Текст книги "Бремя Бездушных (СИ)"

Автор книги: Игорь Конычев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц)

– Ну погоди у меня, – пообещал Таллаг юркнувшей вслед за монахом демонице, но девочка задержалась в дверях только для того, чтобы показать зверолюду неприличный жест.

– Здесь я бессильна. – Ответила Кисара на молчаливое осуждение Таллага. – Под моим контролем она не может в полной мере давать выхода всему злу, что она воплощает, но с такими вот ее выходками я ничего не могу поделать, таково демоническое естество.

– Заметно, – пропустив девушку вперед, зверолюд последним покинул приютивший их на ночь дом, плотно захлопнул скрипучую дверь и ощущая на душе легкую грусть от того, что приходится покидать это место, поначалу показавшееся ему сараем.

На улице только начало рассветать и утреннее солнце робкими лучами едва заметно и нерешительно ласково гладило черепичные крыши высоких домов, слабыми бликами отражаясь в прозрачных, оставшихся после ночного дождя лужах. Воздух Бродерио за ночь пропитался немного морозной свежестью и приятно щекотал ноздри, наполняя подставленное холодному ветру тело бодростью.

– Сначала не дали поспать, теперь заставили мерзнуть, что может быть еще хуже... – Таллаг осекся, когда увидел белую лошадь с восседающей на ней девушкой в белоснежном плаще и изящных серебристых доспехах мастерской работы, стоивших, наверное, целое состояние. Она тихо говорила с Алектисом и пастырь гиритцев сдержанно кивал. Услышав негромкий хлопок закрывшейся двери, девушка обернулась, и ветер тотчас заиграл ее золотистыми волосами, открывая узкое и благородное лицо с голубыми глазами, высокими скулами и строгой, но в тоже время чувственной линией губ.

– Ее-то тут и не хватало, – буркнул зверолюд, на всякий случай, протерев глаза. Чтобы точно удостоверится, не дурной ли это сон, он спросил: – Лиса́ндра?

– Для тебя, дикое животное, я – леди Лиса́ндра Ноэлль де Лиреф. – Приятный голос прозвучал довольно прохладно, словно стремился соответствовать утренней погоде. – Ты когда-нибудь научишься почтению к благородным родам и паладинам Лигеи Благодетельницы?

– Не в этой жизни, – поняв, что это вовсе не сон и обреченно вздохнув, Таллаг лишь махнул рукой.

– Хвала Благодетельнице, что кроме тебя здесь есть и более приятные собеседники, – строго произнесла девушка и сразу же мягко улыбнулась, отчего ее лицо мгновенно потеряло холодную отрешенность. – Рада видеть тебя, Кисара. И тебя, Миаджи.

– И мы рады! – Обрадованная Миаджи подбежала к белой лошади и Лисандра легко соскочила с седла, звякнув доспехами. Аккуратно обняв девочку, она погладила ее по ярким волосам.

– С возвращением, Лисандра, – южанка приблизилась к девушке, состоявшей, как и она сама в Крыльях Удачи. – Какими судьбами здесь?

– Не успела я доложить Гвинет о том, что работа выполнена, как она вывалила на меня ворох новостей, включая ваше предстоящее приключение. Как паладин Лигеи, я не могла остаться в стороне и теперь отправляюсь с вами. Я даже представить себе не могу, что может случиться в Потерянных землях, да еще и в компании храмовников, – она с недоверием взглянула на стоявшего за спиной Кисары Фалкона. – Он не обижали тебя? – девушка заглянула в невинные глаза Миаджи и та вдруг пустив слезу и скорбно потупившись, указала тонким пальчиком в сторону ветерана:

– Вот он, хотел сделать Миаджи очень больно, – дрожащим голоском пожаловалась девочка.

– Что?! – Лисандра положила одну руку на узкую рукоять длинного меча, висевшего у нее на боку, а другой прижала демоницу к себе. – Как вы могли?!..

– Она преувеличивает, – поспешила вмешаться Кисара. – Ты же ее знаешь.

– Именно это меня и удивляет, – пробормотал Фалкон. – Терпимость вольных паладинов Лигеи воистину не знает границ.

– Так же, как и ваша жестокость. – Резко парировала Лисандра. – От лица Благодетельницы мы вольны нести мир в любом уголке Светлых земель, защищая от несправедливости всех и каждого, кто готов ступить на путь исправления и любви!

– О да, на путь исправления, – Фалкон посмотрел в смеющиеся глаза Миаджи, старательно показывающей ему острый язык, но делая это так, чтобы паладин ничего не увидела.

– Брат Фалкон, – к ним приблизился Гирион и следующий за ним Колд. – Благочестивый Алектис желает, чтобы ты сопровождал его в дороге.

Старый ветеран хмуро кивнул и, закинув молот на плечо, удалился. Однако место за спиной у Кисары недолго оставалось свободным – его сразу же занял Колд,.

Южанка задумчиво посмотрела в след Фалкону.

Почему его решили сменить? Связано ли это как-то с его изменившимся поведением? – Вопросы один за другим рождались в голове Кисары, но она решила не озвучивать их. Пока.

– Брат Колд защитит вас в случае опасности, – тоном, не приемлющим возражений, произнес рыцарь-защитник, глядя прямо перед собой. – За воротами нас уже ждут обозы, где вы найдете теплую одежду и еду. С ними мы проследуем до крепости Вечного Бдения, примерно десять дней пути, если дожди не сильно размыли дорогу.

– Хоть не пешком топать, – облегченно прошептал Таллаг и Калеос, страдающий с утра мигренью, медленно, чтобы лишний раз не тревожить больную голову, кивнул, соглашаясь с другом.

– Выдвигаемся. – Скомандовал Гирион и отряд двинулся по направлению к воротам Бродерио.

Вечное бдение

– О, Арифа, как я здесь оказалась? – молодая девушка подняла глаза к пасмурным небесам, однако так и не дождалась ответа богини покровительницы магии.

Уже начало смеркаться и, если бы не тучи, можно было бы увидеть уходящее за горизонт солнце. Оно еще не полностью скрылось, но сквозь медленно расступающиеся тучи пробивалось все меньше теплых лучей. Вместо божественных откровений с неба упали первые дождевые капли и девушка, опустив глаза, поспешно накинула на голову капюшон плаща темно-синего цвета, который обязаны были носить все ученики магов.

Вообще-то Кая закончила обучение три месяца назад и даже сдала последний экзамен, получив свой собственный посох, но вынуждена была сопровождать своего бывшего учителя в путешествии, так как упрямый старик наотрез отказался ехать с кем-то другим.

Девушка покачала головой. От этого движения ее черные, остриженные по длине острого подбородка волосы, высвободились из-под плотной ткани воротника. Оперевшись на прямой гладкий посох из редкого красного дерева, увенчанного тускло сверкающей желтой сферой, молодая волшебница не смогла сдержать еще одного вздоха.

Она уже встретила свой двадцатый год Имени и, вместо того, чтобы устроиться служить придворным магом или же, как и советовали ей родители, выйти замуж, она, наследница благородного рода Аркнен, отправилась неизвестно куда, да еще и в компании своего впавшего в старческое безумие учителя. И ладно бы только с наставником, несмотря на угасающий рассудок, Гранер Ласкнир оставался архимагом, посвятившим всю жизнь магии созидания. У него до сих пор было чему поучиться. Но, соглашаясь помочь старику и получить отменную рекомендацию в королевский дворец, Кая даже представить себе не могла, где окажется и какая компания ее поджидает.

Сначала Крепость Рубежа, а теперь крепость Вечное Бдение возведенная на самой границе с Потерянными землями – не лучшее место для благородной леди, но Кая не могла изменить слову данному архимагу. Честь рода превыше всего, а Аркнены всегда держат обещания, так постоянно говорит ее отец. Поэтому все, что оставалось девушке это грустно вздыхать, сожалеть о слишком торопливом решении и жалеть себя. Этим Кая успешно занималась изо дня в день, с того момента, как узнала, что помощь старику – это вовсе не наведение порядка в его записях или библиотеке, а самое настоящее безумие.

Кая плотно закрыла свои темно-синие глаза, зажмурившись, и несколько раз энергично встряхнула головой, отчего просторный капюшон соскользнул ей на плечи.

Нет, чуда не произошло – неприятная реальность никуда не делась и не превратилась в сон.

Мимо девушки прошли три высокие фигуры в черных доспехах и она, несмотря на свое происхождение, склонила голову перед гиритцами. Храмовников в крепости было столько, что у Каи уже заболела шея, от каждодневных поклонов, в то время, как монахи и вовсе не обращали на нее внимания, чем несказанно злили девушку.

Вместе с храмовниками в Вечном Бдении собралась около четырех сотен солдат, не принадлежащих гарнизону крепости – мечники, арбалетчики, боевые маги и жрецы – делились на два больших отряда, собранных явно не просто так. Но сейчас они томились в ожидании, слоняясь без дела по двору крепости.

Кая как-то попробовала заговорить с магами, но те не стали ей ничего рассказывать, сославшись на прямой приказ гиритцев и дав понять, что не жаждут общения. К самим храмовникам волшебница подходить не решилась. Рыцарей в черных доспехах здесь оказалось, так же, более чем достаточно, но не все они несли службу в крепости, некоторые, как и солдаты, чего-то ждали. Кая видела и пастырей. Ей даже показалось, что у одного из них черные лучи на табарде имели серебряные стержни. Но что делает здесь один из трех капелланов ордена Гирита Защитника?

– Может он здесь из-за мальчишки? – вслух прошептала Кая, вспомнив, как видела невысокого паренька лет двадцати.

В сопровождении четырех гиритцев, закованный в серебряные кандалы, мальчик появился во дворе крепости лишь однажды, когда его выводили из обоза и провожали куда-то в подвалы. Молодой волшебнице подросток еще тогда показался странным, и только недавно она узнала от своего бывшего учителя, что пленник гиритцев – не получивший благословения демонолог, обладающий неразвитым и от того еще более опасным даром.

Как Кая не пыталась найти всему хоть какое-то объяснение, у нее ничего не получилось. Еще большую сумятицу в мысли девушку вносили два десятка облаченных в шкуры и доспехи зверолюдов, прибывших относительно недавно, причем с другой стороны Стены, нежели сама девушка.

С виду – наемники, суровые и грозные, они разместились в стороне, под дальней крепостной стеной. Двое зверолюдов постоянно находились рядом с дикими хищниками своих земель, коих воины использовали как соратников в бою.

Вооруженные луками и кинжалами, эти мужчины, по мнению Каи, вовсе не нуждались в оружии, так как их сопровождала пара зверей: горный волк, на чьем поджаром теле красовалась броня, усеянная множеством шипов, в холке почти равнялся ростом с обычным человеком и черный медведь, в размерах обгоняющий даже этого волка. Вопреки ожиданиям волшебницы, хищники вели себя тихо, во всем слушались своих хозяев и по большей части спали.

Однако спокойней Кае от этого не становилось. Ей оставалось лишь молча завидовать смелости одетого в красную броню зверолюда, нетерпеливо расхаживающего из стороны в сторону и пару раз наступившему спящему волку на хвост.

Этот вожак стаи зверолюдов, а, по мнению Каи, это был именно он, не снимал глухого шлема, один из витиеватых рогов которого оказался обломан, и брони, чья форма чем-то напоминала звериное тело.

Гравировка на красных латах поразительно точно передавала замысел своего создателя – искусно выбитые ворсинки звериной шерсти, в некоторых местах разделялись рунами силы и защиты. Особенно сходство с хищником угадывалось в латных ботинках с когтями и таких же перчатках, которые делали ноги и руки воина похожими на лапы зверя.

Поверх брони, украшенной выпуклым изображением длинного клыка на груди, зверолюд носил на широких плечах волчью шкуру, чья голова украшала его левый округлый наплечник, правый имел форму оскаленной волчьей же пасти.

Своими повадками этот мужчина, как и те, что пришли с ним, напоминал дикого хищника, томящегося в ожидании новой охоты. Только на памяти Каи, зверолюды устроили несколько стычек с солдатами. По счастью все обошлось малой кровью и гиритцам удалось разнять буянов.

Глядя на эту стаю волков, а иначе Кая не могла назвать наемников – зверолюдов, волшебница видела воплощение животной жестокости народа, мужчины которого некогда не занимались ничем, кроме войны и охоты, считая земледелие уделом не достойным воинов.

Расположившись под стеной, в тени навеса, они громко смеялись и пили, не стесняясь и не боясь никого. Кая даже отсюда слышала их грубое, рычащее наречие, в тайне завидуя смелости воинов. Слов их разговора она не понимала, но осмелилась судить, что приличной девушке лучше не знать, о чем говорят эти грубые варвары.

Когда облаченный в красную броню вожак, разразившись руганью, пнул ногой развалившегося на его пути медведя, Кая невольно отвернулась, наткнувшись взглядом на своего бывшего учителя – Гранера Ласкнира.

Старый худой мужчина, немного сутулившийся из-за высокого роста, с неприятным, гладковыбритым лицом и длинными, но редкими седыми волосами улыбнулся девушке. Свой витой посох с прозрачным навершием в форме кристалла, архимаг держал в правой, слегка трясущейся руке, левой поглаживая короткий подбородок.

За долгие годы обучения Кая привыкла к архимагу и знала, что за невыразительной внешностью и напускной немощностью, таится поистине могучая волшебная сила. Во времена молодости старик сделал многое для Ариарда, посвящая все свое время магии созидания, с чьей помощью открывались врата Пути и работали камни Возврата. Именно об это старик сейчас без устали и рассказывал своему более молодому собеседнику. Кстати, именно этот самый собеседник и его спутница, заставляли Каю всегда быть начеку.

Молодая волшебница впервые видела некроманта так близко. Она сочла бы мужчину вполне привлекательным – длинные черные волосы, светлая кожа, благородные черты лица и осанка вельможи могли бы вскружить голову не одной юной особе, если бы не леденящий душу ужас смерти в бесцветных глазах. Эти глаза, несомненно, видели то, что сокрыто за гранью жизни и смерти, то, чего не стоит видеть никому из живущих, то, чему лучше навсегда оставаться в вечном мраке небытия. Взгляд некроманта пугал Каю, заставляя ее сердце биться быстрее.

Севший на плечо мужчины черный ворон громко и хрипло каркнул, отчего Кая вздрогнула всем телом. Она едва не выронила свой посох, с трудом поймав его непослушными, переставшими гнуться пальцами.

Когда же девушка вновь подняла взгляд, то увидела, как некромант смотрит прямо в ее глаза. Мужчина в черных одеждах несколько мучительно долгих мгновений беззастенчиво разглядывал ее, после чего снова повернулся к своему собеседнику.

Молодой волшебнице вдруг показалось, что некромант чем-то напоминает ей призрака, не нашедшего покоя на том свете. Бледная кожа мужчины, черные волосы, падающие на лицо и хлопающие на ветру одеяния, казалось сотканные из мрака – придавали ему довольно зловещий вид.

– Видимо Потерянные земли скоро превратятся в благоухающий оазис, если на моего никчемного господина так долго и пристально смотрит молодая девушка.

Лишенный эмоций голос, прозвучавший откуда-то сверху, заставил Каю вздрогнуть второй раз за день. Резко обернувшись, она вскинула посох, готовая сотворить боевое заклинание, но ее взгляд замер на девочке, неподвижно стоявшей на низком балконе второго этажа, прямо над ней.

– Народ рухнувшей Империи никогда не отличался дружелюбием, – бескровные губы растянулись в подобии безрадостной улыбки, настолько жуткой, что Кая поежилась.

Она сразу же узнала эту бледную девочку в темном платье, с длинными прямыми волосами и выразительными глазами, в которых будто разлилась капля мрака самой Бездны. Этот ребенок постоянно следовал за некромантом, поэтому волшебница опустила свой посох, мысленно погасив разгоревшуюся в ее душе магическую искру.

Не успела Кая и рта открыть, как девочка, неожиданно резко выпрямилась и спрыгнула с балкона. Оказавшись прямо напротив волшебницы, она выполнила грациозный реверанс, не сводя с собеседницы черных глаз.

– Алира, – видимо представилась девочка.

– К-кая, Кая Аркнен, – волшебница рассеянно кивнула, не зная как ей вести себя в подобной ситуации.

Внезапно Кая ощутила исходящую от девочки темную магию, казалось насквозь пропитывающую ее худощавое тело, и инстинктивно отшатнулась.

– Кто ты? – подавив желание воспользоваться своей силой, спросила волшебница.

– Алира, – еще раз повторила девочка, глядя куда-то сквозь Каю, чем напугала ее еще больше. – Мое имя Алира и я служу господина Эгистесу, которого Вы столь тщательно разглядывали совсем недавно.

– Ясно, – улыбка у Каи вышла настолько натянутой, что девушка решила ее спрятать и не принимать впредь столь тщетных попыток скрыть волнение за напускной вежливостью. – Эгистес это ...

– Этот вон тот странный мужчина в черных одеждах, на которого, как я уже сказала, Вы совсем недавно глазели.

– Я не глазела, – попробовала оправдаться Кая, не понимая, зачем она вообще оправдывается перед этим странным ребенком.

– Алира, – негромко позвал некромант, и девочка послушно повернулась на его голос, а у Каи по спине пошли мурашки.

Волшебница готова была поклясться, что мужчина говорил тихо, она услышала лишь шепот, но настолько отчетливый, словно колдун шептал ей на ухо. Ни расстояние, ни вой ветра и шум дождя, нисколько не помешали голосу некроманта достичь ушей Каи.

– Господин? – Алира слегка наклонила голову, взглянув на Эгистеса.

– Не пугай ученицу архимага, а лучше приведи ее сюда.

– Будет исполнено. – Одного взгляда девочки хватило для волшебницы, чтобы даже не пытаться спорить и противиться.

– Я сама, – лишь выдавила из себя Кая, на негнущихся ногах направляясь к ожидавшим ее мужчинам.

Стараясь не смотреть в глаза некроманта, волшебница, унимая дрожь в коленках, приблизилась к учителю, встав так, чтобы ее и колдуна разделяла сгорбившаяся фигура архимага. Явно заметившая столь нехитрую задумку Алира, как показалось Кае, с укоризной взглянула на нее, заняв место подле некроманта.

Гранер Ласкнир обернулся, подслеповато прищурился и, откашлявшись, хрипло позвал:

– Господин э-э-э, Кровожад, будьте так любезны, подойдите, пожалуйста, к нам!

Поначалу не поняв, к кому обращается ее старый учитель, Кая обернулась и едва смогла сдержать вздох разочарования: тот самый зверолюд в красной броне и шлеме с обломанным рогом, быстрым, похожим на волчий бег шагом, приближался к ней.

– Благодарю Вас, – вежливо улыбнулся Гранер.

– Чего надо? – пропустив приветствия, сразу же грубо спросил зверолюд, скрестив руки на закованной в панцирь груди. Его хриплый голос больше напоминал рык зверя, нежели человеческую речь. – Доброго Вам дня, – скрипучим голосом поздоровался архимаг, но воин, по-прежнему, не спешил демонстрировать хороших манер, которыми, по всей видимости, попросту не обладал. Единственным знаком хоть какого-то уважения, коего удостоились собравшиеся, было то, что зверолюд все же стянул с головы свой шлем. Кае стало еще больше не по себе, когда она заглянула в ярко-желтые, обведенные углем глаза зверолюда, напоминавшие глаза волка, с черными точками зрачков. На его загорелом, хищно – остроносом лице белой полосой выделялся шрам, проходящий параллельно рту и тянущийся под глазами и по переносице. Нижнюю губу вожака зверолюдов охватывало узкое серебряное кольцо, разделяющее ее на две равные половины. Черные волосы этот дикарь заплел в короткую косу, вплетя в нее желтую ленту и демонстрируя окружающим выбритые виски, чуть подернутые сединой, на начавших отрастать волосах.

Заметив, как отпрянула от него волшебница, зверолюд усмехнулся так, как, наверное, улыбался бы хищник загнанной жертве, прежде чем вкусить ее кровь. По его короткой бороде было заметно, что мужчина не отращивает ее, как многие зверолюды, и это еще больше насторожило волшебницу.

– Господин Кровожад, Вы и ваши люди ведь пришли из-за Стены? – архимаг, в отличие от своей ученицы, легко выдерживал взгляд зверолюда.

– У тебя же есть глаза, кудесник, – хмыкнул Кровожад с легким презрением в голосе. – Или минувшие зимы затмили твой взор?

– Просто решил уточнить, – нисколько не смутился Ласкнир. – Как долго вы находились по ту сторону?

– Несколько ночей, – неопределенно пожал плечами зверолюд.

– Несколько? – Эгистес взглянул на нового собеседника, но тот и глазом не повел.

– Несколько, – согласно кивнул Кровожад, скривив губы, теперь выглядящие словно шрам, на его суровом лице с широким подбородком.

– И Вы видели ... демонов? – архимаг продолжил расспрос, чем развеселил стоящего перед ним зверолюда.

– Клянусь утробой Урсулы, старик, подними свое трухлявое туловище на стену и даже своими слепыми глазами ты увидишь, как эти твари снуют туда-сюда в тумане. Их там столько, что всем нам хватит!

– То есть, Вы хотите сказать, что популяция демонов за Стеной увеличилась, в сравнение с несколькими днями назад?

– Чего увеличилось? – наклонив голову набок, Кровожад нехорошо прищурился, глядя на Гранера Ласкнира.

– Он хочет знать, стало ли демонов больше, чем было раньше. – Пояснила Кая, памятуя о том, что племя зверолюдов не любит незнакомых слов, а также тех, кто ими пользуется. Страх неожиданно добавил девушке решительности, и ее голос почти не дрогнул.

– Еще как, – лицо Кровожада неожиданно стало серьезным. – Нам кажется, что они приходят сюда зачем-то. Чего-то ждут.

– Я же говорил! – Ласкнир сухо щелкнул длинными пальцами. – Они чувствуют, что за этими стенами собралось много народа. Мой план работает, господин Ларк.

Кая насторожилась. То, как обратился к колдуну ее учитель, вызвало в душе девушки какие-то смутные воспоминания, но она так и не смогла понять какие. Видимо это произошло давно и не слишком волновало девушку, раз она не придала этому значения и не запомнила.

– Я просил не называть меня так. – Жестко бросил некромант, брезгливо поморщившись.

– Но Ваши родители ...

– Мой отец отрекся от меня, так что я не желаю слышать о нем.

– Как Вам будет угодно, – нехотя сдался Гранер Ласкнир, скрывая разочарование. – Прошу меня простить.

Эгистес Отверженный сдержано кивнул, обозначив, что принимает извинения, хотя по его лицу было видно, как безразличны ему слова старика.

– Кстати, позвольте представить вам всем мою ученицу, Кая Аркнен, – архимаг немного подтолкнул смутившуюся девушку. – Я хотел бы попросить вас ...

Неожиданно зверолюд, носивший имя или прозвище – Кровожад, отвернулся от ученицы архимага, уставившись на ворота крепости, выходившие в земли Ариарда. Больше не слушая никого, он быстрым шагом направился к своей новой цели, на ходу шумно втягивая ноздрями прохладный воздух.

– Присмотреть за девочкой, если со стариком вроде меня, что-то случится, – закончил Гранер, глядя в удаляющуюся широкую спину зверолюда. – Ее родители вполне состоятельны, чтобы отплатить за беспокойство.

Не оборачиваясь, Кровожад поднял правую руку, в знак того, что все услышал и ускорил шаг. Шкура, заменяющая зверолюду плащ, покачивалась в такт его энергичным шагам, а топоры, чьи рукояти поднимались за широкими плечами, тихо звякали о броню.

– Мы уже говорили об этом, – некромант смерил волшебницу взглядом. – Я не стану работать нянькой и деньги меня не интересуют.

– Я готов предложить нечто большее, – вытащив из складок мантии узкий свиток, Гранер Ласкнир протянул его колдуну, но тот не шелохнулся.

Выступившая вперед Алира взяла из рук мага пергамент и, открыв, быстро пробежала по нему своими внимательными черными глазами.

– Здесь говорится, что предъявитель сего может взять любую вещь из личных сбережений архимага Гранера Ласкнира в его покоях, находящихся в Школе магии Ариарда. – Закончив чтение, сообщали Алира. – Печать и подпись, как пером, так и магией – имеются. Все подлинное.

– У меня богатая коллекция древних книг и артефактов, – от архимага не укрылась искорка интереса, вспыхнувшая в бесцветных глазах некроманта.

– Учитель! – Попробовала протестовать Кая, но Гранер жестом попросил ее помолчать.

– Я получу награду, вне зависимости от того, выживите ли вы или нет? – прямо спросил Эгистес.

– Да.

– Согласен. – Некромант взял свиток из рук Алиры, спрятав его за пазуху. – Что бы ни случилось, держись рядом со мной. – Он в два шага приблизился к Кае, впившись в нее цепким и холодным взглядом. – Если из-за твоей смерти я лишусь чего-то ценного, то можешь не надеяться на забвение, загробной жизни тебе не увидеть. Ясно?

– Да! – Выпалила напуганная волшебница, судорожно сглотнув.

– Добро пожаловать в рабство, – с мрачным ехидством произнесла Алира.

– Кажется, все в сборе, – некромант взглядом указал присутствующим на начавшую подниматься решетку ворот, перед которыми уже замер Кровожад.

– Становится все интереснее, а? – Ласкнир улыбнулся ученице, все еще не обретшей дар речи, после столь угрожающего заявления колдуна.

– Учитель... почему?.. – промямлила Кая, когда Эгистес и Алира отошли от них, направляясь к воротам. – Зачем?

– Я слишком стар, чтобы защитить тебя, Кая. Но, в то же время, моя старость и является причиной, по которой я не могу обойтись без тебя. – Архимаг вздохнул. – Я обучал тебя долгие годы и, как никто, знаю, на что ты способна. Ты не одна из этих боевых магов, которым лишь бы что-то уничтожить, ты можешь понимать, в тебе есть то, что есть и во мне – жажда знаний. Только подумай, что мы можем узнать, если доберемся до обители Нерушимых Врат! Ты ведь знаешь, что Изначальные врата находятся именно там!

– Я считала, что это не более чем домыслы, – неуверенно пробормотала девушка, нисколько не слукавив.

Во время обучения она часто слышала о существовании каких-то мифических врат, которые никто никогда не видел. Все знали, что это не более чем сказка, для того, чтобы заинтересовать самых молодых учеников, но вот услышать подобное заявление от одного из почтенных архимагов было уже странно.

– Но что, если они верны? – рассуждая о предстоящем открытии Гранер Ласкнир, словно помолодел, и Кая поймала себя на мысли, что давно не видела учителя таким. – Ты представляешь, какой шаг сделает современная магия, прикоснувшись к своим истокам? Возможно, мы сможем достичь чего-то нового или же, наоборот, вернуть нечто позабытое, восполнить недостающие детали в мозаике нынешнего волшебства и оно вновь обретет былую целостность, открывая перед нами неведомые ранее горизонты!

– Может Вы и правы... Но некромант, – в ушах Каи все еще звучали недавние слова колдуна. – Он же может превратить меня в нежить!

– Не исключено, – согласился архимаг. – Но, в этом случае, тебе представится уникальная возможность познать темную магию созидания на себе! Такой шанс, если он выпадет, нельзя упускать! Обязательно запиши все, что с тобой будет происходить, если вдруг, не приведи Арифа, тебе придется умереть. Это же послужит во благо магии!

– Вы – сумасшедший, – покачала головой девушка.

– Я просто стар, – отмахнулся Гранер Ласкнир. – Что же до Эгистеса, то ему можно верить. Он не даст тебе погибнуть. Парень просто необщительный, раньше он был другим, – неожиданно архимаг грустно вздохнул, а в его глаза отразилась затаенная печаль. – Улыбчивый мальчишка, которого я когда-то знал – пропал. После смерти матери, Эгистес Ларк стал Эгистесом Отверженным, своей полной противоположностью.

– Ларк, а это случаем не... – неожиданная догадка поразила Каю, словно молния.

– Настоятельница главного храма Лигеи Благодетельницы в Ариарде, – Гранер Ласкнир подтвердил догадку ученицы.

– Он сын прошлой верховной жрицы, Эмилии Ларк? – Удивлению Каи не было предела, когда она во все глаза смотрела на бледного, черноволосого мужчину, в развивающихся на ветру темных одеждах.

– Даже больше, – Гранер, так же, смотрел на Эгистеса. – Когда-то он сам был жрецом.

* * *

– Почему нельзя было построить врата Пути в крепостях? – Таллаг в очередной раз задал вопрос, успевший надоесть всем без исключения, включая Колда.

Спутники почти дюжину дней провели в дороге, и крытая повозка все это время заменяла им дом. Усиленная и массивная, запряженная лошадями – тяжеловозами, она предназначалась для перевозки гиритцев, чья тяжелая броня, оружие и собственный немалый вес, не позволяли им путешествовать верхом.

Отряд Алектиса распределился по обозу, везущему припасы и оружие в крепость Вечного Бдения, и теперь двигался к твердыне так быстро, как это только было возможно, останавливались лишь с наступлением тьмы, на ночлег, чтобы ни свет, ни заря вновь тронуться в путь.

Казалось бы – двенадцать дней не такой уж и большой срок, но это лишь первое впечатление. Дорога и бездействие, зачастую, выматывают куда больше чем тяжкий труд, по крайней мере, морально.

Похрапывание лошадей, их мерное движение и бесконечные, тянущиеся по правую сторону горы Королевской гряды обернулись настоящей пыткой для непривыкшего сидеть на месте зверолюда.

Природа подарила странникам лишь пару ясных дней, все остальное время щедро поливая их дождем и обдувая ледяным ветром. Это могло бы стать проблемой, если бы не утепленные повозки гиритцев. Однако общая мрачная атмосфера и почти осязаемое давление Зла, таящегося за приближающейся Стеной, многократно ухудшали положение.

Таллагу никто не ответил, и он насупился, недовольно оглядев тех, с кем ехал в одной повозке. Исель и Кисара дремали в уголке, накрывшись теплой шкурой. Калеос, кажется, тоже заснул. Миаджи не появлялась все дни пути, заявив, что у нее есть более интересные дела, чем унылое путешествие со скучными храмовниками.

Так что компанию бодрствующих составлял лишь сам, не находивший себе места Таллаг, да немногословный рыцарь – защитник Колд. Гиритец вообще постоянно смотрел прямо перед собой и почти не шевелился, не реагируя на заявления зверолюда.

– Так почему? – Таллаг впился взглядом в Колда и гиритец, вздохнув, все же ответил:

– Насколько я знаю, врата можно возвести лишь в определенных местах.

– Магия... – зверолюд пренебрежительно фыркнул.

Как и все его племя, Таллаг очень осторожно относился ко всяким проявлениям волшебства. Зверолюды, находящие общий язык со зверями и духами стихий, не могли в полной мере овладеть магией людей, но они обладали даром шаманства, чьи тайны не открывались никому, кроме диких и необузданных детей Урсулы и соседствующих с ними орков. Правда, шаманство зеленокожих отличалось от дара зверолюдов, как магия Знаков темных эльфов, отличалась от рунического волшебства дворфов, хотя и нечто похожее между ними было.

– Давно бы уже научились возводить эти врата там, где хочется! – Продолжал возмущаться Таллаг, которому до смерти надоело трястись в повозке. – Все равно демоны ими пользоваться не умеют ...

– Зато умеют демонопоклонники, не все из них рабы или выходцы из простого люда. – Неожиданно, пусть и довольно мрачно, поддержал разговор Колд. – Многие раньше были воинами, магами и даже жрецами, причем все это не только люди, среди оскверненных встречаются и эльфы, и другие народы. Правда, Скверна изменила их настолько, что теперь не узнать, кто как выглядел раньше. – Рыцарь стиснул зубы. – Сами отродья Бездны, хвала Гириту, чужды нашему миру и не имеют над ним власти – вода не принимает их, небеса отрекаются от них, а стена Святой Преграды не позволяет отродьям перемещаться по суше.