Текст книги "Полководец Третьего Рима (СИ)"

Автор книги: Игорь Аббакумов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 62 страниц)

"Это можно воспринимать как бред, если только не учитывать того соображения, что адмиралу во время войны есть чем заняться. Самостоятельно решать такие вопросы ему не по чину. Значит он просто выполняет чье-то поручение. А цель всего этого? Логичней было передать такое послание нашему канцлеру. Гарнизоны Сообщества есть и на Немезиде. Какой смысл передавать это послание мне?"

Последний по счету документ немного прояснял этот вопрос. Он представлял собой личное послание некого герцога Хайдденленда. Этот непонятный герцог уверял, что выражает в своем послании мнение "уважаемых и влиятельных политических деятелей" Сообщества.

"Хайдденленд… где-то я слышала эту фамилию. Нужно вспомнить, кто это такой".

Этот Хайдденленд начал с перечисления тех творимых Русским Миром безобразий, которые "невозможно терпеть бесконечно долго". Список был обширным. Тут и захват чужой собственности, под которой имелись в виду транспортные терминалы на Немезиде и принадлежащее подпиндосникам движимое и недвижимое имущество. Следующим безобразием было "оккупация Сикулы и незаконный захват в зоне влияния Сообщества системы именуемой вами как Берложье". Отдельным пунктом, герцог выделил незаконные по его мнению репрессии и депортацию россиянского населения, которое находится под покровительством и защитой "цивилизованного мира". К этому он добавил незаконное удержание и эксплуатацию труда полноправных граждан Сообщества в системе Берложья.

"Вот оно что! Как заговорили! Значит послание Дугласа, это всего-лишь приложение к "частному мнению" верхушки. Кстати, вспомнила! Хайдденленд является председателем Комиссии по контролю пространства. Старые знакомые! Только раньше они назывались Корпусом по поддержанию мира и порядка. Три века назад, куратор "Немезидского проекта" стал герцогом. Потом задачи этого корпуса расширились. Кроме Немезиды, предметом их забот стали карантинные планеты. Причем, первый из Хайдденлендов не только контролировал текущие дела на этих планетах, но и бюджетные средства, направленные на колонизацию планет. Выходит по всему, что это не только его частное мнение. Но опять вопрос: почему именно я? Логичней предъявлять эти претензии нашему Александру Дмитриевичу".

Далее, герцог сообщал о том, что особое возмущение вызывает политика "нелегитимного правительства Русского Мира". Его возмущение вызывало и предоставление убежища лицам, которые объявлены преступниками. Имелись в виду кланы Собаков и Фростов. Отмечалось открытое и тайное сотрудничество с врагами Сообщества, и факты неприкрытой агрессии против нейтральных государств. Хайдденленд уверял, что им собрано достаточно доказательств о том, что русские осуществляют геноцид народа Жемчужины, а на Амбере открыто поддержали атаку чжунхуйского флота против гарнизона планеты.

Список грехов был обширный и производил впечатления. Дальше шли угрозы, что по окончанию войны, "цивилизованный мир" непременно займется наведением должного порядка.

Все это конечно было интересно и важно, но самое главное было изложено в конце. Оказывается "существует обоснованное мнение", что не все русские так низко пали. Выражалась надежда на то, что госпожа посланница, ее супруг, Собак с Фростом и даже Фердинанд Бланк, сумеют осознать опасность сложившегося положения вещей и поспособствуют исправлению допущенных ошибок. За это им обещают "бочку варенья и корзину печенья". А если серьезно, то ей предложили вместе с мужем образовать и возглавить "независимое федеративное объединение Берложья и Сикулы". При этом Сообщество обещало признать не только легитимность подобного образования, но и "защитить от посторонних посягательств".

"Теперь мне все понятно. Хозяев мира встревожил не только наш выход в открытый космос, но и наши темпы роста вместе с политической активностью. Задавить нас на Немезиде очень трудно. Война с Империей это ясно продемонстрировала. Значит ставку сделают на раскол в обществе. Правда, расколоть наше общество тоже нелегко, поэтому они решили начать с наших колоний. Тут у них шансы есть. На население Сикулы надежды мало. Сосланные подпиндосники всегда поддержат своих "собратьев по разуму". В Берложье тоже есть ненадежные элементы, а про Собака и Фроста лучше и не говорить. Эти с легкостью переметнутся к пиндосам, если им пообещают полное прощение старых грехов. Смысл обращаться ко мне у пиндосов есть. Я здесь не столько посол своей страны, сколько имперский наместник. В моем распоряжении хватает явных и тайных средств воздействия на ситуацию. А если учесть, что флотом и экспедиционными силами командует мой муж, то в случае отделения от Русского Мира, мы неуязвимы для ответного удара. Кстати, наверняка и к другим людям пришли подобные послания. Вряд ли герцог привык складывать все яйца в одну корзину. К давлению на меня извне, наверняка организуют давление изнутри".

Встав из-за стола и пройдясь несколько раз по кабинету взад-вперед, Лариса обдумывала свой ответ на этот ультиматум. Вряд ли посланцы рассчитывают на немедленный ответ. Такие предложения так сразу не принимают и не отвергают. Пожалуй стоит ответить нейтрально и оговорить срок, через который она ответит ясно и однозначно. В любом случае, для принятия конкретного решения ей нужно время на обдумывание и консультации с помощниками.

"Вообще-то, такой шантаж рассчитан либо на слабаков, либо на беспринципных типов. Вот только сейчас вы господа властители промахнулись. Все необходимые уроки мы усвоили. Мы прекрасно знаем о том, что стоит за всеми вашими соблазнами. И даже если у нас появились такие идиоты, которые способны вам верить, то я к ним не отношусь. Вы видимо не поняли, что мне нужен весь мир, а не место прислуги в богатом доме. И если вы нам угрожаете, значит чувствуете себя не так уверенно, как хотите это показать. Раз вы нами недовольны, значит мы все делаем правильно. Вряд ли вы поймете человека, для которого уважение собственного народа значит больше, чем ваше снисходительное похлопывание по плечику. Мы стремительно развиваемся и считаем, что в те игры которыми забавлялись вы, мы способны играть не хуже вас".

Снова сев за стол, Лариса начала готовить вежливый ответ с обещанием хорошенько обдумать предложения авторов писем. С этим она решила не тянуть долго. Навряд ли парламентеры смогут выпить столько, сколько им нальет Любаша, да еще удержаться на ногах.

Оказалось, что она было права. И подполковник, и его адъютант были уже очень "хороши". Настолько "хороши", что не чуяли под собой ног и не представляли себе, на каком свете они находятся. Пришлось просить охрану посольства организовать "вынос трупов" и в нарушение принятой церемонии, вручить ответное послание их водителю. Тот впрочем не возражал, ибо вместе с посланием и двумя "трупами" ему вручили два десятка бутылок прекрасных напитков.

– С друзьями после службы посидите, – подмигнула ему хозяйка буфета. Сама она держалась бодро. Ни язык ни ноги не заплетались. Впрочем, чему тут удивляться? Выпить можно сколько угодно, если предварительно "зарядить" свой организм правильным нейтрализатором.

– Мадам, – обратился к ней смутившийся водила, – понимаете, завтра у господ офицеров будет дурное настроение.

– Я все поняла! Один момент! – последовало краткое распоряжение и официантка принесла две красивые упаковки с тем же самым "иезуитским" кальвадосом, – вот вам утешительное средство для вашего начальства. И передайте ему, что мы всегда рады его видеть у себя в гостях.

"Похоже, что Люба сумела подсечь эту рыбешку. Ну что же, с почином ее!" – Лариса, убедившись что гости отъехали, пошла в комнату дальней связи. Все-таки Александру Дмитриевичу доложиться нужно обязательно.

Самостоятельно играть в такие игры не стоило. Пусть руководство само решит, что и как делать. Ивана тоже стоило предупредить о "грязных танцах". Пусть присмотрит за порядком в своем хозяйстве.

Глава 55

НАЧАЛО «ВОЙНЫ НЕРВОВ».

Меня разбудил сигнал вызова с центрального командного пункта. Взяв коммуникатор, я услышал от оперативного дежурного сообщение, что в окрестностях Берложья обнаружен крупный отряд боевых кораблей, направляющихся прямиком к базе.

– Объявляй тревогу! Я сейчас буду на ЦКП! – отдав эту команду я начал быстро одеваться.

– Ты куда? – спросила сонным голосом Лариса.

– Вызывают на службу. Что-то срочное. Спи давай! Тебе завтра на Сикулу возвращаться.

Оставив так толком и не проснувшуюся жену в своем жилом отсеке, я быстро проследовал на ЦКП. Встретивший меня дежурный, устно повторил отданный ранее по связи доклад. Итак, к нам приближается отряд боевых кораблей численностью в три десятка "вымпелов". Принадлежность кораблей пока что не установлена. Наши стационарные оборонительные системы в полной готовности к отражению возможной атаки. Готовность корабельного состава флота – в течении четырех часов.

В принципе неплохо. Если форты продержатся эти четыре часа, то бой будет выигран. Сложность только в том, что мы не можем начать бой первыми. Противник наверняка это знает и постарается наилучшим образом использовать.

– Выпускайте "провокаторов"!

"Провокаторы" как раз для таких случаев и предназначены. Их задача – спровоцировать противника на преждевременную атаку. Это старые торговые "лоханки" переоборудованные так, что любая система опознания целей примет их за боевые корабли. Потерять их не жалко, свое они практически отработали и сейчас сослужат нам свою последнюю службу.

Когда три месяца назад, я получил от Ларисы шифровку о том, что возможно нападение флота Сообщества на Берложье, то все возможные меры к отражению этого нападения мы приняли незамедлительно. В числе прочих, рассматривался вариант отражения атаки "неопознанных сил". Такой вариант нападения на нас имел хорошие шансы на успех. Как правило, при таком варианте, скрывающий свою принадлежность противник, рассчитывает на то, что жертва боится преждевременно спровоцировать войну и до последнего момента не решается начать активные боевые действия. Благодаря этому, нападающая сторона беспрепятственно подходит на дистанцию уверенного поражения целей и наносит мощный и сокрушительный удар.

Мы тогда пришли к выводу, что в этом случае будет уместно заставить врага начать бой преждевременно. Мы взяли у Фроста четыре изношенные "лоханки" и основательно их модернизировали. В итоге получили дистанционно управляемые корабли, напичканные простейшими системами искусственного интеллекта. Радиус их действия был невелик. Полноценными боевыми кораблями они не были. Главной их задачей было – изображать из себя отряд боевых кораблей.

– "Провокаторы" готовы! Есть выход за пределы зоны уверенного поражения!

Со стороны это выглядело убедительно. Четверка боевых кораблей приняв оборонительный боевой порядок "тетраэдр" идет на сближение с противником. "Экипаж" этих кораблей находится в одном из отсеков форта "Застава-1". Сейчас эти ребята не только дистанционно управляют маневрами отряда, но и эмитируют обмен информацией между кораблями и базой.

Противник, обнаружив "провокаторов" начинает перестроение. Его авангард начинает расходиться чтобы охватить нашу четверку, арьергард на всякий случай принимает оборонительный боевой порядок, а кордебаталия меняет курс и уходит чуть в сторону. Мы немедленно реагируем. "Провокаторы" начинают выход из захвата, стараясь оказаться поближе к кордебаталии. Судя по тому, как реагирует противник, он счел их полноценными боевыми кораблями. Корабли авангарда стараются не выпустить приманку из захвата и оттеснить их в сторону.

– Пошли "горынычи"! Выход на позицию через десять минут!

Ага! А "гости" это тоже заметили. Правда они вряд ли представляют, на что способен даже один монитор типа "Горыныч", но реагируют правильно: кордебаталия легла на новый курс и начала обход Берложья по дуге, арьергард начал образовывать фланговый заслон на пути "горынычей", а вот авангард их явно растерялся. Опасаясь попасть под удар, он заметался и выпустил "провокаторов" из захвата.

– "Провокаторам" курс на кордебаталию!

Корабли-приманки немедленно выполняют поступившую команду. Набирая скорость, они начинают не просто догонять главные силы противника. Они стараются зайти к нему с внешней стороны. Перспектива вести бой в "два огня", будучи зажатым между нашими фортами и четверкой "боевых кораблей" противнику не нравится. В какой-то момент, его главные силы четко перестраиваются в оборонительный "кристалл" и начинают отход прикрываясь арьергардом. Авангард спешит следом, легко оторвавшись от неуспевших набрать скорость "горынычей".

Похоже, что сегодня нападения не будет. Нам просто решили устроить "войну нервов". Ну что-же, придется играть в эти игры. Думаю, что беспокоить нас будут долго и часто, до тех пор пока мы не перестанем реагировать на угрозы. А расслабляться нам не стоит. Такие имитации атак, могут внезапно смениться настоящей атакой.

– Внимание! "Горынычам" заступить на постоянное боевое дежурство на ближних подступах. "провокаторам" начать патрулировать зону перестроения эскадр. "Медведям" боевая готовность номер два! "Медвежатам" – готовность к дальнему поиску!

Я покидаю центральный командный пункт и направляюсь в штаб. По пути меня встретила одетая в легкий защитный костюм супруга. Все правильно, по сигналу тревоги, все находящиеся на орбитальном объекте обязаны быть одеты именно так.

– Ваня, ты мне не расскажешь, что тут было?

– Война Лариса, обычная война, только еще без стрельбы на поражение.

Скрывать от нее правду не стоит. Ей лучше знать все как есть. Именно поэтому я ей приказываю сейчас идти со мной и присутствовать на совещании. Завтра я отправлю ее на Сикулу. Там наверняка потребуется жестко держать ситуацию под контролем. После того, как "Ультиматум лорда Хайдденленда" был отвергнут, несколько месяцев все было тихо, если не считать возросшей активности пиндоской агентуры на Сикуле.

Сегодняшняя тревога ясно сказала о том, что в покое нас больше не оставят. Уж если пиндосы, не дожидаясь окончания войны с Чжунхуем, начали опасные игры с нами, значит мы им сильно мешаем. Настолько сильно, что они уже начали страшно нервничать. Вот это я и объясняю своей жене по пути в штаб.

– Знаешь Ваня, вряд ли мы мешаем всей пиндоской верхушке. Будь это так, они бы не колеблясь нас атаковали по-настоящему. Сил у них на это сейчас хватает. Скорее всего, мы помешали только части пиндосов. Для того, чтобы развязать с нами полноценную войну, у них пока не хватает влияния. Тут все не просто. Среди их верхушки есть и сторонники сотрудничества с нами. Причем, они считают, что таким образом они гарантированно нас подчинят себе. Пусть это будет не очень быстро, но зато надежно.

– Откуда эта информация?

– От многих источников. От служб Крылова, канцлер от люйцев тоже что-то получает, да у меня тоже есть свои источники. И вот что я тебе скажу: для нас "голуби" ихние намного опасней "ястребов". Ты не согласен с этим?

– Очень даже согласен. Поэтому, готовься к немедленному возвращению на Сикулу. Думаю, что там тебе предстоит немало поохотиться на этих "голубей".

МЯТЕЖ.

Правители тоже иногда путешествуют. Правда, чаще всего эти путешествия являются ничем иным как деловыми визитами. А если в них имеется нужда, то имеется и средство передвижения. Правда своих средств передвижения в междузвезном пространстве правители России сначала не имели. На первых порах, они путешествовали на обычной пассажирской оказии. Подобный способ передвижения, был не только не солидным, но и небезопасным. С первым еще можно было мириться, но второе в условиях идущей войны и разгула пиратов было недопустимо. И первыми плешь своим подопечным проела личная охрана. В итоге, было принято решение о срочном строительстве правительственных междузвездных яхт.

Майкл Денсе, который теперь вел все проектные работы, поняв из объяснений охраны и флотских офицеров, что же они хотят получить в итоге, не мудрствуя лукаво просто переделал проект эскортного корабля в проект яхты и отдал проект в работу. Ламберт ван дер Берг, чье хозяйство непрерывно росло, когда ему отдали заказ на исполнение, возмутился только тем, что яхт заказали всего четыре.

– У меня производственные потоки рассчитаны на работу шести стапелей. То есть, чтобы не было сбоя в работе, мне требуется закладывать в секции шесть однотипных кораблей. Заложу меньше – часть стапелей будет простаивать, потому, что закладывать в одной секции два типа корабля, это значит снизить темп работ по двум типам! – с занудством и упертостью Ламберта сладить не смогли и разрешили закладку шести яхт. Авось лишним найдется применение в хозяйстве. Тем более, что в основе своей, это были боевые корабли. В настоящий момент, на ходу была первая из яхт – "Алёна". "Берта", "Василисса", "Галина", "Доротея" и "Елена", были в разной степени готовности и еще даже не были спущены со стапелей.

Для того, чтобы Лариса могла быстро и безопасно вернуться на Сикулу, Субудаев своей властью выделил ей именно "Алёну". Вообще-то "Алёна" предназначалась для отправки на Немезиду, где для нее и систершипов уже готовился пункт постоянного базирования, но как всегда, нужда оказалась сильней указа, а своя рука – владыкой.

* * *

На долю лейтенанта Исаева войны не досталось. Так уж вышло, что призывная комиссия его направила служить на флот. Первый год, он как и все кандидаты провел на Полигонном острове. Тот курс жесточайшей муштры, которую проходили все «счастливчики» у ставшего «живой легендой» сержанта Погорелова, они запомнили надолго. Главное, чего в них вбивали: не сдаваться ни при каких обстоятельствах. Это вбивалось разными способами. Как правило, их предварительно изматывали физически до полной потери сил и сообразительности, а потом внезапно ставили новую задачу. Те, кто постоянно проявлял способности к самомобилизации, тех и оставляли во флотской команде. Прочих – в пехоту! В пехоте жизнь была не слаще, там была своя система муштры, не менее жестокая. Тем не менее, курсанты считали списание в пехоту позорной судьбой. Именно так, еще не видя кораблей в глаза, они приобретали особый флотский гонор. Потом была война, на которую их не пустили. Вместо этого, их погрузили в челноки контрабандистов, которые и доставили их на корабль Контрабандного флота. А дальше был учебный центр в Берложье. Их и там не сразу допустили на корабли. Целых полгода они сочетали теоретические занятия с жесточайшей практикой на учебных тренажерах. Основной упор делался на борьбу за живучесть корабля – дело сложное и крайне опасное. Скидок никому не делали. За малейшую ошибку или неточность наказывали так жестоко и изощренно, что прежняя «Погореловская муштра» показалась сладким медом. Тут было все очень серьезно. Двое курсантов тогда погибли. Результатом этого ЧП явилось то, что драть их стали еще более жестоко. Так жестоко, что до выпуска уже никто не мечтал дожить. Потом стало легче. Пошла практика на кораблях Контрабандного флота, на «Левше» и «Кулибине», на верфях у «дедушки Ламберта». Неизменным оставалось одно – продолжающийся отсев тех, кого по каким-то причинам сочли неподходящим. За время учебы, в их роте отсеяли порядка сорока процентов от первоначального набора. Хорошо, еще что причины эти не сочли позорными для чести флота. Просто люди не полностью соответствовали этому предназначению. Тех, кому так не повезло, с флота не выгоняли. Их просто переводили во вспомогательные службы или в десантно-абордажные команды. Уже этой меры хватало для того, чтобы оставшиеся до конца жизни зарубили себе на носу: «Помирай, но флота не позорь!»

Война показала, что такой подход к воспитанию флотских кадров был верен. И пусть боевым кораблям не пришлось прославиться. Причину проявленной командирами этих кораблей нерешительности в бою, все видели в том, что ими командовали иностранные офицеры. Зато смелая атака "Михаила Паникахо" и дальнейший абордаж, приподняли флот на должную высоту. То обстоятельство, что кроме русских десантников в этом бою достойно приняли участие и иностранцы, работавшие ремонтниками и интендантами, флотские гордецы игнорировали. А на подковырки по этому поводу отвечали просто:

– Ну и что с того, что черти нерусские? Главное, что душа у них наша. Не веришь? А поди и попробуй с них "тельник" снять! Мы посмотрим на то, что из этого у вас выйдет!

Что верно, то верно. Заработать право на ношение "тельника" очень непросто. Даже ему, командиру боевого корабля. Пока нет серьезного отличия, приходится его держать в рундучке. Одеть его не по заслугам – чревато позором. Уже были такие истории, когда его с недостойных снимали. Слава богу, что это были не флотские, а щеголи из штатских. Кому-то из наемного гражданского персонала понравился полосатый прикид. И носили они их до тех пор, пока это не увидела "черная смерть". Охальников тогда не просто вытряхнули из одежки. Про отрихтованные морды незадачливых модников и говорить не стоит. Неделю десантура заставляла виновных чистить гальюны в своих отсеках, да не приспособами какими, а руками. Ветошью, порошком да пастами, чтоб блестело, как у кота яйца! Этого урока хватило всем, чтобы понять главное – на святое не замахивайся!

Все это так, но до "тельника" лейтенанту Исаеву ох как далеко! Не повезло ему. Ребята из его выпуска шли на крейсера и транспортники. Жизнь показала, что даже на транспортнике есть шанс, что "тельник" будет твоим. А как быть ему? Его распределили на "Алену". Конечно, формально он командир боевого корабля, а на деле обычный таксист: "Куда изволите?" И стоило ради этого стараться быть в числе лучших?

* * *

Скорость у яхты была приличной и на вторые сутки она без приключений прибыла окрестности звездной системы Сикулы. До поры до времени шли без приключений, но под конец возникли проблемы особого свойства. Сперва пришла шифровка из посольства о том, что на Сикуле начался военный переворот. Вице-премьер Арнольд Баско, возглавил этот мятеж. Об этом докладывал третий секретарь посольства. Судя по его докладу, дела обстояли не очень весело. В настоящий момент, в правительственной резиденции идет бой между охраной правителя и мятежниками. Чуть позже последовал доклад командира корабля, лейтенанта Исаева: в межпланетном пространстве обнаружен отряд крейсеров второго ранга, принадлежащих флоту Сообщества.

– Лариса Викентьевна, они расположены как раз между точкой выхода в "трехмерку" и орбитальным финишем.

– Вы считаете, что их задача – не пустить меня на Сикулу?

Командир корабля лишь пожал плечами: Кто их знает этих пиндосов? Но Ларису такой ответ не устраивал. Ее присутствие на планете было сейчас крайне нужным, об этом она и заявила вслух.

– Нужно, значит будете там. Как у вас со здоровьем? Перегрузки держите?

– На здоровье еще не жаловалась, а насчет перегрузок… Не знаю в общем. Не испытывали меня. А в чем дело?

– Все дело в ступенчатом сбросе скорости. Сейчас, в шестимерном пространстве, наша скорость порядка десять в пятьдесят четвертой степени километров в секунду. Если сейчас мы выйдем в пятимерное пространство, скорость мгновенно упадет до десяти в восемнадцатой степени.

– Значит, в трехмерное пространство мы вылетим на скорости сто километров в секунду?

– Именно так и будет. Но тут есть одна неприятная вещь – десятикратная перегрузка и мы остаемся в той точке, в которой начали выход в "трехмерку". Обычно мы выходим ступенчато и через рассчитанные промежутки времени. Чем больше промежуток времени, тем ниже перегрузка. На пассажирской посудине, вы практически ничего не почувствуете. Но у нас боевая ситуация и я не могу действовать предсказуемо для противника, поэтому на последних ступенях выхода, я буду сокращать эти промежутки.

– Хорошо, я согласна потерпеть. Тем более терпеть предстоит всем, – Бодренько согласилась Лариса, – тут мне все понятно. Непонятно лишь одно: мы ведь выйдем как раз перед носом у крейсеров.

– В том и фокус, что мы выйдем позади крейсеров и прямо над Сикулой. Мы просто слегка смещаем точки перехода на всех ступенях торможения.

– Что мешает им это предусмотреть и правильно среагировать.

– Теоретически это можно сделать, а на практике, невозможно на коротком плече точно выполнить маневр перемещения. Большая погрешность с определением координат точки выхода. В их ситуации можно так можно выйти в самом центре Сикулы.

– Не скажу, что вы меня совсем успокоили, но приходится вам верить. Тогда последний вопрос: как я попаду на планету? И учтите, я женщина беззащитная, воевать не умею.

– Штурман рассчитает точку выхода в "трехмерку" возле планеты. Можете быть спокойны, на большом плече торможения, погрешность будет небольшой – порядка десяти километров. У нас есть два посадочных бота. Они и доставят вас на поверхность. Туда, куда вам и нужно. А от хулиганов вас защитят десантники. Это серьезные ребята. Все они с "Михаила Паникахо".

– Спасибо капитан, вы меня успокоили. И последнее: что будет с вами?

– Мадам! Во-первых, капитаны на гражданских "лоханках", а у нас боевой корабль. Я командир корабля! – похоже, что лейтенанта Исаева последняя ее фраза чем-то сильно задела, – второе: мы военные люди, наше дело убивать и умирать как только поступит на это приказ! Третье – штурман закончил расчет маневра, а я план действий. Сейчас я подам сигнал боевой тревоги и вы обязаны в назначенное время быть там, где обязаны быть. В полной готовности к немедленным действиям. Вы свободны!

Лариса не стала спорить с этим. Лейтенант прав: успех задуманного сейчас зависит от действий экипажа. Посторонним при этом лучше не путаться под ногами, а делать то, что велят. И когда был подан сигнал тревоги, она поспешила в десантный бот, где ей помогли облачиться в боевое снаряжение и закрепили ее "тушку" в ложементе противоперегрузочного устройства.

* * *

Десантная группа на правительственной яхте, это скорее всего дань заведенному на флоте порядку, чем насущная необходимость. Когда заказывали эти корабли, была мысль заменить десантный отсек пассажирским. Денсе не видел смысла в том, чтобы лишать сопровождающих правителя чиновников привычного комфорта. Флотские рассуждали иначе: пока идет война, а собственный флот еще слаб, не стоит жертвовать боевыми возможностями корабля в пользу излишней роскоши. Кончится война – тогда пожалуйста, стройте хоть дворцы, хоть курорты. Вот потому и оказалась на яхте десантная группа. Сейчас она пришлась весьма кстати.

За высадку десанта на корабле отвечал второй штурман корабля. Именно он должен вывести оба бота точно в указанное место. А место это указала ему Лариса:

– Сейчас очень важно переломить ситуацию возле правительственной резиденции. Поэтому вы посадите нас в тылу мятежников, но так, чтобы мы могли атаковать сразу после высадки.

– Вы тоже пойдете в атаку? – спросил ее командир десантников.

– Пожалуй что нет. Не вижу в этом нужды. Если припрет, то я вступлю в бой, но вообще, мне гораздо важней быть на связи со всеми, кто мне может понадобиться немедленно.

– Тогда делаем так. После посадки, вы покидаете бот вместе с Нигматулиным. Связью вас будет обеспечивать он. "Укоротом" пользоваться умеете?

– Немного. Муж мне показал, как им пользоваться. Не волнуйтесь, я не растеряюсь.

– Вот и ладушки! И еще одно – Нигматулин за вас отвечает. Если что, слушайтесь его как отца родного.

– Спасибо вам!

После этого разговора, командир десантников подошел к штурману, который вводил исходные данные в малый "навигатор". В экипаже все знали друг-друга хорошо и в походе дурного чинодральства не разводили:

– Павел! Когда ты нас выпустишь, вам наверняка придется вертеться как уж на сковороде.

– Придется, все к этому располагает. А что тебя волнует?

– Так раньше, когда нас сажали, корабль шел на плавной траектории и то были ошибки…

– Семен! Если я промахнусь, обещаю тебе немедленно застрелиться! Тебя это успокоит?

Павел говорил это со всей серьезностью, и насчет "застрелиться" похоже не шутил. Поэтому Семен не стал его больше доставать ненужными вопросами, а просто сказал:

– Ты уж постарайся братишка. И это, я с ребятами тут перемолвился и мы решили, что дело у вас предстоит отчаянное, поэтому можете с полным правом душу свою прикрыть. Будет бой или не будет, неважно. Мы тогда на "Паникахо" тоже до боя тельняги одели.

* * *

Пока в десантном отсеке вели задушевные разговоры, в отсеке управления приступили к выходу из «пространства Шарунова» в нормальное пространство. Как только произошел первый ступенчатый переход, так сразу поступил доклад:

– Командир! Пиндосы вышли на связь. Требуют чтобы вы ответили.

– Соединяй!

На экране видеосвязи возникло изображение. Глянув на него, Исаев еле сдержался, чтобы не плюнуть. В свое время, Джеронимо Гело, достаточно рассказывал о манере носить форму среди офицеров пиндоского флота. Все зависело от ориентации конкретного человека. "Нормальные парни" носили форму не глаженной и не подогнанной по фигуре. Это для того, чтобы сразу дать понять, что "они не такие". Извращенцы же, которые являлись наиболее привелигированой флотской кастой, поступали строго наоборот. Поэтому, когда первые иностранные добровольцы поступили на службу в русский флот, их с большим трудом заставили носить форму так, как принято в России. Ведь в России военные привыкли к тому "чтобы костюмчик сидел".

Одно дело слышать про это, другое дело видеть своими глазами. А увидел лейтенант какое-то недоразумение, одетое в ослепительно белый китель сидящий в обтяжку. Швы кителя были выделены нитью золотого оттенка. И все это украшено кружевными манжетами и таким же воротничком. Назвать этот попугайский наряд формой, можно было с большой натяжкой. А если добавить к этому прическу "ирокез", серьгу в правом ухе и умело наложенную косметику… Увидев Исаева, "чучело" представилось:

– Капитан! Я коммодор Военно-Космических Сил Демократического Сообщества, Джек Пристли. Хочу вам сообщить о том, что мой отряд в системе Сикулы занят выполнением миротворческой миссии. Распоряжением моего командования, вход в эту систему всем кораблям временно запрещен.

Вообще то, лейтенанта подмывало либо послать этого явного извращенца подальше, либо просто игнорировать его. Он не сделал ни того ни другого. В условиях, когда на стороне врага подавляющее превосходство в силах, преждевременно грубить не стоило. Поэтому он принял решение потянуть время, заняв эту сволочь малопродуктивной болтовней:

– Коммодор! Мне приказано доставить на планету посла моей державы. Я выполняю приказ!

– Капитан! Здесь командую я и все обязаны выполнять только мои приказы! Я приказываю вам лечь на обратный курс!