Использовал свои ораторские навыки и…

– Ты! – один из недавно вошедших в таверну мужчин заметил барда и направился к нашему столу.

– Ой, – заметив незнакомца, Люциан скукужился на стуле явно пытаясь испариться.

И причиной тому служила злобная уголовная рожа приближающегося рослого мужика и его огромные сжатые в кулаки ручищи. Здоровяк остановился и угрожающе навис над моим спутником.

– Ты взял у меня деньги, – прогудел мужчина.

– Ты сам мне их отдал, – едва слышно пролепетал Люциан. – Всего одну монетку.

– Я всегда подаю милостыню, – не без гордости заявил мужик, после чего ткнул пальцем на кружку пива, которую бард сжимал побелевшими пальцами. – Ты говорил, что деньги пойдут на нужды детей!

Люциан сконфуженно улыбнулся и развел руками:

– Все мы чьи-то дети.

– Чего⁈ – здоровяк сгреб барда своими ручищами и мощным рывком сдернул со стула.

– Помоги, – жалобно пискнул Люциан.

– Тебе уже никто не поможет. – Прорычал громила.

– Отпусти его. – Я встал и с вызовом уставился на типа, который жаждал, стоило отметить, справедливой расплаты.

– И не подумаю.

– Подумай еще раз, – в моих глазах заплясали искры, и здоровяк инстинктивно отшатнулся.

– Ты маг⁈ – он нервно сглотнул.

– Еще какой! – поспешно закивал Люциан. – Он дракона…

– Я добрый волшебник, – мне пришлось заткнуть рукой рот барда, который от страха мог наговорить слишком много.

Хотя он всегда говорил слишком много.

– Точно добрый? – недоверчиво поинтересовался громила и осторожно поставил Люциана на пол.

Бард облегченно выдохнул.

– Пока – да, – я кивнул. – Но лучше меня не злить. Вот, держи, – монетка покинула мою руку и перекочевала в лапищу мордоворота, – твои деньги.

Мужик посмотрел на денежку, потом на меня, потом снова на нее и опять на меня, словно решая, стоит ли игра свеч. Соображал он долго. Мы с Люцианом практически слышали, как в обритой наголо голове с пронзительным скрежетом вращаются шестеренки, перемалывая оставшуюся от извилин труху.

Пришлось дать тугодуму подсказку.

– Не испытывай мое терпение.

– Ладно, – здоровяк удовлетворено кивнул. – Но приглядывай за своим дружком, а то он снова влезет в неприятности.

– Он успешно влезает в них даже под моим присмотром.

Мужик нахмурился, но, вновь кивнув, направился восвояси. А точнее к барной стойке, где взял себе два пива. Одно он осушил залпом, а другое утащил куда-то вглубь общего зала. Народу под вечер сюда набилось столько, что даже такой мордоворот сумел затеряться в толпе.

– Спасибо, – поправив одежду, Люциан улыбнулся. – Ты меня спас и… – он заметил мой недружелюбный взгляд. – Что-то не так?

– Ты попрошайничал у входа в таверну, выпрашивая деньги на помощь детям и брал милостыню у людей, которые в эту самую таверну идут?

– Ну да, – закивал бард.

– И полученные деньги решил пропить в этой самой таверне?

– Ага, – Люциан придурковато улыбнулся.

– Ну ты… – впервые за долгое время у меня не нашлось слов, чтобы оскорбить собеседника. – Это, блин, все законы нарушает!

– Какие ещё законы? – не понял Люциан.

– Все! Законы логики, этики… Божьи! Все!

– Ну, может и так, – несмотря на сказанное, бард не выглядел виноватым. Наоборот, он хитро подмигнул мне и толкнул в бок плечом. – Но пива то мы попили, а?

Не успел я хоть как-то отреагировать на такое заявление, как Люциан вдруг насторожился.

– Слышишь⁈ – оживился он. – Музыка стихла.

– Хоть какая-то хорошая новость, – я устало опустился на стул.

Но хорошие новости кончились, не успев начаться.

– Понимаешь, что это значит? – бард разве что не приплясывал. Не дожидаясь, когда собеседник проявит хоть какую-то заинтересованность, Люциан продолжил. – Сцена освободилась! Я могу выступить!

– За что мне все это?..

Но Люциан уже не слушал. Он кабанчиком бросился в сторону сцены и пропал из виду. Если бард так хочет, чтобы ему сегодня все же набили морду, то кто я такой, чтобы ему мешать? Еще и выпивка закончилась…

И вроде можно было подняться в снятую на ночь комнату и попытаться отдохнуть, но мне оказалось не до этого. Моему удивлению не нашлось предела, когда где-то в глубине души зародилось чувство переживания за одного голосистого придурка. Уйду сейчас – и ему точно башку проломят.

Удрученно вздохнув, я поплелся к сцене, чтобы вовремя пресечь умышленное убийство. Люциан уже о чем-то договорился с местным артистом и даже взял его лютню. Взобравшись на небольшой помост, он прочистил горло и, к моему удивлению, затянул свою «Песнь льда и пламени».

И когда он успел ее закончить?

Местные, стоило отметить, песню приняли хорошо. Ни у кого даже кровь из ушей не пошла. Текст об убийстве дракона нашел отклики в сердцах собравшихся, которых недавно терроризировала похожая крылатая тварь.

Но не успел я порадоваться за впервые в жизни совершившего обдуманный поступок Люциана, как он снова все испортил. Он завершил свой шедевр словами:

– Тот, кто поверг дракона в тот час, – оторвавшийся от струн палец барда указал в мою сторону, – находится среди нас!

Все собравшиеся уставились на меня.

– Дракона сразил благородный рыцарь, сир Тарос Верный, – быстро нашелся я, не желая всеобщего внимания к своей персоне. Ведь если люди узнают, что досаждающий им дракон мстит за убитую подружку, у них точно возникнут вопросы к тому, кто ее прикончил. – К нашей великой скорби герой пал смертью храбрых. Но его подвиг навсегда в наших сердцах.

– Да уж, – прогудел тот самый здоровяк, что едва не угробил Люциана, – сейчас нам такой герой точно не помешал бы.

Присутствующие согласно загудели.

– Но песня все равно хорошая, – продолжил громила и бросил в сторону исполнителя монетку.

Секунда, и все посетители повторили этот щедрый жест. Счастью Люциана не было предела, а его довольная харя едва не треснула от широченной улыбки. Он кланялся и благодарил радушную публику, а после продолжил петь, не забыв дать мне несколько монет.

Ну, как говорится, с паршивой овцы, хоть шерсти клок. Пара-тройка кружек пива, конечно, не восстановит все нервные клетки, потраченные мной благодаря знакомству с бардом, но и лишними не будут.

Убедившись, что на данный момент никто не стремится свернуть моему спутнику шею, я направился к барной стойке и уселся на дальнем ее конце. Так как все без исключения слушали Люциана, на меня никто не обращал внимания. Оно и к лучшему.

Хотя, не совсем. Хозяина таверны пришлось окликнуть трижды, прежде чем он соизволил повернуть ко мне недовольное лицо.

– Чего тебе?

– Пива, – я положил на столешницу монетку.

– Сейчас, – дородный мужчина с бородой до самого выпирающего пупка принялся наполнять кружку мутной жижей из стоявшей неподалеку бочки. Рядом стоял кувшин с водой, которую, как я подозреваю, хитрый делец подливал в не до конца наполненную тару захмелевшим посетителям.

Но меня не проведешь.

Затылком ощущая на себе внимательный взгляд, хозяин таверны покачал головой:

– Повезло тебе, проходимцу, что прибился к такому талантливому артисту.

– О да, – я позволил себе кривую усмешку. – Каждый день благодарю высшие силы за наше знакомство.

– И правильно делаешь, – мужик поставил передо мной кружку. – Пусть морда у тебя бандитская, но хотя бы верующий. Уже хорошо.

На секунду я задумался, а не устроить ли мне пьяную драку? Но потом решил не выплескивать негативные эмоции на окружающих и просто отпил пива. Как и ожидалось, неразбавленное оно оказалось пусть и ненамного, но все же вкуснее.

К тому времени, когда жиденькая выпивка все же немного подняла мое настроение, Люциан уже пел дуэтом с местным бардом. Судя по тому, что им подпевали, исполняла эта парочка какой-то хит. На мой вкус – такая же ерунда, как и все остальные здешние песни. Сомневаюсь, что менестрелей тут хоть как-то учат: кто лютню схватил и открыл рот, тот и артист.

Впрочем, в моем времени такое тоже не редкость. Тут хотя бы песни одна от другой отличаются, да и исполняют вживую. Вот еще бы закончили поскорее, и совсем хорошо.

Но поскорее ничего не закончилось.

Люциан подошел ко мне, лишь когда его голос начал хрипеть. Причем явился бард не один, а в компании справной девчушки килограмм так под сотку.

– Это Сара, – представил спутницу Люциан. Судя по заплетающемуся языку, в перерывах между песнями он не раз и не два промочил горло алкоголем. – Она моя новая избранница!

– А получше никого не нашлось? – осведомился я, оглядывая девушку.

– Злой! – театрально всплеснул руками пьяный бард. – Это было крайне грубо!

– Помолчи, я с Сарой разговариваю.

От громогласного хохота девушки у меня заложило уши. До Люциана дошло чуть позже, но вскоре он тоже смеялся так, что у него на глазах даже слезы выступили.

А ведь я и не шутил…

– Злой, – отсмеявшись, бард придвинулся ко мне вплотную и зашептал. – У меня тут кое-чего намечается. Ты это… не мог бы поспать в другой комнате?

– С радостью, – я оценивающе поглядел на Сару. – Лучше даже в другой таверне.

– В «Задорожье» только одна, – Люциан сунул мне деньги, после чего шумно чмокнул в щеку и хлопнул по плечу со словами. – Ты мой единственный настоящий друг.

Я не стал говорить, что настоящий друг точно отговорил бы барда от ночи с Сарой. Но сейчас, кажется, это было именно то, чего он очень хотел.