Текст книги "История Русской Церкви (1700–1917 гг.)"

Автор книги: Игорь Смолич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 48 страниц)

Достойно упоминания, что еще в начале XVIII в. опыт подобного рода собраний был предпринят Тобольским митрополитом Филофеем Лещинским. Из–за невозможности лично посещать все церкви своей огромной епархии он созвал в 1702 г. церковное собрание, на котором была принята инструкция приходскому духовенству, состоявшая из 51 статьи. Она касалась пастырской деятельности, благочинных, тайны исповеди, поведения клириков и др. Это начинание не нашло продолжателей ни в самом Тобольске, ни где–либо еще [893]893
  Архим. Мелетий. Церковный Собор в Тобольске при митр. Филофее (1702), в: Прав. соб. 1875. 1. С. 434–461; решения Собора – там же. С. 451–461.


[Закрыть]. По указу от 1797 г., для надзора за монастырями епархии епископы должны были назначать благочинных из числа монастырских настоятелей. В 1828 г. они получили от Святейшего Синода особую инструкцию [894]894
  ПСЗ. 24. № 18273; Устав духовных консисторий (1883). Ст. 64; инструкцию от 1797 г. см.: Барсов. С. 162. См. также ниже § 23.


[Закрыть].

1865 г. был ознаменован созданием епархиальных ревизионных комитетов по проверке отчетности о (не охваченных государственным контролем) средствах консисторий, духовных учебных заведений, церковноприходских школ, братств и попечительств. Комитеты состояли из трех членов, назначавшихся епископом из приходского духовенства и преподавателей учебных заведений [895]895
  2 ПСЗ. 40. № 42742; Барсов. С. 189–200.


[Закрыть]. В 1823 г. на основе проекта, разработанного митрополитом Филаретом Дроздовым и утвержденного императором, были организованы епархиальные попечительства о неимущих духовного звания [896]896
  Филарет. Собрание мнений. 2. С. 91, 93–107; Барсов. С. 177–189; ПСЗ. 39. № 29853; 2 ПСЗ. 2. № 1145; 53. № 58132; Устав духовных консисторий (1883). Ст. 80. См. в изд. 1912 г. (изд. М. Н. Палибина) о позднейших законоположениях относительно обеспечения вдов и сирот. См. также ниже § 16.


[Закрыть]. На созывавшихся в конце 60–х гг. епархиальных и окружных собраниях духовенства обсуждались наряду со школьными также сословные вопросы, такие, как взаимная помощь, пенсионные кассы, изыскание средств для попечительств и т. п. [897]897
  Рункевич. История Русской Церкви в XIX в. СПб., 1901. С. 640; Чижевский. С. 19.


[Закрыть] Развитие церковноприходских школ повлекло за собой создание епархиальных училищных советов [898]898
  О церковноприходских школах см. в т. 2, а также: Чижевский. С. 20–22.


[Закрыть]. Следует упомянуть и об официальных «Епархиальных ведомостях», которые начали издаваться в епархиях с 60–х гг. С середины XIX в. организуются братства, а также церковно–археологические и церковно–исторические общества, которые приступают к изданию церковно–статистических описаний некоторых епархий [899]899
  О епархиальных и приходских братствах см. в т. 2.


[Закрыть].

ж) Средоточием епархиального управления и местопребыванием епископа, его свиты и слуг был архиерейский дом, откуда до 1764 г. осуществлялось управление вотчинами и всем движимым и недвижимым имуществом епархии. Персонал этого управления, обычно весьма многочисленный, назначался и оплачивался по усмотрению епископа и в зависимости от его средств [900]900
  Об истории архиерейских домов в XVIII в. см.: Покровский. Казанский архиерейский дом. Казань, 1906; Попов. Арсений Мацеевич (1912); Шпачинский; Завьялов (см. библиогр. к § 10). С. 190 и след.


[Закрыть]. Так, к началу XVIII в. персонал Ростовского архиерейского дома насчитывал 498 человек, Тверского – 240, Крутицкого – 151. По мере постепенного перехода церковных имений под государственный контроль число архиерейских слуг в 1–й половине XVIII в. сокращалось. И все же в 1742 г. в Ростове при архиерейском доме с доходом в 8000 руб. в год состояло 300 человек, включая сюда и причт шести церквей (73 человека). Обычно эти числа колебались от 30 до 135 человек [901]901
  Завьялов. Ук. соч. С. 208 и след.; Попов. Ук. соч. С. 99; Покровский. Казанский архиерейский дом. С. 372–381.


[Закрыть]. Доходы складывались из подворной подати с крестьян епископских вотчин и налогов с духовенства [902]902
  Попов. С. 127; ср. § 15–16.


[Закрыть]. После создания Монастырского приказа, а позднее – Коллегии экономии подворная подать, за вычетом отчислений на содержание архиерейского дома, стала уходить в эти учреждения. О размерах отчислений с начала XVIII в. до 1764 г. шли оживленные споры. В 1707 г. для 15 епархий они были установлены в пределах от 1000 до 1500 руб. Вопрос об установлении штатных окладов для архиерейских домов стоял на повестке дня Святейшего Синода уже в 1724 г., но лишь в 1764 г., после его временного предварительного урегулирования при Петре III, он был решен окончательно. После секуляризации 1764 г. 26 архиерейских домов Великороссии получили штатные оклады. Среди них Новгороду было определено свыше 11 000 руб., Москве – 7500 руб., Петербургу – 15 000 руб.; все три епархии относились к первой степени. Архиерейские дома второй степени получили по 5500 руб., третьей – по 3232 руб. Вскоре к этим штатам были сделаны прибавки [903]903
  Завьялов. С. 208 и след., 220 и след.; ПСЗ. 15. № 11481. Ст. 5; см. выше § 10.


[Закрыть]. Теперь можно было сократить число персонала, так как отпала необходимость содержать аппарат управления вотчинами. Тем не менее некоторые хозяйственные функции за архиерейскими домами сохранились, поскольку в их владении остались луга, мельницы и т. д. В последующие годы государственное законодательство предоставило архиерейским домам право владения ненаселенными землями (пашнями), домами и пр. Законодательное урегулирование проблемы церковного землевладения было предпринято в 9–м томе Свода законов и в некоторых позднейших законах. В Уставе духовных консисторий от 1883 г. содержались указания епископам управлять домами через экономов. Это дало законное основание для покупки доходных домов и приобретения в Петербурге и Москве собственных архиерейских подворий, где епископ останавливался, будучи вызван в Святейший Синод или при других обстоятельствах [904]904
  Архиерейский дом, в: ПБЭ. 2. Стб. 45–47; Устав духовных консисторий (1883). Ст. 104–117; в изд. Палибина 1912 г., учитывающем последующие законоопределения, с. 45–48.


[Закрыть].

В 1867 г. разделение епархий на степени было отменено, а оклады повышены. При этом ориентировались на местные условия, которые сильно отличались друг от друга. Штатный оклад архиерейских домов устанавливался в пределах от 3110 до 4300 руб. (за исключением столиц, где он составлял 5000 руб.), штатный оклад соборов – от 400 до 700 руб. [905]905
  2 ПСЗ. 42. № 45341; Извлечения… за 1867 г. С. 161–164.


[Закрыть] Так, Тверской архиепископ Савва Тихомиров в 1879 г. получил кроме личного содержания штатный оклад в 3200 руб., из которых 1200 руб. ушли на содержание персонала, а остаток – на прочие нужды. К персоналу архиерейского дома принадлежали: эконом, казначей, два иеромонаха, иеродиакон, псаломщик, келейник и церковный хор из 27 певчих. Собственные доходы архиерейского дома от земельных владений дали дополнительно 10 481 руб. 35 коп. [906]906
  Савва. Хроника. 5. С. 7.


[Закрыть] При этом Тверская епархия не относилась к числу богатых. Доходы Петербургской, Московской или Волынской епархий были гораздо больше. По воспоминаниям митрополита Евлогия Георгиевского, одна Почаевская лавра принесла епископу в 1913/1914 г. 25 000 руб. дохода. В 1903 г. штатные оклады девяти архиерейских домов были повышены до 22 500 руб. Бюджет Святейшего Синода 1909 г. на содержание 75 епископов предусматривал сумму в 200 768 руб. В 1911 г. расходы на архиерейские дома (включая сюда соборы и оклады епископов) составили 939 302 руб., а в 1916 г. – 937 472 руб. Члены Святейшего Синода с 1909 г. получали дополнительно по 7148 руб. в год [907]907
  3 ПСЗ. 23. № 23559; Стенографический отчет Государственной думы 3–го созыва. Сессия 4, заседание 23. С. 2379 и след. Еще в 1909 г. епархиальные управления получали от приходов около 20 видов различных финансовых поступлений, монастыри отчисляли епархиальным управлениям одну треть своих доходов (там же. Сессия 2, заседание 94. С. 2091).


[Закрыть].

з) Нижнюю ступень в епархиальной структуре образовывали приходские общины, или церковные приходы. Промежуточными звеньями между ними и епископом были поповские старосты, заказчики, благочинные и духовные правления. Количество приходов было весьма важным для архиерейского дома в налоговом отношении. В некоторых епархиях приходы компактно располагались на небольшом пространстве, в других – оказывались разбросаны далеко друг от друга из–за размеров епархий или наличия чересполосного иноверческого населения. Число приходов в епархиях сильно колебалось. Для многих епископов объезды епархий были чрезвычайно затруднительны, а иногда по недостаточности средств сообщения почти невозможны. Лишь в XIX в., с улучшением средств сообщения, интерес епископов к приходам стал возрастать. Однако теперь возникли и новые препятствия – частые перемещения епископов с одной кафедры на другую.

От XVII в. было унаследовано деление церквей на кафедральные соборы, городские соборы (в уездных городах), приходские церкви и домовые церкви. Кафедральные соборы в финансовом отношении принадлежали к архиерейским домам, но и городские соборы в большинстве случаев также не имели собственных общин. Городские соборы и некоторые другие городские храмы получали ругу, т. е. государственную субсидию или финансовую поддержку от епархиального епископа, отчислявшего часть своих доходов на содержание клира. Кроме того, ряд городских соборов и церквей владели землями. В XVIII и особенно в XIX в. открывалось много храмов, которые не имели своих приходов, – при учреждениях, учебных заведениях, в войсках. Все они, кроме войсковых, подчинялись епархиальному архиерею, но содержались за свой счет. Наконец, были безалтарные часовни и молитвенные дома, выступавшие в роли временных церквей [908]908
  Ср. табл. 6, где сведены статистические данные из отчетов обер–прокуроров. По недостатку места не представилось возможным привести эти данные за каждый год.


[Закрыть]. Следующая таблица показывает рост числа храмов:

В 1722 г. всего 15 751 церковь

1737 около 18 000

1762 19 813

1799 26 196

1825 27 585 (включая часовни)

1855 48 318

1907 71 526

1912 76 394 [909]909
  Завьялов. С. 299, 347; Титлинов. Правительство Анны Иоанновны. С. 220; ПСЗ. 115. № 19156; Сборник. 113. 1. С. 5; Отчет… обер–прокурора (различных лет); Преображенский (см. библиогр. к Введению Б). Ср. табл. 6.


[Закрыть]

1914 66 908 (учтены не все епархии)

Вопрос о строительстве новых церквей в синодальный период решался в зависимости от наличия средств на содержание духовенства. В начале XVIII в. приходы весьма отличались друг от друга по количеству дворов и по численности причта. Бывали приходы в 15 дворов с двумя священниками, но встречались и насчитывавшие 200 дворов и содержавшие 5 священников [910]910
  Знаменский. Приходское духовенство. Казань, 1873. С. 114.


[Закрыть]. В 1711 г. Петр I повелел назначать священников лишь туда, где это крайне необходимо. Указ 1718 г. запретил открывать новые домовые церкви и предписал закрыть уже имевшиеся, за исключением принадлежавших императорскому семейству и некоторым вельможам. В 1722 г. Святейший Синод в особом указе подчеркивал, что строительство новых церквей может производиться только с его разрешения. В 1726 г. Екатерина I предоставила это право епископам. Штаты 1722 г. устанавливали норму в 300 дворов на одну церковь [911]911
  ПСЗ. 4. № 2352; 5. № 3171; 7. № 4186, 4249. Ст. 1, 4988; 5. № 2985. Ст. 4; Духовный регламент. О мирянах. Ст. 7–9; О епископах. Ст. 8. Указы Петра были подтверждены императрицей Елизаветой (ПСЗ. 14. № 10780). Екатерина II разрешила в 1762 г. открывать домовые церкви (ПСЗ. 16. № 11643), однако в 1774 г. они были вновь запрещены (ПСЗ. 19. № 13625).


[Закрыть]. Новые штаты 1778 г. зафиксировали норму в 150 дворов на церковь. Тогда же выдача разрешений на возведение новых церквей снова стала исключительным правом Святейшего Синода. В 1800 г. Синоду пришлось напомнить епископам об этом указе [912]912
  ПСЗ. 20. № 14807; ср.: 19. № 13541, 14144; 18. № 12925; 22. № 16411; 26. № 19572 (1800 г.). Согласно отчету Святейшего Синода за 1774 г., в 32 епархиях насчитывалось 20 907 церквей, из них 19 555 – приходских, обслуживавших 2 262 976 дворов; в 1784 г. значилось уже 21 141 церковь на 2 699 232 двора (Титлинов. Гавриил Петров. С. 619, 633).


[Закрыть]. Император Николай I издал подробные предписания по церковному строительству [913]913
  2 ПСЗ. 3. № 1802; 5. № 4047. Ст. 12 и 16; 17. № 16401; 18. № 16405; Устав духовных консисторий (1883). Ст. 45–61.


[Закрыть]. В 1858 г. епархиальные епископы опять получили право давать разрешения на строительство церквей. В 1869 г. мелкие приходы стали объединяться в более крупные, вследствие чего было закрыто 2000 церквей, к 1880 г. их число достигло 4800. Лишь в 1884–1885 гг. Святейший Синод, сообразуясь с желанием прихожан, разрешил снова открыть некоторые из этих церквей. Со времени Александра II на ремонт храмов стали отпускаться государственные средства [914]914
  2 ПСЗ. 33. № 33253; 40. № 42348, 42327; Обзор… Александра III. С. 152–156; Отчет… за 1885 год. С. 206 и след.; Победоносцев. Письма. 2. С. 69 и след. См. также: Стенографический отчет Государственной думы 2–го созыва. Сессия 4, заседание 45. С. 708 и след.


[Закрыть].

По решению Большого Московского Собора 1666–1667 гг. с целью контроля над старообрядцами при приходских церквах начали вести списки исповедующихся, но обязательными они сделались только при Петре I, который указом 1718 г. потребовал ежегодно представлять списки не ходящих к исповеди с целью взимания с них денежных штрафов. Во второй части «Духовного регламента», где идет речь о мирянах, предписывается ежегодное причащение Святых Тайн. Совместная конференция Святейшего Синода и Сената 18 июня 1722 г. постановила вместо упомянутого списка вести три отдельных, которые должны были представляться через епископа Святейшему Синоду: 1) исповедовавшихся, 2) не являвшихся к исповеди, 3) отпавших в раскол [915]915
  ПСЗ. 5. № 3169; 6. № 4052. Ст. 2; Духовный регламент. Ч. 2: О мирских особах. Ст. 4–6.


[Закрыть]. После одной из совместных конференций при Анне Иоанновне для таких списков был введен весьма сложный формуляр из 49 пунктов. Кроме того, все священники уездных городов обязаны были составить списки своих прихожан, «от престарелых и средовечных до сущего младенца», с указанием возраста и местожительства [916]916
  ПСЗ. 10. № 7226. При Екатерине II формуляры были упрощены (ПСПиР. Е. II. 1. № 168; ПСЗ. 16. № 12601).


[Закрыть]. Согласно Уставу духовных консисторий от 1841 г., списки исповедовавшихся, составленные по упрощенной схеме, препровождались священниками через благочинных в консисторию. Последняя обрабатывала эти списки и метрические данные в так называемые перечневые ведомости для годового отчета епископа Святейшему Синоду [917]917
  Устав духовных консисторий (1883). Ст. 16, 260, 266, 192, 193, 270–274.


[Закрыть]. Эти ведомости, согласно Своду законов, считались официальными свидетельствами о рождении, браке и т. д. С 1837 г. появились метрические книги, содержавшие данные о рождениях, браках и смертях и препровождавшиеся в консисторию. На основании этого материала консистории выдавали по запросам выписки или свидетельства [918]918
  Свод законов. 10. Ч. 1. Ст. 35; 9. Ст. 359–379.


[Закрыть].

С 1769 г. стали составляться так называемые клировые ведомости, включавшие послужные списки и сведения о церковном имуществе. В каждом храме имелись инвентарные книги церковной утвари [919]919
  См.: Нечаев (1890). С. 332 и след.


[Закрыть].

и) С началом царствования Петра I происходит более четкое разделение между государственной и церковной юрисдикциями в ущерб последней (см. § 6). По нормам Стоглава и Судебника Ивана IV, духовные лица подлежали суду своего священноначалия даже по гражданским делам. Светским судом карались лишь уголовные преступления. Однако на практике эти нормы не всегда соблюдались. Уложение 1649 г. в целом подтвердило Стоглав, хотя гражданские дела с участием духовных лиц теперь передавались в ведение новоучрежденного Монастырского приказа. Большой Московский Собор 1666–1667 гг. отменил этот порядок и восстановил по отношению к духовенству полноту церковной юрисдикции, а решением Собора 1675 г. Монастырский приказ был ликвидирован [920]920
  Стоглав. Ст. 53–67; Уложение 1649 г. Гл. 13. Ст. 1. Это постановление часто не выполнялось, см., например: ААЭ. 4. № 176; АИ. 3. № 232 (1643 г.); 5. № 93; деяния Собора 1666–1667 гг., в: ПСЗ. 1. № 412. Гл. 2; Собор 1675 г., в: ААЭ. 4. № 204; ПСЗ. 2. № 711.


[Закрыть]. При Петре I сфера церковной юрисдикции продолжала сужаться, а разграничение ее с государственной судебной властью стало определеннее. Несмотря на это, при преемниках Петра государство постоянно преступало границы своей компетенции. Лишь Свод законов Николая I создал четкие правовые отношения, которые были зафиксированы и в Уставе консисторий. В связи с реформой светского суда в 1864 г. встал вопрос и о соответствующих преобразованиях церковного судопроизводства, но конкретных решений достигнуто не было (см. § 6). Безрезультатным оказалось и обсуждение реформы духовного суда на Предсоборном Присутствии 1906 г. [921]921
  См. § 6.


[Закрыть]

Указ Петра I от 16 декабря 1700 г. о передаче всех гражданских дел с участием духовных лиц и мирян в компетенцию светских судов означал начало ограничения церковной юрисдикции. 21 января 1701 г. последовало восстановление Монастырского приказа, который становился отныне высшей судебной инстанцией для духовенства, слуг архиерейских домов и крестьян церковных вотчин. Предварительное следствие велось соответствующими органами Монастырского приказа в уездах и губерниях. Увольнение от должности или извержение из сана как наказания оставались прерогативой церковного суда[*] . Для расследования государственных преступлений Петр I создал Преображенский приказ, по требованию которого Духовный приказ должен был извергать из сана. Духовенство нередко оказывалось перед судом этого особого трибунала по совершенно пустяковым поводам, тогда как Духовный приказ местоблюстителя ведал только преступлениями против веры. Тяжбы между духовными лицами, церковными слугами и церковными крестьянами, с одной стороны, и мирянами – с другой, относились к компетенции соответствующих приказов.

В 1720 г. Монастырский приказ был снова распущен [922]922
  ПСЗ. 4. № 1818, 1829, 1876, 1823.


[Закрыть]. Его функции перешли к Юстиц–коллегии и ее канцеляриям в губерниях и уездах. В 1721 г. Святейший Синод докладывал царю о неясности правового положения духовенства, указывая на отсутствие соответствующих норм в «Духовном регламенте». Петр пошел навстречу желаниям Святейшего Синода, издав ряд указов, расширявших церковную юрисдикцию. Святейший Синод и епархиальные архиереи снова получили судебную власть над подчиненными им лицами, за исключением уголовных, политических и немногих других дел. Государственные преступления оставались в ведении Преображенского приказа [923]923
  ПСЗ. 4. № 3761, 4113; ПСПиР. 1. № 64, 75, 105, 312; 2. № 349, 596, 865, 880; 3. № 940, 994.


[Закрыть]. В это время впервые появляются церковные депутаты в светских судах в тех случаях, когда по делу проходили представители духовенства. Они, однако, по большей части отсутствовали на слушаниях в Тайной канцелярии императрицы Анны Иоанновны. Императрица Елизавета окончательно признала право духовных депутатов присутствовать на уголовных процессах против духовных лиц. При Екатерине II это было уже всеобщей практикой. По ее указу от 1791 г. во всех епархиях эти функции поручались постоянным депутатам. В XIX в. права и обязанности депутатов были точно определены, а их участие в работе судов простиралось даже на вынесение приговоров. Свод законов и Устав духовных консисторий подтвердили статус депутатов, отмененный только судебной реформой 1864 г. (см. § 6)[ 80].

Согласно указам Петра I, миряне подпадали под церковную юрисдикцию только по вполне определенным преступлениям против религии (богохульство, колдовство, ересь, уклонение от исповеди и др.), причем мера наказания устанавливалась светским судом. Многие преступления относились к компетенции светских судов, как, например: умыкание невесты, дела, связанные с завещаниями, кровосмешение и др. [924]924
  ПСЗ. 7. № 4145; 16. № 12606; 23. № 16986, 17529; 31. № 24239, 24535; 32. № 25240; 38. № 29477, 29711; ПСПиР. Е. II. 1. № 303.


[Закрыть] Уже в 1727 г. все миряне, состоявшие на службе в Церкви или жившие на ее землях (слуги архиерейских домов, крестьяне), подлежали гражданскому суду. При Анне Иоанновне Тайная канцелярия мало считалась с правовыми нормами, установленными Петром I, и жестоко карала также за преступления, которые относились к сфере духовного суда. Елизавета восстановила права последнего и запретила аресты духовенства светской властью без согласования с церковным начальством [925]925
  ПСПиР. 2. № 532, 693; Владимирский–Буданов (1888). С. 308 и след., 358, 375, 439; Бердников. Краткий курс (1888). С. 178–217. См. § 6.


[Закрыть]. Екатерина II изъяла из компетенции духовного суда дела по обвинениям в богохульстве и колдовстве. Ее «Наказ» (1769) (гл. 20, ст. 494) предписывал «осторожность в исследовании дел о волшебстве и еретичестве». Утвержденная ею новая процедура бракосочетания обязывала священника спрашивать брачащихся, нет ли препятствий к заключению брака, запрещала венчание in absentia (т. е. в отсутствие жениха или невесты. – Ред.) и в любых местах вне церкви [926]926
  ПСПиР. 5. № 1933; ПСЗ. 8. № 5818; 11. № 8543; Знаменский, в: Прав. соб. 1872. 2. С. 95–109; ПСЗ. 11. № 8548, 8566, 9079; 14. № 10293; 15. № 10938.


[Закрыть].

В Московском государстве смешанные браки были запрещены. По требованию Петра I Святейший Синод разрешил в 1721 г. смешанные браки с пленными шведами и другими иностранцами, вступившими в русскую службу. При этом супруг должен был до вступления в брак взять на себя обязательство не принуждать жену к перемене веры и крестить детей по православному обряду. Православным мужского пола жениться на иностранках других исповеданий было дозволено лишь при Николае I в 1833 г. В 1864 г. последовало разрешение православным женского пола заключать браки с иноверцами, не состоявшими на русской службе [927]927
  ПСПиР. Е. II. 1. № 248; ПСЗ. 17. № 12433; 21. № 15379; 23. № 17505; 18. № 13334; 20. № 14356.


[Закрыть]. Оба эти закона были изданы государством, но подлежали исполнению консисториями. Минимальным возрастом для вступления в брак в 1774 г. были 15 лет для мужчин и 13 – для женщин. По именному указу от 19 июля 1830 г. Святейший Синод повысил возрастной ценз до 18 и 16 лет соответственно (за исключением закавказских епархий). Эти правила вошли в Свод законов, который подтвердил также установленный Святейшим Синодом в 1774 г. максимальный брачный возраст для мужчин – 80 лет [928]928
  ПСЗ. 6. № 3798, 3814; ПСПиР. 1. № 110, 151; 2 ПСЗ. 8. № 6406; 40. № 42345; Свод законов. 10. 1. Ст. 67–74; Устав духовных консисторий (1883). Ст. 26, 27; ср.: Бердников. Ук. соч. С. 59 и след., 119 и след.; Красножен М. Основы церковного права. Юрьев, 1911. С. 121–143 (о периоде после 1905 г.).


[Закрыть].

В течение всего синодального периода заключение и расторжение браков было делом Церкви, и чаще всего именно в этих случаях миряне приходили в соприкосновение с церковной юрисдикцией. Церковные правила определяли степень родства, допустимую для брачащихся, условия расторжения брака или вступления в повторный брак. По указу Святейшего Синода от 1810 г. (как то было, впрочем, и ранее) бракосочетание для лиц, состоявших друг с другом в родстве до четвертой степени, не дозволялось. В XVIII и XIX вв. бывали отдельные исключения по настоянию государственной власти. Так, в 1827 г. Московская консистория потребовала объявить недействительным совершенное при нарушении названных норм бракосочетание императорского флигель–адъютанта А. П. Мансурова, однако Николай I повелел закрыть дело. В ответ на это митрополит Филарет просил об отставке, но она не была принята императором. В вопросе о браке генерал–адъютанта П. А. Клейнмихеля, лютеранина по вероисповеданию, с состоявшей с ним в родстве четвертой степени православной Святейший Синод сумел отстоять свое запрещение [929]929
  ПСЗ. 19. № 14225; Свод законов. 10. 1. Ст. 3–4; Нечаев (1890). С. 204 и след.; Бердников. Ук. соч. С. 119 и след.; ПСЗ. 3. № 1612; 12. № 9087; 2 ПСЗ. 5. № 3807; 20. № 19283. Ст. 2054, 2064; 21. № 20491.


[Закрыть]. В XVII и XVIII вв. бракоразводные дела рассматривались и решались епархиальным архиереем, хотя бывали и случаи, когда разводная грамота выдавалась приходским священником. Указами Святейшего Синода от 1730 и 1767 гг. такая практика была запрещена и право расторжения брака сохранялось только за епархиальными епископами, пока наконец указами от 1805 и 1810 гг. Святейший Синод не перевел эти дела в свое ведение. В Московской Руси лишение гражданских прав или исчезновение без вести одного из супругов не могли служить основаниями для расторжения брака. Согласно указам Петра I от 1720, 1722 и 1723 гг., в последнем из названных случаев развод стал в принципе возможен [930]930
  ПСЗ. 31. № 24235, 24091; Филарет. Собрание мнений. 2. С. 171, 175, 183–188, 235, 268–273. Победоносцев следил за тем, чтобы церковные правила о браках не нарушались (Победоносцев. Письма. 2. С. 34–35).


[Закрыть].

В Уставе духовных консисторий точно определены функции церковного суда и дисциплинарные полномочия благочинных по отношению к подчиненному им духовенству (ст. 69–71, № 94 в издании 1841 г., и ст. 65–67 в издании 1883 г.). Компетенция епархиального суда по отношению к лицам духовного звания распространялась, согласно разделу 3 Устава, на следующие дела: 1) проступки и преступления против должности, сана и благонравия; 2) тяжбы о пользовании церковным имуществом; 3) жалобы духовных и светских лиц на духовенство (за исключением уголовных дел). В отношении светских лиц епархиальному суду подлежали: 1) незаконные браки; 2) расторжение браков и восстановление их в случае незаконности развода; 3) выдача брачных свидетельств и свидетельств о рождении от законного брака; 4) проступки мирян, влекущие за собой церковные наказания (ст. 148 в издании 1841 г. и ст. 158 в издании 1883 г.). Здесь же (ст. 159 в издании 1841 г. и ст. 149 в издании 1883 г.) определена компетенция светских судов по отношению к духовным лицам. В нее входили: 1) тяжбы духовных лиц между собой или с мирянами по неисполненным договорам и обязательствам, а также о возмещении ущерба (гражданское право); 2) преступления против государственных законов; 3) тяжкие уголовные преступления (уголовное право). В уголовных делах первоначальное расследование велось духовными инстанциями (ст. 150 и 160). Направление депутатов в суды (до 1864 г.) обсуждается в ст. 161 и 162 издания 1841 г. Судебная процедура в таких случаях регулировалась определениями Свода законов (т. 15, ч. 2, ст. 1027–1029 в издании 1876 г.). Устав консисторий (ст. 163–186 в издании 1841 г. и ст. 153–171 в издании 1883 г.) содержит точные определения судебной процедуры для духовных судов. В отношении духовных лиц предусмотрены следующие меры наказания: 1) лишение священнослужителей сана, а священномонашествующих сана и монашества, с исключением из духовного ведомства; 2) лишение священнослужителей сана с оставлением в духовном ведомстве на низших должностях и лишение священномонашествующих сана с оставлением в одном монашестве на покаянии; 3) временное запрещение в священнослужении с отрешением от должности и с определением в причетники; 4) временное запрещение в священнослужении без отрешения от места, но с возложением епитимьи в монастыре или на месте; 5) временное испытание в архиерейских домах и монастырях; 6) отрешение от места; 7) исключение за штат (т. е. лишение денежного содержания. – Ред.); 8) усугубление надзора; 9) пеня и денежное взыскание; 10) поклоны; 11) строгий или простой выговор; 12) замечание (ст. 187 в издании 1841 г. и ст. 176 в издании 1883 г.). Кроме того, в Уставе есть ряд предписаний по применению наказаний (ст. 177–196 в издании 1883 г.).

В некоторых епархиальных судах для оказания помощи благочинным при проведении судебного следствия имелись собственные судебные следователи [931]931
  ПСЗ. 6. № 3628, 3963; 7. № 4190; 8. № 5655; 18. № 12935; 31. № 24091, 24360; Устав духовных консисторий (1883). Ст. 205–257. В архиве Московской консистории сохранились многочисленные разводные дела «знатных персон» 40–х гг. XVIII в. (Розанов. 2. 1. С. 32).


[Закрыть]. Судебные уставы 1864 г. ухудшили положение духовенства по отношению к светскому суду. За служебные преступления (например, растрату церковных средств либо выдачу подложных метрических свидетельств) духовных лиц привлекала к ответственности непосредственно государственная прокуратура. Епархиальные инстанции теперь не принимали уже участия в предварительном следствии, от консисторий не требовалось согласия на передачу дела в гражданский суд, они были лишены права посылать туда своих депутатов. Суд просто сообщал епископу о вынесенном приговоре. Епископ мог, правда, высказывать свое мнение по уголовным делам, но суд не был обязан его запрашивать [932]932
  Устав духовных консисторий (1883).


[Закрыть].

Целый ряд статей Устава посвящен духовному суду над мирянами (ст. 216–297 в издании 1841 г. и ст. 205–277 в издании 1883 г.). Так, например, преступления против брака: прелюбодеяние и т. п. – наказывались церковной епитимьей или даже ссылкой в монастырь (ст. 278–279 в издании 1841 г. и ст. 276–277 в издании 1883 г.). Последняя мера часто применялась по отношению к сектантам – иногда по инициативе государства. Некоторые преступления мирян рассматривались светским и духовным судами совместно. К таковым относились: 1) нарушение супружеской верности – если одновременно с церковной процедурой расторжения брака подавалась жалоба и в светский суд; 2) браки, заключенные насильственным или обманным путем, дела по которым рассматривались уголовным судом при участии духовного суда для выяснения законности брака; 3) преступления против брака (нарушение правил о допустимой степени родства или браки православных с нехристианами); 4) превышение допустимого числа браков (не более трех); 5) преступления против веры и Церкви, о которых в большинстве случаев церковные власти уведомляли светский суд; последний выносил приговор и сообщал о нем Церкви, которая в свою очередь налагала и церковное наказание [933]933
  Барсов Т. О судопроизводстве по проступкам и преступлениям, подвергающим духовных лиц светскому суду, в: Христ. чт 1875. № 6. С. 451, 474, 477; Свод законов (1876). 15. 2. Ст. 1019–1027.


[Закрыть]. Особым церковным наказанием был отказ в церковном погребении для самоубийц, если не представлялось судебно–медицинского свидетельства о том, что самоубийство было совершено в состоянии невменяемости или в результате психической болезни (ст. 1472 и 859 Уголовного кодекса, т. 15 Свода законов). Согласно статье 1473, дело по неудавшемуся самоубийству подлежало церковному суду. Самым тяжким наказанием для мирян было отлучение от Церкви. Оно могло налагаться только Святейшим Синодом и влекло за собой утрату некоторых гражданских прав (Свод законов, т. 15, ст. 45, 95, 246, 706).

к) Обер–прокурор Святейшего Синода К. П. Победоносцев время от времени созывал епископские съезды для обсуждения важных церковных вопросов. Первое из таких собраний состоялось в Киеве в сентябре 1884 г., когда 11 епископов южных и юго–западных епархий под председательством митрополита Платона Городецкого обсуждали вопрос о мероприятиях против штундизма, распространение которого стало принимать значительные размеры. В результате появилось послание епископов юго–западных епархий своим приходам, которое, однако, не воспрепятствовало дальнейшему росту секты. В том же году в Петербурге состоялось совещание епископов, собравшихся в связи с 50–летним юбилеем пастырской деятельности митрополита Исидора Никольского. Предметом обсуждения были школьное дело, а также проблемы обеспечения сельского духовенства. По инициативе Победоносцева и профессора Московской Духовной Академии Н. И. Субботина в 1885 г. в Казани была созвана конференция девяти епископов Поволжья для обсуждения мер против раскола. Одновременно были рассмотрены вопросы миссионерской деятельности среди поволжских инородцев. Миссионерская деятельность в том же году стала предметом обсуждения и на конференции семи епископов Сибири под председательством архиепископа Иркутского. В 1888 г. епископы, собравшиеся в Киеве по поводу 900–летия Крещения Руси, опять совещались по вопросу борьбы со штундизмом. В 1908 г. съезд епископов в Киеве снова был занят проблемой борьбы с сектантством на юге России. Совещание в Казани в 1910 г. было посвящено миссионерской работе среди нехристианского населения Поволжья и Сибири [934]934
  Духовный регламент. Ч. 2. Ст. 16; ПСЗ. 19. № 13500; 20. № 15029; Свод законов (1876). 15. 2. Ст. 1010–1016.


[Закрыть].